***
Добраться до Янтаря — дело простое, поскольку вся внутренняя часть Дикой территории контролируется бойцами Синдиката, и тварей здесь отстреливают. Хотя в понемногу рассеивающемся утреннем тумане всё равно мелькали гибкие тени, монстры не рисковали нападать на хорошо вооружённый отряд. Пять качественных стволов, LR-300, — это уже серьёзно. Только снорки, у которых напрочь отсутствует чувство самосохранения, могли атаковать, но их всегда истребляли в первую очередь. Мы без особых проблем, если не считать часто попадающихся на пути «Электр», «Трамплинов» и «Воронок», дошли до моста, из-под которого веяло нестерпимым жаром. По моей команде все надели противогазы, чтобы не оставалось открытых участков кожи, и зашагали по известной почти каждому обитателю Зоны тропинке между многочисленными «Жарками». Воздух вокруг был настолько горячим, что вдыхать его без защиты было чревато последствиями. Стоило активировать хотя бы одну аномалию — и вся команда изжарилась бы в считанные секунды. От тех, кто случайно задевал границы «Жарок», срабатывающих по цепной реакции, оставалась лишь горстка пепла. Именно поэтому надо было проходить по-одному, однако у всех бывают промахи. Сегодня я не учла одной простой детали, и это едва не стоило жизни замыкающему, Менту. Мы уже прошли мост, когда собирающийся выходить наёмник случайно сделал шаг чуть шире, чем следовало. Вспыхнули один за другим столбы пламени. Менту повезло: он успел вылететь из опасной зоны, как ошпаренный (хотя почему «как»?) в последнюю секунду. За его спиной полыхали аномалии, и от яркого пламени рябило в глазах. Хорошо, что все надели противогазы, — ожогов Мент избежал. Дорога плавно поворачивала на Янтарь, с двух сторон окружённая высокими холмами. По серой полосе растрескавшегося асфальта, шатаясь, брёл зомби. Стать таким вот ходячим трупом есть множество возможностей: от смерти, встречающейся в Зоне на каждом шагу, до попадания под пси-излучение. И лучшее, что можно сделать для ожившего мертвеца, — это добить. Я кивнула метко стреляющему Сфинксу, и тот парой выстрелов обезглавил полусгнившего зомби. Труп, теперь уже окончательно убитый, упал на асфальт. Проходя мимо, я обратила внимание на с трудом узнаваемую экипировку зомби и ещё различимые нашивки с синими орлами. — Наш, — вздохнула я. — Да, жаль человека, — поддержал Штиль. Никому, даже врагу, не пожелаешь такой ужасной участи. Уж лучше быстрая смерть, чем эта бессмысленная имитация жизни... Янтарь — это долина, в центре которой находится сравнительно небольшое зеленоватого цвета болото, из которого выглядывают ржавые остовы машин, некогда бывшее озером. Рядом с болотом расположена мобильная лаборатории учёных, охраняемая «должниками». Если же пойти по сворачивающей направо дороге — можно выйти к заводу «Янтарь», под которым, по слухам, находится какое-то подземелье, Х16, из которого никто не возвращался, или выйти к Рыжему лесу. На Янтаре больше всего было зомби, причём здесь они в большинстве своём были агрессивно настроены к живым, в то время как в других частях Зоны это — почти безобидные существа, отстающие, если дать им еды. Я повела свою немногочисленную группу в сторону Рыжего леса. Если верить информации, данной нам заказчиками, артефакт находился где-то за ЧАЭС. В обычных условиях это было бы рукой подать, но только не в Зоне, полной мутантов, аномалий и враждебно настроенных к Синдикату сталкеров. Эта группировка не враждует только с бандитами, «Чистым Небом» и «Свободой», но этих на Янтаре не встретишь. Впрочем, бандиты есть повсюду — такой вот вездесущий уголовный элемент. Хотя, а кто в Зоне не преступник? Удача, до этого момента сопутствующая нам, решила-таки отвернуться. Об асфальт, выбив искры, ударилась пуля. Без лишних слов и телодвижений наша пятёрка скатилась в глубокую канаву на обочине дороги. «Кто это здесь такой придурок, рискнувший напасть на отряд наёмников?..» — в прицел разглядывая пространство впереди, подумала я. Ответ нашёлся сам собой: среди кустов промелькнула тёмно-зелёная одежда. Я, не раздумывая, спустила курок и, судя по всему, не