=Лондон. Площадь Гриммо. 6-ое февраля. Элис (Алисиа)=
У меня, если честно, никогда не получалось представить себе разговор без слов: когда собеседники понимают друг друга только по немногочисленным движениям и взглядам, бросаемым то на предметы интерьера, то на свои руки, то на собственного визави. Представить подобное отчего-то попросту не выходило. Даже с Учителем, которая могла читать меня как открытую книгу, таких разговоров не случалось, что уж говорить об остальных менее сведущих обо мне личностях?.. Но тем не менее, оказавшись вместе с Беллатрикс в одной комнате– предварительно приведя себя в порядок после незапланированной ванны – я, так сказать, наглядно убедилась, что общаться без слов можно… но просто неимоверно сложно, ибо наш разговор закончился на требовательном взгляде Беллы, мол, зачем ты сюда пришла?.. Впрочем, и до этого фразы были не менее требовательны: «Подожди» и «Сядь». Тем не менее, что-то ответить на столь однозначные и несколько обидные требования не выходило просто потому, что необоснованное волнение или даже мандраж буквально выбивали мысли из головы, будто специально оттягивая неизбежное. Вот только если немногим ранее я старалась не думать о возможном развитии событий, откладывая решение проблемы на ещё какое-то время, мол, всё само собой образуется. То сейчас, смотря на ситуацию в непосредственной близости, прекрасно понимаю, что долго так продолжаться не может, ибо мы с Беллой либо сдвинемся с мёртвой точки, либо останемся на том же месте на ещё долгое и долгое время… чего бы мне не хотелось. И дело тут точно не в полуобнажённой Белле, которая даже не потрудилась толком запахнуть халат, давая моей и без того бурной фантазии простор для творчества… Ну, разве что желание оказаться в объятиях девушки усилилось в несколько раз… — Мы так и будем дальше молчать? — всё же решила поинтересоваться я. Беллатрикс на вопрос лишь приподняла бровь, мол, и о чём же нам говорить?.. – сбив тем самым почти весь мой «воинственный» настрой. Тьма подери, и почему мне, несмотря на ярко выраженные мысли девушки, кажется, что Белль специально заводит разговор в тупик? Впрочем, с этим можно и потом разобраться, сейчас важнее довести задуманное до конца. Хотя «задуманное» как-то громко звучит… Скорее, планируемое. Да, так будет правильнее, правда, тоже не идеально. Конечно, решение рассказать о себе всё далось мне нелегко, и сомнения на этот счёт до сих пор грызёт изнутри, уговаривая одуматься, пока не поздно, но после подсчёта всех «за» и «против» идея была признана разумной… — Понимаю, что откровенничать после сказанного мной тогда ты не станешь из-за вполне логичных опасений, что демоны – существа опасные и разговаривать с ними себе дороже... — закусила я губу, после чего решительно кивнула сама себе. — Но тем не менее я хочу поделиться с тобой своей жизнью и ответить на появившиеся вопросы. В конце концов, я стала их непосредственной причиной... и мне бы хотелось исправить некоторые моменты, чтобы вернуть наши отношения на тот самый уровень, на котором они были месяц назад! — выпалила я под конец. И, пожалуй, опустим тот факт, что для подобного решения мне потребовалось чуть больше месяца на «созревание» идеи и пинок под зад от собственного фамильяра… с которым после нужно будет провести воспитательные работы! Ибо нельзя так подставлять собственную Хозяюшку! Хоть и несколько дурную… и ей во благо. Тем не менее, пока я была погружена в собственные думы, Белль буравила меня ничего не выражающим взглядом, будто решая, убить или всё же выслушать? Впрочем, насчёт убийства – я утрирую… а, может, и нет. — Расскажи… о себе, — хрипло пробормотала девушка. На пару мгновений заслушавшись – сама от себя не ожидала – я всё же собралась с мыслями и только убедилась в решении выложить всё, как есть. Знаю, возможно, это звучит глупо и даже наивно… но, Тьма подери, если не расскажу большую часть собственной истории сейчас, то позже сделать подобное получится едва ли не сложнее… Уж оценить свою «неуверенность» по отношению к Белль я смогла. Впрочем, и