***
Ноябрь выдался необычайно холодным. Ветер был мерзким, ледяным: пробирал до костей, забиваясь под свитер, проскальзывая внутрь ребер. В коридорах сквозило, свечи ни капли не грели. «Что ж это за волшебный замок такой без центрального отопления?» — раздражённо думал Гарри, у которого зуб на зуб не попадал. Может, это был такой воспитательный момент: хотите согреться — будьте добры, выучите заклинание или не шатайтесь вечерами по замку. Сидите себе в общей гостиной у камина и не ищите приключений, даже если Вы член Золотого Трио. Гарри сжимал под мышкой учебник Принца. Он выпрыгнул из гостиной, как пробка из бочки со сливочным пивом, лишь только Гермиона начала подозрительным тоном расспрашивать его об успехах в зельеварении. Эти разговоры вмиг отрезвляли размякший в уютной общей комнате ум Гарри, и он тут же придумывал пути к отступлению. И сейчас он лихорадочно пытался подыскать хоть одно место, где было бы тепло и вместе с тем безлюдно. Гарри понадеялся, что библиотека открыта, но она ожидаемо была заперта. До комендантского часа ещё оставалось время, и Поттер решил провести его вне факультетской гостиной. Гермиона точно не забудет об их разговоре, но вот спать ей в конце концов придётся пойти. Не лучшим ли выходом было подождать, пока её бдительность ослабнет? Гарри крался по стеночке второго этажа, надеясь не встретить никого из преподавателей. С Макгонагалл ещё можно договориться, а вот со Снейпом… «Минус двадцать баллов» — десять стандартно, десять — штраф за то, что он носит фамилию Поттер. Сейчас это точно лишнее… На цыпочках Гарри прошмыгнул мимо туалета Плаксы Миртл, как вдруг в свете дальних свечей заметил тень кошки — миссис Норрис. Он мысленно выругался, лихорадочно ища пути к отступлению. Единственная дверь, находившаяся поблизости, вела в женский туалет. «Ну и чёрт с ним!» — подумал Гарри и бесшумно проскользнул в дамскую комнату, пусть и неработающую. Закрыв за собой дверь, гриффиндорец прислонился к ней спиной и оглядел помещение. Ровным счётом ничего в обстановке не изменилось, и это напомнило ему времена второго курса, когда они с Роном и Златопустом пробирались в Тайную комнату. Веселые времена были, но сейчас веселее. Гарри усмехнулся себе под нос, ловя эти беспорядочные глупые мысли, преследующие его полночный разум. В тишине вокруг он отчётливо слышал своё дыхание и капающую из крана воду; ему даже казалось, что он вот-вот услышит звон света Луны, пробивающегося сквозь грязные стёкла оконных рам. Где же визг Плаксы Миртл? Наверное, она путешествует сейчас где-то в канализации. Вероятно, тот, кто шмыгнул носом в этой давящей на уши вечерней тишине, пожалел о своей ошибке в следующий же миг. Бедняга услышал, что кто-то вошел, но решил оставаться инкогнито. Неудачная попытка, которую Гарри не мог проигнорировать. Он примерно представлял, откуда исходил звук, поэтому интуитивно двинулся к умывальникам, обходя их, минуя символичную раковину с необычным краном в виде змеи. Позади раковин никого не было, а вдоль стены возвышались колонны, поддерживающие потолок. Никакого движения, ни единого вздоха. Гарри внимательно осмотрел всё вокруг, понимая, что, где бы ни прятался студент, Поттера он тоже не сможет рассмотреть. Гарри двинулся вдоль колонн, рассматривая светящийся в отблеске Луны мрамор. Он не скрывался, ступал спокойно, медленно. Ему не хотелось напугать того, кто спрятался, не желая выходить и проявлять себя. Но и сам парень планировал провести здесь какое-то время до комендантского часа, потому ему не давала покоя мысль, что кто-то, чьего лица он не видит, будет наблюдать за ним. Между двумя колоннами в углу гриффиндорец заметил пару высоких окон с тёмными стеклами, не пропускавшими свет. Они находились в углублении стены так, что подоконник был