промахнулась, хотя боец из меня был не лучший; зато аномалии вовремя заметить труда не составит. Этому я ещё на Кордоне научилась. Моя пуля всего лишь задела сталкера. Он, как и его соратники, продолжал стрелять. Всего их было около троих. А вот если бы сидели тихо и не высовывались — быть может, я бы и не обратила на них внимания, даже если бы заметила; не лезут — и хорошо. Но нет, они открыли огонь первыми. Мы отстреливались одиночными, экономя патроны. Близко подобраться незамеченными сталкеры не могли, поскольку нас от них отделяла дорога, на которой они попали бы под обстрел. Пять стволов против трёх — явное преимущество. Но всё испортили неожиданно появившиеся снорки. Они напали со спины, однако Керосин их вовремя заметил и, развернувшись, открыл огонь. — Сфинкс, помоги ему, — приказала я. Несмотря на свою привычку жаловаться, в бою Сфинкс все приказы выполнял чётко и безукоризненно. Когда бойцы беспрекословно подчиняются своему командиру, не задумываясь о последствиях, — это знак доверия; но и это доверие должно быть взаимным: лидер всегда должен быть уверен в своих подчинённых настолько, чтобы в случае чего без раздумий доверить им спину. В моей команде такое доверие присутствовало. Все мы могли полностью положиться друг на друга. Пока Сфинкс и Керосин отстреливали снорков, я, Штиль и Мент продолжали сдерживать сталкеров. Теперь силы уравновесились. Противники были опытными, тёртыми сталкерами, но и наёмники своё дело знают. Пока что сказать, кто победит, не было никакой возможности. Если парни вовремя перебьют мутантов, то численный перевес снова будет на нашей стороне. Внезапно Керосин пошатнулся и схватился за плечо, из которого хлестала кровь. Видимо, шальная пуля зацепила. Или не шальная... Во всяком случае, самостоятельно перевязать ранение одной рукой боец был не способен, а до конца перестрелки он мог потерять довольно много крови. В моём отряде действовало железное правило: «своих не бросаем и всегда выручаем». Именно поэтому я как можно быстрее достала из рюкзака аптечку и принялась за оказание первой помощи. Теперь уже у сталкеров были нехилые шансы одолеть нашу маленькую команду, однако какое-то время Штиль и Мент смогут их сдерживать — минут так пять, а больше мне и не нужно. Закончив перевязывать плечо товарищу, я снова подхватила свою LR-300 и принялась выцеливать сталкеров, изредка постреливая, чтобы не расслаблялись. Тем временем Сфинкс и стреляющий сквозь боль (не время нюни распускать) Керосин добили последнего снорка и присоединились к нам. Вычислив относительно близко расположенные позиции сталкеров, я выхватила из подсумка Ф-1 и, выдернув чеку, швырнула гранату прямо между двумя противниками. Их уже ничто не могло спасти: столь близкий взрыв гранаты с широким радиусом поражения смертелен для всех, кроме, разве что, псевдогиганта, которому всё нипочём. Оставшийся один против пятерых сталкер стал отступать, лишь изредка отстреливаясь. Меня это вполне устраивало: меньше патронов потратим. А специально гоняться за одним несчастным нейтралом во-первых, нет времени, а во-вторых, просто бессмысленно. Один он нам уже ничего не сделает, хотя и не рекомендуется оставлять недобитого противника за спиной. Как только сталкер сбежал, мы выбрались из канавы и снова ровным строем зашагали по дороге. Вдоль неё торчали покосившиеся столбы, с которых свисали оборванные провода. За столбами возвышались деревья, искорёженные радиацией. Впереди трасса начинала петлять, и чтобы «срезать», можно было пройти напрямик, через скопление деревьев, которое язык не поворачивался назвать даже лесополосой. Я сошла с дороги, направляясь именно к тем деревьям, но Штиль указал чуть в сторону: — Смотри, — предупредил он. Сместив взгляд в указанном направлении, я заметила одну странность: среди других деревьев находился огромный дуб, вокруг которого его собратья образовывали почти идеально ровный круг, произрастая на почтительном расстоянии. Под деревом сидел человек... Нет, это был уж не сталкер — кукла, безвольная игрушка дерева. Он имитировал отдых и, судя по экипировке, был не слишком-то