Любовь через ненависть

—Ты делаешь это мне назло, да? Чего ты добиваешься? —Стоя вплотную спиной к спине Астреи и разделываясь с очередным мертвецом, в негодовании восклицал Локи. В то время, пока Тор бился в замке с Хеллой, а Гермес помогал эвакуировать людей, распределяя их теперь по двум кораблям (ведь, к счастью, сразу после Локи, подоспели на втором корабле — Брюс Беннер, Тор и Валькирия), Халк, в которого успешно превратился Беннер — сражался с Фенриром, а Хеймдалль, Астрея, Локи и Валькирия — пытались справиться с армией мертвецов. Астрея, прекрасно понимая, к чему клонит Локи, благоразумно промолчала. Она прекрасно помнила слова, сказанные трикстером на Сакааре: "Ты и близко не будешь участвовать в битве. Ты меня слышишь?". И сейчас, выходило так, что принцесса снова сделала всё по-своему, в очередной раз ослушавшись супруга. Трикстера буквально затапливала обида. Мало того, что его сын (которого он не видел несколько веков) сражался за вражескую сторону, так теперь и супруга, так и норовилась уйти на тот свет, оказавшись в самой гуще битвы. Лафейсон, Хеймдалль и Валькирия легко маневрировали от ударов противника. У них был опыт: десятки воин и сотни сражений за плечами, выдрессировали в них идеальных солдатов. В то время, как для Астреи, это сражение было по сути первым. Пока Богиню Справедливости не угораздило согласиться на этот брак, она в течении всей жизни все конфликты и ссоры решала либо словесно, либо, в крайних случаях — прибегала к помощи суда. Но никогда богиня не приветствовала физическую силу. И вот теперь, вынуждена сама к ней прибегать. В сравнении с тремя асами, что бились вместе с ней — богиня казалась неуклюжей и неповоротливой, в один момент чуть не получив острым клинком мертвеца в самое сердце. Если бы нё реакция Локи, что, боковым зрением заметил бегущего прямо на супругу солдата — этот бой для Астреи стал бы первым, единственным и последним. Локи в последний момент отбил ребром кинжала летящий на супругу клинок. Секундное промедление могло стоить ей жизни. Астрея ошарашенно посмотрела на холодное оружие, что теперь валялось у её ног и осознав, что только что могло произойти –забилась крупной дрожью. Поняв, какое впечатление всё это произвело на гречанку, Локи лишь поджал недовольно губы и твёрдо сказал: —Мы с тобой позже поговорим, а сейчас — немедленно иди в корабль. Лишь после слов Локи, Астрея отошла от шока, что стал следствием испуга, —Пожалуйста, давай не будем спорить, только не сейчас. Пожалуй, впервые за всё время, девушка не пыталась спорить с Локи, а лишь заверила его, —Всё будет хорошо, обещаю. Гермес, что успешно закончил эвакуировать асов, помчался во дворец, где в самом разгаре была драка между Тором и Хеллой. Богиня смерти замахнулась кинжалом (удерживая Тора одной рукой на перилах, на огромной высоте), как раз в тот самый момент, когда появился греческий бог. Крылатый бог, не раздумывая кинул в Хеллу порталом, именно в ту секунду, когда она уже практически выбила Тору правый глаз. —Спасибо, —всё, на что хватило сил у громовержца. Он и не ожидал, насколько сильной окажется его сестра. Этот бой явно, отнял у него слишком много сил. Гермес лишь кивнул на благодарность аса. Его гложил сам факт, что после этой битвы, и Локи, и Хеймдалль и Тор — скорее всего его возненавидят. Ведь никто из трёх принцев даже не подозревал, что после того, как всё закончится — он заберёт сестру на Олимп, где она, скорее всего, проведёт остаток дней в темнице. Будь на то воля Гермеса, он бы никогда не согласился на подобное "сопровождение", но бог путей просто понимал, что не может поступить иначе. Если бы за его сестрой пришёл в Асгард кто-то другой, а не он — принцесса уже бы была в заточении. Гермес же, вместо того, чтобы плюнуть на асов и просто забрать сестру — сейчас зачем-то им помогал. Блондин, если хотите, таким способом просил прощение у всего Асгарда за то, что будет вынужден сделать потом. Сейчас же, откинув все