Клеймо

Вступление Последние вещи были закинуты в машину. Всё было готово. С самого утра небо покрылось черными непроглядными тучами. Казалось, они набрали в себя всю черноту и грязь мира и теперь мелкими каплями освобождались от этого. Дул легкий ветер, гоняя осеннюю листву, и где-то вдалеке уже гремел гром. Вот, уже капли стали падать на землю всё чаще и стало заметно прохладнее. — Гвен, ты все вещи уложила в машину?! — как гром, среди ясного неба, нарушая природную тишину, раздался голос мамы. Гвен стояла на улице перед машиной и с удовольствием смотрела в небо. Прохладные капельки падали на её лицо и будто растворялись в нем. Она не ответила, так как даже не обратила внимание на вопрос мамы. Из дома, с звонким лаем, выбежала Айрис и стала бегать у ног хозяйки. Гвен отвлеклась от лицезрения серого неба и погладила собаку. Сзади послышались легкие шаги мамы. — Господи, Гвендолин, что же ты не сказала мне, что начался дождь! И почему ты стоишь и мокнешь?! Живо садись в машину, нам пора. Девушка в последний раз грустно посмотрела на дом, где прожила пятнадцать лет. Маленький, но уютный кирпичный домик с крыльцом и внутренним двориком, с лозой, росшей до самого второго этажа, с флюгером, в виде маленького мальчика, на крыше и таким родным деревянным заборчиком. — Давай, милая, хватит. Ты сто раз уже прощалась с домом, нам нужно ехать. Гвен послушно села в машину, взяв с собой на заднее сидение Айрис, и ещё раз взглянула на дом. « Прощай прежняя спокойная жизнь. Здравствуй неизвестный город!» — такая запись красовалась на первой странице нового ежедневника. Мама завела машину и вскоре они уже мчались из Огайо в другой штат под названием Северная Каролина. * * * Город Роли был чужим для Гвендолин. Если бы у неё был выбор, переезжать сюда или нет, она бы никогда не выбрала уехать из Вествиля. Но судьба распорядилась по другому, а точнее не судьба, а новая мамина работа. Миссис Хилл работала журналистом в новостной газете Вествиля, но с недавних пор решила всё бросить и найти новую работу. Так получилось, что миссис Хилл страдала депрессией из-за вечного давления руководства, и в один день она решила бросить ненавистное издательство и уехать на родину — в Роли, где ей уже предложили работу несколько издательств. Отец Гвендолин в то время был занят: съемочная группа телепередачи про путешествия, где мистер Хилл был ведущим, была в Ирландии, поэтому он отнесся спокойно к внезапному переезду. По началу он сопротивлялся и называл резкое решение жены глупостью и бессмыслицей. Несколько дней они ссорились по телефону, но мама была непреклонна. Ей хотелось перемены обстановки. Гвендолин даже не спросили, хочет она того или нет. Как бы там ни было, она приняла это. Ведь это было ради мамы. Тогда она первый раз вышла из своей комнаты за весь август. Депрессия отняла на целый месяц у девочки маму, поэтому она не возникала. — В Роли живет твоя родная тетя Дженна, я не виделась с ней десять лет, — говорила мама. — Она поможет нам найти там дом и обустроить его. Кстати, ты не помнишь как десять лет назад она учила тебя играть в шахматы? Конечно, она будет жутко скучать по родному городу, по школе и одноклассникам, но здоровье мамы дороже. Она заметно расцвела и стала прежней. Во время депрессии она почти ничего не ела целыми днями, была бледна и постоянно была в апатии и усталости. Сейчас же она спокойно вела машину и даже насвистывала какую-то веселую песенку. Новый дом был больше старого. Это был двухэтажный белый дом с гаражом и зелененьким газончиком. Гвен вышла из машины и направилась к двери, поднимаясь по ступенькам на крыльцо. Её тут же окликнула мама. — Гвен, куда ты? Сначала помоги достать все вещи из багажника и выпусти пожалуйста собаку из машины, она мне все окна уже облизала! — Да, конечно, прости. Девочка вернулась к машине и вытащила из багажника все сумки. Мама взяла два чемодана и понесла к дому, а Гвен выпустила