Демон в тебе

Гермиона танцевала так, будто от этого зависела ее жизнь. Парни сменяли один другого, от своей неуемной энергии девушка умудрилась вытащить на танцпол даже Луну, двигающуюся в своей особой манере. Ей не хватало только латинского загробного говора, и можно было смело пытаться вызвать демона. Спустя какое-то время, когда она успела потанцевать практически со всеми, кроме Рона и слизеринцев, начались медленные танцы. Гермиона с сожалением оглянулась и поняла, что для нее пары не нашлось. Однако сквозь плотную массу кружащихся в медленной мелодии учеников к ней пробирался Кормак Маклаген. Мало ему, что она согласилась идти с ним на вечеринку Клуба Слизней, так еще и здесь пытается выловить ее! Грейнджер поискала глазами пути к отступлению и нашла: около одной из боковых дверей стоял Снейп, раз в десять секунд просверливающий взглядом ее спину все то время, что она отдавала душу и сердце «Oasis». Похоже, он не мог дождаться удобного момента, чтобы наконец уползти в свои подземелья от всеобщей суеты и веселья. Профессор не подарил публике и одного танца, в то время как даже Слизнорт закружил Помону Стебль по залу. Вот уж захватывающее зрелище! Вражеский нейтралитет сверкал между Гермионой и Снейпом новыми красками. Она поняла по его поведению, что не могла обидеть эту змею своими неосторожными словами на вечеринке Слизерина. Но Снейп будто прикоснулся к чему-то, обжегся и решил не наступать более на те же грабли. Раскаленные, ко всему прочему. Он видел подбирающегося к ней Маклагена, но определенно был изумлен, когда она вдруг уверенно двинулась к боковой двери. Гермионе стало смешно, когда Снейп просто вышел, не дожидаясь ее, не уходя в сторону, просто сбежал от нее как от огня. Но огонь - неуправляемая стихия, поэтому Грейнджер, убедившись, что на нее никто не смотрит, скользнула в приоткрытую дверь. За ней никого не было, потому Гермиона направилась прямиком в подземелья к его кабинету, игнорируя подкашивающиеся от волнения колени. Насколько же вредным надо быть, чтобы, получив должность преподавателя Защиты от Темных искусств и комнаты на верхних этажах замка, настоять на сохранении личного кабинета в подземельях! Приближаясь к своей цели, она замедлила шаг, пытаясь отдышаться и отдохнуть от марафона на каблуках. Наверное, Гермиона будет даже рада, если он не в своем кабинете. Девушка остановилась перед массивной дверью, не решаясь постучать и прислушиваясь к доносящейся даже до подземелий из-за хорошей акустики музыки. Итак, Салли может подождать, она знает, что слишком поздно, когда мы проходим мимо, Я слышу, как ты говоришь: Её душа уходит, но не оборачивайся во гневе... «Салли подождет, а вот я – нет»*, - решительно подстегнула себя Гермиона, постучав и тут же отворив дверь. Он стоял около стеллажа с учебной литературой и, выдвинув пару книг, наливал себе огневиски из спрятанной там бутылки. Казалось, ни капли не удивился, когда она вошла и захлопнула за собой дверь. - Почему Вы ушли? - Адреналин, разнесшийся по ее венам на танцполе, еще не выветрился, поэтому голос был достаточно спокойным и вызывающим одновременно. - Тот же вопрос я могу задать и вам, - отозвался Северус, поворачиваясь к ней уже без своей парадной черной мантии. Гермиона внутренне посмеивалась над его стеной псевдо-цинизма перед тем, как собиралась разнести ее вдребезги. Она не совершит прошлой ошибки. Она должна выиграть на его условиях, тогда это будет настоящей победой. - Решила спросить про состояние