Предатели и изгои

Еще до разговора и Герой, Эзра понял, что с Трауном что-то не так. Помимо того, что инородец, желающий уничтожить Сопротивление, вынудил одного из повстанцев покончить с собой. К сожалению, Гера все еще была шокирована действиями предполагаемого союзника. — Было кое-что еще, — быстро произнес Эзра. — Траун был один. — Один? — Ага, Илая с ним не было. Только они с Герой видели, что на Рилоте оба офицера работали вместе, весь остальной экипаж просто слышал от Илая, что они с Трауном практически неразлучны. Достаточно ли этого, чтобы объяснить столь резкую перемену характера? Когда Эзра впервые увидел Трауна, тот был холоден и расчетлив, да, но в нем было и сочувствие. По крайней мере, по отношению к невиновным. Он разоблачил имперского офицера, воровавшего еду у голодающих. Но теперь, на Лотале, от сочувствия не осталось и следа. Траун перешел черту. Совершил убийство. И это выглядело в корне неправильным. — Что-то не так, — сказала Гера. — Мы же передали Илая Империи. — Разве? — спросил Эзра. — Что если шаттл был не имперский? Может Траун решил, что мы дважды его предали? — Успокойтесь, — вмешался Кэйнан. — То, что Илая не было на заводе, еще не значит, что с ним что-то случилось. — Тогда где он? — поинтересовался Эзра. — Не знаю, — ответил Кэйнан, пытаясь найти достойное объяснение. — Может он просто заболел. Эзра бросил на мастера раздраженный взгляд, который Кэйнан не мог увидеть. Но его выдало хихиканье Зеба. — Ага, я тоже убиваю людей, когда мои друзья болеют, — пробурчал Эзра. — Я уверен, что всё не так просто. Нельзя так резко изменить отношение. Нельзя сперва защищать голодающих, а потом взять и убить кого-то. Может, Империя выяснила, что они собираются перейти к нам? И взяли Илая в заложники? Гера? Эзра понимал, что обратиться к Гере было самым разумным решением. Хотя защищать Трауна было странным, даже для него самого. Сумар был другом его родителей. Он помогал остановить Империю, саботируя работу на заводе. Но резкое изменение характера Трауна было слишком заметно, и глубоко внутри Эзра это понимал. И, как призналась ему Гера, Сопротивление могло бы использовать военный гений Трауна, если бы тот был на их стороне. — У нас есть позывные судна, которому мы передали Илая, — задумчиво произнесла Гера. — Погодите минуту, мы даже не решили, стоит ли им помогать, — заметила Сабина. — Не можем же мы броситься на поиски корабля, когда здесь, на Лотале, разрабатывают новый СИД-истребитель. Это же гораздо важнее. — Кстати об этом, — встрепенулась Гера. — Как вы выбрались с завода без помощи Трауна? — Думаю, мы должны поблагодарить агента Каллуса… *** — А когда мы найдем его, а это неизбежно, мы превратим его из препятствия в преимущество. Вы согласны, агент Каллус? — Выша стратегия безупречна, гранд-адмирал, — отозвался агент Каллус. — Как и всегда. Траун позволил угрозе повиснуть в воздухе и отпустил губернатора Прайс, после чего позволил себе чуть заметно улыбнуться, заметив, как напрягся Каллус. Так он и правда помогает Сопротивлению? Интересный поворот. И выяснилось это как раз вовремя, когда Трауну понадобился способ тайно связаться с повстанцами. Едва они остались одни, Траун начал: — Я знаю, что вы помогли повстанцам бежать, — он тщательно подбирал слова. — И… Каллус не дал ему закончить. Агент ИСБ резко развернулся, сгруппировался и бросился в атаку. Траун не спешил, ожидая, когда противник раскроется. Он проанализировал и нашел лучший способ одержать победу над Каллусом, чтобы вынудить того выслушать. Каллус нанес удар, от которого Траун легко увернулся. Поднырнув под руку Каллуса, Траун схватил его за запястье, одновременно поднимаясь, и, потянув Каллуса, перекинул его через себя. Агент приземлился на пол с глухим ударом. Траун, не выпуская руки противника, перевернул того на живот. И, прежде чем агент понял, что произошло, заломил руку Каллуса за спину, и прижал его к полу. Теперь малейшее давление на локоть причиняло Каллусу невыносимую боль. Каллус было дернулся, но одного раза ему хватило сполна, и больше он не сопротивлялся. — Послушайте, — спокойно произнес Траун. — Я хочу, чтобы вы связались с повстанцами. — Лучше сразу меня убейте… — Вы неправильно меня поняли, агент Каллус, — сказал Траун. — Коммандера Вэнто удерживают в заложниках члены моего флота. Трауну было больно признавать, что его загнали в угол, но он взял себя в руки и продолжил: — Его жизнь зависит от того, буду ли я подчиняться их приказам, а я не собираюсь этого терпеть. Ваши друзья-повстанцы видели коммандера Вэнто последними перед тем, как он был похищен. Я хочу попросить у них информацию о корабле, на который