burn it down

      Прошло несколько месяцев. Алина полностью привыкла к новой школе и влилась в сумасшедшую колею будней. Её дни состояли из учебы, сна, тренировочных боев, медитаций, общения с Женей, редких сеансов скайпа с родными и так по кругу семь дней в неделю двадцать четыре часа в сутки.       Но Алине нравилось.       Она чувствовала себя на редкость умиротворенно и… на своем месте. Здесь она нашла друзей, развивала свои способности и в принципе жила в своей удовольствие. Да, под глазами залегли мешки, она похудела от сильных нагрузок, но это того стоило.       — Знаешь, Загитова, — задумчиво протянула Тутберидзе, наблюдая за тем, как Алина контролирует небольшой фаербол, дрожащий на ее ладони, — если ты будешь показывать такие результаты, я даже допущу тебя к экзаменам в этом году.       Ерохов присвистнул, Маша Сотскова недоверчиво покосилась и переглянулась с Полиной. Весь класс замер, глядя на Алину и Этери. Женя тоже смотрела — внимательно прожигала взглядом, отвлекшись от удерживания на весу пенала, полного ручек и карандашей. Тот с грохотом рухнул на парту, разбавив повисшую тишину. Этери тяжело вздохнула и строго сказала:       — Не ожидала от тебя такого, Медведева.       Женя покраснела, Алина — тоже. Кто-то хихикнул, а Аня Погорилая наклонилась и молча подняла пенал, который, к счастью, был закрыт.       — Так вот, — негромко начала Тутберидзе, но все тут же замолкли и внимательно посмотрели на нее. — В этом году Федерация выделила нашей школе всего лишь пять мест на экзамене. Вы понимаете, что я возьму только лучших из лучших, чтобы вы достойно защитили честь школы. Пока однозначно могу сказать, что возьму Медведеву, если она перестанет лажать на самых легких заданиях. Ты слышала, Женя? — неформально обратилась к девушке Этери. Та серьезно кивнула; Алина заметила, что она украдкой сжала и разжала кулак. — Остальным еще работать и работать. Но вы вполне можете сместить Медведеву, — улыбнулась Тутберидзе, и Алина поежилась от прозвучавшей в ее голосе насмешки. — Нужно только работать. Так что приступайте. — Она кивнула и отошла обратно к кафедре.       По классу прошел легкий шепот из голосов, но после все вернулись к работе. Только Женя казалась какой-то понурой и уставшей. Она совершенно без настроения подняла в воздух пенал и покрутила его. Алина вздохнула и вернулась к работе. Наверное, им нужно было поговорить.       .       .       .       Этим же вечером Алине представилась прекрасная возможность узнать у Жени о причине ее расстройства. Они дежурили вдвоем и должны были убрать в аудитории. Намочив тряпку, Алина неторопливо мыла доску, исписанную формулами, пока Женя протирала парты. Они молчали.       Алина размышляла о том, что нужно работать в два раза больше, чтобы точно оказаться в списке на экзамен. Это был прекрасный шанс проявить себя и получить стажировку в Федерации.       Раз в четыре года Федерация устраивала набор героев, которые, заняв одно из трех мест, получали право стажироваться и учиться у лучших мастеров своего дела. Эти экзамены шуточно назвали «Олимпиадой». После стажировки особо отличившихся забирали на службу, не взирая на возраст. Порогом были пятнадцать лет, которые Алина преодолела прошлой весной. Формально она подходила по всем критериям, но девушка колебалась.       Все-таки это был ее первый год в элитной школе, и Алина не чувствовала себя уверенно. Отец — и вся семья — гордились бы ей, но… Что означало это «но» Алина не знала. Что-то засело внутри, и она никак не могла облечь это в слова.       — Жень, — тихо проговорила она, отложив тряпку, но не поворачиваясь к аудитории. — Жень, ты думаешь, я правда смогу попасть на экзамен?       