достаточно широким, чтобы уместиться в проёме. Уверенный, Гарри направился к ним. В том, что находилось ближе, никого не было, но, подойдя ко второму, парень увидел половину чьей-то фигуры в чёрном костюме и новеньких туфлях с отделкой. Гарри медленно приближался к незнакомцу (парню, несомненно), чтобы понять, какая такая Модная Дива (а похоже, что и Королева Драмы) ревёт по вечерам в закрытом туалете. Он сидел боком к окну, прислонившись к стене, одна нога была согнута в колене в попытке поместиться на подоконнике, вторая свободно свисала с него. Его бледные пальцы были сцеплены на животе, а отросшие волосы скрывали надменный взгляд. Хотя, надменный ли сейчас? Гарри в изумлении замер, облокотившись на колонну рядом. Малфой. При повороте головы его челка по инерции сдвинулась с худого отчего-то блестящего лица. Налитые кровью глаза смотрели с такой ненавистью вперемешку с удивлением, что Гарри внутренне содрогнулся. «Как же неловко, Мерлин его дери», — первая мысль, пронзившая застывшее сознание Поттера. Его лицо сверкало из-за размазанной влаги. Нос, как и глаза, покраснел: а вот и предатель самообладания Малфоя. Конечно, Гарри хотел бы подойти и спросить, что случилось. Если бы это был кто-нибудь, кроме Драко Малфоя. Гарри подошел бы к любому, посочувствовал бы любому, но не белобрысому змею напротив. Особенно с такой злостью в глазах. Но тут же Поттер мысленно проклял Малфоя: какого Мерлина эта ситуация вообще имела место быть? Где во Вселенной имел место быть плачущий Драко Малфой? Раздавленный, не в силах и слова выговорить? Гриффиндорец лихорадочно продумывал пути к отступлению из этой воистину неловкой и фантастической ситуации, когда его паническую атаку прервали. — Чего вылупился, Поттер? — его сильно выдавал дрожащий голос. Вероятно, Драко думал, что выдержал достаточную паузу, чтобы собраться, но её всё-таки было недостаточно. — Вали, откуда пришел. Ещё одна попытка, только вот гораздо более неудачная, чем первая. Гарри, наверное, покоробило бы от стандартной обиды. Въевшейся в кожу, произраставшей корнями под костями с самого первого курса. При одном только виде этого совершенного с аристократическими чертами лица Поттера — да и весь Гриффиндор — тянуло блевать. Больший эффект в этом плане производил только профессор Снейп. Но в этот раз Гарри не испытал ничего, кроме жалости. Противной, но сжигающей парня изнутри и не позволяющей сдвинуться с места. Малфой находился под всеми своими защитными оболочками с язвительной маской сверху, но они были настолько… потрескавшимися. Застывшими, словно глина на солнце, и покрытыми широкими уродливыми трещинами. Кто его только заставлял это делать? Он, разумеется, любое своё действие в глазах Драко мог оправдать влиянием убеждений факультета, но впоследствии эти отговорки стали казаться даже более глупыми, чем тем вечером в туалете. Гарри встал прямо, так же спокойно и медленно продолжая свой путь, теперь уже целенаправленно. Он чувствовал холод, пробирающийся вдоль позвоночника, из-за внимательного взгляда Малфоя, следящего за каждым движением. Драко не смог сдержать удивления, когда Поттер остановился рядом и беззастенчиво попытался вторгнуться в его личное пространство: — Можешь подвинуться? Малфой несколько секунд пытался сжечь его взглядом. К счастью, это было невозможно, поэтому он начал плеваться ядом: — Отлично, ты садишься, я ухожу. Нет у меня настроения вправлять мозги наглому тупице вроде тебя. — Ты можешь хоть раз замолчать и спрятать свои ядовитые железы? — прошипел Гарри в ответ, настойчиво садясь напротив. Нога Малфоя оказалась прижатой к стеклу. Драко раздражённо сглотнул. Желваки слизеринца дёрнулись, пока он попытался убрать ногу, на что Гарри только сильнее прижал её боком к стеклу. Он взял учебник Принца