Глава 3
Не стоило ожидать много от учебы, эта академия была полностью аналогична человеческой, те же занятия, те же перемены, те же пары, только отличие в предметах, в дополнение к обычным: теория магии, практика магии, искусство полетов, нивелирование магических истощений, координация телепортации и тому подобное. Довольно интересные предметы, но в первые дни занятий идет лишь вводный материал, поэтому весь увлекательный урок превращался в нудные часы просвещения правилами безопасности и тому подобному, а практика будет лишь во втором полугодии. Вымотаться Ред не успел, но и сильно бодрым себя не ощущал. Единственное только некстати — это резко накатившая сонливость к концу дня, но она ничто и была пресечена на корню. Удивительно легко, как для Санса, он боролся с ленью. Он ведь даже не из мира перевертышей. Просто за года беготни уже и позабудешь о такой, вроде и нужной, и бесполезной вещи, как полноценный отдых с вытекающей из него леностью. Утренний инцидент был замят в памяти, но настроение никак в прошлое русло возвращаться не хотело. Была идея снова прогуляться до сада, но её заменила нужда взять книги, пришлось направлять свой тощий таз в библиотеку. Коридоры в этот раз были переполнены монстрами, не продохнешь, шум и гам сливаются в единую какофонию. Приходилось постоянно следить, чтобы кто-то ненароком не отдавил крылья. А столько скелетов Ред за всю свою жизнь не видел — ха! Еще бы! Где бы он мог их лицезреть? —, сколько ему попались по пути. Там даже были его собственные версии. Некоторые, правда, были жуткими, а другие — какими-то жалкими. Библиотека. Чего и стоило ожидать: массивные резные двери из темного дуба высотой как два с половиной Реда. Эта школа не может без выпячивания своей роскоши. Но самая главная изюминка здесь не размере, а в ручках — распустившие крылья и клюющие замки́ белые ибисы. Главное они настолько проработаны, что видно каждую шероховатость перьев этих птиц. В общем-то, этот особняк со всеми его дорогим интерьером и огромным количеством деталей должен казаться до жути нелепым и слишком аляпистым, но почему таким не был. Бросались в глаза только мелкие штрихи, маленькие нюансы и то, только чтобы восхищать. На их фоне, казалось бы, громоздкие зарисовки мгновенно теряют всю свою неуклюжесть. Внутри библиотека была… баснословной высоты. Словно кто-то под впечатлением от фантастических рассказов творил, творил и творил. В помещении, оформленном в круг, по периметру располагались стеллажи книг, а в своеобразном маленьком центре на каждом этаже на весу располагалась маленькая читальня, к которой вели узкие мостики с прозрачными поручнями в метр. Ох, Реду как-то и мысли не пришло, что из-за этого может кто-то упасть, слишком уж он был заворожен представленной картиной. На первом этаже, при входе, сидела молодая библиотекарь. На высоком судейском столе воогружены полчища книг, рука размашисто что-то выписывала, а красные глазища с узкими зрачками внимательно осматривали периметр. У нее взгляд дракона, сторожащего своих книг-принцесс, улыбка невинной овечки и серая каменная кожа. Когда Санс на носочках, еле дотягиваясь, протянул выданную сегодня бумажку с перечнем учебников на эти два семестра, ее глаза опасно сверкнули, но та поспешила их прикрыть, оставляя лишь слащавую улыбку. — Вам все книги из этого списка? — голос, словно из патоки. В ответ кивок. — Хорошо, — магически выстроилась стопка материала. Уголки губ растянулись шире. — А вы точно уверены, что сможете донести всё? — скелет бросил на нее нечитаемый взгляд. Раздраженный кивок. Легких взмах крыльев. Она похожа на змею. Хитрую, белую, не священную. Реду она не понравилась. И, как оказалось, не зря. — А дотянетесь-то хотя бы со стола забрать? — кость пролетает в миллиметре от уха. Библиотекарь отклонилась. В читальне и так тихая обстановка превратилась в мертвую тишину. Ошарашенные и любопытные взгляды редких обывателей собрались со всех сторон. Раздался девичий крик. Красная кость вошла прямиком в стенку стеллажа меж кроличьих ушей. Никому нет дела. Противостояние красных глаз и зрачков во всеобщем внимании. Победителей заведомо нет. — Пошла нахуй, — обронил скелет. Алая магия без проблем подхватила стопку и полетела вслед за уходящим хозяином. — Вернете в конце года. Любая мятая страница и вы отрабатываете ущерб. Прежде, чем за низкорослым закрылась массивная дверь, ее глаза уловили костлявый средний палец.***
