=Малфой-манор. Ночь с 9-го на 10-е августа=
Поднявшись с кровати и перебравшись в кресло, я уставилась в окно, за которым уже давным-давно царила ночь. Но долго сидеть на одном месте не получилось – захотелось встать, что я и сделала. Впрочем, и просто стоять мне было недостаточно, поэтому я принялась бродить по комнате, нарезая круги и разрываясь между желаниями поспать и выбраться на улицу, где продолжить бесцельно бродить.
Проходя рядом с зеркалом, я краем глаза приметила изменения и отвернулась, не в силах туда смотреть: сухая и потерявшая все краски кожа; чёрные круги под покрасневшими от усталости глазами; колтун спутанных жирных волос, кои даже трогать не хотелось, и изрядно покусанные губы. Не совсем приятное зрелище, правда?..
Второй день. Чёртов второй день, как я не могу нормально спать или банально сконцентрироваться на чём-то одном! Множество мыслей, домыслов, визуализированных картинок, в прямом смысле слова, летают у меня в голове, коя от подобного напора едва ли не взрывается, постоянно докучая ноющей болью… но при всём этом я банально не способна связно выразить то, что крутится у меня в черепушке! И никакая ментальная магия не помогает…
Причина же спит в соседней спальне.
Да, после разговора с Мин Тирисом я вернулась обратно в Ритуальный Зал и… выложилась на полную. Не знаю, что во мне тогда щёлкнуло или загорелось, но на тот момент казалось, будто не вылечить Беллатрису – самый страшный из вообще существующих грехов. Вот я и выложилась, заодно использовав свои жизненные силы… Женщина – хотя после моего лечения скорее молодая девушка – теперь выглядела так, словно и не было этих десяти с лишним лет в Азкабане, а я…
—
Тьма тебя подери, Мин Тирис! — прошипела я, словно змея, зная, что лис меня прекрасно слышит. —
Зачем ты пропустил через меня ощущения этой девки?! Тебя просили? Я до сих пор, пользуясь своими навыками, не могу всё рассортировать или убрать да забыть!
—
Тьма с тобой, Тенебрис, — вздохнул Охотник, появившись лёжа на кровати. —
Ты спросила, что за чувства испытывала к тебе эта душа, вот я тебе и показал. В чём, собственно говоря, моя вина?
—
Я не просила тебя пропускать через меня все её эмоции и чувства за последние пару лет! — раздражённо рявкнула я. —
Я теперь спать не могу из-за кошмаров! Да и определиться с отношением к Беллатрисе не способна! У меня в голове каша! И всё благодаря тебе, мохнатая морда!
—
Успокойся, это от непривычки твоего сознания обрабатывать столь большие объёмы информации.Через пару дней всё стихнет, и ты придёшь в норму,— ответил мне тем же рыком Мин Тирис и покачал головой. —
Впрочем, твоего отношения к этой душе я не понимаю. Будь я на твоём месте, то уже начинал бы подготовку к церемонии сочетания… Это же твой соулмейт! Идеальная душа для тебя!
От подобных слов, повторяющихся, между прочим, не в первый раз, я только сильнее «полыхнула».
—
И что с того? И что с того, я тебя спрашиваю?!Если через меня пропустили её чувства за пару лет, то это не значит, что я воспылала желанием поскорее оказаться рядом и влюблённо смотреть на свою, якобы, половинку!— для убедительности вскинула я руками. —
Беллатриса мне чужая, несмотря ни на что! И я не желаю подпускать к себе ведьму, какой бы прекрасной парой она для меня не была, без предварительного знакомства!
—
Так станьте ближе, — хмыкнул лис. —
В чём сложность?
—
Издержки профессии… — раздражённо отмахнулась я.
—
Странные существа – люди. Правда, ты ведь уже к ним не относишься, но отчего же мыслишь их критериями? — пробормотал Охотник, положив голову на лапы. —
Тенебрис, ты уже не человек, запомни наконец.