и спрятал его во внутренний карман мантии, на что Драко фыркнул: — Пошел ты! — и тут же шмыгнул носом, в последний раз вытирая солёную воду со своего лица. — Отпусти, пока не отхватил. Никто не узнает, какие именно заклинания я успею попрактиковать на тебе до Авада Кедавры. Гарри облизнул пересохшие губы, смотря в серую глубину глаз напротив, но с места не сдвинулся ни на миллиметр. Слизеринец предпринял ещё пару попыток высвободить ногу, а затем замер, откинув голову назад, обнажая голую шею. — Ненавижу тебя, — раздался его шелест, разливаясь прямо под потолком. Гарри чуть было не спросил «за что», но вовремя одернул себя. Наиболее глупого вопроса и придумать было невозможно. Он выдал самый безобидный на его взгляд ответ. — Ладно. Драко опустил голову в привычное положение, скептично поднимая бровь: — Ты придурок, да? — Гарри не мог понять этот новый странный оттенок изумления в его голосе: ни капли усмешки или издевки. — Я не придурок, я привык, — спокойно ответил Гарри, по кусочкам собирая остатки самообладания в кулак. — Так ты у нас, оказывается, терпила? — вокруг его налитых кровью глаз появились морщинки от издевательской ухмылки. Поттер уже раз десять пожалел, что остался. — А как мне реагировать на твоё поведение? Ты ведешь себя, как грёбаный мудак, — в сердцах выпалил он. Драко замолчал. Его бледные пальцы сильнее сжались вокруг ладоней. Блуждающий взгляд как будто что-то искал в грязном тёмном витраже, но на деле глядел внутрь себя. Гарри не решался нарушить его размышления, покорно ожидая следующего всплеска красноречия и рассматривая воротник его чёрного свитера. — Как ты думаешь, мы могли бы быть друзьями? — вдруг начал Драко, уже куда более твёрдым голосом. — Так, чисто гипотетически. Он перевел взгляд на Гарри и выждал паузу, пока тот собирался с мыслями. Поттер никогда об этом не задумывался, ведь у него уже были прекрасные друзья (которые сейчас лезли не в своё дело с книгой Принца, но не об этом речь). У него был повод подумать об этом только во время Турнира Трех Волшебников, после ссоры с Роном, но и тогда рядом практически всегда оставалась Гермиона. А вот Драко, похоже, на ум не раз приходили подобные мысли. Вроде бы, Забини недалеко, но они подружились позже, намного позже первого курса. Значит, Малфой держит в голове точный, продуманный в течение многих таких же вечеров ответ на этот вопрос. Гарри сухо сглотнул и отвел глаза: — Я не знаю, — это было самым правдивым, что он мог выдать. — Гипотетически, — вновь повторил Драко, красноречиво вздёрнув брови. Он не отстанет. — На первом курсе, вероятно, нет, — Гарри потер тыльной стороной ладони вдруг вспотевший лоб. Он прокручивал в голове воспоминания обо всех стычках, случившихся за эти годы в Хогвартсе. — На втором определённо нет. На третьем, когда Гермиона побила тебя, я едва удержался от смеха. На четвертом… если честно, твои издевательства потерялись в океане унижений от других. Было смешно, когда… — Гарри усмехнулся, вспоминая проделку лже-Грюма. — Но потом мне стало жалко тебя. Побывать в штанах одного из этих дубней… Фу. На пятом точно нет. — Они одновременно усмехнулись, когда Гарри закончил аргументировать каждое «нет», применимое к разным годам обучения. — Ты был прилично занят всё это время, — криво улыбнувшись, заговорил Драко, вдруг став серьезным вновь. — А на шестом? «Могли бы мы стать друзьями сейчас, если приложить достаточно усилий? Мы можем спокойно сидеть друг напротив друга и вести светские беседы, ты посмотри, Поттер. Я не такой уж и мудак, как ты думаешь.» Гарри встретился с Драко взглядом. Тот вновь ждал от него ответа. Скорее всего, догадывался, каков он будет, но ждал исчерпывающей аргументации. Его бесцветные ресницы медленно двигались над изучающими Гарри глазами. Губы