Кэти и про те усовершенствованные ингредиенты зелья, - невинно пожала плечами Грейнджер. - И ради этого покинули вечеринку, которой так наслаждались? - его скептицизма хватило бы на целый замок. - Вероятно, - уклончиво пожала плечами она, но, по всей вероятности, у Снейпа кончилось терпение. Он подошел к ней и остановился в паре шагов, держа в руках стакан с огневиски. - Значит, так, - прищурился он. - Я сейчас не в настроении с вами спорить... - Странно, - игриво перебила его девушка. - Я-то думала, это ваше обычное состояние. Он проигнорировал ее выпад. - Предлагаю Вам пари, - резко продолжил Снейп. - Выиграю я, и Вы забудете сюда дорогу на две недели, кроме вечерних отработок, в процессе которых будете вычищать кишки рогатых червей и мозги соплохвостов со дна бочек, где они хранятся. Может, избавитесь наконец и от мыслей, заставляющих покидать вечеринки, чтобы спуститься в подземелья. Она нервно улыбнулась. Могло быть и хуже. Что, профессор, две недели без сильного соперника в перепалках, и вашу жизнь можно назвать скучной и неудавшейся? - А если выиграю я? - поторопила его Грейнджер. - Те же две недели вы можете расслабиться. Слова не скажу в вашу сторону, - фыркнул он. Гермиона расплылась в улыбке. - Мы оба понимаем, профессор, что это невозможно. Вы и дня не сможете выдержать без снятия баллов с гриффиндорцев. Как насчет... - она картинно задумалась. - Даже не знаю. - Гриффиндорку поразила мысль, которую она тут же озвучила, чтобы через секунду же не струсить. - Поцелуй вполне подойдет. У него передернулось лицо. - Вы не осознаете, чего просите, - просипел вдруг он. Она заметила, что он чуть сильнее сжал подушечками пальцев стакан, и они побелели. - Нет, придумайте что-нибудь другое или мне придется выгнать вас прямо сейчас. - Тогда, будьте уверены, я специально приеду с каникул пораньше, чтобы продолжать осуществлять свою мечту, - она чуть не облизнулась от предвкушаемого веселья. - Мечту? - скривил губы он. - Да-да, мечту, - согласно кивнула Гермиона. - Стать Мастером Зелий. Знаете, не хочется разочаровывать своего ментора. На несколько мгновений повисла пауза, Снейп отпил из своего стакана и, похоже, вернул былое спокойствие. - Идет, - вдруг резюмировал он. Едва заметно пожав плечами, он усмехнулся: - Все равно у вас ничего не получится. Освобождайте выходные, мозги соплохвостов не терпят планы на субботу. Гермиона согласно кивнула, делая вид, что приняла угрозу к сведению и напугана до ужаса. Снейп помолчал несколько секунд, крутя в руках стакан и рассматривая окружающую их обстановку. Она не могла не следить за тем, как он придумывает что-то, из-за чего девушка проведет не один вечер в компании внутренностей всяких тварей. Придумывая какую-то гадость, он выглядел... притягательно. Наконец, он проснулся от транса и снова взглянул ей в глаза. - Отгадаете за десять секунд - вы выиграли. Это не то, на что вы не могли бы дать ответ, - предупреждающе сказал Снейп. Гермиона кивнула, возвещая о боевой готовности. У профессора сверкнули глаза. - Как так получилось, что вы уступили Поттеру в Зельеварении? - Он перевел взгляд на настенные часы. - Время пошло. Стоит ли говорить, что вся спесь с нее была сбита в один момент. - Это нечестный вопрос, - тут же выпалила она. - Отчего же? В учительской только и разговоров об этом, - тут же отозвался Снейп веселым голосом. - Меня, знаете ли, стыдит, что моя ученица уступила какому-то оленю, все прошедшие года плевавшего в потолок на моих уроках. Гермиона