Поджигаю бензобак!

— Ты идешь? — спросил меня Чуя, уже собираясь вылезать из «убежища». — Конечно, — я поднялась на ноги. — Иди вперед. Мне нужна всего минута… ну, там, чтоб с мыслями собраться. — Ладно, — он пожал плечами и медленно и осторожно вылез из нашего укрытия.       Как только люк тихо хлопнул, я взялась руками за голову, пытаясь преобразовать желание в мысли, а мысли — в план.       Я просто обязана все выполнить хорошо. Это мой шанс показать Мори, что я идеальное оружие и что я могу являться полноценным членом Портовой Мафии. Это для меня действительно важно. Я пролила слишком много своей и чужой крови, чтобы дойти до этого момента. В Мафии нет места нытикам. Нет места тем, кто не способен убить, не способен починяться, не способен быть сильным. — Я на все пойду, лишь бы увидеть улыбку лидера… … — Дазай! — с ноткой ярости прокричала я имя уходящего человека. — Куда собрался?! А?! — у меня были некоторые мысли и опасения по поводу того, что он собирается сделать. — Я ухожу, Тсукико, — сказал он своим противным весёлым голоском, от которого уши вянут. — Не смейте… — я склонила голову набок, небольшой челкой бесполезно прикрывая лицо. — Не смейте… Дазай-сан, — мои руки сами сжались в кулаки, а в голосе была ярость.       Я же знала… знала, что он это сделает. Очевидно, что Дазай не верит Огаю Мори совершенно и знает, что это взаимно. Глава Портовой Мафии — очень хороший оратор. Пару фраз, и ты уже будешь готов посвятить жизнь Мафии и отдаться ей. Я и Чуя-сан верим ему беспрекословно, вот только он нам — нет. И вряд ли будет когда-нибудь. Дазай знает, что его подозревают в желании сместить Мори. Знает, но молчит. — Тсукико, — подойдя ко мне, он сел на корточки, чтобы быть одного роста со мной. — Рано или поздно, может прямо завтра, а может через несколько лет, тебе придётся выбирать, — меня пробил холодный пот. — Тебя попросят встать на одно колено и поклясться в верности Портовой Мафии, — я хотела возразить, что так уже делала, но меня оборвали. — Тогда все будет намного серьезнее. Но учти, здесь ТЕБЕ никто верить не будет. Никогда. Так что у тебя есть два варианта: уйти, что я тебе лично советую, остаться, но жить в понимании того, что никто тебе не верит и любой всадит в спину нож, стоит это только быть ему выгодно. Выбирай, — Дазай поднялся и уже собрался уходить, но я схватила его за пиджак. — Заткнись, скумбрия, — я исподлобья и с еще большим огнем в глазах смотрю на него. — Я выбираю третий вариант! — моя рука сжимает его пиджак. — Я превзойду Акутагаву, превзойду Чую, превзойду тебя! И продам сердце Мафии, чтобы потом превзойти Огая Мори! А затем… — мне приходится подпрыгнуть, чтобы за галстук притянуть лицо Дазая на свой уровень, — я явлюсь по твою душу, Дазай Осаму. Лжец, предатель, и, конечно… — последнюю фразу я буквально выпаливаю через зубы. — Враг Портовой Мафии. Я заполучу улыбку лидера, сука. …       Я нечто большее, чем просто инструмент для выполнения задания. Я тот, кто живет этим. Любой каприз за ваши деньги, и я сделаю. Плевать на моральные принципы. Плевать на свод законов. Плевать на человеческие качества.       А̵̴̨̨̮̜̗̫̭̲̔͋̍͟͏̴̢͘̕͜͜͝͡Х̵̡̨͉͎̻̳͙̦̗̰͍̹̾͑̾̃̈́ͦ̐̀̚̕͘А̡̱̜̱͈̖̘̰͔̏ͧ̉͛́̆͌ͪ̓̽ͨ̉̀͗̓ͣ̊ͩ͘͝͡Х̭̖̖͓̯̣̣̳͋ͯ͊̊̿͋̈̿̓̊̚̚̕̕͟͟͟͡͠͏Ӓ̵͙̹̥͙̻͔͇̱͉̖̲̣͎̟͇ͮͯ̄͂̄͏̧̀̕͢Х̵̸̨̨̡̘̟̼̪͓͎̻̝̘̬͒͋̄́̚̕̕͘ͅ Я ̢̛̞̹͕̠̉ͪͯͪ͊̄͌͊̽̆̑̍̋͑̊ͯ̋ͣͭ́͘͟͢͟҉̢̡͞҉͏̸̵̸̢̛̀͢ВСЕГДА ВЫПОЛНЯЮ СВОЮ МИССИЮ.       Я стою около Чуи. По обе стороны от нас 4 человека, вероятно члены организации, что заказала данное изобретение. В руках у моего напарника только нож. Остальное ему не нужно, чтобы быть одним из самых сильных членов Мафии. В своих же руках я сжимаю два небольших пистолета с обоймой из 12 патронов каждый. — Крест-накрест, — одного этого слова достаточно, чтобы понять как действовать. Он вырубает двух с моей стороны, я — с его, потом меняемся. Такой прием сделан для развития манёвренности, и враг немного теряется, когда противник резко меняется.       