Lightning Only Strikes Once

      Лекса помнит, как бегала по этим лесам, будучи ребенком, будучи Seken. Она любила находиться в лесу по ночам - особенно по таким ночам, чистым и спокойным, пока в воздухе все еще похрустывает запах осени. Ей нравилось бегать по ним за Аней или за любой намеченной жертвой, на которую они охотились. Уклоняясь от деревьев и лоз, легко перепрыгивая дыры в земле. В своих детских фантазиях она видела себя оленем или горным львом, лесным существом.       По ее оценке, по ним стреляют тридцать или, может, сорок Maunon - значит, они, вероятно, уже начали использовать людей со станции «Альфа» для получения костного мозга, или, возможно, они надели очень много своих костюмов. Может быть, если бы они были одни, ее люди смогли бы вырубить их, используя лес в свою пользу. Но она слышит крики, когда некто, оставленный позади, погибает ужасной смертью от рук Ripa. Кто знает, сколько монстров они привели с собой? Maunon могут быть замедлены лесом, но любой Ripa будет передвигаться так же быстро, как и они.       Лекса бросает взгляд в сторону и замечает Рэйвен, которая ненадолго разворачивается и как можно сильнее швыряет гранату, которую до этого она держала в своих руках. К счастью, она не попадает в дерево и не возвращается обратно к ним. В лесу раздается взрыв и мучительный крик от кого-то позади них.       Она отпускает руку Кларк, понимая, что если она продолжит тащить ее за собой, то блондинка с большей вероятностью может упасть. Сион бежит по другую сторону от них, он весь побледнел и едва ли поспевает за ними. Прежде, когда ни он, ни любой другой воин Азгеды не демонстрировали никаких признаков того, что они хотят напасть на Лексу - никаких признаков того, что они хотят напасть даже на Трикру, прежде чем в это вмешалась Аня - она знала, что ей нужно прекратить сражение, но она не ожидала, что он переживет их обсуждение после произошедшего. Теперь она испытывает мрачное удовлетворение от того, что он выжил и сможет выступить в качестве свидетеля предательства Нии. Если она сможет сохранить его и жизни горстки других Азгеда, ей будет достаточно просто приказать убить Нию по своему возвращению в Полис, заручившись при этом полным одобрением со стороны остальных послов.       - Мой отец, - ахает Уэллс, чуть было не спотыкаясь об обнаженный корень. Финн мотается между ним и Аней, все еще не придя в себя.       - Он потерян, - огрызается Аня, безжалостно подталкивая его вперед, ни капли не напрягаясь под весом Финна. - Продолжай двигаться, иначе твой друг тоже может быть потерян. Или все мы.       Лекса бросается вперед в пространство между двумя деревьями и прыгает в небольшое ущелье, помогая подняться Рэйвен, когда та падает. Она задается вопросом, почему Аня не оставила Финна - обычно она не стала бы раздумывать над принятием разумного решения и бросила бы раненного мальчишку, чтобы не замедлять свой темп.       По левую сторону от шатенки внезапно появляется Ripa, но она моментально рубит его своим мечом, продолжая двигаться без остановок.       - Сюда! - снова кричит она, и остальные следуют за ней, хотя она и не знает, кто по-прежнему с ними, а кто уже потерян. В ее ногах ощущается напряжение и боль от непрерывного движения. Почти на месте. Почти на месте...       Никогда не бывает так, чтобы появился лишь один Ripa. Целая группа этих тварей гонится за ними по лесу, не беспокоясь о шуме, который они издают. Они скоро настигнут их. Опередить Ripa практически невозможно - все, что с ними делается, придает им силы так же, как и побуждает их забыть, кем они являются. Как только они догонят их, им нужно будет сразиться с ними, а это даст время Maunon, чтобы добраться до них. Учитывая их гранаты и усыпляющие дротики, битва будет короткой. Значит, они не могут вступить с ними в бой.       - Я узнаю это место, - бездыханно говорит Кларк, спускаясь по возвышенности прямо за Лексой. - Хорошая мысль.       - Mochof, - выдавливает из себя Лекса, такая же бездыханная. Она замечает движение перед собой, в области, в которой нет больше никакого другого движения - и именно поэтому она избрала этот путь. Когда в округе появляется опасный хищник, все животные замирают и затихают, кроме этого.       