Lightning Only Strikes Once

      В воздухе повисло напряженное молчание. От самой башни во всех направлениях простирается море лиц; люди молча толкают друг друга, чтобы занять более выгодную позицию. Самые пылкие верующие демонстрируют священный знак, прижав свои кулаки ко лбу в том месте, где сидит шестеренка Хеды.       Лекса Неумирающая, Командующая, Лидер Тринадцати Кланов, Создатель Альянса, Командующая Душами выдыхает. И мечет утяжеленный кинжал в самой центр мишени.       Кларк не может сдержать улыбку, растягивающую ее губы, когда шатенка оглядывается назад, чтобы увидеть, наблюдает ли за ней ее houmon, в то время как толпа разрывается энтузиазмом. Интересно, а всегда ли так преданно и внимательно наблюдали за проверкой кинжалов перед началом соревнований по их метанию? Скорее всего, нет. Ей согревает сердце, что, несмотря ни на что, она единственная, о реакции которой заботится Лекса.       Соревнования начались неделю назад. День Вознесения всегда был полон сражений и вызовов между собравшимися людьми, а также словесными спорами между пьяными gona, которые вскоре превращались в физические. Однако в этом году, дабы почтить, по всей видимости, продолжительный мир (несмотря на несколько возникших проблем, которые все еще решаются), Кларк решила, что кланы будут с большим рвением участвовать в испытаниях, ставя на кон своих лучших бойцов. Бег, скалолазание, метание ножей и, конечно же, всевозможные сражения. Победители приносят славу своему клану. Лекса сказала ей, что многие из них получают больше, чем просто славу - бегуны получают предложения на должность гонцов для важных людей, скалолазы становятся разведчиками или часовыми, а бойцы - стражами или gona.       Сегодня состоятся финальные раунды каждого испытания в честь Вознесения. Пока что в целом побеждают Санкру, хотя прямо за ними устроились Трикру. Скайкру, разумеется, плетутся в самом конце. У них не было достаточно времени, чтобы нарастить мышечную массу и наработать быстроту и ловкость, присущую землянам. Не считая Октавии, те немногие, кто и знают, как сражаться без огнестрельного оружия, умеют сражаться лишь в стиле Ковчега, а это значит, что они привыкли драться лишь на очень ровной и устойчивой земле и в небольших закрытых пространствах. Кларк особо не волнует, что ее люди проигрывают. Лекса же не особо взволнована, что ее люди могут победить. Теперь они все - просто люди, для них обеих. Эта мысль успокаивает.       Теперь все иначе. Но эти перемены к лучшему.       Кларк бросает взгляд на Густуса и замечает, как он ритмично постукивает пальцами левой руки о свое копье. Любой, кто заметит это явление, подумает, будто это всего лишь нервная привычка, ведь кажется, будто и сам мужчина не осознает, что шевелит своей рукой. Однако из-за того, что с Кларк и Лексой почти всегда находится свора охранников, поклонников, обеспокоенных граждан, найтблид и куча других людей, у них появилось много незаметных сигналов для разных важных посланий - и это конкретное постукивание является одним из них.       Лекса возвращается на свое место рядом с Кларк, склонив голову, чтобы дать участникам разрешение приступать к состязанию.       Лекса берет руку блондинки и быстро целует обратную сторону ее ладони.       - Это была хорошая идея, ai niron, - мягко говорит она. - Индра доложила лишь о четырех сражениях между кланами, с которыми легко справились.       Восторженное освистывание и приветственные крики, звучащие в то время, как представитель каждого клана приступает к метанию кинжалов, отлично прикрывает все сказанные ими слова.       Кларк небрежно бросает взгляд на Густуса, и Лекса мгновенно напрягается, но делает это настолько незаметно, что никто, помимо самых близких, не смог бы это понять. Она также просматривает это постукивание.       А оно значит - важное послание от Рэйвен. В настоящее время все послания от механика являются срочными и совершенно секретными, но конкретно это было наиболее ожидаемым.       Лекса продолжает наблюдать за соревнованием, одобрительно и уважительно кивая на особенно хорошие броски. Вокруг них раздаются громкие хлопки, когда представитель северного народа уже в третий раз мечет свой кинжал точно в центр отдаленной мишени. Кларк видит Роана, сидящего на своем месте и почти обиженно хлопающего в ладоши, - она уверена, будь его воля, он бы представлял свой народ в каждом соревновании, и эта мысль побуждает ее коротко улыбнуться.       