Мы меняемся местами, и я не медля стреляю одним пистолетом в ногу противника, а вторым — в голову. За время расправы с первым, второй противник успевает подойти слишком близко, чтобы четко выстрелить так, что я рукоятью пистолета бью ему в висок, затем стреляю оглушенному в шею.       Меняемся.       И вот уже передо мной другие люди. Один из них выбивает пистолет у меня из руки и берет в захват вторую так, чтобы я не могла выстрелить, попав в него. Рукой, из которой у меня выбили пистолет, я достаю нож и перерезаю ему быстро горло. Со вторым не составляло труда справиться, просто вскрыв ему артерию на шее.       Обернувшись посмотреть закончил ли Чуя, я увидела восхищающую картину. Все движения так отточены, а то как он орудует ножом просто завораживает. Я испытываю истинное восхищение, наблюдая как мастер делает свою работу.       Дальше нам нужно было разделиться. Кто-то должен был дойти до комнаты управления и разрешить посадку нашего вертолета в самолет. А кто-то должен был заняться бомбой. Пройти через толпу охраны и сразиться с «главной охраной». Затем вытащить путём не хитрых движений отвертки основную часть из корпуса.       По плану Чуя пошел разбираться с комнатой управления, а я занялась М1992.       В моей крови бурлил адреналин. Я буквально получаю удовольствие от того, что я, благодаря своей силе, вырезаю людей. Такая власть приливает к ножу, когда ты хватаешь за волосы жертву и притягиваешь ее к себе, приставляя оружие к горлу. И на секунду кажется, что ты взял заложника, но вот уже кровь течет у него из шеи. Смотреть в глаза и на реакцию — это золото. Возможно, он был кому-то другом, кому-то парнем. Но все мы на коленях перед смертью, работая в подобных организациях.       Прекрасно смотреть на насмешку в их глазах, когда они видят ребёнка. Так наивно. Они явно не смогли бы вычислить убийцу из толпы простых ребят. Они смеялись надо мной, я смеюсь над хладными трупами. Боже, меня тошнит, видя, как они, будучи теперь мешком мяса, лежат на полу. Но именно так это все и выглядит.       Наденьте линзы, верните розовое небо, что было так прекрасно в детстве.       Легкая улыбка, обнажающая клыки перед каждой новой битвой. Чувствую себя хищником, которому подкидывают еще живое мясо, и он ожидает полакомиться свежей плотью. Они не слабы, но я стою выше по пищевой цепи. Мне нужно больше, чем им. Мне нужно яростнее, чем им. Но в кое-чем я абсолютно равна с ними. Пока мы не творцы, мы лишь выживаем. Я и они не лидеры, лишь пушечное мясо.       И вот моя цель практически достигнута. Остался лишь один враг, и он находится в отсеке с бомбой. Вновь эта самоуверенная улыбка с моей стороны, вновь животный инстинкт оторвать кусок побольше. Но вот мой враг абсолютно спокоен. На его губах такая же улыбка, что и у меня. Парень выглядел сильным и уж точно в своей силе не сомневался. Но смотрел на меня он не как на ребенка и не как на хищника, а как на глупого или наивного человека. — Какие люди! — протянул, будучи сидя на бомбе. — Не думал, что к нам явится человек с пометкой «ИИЭМ». Ну или просто Ксо~, — теперь его улыбка пробивала у меня холодный пот. — О чем ты? — я усмехнулась, делая вид, что не знаю о чем он говорит. — Ты знаешь о чем, Тсукико. Или Ева, или Ксо? Как тебе больше нравится, — он спрыгнул с М1992 и медленными шагами приближался ко мне. — А-а-а-а, ты об этом, — подавив в себе панику, я достала нож и начала вертеть его у себя в руке, делая вид, что вспоминаю. — Бедная-бедная малышка Ю, я ей так телефончик и не написала… Ах, как жалко. — Действительно. Ах, как она горько плакала, — эта