опытным, скорее всего — отмычка у тёртого соратника. Я никогда не понимала этот сталкерский обычай: брать с собой новичков в глубокую Зону и в подозрительных местах пускать их впереди. Выживают единицы. Наёмники редко берут молодняк в качестве отмычек, да и редко сталкерам удаётся встретиться с Бехрамом самостоятельно, без помощи кого-то из Синдиката, и ещё реже — присоединиться к этой группировке. Синдикат вербует большую часть людей на Большой Земле. Сейчас перед нами находилось дерево-кукловод — одна из самых опасных и коварных аномалий. Стоит только войти под крону, как ветви выпускают отростки, срастающиеся с нервными окончаниями несчастного. Но, что хуже всего, жертва остаётся жива. Да, в Зоне полно различных опасностей, а смерть поджидает за каждым углом. Избежать встречи с Костлявой можно, лишь будучи человеком внимательным или ходя в связке с более опытными сослуживцами. Одиночкам, однако, куда сложнее — каждый сам за себя. Широкой дугой обогнув растительную аномалию, мы уже осторожней пошли к лесу. Небо хмурилось больше, чем обычно, хотя в Зоне оно и так почти не бывает ясным — всё время свинцовые тучи клубятся давяще низко, и кажется, будто вот-вот пойдёт дождь, что здесь не редкость. Воздух потрескивал от напряжения, как перед грозой. Но намечалась отнюдь не гроза, а кое-что куда более опасное. Сверкнули первые молнии, тяжёлые капли застучали по земле и жухлой листве деревьев и кустов. Полыхнуло несколько жарок, испаряя вокруг себя воду с фантастической скоростью. А небо на севере наливалось багровым цветом, не предвещающим ничего хорошего. Пискнул КПК, прозвучало голосовое сообщение: «Через десять минут Выброс. Всем срочно найти укрытие.» Как и следовало ожидать, единственным подходящим местом было полумифическое подземелье под Янтарём. Лаборатория Х16. Ведь до бункера учёных расстояние было уже приличное, да и «долговцы» перестреляли бы нас ещё на подходах, не став даже спрашивать, с какой целью идём. — Что будем делать? — спросил Керосин, обращаясь ко всем сразу. — Лично я вижу единственно возможным вариантом Х16, — выдала я свои мысли. — Или кто-нибудь знает менее опасное укрытие? Ответа на этот вопрос не последовало, поскольку других подземелий поблизости никто не знал. Если бы была возможность предсказывать Выбросы заранее, мы могли бы сейчас отсидеться вместе со всеми в Х12, под Дикой территорией, и уже завтра отправляться в путь. Но в том-то и дело, что никому ещё не удавалось предугадать точное время Выброса. Пытаясь понять его природу, учёные угробили немало оборудования и потеряли нескольких научных сотрудников, после чего оставили попытки исследований по этой теме. Не теряя ни минуты, я повела отряд к заводу, который находился в пятидесяти метрах позади. Расстояние плёвое — две минуты ходьбы. Но найти вход оказалось не так-то просто, ведь никому ничего не было достоверно известно о лаборатории Х16. Попутно отстреливая лезущих изо всех щелей снорков и завалив парочку вездесущих зомби, мы обследовали территорию. Пришлось разделиться, чтобы не тратить время зря, шатаясь по территории завода всей толпой. Заглянув в очередное здание, я заметила ведущую вниз лестницу. Поудобнее перехватила винтовку, начиная осторожно спускаться по ступенькам. Миновав несколько лестничных пролётов, я оказалась перед широким проходом в просторный зал, в конце которого находился держащийся на соплях лифт, где лежало что-то непонятное. Я связалась со своей командой по КПК и коротко бросила: — Идите ко мне. Кажется, я нашла вход в Х16.Пролог
8 июня 2018 г. в 22:50
В предрассветных сумерках ещё раздавались звуки ночной Зоны: слышался вой чёрных собак где-то на севере; ухали в клубящемся над землёй молочно-белом тумане снорки; изредка доносилось надрывное сопение кровососа, и тогда все находящиеся на постах ощеривались во все стороны винтовками...
— Нормальные люди в такую рань ещё спят, а не шляются по Зоне, — бухтел Сфинкс, зябко передёргивая плечами. — Мне кажется, или у Бехрама совести нет? На кой выставлять нас на холод, как собак приблудных? Что, не успеем за этим грёбаным артефактом?..