мысли на второй план, он смотрел на то, как Тор, вобрав в себя огромную силу — испускал из собственного тела тысячи ярких молний, что беспощадно сжигали огромное количество солдат. Тор, найдя Локи, сказал тому, чтобы он разбудил Суртура, на что Лафейсон сказал лишь короткое: —Хорошая идея, брат, —и не мешкая побежал за короной огненного гиганта. Услышав переговоры двух принцев, Астрея вздохнула с облегчением и в то же время с грустью. Да, с огромными усилиями, но они преодолели Хеллу, а это значило только одно: сейчас всё закончится и греческие боги вернутся на Олимп, где будут судить саму Астрею. И ей было грустно даже не от того, что она, скорее всего, больше никогда не выйдет из темницы, а от того, что расстаются с Локи они именно сейчас, когда у них только начали налаживаться отношения. Суртур проснулся довольно быстро. Последними на борт одного из кораблей заходили как раз трое асгардских принцев. И когда Локи подал руку Астреи, чтобы помочь зайти в корабль, она замешкалась. Гермес уже готов был телепортироваться вместе с сестрой на Олимп, но услышал в голове её голос: "Я всё равно не сбегу. Давай проводим их до Мидгарда, а потом вернёмся на Олимп". Астрея всё это время смотрела на младшего брата. Локи, поняв, что супруга медлит, спросил: —Что происходит? Гермес лишь тяжело вздохнув, сказал, —Ладно, хорошо. Они оба взошли на борт корабля, но с таким выражением лица, словно только что одержали не победу, а перенесли траур. И Гермес, прекрасно понимая, что ему влетит от всего олимпийского пантеона, всё равно, в который раз пошёл сестре на уступки. Биврёст вместе с Асгардом был разрушен, других порталов у асов не было, а Хеймдалль открывал мост силой мысли лишь в самых крайних случаях, т.к. это требовало огромных физических сил, после которых страж ещё долго был слабым и немощным. Так что, ничего другого не осталось, как добираться до Мидгарда на кораблях, бороздя просторы космоса. Этот путь был не близким и даже не смотря на современейшую технику Сакаара (а корабли были именно оттуда), должен был занять несколько недель. Уже находясь в воздухе и последние секунды смотря на полыхающий Асгард и находящегося в самом центре этой вакханалии Суртура, Локи с грустью думал о том, что Фенрир, даже если его не убили, вряд ли выживет теперь. —Всё с ним в порядке, —заверил Гермес трикстера, проследив за его взглядом и поняв о чём именно думает брюнет. Локи лишь в недоумении посмотрел на блондина и тот пояснил: —Конечно, мне потом влетит от Аида за подобные фокусы, но я переместил и Хеллу, и Фенрира в Аид. Так что, с ним всё в порядке. Нет... конечно, с Цербером они там изрядно друг друга потрепают, но, это всё же лучше, чем сгореть заживо. И кажется, услышав слова грека, Лафейсон впервые в жизни искренне был благодарен этому извечному клоуну и приколисту. —Спасибо, —Локи сказал одно простое слово, но в него было вложено очень много эмоций и благодарности. Трикстер понимал, что, если бы не его жажда власти и изгнание Одина, Асгард был бы сейчас цел. Потому, ему было стыдно и мерзко от самого себя, от того, к чему именно привело его тщеславие. —Не спеши меня благодарить, —словно вторя поведению Локи, Гермес тоже произнёс это с таким спектром эмоций, что трикстер не верил своим глазам. Обычно весёлый, всех и вся подкалывающий и разыгрывающий блондин, впервые в жизни был серьёзен и мрачен. —В смысле? —не понял его брюнет. —Сейчас всё узнаешь, но, пообещай, что не захочешь меня после этого убить, —вполне серьёзно попросил Гермес, без всякой тени веселья и улыбки на лице. Лафейсон никак это не прокомментировал, лишь недовольно поджав губы. Трикстер не дал этого обещания, потому что, смотря на настрой Гермеса, понимал, чтобы греческий принц не сказал — ему это не понравится. Блондин лишь покачал головой, видя, как облегчение от победы, сменилось на лице Локи на тревогу и подозрительность, а после вышел в центр корабля, привлекая к себе внимание всех присутствующих.