Тем не менее, ей повезло отыскать это существо. В любом случае, если успех в своей глупости можно рассматривать в качестве удачи. Она поднимает свой меч и перестает бежать, рассчитывая расстояние и молясь, что движение в темном лесу именно то, о чем она думает. Затем она мечет свой меч в деревья, расположенные спереди от нее.       Таким броском трудно навредить или убить, поскольку в отличие от кинжалов мечи редко имеют такой вес, чтобы быть эффективными в этом деле. К счастью, она не собирается навредить или убить, она лишь хочет привлечь внимание этого существа.       Воздух заполняет вопль, и внезапно движение перестает быть медленным, когда pauna скачет в сторону Лексы, отбрасывая в сторону деревья от своего слепого гнева. Несколько человек кричат.       - В сторону! - кричит Лекса и резко уходит вправо, за ней следуют почти все остальные. Кларк легко поспевает за ней, похоже, к блондинке возвращаются ее прежние лесные инстинкты. Скопление деревьев, к которому они направляются, тесно связаны между собой, что должно замедлить pauna, гонящуюся за ними.       Позади раздается очередной крик. Лекса осмеливается оглянуться через плечо. Ripa достиг места, где она стояла лишь несколько секунд назад, а pauna достигла этого места всего мгновение спустя. Она хватает Ripa и отрывает ему руку, практически наслаждаясь этим. Она уже расправилась с двумя gona, впечатав одного в дерево настолько жестоко, что теперь он больше напоминает лепешку мяса, нежели человека. Pauna внезапно поднимает голову, рассматривая лес в поиске своего первоначального мучителя, показывая гнев, утихомиренный острым разумом, тем самым чуть было не напоминая решительного человека в гневе. Горилла напрягается, бросаясь в их сторону, когда очередной Ripa яростно нападает на нее. Они все наваливаются на pauna, бросаясь на нее словно муравьиное гнездо, потревоженное мышью, впиваясь в нее руками, зубами и оружием, пока она с легкостью откидывает их в сторону и снова вопит. Ripa не могут игнорировать разгар битвы, поскольку их кровожадность берет верх над их разумом, а pauna - могучий противник.       Затем они исчезают из поля зрения, скрываясь за деревьями. Лекса ощущает, как быстро стучит ее сердце, как ее лицо застыло от первобытного страха. По лесу раздается рев, когда разъяренная животность pauna встречается с кровожадным безумием Ripa. Лекса надеется, что Maunon догонят их вовремя, чтобы присоединиться к сражению и погибнуть от руки pauna. Она надеется, что pauna останется в сражении, а не последует за своим первоначальным нападающим, иначе все они будут мертвы.       Адреналин из-за pauna упрощает бег, хотя она все еще слышит последствия этого от своих спутников - Рэйвен дышит резкими всхлипами, Уэллс чуть было не испытывает гипервентиляцию легких, хотя и двигается нога в ногу с Аней, а Октавия бормочет проклятия себе под нос. Сион по-прежнему бежит рядом с Лексой, но дрожит настолько сильно, что ему становится трудно передвигать ногами. Оглянувшись назад, она замечает, что две дюжины или около того gona все еще с ними, они все бледные и напуганные, а один из них и вовсе безостановочно хнычет. И только Кларк, Аня и Лекса кажутся спокойными.       В конце концов, Лекса замедляется. Она чувствует приглушенное жжение в своих ногах и понимает, что еще некоторое время может продолжать передвигаться на такой скорости, но вряд ли это смогут сделать ее спутники. Скайкру слабые и не привыкшие к такому темпу, а Аня и Уэллс несут другого человека. Возможно, она будет в безопасности от pauna, если продолжит ускоряться, но она будет в опасности перед лицом следующей возможной угрозы. Как однажды она и сказала всем кланам, как только основала альянс: сила в единстве.       А также - ее сила в них. В ее любви. В ее бывшей Fos. В ее... друзьях, как бы странно это ни звучало, потому что в какой-то момент их путешествия она стала рассматривать Уэллса, Рэйвен и даже Октавию в качестве важных для себя людей.       