чуть подрагивали, то и дело порываясь растянуться в издёвке и выдать оскорбление. Его плечи под идеально подходящим по фигуре пиджаком едва заметно раскачивались вправо-влево в такт их общим мыслям. Как будто время вокруг остановилось, дав шанс выяснить отношения без драк. Невидимая рука одним мановением сказала: «Вот вам время, вот вам место. Говорите только то, что у вас на уме.» Гарри рисковал. Драко был далеко не глуп и, похоже, стал бы неплохим другом. Но поручиться за его мысли и действия значило своими руками вырыть себе могилу. Это напоминало ему один из многочисленных летних снов. Приключений подобного характера у него ещё не было, но он точно знал, что они и являются самыми увлекательными. Но Драко не был ему незнакомцем. И ноябрь был отнюдь не теплым июнем с его прохладным, ещё весенним ветром. Всё, что Гарри скажет, завтра может встать ему не то что боком! Даже дать вырасти уже существующей проблеме до глобальных размеров. Ресницы Драко были такими длинными. Слипшиеся от влаги, они блестели, оттеняя его тёмно-серые застывшие глаза. Гарри Поттер был гриффиндорцем. А гриффиндорцы привыкли рисковать, если была хоть малейшая надежда на то, что оно того стоило. — Я не знаю, — сглотнул он. — Сейчас всё ещё запутаннее, чем было до этого. Даже сидя здесь, я запутываюсь сильнее с каждой минутой. — Бинго! Потти наконец-то понял, что только шахматы бывают чёрными и белыми! — Драко гаденько усмехнулся, однако сквозь его колкость послышалось что-то более глубокое, что он попытался скрыть. — Долго же Уизел тебя вводил в заблуждение. Гарри подавил в себе желание заступиться за Рона. Ему хотелось услышать мнение Драко, а значит, нужно быть терпимее. — Ну, а что ты? — с вызовом выпалил он. — Я хотя бы не притворяюсь, что в замешательстве. — А ты в замешательстве? — Малфой присвистнул. Незаметно для Гарри его настроение резко подскочило вверх. Он открыто кривился в ухмылке, радуясь провалу своего противника. — А ты нет? — Гарри решил биться до последнего. В конце концов, всё, что было у него на руках — искренность. Малфой задавит тебя оскорблениями, но его маски запросто покроются трещинами под честными, без подтекста, ответами. — Я — нет, — он фыркнул, отводя взгляд. — Я прекрасно знаю, чего хочу. — Не ты ли сейчас говорил о возможностях, а не о желаниях? — скептически поднял бровь Гарри. — Когда я чего-то хочу, мне плевать на возможности. Я просто беру то, что нравится. Меня так учили, — с твердым взглядом, полным вызова, проговорил Малфой. — Своими словами ты обесцениваешь свои вопросы, мои ответы, да и весь наш разговор. — Фильтруй, Поттер, главное фильтровать. Гермиона плохому не научит. Иначе бы ещё с первого урока зельеварения разучилась тянуть руку. — Ты тряпка, Поттер, — из груди парня вырвался непроизвольный смешок. — Ты и сам это знаешь. Если я спрошу тебя о том, чего ты хочешь, то ты сболтнешь какую-нибудь чепуху. Или опять скажешь: «не знаю», — Драко забавно скривил лицо, передразнивая Гарри. — Я облегчил тебе задачу, спрашивая о возможностях, так что лучше бы радовался. Слыша сквозившую в речи ленность и напускное равнодушие, Гарри был готов разозлиться. Из него явно делали идиота. Поттер не переоценивал свои возможности анализировать на несколько шагов вперёд, но теперь Драко явно кичился не по делу. Не то что бы он когда-либо делал это к месту, но сейчас Гарри был точно уверен в его неправоте. Осталось только выйти из ситуации победителем. Драко Малфой был не тем человеком, которому Гарри рассказал бы о своих истинных желаниях (даже если бы и знал о них), но тут «не проиграть» значило «идти напролом» — и он пойдет напролом. В конце концов, это было в духе его факультета: необузданная, безбашенная храбрость. Пусть и такая мелочная. Гарри, не сводя глаз, смотрел Драко