Айрис. Собака радостно выпрыгнула и побежала догонять маму. Гвен снова взглянула на дом. « Давай же, что ты стоишь?! Он не кусается». В доме уже была расставлена их мебель — тетя Дженна постаралась. На первом этаже была гостиная и кухня с верандой, на втором две комнаты и кладовка. Комнату Гвендолин она сразу узнала по большому нарисованному плакату, висящему на бордовой двери. На плакате красовалось нарисованное фиолетовой краской имя девочки, а также много разных цветочков, звездочек и прочей миленькой ерунды, а внизу подпись ручкой: дверь твоего любимого цвета, люблю Дж. — Видимо от моей любимой тетушки, — проговорила Гвен и нажала на ручку двери. Это было неожиданно, но комната была обустроена точно так же, как и в Вествиле. На окне уже стояли её любимые растения в горшочках, в углу письменный стол, кровать у стены, шкаф, комод и туалетный столик. Всё стояло на своих местах. Не хватало только повесить карту мира и звездную карту на стены. Гвен улыбнулась и плюхнулась на любимую кровать. В этот момент зашла мама. — Ну как тебе? — спросила она. — Здорово, что всё так как и было. А то я всю голову ломала по дороге, думала о том, как обустрою новую комнату. — Это всё Дженна. Я попросила её помочь с этим. Кстати, завтра она придет со своим мужем и двумя детьми к нам на ужин. Гвен подскочила. — Завтра?! — Да, — кивнула мама. — С мужем и двумя детьми?! — Да, Гвендолин. Не понимаю, что тебя так удивляет? Это твоя родная тетя и она хочет увидеться с тобой. Гведолин закатила глаза и снова плюхнулась на кровать. — А мужа и детей зачем сюда тащить? — За тем, чтобы ты спросила. Её муж влиятельный бизнесмен, а дети очень талантливые и доброжелательные ребятишки. И не смей делать такое лицо! Это не каторга, вытерпишь. — Ка-тор-га. Я же её не знаю совсем! Ещё и с детьми её нянчится! — Гвен издала протяжный стон. — Не думаю, что восемнадцатилетним парням нужна нянька вроде тебя, — усмехнулась мама. — Восемнадцатилетним?! — удивилась Гвен. — Ну да. Советую с ними хорошенько пообщаться, ведь они учатся в той же школе, в которую пойдешь и ты. — Что?! — изумилась Гвен. « Тогда это они будут моими няньками. Тетя Дженна и мама наверняка уже спелись по этому поводу». — Послезавтра ты идешь в школу, поэтому повторюсь: хорошо бы узнать что там и как, — и после этих слов мама ушла. Гвен взяла ежедневник и написала: « Сегодня самый что ни на есть день открытий. Для себя я открыла новый город, новый дом, старую тетю и двух её сынишек, которые будут присматривать за мной. САМЫЙ ЛУЧШИЙ ДЕНЬ В ЖИЗНИ. Поскорее бы приехал папа из Ирландии, говорят там завораживающая природа…» Весь остаток дня они раскладывали вещи и передвигали мебель. Близился вечер, и Айрис попросилась на прогулку. По обыкновению, Гвендолин накинула красную ветровку, воткнула в уши наушники и отправилась на разведку. Первым делом, нужно было примерно ознакомиться с местностью. Ведь каждое утро девушка каталась на роликах по району в Вествиле, и бросать это дело она не намеревалась. Выйдя из дома, Гвендолин потянула носом воздух; пахло сыростью и опавшей листвой. — Ну, куда пойдем? — обратилась она к Айрис. Та лишь почесала лапой за ухом и высунула язык наружу. Ей было все равно. Как и Гвендолин. Она вытащила из кармана заранее приготовленный блокнот, куда хотела перевести местность вокруг дома, и пошла в левую сторону. Соседские дома были очень даже симпатичными; несмотря на вечер, соседи проводили время на улице. Кто-то подметал у порога, кто-то собрался на барбекю, а кто-то просто сидел на пороге дома и попивал что-то из кружки. Айрис радостно обнюхивала новые места, а Гвендолин старалась зарисовывать свой путь в блокнот. Вот сейчас поворот налево, потом ещё налево, прямо, прямо и направо. Неожиданно для себя, она вышла на тихую улицу, где меж маленьких домиков красовался большой и мрачный особняк. Казалось, что он полностью выполнен в готическом стиле и был больше похож на