Все остальные нагоняют Лексу, когда та пускается в быстрый шаг - по-прежнему двигаясь, потому что если они остановятся, то упадут, но двигаясь достаточно медленно, чтобы соответствовать темпу остальных людей. Она оглядывается на группу, следующую за ней, и мысленно подсчитывает их. Им повезло, что луна сегодня яркая, и, поскольку они не прошли достаточно далеко на юг, чтобы быть окруженными светящимися растениями, она запросто может разглядеть всех выживших. Кларк принялась осматривать Финна, вокруг которого собрались и все Скайкру. Лекса также переместилась к ним, а после приказала остальным следовать за собой, так что все они держались рядом с ней, несмотря на свою медлительность - помимо Джахи, который упал самым первым. Включая Аню и Сиона, с ними осталось двадцать восемь gona, из них десять Азгеды и восемнадцать Трикру.       - Все остальные... - жалобно говорит Октавия, осматриваясь, чтобы, очевидно, сделать собственные подсчеты.       - Многие, без сомнения, живы, - твердо говорит Лекса, излучая уверенность. - Они разбежались из-за крика Ани. Maunon хотят заполучить нас с Кларк, так что я полагаю, что они направили большинство своих сил за нашей группой. Если остальные разбежались в разные стороны, то у них были все шансы.       - Мы должны были вернуться, - хрипло говорит Уэллс. Теперь, когда она смотрит на него, она осознает, что он плачет; лунный свет превращает молчаливые слезы, стекающие по его щекам, в серебро. - Мы не должны были уходить. Мой папа...       - Мне жаль, Уэллс, - говорит Кларк с искренней печалью в своем голосе. - Но ты знаешь, что мы не могли. Ты знаешь это.       - Да, - измученно говорит он. - Наверное, знаю.       - Кроме того, его просто вырубили, - говорит ему Кларк. - Он Канцлер, он бы стал хорошим заложником или источником информации, прямо как и моя мать. Он все еще может быть жив.       Лекса оглядывается через свое плечо.       - Вы двое, - резко говорит она, смотря на двух gona. - Возьмите Skayon вместо Ани и Уэллса.       - Мне нужно перевязать лицо Финну. Также, у меня есть немного седативных для него, - говорит Кларк. - Если мы наберем немного снега или льда, чтобы охладить шишку на его голове, то это может помочь. Но это все, что я могу сделать. Я могу наложить швы на порезы на его лице, но я не могу... я не знаю, что делать с его глазами. По крайней мере, седативные избавят его от боли, потому что когда он придет в сознание, это не будет забавным ни для кого из нас.       - Но твоя мать, - резко говорит Рэйвен, у нее до сих пор красные и подсыревшие от плача глаза. - Эбби. Она ведь сможет излечить его, верно?       - Я не знаю, Рэйвен, но я так не думаю, - нежно говорит Кларк. - Мне жаль. Ты же видишь повреждения. Боюсь, ничего уже не исправить. Но если мы запихнем седативные ему в горло и промоем его порезы каким-нибудь тоником, используемым для предотвращения инфекций, то, скорее всего, он выживет. Он просто не сможет видеть. Глаза, они... довольно уязвимы.       Рэйвен издает очередной сердитый всхлип.       - Дерьмо. Дерьмо. Боже мой, Финн.       - Кларк нужно оказать ему помощь, поэтому мы сделаем небольшой привал, - решает Лекса. - Однако не долгий. Попейте воды. Подтянитесь. Не садитесь, если считаете, что не сможете снова встать.       Это очевидные вещи для ее gona, но не очевидные для всех Скайкру, некоторые из которых тоскливо смотрят на землю.       Лекса отходит от остальной части группы и встает в одиночестве, размышляя. Ей бы очень хотелось поговорить с Кларк, вот только теперь блондинка занята попытками излечить Финна.       - Yongon? - говорит Аня, покрытая грязью и небольшими царапинами после их побега, и почему-то выглядя удрученно. - Мы идем в Тондис?       - Нет, - говорит Лекса. - Мы отправимся на юг, чтобы воссоединиться с Индрой и Скайкру. Я отправлю одного gona в качестве гонца к Нико в Тондис, чтобы получить любую информацию, которую они раздобыли, наблюдая за Maunon, а вместе с этим прислать к нам gona, которые тренировались ловить Ripa. Мы сможем найти им применение.       Таким образом, Тондис останется практически незащищенным, и это беспокоит ее, учитывая его близость к Горе. Но если в деревне не будет присутствовать никаких целей, то, очевидно, не будет и никаких причин атаковать ее.       