Жизнь в несколько раундов

      На вокзалах никогда не бывает мало народу — все куда-то спешат, мечтая скорее оказаться в том месте, куда их доставит поезд. Когда нужно собирать чемодан, ехать на вокзал, а после коротать время в ожидании поезда — часто это настолько выматывает, что хочется скорее прибыть в пункт назначения, даже если там предстоит усердная работа. Поэтому многие мечтают о телепорте.       Джексон привык таскаться со своими вещами, поэтому сумка на плече совсем не тяготила его. Пенсильванский вокзал встретил парня огромным потоком людей, которые шли ему навстречу или просто пробегали мимо, везя за собой чемоданы на колёсиках. После того, как Джексон вылетел из подъезда дома, в котором находилась квартира Марка, он поехал к Люку, забрал все свои немногочисленные вещи, наполнил кошачьим кормом миски на балконе и покинул квартиру, оставляя последние воспоминания о Нью-Йорке там. Он не стал возвращаться в гостиницу миссис Бэллс, чтобы не наткнуться на тысячу вопросов, поэтому снял комнату в хостеле на Восьмой авеню, недалеко от вокзала.       Мысль о возвращении в Бостон пришла к нему спонтанно, и он ухватился за неё, как за единственное спасение — Нью-Йорк хотелось покинуть.       По огромному залу разнеслось эхо диктора о прибытии поезда, а в плечо Вана влетел какой-то паренёк с двумя спортивными сумками на плечах. Быстро извинившись, незнакомец побежал дальше, даже не дав Джексу сообразить, что сейчас произошло. Но это совершенно нормальное явление для шумного мегаполиса.       У терминала, как обычно, образовалась длинная очередь, поэтому парень встал сзади какой-то старушки, достав из кармана телефон. Джексон выключил его, когда уже лежал в постели, потому что Марк на протяжении всего вечера продолжал звонить ему. Он не хотел слышать никаких оправданий, он вообще не хотел слышать Марка. Казалось, будто так и должно было случиться, поэтому Ван находился сейчас в стадии принятия того факта, что его просто водили за нос, а он не заметил никакого подвоха, полностью доверяясь. Тревогу, которая разливалась слева, чуть ниже груди, он умело игнорировал. Если Джексон поддастся эмоциям, то сделает только хуже, поэтому то, что Туан обманул его — обычное стечение обстоятельств, такое бывает.       «Джексон, прошу тебя, позволь мне всё объяснить. Знаю, ты очень зол на меня, но я хочу рассказать правду. Пожалуйста. Я не хочу тебя потерять.»       — Молодой человек?       Телефон чуть не выскользнул из ладони, когда Джексон резко обернулся. Он встретился с хмурым взглядом мужчины, морщины на лбу которого разгладились, стоило ему взглянуть на парня, будто потерявшегося в пространстве.       — Ваша очередь подошла, — кивнул он.       Спрятав смартфон в карман толстовки, Ван извинился и поблагодарил мужчину, что тот напомнил ему о своём существовании.       Купив билет, Джекс направился к свободному креслу в зале ожидания — ещё целых полтора часа до его поезда.       «Я не хочу тебя потерять.»       Рядом кто-то громко разговаривал по телефону, но Джексон слышал все звуки отдалённо, будто находился в другой комнате. Мысли атаковали, создавая шум в голове.       . . .       На кухне было тихо, только вода капала из крана, разбиваясь о кружку, которая стояла в раковине. Свет фонарей доставал до третьего этажа, бликами разливаясь по полу и стенам. Марк откопал в кармане кофты пачку сигарет, которая лежала там с того самого вечера, когда Джексон появился у клуба с разбитым лицом. Туан курил только в тех случаях, когда казалось, будто он разваливался на части, а сигареты помогали собрать мысли в кучу и немного расслабляли. И то это не всегда помогало. Например, сейчас, открыв окно и подкурив первую сигарету, чувствовался только горьковатый вкус на губах, а резкий дым бил в глаза и нос, не давая нормально вздохнуть. Он собирался покончить с этим делом, но в комнате резко зажегся свет. Марк зажмурился и сжал пальцы на переносице — в виски неприятно стукнуло.       — Ты что, куришь?       