Кларк чувствует, как что-то потирается об ее ногу, и опускает глаза, замечая, как наполовину выросший волк, подаренный им Роаном, раздраженно тявкает на нее. Несмотря на все заявления мужчины о том, что волчонок отлично обучен, тот факт, что Кларк и Лекса оставили его на попечение Рэйвен на время своего свадебного путешествия, произвел неизбежный эффект - домой они вернулись к угрюмому, избалованному и чрезмерно драматичному маленькому монстру по имени Мегабайт. Он жует ножки стола. Он угрожающе обнажает свои клыки лишь потому, что ему нравится наблюдать за тем, как люди шокировано от него отшатываются. Он безумно обижается, когда Кларк и Лекса уделяют слишком много внимания чему-либо, помимо него самого, даже если это внимание они уделяют друг другу.       В половине случаев ни одна из них понятия не имеет, где он шастает - он просто сматывается и принимается бродить по Полису, поедая мясо, продаваемое охотниками, и гоняясь за каждым, кто готов побегать, ведь он слишком переполнен энергией, чтобы усидеть на месте. Честно говоря, Кларк кажется, что, если бы он официально не принадлежал Ванхеде и Керуонхеде, то уже давно бы превратился в какую-нибудь закуску и парочку перчаток - но, разумеется, их преувеличенная и постоянно растущая репутация действует на волчонка как своеобразный щит, из-за чего даже самые упрямые жители столицы нервно предлагают зверьку самые отборные мясные кусочки, которые они только могут найти, полагая, что Кларк и Лекса могут видеть весь мир глазами Мегабайта, а потому непременно будут судить все их действия. Короче говоря, он самый избалованный зверь тринадцати кланов, и даже больше, чем Снежок.       Она ждет, когда будет сделан последний бросок первого раунда, а затем встает и подзывает к себе Роана. Они разделили наблюдение за этими соревнованиями между всеми присутствующими в столице лидерами и послами, якобы для того, чтобы разделить честь, но на самом деле потому, что даже несмотря на то, что соревнования длятся лишь неделю, Кларк и Лекса не могут наблюдать за ними весь день, поскольку у них слишком много неотложных дел. Толпа успела привыкнуть к тому, что они уходят после окончания главного события, и большинство просто кланяется в ответ, хотя некоторые еще и повторяют тот священный жест, который они постоянно используют.       - Ну конечно, оставь меня в муках наблюдать за тем, как они мечут ножи так, будто играют в мячик со своими детьми, - себе под нос жалуется Роан, когда блондинка жестом передает ему ответственность за наблюдение.       В последние месяцы он был очень занят, и даже больше, чем Кларк и Лекса. Неудивительно, что он хочет выпустить пар. Он подавил два незначительных восстания, одолжив gonakru у Альянса, которое сражалось бок о бок с его собственными gona, заручился клятвами от каждой второй деревни на территории Азгеды, а от оставшихся заручился кучкой угроз. Ниа оставила после себя полнейший беспорядок. Его ежемесячные выплаты окружающим кланам каждый раз задерживаются ровно на три дня, ибо таким образом он пытается проявить свое безразличие к данному вопросу, и такое поведение одновременно и раздражает, и забавляет Кларк. Но его люди начинают не спеша вливаться в их общество, а другие кланы ценят его боевые навыки и обаяние, а потому северный народ медленно, но верно восстанавливается.       Он нашел хорошее применение контактам Кларк и Лексы, как и своим собственным. Его отряд шпионов включает в себя Ориона и Ниссу, а его союзники - деревню, ближайшую к месту, где находилась станция «Тюрьма».       Кларк подавляет автоматическое побуждение закатить глаза в ответ на его жалобу.       - Они попадают в центр почти каждый раз, нытик.       - Только для неопытного глаза, - высокомерно говорит Роан. - И ты только посмотри на этого мужчину из Санкру... его кинжалы летают слишком медленно. Я бы запросто смог отбросить его в битве!       - Если он услышит тебя, то у нас может появиться возможность узнать, правда ли это, - комментирует Лекса. - С нетерпением этого жду.       Она дарит ему слегка дразнящую улыбку, берет свою жену за руку и уходит.       Сион ожидает их в главном зале заседаний. Кларк еле сдерживает себя, чтобы не вырвать кожаную сумку из его рук. Вместо этого она ждет, пока он поклонится, осторожно передаст ей эту вещь и уйдет, и только тогда открывает сумку и достает оттуда небольшие неопрятные клочки бумаги. Густус также встает на охрану по другую сторону двери, предварительно закрыв ее за собой, ведь он уже успел привыкнуть к их непостижимой тайне.       Это вовсе не значит, что их невозможно подслушать, но это значит, что сделать это будет гораздо труднее, учитывая и тот факт, что говорить они будут тихо.       - Один от Ани, один от Рэйвен, - говорит Кларк, поспешно сканируя глазами кодированный набор цифр и букв. Рэйвен и Аня ушли так давно, что ей не хватает их гораздо сильнее, чем она предполагала. Она знает, что их также не хватает и Лексе. Но они необходимы для выполнения этой задачи, а сообщения механика проясняют, насколько необходимы их действия в этом задании. И странным образом она подозревает, что Рэйвен безмерно наслаждается этим путешествием. То, что ей приходится мысленно сражаться с неисправными атомными электростанциями и вышедшему из-под контроля ИИ, явно дарит ей безмерное наслаждение. Между тем, Аня, похоже, получает огромное удовольствие от уничтожения любого, кто осмелится пригрозить ее возлюбленной, независимо от того, есть ли у них чип. Они взяли столько бомб и гранат, что едва ли умудрились утащить все с собой, что также является одним из факторов их наслаждения. Кларк подозревает, что если у них когда-нибудь будет собственный медовый месяц, то он померкнет на фоне этого приключения.       - Рэйвен говорит, что разобралась с проблемой на том ядерном объекте и направляется к следующему, и что она почти разобралась с лидером этого странного культа. И она нашла способ уничтожить ее город, не уничтожив при этом твой.       Лекса равнодушно моргает.       - Уничтожить мой? Имеет ли она ввиду, что есть шанс на то, что она уничтожит Полис? А она еще критикует наши планы.       На этот раз она не замечает с некой сухостью, что механик фокусируется на всевозможных угрозах, а не на вопросе о том, что же делать с ядерным устройством, ведь это единственная проблема, которую ее послали разрешить. Бомба постоянно находится под охраной и настолько сильно утяжелена, что никто не сможет передвинуть ее, не проделав недельную работу, дабы снять с нее дополнительный вес, но она все равно вызывает озабоченность.       - Не Полис, - уточняет Кларк, еще сильнее понижая свой голос. - В ее послании конкретно говорится о городе Командующей.       Лекса слегка склоняет голову.       - Рэйвен обычно не такая формальная.       Они обмениваются сбитыми с толку взглядами, не желая поднимать тему того, чем на самом деле может быть и на что вообще способно Пламя. На эти вопросы ни у одной из них все равно нет подходящих ответов. Зал совещаний относительно безопасен, но снаружи по-прежнему стоят охранники, а на этажах выше и ниже находятся люди, которые могут их подслушать, поэтому им все еще слишком небезопасно обсуждать, чем на самом деле может быть и на что способен чип, помещенный в Лексу. Учитывая, что теперь этих чипов появилось еще больше, Кларк не уверена, что в мире вообще существует место, где можно безопасно обсудить эту тему.       - Если она рассчитывает победить эту женщину... попросила ли она нас отказаться от приказа на убийство?       - Нет, не попросила, - мрачновато говорит Кларк. Они считают, что люди с чипами очень похожи на жнецов, а это значит, что их больше нельзя считать людьми, которыми они когда-то были. Она не думает, что они могут отменить приказ на убийство, пока не будут полностью уверены в том, что какой бы то ни было план механика сработает.       Эйден ведет войска через лес, зачищая его от всех оставшихся людей с чипами, которых он только сможет найти. Его искренняя скорбь означает, что местные жители, и даже те, кто наблюдали, как он казнил их близких, принимают его решение. Кларк понимает, даже больше, чем когда-либо, почему именно он наследник Лексы - принятие этих решений разбивает его сердце, но решение он все равно принимает правильное. Он не ставит собственный комфорт и счастье выше своих людей, и его лицо сияет преданностью и верой в Альянс, когда он говорит с жителями деревни.       Несколько недель назад они получили от него зашифрованное послание, в котором говорилось об изгнанных семьях, о тех семьях с уродствами и мутациями, о людях, с которыми он столкнулся на западе, и которые, по его мнению, заслуживают лучшего. Он хочет начать обсуждать прекращение этой практики изгнания и нахождения какого-нибудь другого способа предотвращения передачи их мутаций другим людям - может, Скайкру и оставшиеся Maunon как-то помогут с их знаниями в науке? Это могло бы стать огромным шагом в их дальнейшем принятии кланами и отличным способом укрепить преданность отдаленных деревень к Альянсу и Командующей. Повсюду в его послании проскальзывали учения Лексы. Повсюду в его послании проскальзывала некая смесь расчетливой политической логики и настоящего сочувствия. Они начали работать над этой проблемой, но прогресс в данном вопросе идет достаточно медленно, учитывая День Вознесения, чипы, ядерные электростанции Рэйвен, которые, видимо, начинают выходить из строя, и множество других проблем.       - Аня сказала в своем послании, что думает, будто этот план сработает? - спрашивает Лекса. Это разумный вопрос - Аня не такая оптимистичная, как Рэйвен, хотя и такая же решительная.       - У нее довольно короткое послание, - Кларк бросает взгляд на скомканную бумажку. - Все, что там сказано: «Я прослежу за тем, чтобы Рэйвен kom Skaikru не убила себя или всех остальных».       Лекса коротко смеется, а затем вздыхает.       - Я сказала, что Рэйвен обычно не такая формальная, но Аня еще никогда не была такой неформальной. Я рада за них с Рэйвен, но в каком-то смысле я думаю, что они оказывают друг на друга ужасное влияние.       - Думаю, они воспримут это за комплимент.       - Без сомнений. Что это за ткань пришла с посланием?       - Ответ на нашу... другую просьбу.       А это означает, что на ткани красуется капля крови Рэйвен и капля крови Ани. Кларк гримасничает.       - Рэйвен специально прикрепила к этому очень преувеличенное послание, которое, кажется, написано на шекспировском английском, и умоляет меня хранить его рядом со своим сердцем, что лишь показывает, что независимо от того, насколько она занята, она все равно может найти время, чтобы вести себя нелепо.       - Значит, они запомнили, какой сегодня день, - мягко говорит Лекса. - Я начала думать, что они не успеют вовремя.       Предложение блондинки о спортивных состязаниях, может, и сняло немного напряжения в отношениях кланов друг с другом, но поток незнакомцев, стекающихся в столицу из всех кланов, превратил обычную неделю в крайне стрессовую. Кларк и Лексе никогда не бывает легко разговаривать друг с другом так, чтобы поблизости никого не было, но повышенный уровень угрозы означает, что на этой неделе почти во всех разговорах имелся недостаток контента, поскольку их окружало втрое больше охранников, а каждые несколько минут к ним подходили группы людей из разных кланов, чтобы выразить свое обожание или попросить об одолжении.       Это усложнило задачу, но не сделало ее невозможной - Уэллс преднамеренно поцарапал руки этим утром и попросил Кларк перевязать их, оставив парочку медных пятен на ее рукаве. Лекса же случайно поранила Густуса своим кинжалом во время их тренировки, а затем очистила его о свои штаны. Кларк отправилась к Линкольну, чтобы обсудить то, что он узнал от fisa других кланов, и он умудрился передать ей платочек, похожий на тот, что отправили Рэйвен и Аня.       В настоящее время Линкольн и Октавия сопровождают Индру в Полисе - ну, Октавия сопровождает Индру, а Линкольн сопровождает Октавию. И каждые два дня они ужинают с Беллами и его нынешней девушкой. По словам Октавии, девушка Беллами из клана Светящегося Леса, и она необыкновенно не впечатлена его «обаянием». Она одобряет то, как хорошо он обучает ее младшего братика, и считает это за доказательство того, что он не совсем бесполезный, но выдавить из нее нечто более позитивное невероятно трудно. О говорит, что их отношения долго не продлятся, но, тем не менее, они приносят много хорошего ее брату.       Через неделю Октавия и ее Fos вернутся в Тондис, и Линкольн будет сопровождать их лишь половину всего пути. Он и его новый ученик по имени Дази направляются на крайний юг, где, как говорят, растет некий мох, который можно высушить и использовать в качестве гораздо более эффективного антибиотика, чем любой известный северным кланам, и он даже лучше, чем красный мох. Он планирует узнать, работает ли он, и если это так, то попытаться вырастить его на севере. Монти заинтересован в перспективе выращивать его в теплицах Скайкру. Джаспер попросил Линкольна попытаться отыскать и «более интересные» вещества, хотя сейчас он так занят в качестве одного из постоянных технических экспертов Аркадии, что Кларк задается вопросом, когда же он найдет время, чтобы выкурить эти вещества.       Октавия будет скучать по Линкольну, а Линкольн будет скучать по Октавии, но они оба знают, что иногда могут принести больше пользы порознь. Вот только они уже несколько месяцев провели рядом друг с другом, так что разлука дастся им непросто. Индра ведет себя очень резко с тех пор, как Линкольн рассказал ей о своем запланированном путешествии, и решительно отказывается признавать, что это как-то связано с его уходом. Индра не разговаривала с ним в течение трех дней после того, как он вежливо отказался от ее приказа взять с собой отряд воинов, до тех пор пока в дело не вмешалась Лекса и не согласилась с Линкольном, поскольку появление такого большого количества солдат на юге может посчитаться проявлением агрессии, и вместо этого приказала мужчине взять с собой лишь десять воинов. Линкольн сдался под непреклонным взглядом Индры, его Командующей и его грозной девушкой.       Кларк заметила, что в последнее время Октавия тонко пытается выведать подробности предложения руки и сердца по традициям Трикру. Похоже, довольно скоро его услышит Линкольн.       - Почти пришло время для нашей еженедельной медитации на башне, - комментирует Лекса, слегка поднимая голос.       - Будет приятно подышать свежим воздухом, - отвечает Кларк. Она верит в то, что Рэйвен и Аня разберутся с той сумасшедшей компьютерной дамочкой - у них с Лексой и так есть проблема, с которой нужно разобраться. И в зависимости от того, что случится сегодня вечером на крыше, угроза А.Л.И.Е. снова может откинуться на несколько месяцев назад.       