едва не заплакала от обиды. Она могла ответить, что Гарри вдруг взялся за ум, что у него проявился неожиданный талант в Зельеварении, только вот он раскусит ее ложь на первом же слове. Несмотря на то, как сильно она ненавидела книгу Принца и факт того, что благодаря ей Поттер внаглую обскакал ее в одном из приоритетных для нее предметов, Грейнджер не могла сдать друга. Стрелка громко протикала последние три секунды. Снейп молча отвернулся и зашагал к своему столу. Неужели он действительно не хотел, чтобы она выиграла? - Жду вас в первый учебный день после каникул в восемь вечера, понедельник, если мне не изменяет память. Перчатки можете не приносить. Какой же он змей! - разозлилась Грейнджер. Она отвернулась и, сдерживаясь из последних сил, выдавила: - Ну и пожалуйста, я больше к Вам и на два метра не подойду. Гермиона остановилась, когда профессор вдруг заговорил: - Мерлин, сколько раз тебе повторить, что ни одно слово в твою сторону не говорит о неуважении. Хватит вести себя, как ребенок, если не хочешь, чтобы я к тебе так относился. Она не повернулась, зная, что если посмотрит в его равнодушные ко всему и к ней в том числе глаза, то разревется, как от глупых претензий Рона на четвертом курсе. - Тогда прекратите говорить загадками. Я, может быть, не такая умная, как Вы считаете! - на последнем слове ее голос все-таки опасно дернулся. - Не может быть, а разумеется, ты не такая умная, как я считал! - Теперь она точно раздумала поворачиваться. На ее памяти он впервые в их перепалках повышал тон и начинал фамильярничать. - Какими словами тебе еще обрисовать ситуацию, если я прямым текстом сказал, что мне приятна твоя компания, но связываться с шестнадцатилетней девушкой - не самое разумное из всего, что только можно придумать. - Восемнадцатилетней, - тихо вставила Гермиона. - Что? - Вы забыли про намотанный Маховиком год. Он замолчал, ясно давая понять, что данный факт ее биографии не сильно меняет положение вещей. Гермиона незаметно вдохнула полной грудью, успокаиваясь и заталкивая расстройство глубоко внутрь себя. Пожалуй, вечеринок с нее довольно. Сейчас она нуждается лишь в подушке и тяжелом одеяле. В чем-то Снейп был прав: в подобных ситуациях все шестнадцатилетние девушки испытывают острую потребность выплакаться от слишком ярких впечатлений. Гермиона уже взялась за ручку двери, когда ее вдруг резко развернули за плечо, перехватив за спину и прижав к крепкой груди, затянутой в жилет. Когда она ощутила давление на своих губах, ее руки сами собой обвили его шею. Гермиона закрыла глаза, расслабленно приоткрыв рот, но он почему-то не делал ни одной попытки углубить поцелуя. А когда попытался отстраниться, девушка взялась за лацканы жилета и потянулась за его губами. Открыв глаза, она увидела, как у него насмешливо дернулась бровь в молчаливом комментарии ее настойчивости. - Понедельник, восемь вечера. Без перчаток. Что за испорченное прощание, - насупилась Гермиона, не желая слушать про свое наказание за проигрыш в свете только что произошедшего. Она стояла на носочках, не желая уходить. Снейп криво улыбнулся, наклонившись к ее губам вновь, незаметно поворачивая ручку двери за ее спиной. - Понедельник, - по новой начал он, когда она прервала его, последний раз поцеловав: - Без перчаток, - и сама выскочила за дверь, хлопнув ею у него перед носом. Пройдя пару пролетов по пути к башне Гриффиндора, Гермиона села вдруг на ступеньки, прикрывая обеими ладонями рот в беззвучном визге восторга.