По кухне разнёсся разочарованный вздох. Марк забыл, что сегодня Лин ночевала дома, ведь в последнее время она часто оставалась у Кэтрин, позволяя брату и Джексону побыть вместе. Девочка подошла к Туану, отгоняя ладонью дым от своего лица, и забрала у Иена сигарету, выбрасывая её в открытое окно. Марк ничего не сказал, а лишь развернулся к плите, чтобы поставить чайник.       — Совсем плохо, да?       Во дворе снова кто-то громко ругался, разгоняя тишину по углам квартиры. Лин присела за стол, а Марк набрал воду в чайник и поставил его на плиту. Девочка прожигала спину брата взглядом, желая, чтобы он, наконец, поговорил с ней. Из Бэма так ничего и не удалось вытянуть, потому что он сказал, что Марк должен сам ей всё рассказать. Но тот, в свою очередь, молчал, прибывая в собственных думах на протяжении суток. Она застала, как уходил Джексон, а потом всю ночь провела с плачущим братом, который заснул только под действием успокоительных, поэтому было не сложно догадаться, что отношения этих двоих треснули по швам. Марк не проронил ни слова, а Лин не знала, как объяснить ему, что ещё не всё потеряно, если постараться восстановить.       — Я звонил и писал ему, но ничего так и не получил в ответ, — хмыкнул парень, разворачиваясь лицом к сестре. — Чёрт, это всё так глупо.       — Не мне тебе рассказывать, что любовь полна глупостей, Марки.       Парень улыбнулся, вглядываясь в лицо сестры, на которое падала тень от шкафа — на кухне горела всего лишь одна лампочка из трёх. Кажется, он упустил момент, когда его младшая сестрёнка повзрослела и начала разбираться в любовных делах. Вроде, совсем недавно она мило беседовала со своими куклами, расчёсывая их, которых не так давно Марк отвёз в сиротский приют по её просьбе.       Когда фруктовый чай был разлит по кружкам, они сидели за столом друг напротив друга — Марк наблюдал за выбившимся из заварника сухим кусочком фрукта, а Лин не спускала глаз с него. Он действительно выглядел очень вымотанным и уставшим, будто потерял что-то дорогое, которое желал как можно скорее вернуть.       Случается ведь так, что если у нас исчезает какая-нибудь мелкая безделушка, с которой связано много разных воспоминаний, то мы грустим, думая, как можно получить её обратно. Люди могут предаться меланхолии даже из-за потерянной и незначительной вещи, которая хранила в себе много моментов, а Марк вчера потерял дорогого человека, который помогал ему держаться, и не позволил оказаться на улице; в котором он нашёл частичку себя и взаимную любовь.       Юноша сделал глоток чая и поднял глаза, собираясь с мыслями.       — Помнишь мужчину, который стоял вчера у подъезда? — получив утвердительный кивок от Лин, Марк продолжил. — Его зовут Люк Сайленс. Как-то мы с Крисом сидели в кафе у мистера Мартинеса, забежав после работы на вкусный кофе. Я договаривался с ним ещё на одну смену, потому что деньги уходили со скоростью света, а Люк, сидевший тогда недалеко от нас, подслушал разговор. Когда мы с Крисом попрощались и разошлись в разные стороны, Сайленс догнал меня, сообщив, что в курсе моих проблем и может мне помочь решить их.       — Ты поверил незнакомому мужчине? — перебила брата девочка, хлопая ладонями по столу.       На улице что-то разбилось, а после по двору разнеслось шипение бездомных котов. Марк улыбнулся, сделав глоток чая, и посмотрел на нахмурившуюся сестру, которая, кажется, была удивлена наивности родного брата.       — Лин-Лин, ты действительно такого мнения о родном брате? — засмеялся юноша, а девочка расслабилась, обнимая ладонями кружку. — Мы с ним встречались ещё какое-то время, потому что мне стоило убедиться, что он не обманывал меня. Люк много рассказывал о своей жизни, и я даже был в его квартире. Он подкармливает бездомных котов и разводит цветы. Ещё у него есть дочь, которая живёт с матерью в Бронксе. Он очень скучает по ней, но его бывшая жена запрещает им видеться. Сайленс не представлял никакой угрозы, но меня будто что-то останавливало соглашаться на его помощь. Когда денег не осталось совсем, у меня не было выбора, поэтому я выслушал его предложение и подписался на него.       — Я ведь говорила тебе, что тоже могу устроиться на подработку, а ты меня не слушал… — возмущалась Лин-Лин.       — Знаешь, если бы не вся эта ситуация, возможно, я бы никогда не познакомился с Джексоном, — перебил её Марк и поднялся из-за стола, разворачиваясь к раковине и выливая в неё чай. — Но потом мы каким-то образом встретились в клубе, и я не знаю, как это всё объяснить. Будто судьба решила поиздеваться надо мной.       Марк упёрся руками в тумбу, опустив голову. Его лопатки выделялись из-под ткани футболки, а волосы на затылке были взлохмачены.       — Сайленс зарабатывает на жизнь с помощью ставок, — продолжил юноша, глубоко вздохнув. — Он ищет парней, которые в состоянии участвовать в боях без правил и делает на них деньги. Люк наткнулся на Джексона, когда тот продавал фальшивые пластинки на Таймс-Сквер и решил проверить его. Он выяснил, что тот работал на какого-то старика, от которого Сайленс узнал немного о Кайе. А когда Люку стало известно, что Джексон в прошлом боец смешанных единоборств, то у него будто крышу сорвало. Поэтому мы с Бэмом и ещё одним парнем разыграли небольшую сцену на Таймс-Сквер, чтобы немного узнать о навыках Джекса.       — С Бэмом? — громко спросила Лин.       Туан развернулся, скрещивая руки на груди и улыбнулся.       — Да, мне нужен был сообщник. Поэтому я остановился на твоём бойфренде.       — Но Бэм не мой бойфренд, — резко ответила девочка, но кончики её ушей немного покраснели, что выдавало смущение. — И, вообще, нашёл, кого взять себе в команду, Бэм ведь такой болтун.       — Разве ты не должна защищать своего бойфренда?       — Эй, — серьёзно произнесла Лин-Лин. — Давай опустим тему с моими бойфрендами и разберёмся с твоим.       Улыбка с лица Марка исчезла мгновенно, и он прикрыл глаза. А являлись ли они вообще с Джексоном возлюбленными, ведь их отношения были построены на обмане, которым Марк кормил Вана.       — Потом Люку удалось заключить пари с Джексоном и, в принципе, на этом всё.       — Нет, Марки, не всё. Ты проигнорировал тот момент, когда влюбился в него. Ты ведь мог разрешить эту ситуацию, почему молчал?       — Да потому что рядом с ним этой ситуации вообще не существовало! — выкрикнул юноша.       Лин-Лин дёрнулась от неожиданности, а Марк спрятал лицо в ладонях. По собственной глупости он потерял то, что подарила ему судьба: любовь, поддержку, понимание. Туан понимал, что вёл себя странно, пытаясь дозвониться до Джексона и показывая слёзы сестре, но он не мог это контролировать. Это ведь и есть настоящая любовь, когда не можешь управлять собственными эмоциями, идя у них на поводу? Джексон… даже то, как он смотрел на Марка, заставляло его сердце делать двойное сальто.       В один из вечеров, когда Иена снова вытащили на пробежку, они сидели на траве в парке после небольшого марафона. Тогда Туан много говорил, раскрываясь Кайе. Юноша уже давно принял тот факт, что родителей нет в живых, поэтому спокойно рассказывал о них, грустно улыбаясь. Джексон поглаживал его ладонь, замечая, что Марк начинал нервничать, а тот продолжал делиться историей, как они семьёй отмечали Новый Год в бассейне, потому что Лин-Лин очень любила плавать. Он смеялся, вспоминая о новогодних купальниках, а потом резко замолчал, когда поднял голову, отрывая взгляд от их переплетённых ладоней на траве. Ван смотрел на него, смотрел с улыбкой на лице. Марк прошёлся большим пальцем по засохшей крови на разбитых костяшках Джекса, не спуская с него глаз. Взгляд Кайе обволакивал теплом, будто солнечные лучи пробрались в комнату, падая на лицо. Глаза ведь не умеют врать, в них можно прочитать многое, через них можно увидеть душу. Душа Кайе была соткана из солнца, поэтому его взор излучал свет.       Марк даже задержал дыхание, когда Джексон признался, что его глаза сверкали только тогда, когда он смотрел на него.       Просигналила машина, проезжая под окнами квартиры. Лин поднялась со стула, подходя к брату и прижимаясь к его груди. Марк уткнулся носом в макушку сестры и закусил губу, боясь дать волю слезам.       — Марки, не сдерживайся, — будто почувствовала Лин и крепче прижалась к нему. — Помнишь, как папа говорил, чтобы мы не стеснялись своих слабостей и страхов. Если мы чего-то боимся, то должны признаться в этом и не заставлять себя делать то, чего не хотим — например, казаться сильными. Поэтому, братишка, не стоит стесняться своих слёз, особенно при мне.       