Они поднимаются на крышу раз в неделю, и делают они так уже несколько месяцев. Это было бы не так примечательно, если бы они не отдавали приказ очистить пять верхних этажей башни во время такого времяпровождения. Их осведомители предполагают, что публика думает, будто они общаются с духами или, возможно, накладывают какое-то защитное заклятие на весь Полис.       Правда, конечно, намного более приземленная. Лекса опускает голову на плечо Кларк и показывает ей разные созвездия. Кларк рассказывает Лексе сказки из старого мира. Они частенько берут с собой ужин, а иногда даже напитки, и сидят там, пока солнце медленно умирает в красном свечении и исчезает, а суета дневного города превращается в тихий ночной ропот. Кларк кажется, что это своего рода медитация, но более того, это ее любимое время недели. Лекса тоже так считает. Поддержание баланса между кланами и стабильности Альянса - работа, которой они занимаются постоянно; она напряженная, но стоящая того, она одновременно чудесная и ужасающая. Кларк никогда не жалеет об их должностях в этом мире и не желает, чтобы Альянса и вовсе никогда не существовало, но все же приятно, когда на несколько часов в неделю все остальное исчезает, и остаются лишь они двое.       Конечно, они проводят время наедине и по ночам, обнявшись друг с другом в постели, и в это время они частенько вполголоса обсуждают прошедший день и решения, которые им предстоит принять. Но эти моменты также включают в себя и разговор обо всяких официальных должностных лицах. А часы, проведенные на крыше, - это единственный раз в неделе, когда они прекращают быть Ванхедой и Керуонхедой, а становятся просто Кларк и Лексой, которые могут говорить обо всем на свете.       Несмотря на то, как они обе наслаждаются их сеансами «медитации», к сегодняшнему вечеру они подготовились основательно. Если молния ударит, то ударит она только по ним. В верхних частях башни не будет ни души. Никто не будет в опасности, если на этот раз удар молнии окажется смертельным, но также ни у кого, кроме их друзей, не останется воспоминаний, если все произойдет так, как произошло и раньше.       А что насчет нее и Лексы? Что ж, они вместе до конца. Несмотря ни на что.       Пока они поднимаются наверх, около лифта их подлавливает Уэллс. Он берет блондинку за руку и на мгновение сжимает.       - Если хочешь компанию... - говорит он уже в третий раз за сегодня.       - Думаю, у тебя и так много дел, - говорит ему Кларк. Это правда - у него много дел. Честно говоря, она рада, что не стала послом Скайкру. Он постоянно старается не позволить всем Скайкру в Полисе (включая оставшуюся часть первоначальной сотни) разжечь какую-нибудь политическую катастрофу. Беллами на удивление полезен в этом деле, а Харпер так тем более, но незначительные разногласия и случаи дискриминации все равно всплывают по несколько раз на дню. Немало их людей решило переехать в Полис. Большинство из них привлекло лишь то, что в столице уже есть дома, инфраструктура и торговцы свежей едой. А это означает, что население Скайкру в Полисе, как правило, демонстрирует не самый яркий пример их людей. Но Уэллс управляется с этой проблемой с таким апломбом и решительностью, что даже Кларк становится трудно понять, когда он раздражен своими людьми, а когда - коллегами-послами. Кларк бы никогда не произнесла этого вслух, но каждый раз, когда она смотрит на него, она поражается тем, насколько же он не похож на своего отца. Насколько же он лучше.       Она понятия не имеет, как сложатся его отношения с Харпер. Харпер призналась ей, что она не привыкла, когда все идет так медленно, как не привыкла и относиться к отношениям так серьезно. А вот Уэллс, с другой стороны, не хочет спешить и вступать в отношения, которые окажутся обычной интрижкой. Но, шаг за шагом, свидание за свиданием, и они, похоже, подходят к чему-то. Кларк кажется, что, несмотря на их разнящееся мнение касательно опыта и отношений, они справятся. А если же этого не произойдет... что ж, она будет поддерживать парня, который был ее братом столько, сколько она себя помнит. Все они будут его поддерживать.       Уэллс хмурится, понимая, что она говорит не только о сегодняшнем вечере, но и о том, что существует вероятность, что все дела останутся без контроля Кларк и Лексы, если вдруг молния ударит, а они не выживут. Это один из возможных вариантов развития событий, которые им в общем обрисовала Рэйвен. Разумеется, существует около ста возможных исходов, начиная с того, что они обе поднимутся на другой уровень существования до немедленной смерти и отправлении назад во времени, чтобы убить Гитлера. Рэйвен указала, что когда ставится вопрос: «А на что способна магическая молния?», ответы, разумеется, разнообразны. Смерть столь же маловероятна, сколь и большинство других результатов... ну, почти так же маловероятна.       - Кстати, Кейн отправил несколько подарочных посылок в честь Дня Вознесения, - внезапно говорит Уэллс Лексе. - В основном, техника. Маленькие, но полезные машины - немного насосов и фильтров для воды, которые помогут нам с нашими сантехнической модернизацией.       Аркадия быстро разрастается вместе с их лидером - Кейном. Но, что более важно, их общение со столицей и большинством других кланов является постоянным и дружелюбным. Клан Синего Утеса и клан Широкого Листа по-прежнему не хотят налаживать с ними прямую торговлю, все еще настаивая на том, чтобы Трикру выступали в качестве посредника, чтобы их не убило никакими странными хитроумными изобретениями, а остальные кланы, кажется, видят эти изобретения больше как диковинки, нежели инструменты, но все же дела сдвинулись с мертвой точки. Maunon тоже медленно, но верно смешиваются с остальными жителями Аркадии. Младшенькие едва ли помнят жизнь в Горе, а вот взрослые и подростки оказались не такими забывчивыми. Разумеется, за исключением Майи, которая держит их всех в узде, попутно вежливо сдерживая и подкаты Джаспера. Она подружилась с ним и Монти, и, похоже, заинтересована в этих возможных отношениях, но она ждет, пока все уладится. Кларк кажется, что она также ждет, пока он немного повзрослеет.       Кларк также вполне уверена, что Кейн пытается построить отношения с ее мамой, но, как и Уэллс с Харпер, дела у них идут достаточно медленно. Она была в Аркадии месяц назад и заметила, насколько иначе ее мать стала относиться к Кейну. Кажется, будто он может успокаивать ее, когда она вся на нервах, гораздо успешнее, чем когда-либо могла Кларк. Иногда их взаимодействия напоминают ей о том времени, когда она наблюдала за своими родителями; ее папа всегда был таким рассудительным, а ее мама - страстной и уверенной. Но в их отношениях присутствуют и различия, так что она не испытывает слишком много боли от этих воспоминаний. На данный момент ее мать взяла отпуск со своей должности в Совете, чтобы сосредоточиться на своих медицинских навыках, поскольку Скайкру почти каждый день сталкиваются с новыми ядовитыми существами и пищей. Однако она вполне уверена, что Кейн по-прежнему интересуется ее мнением касательно каждого принимаемого им решения - а вот слушает ли он ее - это уже другой вопрос.       - Там есть и посылка от Эбби, которая выглядела более лично, - добавляет Уэллс.       - Более лично?       - Она в яркой оберточной бумаге... там написано «моей удивительной невестке».       - Оу, - слегка краснеет Кларк. - Возможно, я сказала ей, что День Вознесения - нечто вроде дня рождения Лексы. Но я не думала, что она воспримет это так буквально. Как думаешь, что там?       Она пытается представить, что ее мать вообще могла подарить Лексе.       Эбби навещала их парочку раз. Ей по-прежнему не очень нравится Полис, поскольку она считает его чужим и странным, но ей явно нравится Лекса. Они так хорошо ладили друг с другом до того, как Эбби узнала о свадьбе, и теперь они вернулись к тем отношениям. Пусть они и не могут прийти к общему мнению касательно политики и морали, но они обе могут счастливо обсуждать Кларк. Она уже не раз заходила в комнату, обнаруживая, как одна или обе виновато замолкают посреди какого-нибудь рассказа о ней, которые обычно являются смущающими, но очаровательными.       Во время ее крайнего визита Лекса начала обучать Эбби правильно держаться на лошади, а в обмен Эбби научила ее оказанию первой помощи. Разумеется, Кларк и сама могла бы обучить Лексу оказанию первой помощи, а Эбби - верховой езде, но она не обладает ни тем, ни другим навыком так же хорошо, как эти две женщины. И, раз уж на то пошло, то ей приятно видеть, как они по-настоящему узнают друг друга, так что у нее нет никакого желания вмешиваться и перетягивать канат на себя. Она счастлива просто время от времени тащиться за ними и наслаждаться поездкой на лошадях или освежать память в медицине.       - Похоже на книгу, - говорит Уэллс, как всегда будучи полезным. - Судя по форме.       - Я открою ее позже. Будет, что ждать с нетерпением, - дипломатично говорит Лекса. - Возможно, это информация о технике fisa Скайкру. Она знает, что Дази изучает такие вещи.       Дази начал видеть своего рода героя в Линкольне, но, более того, похоже, у него настоящий талант в медицине. Кларк работала с ним несколько раз и обнаружила, что, пусть большую часть времени он и неуклюж, но когда кто-то ранен, его руки становятся быстрыми и уверенными. Наверное, он скучает по Саске, которая все еще живет с Лодочными Людьми и стала чем-то вроде протеже и возможной наследницей Луны, но сейчас он счастливее, чем когда-либо в своей жизни.       