Какое-то время в комнате царило молчание, нарушаемое моими шагами. Вот только вскоре меня вновь «переклинило», и я опустилась в кресло, буркнув:
—
Во всём виноваты мои привычки. Всё-таки я пять сотен лет жила человеком и за пару месяцев сложно сломать своё сознание, фактически перекроив собственное мировоззрение…
—
Так почему подобные«сложности» не помешали тебе изменить своё отношение к себе, а, Тенебрис? Раньше ты «был», а сейчас «была». Ты уже затронула своё мировосприятие, мелочь, — оскалился Мин Тирис, соскакивая с кровати и подбираясь ближе. —
Думаешь, два этих пункта чем-то друг от друга отличаются? Отнюдь, Тенебрис, отнюдь. Для Охотников нет ничего противоестественного менять себя так, как заблагорассудится. Об этом я уже не раз тебе говорил: мы, можно сказать, чистильщики. Убийцы, если смотреть под определённым углом, — продолжал он гипнотизировать своим голосом. —
И такие, как мы, не можем быть постоянными. Мы – орудия Тьмы. Мы – единая армия. Мы – одиночки. Мы – убийцы. Мы –лекарство... Мы – всё и ничего… Мы есть и нас нет… Мы прячемся в Тенях, но бродим под Светом… Ладно, хватит на сегодня лекций, — внезапно закончил лис, разрушив наваждение. —
Просто запомни, что для того, чтобы оставаться собой тебе нужен «якорь», а соулмейт – идеальный кандидат на эту роль.
Впрочем, слушать слишком бодрый голос лиса было противно, ибо после его слов накатила жуткая мигрень, заставляя морщиться и скрипеть зубами:
—
Тьма тебя подери, скотина… Ты можешь без своих штучек обойтись?! У меня и так крыша ехать начинает!
—
А разве ты не сильна в магии разума? — ехидно поинтересовался Мин Тирис. —
Приберись у себя в голове, Тенебрис. Впрочем, благодаря этим трюкам я вбиваю в тебя прописные истины, надеясь, что они тебе помогут.
—
Ты прекрасно знаешь, что твоим действиям в ментале я не могу ничего противопоставить… И это не менее раздражает, ведь мой «куратор» отказывается меня чему-нибудь учить, а только ездит по мозгам с заядлой периодичностью! Может, приступишь к нормальному обучению, а не внушению?!
—
Ну, можно и повежливее…— фыркнул лис. —
Да и, по-моему, для того, чтобы учить плавать, лучше всего бросать подопечных в воду и смотреть, как они барахтаются да только изредка толкать в сторону берега. Получается забавно, надо сказать.
—
Отчасти я с тобой согласна, но всё равно мог бы и полегче… — поморщилась я, прикрыв глаза.
Голова всё ещё гудела, доставляя неудобства. Впрочем, сейчас было легче, чем в первые несколько часов, когда я не могла разобраться, где мои чувства, а где воспоминания Беллатрисы. Наверное, из-за этой каши меня и потянуло на «подвиги»… Нет, это же надо, используя собственную жизненную энергию, лечить человека! Хорошо по мозгам мне проехались, ничего не скажешь.
Причём проехались настолько качественно, что даже моими силами «колею» без последствий не уберёшь – уж слишком она глубока. И теперь я даже не знаю, как буду реагировать на Беллатрису, всё-таки на себе прочувствовала, что за липкий страх и яркая надежда поселилась в глубине души девушки. Н-да…
—
Эй, Мин Тирис, что мне делать?.. — тихо заговорила хриплым голосом я.
—
Мою точку зрения я уже высказал, — хмыкнул тот, расположившись на коврике перед креслом. —
Своими соулмейтами не разбрасываются.
—
То есть «думай сама, Тенебрис», да?..
—
Ну, получается, так. Впрочем, ты сама должна понимать, что, встретив соулмейта единожды, ты уже не сможешь ни забыть его, ни отдалиться. Сама твоя сущность будет противиться этому, — блеснул Мин Тирис своими красными глазами.
—
Звучит, словно приговор, знаешь ли, — буркнула я, буравя взглядом потолок.
—
А это отчасти он и есть, Тенебрис. За тем лишь исключением, что в этом случае тебя ждут так называемые «райские кущи» вместо смертной казни.
Я лишь криво усмехнулась:
—
А ничего, что первое – это следствие второго? Впрочем, мне не нравится, что меня столь настойчиво пытаются настроить на отношение с Беллатрисой. Коробит, когда я представляю себя влюблённой в столь неизвестного мне человека. Неправильно это...
—
Тенебрис, Тенебрис… мелкая ты ещё, видно…— покачал головой лис. —
Вот почему ты такая… такая? Я уже не первого Охотника встречаю и обучаю, а подобного тебе вижу впервые.