Сначала Марк засмеялся, а потом его смех перерос в тихий плач. Родители никогда не говорили маленькому Марки, когда он падал и разбивал коленку, что мальчики не плачут, поэтому стоит потерпеть. Со своими страхами стоит бороться, но молчать не нужно, ведь вдруг найдётся человек, который поможет справиться с ними. У Иена осталась только Лин-Лин, которая прятала лицо в его груди и сжимала запястье, всхлипывая.       — Джексон не оставит тебя, Марки. Ты слишком дорог ему.       . . .       Объятия мамы всегда самые лучшие и тёплые, в них мы чувствуем себя защищёнными. Джексон боялся разжать руки, когда София плакала у него на плече, оставляя мелкие и мокрые поцелуи на шее. Они не виделись около года и оба успели соскучиться друг по другу настолько сильно, что в этих объятиях будто искали всё потерянное время.       Джиан тоже присутствовал на этой долгожданной встрече, только стоял в стороне и по-доброму улыбался, наблюдая за матерью и братом. Сумка Кайе лежала на земле у ног, соскользнув с плеча, как только он вошёл во двор дома, где жили его родители. София беседовала с кем-то по телефону, стоя на крыльце, но стоило ей увидеть младшего сына, как трубка упала на пол. Она не знала, не знала, что Джексон появится так неожиданно. Джиан находился в доме, когда услышал, как мама выкрикнула имя брата, и вышел на улицу — вовремя он решил навестить родителей. Братья крепко обнялись и вошли в дом, толкая друг друга в плечи. София не могла перестать плакать, но и счастливо улыбалась, прикрыв рот ладонью.       — Где отец? — задал вопрос Джексон, проходя в гостиную и бросая сумку на пол.       — Он в больнице. Вчера ему стало хуже.       — Джиан…       — Что? — развёл руками парень, смотря на мать. — Джексон уже ведь не маленький, чтобы скрывать от него подобные новости.       Джиан всегда был прямолинеен, поэтому часто ругался с отцом, озвучивая свои мысли, которые даже не думал обрабатывать. На его подбородке выделялся белый шрам, который напоминал о том злосчастном дне, когда он чуть не попрощался с жизнью. Старшему брату Джекса было двадцать пять лет, но иногда он вёл себя так, будто являлся младшим ребёнком в семье Ван.       — Всё в порядке, ма, — улыбнулся Джексон, целуя мать в висок. — Поедем в больницу, хочу видеть отца.       Иногда моменты стоит ловить сразу же, поэтому Джексон торопился увидеться с мистером Ваном, чтобы успокоить внутреннее волнение.       . . .       Джексон не любил больницы, и это обуславливалось не тем, что у него были какие-то плохие воспоминания с этим учреждением, он просто их не любил. Здесь находилось слишком много грустных людей, которые сидели в очередях, дожидаясь приглашения от докторов в кабинет. Пациенты в ожидании непонятно чего — диагноза или скорейшего получения справки — мечтали лишь о том, как можно быстрее оказаться дома, где нет этой суматохи.       Медбрат пытался успокоить молодую девушку, которая сидела на диване напротив регистратуры и громко плакала, умоляя врачей спасти её возлюбленного, умирающего от онкологии. Кайе передёрнул плечами и поспешил к лифту. Он не был в курсе, каково это — терять любимого человека, но понимал, какую боль приносила эта потеря. Ему стало немного не по себе, стоило подумать об отце, которому требовалась операция, и матери, боровшейся за выздоровление мужа. А потом Джекс вспомнил о Марке и прикрыл глаза, глубоко вдыхая носом.       — Сынок, тебе нехорошо? — задала вопрос София, беря Кайе за руку.       — Всё в порядке, не волнуйся, — заверил мать парень, и двери лифта открылись, выпуская их на четвёртый этаж.       В коридоре было тихо и спокойно, так как там располагались палаты. Джиан шёл впереди, спрятав руки в карманах джинсов, София держала Джексона под руку, не отступая от него ни на шаг.       Ван-старший остановился напротив палаты сорок семь и посмотрел на младшего брата, подмигивая. Джексон закатил глаза, а Джиан толкнул дверь, заходя в комнату.       — Привет, отец. О, выглядишь помолодевшим, — засмеялся парень.       — Привет, ну не зря ведь я стараюсь придерживаться правильного питания, — по палате разнёсся хрипловатый голос.       София смотрела на сына, который продолжал стоять в коридоре, не решаясь переступить порог.       — Скоро стройнее меня будешь, — продолжал веселиться Джиан.       — Я всегда хорошо выглядел, — наигранно возмутился Руичжи, гордо поднимая голову.       Всегда так — желаешь скорее встретиться с человеком, а потом не знаешь, как начать разговор и даже вести себя. Джексон расстался с отцом не в очень приличной форме, поэтому был в замешательстве — хочет ли Руичжи вообще видеть его.       Неуверенно парень вошёл в палату, сразу же встречаясь с удивлённым взглядом из-под очков. Мистер Ван сидел в кресле, а улыбка с его лица исчезла, когда он увидел младшего сына.       — Кайе, — мужчина снял очки, положив их на тумбу у кресла, и медленно поднялся.       Кайе стоял не шевелясь, осматривая отца с ног до головы. Тот выглядел уставшим и похудевшим. Сердце сжалось и стукнулось о грудную клетку, когда Джекс оказался в крепких объятиях отца.       — Прости меня, сын, прости, — шептал мужчина, и Джексон почувствовал влагу на шее.       — Это ты меня прости, папа, — сказал парень и уткнулся в плечо отца.       София не могла сдержать слёз, а Джиан довольно улыбался, обнимая мать за плечи.       Разве семья — это не самое дорогое, что есть у человека? Многие подростки жалуются на родителей, потому что те запрещают им жить так, как хочется. Под опекой семьи кажется, что они под вечным контролем и наблюдением, не осознавая, что старшие таким образом заботятся о них. Бывает, что это попечение переходит границы, и некоторые дети живут в тоталитарном режиме, но чаще родители просто пытаются уберечь своего ребёнка, потому что многие ребятишки не имеют тормозов.       Школьники мечтают скорее съехать в отдельное жильё, чтобы насладиться самостоятельной жизнью, но стоит им оказываться лицом к лицу с проблемами, которые каждому уготавливает взрослая жизнь, они осознают, как всё-таки прекрасно быть рядом с мамой и папой. И такие периоды действительно есть чуть ли не у каждого человека, но не все обращают на них внимания, двигаясь по течению жизни. И сейчас, находясь в кругу семьи, Джексон чувствовал себя настолько хорошо и комфортно, что хотелось остаться в этом моменте навсегда.       Когда каждый из членов семьи поделился тем, что им пришлось пережить за последний год, София и Джиан оставили Джексона и Руичжи наедине, тихо покинув палату.       — Я действительно поступил мерзко в тот день, — хмыкнул Джексон, заглядывая в лицо, на котором начали выступать морщины.       — Не стоит ворошить прошлое, Кайе, — улыбнулся Руичжи и похлопал сына по колену. — Тем более моё поведение было не лучше, так что мы квиты.       — Ну мы ведь родственники.       Палату заполнил смех. Они разговорились настолько, что не заметили, как закончилось время посещения. Медсестра заглядывала в комнату три раза, напоминая, что Кайе пора домой, на четвёртый ей всё-таки удалось выгнать его.       «У мистера Вана больное сердце, ему требуется отдых», — ворчала женщина, чуть ли не выталкивая парня из палаты.       Джексон шёл по освещённым улицам Бостона. Дождь лил целый день, прекратившись только ближе к вечеру, поэтому на асфальте блестели лужи, в которых отражался свет от фонарей. Кайе чувствовал себя хорошо, только всё равно какое-то беспокойство не давало ему до конца расслабиться. Он достал телефон из кармана и перешёл в контакты. Добравшись до номера Марка, Ван смотрел на имя несколько секунд, признаваясь себе, что он всё-таки скучал. Скучал по его сопению во сне, тёплым объятиям, сладким поцелуям и сухим ладоням.       Снова начал покрапывать мелкий дождь и Ван нахмурился, когда на его телефон пришло сообщение.       «Джексон, понимаю, что ты не хочешь слушать меня, а видеть — тем более, но если ты заинтересован в бое с Эштоном Пересом, то перезвони.»       Парень добежал до остановки, запрыгивая в автобус. Дождь полностью укрыл Бостон.       . . .       