в лицо, пока не поймал его взгляд. Глаза Поттера непроизвольно скользнули вниз, на его губы и острый подбородок. Задуманная Гарри стратегическая пауза обернулась против него, когда Малфой неправильно истолковал его молчание. Его красный язык скользнул по белым зубам, обнажившимся, когда бледный рот растянулся в улыбке. — Ты палишься, Поттер. Гарри не понял. Он не покраснел и никак не отреагировал, потому что просто не понял, о чем толковал Драко. Его мысли крутились вокруг злобного плана по выигрышу этой битвы на сообразительность, из которой Драко заранее вышел победителем. — Тогда что ты скажешь по поводу всего этого? Сам-то до сих пор ничего не говоришь, только строишь из себя непонятно кого, — Гарри нахмурился. Он никогда не спросит о «желаниях» Драко, потому как ответ был очевиден: что бы там ни было, правду можно не ждать, а в дураках окажется только Поттер. — Я-то? — он облизнул губы, а затем вдруг выскользнул с подоконника в одно движение. Всё это время ему не составляло труда сбежать от ответа, что впоследствии он и сделал. Драко выпрямился, разворачиваясь на каблуках к Гарри и наклоняя корпус. Тот в шоке сидел на том же месте, не смея шевельнуться: перед ним снова был засранец-Малфой, готовый бить любым оружием в спину. — Я думаю, ты прав. Дружба не для нас. Он чуть ли не бегом вылетел из туалета, оставив Гарри дальше пребывать в состоянии шока. Что за чертовщина только что здесь творилась и как он позволил этому случиться? Может, стоило предупредить Драко о кошке Филча, бродящей снаружи… «Поделом ему, если попадется!» — решительно подумал Гарри и сам слез с подоконника, направляясь к двери. Малфой так бежал, что пятки сверкали, уже небось в своих подземельях на камнях свернулся ужом и спит. Гарри перехватил поудобнее учебник и, нервно оглянувшись по сторонам, сам отправился греться к камину гостиной Гриффиндора. А ведь Малфой сидел там явно дольше него, как только не отморозил себе ничего? Парень не сдержал улыбки при мысли, что Малфою могло достаться вдвойне: и Филчу попался, и задницу отморозил. Не джек-пот, конечно, но Рон оценит. Как Гарри и догадывался, гостиная уже была пуста: в туалете он провёл около получаса, за это время однокурсники успели разбрестись по кроватям. Только в самом удобном кресле у камина спрятался Невилл с книгой по Травологии, впрочем, не обративший на Поттера никакого внимания. Гарри, перепрыгивая через ступеньку, вмиг добрался до спальни и прокрался к своей кровати. Ориентируясь в темноте по храпу Рона, он сложил вещи на тумбочку, а книгу привычным движением спрятал под подушкой. Очки звякнули о дерево комода, и Мальчик-Который-Выжил позволил себе впервые за день расслабиться в мягкой постели. Ровно минуту в комнате не было слышно ничего, кроме слишком громко спящего Рона, когда во тьме ночи Гарри закрыл лицо руками, в бессилии поворачиваясь на простынях: — Мерлин, неужели он… — в последний раз его лицо так горело от ожогов, когда ему вместе с братьями Уизли пришлось целый день провести в огороде Норы, выгоняя садовых гномов. Уши и шея покраснели настолько, что ему позавидовал бы даже самый спелый помидор. Гарри уткнулся носом в подушку, пару раз ударив о неё голову в попытках прогнать дурные мысли из головы. — Черт, Малфой, кто тебя за язык-то тянул?.. Он был уверен, что эта змея сейчас как ни в чем не бывало посапывает у себя в подземной норе, прекрасно понимая, что до Поттера-таки когда-нибудь дойдет смысл сказанного. Драко практически все его ответы истолковал в том ключе, в котором захотел истолковать, и все его слова, все его действия были манипуляцией, настоящей провокацией, на которую Гарри поневоле раз за разом отвечал. «Раз за разом. Ну почему именно в этот раз?» — сокрушался парень, переворачивая подушку на другую, холодную сторону в надежде согнать окутавший его лицо жар. Он не представлял, как привести в норму температуру горящего стыдом тела, даже не задумываясь о возможности поспать. Ты палишься, Поттер. Гарри, закутавшись в одеяло, вновь и вновь бился головой о подушку. Перед зажмуренными глазами вновь и вновь всплывали отдельные фрагменты его лица, начиная с подвижной челки и заканчивая концентрацией цвета на белой коже — розой губ. Как он мог быть столь неосмотрителен? Как Драко мог быть столь двусмыслен? Нет, как он позволил их диалогу приобрести двойное дно?***