Медведева тоже оставила работу и подошла ближе. Алина ясно ощутила ее присутствие. Ладони начали нагреваться, и Загитова прикусила губу, вспоминая уроки Этери Георгиевны. В последнее время она все реже и реже теряла контроль над своими способностями и сейчас легко смогла взять себя в руки.       — Почему бы и нет, — спокойно ответила Медведева и положила руку ей на плечо. Алина повернулась, глядя девушке прямо в глаза. «Красивая», — пронеслось в мыслях, и она сглотнула. — Если ты приложишь все усилия, то сможешь попасть в Федерацию. Ты сильна, Алина, — уверенно добавила Женя, — так поверь же в себя.       Сердце билось где-то в горле, и Алина заставила себя сглотнуть еще раз. Казалось, стук слышит и Женя, но не подает вида. Они смотрели друг другу в глаза, не отрываясь ни на секунду. По комнате пронесся легкий ветерок и огладил разгоряченную щеку Загитовой.       — От тебя идет жар, — краем губ улыбнулась Женя.       — А от твоего дыхания колышутся занавески, — в тон ей прошептала Алина.       В груди разливалось странное тепло. Алина мягко улыбнулась и перевела взгляд на губы Жени. Тонкие. Розовые. Наверняка теплые и приятные на вкус.       На вкус… Отчаянно захотелось проверить, а Алина едва уловимо сглотнула. Осмелившись поднять взгляд, она нашла в глазах Жени отражение свои мыслей. Медведева смотрела на нее со смесью нежности и решительности. Она приоткрыла губы и…       — Девочки, давайте быстрее!       Как невовремя!       — Блять, — тихо сказала Алина.       — Твою мать, — громко произнесла Женя. — Алиев! — она повернулась к смущенному Дима. — Какого хрена ты здесь делаешь?       Алина поразилась тому, как мгновенно она преобразилась — из нежной девушки в озлобленную фурию. Взгляд Жени метал гром и молнии, и бедный Алиев, наверное, уже сотый раз пожалел, что вообще подошел к этому кабинету.       — Я… — мямлил он. — Я хотел сказать, что тебя ищет Аня, но, похоже, вам есть и без нее чем заняться.       Алина мучительно покраснела и закрыла лицо ладонями. Зная болтливость Димы, скоро об этом происшествии будет знать вся школа.       — Дима, — начала Женя таким тоном, что Алина невольно поежилась, по спине пробежали мурашки. — Слушай меня сюда. Если я узнаю, что ты хоть кому-то рассказал о том, что происходило в этой комнате, тебе не жить. Я пущу летать за тобой повсюду столько фаерболов, сколько Алина сможет сделать за раз. И мало тебе не покажется. Усек? — с каждым словом она подходила все ближе и ближе и теперь стояла вплотную. Женя была ниже его на две головы, но сейчас, казалось, превышает его на несколько метров.       Алина невольно хихикнула — притихший Алиев выглядел, как нашкодивший котенок, который теперь получает заслуженное наказание от хозяйки.       — Д-да, Жень, — выговорил он. — Я никому не скажу, Жень обещаю.       Медведева хмыкнула. Алина засмеялась в голос. Смущение и ужас от того, что их застали врасплох, начало отступать. Уж слишком смешно выглядел Дима.       — А теперь проваливай. — Она указала на дверь.       Дима кивнул и повернулся, чтобы уйти, но не сдержался.       — Я знал, что между вами что-то происходит… Ай! — Женя чувствительно пнула его в голень, и парень ойкнул от боли. — Все-все, понял, ухожу.       И он ушел.       Отсмеявшись, Алина перевела дух и вытерла выступившие слезы. То странное чувство неуверенности отступило, вытесненное новыми эмоциями.       — Женька, ты крутая, — выдохнула она. — Дима точно никому не расскажет?       Медведева повернулась и спокойно спросила:       — О чем?       Алина опешила. Кажется, недоумение отразилось на ее лице, потому что Женя нахмурилась и произнесла настойчивее:       — Что только что произошло, Алина?       