Аня кивает.       Лекса внимательно изучает свою бывшую Fos.       - Аня, ты в порядке?       Женщина напрягается.       - Разумеется. Я не пострадала, Хеда.       Но в ее лице что-то не так. Лекса никогда не видела такого бурного огонька в ее глазах, никогда не видела столько противоречащих друг другу эмоций.       - Пострадать можно не только физически, - мягко говорит Лекса. - Ты знаешь это лучше, чем большинство. Вы с Густусом всегда помогали мне пережить ту боль, которую Титус назвал слабостью. Даже будучи Seken, я приходила к тебе со своими глупыми проблемами, заботами и обидами, и ты помогала мне. Разве ты не позволишь мне отплатить тебе той же монетой?       - Я... - не решается Аня, а затем робко качает головой. Она оглядывается на Кларк, занятую перевязкой Финна, которого держит за руку Рэйвен.       Нет, она смотрит не на Кларк. Она смотрит на Рэйвен.       - Дело в травме Финна kom Skaikru? - спрашивает Лекса.       Аня хмурится.       - Она... Рэйвен kom Skaikru... она работала над тем, чтобы освободиться от него. Она необыкновенна, это можно заметить в том, что она говорит и делает. Но мальчик совершенно обыкновенный. В ней живет свирепость, которую он подавляет своим неодобрением, и дух, который он сокрушает своим равнодушием.       Она смотрит вниз, стискивая зубы.       Лекса моргает, понимая, о чем говорит Аня. Лекса не единственная, кто заботится о Skayon. Ане, должно быть, больно показывать, что она не такая уж и бессердечная, какой пытается казаться.       - Понятно, - мягко говорит она.       - И теперь она привязана к нему как из-за боли, так и из-за любви, - ровным голосом продолжает Аня. - Она любит его, а он ранен. Теперь я знаю ее, и я знаю, как она поступит. Она вернется к нему, будет с ним, будет заботиться о нем. Эта глубокая рана ослепила Финна kom Skaikru... но также она заперла в клетку Рэйвен kom Skaikru.       - И все же ты не бросила его, - замечает Лекса, вопросительно смотря на Аню, чтобы отыскать в ней полное подтверждение чувств, которые, как предполагает шатенка, испытывает ее Fos.       Аня дает ей это подтверждение. Она вздыхает.       - Я не могла. Как я и сказала... она любит его.       - Мне жаль, Аня, - абсолютно серьезно говорит Лекса. - Рэйвен kom Skaikru - не единственный особенный человек. Надеюсь, ты знаешь это.       Аня выдавливает из себя мрачную улыбку.       - Лишь поистине особенный человек смог бы обучить такого человека, как ты, стрелять из лука, - говорит она.       - Возможно, это так, - говорит Лекса, выдавливая из себя полуулыбку. Она никогда не обладала достаточно хорошими навыками владения луком, но они обе знают, что это лишь шутливая колкость - так Аня пытается перевести разговор в то русло, в котором ей будет комфортно. Лекса оглядывается назад - похоже, Кларк закончила перевязывать Финна. - Нам следует продолжать путь. Я не думаю, что они отследили нас, но опять же, мы не знаем этого наверняка.       - Кто «они»? Maunon, Ripa или pauna? - сухо спрашивает Аня, ее лицо снова становится безэмоциональным, хотя глаза женщины показывают, что она все еще испытывает личную боль. - Вот, что я тебе скажу, yongon, - в путешествии с тобой точно не соскучишься.       - Эй, - раздается голос Рэйвен, лицо которой все еще покрыто слезами, но сама она свирепо хмурится. - И что нам теперь делать? Финну нужна помощь, причем надлежащая помощь, и как можно скорее. Куда мы пойдем?       - Мы пойдем в Аркадию, - говорит Лекса. Рэйвен непонимающе смотрит на нее и открывает рот, чтобы что-то сказать, но как раз в это мгновение к ним приближается Кларк, поэтому девушка замолкает. - Но самой быстрой дорогой был путь, по которому мы пришли сюда, а мы не можем снова пойти по нему.       - Нет, не можем. Я правда очень не хочу снова встречаться с pauna, - мрачно говорит Кларк. - А если мы пересечем мост, то, должно быть, нас будут ожидать Maunon.       - Да, - говорит Лекса. - Мы пойдем вниз по реке и дойдем до того места, где она достаточно узкая, чтобы пересечь ее, не используя мост.       Аня и Рэйвен на мгновение обмениваются взглядами, а затем первая отводит глаза.       - Sha, Хеда, - говорит она.