Происшествие.

Утреннее пробуждение столь же индивидуальное, сколько и людей на свете. Но есть основные группы: так называемые, совы и жаворонки, вечно сонные, страдающие бессонницей, и самые неординарные- встающие рано вне зависимости от обстоятельств. Именно к ним по своему несчастью и относился я. Это утро отличалось лишь тем, что встал я не как обычно, то есть рано и спокойно, а вскочив с кровати по непонятной причине… Как ни странно, но кровать была тоже необычная. Ну как необычная, она просто была не м-о-я. Тоже по непонятной причине… Попытки вспомнить, что случилось такого неординарного вчера ночью, что я оказался на утро не у себя, успехом не увенчались. Обход по комнате и квартире никаких зацепок мне не дал, а потому, справедливо решив, что случаем нужно пользоваться, я решил попытать удачу на кухне. Удача мне улыбнулась- холодильник неопознанного хозяина был полон всякой вкусной всячины, и я заранее попросив прощения у этого самого хозяина решил подкрепиться. А после того как желудок оповестил меня о том, что он доволен, я, в благодарность помыв посуду, тихонечко покинул гостеприимную квартиру. Если поначалу я никак не отреагировал на странные обстоятельства утром, то это, скорее всего, произошло, потому что я еще не отошел от той дичи, которую вчера заливал в себя. Потому что я человек я серьезный, и хоть далеко не ангел, но случайными связями себя не обременял. И не собирался менять этот устой своей жизни даже будучи пьяным. А поэтому, наконец-то оказавшись дома, я не на шутку задумался о том… собственно какого хрена произошло вчера. Ни к месту вспомнились дешевые мелодрамы, где главные герои по пьяни переспали, а потом влюбляются в некий неизвестный идеал из полубухого разума. Я не любил, когда какая-то из частей моей жизни мне становилась неподвластна, о том, что я упустил какой-то, скорее всего важный, ее отрывок вообще говорить не стоило. Я не мог не держать под контролем каждый свой шаг, так как от этого зависело не только мое благополучие и устойчивое положение. Решив заглянуть с визитом к таинственному человеку, с которым я судя по всему вчера весьма весело провел вечер и ночь, я поторопился в место, которому я посвятил большую часть своей молодой жизни- на работу. *** Мне было нехорошо… Во-первых, я упал с кровати, больно ударившись копчиком. Кажется еще и палец защемил. Во-вторых, у меня воротило. Это то меня и разбудило окончательно. На тумбе у кровати лежал стакан воды и какая-то странного цвета настойка. Мысленно поблагодарив Гарольда, я зажав нос на всякий случай выпил содержимое склянки и запил это дело водой. Будем надеяться, что скоро все пройдет. Было странно. Странно было, что я страдаю от похмелья, ведь вчера я отправлялся в «путешествие» не для того. Мне нужно было просто восстановить нарушенный портал… каким образом, меня занесло в бар я не знал, точнее не помнил. И тут то меня и стукнуло. Да я ж свелся с местным! Да чтоб меня катапультой разразило! Недопустимо! К злости в виде масла подливало в огонь и вчерашнее бездействие Гарольда. Он то должен был проконтролировать все, если что-то пойдет не так. Уже совсем не контролируя себя и проклиная эту двуличную лисицу, я направился к своему верному и наглейшему на свете слуге- Гарольду. Ворвавшись в его деловые покои и обнаружив его преспокойно заседающим за столом и капающим воск на очередной конверт- письмо, чтобы поставить печать, первое, что я сделал- это встал как вкопанный. *** Господин сначала совершенно бестактно ворвался в мои покои, а увидав меня, сперва остановился на месте будто окаменелый. Ненадолго. Мгновением позже он уже вплотную подошел к моему столу и навис надо мной, прожигая меня своим яростным взглядом. Я, конечно же, понимал причину столь неподобающего для человека его статуса поведения, но не считал эту причину хоть в коей-то мере оправданием. Более того, вина за случившееся лежала на господине целиком и полностью, а мое обещание устаканить все в случае чего совсем не означало, что я буду вытаскивать его неуемную задницу из очередной передряги. Пора бы и ему повзрослеть, все же в те же годы, в 26, что и он, его отец был куда более надежным человеком, не говоря уже о том, что он через два года очень успешно начал царствовать. А потому я принял самую верную стратегию по усмирению непутевого господина- полное спокойствие и игнорирование. — По какому поводу я удостоился столь раннего вашего визита, мой господин? — главное не показать моей малейшей эмоции, и он успокоится. Но, кажется, я глубоко просчитался, потому что в следующее мгновение я едва смог удержать лицо, а не скривиться. — По какому?! — взвизгнул господин. — Ты хоть представляешь, что произошло?! Где ты был, гиена ты подколодная! — Змея, — на автомате поправил я. — Что? — лицо господина искренне выражало растерянность и непонимание. — Змея подколодная, а не гиена, мой господин- терпеливо объяснил я непутевому. Секунду его лицо все еще оставалось выражающим ступор, а затем он, по- видимому, озверился пуще. — Да ты хоть когда-нибудь сможешь оставить эту свою бесстрастную часть и стать нормальным, гора на тебя свались, человеком! Произошла катастрофа! Катастрофа, Гарольд! Я трахался с местным, ты понимаешь? Ты хоть представляешь к чему это может привести?! — Ну претензии, на мой взгляд, вы должны предъявлять к своему неуемному либидо, а не к несчастному мне, который, кстати, совсем не обязан подтирать ваши