—
А у меня всегда не всё как у людей, — дрогнули уголки моих губ.
—
Ладно, спрошу по-другому: когда тебя стали волновать чувства? И вообще, с чего ты решила, что моментально влюбишься в эту душу?
—
Они меня всегда волновали. Почти всегда, — поправилась я под скептическим взглядом Мин Тириса. —
Но ты меня прекрасно понял, потому что сам мне об этом и втолковывал пару дней назад! Или, скажешь, не было такого?
Лис лишь пренебрежительно фыркнул, но тем не менее, продолжил:
—
Ладно, Тенебрис, раз ты не собираешься принимать мои советы на вооружение, тогда чего ты от меня вообще хочешь-то? Я, может быть, и не похож на занятого Охотника, но дел у меня всё-таки немало, так что хватит мочить слезами мой мех и переходи к сути, — недовольно пробурчал Мин Тирис.
—
Ой, да иди ты… — надулась я.
—
То есть я ещё и виноват? — «перевёл» мой ответ лис и покачал головой. —
Эх, Тенебрис, Тенебрис, и всё же ты – женщина. Самая натуральная, до мозга костей.
—
Это оскорбление?..
—
Факт! — авторитетно заявил он. —
Ладно, пойду я косточки разомну, а ты…
—
Прекращай хандрить и иди изнасилуй Беллатрису, я тебя правильно поняла? — ехидно заметила я. —
Мне такое претит.
—
Ну вот, можешь ведь, когда захочешь. Ты только не затягивай, Тенебрис, а то твоя половинка начнёт первой, — хмыкнул Мин Тирис, оскалившись, —
Насколько я могу судить по твоему характеру, быть изнасилованной тебе очень не хочется, вот только твоя половинка должна быть чересчур… напористой. По крайней мере, зачастую пара подбираются примерно такими.
—
Дорогой куратор, тебе сразу аваду промеж глаз всадить?.. — невинно похлопала я глазами.
—
Ладно-ладно, не кипятись. Уже ухожу… —начал растворяться в тенях лис. —
И да, твои «авады» на меня не действуют, пора бы уже запомнить! — напоследок крикнул он.
— Зато моральное удовлетворение получаю… — пробурчала я, вставая с кресла, а прислушавшись к себе, добавила. — Но так и быть, за помощь прощу.
Всё-таки с тем хаосом, что творился у меня в голове, я бы не справилась настолько быстро, а Мин Тирис за время разговора легко и незаметно всё поправил. Да, главное тут незаметно. Даже мне с моими навыками в ментальной магии ещё учиться и учиться, чтобы повторить такой трюк.
Впрочем, у меня ещё много времени впереди, так что научиться смогу всему. Главное, правильно расставить приоритеты.И первый приоритет на сегодня – закончить защитный контур острова, заодно проверив, как там поживают големы, которым я поручила расчищать площадку под мой будущий домик. Думаю, с этим они уже должны были справится…
Но так как я сейчас ни за что не засну, то стоит привести себя в порядок, а то на зомби похожа...
*****
=Малфой-манор. 10-е августа. Беллатрикс=
Просыпаться в безопасности и не в сырости камеры… Сколько лет Беллатрикс мечтала о подобном? По крайней мере, лет десять, но точно не меньше. Впрочем, последний год прошел практически отлично, если сравнивать с предыдущими, ведь Огонёк, даже не присутствуя рядом, согревал и разительно преображал окружающую действительность для волшебницы.
Правда, единственное, что омрачало утреннее пробуждение Беллатрикс – невозможность самостоятельно встать с постели да при этом не распластаться на полу. И вообще практически полная беспомощность, как дополнение. Или, скорее, причина.
Как выразилась Цисси, это последствия полной перестройки организма. Вот только, что значат эти слова ни Беллатрикс, ни Цисси сказать не могли, а виновница сего «безобразия» отказывалась подходить к комнате волшебницы ближе чем на пять метров, ссылаясь на занятость. Правда, Беллатрикс ломала голову по поводу того, чем таким важным может заниматься двенадцатилетний ребёнок, хоть и развитый не по годам.
Но вернёмся к сути.
