Я не успел дотронуться в ответ

Зевнув, я украдкой поглядел на уставшего и немного злого друга. Он несколько часов пытается объяснить мне тему, по которой завтра будет контрольная работа. От стольких умных слов меня клонило в сон, а мозги порядком взрывались от количества полученной информации. Слишком много. Ну не привык я столько получать. А вообще, я никогда не любил учиться. Учеба для меня была скучной и неинтересной. Ведь… За те пару часов я мог нарисовать кучку комиксов. Конечно, не прямо профессиональные, но все же. Мне нравилось рисовать. Вот к этому у меня и было стремление. Я помню поддержку Мэтта, когда мы только познакомились, да и остальных. Кстати, как оказалось, то Торд и Том тоже увлекаются рисунком. Но как понятно, больше времени и своего внимания я уделял пепельноволосому. С самого начала знакомства меня тянуло к нему. Не имею представлений что это было, но оно притягивало с бешеной силой, как магнит. Есть такие большие, часто изображаемые в мультсериалах, видели? Вот таким же меня притягивало к собственному товарищу. А возможно, что он был и побольше. Мы стали хорошими товарищами с третьего дня общения. Несмотря на то, что тяги к учебе не было у меня, у парня в синей кофте наоборот же, был довольно умным. Не то что он испытывал симпатию к учёбе… Он не желал это делать в школе. По его части самообразование. Вот дома он часто читал учебники, изучал какие-то дополнительные материалы… Даже есть этому подтверждение, как огромный шкаф, уставленный разными книгами и сборниками. А ведь трудно подумать, что такой человек, как черноглазый является отличником с высоким айкью. Высунув язык, я свел глаза, пытаясь поймать ими непарный вырост дна ротовой полости, состоящий из скелетных и собственных мышц с железами. Ой. Я и сам не заметил, как смог выучить хоть что-то за этот длинный период времени. Видно, зубрежка и правда помогает. А может мой мозг сам не выдержал нудного голоса одноклассника, длительно трепавший о чем-то трепаться, немного поднимая тон. Я на пятой странице потерял ту тонкую ниточку, связывающую меня со знаниями. — Том, — медленно и мучительно протянул я, роняя голову на руки. — Я устал, давай отдохнем, — также тянул слова, в особенности уделяя гласным буквам длинное произношение. Резко замолчав, парень отвел взор от надоедливых и заумных строк, пытаясь заглянуть мне в лицо. Через приоткрытые пальцы я заметил его нахмуренные брови и недобрый зырк. Он хотел меня убить с помощью знаний? А ведь в детстве мне всегда говорили, что они помогут. Будешь учиться — они помогут построить карьеру, не быть бомжом. Но кто был в курсе, что они еще помогут в убийстве? Видно, юноша изобрел новую пытку, которая с большим успехом работает. Уверен, он был бы одним из тех, кто выпытывает информацию. Я прямо видел его в этой роли. Она правда ему подходила больше всего, что удивительно. Убрав ладони от очей, я коряво и как-то ломано натянул улыбку, думая, что это меня спасет от кары Божьей, если быть точнее, то от Томаса. В гневе он был не слабее Бога. А гневится он часто, словно с библии сошел. Но несмотря на это, я продолжал улыбаться, крепко сжав колени. Очень трудно чувствовать себя нормально, когда на тебя направлен такой… Серьезный и напряженный взгляд. Аж мурашки по всему телу пробежались. Ну, не могу я устоять. Порой меня назвали мягкотельным. С каждой минутой, проведенной в тишине, уголки моего рта сползали все ниже, создавая немного удрученное выражение, если его можно было так назвать. Меня серьёзно сильно напрягало это… Вот зачем он так смотрит? Я… Я никогда не видел такого… Да, он был суров, напряжен, но что-то отличалось от других разов… Я не понимаю что именно. Ах, будь у него такие же глаза, как у меня, стало бы легче. По зеницам всегда возможно определить что человек ощущает сейчас. Глаза — зеркало души. Но у одноклассника они черные… Не уж то и душа у него такая же темная, цветом вороньего крыла? Нет, это не так — он поистине прекрасен.  — Все в порядке, друг мой…? — неуверенно спросил я, слегка наклоняясь вправо. Более чем неожиданно алкоголик притянул меня к себе, сплетая руки на талии и укладывая подбородок на плечо. Ч-что он творил тогда? Что у него было на уме? Я не знал. Даже представить — не в моих возможностях. Я же говорил, что он странный, да? Мне нравилась эта особенность в нём. Очень сильно. Но порой она и правда была неуместна или необъяснима. Я использовал свою логику, пытался подстроиться под него, чтоб только понять. Хотел уследить за его течением мысль. Но снова же, это мне не дается. — Эдд… Я вздрогнул от своего же имени, возвращаясь в реальность, подальше от навязчивых и каплю маниакальных желаний и мыслей. Хоть меня и обнимали, руки продолжали покоиться на коленях. Нет, я должен был обнять в ответ. Я всегда так делал. Неуверенно прижавшись еще ближе, я положил ладони на спину кореша, наконец-то расслабившись. Хоть теперь гитарист не будет сверлить во мне дырку. — Мы же давно знакомы, да? Лучшие друзья мы? Я молчал. Мне просто нечего было сказать. Да и не надо было. Мы оба считали, что на все пункты положительная реакция. Но тогда зачем он спрашивает меня? Томас, зачем? Что у тебя в голове творится? Я хотел, но не спросил. Побоялся — был не уверен в себе. Печально, что я не сделал этого. Если бы я только был подготовлен к тому, что произойдет дальше… Хах, как-никак, а никакого дара, чтоб видеть будущие у меня не существовало. Порой судьба до чертиков жестока к тебе. Для нее мы лишь игрушки, развлечение какое-то. Ей нравится наблюдать как мы страдаем? Жаль, что я никогда не узнаю разгадку на этот вопрос. — Я… Я много думал об этом. Думал о нас, о дружбе, о поцелуе… Услышав конец предложения, я резко замер, остолбенел, снова напрягся, словно ожидал какую-то опасность, как сурок. Тот вечер, когда мы танцевали… Мы оба помнили случившееся, но не смели поднять обсуждение этого. Нам было неловко. Мы просто продолжали дружить, будто ничего и произошло. Это ведь испортит наши отношения, не так ли? Я задавался все этим же вопросом. Томас, зачем? Что у тебя в голове творится? Я не представлял, что он мне скажет. Почему он думал об этом? Мы тогда были пьяны. Случайность, которую следует забыть. Господи, просто забудь. Не поднимай эту тему. Давай жить, как раньше. Сделаем вид, что ничего подобного не было. Пожалуйста, не рушь нашу дружбу. Прошу. Я находился в отчаянье, не имея сил произнести это вслух. — И… Эдвард… Мне оставалось только тихо сглотнуть. А что мне делать еще? Как бы поступили вы, если бы оказались на моём месте? Ах, ладно, не обязательно отвечать. Просто слушайте дальше. — Я люблю тебя. Господи, кто способен был угадать, что он скажет это? Никто не догадывался, что у него есть чувства… ко мне… Включая и себя самого… Я сжал его толстовку на спине. Мне было страшно. И что мне ответить? Отказать? Но я не уверен, что не люблю его… В таком плане. Согласиться? А вдруг я ошибаюсь? Вдруг я сделаю только больнее? Я ощущал всем телом, как Риджуэлл ждал моих слов. Надо было рисковать. И я сделал это. Я дал ему ответ. Тот, который он желал, хотел своим сердцем.  — Я тоже тебя люблю. Я почувствовал легкость на своем плече, что означало только одно. Том отстранился. Как только наши взгляды пересеклись, мы друг другу широко улыбнулись, так и я еще маленько покраснел. Не пришлось долго ждать, как чужие губы коснулись моих, завлекая в поцелуй. Мне ничего не оставалось, кроме того, чтоб позволить это, даже самостоятельно углубить. Но кто же знал, что начало милой истории сразу же закончится?