ошибки. Поэтому будьте добры и покиньте мои покои, и дайте мне, наконец, вернуться к моим делам, которых, в отличие от вас, у меня очень и очень много. От моих слов господин совсем побагровел, а затем, резко повернувшись, громко выстукивая каждый свой широкий шаг, удалился, напоследок окатив меня обиженным взглядом и окрестив бездушным деревом, не имеющим способности к чувствам. Я же, не удержавшись, достаточно громко, чтобы он услышал, сказал ему в спину: — Вы бы хоть прикрылись перед тем, как выйти на люди, мой достопочтенный господин! — и через мгновение звук шагов прекратился, потом послышался стон полный стыда и, наконец, очень быстрые шаги, переросшие в бег и быстро увядшие. На самом деле, я прекрасно понимал, что господин влип по самые уши, и он пришел ко мне по привычке, как он и всегда с детства приходил, когда у него в жизни начиналась очередная череда проблем. В этот раз череда обещала быть очень длинной, если не бесконечной, ведь вмешательство в течение времени не могло сулить ничего хорошего. Далеко не могло. А именно это совершил вчера ночью, господин. Теперь ему мало того что предстояло расхлебывать все, что он заварил, ему ещё придется отчитываться перед королем, он то уж точно уже в курсе произошедшего. И как бы я не рвался помочь господину, все же он мне был не чужим человеком, я не мог, потому что иначе он не научится сам справляться с трудностями. Я отлично понимал, что поступаю нехорошо, ведь я оставил его с проблемами наедине, фактически бросил в очень трудный для него период. Однако я был уверен, что он справится, иначе и быть не могло, все же его обучал не абы кто, а сам я. *** Как только я зашел в свои покои, сразу понял, насколько незрело поступил, ввалившись к Гарольду, даже не попытавшись перед этим решить проблему сам. Кончено, проблема была не маленькой, если в ближайшее время я ничего не сделаю, то об этом узнает отец. А разочаровывать отца, давать ему повод снова утвердиться в том, что я ни на что не гожусь, я, естественно, не хотел. Первым делом мне нужно было успокоиться и привести мысли в порядок. В этот раз я крупно накосячил, это уже не те наивные проделки, которые имели цель лишь развлечь снова заскучавшего меня. Ванна с маслом бергамота была именно тем, что нужно моим нестабильным нервам. Конечно, в такую рань побаловать меня приготовлением ванны вместо меня никто не мог. Пришлось все делать самому. Гарольд всегда говорил, что быть самодостаточным в любой ситуации-это то, что отличает нас, правителей, от простолюдинов. Теплая вода и дурманящий запах сделали свое дело- я размяк. Мысли текли вязкой медленной патокой. Я снова подумал о ночном происшествии и усмехнулся. Назвать хорошую, горячую ночь происшествием… Одна мысль переходила в другую, так я провел некоторое время. К моменту, когда я высушивал волосы, у меня выстроился примерный план действий. Первое- вернуться в Бета-измерение и найти своего ночного друга. Вторым было самое неприятное- проследить за человеком и постараться выяснить, что он помнит и изменило ли это как-то привычный ход времени. И я очень надеялся, что нет, и на этом пункте можно будет заключать и возвращаться обратно. Что делать, если опасения, которые крутились в моей ветреной головешке, окажутся реальностью, я не знал. Сейчас хотелось, чтобы сказки, где можно вернуться в прошлое и предотвратить действие, не были выдумкой. Но каким бы сказочным не был мой мир, на такую щедрость Время решило не распространяться. Для большей подстраховки сев на кровать, чтобы не свалиться и не повредить себе что-нибудь при перемещении, я коснулся агатового кольца на своем большом пальце и закрыл глаза. Голова закружилась больше обычного, все-таки скорое повторное перемещение вдобавок с похмельем давали о себе знать. Свалился я на нечто мягкое, оказавшееся большой кроватью в комнате, немного похожую на мои покои размерами и расстановкой. Это было нормально, Время перекидывало перемещающегося примерно на то же место в параллельном мире, иногда с небольшими отклонениями, если не повезет. Пошарив рукой по постели, я понял насколько мне повезло, она все еще хранила тепло того, кто лежал на ней некоторое время назад. Значит мой клиент покинул это место совсем недавно и не успел уйти слишком далеко. Я очень надеялся, что он же является и владельцем этого добра, но на это рассчитывать не собирался. Не став терять время, я быстро соскользнул с кровати и выбежал из квартиры. Так как сейчас утро, то я посчитал, что мой герой проголодается и зайдет в местное заведение, где можно поесть. Я полагался на то, что обычно мы можем почувствовать шлейф нужного человека, хотя я боялся, что это не поможет, я ведь даже не помнил, как он выглядел. Я уже неплохо ориентировался в этом мире, за последние несколько лет я тут время от времени, нет-нет да бывал. И где находится ближайшее сносное кафе я тоже знал. Но я не нашел его там, почему-то я был уверен, что, увидев, сразу же узнаю его и вспомню. Но я даже не почувствовал его тут. Я приуныл, мягко говоря. Куда идти дальше, я понятия не имел. Мне вдруг стукнуло в голову, что я не удосужился хоть что-то разузнать о моем друге у Гарольда. Я досадно вздохнул. Я был слишком взвинчен и даже не подумал о такой простой мелочи. Устранение последствий моего веселья могло затянуться, мне это очень не нравилось. Нужно было сделать все быстро и четко, я же совершал одну ошибку за другой, что было очень и очень нехорошо.