нельзя отрицать того факта, что во мне присутствует нелогичное желание просто поделиться своим прошлым. Ну, хочется, Тьма подери!.. Хочется разрушить ту стену, которую воздвигло недоразумение в тот день, и быть, наконец, понятой! Всё-таки получать «за дело» не так больно, чем попасть под горячую руку… Помотав головой, отбрасывая ненужные мысли, и сглотнув отчего-то вязкую слюну, я посмотрела в глаза Белль и всё же заговорила: — С твоего позволения, я начну с самого начала… — прикрыла глаза и набрала в грудь воздуха. — Пятьсот тридцать четыре года назад по моему летоисчислению, в одной деревеньке, что стояла на границе с Великим Лесом Стрид, родился мальчик по имени Хассий…*****
=Там же. Несколько часов спустя. Беллатрикс=
Удивление. Страх. Заинтересованность. Примерно так можно было охарактеризовать чувства Беллы, пока она слушала длинный и очень, надо сказать, занимательный рассказ Поттер. Но обо всё по порядку… С удивлением всё было просто до безобразия: всё-таки не каждый день можно узнать, что демон, к коему ты неровно дышишь – утверждать обратное уже не получалось – некогда был человеком, да ещё и магом, который умер в возрасте пяти сотен лет в совершенно другом мире. После чего мало того, что переродился, так и пол поменял!.. Конечно, можно было бы упереться, как это любила делать Белла, мол, каждый день таких личностей встречаю, но не в этот раз. Сегодня волшебница смогла удержать свою старую натуру в узде, хоть и не без труда – не зря же Беллатрикс относится к носителям фамилии Блэк, кои славились своим взрывоопасным характером?.. Впрочем, сейчас речь шла не об этом. Следующим после удивления шёл страх, который, что интересно, имел несколько нелогичную природу, ибо волшебница боялась не девочку-демона, коя сидела напротив неё, а за саму себя. Банально потому, что Беллатрикс, слушая рассказ, справедливо решила, что у неё едет крыша! И это после довольно хорошего, расширяющего кругозор, образования на дому и Азкабана, который и так потоптался на психике Беллы да, казалось, дальше уже некуда!.. Впрочем, заинтересованность для Беллы была ещё более нелогична в своих причинах, нежели страх, ибо брала своё начало с мыслей, кои можно было охарактеризовать примерно как: «А Хассий был красивым мужчиной?» — …Ну, а потом ты сбежала из Азкабана, и мы встретились, — тем временем подвела итог своему рассказу Поттер. — Думаю, дальше продолжать историю нет никакого смысла, ибо ты и так всё могла видеть из первых рядов. Вот. И молчание повисло в комнате… потому как Элис просто ждала какой-нибудь – даже самой элементарной – реакции на свой рассказ, а у Беллы банально не находилось слов, чтобы выразить словами всё то, что она думает. Впрочем, пока две девушки искали эпитеты и причину, которая бы позволила нарушить молчание, они заметили, как изменилось их положение в комнате: обе ведьмы замерли, поражённо уставившись друг на друга, ведь начинали разговор они сидя на противоположных креслах, а закончили так, что Элис оказалась на коленях у Беллатрикс… Первой пикировку взглядов не выдержала Поттер и, подскочив со своего места, чуть смущённо буркнула: — И что, ты даже ничего не скажешь после того, как я тебе, фактически, душу излила? — У меня просто нет слов… — меланхолично протянула Белла, пытаясь унять стучащее набатом сердце. — Цензурных?.. — вырвалось у Элис, которая забавно дёрнула ушками. — И их в том числе, — не осталась в долгу волшебница. Впрочем, обе девушки почувствовали, как дрогнули их уголки губ, и атмосфера в комнате несколько потеплела. Вот только разговор вновь застыл соляным столбом и продолжаться желания совершенно не изъявлял. Как, собственно, и румянец с щёк двух дам не собирался пропадать… Хотя, так как немногим ранее лёд уже «трогался», толкнуть его ещё раз получилось много легче. — Ну-у, Белль! — «возвела очи к небу» Элис. — Мм-м? — вяло отозвалась волшебница. — Не молчи! Разве тебе не волнует тот факт, что я раньше была мужчиной? Тьма подери, да даже о моей сути демона можно было бы задать вопрос, всё-таки ты могла что-то