Как поняла Беллатрикс из скомканного и довольно несвязного рассказа собственной сестры, которая всё же осталась любящей сестрой, её вылечила девочка по имени Элис, носящая фамилию Поттер. Уже это шокировало Беллу, ведь, если она правильно помнила, этой девочке как раз должно быть примерно двенадцать лет. А уж когда волшебница смогла увидеть себя в зеркале и досконально изучить собственное тело…
Уже просто подтверждённый множественными диагностическими заклинаниями факт, что Беллатрикс может иметь детей, дорого стоил! Всё-таки Чёрная Метка не проходит бесследно…А мелочь, вроде преображённой внешности, не стоило и упоминать. Так что первое время волшебница пыталась осознать и связать то, что с ней сделали, с тем, кто это, собственно говоря, сделал – а лгать Цисси бы не стала.
Вот только Беллатрикс, когда всё-таки смирилась с
ненормальным необычным положением вещей, не могла взять, найти и поблагодарить девочку. Во-первых, пока физически не могла этого сделать, а во-вторых, гордость чистокровной ведьмы, вынужденной благодарить полукровку, банально не выдерживала и ревела раненым зверем: «Кто она, и кто я?! Женщина, не неси чушь!»
Да, раньше Белла проще относилась к ребёнку Поттеров, ведь не знала его и сталкиваться с ним не приходилось, но вот сейчас…Впрочем, и проявлять свою гордыню, мол, она была обязана, волшебница не спешила, поэтому и была отчасти благодарна девчонке, которая до сих пор находила неотложные дела и не могла навестить её лично.
Хотя причина тишины в Малфой-маноре и столь же «ангельского» поведения взрывной Беллатрикс укладывалось в одно слово – Огонёк. Огонёк, который бродил по манору и иногда оказывался в опасной близости от Беллы. Но делиться столь важным знанием волшебница категорически отказывалась даже с собственной сестрой! Не говоря уж о ком-то другом. Всё-таки женщина – точнее уже девушка – являлась ярой собственницей и, соответственно, делиться своим Огоньком отказывалась наотрез!Тёмное Пламя принадлежит только ей и никому больше!..
Даже если сам Огонёк об этом не подозревает.
Правда, пока что для Беллатрикс личность вожделенного ей человека, бродящего по Малфой-манору как у себя дома, оставалась неизвестна. Волшебница чувствовала, как Тёмное пламя передвигается по манору и даже проходит у дверей в её комнату – в эти моменты Белла готова была плакать от досады – но определить, кем оно является, пока не удавалось. Всё-таки Огонёк порой покидал пределы манора и оказывался где-то о-очень далеко, и волшебница уже сломала голову, пытаясь подобрать подходящую кандидатуру под личность Пламени.
Племянник – которого девушка, кстати, так и не смогла увидеть – конечно, рассматривался, как потенциальный Огонёк, но интуиция Беллатрикс твердила, что это не он. Цисси тоже не являлась целью, ведь сестру Белла видела собственными глазами и в непосредственной близости от себя. Был, естественно, ещё и Люци… но волшебница гнала в шею подобные мысли из своей головы, стоило им только появиться.
Впрочем, имелась ещё Элис Поттер, которая, похоже, гостила в Малфой-маноре, но двенадцатилетняя девочка, освоившая трансгрессию? Да ещё и с территории
этого особняка? Для Беллатрикс эта была шутка столетия. Правда, смотря на своё тело, девушка –хоть и со скрипом – не могла не согласиться, что… некоторые навыки у девочки имеются.
Хотя, чем больше Белла думала над кандидатурой, тем чаще её посещала мысль, что Огоньком является Элис Поттер. Вот только неспособность разобраться с отношением к девочке старалась загнать эти мысли куда подальше. Впрочем, это мало помогало… потому что Беллатрикс просто не могла себе представить, что Огонёк, к которому её тянуло последний год – двенадцатилетняя девчонка!У девушки за долгое «знакомство» с Тёмным Пламенем уже сложился образ крепкого и взрослого мужчины-красавчика… а тут такой фортель! Как это понимать прикажете?..
Вот только медленно, но верно, эти два образа срастались, ещё сильнее путая Беллу в собственных чувствах…
А пока девушка хмурилась и пыталась выгнать слишком ненормальный образ из головы, в комнату неспешно вошла Нарцисса. Несколькими взмахами палочки женщина открыла окна и проветрила помещение, после чего встала рядом с кроватью и, окинув взглядом сестру, спросила:
— Как себя чувствуешь?