***

Гарри не представляет, куда за пару секунд мог исчезнуть беспокойный слизеринец, и, так как в округе не видит никаких следов его пребывания, бежит вверх по лестнице. Добравшись до второго этажа, он поднимает голову вверх и с облегчением осознает, что не ошибся: Малфой зачем-то поднимается все выше по этажам. Гарри окликает его по имени, и, когда тот перевешивается через перила, улыбается ему. Поттер бегом преодолевает оставшиеся пролеты, когда все же настигает ожидающего его Драко. Они останавливаются около четвертого этажа и выходят в центральный коридор. Задним числом Гарри догадывается, что Малфой вовсе не убегал от него. Просто у слизеринца вновь нашлись важные дела, которые Поттер по привычке сорвал. Они идут чуть поодаль, не касаясь друг друга и опасаясь, что кто-то может их увидеть. Но вокруг них пусто: младшекурсники в постелях, а практически все старшекурсники танцуют в Главном зале. И все же им нужно место, чтобы уединиться. Гарри хочет вновь ощутить тело Драко рядом со своим, ведя в танце, как тогда, пару недель назад. Вспомнить, как он пахнет жутко дорогим одеколоном за ушными раковинами и на запястьях. Им нужно место. Пустая стена, мимо которой они прошли секунду назад, скрипнула и закрошилась камнем. Парни синхронно обернулись, а стена уже приобрела окончательные очертания необычной двери с гербом Хогвартса посередине. Гарри перевел взгляд на Драко, который с точно таким же вопросом в глазах смотрел на гриффиндорца. Кто из нас это сделал? Никто не хочет признаваться, поэтому они молча входят в Выручай-комнату. Пусть никто нас не беспокоит, пусть никто нас не беспокоит, - как мантру повторяет Гарри, закрывая дверь за слизеринцем. Поттер задается вопросом, сколько же на самом деле существует Выручай-комнат в пределах одного замка, причем непохожих одна на другую. Эта была уменьшенной копией Главного зала. Огромная комната, со светящейся темно-синими огнями елкой у дальней стены и люстрой под усыпанным звездами потолком. Гарри было смутно понятно ее предназначение: она была уставлена не меньше, чем сотней свечей, и ни одна из них не горела. Лишь хрустальные цепи, держащие это массивное сооружение и уходящие за редкие облака в заколдованном небе, поблескивали в свете звезд. Перед ними - пустое пространство с отражающим потолок полом. В круглой комнате по стенам были развешаны лишь гобелены с изображение средневековых музыкантов, танцующих пар, иностранной принцессы за нарисованным роялем. Чуть далее - оформленные под портреты колдографии современных групп. И все, как один, застывшие, словно обычные фотографии. Кроме одной единственной картины, висевшей сбоку и по размеру превосходившей все остальные. Присмотревшись, Гарри понял, что эта картина - на самом деле зеркало, отражавшее все, что происходило в данный момент в Главном зале Хогвартса. Он увидел даже «Oasis» и их фронтмена, скачущего по сцене. Заметив фотографию «The Smiths», Поттер понимает, что здесь собрана музыка всех, кто когда-либо играл в Хогвартсе. Гриффиндорец обернулся вокруг своей оси и еще раз поразился красоте и чуду, которое хранил внутри себя замок. Драко стоял в самом центре комнаты, скинув парадную мантию, как и Гарри, еще на входе и оставшись лишь в темно-синей рубашке, так хорошо подходящей по цвету к убранству зала. Он смотрел на, казалось, бесконечный потолок, по которому, задевая люстру, плыли облака. Поттер подходит к нему и берет за руку, укладывая свою у него между лопаток. Малфой переводит на него взгляд, прижимаясь щекой к его щеке и привычно кладя ладонь ему на плечо. Они медленно раскачиваются в тишине, в своем темпе. В темпе их мыслей друг о друге. Они могут пожелать любую музыку, даже сама принцесса может наиграть им вальс или мазурку. Любая группа или чей-то волшебный голос, но Гарри чувствует лишь умиротворение, когда спустя какое-то время внутри их мира Выручай-танцевального-зала звучит «Oasis» из живой картины Главного зала. Они особо не прислушиваются к словам, только к дыханиям друг друга, но когда вокалист самозабвенно поет: Так что я начинаю перемены со своей постели, Ведь ты сказала, что все мои мозги перетекли в головку. Выйди на улицу - лето в самом разгаре, Встань у камина, Но не с таким видом - Тебе не выжечь моё сердце.