тварь давила прямо на больное и все приближалась и приближалась. — Еще шаг, и я тебя заставлю горько плакать, — я, резко достав пистолет, выстрелила прямо перед его ногой. — Откуда мы такие красивые и так много знаем? — Знакомых общих много, — он остановился, но не убрал улыбку с лица. — С Ю тоже много кто знаком был… — Ах ты сука! — я сделала рывок с ножом в его сторону, стремясь выпотрошить парня, но он быстро увернулся, заставив меня врезаться в железную стену. — Черт, — я еще не успела оклематься, как мои руки прижали к этой же стене. Было видно, что ему не хватает рук и держать меня, и защищаться от атак ногами.       Перехватив мою руку, что вырвалась из захвата, он достал нож и буквально прибил мою кисть к стене, протыкая ладонь. — Ах ты ж сукин сын! — вскрикнула я, и мои глаза наполнились инстинктивными слезами. — Давай поговорим, — начал он спокойным, но все же с ноткой насмешки голосом. — Пошел на хер! — я изо всех сил пыталась вырвать вторую руку. — Сдохни в муках! — из моего рта так и лились оскорбления, пытающиеся унять боль. — Гори в аду, пусть тебя сожрут пираньи, а потом кинут в бочку со спиртом! Который потом я же лично подожгу! — освободив руку, я бью ему кулаком по лицу с желанием оторвать челюсть нахер.       Я переворачиваю его на спину, придавив сверху своим не очень большим весом. И начинаю просто бить и бить его кулаками в лицо, пока не превращу ебало этого уебка в кровавое месиво. — У меня не было выбора. Ты не имеешь право меня упрекать в смерти Ю, ублюдок, — я достала нож и приставила его к одному из самых длинных нервов на его руке. — Про Искусственный Интеллект Экспериментальной Модели больше даже заикаться не смей. Не понимаешь ты в этом нихуя, — я начала медленно вести ножом вдоль нерва под его крики. Знай же как пытают в Портовой Мафии, сука. …       После того, как я закончила свою часть миссии, М1992 была успешна погружена в вертолет. А мы ушли без свидетелей того, что это сделала именно Мафия. Сейчас я сижу в вертолете, и у меня каша из мыслей в голове. Неужели все получилось? Неужели это последнее мое задание с Чуей? После этого всего я стану тем, к чему долго шла, и счастлива по этому поводу. Но что-то оставляет у меня чувство печали и незаконченности.       Может… сказать ему о том, что я испытываю прямо после того, как мы выйдем из вертолета? Ой, нет, что за глупость! Он по любому меня отошьёт, я же, блин, мелкая… Может сказать? Пусть он хотя бы знает то, что я чувствую! Я не жду взаимности и не собираюсь просто сказать: «я тебя люблю». Я хочу просто выразить ему свою признательность и благодарность. Показать ему, что я уважаю его как человека и очень восхищаюсь им. В этом же нет ничего плохого? Учитывая то, как мы мало будем видеться и больше шанса не представится.       Лучше сейчас, чем в следующий раз. Следующий раз может и не наступить. Жизнь слишком коротка. Если я сдамся из-за лени или неуверенности в себе, не факт, что получится в следующий раз. Если любишь кого-то, то сейчас — лучшее время сказать это. Вертолет приземлился, и мы с Чуей поспешили выйти, чтобы отойти подальше от громкого звука винта. Солнце только начало вставать и красться вверх по огромным многоэтажным зданиям. Мы стояли на пристани, и город был относительно близко от нас.       Мы немного поговорили с Чуей в вертолете, и вот уже момент, когда пора по идее прощаться, но я делаю последний толчок для самой себя. — Чуя… — он оборачивается, стоя на расстоянии примерно два метра от меня. — Я… — не могу решиться. Еще пару секунд — Я… — Тсукико, ложись! — кричит он, кидаясь рывком ко мне. Слышится выстрел, и мой живот пронзает дикая боль. Несколько миллисекунд спустя еще один в плечо. Мое тело, дрожа, падает на асфальт, а в глазах начинает темнеть…