В доме было очень тепло и уютно. Джексон и Джиан сидели на кухне, распивая пиво. София час назад ушла спать, оставляя сыновей наедине. Кайе находился дома уже чуть больше недели, а вчера всё-таки написал Сайленсу, чтобы тот скинул ему время и место боя.       Сообщение с адресом пришло несколькими часами ранее.       Месть — бесполезная штука, но в некоторых случаях она просто необходима. Хотя бы для того, чтобы унять бушующую злость внутри, которая не давала уснуть по ночам. Джексон не был из тех, кто желал своему обидчику или врагу всего самого наихудшего — ему просто нужно было всё расставить по местам. Перес поступил по отношению к нему, как последний кретин, наплевав на дружбу, которой Кайе когда-то дорожил, поэтому хотелось посмотреть на него и парочку раз ударить по лицу.       Ван не был сторонником насилия, но раз Эштон так сильно желал оказаться с ним в одном октагонге, нечестным путём добиваясь этого, то парень предоставит ему такую возможность и завершит начатое.       — Мне завтра нужно уехать в Нью-Йорк, — тихо сказал Джекс, вертя банку в руках.       — Родители в курсе? — спросил брат и сделал глоток пива.       — Нет, я не стал им говорить, — хмыкнул Джекс и посмотрел на брата, который не спускал с него глаз. — В общем, Джи, я заработал немалую сумму денег, которых точно должно хватить на лечение отца...       — Разбиваешь кулаки о чужие лица за деньги? — перебил Джиан.       — Что? — Джексон шокировано смотрел на старшего. — Как?       — Выбитые костяшки и шрамы на них. Знаешь, братишка, это, конечно, твоё дело, но будь осторожен. Не заставляй родителей волноваться, а то у них сейчас и так не лучшее время.       В комнате пахло корицей — сегодня братья помогали Софии печь яблочный пирог, который они отвезли отцу в больницу. Казалось, будто Джексон вернулся в беззаботное детство, помогая маме с готовкой.       — Я собираюсь сделать Бриджит предложение. Будь любезен хотя бы на свадьбу родного брата явиться.       — Серьёзно? — слова получились довольно громкими, что вызвало у Джиана тихий смех.       — Серьёзнее некуда, — кивнул головой парень. — Мы любим друг друга, что ещё нужно для счастья.       Действительно, что ещё нужно для счастья? Джексону был нужен Марк, который предал его. Но он отчётливо помнил, как Иен говорил Люку, что больше не хочет обманывать его. Ван хватался за эти слова, пытаясь достучаться до себя же, что Туан правда нуждался в нём.       — Джи, я запутался, — выпалил Джекс, уронив голову на сложённые руки на столе.       — Проблемы с девушкой?       Джексон хмыкнул, поднимая глаза.       — Я говорю не о девушке.       — Не понял, — Джи приподнял брови, поставив банку на стол.       — Марк, — всё, что ответил Кайе.       Повисла тишина. Джиан завис, смотря куда-то мимо брата, переваривая полученную информацию, и Джексон решил поделиться своей историей с ним. Ван-старший внимательно слушал и кивал, соглашаясь со словами Кайе. Джекс переодически отвлекался на пиво, потому что в горле пересыхало.       — Вот это да! — присвистнул Джиан. — Да по твоему рассказу можно роман написать.       — Пошёл ты, — смутился парень.       — Не хочешь дать ему второй шанс? — спустя пару минут спросил Джи, возвращаясь к пиву. — А что, ты ведь любишь его, а если ваша любовь ещё и взаимна...       Джексон засмеялся, опуская голову вниз, потому что не ожидал такой реакции. Брат даже не стал вдаваться в подробности, а просто предложил свой вариант действий. Джиан всегда был таким — принимал факт и не лез с кучей вопросов.       — Джеки, просто выслушай его и не придумывай свои версии.       Джи был прав — стоило выслушать Марка. Тем более он так сильно по нему скучал, что сил не было. Джексон действительно навыдумывал себе всякого, пока был здесь, а ведь Иен звонил ему ещё несколько дней подряд, пытаясь объясниться. Но Кайе игнорировал эти звонки, хоть и хотел услышать голос Туана.       — Наверное, он красивый, — нарушил тишину старший. — У тебя всегда был хороший вкус.       — Он замечательный, — лица Джексона коснулась нежная улыбка, которая была замечена старшим братом, удостоверившимся в том, что Кайе точно по уши влюблён.