— Хей, Гарри, ты в порядке? — склонившись к парню, спросила Джинни. Сегодня она предпочла провести завтрак вместе с Золотым Трио. Гарри с застывшей в руках вилкой невидящим взглядом посмотрел на нее. С зубчиков соскользнул бекон, шлепнувшись об расковырянный желток и запачкав стоящий рядом стакан с тыквенным соком. Не то что бы он плохо спал, нет. Его ни разу не преследовали кошмары о Малфое. Рецепт успеха вполне прост. Нет сна — нет и кошмаров. — Конечно, — кивнул он девушке, заливаясь краской. Раньше он списал бы все это на свою влюбленность в Джинни, но сейчас в воспаленной голове автоматически выстраивалась логическая цепочка при одной только мысли о причине его внутреннего беспорядка. Разумеется, никто о его душевных терзаниях не ведал, поэтому Джинни лишь нежно улыбнулась ему и присела рядом. Среди множества проблем, заполняющих его голову, со вчерашней ночи почему-то фигурировала одна. Единственная, по решению которой у Поттера не было даже примерного плана действий. Гермиона и Джинни начали активно обсуждать свои планы на выходные. Несмотря на то, что сегодня была лишь среда, у них уже всё было распланировано. Девушки… Гарри апатично насиловал вилкой свой завтрак, боковым зрением наблюдая, как Рон с неизменным аппетитом уплетает куриную ножку. Вот уж чему надо завидовать, так это его отношениям с курицей: вечная гармония и взаимопонимание. Дружба не для нас. Гарри провел полночи, размышляя над равнодушно брошенной фразой, в которую — он надеялся — было вложено больше смысла, чем планировалось показать. Существовал единственный способ узнать, что за слова прозвучали в той полночной тишине после. За столом Слизерина немноголюдно: половина студентов уже разбрелась по комнатам готовиться к первому уроку. Обычно Драко и компании в это время тоже не было (Гарри настойчиво убеждал себя мысленно, что не следил за ним даже в таких мелочах). Но почему-то именно сегодня Малфой среди нескольких учеников, любителей опаздывать, доедающих свой завтрак. Напротив него, спиной к столу Гриффиндора, сидит Забини: они что-то негромким голосом обсуждают, делая вид, что сосредоточены на пустых кубках от тыквенного сока в руках. Что-то важное: они наклонились над столом на пару сантиметров ниже, чем обычно. Куда-то делась извечная прилипала Малфоя Панси, присутствующая и при подобных обменах секретиками. Гарри ловит себя на мысли, что сейчас его не волнует содержание их беседы, хотя должно бы. В конце концов, он почти на сто процентов уверен, что Драко — Пожиратель. Будто по щелчку мысли из головы испаряются, когда Малфой вдруг прекращает разговор с Забини и садится ровно, обводя взглядом зал и сталкиваясь им с взглядом Гарри. «Как чувствует, зараза,» — от злости чуть не скрипя зубами, думает парень. Несколько секунд Драко безразлично выдерживает его взгляд. И только когда Поттер непроизвольно дергается, как в дежавю скользя взглядом вниз, по губам, Малфой немного раскрывает их, медленно облизывая верхнюю кончиком языка. Гарри злится хуже, чем вчера, когда видит осветленное торжеством выражение лица Драко, когда тот усмехается. Забини недоуменно поворачивает голову в сторону внезапного интереса друга и удивленно поднимает бровь. Пока Блейз