— А куда делись домовики? — ответила вопросом на вопрос Белла. — Неужто эти уродцы, наконец, подохли?
Отсутствие этих длинноухих девушка заметила ещё в первые часы своего пробуждения, но задать вопрос решила только сейчас – раньше было не до этого.
— После некоторых… обстоятельств пришлось их убрать из дома, — немного помедлив, ответила Нарцисса. — Впрочем, сейчас мы говорим не о домовиках, а о твоём самочувствии, Трикси. Тебе стало лучше?
В голосе сестры Белла уловила явную обеспокоенность и была готова замурчать от приятного ощущения, разливающегося по телу, но неизменные привычки взяли верх.
— Могу пошевелить пальцами… — раздражённо буркнула Беллатрикс и застонала. — Цисси, я уже хочу ходить без твоей помощи! Как быстрее закончить эти мучения?!
— Элис говорила, что тебе нужно стараться осознано двигать собственным телом… — пробормотала женщина, осматривая собственную сестру. — Кажется, она что-то говорила о желании… но точно не могу вспомнить.
— Так спроси! — воскликнула Белла, не удержав гнев. — Ты же с ней в хороших отношениях, как я посмотрю!
— Трикси… — вздохнула Нарцисса, присев на край кровати. — Твой беспокойный нрав уже довёл тебя до Азкабана. Может, будешь вести себя более сдержано? — вскинула бровь женщина и тихо добавила, чтобы не услышала сестра. — Правда, у меня возникает ощущение, что вместе телом омолодилось и твоё сознание…
— Посмотрела бы я, если бы ты оказалась на моём месте… — тем временем фыркнула девушка, отвернувшись с капелькой стыда на лице. — В конце концов, я только и делаю, что пытаюсь двигаться! Но тело не слушается меня и живёт своей жизнью! Вот, полюбуйся!
Белла убито кивнула на собственную руку, которая рваными движениями начала отрываться от постели, постоянно дёргаясь то влево, то вправо: возникало ощущение, что каждая часть руки выполняет совершенно противоположные действия. Впрочем, так оно и было, по большому счёту…
— Видишь?..
— Но она же двигается… — неуверенно протянула Нарцисса.
— Она поднимается! — беспомощно рыкнула Беллатрикс. — А должна просто отодвинуться в сторону! Я не понимаю, в чём дело! Мне говорят тренироваться, но как это делать, когда тело попросту не хочет слушаться?!
— Успокойся, Трикси, — тепло улыбнулась Нарцисса, прикоснувшись к её руке.
Внутри девушки тут же поднялась волна гнева – волшебница ненавидела жалость – но Белла успела взять себя в руки и задавить свои порывы. Вот только прежняя натура рвалась наружу, буквально прогрызая себе путь обратно. Да, как бы не хотела Беллатрикс, а меняться тяжело. Но девушка всерьёз решила измениться и больше не выплёскивать свой гнев на близких людей – их не так уж и много осталось, чтобы ими разбрасываться.
— Я спокойна, Цисси… — тихо заговорила Белла и, посмотрев на сестру, натянуто улыбнулась. — Поможешь привести меня в порядок?
Нарцисса же, прекрасно чувствуя, как девушка переступает через себя и давит прежние «манеры», пошла навстречу и кивнула. После чего помогла сестре подняться на ноги и дойти до ванной, где и навести утренний марафет. А Беллатрикс в то же время пыталась всё-таки вернуть контроль над собственным телом, которое продолжало кривляться и проделывать такое, что раньше, как думала девушка, делать точно не могло.
Впрочем, к тому моменту, как Нарцисса вернула сестру на кровать, Белла решила на время прекратить «тренировки» и поинтересоваться, хоть и понимая, что тема не самая приятная:
— Цисси, в последнее время меня мучает вопрос: раз омолодить организм настолько просто, то почему ты… так выглядишь?
Нарцисса в ответ лишь несколько печально вздохнула и закусила губу, уже который день ожидая подобного вопроса.
— Я узнала об этой возможности только после того, как это проделали с тобой, Трикси, — всё же начала женщина. — Что же касается остального, то не думаю, что всё настолько просто, как мы себе представляем. Да и, увидев сам процесс, мне… поплохело. Это будет самым близким словом по значению, — кивнула она сама себе.
— Жертвоприношение? — предположила Белла.