— Кончай ныть, задолбал, — процедил Мент.
— И похуже ситуации бывают, — совершенно спокойно поддержал товарища Штиль.
А Сфинкс продолжал негромко возмущаться, жалуясь на всё подряд: на погоду, на начальство, на сырость... Такой уж он был тяжёлый человек. Только Керосин кое-как сдерживался, чтобы не высказать Сфинксу в лицо всё, что думает и о его бубнёже, и о нём самом.
Не оборачиваясь, я тихо бросила:
— Это Зона, чувак. Так что заткнись и радуйся, что до сих пор жив.
За все два года я потеряла из своей команды лишь одного человека, да и тот погиб по собственной дурости. Вот его-то и заменили Сфинксом. Остальные члены отряда как были изначально поставлены мне в подчинение, так и остались. Не многие командиры способны продержать своих людей живыми так долго: если на Большой Земле два года — мелочь, то в Зоне — почти что вечность. Многим новичкам и недели не удаётся прожить.
Но у меня был хороший наставник. Он нашёл меня раненой на Кордоне, после встречи со слепыми псами, когда патроны к пистолету закончились и у меня остался лишь нож и СВД с одним патроном против четверых мутантов. Этот, как я тогда думала, «сталкер» спас мне жизнь, расстреляв тварей и перевязав раны. С ним я пошла глубже в Зону, а потом выяснилось, что никакой он не сталкер... Так я и попала в Синдикат, где раньше, как оказалось, служили мои мать и отец. И именно мой наставник назвал меня Ржавой — за волосы соответствующего оттенка.
Вывод можно сделать один: если у новичка отличный учитель, способный доступно и понятно преподнести информацию, — этот новичок в будущем станет хорошим сталкером. Или наёмником — не столь важно. В любом случае, за эти два года, которые я выживала в Зоне, нужно благодарить только моего наставника.
Окончив обучение и доказав свою верность Синдикату, показав себя с лучшей стороны, я и сама взяла ученика, коим оказался Штиль. Команда собралась не сразу: изначально мы все предпочитали работать в одиночку, если не считать потерявшего память напарника, из которого в итоге вышел отличный наёмник. Но после одной удачно выполненной миссии, в ходе которой мы объединились ради победы, Волкодав собрал нас в один отряд.
Очередная наша задача простотой, опять же, не отличалась. А когда наёмникам бывает легко? Всё простое можно сделать самостоятельно, не отваливая за это кучу денег — за свои услуги Синдикат берёт дорого.
В этот раз нам поручили отправиться к чёрту на кулички и найти таинственный артефакт «Изумруд». В общем, задачка из ряда «пойди туда — не знаю куда, принеси то — не знаю что». Об «Изумруде» ходит много баек, но верить в них не стоит. Какие только свойства ему не приписывают!.. От вполне реалистичных до крайне фантастических. Но достоверно ничего не известно.
КПК показывал шесть утра. Скоро рассветёт, и на Дикой территории станет куда безопасней, насколько это слово применимо к Зоне в общем и нашим землям в частности. Потому что Дикая территория — на то и Дикая. Не просто так ведь она своё название получила...
Я вела свою команду в сторону Янтаря, поскольку через Бар на Милитари выйти не представлялось возможным из-за контролирующих единственный выход «должников». Конечно, через Рыжий лес идти дольше и опаснее, но лучше риск с возможностью выжить, чем лезть под пули местной «милиции», точнее, её военизированного подобия.
«Долг» уже давно пытается подмять под себя Зону, а в идеале — уничтожить её. Уж третий лидер, генерал Воронин, а всё никак не поймут, что методы у них не те. Грубой силой и «в лоб» Зону не возьмёшь. Да и более изощрёнными способами, наверное, тоже. Хотя и от «должников» есть польза: они контролируют популяцию мутантов, тем самым облегчая жизнь всем остальным. Ну, и «популяция» бандитов тоже под их контролем, что вполне устраивает всех, кроме самих бандитов. Синдикат тоже не против этого, потому как «наших» бандитов, которым поручается вся мелкая грязная работа, обитающих на Дикой территории, «Долг» не трогает по той простой причине, что сюда нужно ещё проникнуть и бандюки здесь действуют более-менее организованно, насколько это возможно в их случае: уже глубокая Зона, как-никак.