** - оба синхронно посмеиваются. - Представляю, как возмущается сейчас Снейп. Рвет и мечет, - шепчет Гарри на ухо Драко, пока они топчутся практически на месте. Гарри сдвигается на жалкие сантиметры по кругу, а Драко, проффесиональный танцор, наученный в связи с происхождением, молча следует за его шажочками, закрыв глаза и отпустив все мысли. - А Макгонагалл так раскраснелась, того и гляди, лопнет. Или в кошку обернется по ходу дела, - легко подкалывает его Малфой, не открывая глаз и не отвлекаясь от ленивого обдумывания внезапной идеи. - Оу, уже представляю, как они выносят сраженного инфарктом Флитвика «Левикорпусом», - продолжает шутить Гарии, пока Драко не сжимает его плечо, призывая заткнуться. Малфой вдруг отстраняется от щеки Поттера и, проводя губами по скуле, носу, достигает его рта и мягко целует. Гарри не улавливает, что останавливается, и занимается лишь одной проблемой - нежными поцелуями Драко, вынуждающими крышу гриффиндорца обзавестись ногами и выйти погулять. Дрожь проходит сквозь его тело, и он приходит ко многим вещам. Все, что было до этого - ничто. Легкомысленные симпатии, ничего не значащие бесчувственные поцелуи. Гарри знает, что влюблен. Он полностью пуст, внутри него - зияющая черная дыра, которая заполняется теплом Драко, едва он оказывается рядом. Каждая клетка, каждая капля крови, каждая эмоция и чувство - все это распространяется в Гарри, и он становится уязвимым, потому что принадлежит Драко. Но одновременно с еще не ощутимой болью он чувствует неизведанное ранее наслаждение от океана эйфории, что зовется влюбленностью. И Гарри не в силах ему противостоять. Поттер хочет спросить у Драко, чувствует ли он то же самое, но интуитивно понимает, что парень не ответит. У его влюбленности есть одно свойство - чем дальше и больше Гарри продвигался в прикосновениях и разговорах с Драко, тем быстрее и глубже она укоренялась в нем. Тем чаще он чувствовал сладкую истому от взгляда, слова, поцелуя. И он влюблялся каждый раз. Драко в свою очередь слишком часто начал называть его в своих мыслях по имени, оттого приходилось одергивать себя каждый раз, когда ему вдруг хотелось назвать его «Гарри». - Ну и как тебе танцевать с Грейнджер, Поттер? Лучше, чем со мной? Гарри засмеялся и поцеловал Драко, языком настойчиво проникая ему в рот. - Не с кем было идти, ничего такого. - Если поцелуешь меня так еще раз, я прощу тебя быстрее. Гриффиндорец рассмеялся ему в шею, через секунду выполняя скрытую за маской претензии просьбу. Малфой обнял его обеими руками за шею, едва не повиснув на парне, который, в общем-то, и не был против. Слизеринец глубоко вздохнул, собираясь с последними силами, и подступился к разговору: - Что там с вашей охотницей? Если Гарри и напрягся, он никак себя не выдал. - Кэти? - Да, Кэти Белл. Это она в больнице из-за ожерелья, кажется. Поттер попытался отстраниться, чтобы взглянуть парню в глаза, но Малфой будто застыл каменным изваянием. - Все также. Снейп в процессе приготовления лекарства. - Вот как, - проговорил Драко. - Это хорошо. - С чего ты это вдруг спросил? Тебе что-нибудь известно? Они почувствовали, что ступили на опасную дорожку, но разговор уже был начат. Они не могли вдруг замолчать и сделать вид, будто такой темы не поднималось. - Пообещай мне, что никому ничего не скажешь, - совсем тихо сказал Малфой, находясь на пределе. Он знал, что Гарри не может давать таких обещаний, и взваливать на него подобную ношу - чистой воды эгоизм. Но если Поттер так сильно хочет доверия, он его получит. И сразу поймет причину пробелов в истории Драко о его исчезновениях. И больше не спросит. Может быть, Малфою повезет, и разум Поттера не допустит этого упущения. К слову сказать, Драко в последнее время не везло нигде. Напряженно думающий Гарри наконец ответил: - Я обещаю, что что бы ты ни сказал, это останется между нами. Любопытство сгубило не только кошку, но и Гарри Поттера. В глубине души он все равно догадывался о последовавших после этой клятвы словах Драко: - Как ты тогда и сказал Макгонагалл, я действительно причастен к тому, что случилось с Кэти Белл. Они замерли, и музыка вдруг перестала достигать их ушей. Гарри, стоящий лицом к картине Главного зала, увидел, что танцующие пары вдруг замерли, а прыгающий вокалист так и завис в воздухе. Гриффиндорец будто забыл, как думать. Сглотнув, он осторожно попытался отстраниться, чтобы посмотреть в глаза Драко. Вспышка злости, подступавшая к его горлу, угасла, как