Подходя к своему номеру, Ред всеми только известными ему афоризмами костерил сегодняшний день, не задавшийся с утра. И принятие приглашения в эту академию уже не кажется такой хорошей идеей. О чем он думал? О новой жизни в символику имени? Три раза «ха». Ему уже здесь не нравится, а что будет дальше? А символика? Его обозвали тупо «красным». А что ассоциируется с этим цветом? Цвет его свитера? Кровь на его белых костях? Любимый красный потрепанный шарф Босса? Ничего хорошего. Совсем ничего. Никогда не было и не будет. Даже эта дверь в комнату нехорошая, и эта лишняя пара обуви тоже, а то непонятное лиловое нечто и вовсе. Лилово нечто? Взгляд остановился на единственном ярком пятне в комнате. Это был один из альтернативных Сансов. Окно свободное от оков штор хорошо пропускало свет, и тот, падая на яркий наряд скелета, делал и без того ядовитые цвета ещё более заметными. Скелет стоял на коленях спиной к двери и копошился в своей походной сумке. Руки перебирали вещи, привнося хаос в когда-то аккуратно сложенные вещи. Тело постоянно покачивалось, вторя только ему известной мелодии. Его украшали фиолетовая безрукавка с подбитым циановым мехом на капюшоне и на подоле и высокие сапоги того же цвета. Из-под обтягивающих черных штанов на заниженной посадке вертелся черных гладкий хвост с сердечком на конце. Он извивался как угорь на сковородке, скручивался в дугу, завязывался, распрямлялся и снова путался, явно живя своей жизнью. Из-за открытых окна и двери, образовался сквозняк, заставив последнюю громко захлопнуться. Яркий скелет тут же обернулся, глянув на Реда через плечо. Белые зрачки цепко и заинтересованно прошлись по фигуре красного скелета сверху вниз, неприлично долго задержались на ошейнике и паховой зоне, заставив изучаемого непроизвольно дернуться. После своего осмотра и одобрительного хмыка, после которого мурашки по костям табуном прошлись еще раз, прежде чем встать, изящно прогнулся в спине. Когда тот повернулся к красному скелету, Ред увидел очень короткую футболку, совершенно не прикрывающую кости с сердцем того же цианового цвета. Походкой от бедра альтернативный Санс подошёл к Реду и протянул ладонь в кожаной перчатке. — Ласт, — сладкая улыбочка и изящно склоненный набок череп. Ред совершенно не собирался выходить из странного необъяснимого ступора. Он, вроде, осознавал реальность, но как-то слишком туманно. Рефлекторно заметил руку, так же на рефлексах её пожал, но отвести взгляд с чарующих малиновый глаз-сердец не мог посметь. В месте соприкосновения костей прошёл ток. Легкое покалывание заставило отрезветь и отдернуть руку. И уже с осознанием удивиться своей реакции. Белые зрачки выжидающе смотрели, словно чего-то ждали. Ред отчего-то стушевался, а за грудной клеткой копошилось нечто нехорошее, не давая расслабиться. Он неосознанно стал переминаться с ноги на ногу. В молчании монстры простояли ещё пару минут, пока скелет, представившийся как Ласт, всё-таки не дал подсказку: — Меня зовут Ласт. А твоё имя? Ред слегка покраснел. Он не представился. Внутренне скелет не хотел говорить своё новое имя, причины этого ему были непонятны, но откуда взявшееся смущение решило исправить оплошность, допустимую раньше. — Р-ред, — голос дрогнул. Почему он это сделал? Он же просто представился, что за непонятная мешанина чувств? Он чувствует себя из-за этого жалким и, черт побери, он же не выглядит также? Красный подобрался, глянул настороженно на нового соседа и прошёл к своей кровати. Учебники аккуратно спикировали на тумбочку, а сам скелет упал лицом в кровать. Он только сейчас понял насколько вымотался за сегодня, а ведь сейчас только ранний вечер. Очень ранний вечер. Если он сейчас уснет, то ночь точно проведет пялясь в потолок. И заняться нечем. Можно, конечно, проштудировать новые учебники, но Санс никогда не был заучкой. Но делать-то всё равно нечего. Ладно, он полежит всего чуток, а потом может что-нибудь и прочитает. Или сходит в сад. Заманчивее. Но всё потом. Всё потом. А сейчас… Надо просто… немного… полежать… Мерное тихое сопение заполонило комнату. Ласт усмехнулся. Ему очень приглянулся новый знакомый. Милый. И довольно аппетитный. Ах, а магия как сладко пахнет! Он точно приударит за ним. И будет наслаждаться его пряной магией и сладострастными стонами под собой.***