неправильно понять! Ну же! Есть то, что ты хочешь от меня узнать?.. — скрестила руки под грудью девушка, явно нервничая. — И убери эту постную физиономию с лица, смотреть тошно! Левый глаз у Беллы в этот момент заметно дёрнулся, и волшебница поднялась со своего места, чтобы нависнуть над Поттер и с поднимающимся раздражением спросить: — Чем тебе не угодило моё лицо, хвостатая? — Не приплетай сюда мой хвост! — ни с того ни с сего рыкнула Элис, прижав обозначенный руками. — Ты его, между прочим, пару месяцев из рук не выпускала, когда мы спали, и несколько раз из-за этого не давала мне вылезти из постели, жалобно сверля глазками! Поэтому не надо наговаривать на мой хвост – он очень даже хороший!.. Беллатрикс от подобного напора и нелогичных претензий сперва опешила, а после, вспомнив до мельчайших деталей один из подобных моментов, за пару мгновений залилась краской и с трудом поборола желание отвернуться: — Н-не было такого! Элис же, хитро прищурившись, ехидно прокомментировала, для убедительности покивав головой: — Да-да, и мои ушки, конечно, тоже не ты чесала… — Ложь и грязные инсинуации!.. — заявила взявшая себя в руки Белла. — Е-естественно, — продолжила кивать Элис, источая сарказм всем своим видом. — Я всё понимаю… — Ни Мордреда ты не понимаешь… — буркнула раздражённая и «пойманная с поличным» волшебница. — Тогда объясни. И сказав это, Поттер оказалась аномально близко к лицу Беллатрикс, требовательно сверля ту взглядом. Впрочем, если сначала две девушки демонстрировали ослиное упрямство, то потом, когда заметили в каком положении замерли, спектр чувств сменился, и комнату наполнила атмосфера неловкости… — Нет, — всё же смогла ответить Белла и, вздёрнув свой носик, отвернуть голову. — А если я настоятельно попрошу?.. — поинтересовалась Поттер, повторно заглядывая в глаза волшебнице. Впрочем, Беллатрикс таким же категоричным тоном повторила свои слова: — Нет. На подобное Элис, похоже, крыть было нечем, потому как девушка с задумчивым выражением лица отстранилась от Беллы, и последняя вздохнула спокойнее. Хотя, нужно признать, волшебница почувствовала по отношению к Элис уже забытое чувство недовольства, мол, почему ты отстраняешься!? Да и после услышанного рассказа, как говорится, в животе начали порхать бабочки, которые не добавляли трезвости мышления… Вот только Беллатрикс слишком рано расслабилась: ведь, даже не беря во внимание тот факт, что Поттер, по большому счёту, всё ещё является ребёнком, в родословной Элис отметились Блэки… и точно не один, и явно не так давно. Так что когда Поттер, толкнув Беллатрикс в кресло, села прямо к ней на колени и прижала руками к спинке, то волшебница, мягко говоря, впала в ступор. Сперва от столь неожиданного напора, а потом и от собственного взгляда, который упёрся в тонкую линию губ Поттер – в памяти некстати всплыл их вкус, и потребовались титанические усилия, чтобы не облизать собственные губы... — Может, ты расскажешь что-нибудь о себе?.. — жалобно протянула Элис. — Пожалуйста… И, несмотря на понимание наигранности сего действа, Белла могла поклясться, что увидела слезы в глазах девушки!.. А это уже был удар под дых… — Кажется, ты не ждала от меня откровенностей, — всё же нашлась Беллатрикс. — Ну-у… — потупила глазки Поттер. — Я думала, что откровенность вызовет ответную откровенность… а слово за слово и мы помиримся… Правда, последние слова девушка сказала настолько тихо, что Белла услышала только невнятный бубнёж, который, впрочем, прекрасно поняла. И ведь у волшебницы не получилось удержать выползшую на губы улыбку… кою, слава Мерлину, Элис не заметила, продолжая строить из себя невесть кого и буравить взглядом бёдра Беллатрикс, на которых и имела счастье расположиться. И улыбка с губ Беллы также быстро сползла, как и появилась: всё же чувства у женщин такие… такие… непостоянные. И слёзы, видные на лице Элис, тут совершенно-совершенно ни при чём! По крайней мере, Беллатрикс по-настоящему хотелось так думать… — Может быть, чуть позже я и расскажу что-нибудь… — наконец, буркнула сдавшаяся девушка и