Всё-таки раньше девушка не слышала о похожей светлой магии и разумно посчитала, что это тёмный ритуал и для подобного требуются жертвы. Впрочем, даже если так, Беллатрикс не испытывала угрызений совести, всё же будучи вынужденной находиться среди Пожирателей Смерти, она видела много и не всегда
это было приятным. Точнее, никогда. Но «отпечаток» всё же остался…
— Если бы ты видела Элис после ритуала, то, я уверена, что была бы согласна со мной, ведь даже у Люциуса защемило бы сердце, — поделилась Нарцисса. — Во всяком случае, девочка была похожа на бледную тень прежней себя и, вопреки своему обычному состоянию, выглядела очень подавленной. Заставлять же проходить её через это вновь… не могу даже заставить себя попросить провести ритуал на мне.
— Даже старина Люци, говоришь?.. — хмыкнула Белла и нехорошо прищурилась. — И всё-таки, Цисси, ты к ней сильно привязалась, как я посмотрю.
— Думаю, ты сможешь меня понять, когда встретишься с ней, — слегка улыбнулась женщина, проигнорировав цепкий взгляд. — В конце концов, это она расшевелила Диану и придала этому дому красок. И я ей благодарна за это, поэтому и не хочу портить с ней отношения… Если честно, иногда я даже перестаю видеть на её месте девочку, и она превращается в человека, к которому просто хочется прислушаться и услышать. Правда, даже осознавая это, меня не отталкивает от неё.
Впрочем, Беллатрикс, слушая свою сестру, только больше путалась в своих мыслях да предположениях, ничего не понимая. Что вообще происходит в этом доме? И почему практически все изменения связаны с этой Элис Поттер?..
«Может быть, всё-таки она?.. Нет, не может быть…» — задумалась и сразу отбросила подобную мысль Беллатрикс.
— Диана?.. — наконец, пробормотала девушка, надеясь на пояснение.
— Твоя племянница, Трикси, — с радостной улыбкой ответила Нарцисса.
— Племянница?! — опешила Белла. — Разве на роде Малфой не лежит проклятье одного ребёнка? А, насколько я помню, у меня уже был племянник!
— Лежит, — согласилась женщина и потупилась. — Но происходящее сложно объяснить…
— Цисси, мы никуда и не торопимся, — заговорила девушка, боясь услышать причину, ведь если проклятье лежит, то племянник…
— Начну, пожалуй, с начала, — наконец, собралась с духом Нарцисса. — Как ты знаешь, двенадцать лет назад у меня родился мальчик…
И чем дольше говорила сестра волшебницы, тем больше становились глаза Беллатрикс, постепенно становясь похожими на два огромных блюдца и повергая девушку в перманентный шок. Мало того, что в деле снова замешана Элис Поттер, так волшебница, оказывается, лишилась племянника! Впрочем, на его место встала племянница… или не на замену?
— Знаешь, Цисси, — смотря в одну точку, тихо произнесла Белла после рассказа. — Чем дольше я нахожусь в этом доме, тем сильнее во мне желание напиться. Может быть, я умерла в Азкабане от дементоров, а это – Ад?..
— Я могу тебя понять, — улыбнулась краешком губ Нарцисса. — Но я рада, что это произошло с Дианой и ей смогли помочь.
— А ты не думала, что всё это было ложью? — нахмурилась девушка. — Откуда эта Элис вообще узнала о подобном?
Под пристальным взглядом сестры мать Дианы замялась, но всё же ответила:
— Трикси, ты меня не поймёшь, пока у тебя у самой не появится ребёнок, и пока ты лично не познакомишься с Элис. Поверь, она…
Но дальнейшую речь Нарциссы прервал стук в дверь. Сёстры сразу же замолчали, уставившись в сторону неожиданного посетителя, который не заставил себя ждать и аккуратно приоткрыл дверь. Беллатрикс в этот момент потеряла дар речи, во все глаза уставившись на вошедшую девочку, о личности которой уже подозревала.
По крайней мере, практически точная копия маленькой Цисси, которую Белла любила в детстве тискать из-за её «милоты», явно намекала на родителей этой высокой для своего возраста девочки с длинными и прямыми волосами цвета серебра, что достигали ягодиц. Впрочем, после детального осмотра, Беллатрикс должна была признать, что Диана вобрала в себя не только красоту Нарциссы, но и некоторые черты, присущие Люци. Всё-таки резких черт лица у её маленькой сестрёнки не было никогда.