Эррор не находил себе места. Ну почему он, как какие-то жалкие студенты, должен делить свою комнату с кем-то? И почему, звезды, этот кто-то Инк? Нет, он понимает, они оба ректора одной академии, но разве им по званию не полагаются отдельные хоромы? Комната, конечно, во много раз шикарнее студенческих, но… Он, черт возьми, в одной комнате с Инком! С этим радужным придурком! Даже если упустить то, что его художественная натура обожает всё захламлять и заполнять имеющееся пространство по максимуму, так он еще и стал забывать, что у Эррора, пустота её раздери, гаптофобия! Он весь прошлый грёбанный день пытался его обнять, получал по голове, извинялся и снова по-новой! Сегодня, слава создателям, видите ли, появилось вдохновение и он упорхнул на крыльях своей тупости в неведомые дали. Разведя перед этим срач. И Эррор решил сделать Инку великое одолжение. Глючный решил здесь прибраться. Он подбирал кисти, складывал их в специальный для них стакан — он существует, дырявая чернильная голова! —, подбирал и закручивал тюбики с красками — и нещадно матюгался, видя цветные пятна на дорогом ворсовом ковре. О, звезды, Эррор заставит их зарисовать. Поднимая очередной открытый скетчбук, он всё же обратил внимание на что тратит своё время художник. Не примечательная бежевая обложка и с гордой надписью «№37» не прятала за собой что-то сверхъестественное. Схемы рисования рук, сами руки, кисти, снова руки, переплетение рук, а вот ладони на кружке, явно греются, вот держат очки, вот вяжут кук… Стоп. Это же его конечности! Эррор в неверии пролистал блокнот сначала, нашел рисунок в цвете. Цветовая гамма совпала. Те же черные ладони, красные средние фаланги пальцев да верхние желтые. Неужели? Подождите-ка, у Инка, что, около 50 страниц с рисунками его рук? Звезды, зачем? Архидемона заглючило. Он подождал пока зрение прояснится. Первое, что ему пришло на ум это, если только одних ладоней тут на целый скетчбук собралось, то вдруг он такой не один? Глючный подорвался просматривать все подобранные альбомы, попутно подбирая оставшиеся с пола. Первый пролистан — пейзажи, второй тоже, АУ, архитектура академии, другие Сансы, пейзажи. Это целый альбом референсов лодыжек? Хоть бы не его. Опять пейзажи, цветы, веера, платья викторианской эпохи, а вот Эррор в платье того самого периода… Эррор в платье. С рюшечками. Его перезагрузило. Когда очнулся, он снова зацепился взглядом за это художество с лелеемой надеждой, что ему всё показалось. Его перезагрузило ещё раз. Второй раз, выходя из ребута, его смутили мелькающие белые пятна перед лицом. Какие-то слишком правильные для глюков. — Оши? — позвал его Инк. Когда, придя в комнату, застал глючащего скелета, он опешил. Глотнул зеленого для удивления. Изумился и порядку творящемуся вокруг, ведь даже с такой плохой памятью как у него, он помнил, что не очень аккуратничает в своих творческих порывах. А тут всё более менее чисто. Ещё раз оценив обстановку, беззаботно махнув на это рукой, медленно подошел в более интересующему его Глюку. Тот всё ещё не реагировал на любые раздражители. Даже встав прямо перед ним, архангел не добился никаких изменений. Причина такой ситуации была найдена позже, после нескольких минут осмотра. Альбом. Явно не принадлежащий разрушителю. Тот весьма скептически относится к искусство, как сам утверждает. Но Инк не верит в эти бравады, он лично видел те потрясающие творения выходящие из-под тонких изящных пальцев его Оши. Даже ужасные по своему предназначению куклы, прекрасны в своем запредельном сходстве со своими прототипами. Ректор усмехнулся. Вряд ли, кто-то ещё, кроме него, посчитает урны для праха чем-то красивым, но всё что делает Эррор красиво, даже когда тот разрушает. Без криков, без крови, сразу взаимодействует с кодом мира и душами его жителей. Но сейчас не об этом. Он осторожно вытащил свой скетчбук, чудом не задевая