раздражённо рявкнула. — И не смей больше реветь! Впрочем, волшебнице тут же пришлось чертыхнуться и прикусить язык из-за своей мимолётной «слабости», ибо на неё медленно поднялись донельзя хитрые и ехидные глазёнки Поттер, которая, судя по всему, всё заранее спланировала… — Это твоё обещание… — очень довольно протянула лиса. — Я запомню… А ведь после подобно по-другому, кроме как лисой, девчонку и назвать-то не хотелось… — Будто я когда-нибудь разбрасывалась словами, — попыталась вернуть себе былую холодность Белла. Вот только со стороны девушка была похожа на нахохлившегося воробья. — Но я ведь тебя ещё о-очень плохо знаю, — с едва уловимой ехидницей произнесла Элис. — Поэтому, Белль, может, расскажешь о себе прямо сейчас, чтобы больше подобных эксцессов не происходило?М-м?.. — Я как-нибудь потерплю столь неблагодарное к себе отношение, — тщательно демонстрируя невозмутимость, отмахнулась Белла. — Поэтому расскажу в другой раз… Вот только на Беллатрикс тут же вновь уставились большие и «невинно-ангельские» ультрамариновые глазки, от которых в данный момент девушке хотелось бы скрыться, ибо они из неё явно «вили верёвки»! И ведь решение повременить с рассказом уже не казалось такой отличной идеей… — Ну-у, Белль… — уже в открытую начала канючить Элис. — Расскажи, Белль! — Что в слове «нет» тебе было не понятно? — вскинула бровь Беллатрикс, пародируя одного зельевара. — Оно мне не нравится, — буркнула девушка. — Поэтому скажи «да»!.. Ещё какое-то время пикировка взглядов продолжалась и явно набирала обороты, пока волшебница всё же не собралась с силами и твёрдо сказала: — Нет. — Да! — Нет… — Да!.. — Н-нет… — Да-а!.. — уже откровенно ухмыльнулась лиса, почувствовав слабину собеседницы. — Да-да-да! Впрочем, Беллатрикс и сама понимала, что начинает сдавать позиции, поэтому решилась на отчаянные меры и постаралась встать с кресла. Да не тут-то было: Элис держала крепко, будто приклеив себя к креслу вместе с волшебницей. А бросив на девушку взгляд, Белла поморщилась, ведь лиса довольно ухмылялась, смотря на её потуги!.. И это ещё не говоря о слишком активном хвосте Поттер, что не мог замереть на месте и постоянно качался из стороны в сторону, наглядно демонстрируя, что его хозяйке очень даже весело! — Бе-э-элатри-и-икс, — нараспев произнесла Элис, стараясь заглянуть в глаза волшебнице. — Почему ты так категорична в своём отказе?.. «Ох, самой бы узнать!» — раздражённо рявкнула Белла. Мысленно. Впрочем, девушка приблизительно знала ответ на вопрос. Просто не могла с ним смириться. С одной стороны, волшебница была не прочь что-нибудь рассказать о себе, а вот с другой… В конце концов, если бы её не принуждали к рассказу, Белла бы обязательно бы что-нибудь рассказала!.. Но это не точно. Из лихорадочных раздумий, как выбираться из передряги, волшебницу вырвала Поттер, которая чуть отстранилась и оскалилась: — Значит, будем пытать!.. Беллатрикс поражённо распахнула глаза, уставившись на собеседницу, вот только сказать ничего не успела – ей закрыли рот. Поцелуем. Хотя, скорее, это было лёгкое прикосновение к губам, потому что Элис тут же отстранилась, и только в этот момент Белла поняла, что девушка нервничает. Как и сама волшебница. Повисло неловкое молчание: девушки боялись даже дышать и косились куда угодно, но только не на собственного визави. Правда, в какой-то момент Беллатрикс решила глянуть на Элис. И так уж совпало, что последняя захотела того же… Пара мгновений, и в голове у обеих девушек проскользнула одна похожая, единственная и, кажется, последняя мысль: «А пошло оно всё!..» Страстный поцелуй и звон разбившегося стекла были последним, что запомнила Беллатрикс перед тем, как её с головой поглотили чувства…*****
=Коукворт. Паучий тупик. 14-ое февраля. Вечер. Северус Снейп=