только серые глаза, под которыми залегли фиолетового оттенка тени, с необъяснимым отчаянием посмотрели на Поттера. Гарри взял его лицо в свои ладони. - Как я могу тебе помочь? Его сердце пропустило удар, как только он увидел наполнявшиеся слезами серые омуты. - Никак, - прошелестел Малфой спокойным голосом, услышав который и не подумаешь, что человек находится на грани. - Давай обратимся к кому-нибудь, - не успокаивался Гарри, прижимаясь к его лбу своим. – К кому угодно. К Дамблдору, давай обратимся к Дамблдору! Он нам поможет. Или к Снейпу, хотя бы к нему. Малфою грело сердце это «нам», но ему оставалось лишь помотать головой. Он не рассказал про Снейпа, в конечном счете сказав то же, что и планировал: - Ты обещал. Гарри отступил. Драко не пошел за ним, хотя голова его дернулась в попытке оставить чужие ладони на щеках. Поттер понимал, что в случившемся есть доля и его вины. Что где-то на подкорке он догадывался, из-за чего так сильно переживает Драко, почему он исчезает с Карты и что не просто так у него на предплечье появилась метка Волдеморта. Малфой не хотел ничего говорить с самого начала, но Гарри надавил на него. Драко молча ожидал его дальнейших действий, как расправы. Его руки плетьми висели вдоль тела, а из глаз прямо на пол упали тяжелые капли слез. - Я так не могу, - через силу выдавил Гарри, с вмиг потяжелевшим сердцем наблюдая за собственноручно вызванными слезами. Вина была целиком на Поттере, но виноватым оказался Малфой. Гарри отступил еще на пару шагов, даже не в силах сказать «мне нужно подумать» или «встретимся позже». А Драко мог увидеть только то, что показывал ему Гарри, поэтому лишь опустил подбородок максимально низко, так, что платиновые пряди скрыли его глаза, и в последний раз всхлипнул: - Ты обещал.

***

Девушка поднималась по лестнице в башню Гриффиндора с абсолютным, пугающим ощущением эйфории в сердце. Но это чувство в момент иссякло, когда она увидела сидящего на ступеньках Гарри, по виду раздавленного тысячетонными плитами. - Хей, Гарри, - тихо позвала друга Грейнджер, поправляя полы мантии и присаживаясь рядом с ним. - Что-то случилось? Она уже догадывалась, что они с Малфоем что-то конкретно не поделили. - Это... сложно в двух словах рассказать, - слабо пролепетал Поттер, прижимая колени ближе к груди и утыкаясь в них лицом. - Я не спешу, - неуклонно указала на свою решимость подруга. Гарри вымученно посмотрел ей в глаза, а затем, не вдаваясь в подробности, пересказал признание Драко. Гермиона не была удивлена. Она была в ужасе. - Гарри, мы предполагали, что что-то с ним не так. Но все наши слова только этим и оставались - предположениями. Не мне это говорить тебе, но, - она погладила его по спине, - не лучше ли вам... расстаться? - Мы и так поругались, - проворчал в коленки Поттер. - Ссора означает лишь одно: раннее или позднее примирение, - терпеливо отозвалась Грейнджер. - Ты предлагал ему помощь? - Гермиона, прошу, не держи меня за дурака! Только этого не хватало! - тут же вспылил парень, отрываясь от коленей. - Я все ему предлагал, обо всем говорил. Я обещал, что помогу, что не оставлю его, что бы он мне не рассказал. И в итоге... взяв клятву никому не говорить, он поведал об этом. - В таком случае ты тем более должен забыть о нем. Вспомни о том, кто ты и кто – он. - Гермиона, черт возьми! - Задним числом он понял, что слишком часто начал злиться. В купе с постоянными поисками оправданий действиям Драко это пугало. - Все люди совершают ошибки. Все делают больно и себе, и другим. Всегда. И если ты оказался среди тех, кто причиняет боль, это не значит, что ты ее не испытываешь. Просто надо забыть и жить дальше. При этих словах перед глазами Гарри стоял вид плачущего от бессилия Малфоя в хрустальном танцевальном зале. Взгляд Гермионы был холоден. - Тогда давай и Волдеморта оправдывать. Он же, раскалывая душу, тоже что-то да чувствовал. Так, что ли? Между ними повисло тяжелая атмосфера сомнения и печали. Гарри жалел, что рассказал Гермионе. Поттер встал, не помогая подняться подруге, и первым зашел в гостиную, поднимаясь в спальню, и, не раздеваясь, закутался в покрывало. Ему стало так невыносимо горько из-за того, что произошло совсем недавно и не успело улечься в его сердце. Драко остался при своем: то, что происходило у него, он не собирался решать, сопротивляться или принимать