не видит, Драко беззвучно шевелит губами: — Ты палишься, Поттер. Забини отворачивается, и через минуту они с Драко встают, не оборачиваясь, и выходят из Главного зала. — Фот фмея! — в сердцах, но с набитым ртом, вспыхивает Рон, и оттого кажется чересчур забавным. Гарри не нужно зеркало, чтобы понять, что у его ушей, шеи и щек сейчас начнется внутреннее кровотечение. Так попросим и записать на его могиле: Гарри Джеймс Поттер, Мальчик-Который-Выжил при борьбе с Темным Лордом, скоропостижно скончался в юном возрасте от кровотечения из носа. — Ч-что? — Парень обернулся к Рону, решив отталкиваться от его видения сложившейся ситуации. — Фабини! — Рональд пытается побыстрее прожевать, при этом выглядит ещё комичнее. — Пофмотрел, как на идиотов! И Мафой фуфа же! Странно, что Рон не заметил самого главного в их выходке — легкого флирта Малфоя. — Мерлин! — Гарри вскочил со скамьи и, махнув рукой друзьям, направился в свою комнату. В конце концов, сегодня с едой у него не ладилось. Зато именно это обстоятельство помогло ему прийти к единственному разумному объяснению поведению Малфоя. Эта змея флиртовала. Агрессивно, страстно, как это делают только змеи. Гарри попытался вспомнить свой предыдущий опыт общения с девушками: его неловкие (до сих пор, если начистоту) попытки привлечь их внимание ничем путным не заканчивались. Правильно Малфой сказал, он даже не знает, чего хочет, поэтому и в дураках. Но неужели кому-то может нравиться этот агрессивный флирт? Поттер, дойдя до кровати, на ватных ногах сполз на пол, стремительно краснея. Он приложил прохладные ладони к пылающей шее, закрывая глаза и откидывая тяжелую голову на матрас. Ещё как может. Вместе с пониманием поведения Драко Малфоя у него в голове тут же восстановилась картинка вчерашнего вечера. На секунду застыв, Гарри сжал первый попавшийся учебник в руках и старательно ударил себя пару раз по лбу. — Э-э, Гарри, ты в порядке? — раздался немного нервный голос Невилла из прохода. Он явно был смущен поведением однокурсника. Второй раз за утро к нему поступал этот вопрос. И точно как в первый он был не уверен в ответе. — Я всегда в порядке, Невилл, — сглотнул Гарри. — Чего тебе? — Тут тебе учебник передали, — неуверенно начал парень, уже пожалевший, что вошёл. — Сказали, ты забыл в Главном Зале. — Я ничего не забывал, — сквозь зубы проговорил Поттер. Смущение трансформировалось в смятение, и он не желал, чтобы у этого его состояния были свидетели. — Ну-у… — Невилл чуть потоптался на месте, явно не желая испытывать судьбу, а затем шагнул назад. — Я на тумбочке оставлю. Дверь захлопнулась. Гарри запустил дрожащую руку в непослушные волосы. Утро не задалось с ночи. Парень озадаченно нахмурил брови, наклоняясь и пытаясь разглядеть принесённую Невиллом книгу. Он ничего с собой не брал, а учебник Принца сейчас в его руках. Что он мог забыть? Точно такой же учебник по зельеварению, только новый, без единой царапинки. Гермиона и Рон, увидев это произведение печатного искусства, никогда бы не подумали, что книга принадлежит Гарри Поттеру. Парень резво вскочил, с каким-то необъяснимым вожделением бросаясь к бесхозному учебнику на тумбочке. Может, кто-то настаивал, что учебник был им забыт? Гарри открыл форзац, оглавление, пролистнул первые несколько страниц. Ничего. На одной из последующих он увидел несколько пометок ровным, с идеальным наклоном почерком. Пальцы сами нашли нужную главу, заданную Слизнортом к следующему уроку. Как только страница была открыта, из нее тут же выпал сложенный вдвое листок с искаженным, несомненно тем же почерком, но выведенным спешащей рукой. Агрессивный флирт. Кажется, это то, что ему подходило. Агрессия с нотками оскорблений — идеальный коктейль. «Дружба не для нас.»«Может, нам попробовать что-нибудь другое?»