они его передали. А теперь я вас отпущу. Траун был убежден, что когда он все объяснит Каллусу, у того не будет причин для возражений. Но едва Каллус встал, как отошел на пару шагов. Траун растерянно приподнял бровь. Возможно, агент все еще был в шоке. Агент Каллус внимательно посмотрел на Трауна, словно пытаясь разобраться, не ловушка ли это. Траун спокойно заложил руки за спину. Какое-то время они просто смотрели друг на друга. — Так вы с ними свяжетесь? — повторил Траун, когда ждать стало невыносимо. — Если да, — скептически отозвался Каллус, — что тогда? — Каждый из нас сыграет свою роль, — ответил Траун. — Если, конечно, вы не ошибетесь. Каллус продолжал сверлить его недоверчивым взглядом. — Так вы… Просто меня отпустите? — В вопросах, касающихся верности друзьям, — сказал ему Траун, — я готов пожертвовать многим. *** Илай медленно открыл глаза и мысленно застонал. Он не спал слишком долго. Неважно, сколько раз он повторял себе, что ему нужен сон, уснуть в его нынешнем состоянии было невозможно. Во-первых, он замерзал. Капитан сказал, что он больше не имеет права на форму офицера Империи и забрал её, оставив Илаю только рубашку и нижнее белье. Илай засунул руки подмышки, чтобы сохранить тепло, но это не помогло. Депривация сна была так же ужасна, как и жажда. А еще был голод. Илай подумал, что, вероятно, прошло уже несколько дней с тех пор, как он в последний раз видел своих тюремщиков. Когда они наконец убрались, он был счастлив, но чем больше проходило времени, тем чаще Илай задумывался, не оставили ли они его просто умирать. По крайней мере, он их перехитрил. Капитан отключил коммлинк как раз тогда, когда Илай крикнул, что знает его имя. Эта идея была отчаянной попыткой заставить их остановить пытку. И она сработала. Капитан накинулся на двух штурмовиков, требуя признаться, кто из них был столь небрежен, что упомянул его имя перед заключенным. Илай улыбнулся — он всё придумал. Он никогда не слышал имени. Но это заставило их оборвать связь. Остановило пытку. И, самое главное, Траун больше не мог услышать его криков. Прошло несколько минут, прежде чем капитан осознал, что Илай его обыграл. Но было уже поздно — Илай сломал ранговую планку пополам. Тогда они вытащили его из камеры и отволокли к голопроектору, чтобы продолжить разговор с Трауном. И Илаю пришлось заплатить за всё. Единственное, почему Илай все еще был жив, — то, что у его похитителей было немного бакты. Но несколько ужасающих секунд Илай был твердо уверен, что умрет. Они не просто избили его… В какой-то ужасающий момент штурмовик схватил Илая за волосы и запрокинул его голову, обнажая шею. Почти сразу его отпустили, и Илай упал, едва успев смягчить падение, подставив дрожащие руки. И с ужасом увидел льющуюся на пол кровь. Боли не было. Илай осознал, что капитан резанул ему по горлу ножом. От вида ярко-красной крови — его собственной — Илая затошнило. Он беспомощно схватился за шею, пытаясь зажать рану и остановить кровотечение. Капитан стоял над ним, выжидая. Секунды тянулись мучительно медленно. И тогда Илай решил, что сейчас и вправду умрет. Именно в этот момент похитители пришли ему на помощь. На рану наложили бакта-пластырь и прижали Илая к полу, не давая шевельнуться, пока кровотечение не остановилось окончательно. Илай не смел даже думать, что решил Траун, глядя на всё это. Когда Илая тащили обратно в камеру, он все еще был в шоке. Илай не знал, когда они успели вылечить остальные его раны, но когда очнулся, их уже не было, словно с ним ничего и не происходило. К сожалению, это не значило, что ему стало лучше. Депривация сна медленно влияла на его восприятие реальности. Глаза Илая жгло от усталости. Не говоря уже о мучительной жажде. Иногда ему хотелось позвать кого-нибудь и попросить воды, но Илай понимал, что этим он лишь привлечет к себе внимание. Внимание, которого ему хотелось избежать. Так что он решил поступить как Траун. Стал размышлять. Когда безымянный капитан набросился на штурмовиков, решив, что кто-то выдал его имя, Илай слышал их разговор. И теперь был почти уверен, что капитан вовсе не капитан, а штурмовик, переодетый офицером. Они говорили друг с другом слишком непринуждённо для офицеров. А это значило, что на самом деле это была лишь маскировка. Но как это передать простыми словами? Илай был уверен, что когда они в следующий раз начнут его пытать на глазах у гранд-адмирала, ему удастся перевести послание на сай бисти и передать его Трауну. Если у него получится найти верные слова. И найти их нужно было быстро. Если капитан уже дошел до того, что перерезал ему горло, Илаю было страшно подумать, на что он еще способен.