Упав в своё удобное старое кресло, зельевар издал страдальческий вздох и прикрыл глаза, периодически морщась от фантомных болей в спине, ногах и голове. Каких-либо ран, конечно, у Снейпа не наблюдалось, да и Круцио на мужчину не применяли, зато имелось кое-что похуже – усталость. Огромная и всепоглощающая усталость, которая будто поставила себе цель раздавить своей тяжестью зельевара. Впрочем, вспоминая как Северус провёл целую неделю в обществе студентов-баранов, которые не могут отличить имбирь от асфоделя, зельевар мог только и делать, что убито вздыхать: уж лучше бы в него посылали Круцио. Северус был даже согласен на десяток сих проклятий, лишь бы не возвращаться в Школу. Так что к усталости физической прибавилась и моральная, а Северус с кривой усмешкой на губах мог сравнивать себя с морским луком перед приготовлением Феликс Фелицис. Хотя зельевар допускал, что виновницей сего безобразия – по-другому окрестить эту неделю мужчина не мог – на этой неделе являлась Поттер. Аномально энергичная Поттер. Не то, чтобы раньше девочка вела себя примернее и тише – она просто не попадалась. Да, сейчас ничего не изменилось, но уж больно радостная улыбка цвела на губах у Поттер, порядком раздражая вусмерть уставшего декана зелёного факультета, который ловил себя на мысли, что хочет пожать своей студентке шею… долго, страстно и смертельно. Правда, Лили бы последнего явно не одобрила. А ведь отношения между Северусом и женщиной только-только стали налаживаться, и Лили уже не плевалась ядом при его виде… Поэтому зельевар стоически терпел счастливую Поттер у себя под боком, хоть и пытался хоть как-то стереть улыбку с лица девочки, ибо от привычек так просто не избавиться. Вот только даже многочисленные ядовитые комментарии в сторону Элис не помогали достичь желаемого, и Поттер продолжала сверкать, аки брильянт на солнце… В очередной раз вздохнув, Северус поднялся со своего места и поковылял на кухню с вполне конкретным и понятным желанием налить себе чего-нибудь крепкого и напиться. Желательно кофе. Иначе зельевар уснёт и не успеет отдохнуть: всё-таки как только мужчина проснётся, ему сразу же придётся перемещаться в свой кабинет, а затем находиться в обществе своих подопечных. А последнего Северус не хотел от слова «совсем» и желательно навсегда, поэтому спать он собирался только в крайнем случае, желая морально отдохнуть от Ада, что творился в Хогвартсе. Впрочем, желаниям зельевара не суждено было сбыться – в окно, будто издеваясь и явно глумливо смеясь над всеми планами мужчины, настойчиво постучалась сова. Огромная и довольно знакомая почтовая сова, держащая столь же большой конверт в собственных лапах… точнее, стоящая на этом самом конверте. Впрочем, зельевару было абсолютно фиолетово на пространственно-временное расположение конверта с письмом, что мужчина и попытался показать всем своим видом. Вот только сова могла похвастаться тем же. Разве что ей было фиолетово на самого зельевара. Так что побуравив взглядом «посетительницу» ещё добрую минуту,да так ничего и не добившись, Северус страдальчески закатил глаза и со словами «какого Мордреда вам ещё от меня надо?» открыл окно, впуская сову вместе с холодным ветром внутрь дома. Птица же важно продефилировала по подоконнику и толкнула письмо Северусу, одарив того превосходящим взглядом, мол, мне ещё долго ждать, пока ты заберёшь его у меня? Впрочем, всё это могло мужчине привидеться – в конце концов, он жутко устал, а подозрительностью зельевар даже в нормальном состоянии заметно выделялся. Как, впрочем, и раздражительностью. Хотя, вспоминая ненавистную мужчине работу, ему можно было только посочувствовать… Но тем не менее, письмо было взято, а сова получила печенье, после чего важно продефилировала обратно к окну и взлетела, быстро скрывшись из виду. Северус же, закрыв окно и побуравив раздражённым взглядом небо, скосил взгляд на конверт, который хотелось прямо так, даже не читая, бросить в мусорное ведро, и застыл на пару мгновений соляным столбом. Впрочем, мужчина быстро справился с некоторым удивлением, которое вызвал отправитель письма, и всё же решил закончить со своими планами выпить кофе, и уже потом разбираться, что же ему всё-таки написали… Но, похоже, еженедельный вечерний разговор «по душам» с Лили придётся отложить. Настроение у зельевара ещё пуще испортилось…