Дази обрел большую уверенность, поскольку он выступил в качестве гида и сопроводил Луну до самого Полиса, заранее убедив ту вступить в нормальную дискуссию с Командующей. Долгое время она общалась с Лексой лишь с помощью коротких посланий - она ни разу даже не видела Лексу с самого момента создания Альянса. Кларк думает, что в голове Луны была совершенно иная картина Полиса, чем та, которую она увидела, когда наконец вернулась. На улицах города суетятся люди из каждого клана, помимо Флоукру, повсюду царит оживленная торговля, в воздухе даже ощущается мирное время; все здесь довольно четко говорит о том, что в столице проживают счастливые и довольные люди. Это открытие заметно подорвало веру Луны в то, что лишь ее люди знают, как жить без войны.       Поначалу Лекса и Луна были очень напыщены по отношению друг к другу, между ними висели призраки других мертвых найтблид, а напряжение от стольких лет разлуки мешало им заговорить. Но затем, когда они уединились в зале совещаний, Луна сделала несколько шагов вперед и яростно обняла Лексу. Кажется, будто в тот момент весь их гнев растаял. С тех пор у Кларк выдалась возможность познакомиться с Луной. Она ей понравилась, но ей стоит признать, что у этой девушки есть те же недостатки, которые она замечает и в своей матери - неспособность подчиниться, слишком быстрое суждение, нужда претендовать на моральное превосходство.       Луна и ее люди в городе, они тоже принимают участие в соревнованиях. На данный момент несколько рынков в столице находятся под управлением Флоудонкру. В основном они продают рыбу. Она очень вкусная.       Несколько недель назад, когда она остановилась, чтобы попробовать новый вид недавно доставленной вяленой рыбы, она заметила неподалеку от себя прилавок, за которым стоял столяр, на которого недолго работал Мерфи. Продаваемая им мебель и луки оказались не просто прочными и отлично изготовленными, но некоторые из них еще и были покрыты красивыми геометрическими узорами, которые, похоже, удваивали цену на товар. А рядом с личным знаком плотника красовалась и подпись Финна - видимо, плотник изготавливает изделия и отправляет некоторые из них в Аркадию, чтобы парень вырезал на них узоры. Один из них опирается на практичность, а другой - на чутье. Это точное описание Финна. Возможно, однажды плотник сделает его своим полноценным учеником, но это совсем не точно.       Он до сих пор так и не поговорил с Рэйвен, но они отправили друг другу пару писем, и после этого механик немного расслабилась. Возможно, это единственное, что спасло Финна от встречи с кинжалом Ани.       Кларк обнимает Уэллса и движется в сторону лифта, за ней следует и Лекса, которая призадумывается, а затем тоже дарит парню объятия.       - Скоро увидимся, Уэллс.       Густус выглядит слегка расстроенным и сбитым с толку от такого взаимодействия, но все равно дает сигнал для запуска лифта. Они не рассказали ему о молнии - на самом деле в этом не было никакого смысла. Густус полностью верен, что бы ни случилось, а такая история лишь пробудила бы в нем панику. Смерть шатенки для него почти такой же кошмар, как и для Кларк. Он бы никогда не захотел узнать, что однажды не справился со своими обязанностями.       Он и его партнер одержимы своим долгом, и это одна из причин, почему их отношения такие непостоянные. В течение месяца у них все хорошо, но лишь до тех пор, пока один из них не опоздает на целых две минуты на смену или церемонию, и тогда другой заканчивает эти отношения, дабы избежать «отвлечения». Сион и Густус избегают друг друга на протяжении недели, пока Кларк или Лекса не укажут им на то, что они ведут себя нелепо, и тогда они снова сходятся до тех пор, пока не повторится то же самое. Кларк подозревает, что если они когда-нибудь выйдут на пенсию, то сделают это вместе, но вот выйдут ли они вообще когда-нибудь на пенсию - это уже вопрос.       Как только они оказываются на крыше, они тут же присаживаются и заключают друг друга в объятия.       - Скоро, - без всякой на то необходимости замечает Кларк.       - Скоро, - подражает Лекса.       Они обе смотрят на небо. Скоро они узнают, придется ли им снова начинать все заново.       - О чем ду... - начинает Кларк, но останавливается. Она и так знает ответ.       Лекса все равно отвечает на не заданный вопрос.       - Я не хочу, чтобы что-нибудь произошло, - говорит она. - Я не хочу снова видеть самодовольное лицо Нии. Я не хочу, чтобы тебе снова пришлось убивать Maunon. Я не хочу ничего из этого.       - Может, мы сможем спасти больше людей, - говорит Кларк, хотя и не верит в это. Она лишь пытается взглянуть на все со светлой стороны. Она не хочет снова оказаться в ловушке, чувствовать тяжесть от ужасных событий, не хочет изучать каждое действие с точки зрения того, как оно может изменить то, что, как она знает, уже происходило раннее. - Станции, которые разбились...       - Скорее всего, разобьются в любом мире, - отвечает Лекса. - Вот только если на этот раз Эмерсон не будет ничего помнить, то станция твоей матери...       - Тоже может разбиться, причем вместе с моей матерью, - говорит Кларк. - Или с Кейном... кто знает? И, не имея личную причину ненавидеть Гору, мои люди могут не согласиться с их казнью. Они могут даже встать на их сторону, если за главного будет кто-то, помимо Кейна. Мы не сможем удержать ситуацию под контролем, - она задумывается об этом. - Полагаю, мы могли бы спасти Джаху... но, честно говоря, насколько бы жестоко это ни прозвучало, но единственная причина, по которой я бы рассмотрела этот вариант, - Уэллс.       - В целом, его выживание могло бы лишь стать проблемой для всех остальных, - почти с отвращением говорит Лекса. Затем она сглатывает и продолжает. - Но я бы тоже хотела избавить Уэллса от его потери.       - Мерфи, мы могли бы спасти и Мерфи, - продолжает Кларк. Странно, но она скучает по нему и его язвительной резкости. Он был ужасным человеком во многих отношениях, особенно учитывая то, что он сделал с Шарлоттой и Рэйвен, но ведь однажды он уже стал лучше. Может, он смог бы повторить это снова. Жаль, что у него так и не появилось такого шанса, как у Беллами и Финна.       Неизвестно, стоит ли все это повторять снова, ведь на этот раз они могут уничтожить больше всего вокруг, они могут навсегда застрять в этой странной временной петле, они могут погибнуть в результате какого-нибудь несчастного случая, и им определенно снова придется столкнуться с Горой, Нией и ее собственными людьми... что ж.       - На днях я видела его друга, - говорит ей Лекса. - Джона. Того, кто помог мне на станции «Тюрьма».       - Оу, точно, - Кларк помнит его, но не очень хорошо. - И как он?       - Оказалось, что он вернулся в Тондис и стал Seken. Он тренировался с другим молодым человеком. Он улучшил свои навыки.       Кларк проверяет свои часы.       - Еще несколько минут.       Небо наводняют тучи. Кларк нервно сглатывает, глядя на них, а затем поворачивается к Лексе. Она пытается отпечатать в своей памяти ее прекрасное мрачное лицо с тихо улыбающимися зелеными глазами, загорелую кожу на руках, покрытую шрамами, свидетельствующими о сражениях, и темными извилистыми татуировками. Эта напряженность и грация воина, видимые в каждом ее движении, согревает душу Кларк.       - Значит... скоро увидимся?       - Аня окажется на упавшем корабле как только сможет, чтобы отвести тебя в Тондис, - обещает ей Лекса. - А я буду ехать так быстро, как только смогу, чтобы встретить тебя там. Обещаю.       - Я люблю тебя, - говорит Кларк. Тучи становятся неестественно темнее, гуще, и ее лодыжка начинает побаливать, как это всегда происходит в плохую погоду. Рэйвен не удосужилась поставить на крышу какое-нибудь изобретение - отчасти потому, что ее здесь нет, чтобы управлять им, но отчасти потому, что, как она сказала, если молния не ударит, то она бы впустую потратила несколько недель, работая над чем-то бесполезным, а если молния все же ударит, то ее контрольно-измерительного оборудования больше не будет существовать в природе. Кларк снова с трудом сглатывает, когда все небо, кажется, начинает чернеть. - Я люблю тебя, Лекса. Я так сильно люблю тебя.       - А я люблю тебя, ai hodnes, ai houmon. Я буду любить тебя вечно, что бы ни случилось, в какой бы мир мы ни отправились, в прошлое или будущее. Наши души едины, и ничто и никогда не сможет изменить этого, ничто. Я люблю тебя, Кларк, - так же приглушенно отвечает Лекса, а затем наклоняется за поцелуем.       Они так сильно цепляются друг за друга, что она и поверить не может в то, что что-то способно их разделить. Они цепляются друг за друга так сильно, что молния не сможет ударить по Кларк, не ударив при этом и по Лексе. Она грубо целует шатенку, ощущая, как ее глаза жгут слезы и смешиваются со слезами Лексы. Лекса впивается в нее своими пальцами, а она впивается в нее своими пальцами в ответ, отчаянно пытаясь удержать ее на месте. Этот поцелуй лишает ее возможности дышать, как это всегда и происходит, это прикосновение губ друг к другу, это отчаянное давление языка об ее собственный, эти почти укусы от зубов. Кларк сжимает все тело Лексы, ощущая каждую частичку ее тела. Кажется, будто весь мир куда-то исчезает, и остаются лишь она и Лекса.       А затем шатенка постанывает и отстраняется с широко раскрытыми глазами. Она моргает, отгоняя туманную пелену с глаз, ее взгляд становится более сфокусированным, и она хрипло говорит:       - Ai niron. Ai niron, небо!       - Что? - говорит Кларк, а потом понимает. Небо идеально чисто. На нем нет ни облачка. Они рассеялись еще быстрее, чем появились. Она с неверием смеется. - Шторм закончился. Он закончился, а мы все еще здесь, - она поворачивается обратно к Лексе, все еще всхлипывая, но теперь от счастья. - Мы здесь.       Кларк снова обнимает свою жену, цепляясь за нее так же крепко, как и прежде. Она и не думала, что когда-нибудь будет настолько счастливой.