Загитова отступила на шаг назад, наткнувшись спиной на стол. Что только что произошло, она спрашивает, что только что произошло? Но ведь… Ей показалось, что Женя готова была поцеловать ее. Готова была ответить взаимностью.       «Взаимностью на что?» — про себя спросила Алина. И на этот раз тут же пришел ответ: на влюбленность. Она была влюблена в Женю. Совершенно точно.       Она прерывисто вздохнула, глядя в пол. Алина чувствовала на себя тяжелый, изучающий взгляд Жени и не могла решиться на признание. Если Женя сейчас спрашивает, что между ними произошло… Это значило только одно — Алина неверно считала знаки, и она не нравится Жене.       Поэтому она вздохнула и как можно спокойнее произнесла:       — Ничего, Жень, всё хорошо. Ничего не произошло.       Медведева резко выдохнула и сжала зубы, но не отступила. Алина окончательно запуталась. Реакция Жени была странной и не вписывалась в картину. К горлу подступили слезы. Внутри все горело, и ей стоило огромных усилий сдерживать разгорающийся в груди пожар.       — Дай пройти, — с вызовом бросила Алина, подняв взгляд.       Они снова смотрели друг другу в глаза, но теперь там не было той нежности и трепетности. Только непонимание и вызов.       Женя покорно отошла в сторону, и Алина резко сорвалась с места. Подхватив школьную сумку, она вылетела из комнаты и хлопнула дверью. Только преодолев несколько лестничных пролетов, она прислонилась к стене и выдохнула.       Что. Это. Было.       .       .       .       Весь вечер Алина просидела в библиотеке, уткнувшись в «Теорию боевых искусств». Ей не было интересно, но встречаться с Женей не хотелось больше, чем корпеть над скучным текстом. Когда она влетела в библиотеку, злая и расстроенная, на нее посмотрели все, кто был в комнате. Незнакомая девочка на пару лет старше приподняла бровь, а потом хихикнула, закрыв рот ладонью.       Алина нахмурились и хотела было ответить наглой девчонке, но запнулась и чуть не упала. Девочка улыбнулась ещё раз и вернулась к своему домашнему заданию.       Алина прикусила губу и, сгорая от стыда, ретировалась в угол комнаты.       Сосредоточиться на сложно написанном тексте не получалось, и Алина то и дело отвлекалась на свои мысли.       Почему Женя так поступила? До этого дня Алине казалось, что она хорошо изучила новую подругу — подругу ли? — и могла предугадать ее поведение. Однако сейчас объяснения действиям Жени не находилась.       Алина вздохнула и расфокусированным взглядом уставилась вдаль.       Вся злость выдохлась, и теперь внутри осталась только пустота и лёгкое непонимание произошедшего.       Алина ещё раз вздохнула и начала собираться. До закрытия библиотеки и отбоя оставалось пятнадцать минут, а опаздывать не хотелось — иначе ее ждало наказание. Если ее поймают, конечно. Она окинула взглядом лежащую на столе «Теорию боевых искусств» и решила, что лучше будет изучать эти самые искусства на практике.       В коридорах было пусто и темно — все ученики давно разбрелись по комнатам. На пути Алине встретилось всего одна парочка: Лена Радионова в компании Алиева. Алина чертыхнулась, но сворачивать уже было поздно. Поэтому она сжала ладонь в кулак и натянула на лицо маску невозмутимости.       Алиев ухмыльнулся, но ничего не сказал. Стараясь не дать скопившемуся внутри жару вырваться наружу, Загитова гордо прошла мимо. Перед Димой почему-то было стыдно.       «Ничего, погуляет с Леной, нормально все с ним будет», — сердито подумала Алина, успокаивая сама себя.       Перед дверью комнаты девушка остановилась и прислушалась к тому, что происходит внутри. Было тихо. Женя, наверное, легла спать или до сих пор не вернулась. Внутри царапнула тревога, что Женя не успеет к отбою, но Алина отогнала ее. Не успеет — сама виновата.       