черные кости. — Ох, Эрри, что же, однако, ты нашел, — в порыве умиления Инк положил руку себе на щеку и покачал притворно головой. Розовые сердечки мягко мерцали из-за пары капель краски. — Если ты этого так смутился, то что будет если найдешь другие, более интересные, скетчбуки? О, звезды, ты ходишь по краю моей выдержки. Оши? — и для пущего эффекта стал неторопливо махать рукой перед носом своего коллеги. Эррор приходил в себя постепенно. Сначала начал осознавать реальность, а потом уже и видеть. Но даже так он не был готов к тому, что найдет своего бывшего врага буквально в паре сантиметров от своего лица. — ИнK! — неприлично взвизгнув это имя, отшатнулся от его обладателя аж на метр, покрывшись, пока что еле заметным, желтым румянцем. Крылья нервно подергивались, а глюки, словно всполошились, бегают по костям как муравьи. — T-ты! Ты! Ч-чТ-то т-тЫ делАеш-шь?! Нет, — помотал головой, — потом. Что с-c t-tобой не так?! — А что со мной должно быть не так? — архангел недоуменно склонил голову, перед этим лукаво сверкнув глазами. Эррор в праведном негодовании заметил этот блеск и возмутился ещё больше. Он хотел кинуть в художника альбомом с его творениями, но того под рукой не оказалось. Запоздало увидел его в руках оппонента. Перевел взгляд на нахальное лицо. Надбровная дуга поехала вверх в явном намёке. Инк же лишь тихонько посмеивался, никак не вмешиваясь в эту пантомиму эмоций от обладателя синих полос. Злой Эррор выглядел до преступного мило, скрестив руки в замок и надувшись. Так и хочется прижать к себе и затискать. Иногда можно не отказывать себе. Все уже так привыкли к его махинациями с красками, что не обращают внимание на то, какую именно краску он пьёт, только на периферии сознания отмечают этот факт, а зря. Ошибка такой привычкой не страдал и обычно цепко следил за каждым действием защитника мультивселенной, но сейчас был слишком смущён и обескуражен, чтобы уловить цвет выпитой краски. А Инк не злоупотреблял, лишь добавил ещё пару капель розовой краски, но так, чтобы крышу не снесло. Нельзя пугать и так недоверчивого разрушителя. Он стал очень медленно приближаться к своей жертве. Неспешно, плавно, не меняя умильного выражения лица, заставляя черного скелета сильнее хмуриться. Когда архангел поравнялся с глючным, Эррор хотел что-то сказать, но ему не дали, резко посадив на рядом стоящий стол. Все собранные ранее вещи безжалостно полетели на пол. Архидемон неудачно стукнулся крылом об верхнюю полку, но его неразразившуюся гневную тираду заткнули поцелуем. Инк игриво прошёлся по скелетным губам, прежде чем протолкнуть юркий розовый от краски язык в рот. Он очертил им верхние зубы, пощекотал небо и добрался до языка… языков. Художник, однозначно, приятно удивлен, плюс в копилку идеальности Эррора. Последний же, не выдержав такого рьяного напора, тихо простонал в поцелуй, вцепившись в плечи Инка, сминая его одежду к кулаках. Белый скелет довольно улыбнулся и, хищно сверкнув глазами, невесомо прошелся пальцами по шейным позвонкам, через одежду пересчитал все ребра, очень близко к тазу огладил бедренную кость и, словно случайно, задел пах. Все его действия подстрекли синюю магию создать нечто светящееся через одежду, заметив которую, хранитель нехотя, но удовлетворённо отстранился от тяжело дышащего, слабо соображающего, возбужденного черного скелета. Такой вид заставил сглотнуть вязкую магическую слюну вдруг вставшую комом в горле. Результат оказался лучше ожидаемого. Расширенные зрачки и беспорядочный румянец придавал такой шарм разрушителю, что хотелось впиться ещё раз в эти развратно открытые губы, ощутить дрожащие кости на себе, поцеловать каждую фалангу пальцев, так невинно ухватившихся за него. Ощутить всё это, но не сейчас. Рано. Он только напугает его своей поспешностью. Нет, Эррор сам должен пожелать продолжения банкета. А сейчас Инк только может оставить ещё один лёгкий поцелуй, отцепить ладони от себя и уйти, оставив этот чайник вскипать от осознания произошедшего. Сегодня он где-нибудь перекантуется, можно зарисовать звезды, здесь они красивые, не такие как в Outertale, но тоже неплохи. Закрывая дверь в комнату, архангел услышал продолжительный глючный визг.