помощь. Однако теперь обстоятельства сковывали не только его, но и Поттера, которому по определению нельзя было пропустить его рассказ мимо ушей. Вести себя так, будто его и не было. И Драко, впервые заплакавший перед ним. Гарри растерялся, не зная, как отреагировать, и просто постыдно сбежал. Своеобразный компромисс: по закону он должен был на месте обездвижить Малфоя и передать Министерству. А как нормальный бойфренд должен был обнять и успокоить его, уверить, что все не так плохо. Ни на то, ни на другое у него смелости не нашлось. Какой ему Гриффиндор. Трус, - чуть не взвыл Гарри, ворочаясь под покрывалом. В довершении всего еще и на Гермиону накричал. Спустя пару часов, чуть вздремнув, на трезвую голову Поттер решил разобраться хоть с одной проблемой. Гарри намеревался извиниться перед Гермионой. Может, и она, успокоившись, подскажет какое-нибудь другое решение проблемы. Правильное, а не «по закону». В спальне девочек, куда он на цыпочках прокрался, не было никого, кроме Грейнджер. Она устроилась под одеялом, читая на ночь что-то не связанное с учебой. Когда Гарри, не постучавшись, вошел, девушка отложила книгу. С видом побитой собаки он подошел к ее кровати, присаживаясь поближе. Они поглядели друг на друга в молчании, а затем Гермиона с усталым вздохом раскинула руки. Гарри крепко обнял ее, носом утыкаясь в связанный Молли свитер. Она обняла его в ответ, удерживая правой рукой его затылок. - Я люблю тебя, Гарри. - И я тебя. Они еще помолчали некоторое время, обнимаясь и примиряясь друг с другом. - Знаешь, - вдруг начал Гарри, прижимая ее за спину к себе, - я очень сильно в него влюблен. - Это заметно. Когда она сказала это, на его глазах выступили слезы. - И он тоже. Я вижу это. Он не рассказал бы мне и слова из этого, если бы не доверял мне хоть на жалкий сикль. Грейнджер снова вздохнула, поглаживая по спине и стоически выдерживая его сопли на своем свитере. Они провели еще какое-то время, разговаривая и обнимаясь друг с другом, пока не пришла Лаванда с Парвати, громко обсуждая Рона и его просто божественное умение целоваться.

***

Малфой не появляется ни на завтраке, ни на обеде следующим днем. На уроках его место рядом с Забини тоже пустовало. На вечеринке клуба Слизней, когда Гарри видит мертвенно-бледное лицо Малфоя, замученное, с еще более темными кругами под покрасневшими глазами, чувствует новый укол вины. Драко не смотрит на него, лишь позволяет Снейпу увести себя. Поттер, ни секунды не раздумывая, следует за ними. Дальше следует диалог, который Гарри предпочел бы не слышать. Однако он прекрасно понимает, что Драко храбрится перед Снейпом. А вот сам Снейп... Поттер решает поговорить о его истинной лояльности с кем-то из старших как можно скорее. Гарри не хочется, чтобы он навредил Малфою тем или иным способом. Он чувствует себя последним гадом из-за того, что ни вечером, ни следующим утром не смог найти Драко на Карте Мародеров. Утром он уже уезжал в «Нору», и времени на раздумья не было. Слизеринец не появился на завтраке, в подземельях его тоже не было. Ни единого слова он не написал Гарри о том, что с ним и где блуждает. Хотя, после произошедшего, может, между ними и без официального расставания все кончено? Эти мысли преследуют Гарри вплоть до прибытия в «Нору», но и там он весь на нервах. В итоге Поттер твердо решает прийти в условленное место рядом с «Дырявым котлом». И неважно, будет Драко его ждать или нет. Гарри хочет его увидеть, плевать, даже если он приведет с собой самого Волдеморта. Рождество с Уизли проходит кое-как. Люпин приказывает ему избавиться от мыслей о возможном предательстве Снейпа, Скримджер опять пытается накопать что-нибудь на Дамблдора. Всем от Гарри что-то надо. Только когда подходит день встречи, Поттер чувствует лишь ускоренное биение сердца. Все утро он проклинал свое упрямство. Гарри ведь прекрасно понимал, что они поругались чуть ли не окончательно. А если Малфой еще и не придет на место встречи, их отношения можно считать законченными. Все. Финита. Ваш fiancé предпочел избежать проблем и, не забыв бросить в толпу букет, сбежал из-под омелы. Но Гарри, наступив на горло своему страху, решил добраться до «Дырявого котла». Он уже состряпал отговорку, в случае чего Гермиона обещала его прикрыть. Да и не такой уж он слабый волшебник, чтобы, попав вдруг в ловушку Пожирателей, не суметь отбиться.