С этой мыслью Загитова толкнула дверь и тихо скользнула в спальню. Свет был погашен, а занавески задернуты. Пришлось напрячь зрение, чтобы разглядеть хоть что-то.       Женя спала. Вернувшись в клубок, она обнимала подушку. Одеяло валялось рядом, на полу. Алина задержала дыхание, чтобы не тревожить чуткий сон девушки. Тихо подкравшись к кровати, она подняла одеяло и накинула его на хрупкое тело. Евгения поежилась и перевернулась на живот, но не проснулась.       Это было настолько мило, что у Алины защемило в груди. Обида на Медведеву отступила. Женя была такой трогательной и домашней, что сердиться на нее было невозможно.       — Спокойной ночи, — почти про себя прошептала Алина и, быстро раздевшись, нырнула под одеяло.       Вымотавшись за день, она уснула практически сразу.       .       .       .       На следующее утро, когда Алина, лениво потянувшись, открыла глаза, Жени в комнате уже не было. Ее кровать была аккуратно застелена, а школьный рюкзак исчез.       «Наверное, уже ушла на завтрак», — подумала Алина и вылезла из постели.       Вчера она пренебрегла медитацией, поэтому теперь ей было немного жарко — однако, не критично. Алина отогнала мысли о том, что может сегодня опозориться на занятиях — на следующий день после похвалы Тутберидзе! — и вышла из комнаты.       В коридорах было людно: студенты спешили на завтрак, оживленно переговариваясь и смеясь. Старательно огибая компании, Алина направилась в столовую. Есть хотелось неимоверно. Из-за вчерашней ситуации она совсем забыла, что пропустила ужин.       Широко зевнув, Загитова подвинула к себе тарелку с яичницей и взяла в руки вилку. Место, которое обычно занимала Женя, пустовало. Маша и Полина еще не спустились, поэтому Алина погрузилась в свои мысли. А их было немало. Нужно было найти Женю и поговорить с ней. «Не сейчас, — решила Алина. — Пусть остынет.»       — Привет, — рядом плюхнулась Полина, которая, как обычно, пришла в сопровождении Маши. Девушки выглядели выспавшимися и довольными, и Алина невольно позавидовала их счастью.       Ее счастье пока где-то бродило.       — Доброе утро, — вежливо ответила она и как бы невзначай поинтересовалась: — Вы не встречали Женю? Ее не было на завтраке.       Маша покачала головой.       — Нет. Наверное, опять тренируется.       Алина только вздохнула и отправила в рот очередной кусочек.       — Ты знаешь, что к нам приезжают студенты по обмену? — проговорила Маша, помешивая чай. — Говорят, приедет сам Юзуру Ханю. Он был в нашей школе когда-то, но после этого…       — Юзуру Ханю? — перебила Алина, удивленно вскинув брови. — Я где-то слышала его имя, но не помню где…       — Серьезно? — Полина удивленно округлила глаза. — Не знаешь Ханю?       Алина отрицательно мотнула головой.       — Он самый известный и могущественный герой, которого когда-либо видело человечество. Его способности заключаются в том, что он может изменять время и пространство. Он не раз помогал правительству в решении вопросов государственной важности, — с трепетом проговорила Маша, оторвавшись от своего чая. — Он уже приезжал к нам в школу, но я тогда тут не училась.       Теперь Алина вспомнила. Мама рассказывала об этом Ханю, а папа всегда хотел с ним поработать и сетовал, что вряд ли ему представится такая возможность. А Алина увидится с ним. Загитова хмыкнула — папа обзавидовался бы.       — Круто, — протянула она. — Он приедет один?       — Нет, конечно, — ответила Полина. — Насколько я слышала, с ним будет компания героев, которые тренируются в Канаде.       — Кстати, — воскликнула Маша, — Женька с ним дружит. Так что ты сможешь познакомиться с Юзуру поближе.       «Хорошо бы сначала прояснить ситуацию с Женей», — подумала Алина, но вслух не сказала ничего.       Завтрак заканчивался. Пора было приступать к новому дню.