И пока Белла пребывала в задумчиво-оценивающим состоянии, Диана, одетая в простенькое светлое платье до колен, оказалась рядом со своей матерью, спрятавшись той за спину и изредка бросая оттуда настороженные взгляды на свою тётю. Последняя же, заметив её поведение, стала поносить«Пророк» как только знала, ведь это он поливал её грязью и сгущал краски! А теперь её боится собственная племянница! Ублюдки!..
Впрочем, Беллатрикс ещё даже сама не поняла, насколько быстро перестала волноваться о том, что её племянник стал племянницей. Просто потому, что Белла решила наверстать то время, когда не смогла вдоволь позаботится о своей младшей сестре! Диана же, увидев, что тётя стала смотреть на неё тем же взглядом, что и мать месяц назад, побледнела, а её спина стала покрываться холодным потом.
Вот только сбежать уже не получилось – Нарцисса заговорила.
— Поздоровайся со своей тётей, Диана. Не бойся, она не такая страшная, как пишут в газетах.
Бросив на мать затравленный взгляд, мол, как мне её не бояться, если это вылитая ты месяц назад, девочка сделала реверанс:
— Племянница рада познакомиться с тётей и надеется, что она поскорее выздоровеет.
— Цисси, теперь я тебя прекрасно понимаю! — счастливо ответила Белла, от лучезарной улыбки которой Диана мелко задрожала. — Племяшка, подойдёшь поближе?
Вот только юная Малфой не разделяла желаний Беллы и, сделав пару шагов назад, резко сорвалась с места, буквально вылетев в коридор, за что получила недовольный взгляд Нарциссы.
— Прошу прощения, она всё ещё не научилась вести себя подобающе, — вздохнула мать Дианы. — Но, думаю, за оставшиеся каникулы у меня получится выбить из неё все мальчишеские повадки и сделать маленькой леди!..
— Мне показалось, что она стесняется своей красоты… — поделилась Беллатрикс, частично разделяя стремление сестры. — У неё всегда так?
— По большей части… Но я удивлена, что Диана решила к тебе заглянуть, всё-таки раньше она сторонилась этой комнаты, — задумчиво пробормотала женщина и счастливо улыбнулась. — Думаю, скоро она перестанет тебя бояться.
— Не бойся, Цисси, я найду с ней общий язык, — растянулись губы девушки в улыбке. — Всё же она твоя точная копия.
— Надеюсь, — вздохнула Нарцисса, не поняв коварных мотивов собственной сестры. — Впрочем, я пришла к тебе обсудить одну вещь…
— Какую?.. — поинтересовалась Белла.
— Ты ведь занималась анимагией, я права? — серьёзно посмотрела на сестру женщина.
Приподнятое настроение быстро улетучилось, и Беллатрикс, поморщившись от воспоминаний, тихо заговорила:
— В Азкабане, как ты знаешь, не так много того, чем можно действительно заниматься, так что да, ты права. Но к чему ты ведёшь?
Нарцисса на пристальный взгляд сестры кивнула и задумчиво начала:
— Из недавнего разговора с Элис я запомнила одну фразу: «Ей может помочь внутренний зверь». Сначала я не придала этому значения, но потом вспомнила о таком направлении, как анимагия, и предположила, что ты могла ей заниматься. Да и Элис бы не стала просто так разбрасывать словами, так что предположения у меня были.
— Я всё равно тебя не понимаю… — нахмурилась Беллатрикс.
— Трикси, я вижу, как тебе тяжело даются тренировки, — закусила губу её сестра. — Поэтому думаю, что если ты в свободное время будешь заниматься анимагией, то это значительно повысит твою скорость восстановления.
— Думаешь?.. — ещё больше нахмурилась девушка, посмотрев на свои руки. — Я давно не пробовала…
— Но, может быть, ты попытаешься? — с надеждой спросила Нарцисса. — Просто… мне больно смотреть на такую подавленную тебя… Особенно, вспоминая твою прошлую манеру поведения. Трикси, пожалуйста…
Видя, каким взглядом смотрит на неё младшая сестра, Беллатрикс просто не могла сказать «нет».
— Хорошо, Цисси, я займусь этим вопросом, — улыбнулась девушка.