***

Стрелка перевалила за отметку пяти часов. Миссис Уизли четыре раза спросила его, точно ли Гермиона встретит его прямо в магазине «Флориш и Блоттс», куда Гарри решил отправиться по каминной сети. Гарри ровно четыре раза повторил одно и то же: «… все нормально, миссис Уизли… нет, мне не нужен еще один свитер, у меня их с собой пять, миссис Уизли… да, я вернусь через несколько дней, миссис Уизли, нет никаких поводов для волнения… нет, не надо отправлять со мной Рона, миссис Уизли…». И так по кругу. Это безвыходное положение спасло огненное сообщение от Гермионы, чье лицо из языков пламени говорило прямо из «Флориш и Блоттс». Поттера, чья голова уже лопалась от избытка советов, наконец отпустили. - Прости, что так подставляю тебя, - искренне извинился Гарри, глядя на маггловский наряд Гермионы. – Я не сильно отвлек тебя от дел? - Вообще-то, - ей, похоже, эта авантюра даже нравилась, - я пять минут назад как прибыла из Парижа из этого же самого камина. - Ты… смогла купить? Гермиона с улыбкой закатила глаза. - Конечно, я смогла. Пусть это будет дополнением к твоему подарку на Рождество. Она передала ему маленький квадратный конверт, который Поттер тут же спрятал во внутренний карман куртки. Она проводила его до каменной стены, за которой таилось прикрытие всех волшебников на пути к Косой аллее – «Дырявый котел». Гарри поплотнее запахнул куртку, набросив на голову капюшон от толстовки, и проскочил в несколько прыжков душное помещение, вырвавшись на улицу. Мимо него сновало множество людей. У многих недавно закончился рабочий день, и они, не замечая никого вокруг, спешили домой. Поттер подошел к фонарному столбу, к которому были подвешены большие часы, и остановился, оглядываясь по сторонам. Зимой темнело быстро, вот и сейчас все вокруг сковало дымкой поздних сумерек. Поттер вновь взглянул на часы: без двадцати минут. Зажглись фонари. Людей стало чуть меньше. Гарри начал ковырять носком ботинка горку грязного снега у дороги. Из окна «Норы» можно было увидеть настоящую зиму, а в Лондоне об этом волшебном времени года напоминали лишь жалкие кучки отдаленно похожего на снег серо-коричневого вещества. Он осмотрелся, сглатывая разочарование, у которого был отвратительный вкус апельсиновой газировки из кафешки за углом. На что он надеялся? Их отношения действительно закончились. Значит, никаких каникул и прочего. Только притащился зазря. Гарри сморгнул грусть, спрятал руки в карманы куртки и собрался возвращаться в Косой переулок. Обычно в это время у миссис Уизли уже было накрыто на стол. Почему бы не купить ей что-нибудь к прошедшему празднику? Он повернул голову и чуть не задохнулся в остро кольнувшем его удивлении вперемешку с радостью. * Песня Oasis - Don't Look Back in Anger ** Все та же песня группы Oasis