одну из частей средневекового замка. Он так заворожил Гвен, что та решила остановиться и зарисовать его. Получилось так –себе, совсем не передалась та величественность и гордость, которой казалось был пропитан весь особняк. « Ну, что ж, рисование это точно не моё…» — подумала девушка. Айрис начала нервничать и рвалась назад, к оживленным улицам. А Гвен всё так и стояла, рассматривая дом. — Правда завораживает? — раздался чей-то голос рядом. Гвендолин повернула голову и встретилась с весьма неприятным взглядом. На неё смотрел маленький сухой человек с большими серыми глазами. Кожа была какого-то болезненного цвета, маленькие ручки все время потирали друг друга, а обветренные губы были сложены в ехидную усмешку. — Что, простите? — делая вид, что не расслышала спросила Гвендолин. — Восхищаетесь ли вы этим чудесным особняком? — спросил незнакомец. — Мм… наверное… Этот человек не внушал доверия и Гвендолин стала нервничать. Всё больше темнело, а фонари на этой улице всё никак не загорались. Ещё и этот чудик со своими вопросами… Айрис рвалась убежать от хозяйки. Девушка еле сдерживала поводок. — Ваша собачка? — снова спросил незнакомец, — Чудненькая… Никогда ещё это слово не вызывало у Гвендолин неприязни. Но видимо всё, что вылетало из уст этого человека превращалось в нечто противное. — Извините, но я не разговариваю с незнакомыми мне людьми, — сказала Гвендолин. — Так, давайте познакомимся, — предложил мужчина. — Меня зовут доктор Фирц, я являюсь одним из самых лучших хирургов этого города. « Ну, конечно, — подумала Гвендолин. — С такими дрожащими руками только хирургом быть. Он же нервный какой-то! Вон постоянно потирает дрожащие ручонки и усмехается». — Этот особняк, — продолжал доктор, повернувшись к дому. — Самое красивое здание в округе. Вы наверное не местная? Правда? Гвендолин сглотнула. — Этот особняк странным образом привлекает всех гостей нашего города, словно магнитом каким-то. А вы знаете, чей это особняк? Девушка покачала головой. — О, как давно это было! — улыбнулся своим мыслям Фирц. — Этот дом хранил множество тайн и загадок. А его хозяин был самым известным человеком лет двести назад. Сейчас особняк пустует из-за всяких небылиц, которые рассказывают всякие сплетники… Доктор Фирц замолчал, будто вспоминал что-то. Гвендолин не удержалась и спросила: — А что же за небылицы? Фирц опять противно усмехнулся. — Да разное, знаете ли. Хозяин этого дома был влиятельным человеком, вот его и не любили. Говорили про него всякие гадости. Будто он избивает свою жену и трех своих сыновей каждый день за малейшую провинность. А были и такие сплетники, которые утверждали, что он убил собственных сыновей. Хотя, их нашли повешенных в своих комнатах. Только и всего. «Замечательно, только этих кошмаров мне не хватало» — пронеслось в голове у Гвендолин. Вдруг Айрис все-таки вырвалась и побежала прочь. — Айрис! — Гвендолин бросилась за собакой вдогонку. Собака неслась по направлению к дому, не останавливаясь ни на минуту. Гвендолин как могла бежала за ней и жалела, что она сейчас не на роликах. На удивление, Айрис прибежала к порогу дома и там остановилась, поджидая хозяйку. Гвендолин пошла пешком, восстанавливая дыхание. Давно она так не бегала. — Ну и что это было?! Бежала, как ужаленная! Что на тебя нашло?! — набросилась хозяйка. Айрис помахала хвостом и забежала в дом. Гвендолин взвыла и медленно потопала домой. Неожиданная мысль в голове, заставила её остановиться. Блокнот! Где он? Гвендолин обшарила все карманы, но ничего не нашла. Взгляд упал на кроссовки — левый кроссовок просил каши. — Замечательно! — разозлилась девушка и пнула лежащий рядом камень. — Обожаю эту жизнь! Вдруг она заметила маленького мальчика, который смотрела на неё из соседнего дома. — И чего ты смотришь? — крикнула она ему. — У тебя что, никогда провалов не было? Мальчик покачал головой. — Счастливый, — буркнула Гвендолин и хлопнула входной дверью.