В одном котле с грязнокровкой

Паркинсон покинула ее также быстро, как и появилась. Гермиона смотрела ей вслед, делая вид, что девушка ей неинтересна. Но вот она снова уставилась на Пэнси и ее подружек и сжала в руке пустующий фужер. Нахлынувшие эмоции закипели, доходя до пика, а горло словно сдавило спазмом. Стало обидно. Обидно, что они могут вот так просто болтать как девчонки, обсуждать интересующие их темы и доверять друг другу секреты. Хотя вряд ли слизеринцы хоть кому-нибудь доверяют, но липкое чувство, словно спрут, обвилось вокруг нее, отравляя разум. Пэнси ошиблась, она все же опьянела. Тряхнула головой — не помогло. На секунду зажмурила глаза — тоже. Глубокий вдох. Медленный выдох. И еще. И еще один. Откинула назад крупные локоны и на секунду прикрыла глаза. Не нужны ей эти тупые подружки. У нее есть Гарри и Рон. Нужно их найти. И Грейнджер приступила к поискам. Уизли наверняка ошивается где-то рядом с едой, а Гарри будет недалеко от друга. Осталось только решить в какую сторону пройти, чтобы напороться на них. Напоролась. На Малфоя. Быстро, немного неуклюже, отскочила от него и удивленно захлопала ресницами. Что он от нее хочет? Какого хрена преследует? Она уперлась взглядом в его лицо, которое раньше сияло азартом, а сейчас казалось почему-то зеленым. — Все хорошо? — она попыталась взять и себя, и инициативу в руки. По телу бегали мурашки а мышцы так напряжены, что, казалось, лопнут, как натянутая струна. Драко чувствовал себя не лучше. Внутри словно боролись эйфория и апатия, не оставляя места здравому рассудку. А он сейчас был просто необходим. Не хотелось всего этого бурления внутри, которые доходило до абсурда, сводило грудную клетку. Он готов был рвать на себе волосы, лишь бы не чувствовать того, что на него навалилось. Заткнуть навсегда этот источник, что отравил его существование. Заставить Грейнджер все это прекратить. Попросить. Умолять. Он признает, что проиграл, пусть только это кончится. — Хватит... — его губы казались слишком бледными, а под глазами лежали синяки. — Прекрати. — грубо, почти приказом, с немой просьбой в глазах. И Гермиона пожалела. Смотреть как он мучается было выше ее сил. Но что она могла? Явно меньше, чем хотела бы. Драко подошел почти вплотную и схватил ее за предплечье. Губы уже так не дрожали. Были сложены в одну тонкую линию, отражая все его внутреннее напряжение. И он одним вдохом повторил: — Прекрати. Девушка стала как вкопанная. У нее не было ни малейшего понятия, что ей делать. В голове пробежала мысль позвать мадам Помфри, которая, как и все, сейчас должна была присутствовать на праздновании. Она так и решила. Она уже собиралась вырвать руку, но что-то ей мешало. Мешало нежелание того, чтобы он ее отпускал. Но Малфой словно прочитал ее мысли и отцепился. Тоже без особого желания и тоже неизвестно чем ведомый. Телесный контакт прерван и Драко сделал шаг назад, не отдавая себе отчет о поступках. Попытался прийти в себя, но так и не получилось. Не получилось отогнать нахлынувшие эмоции. Не получилось отогнать грязнокровку. И он сделал еще один шаг назад. Гермиона смотрела на него во все глаза, удивленная и ничего не понимающая. Смотрела так, словно видела его впервые. Драко отступил еще дальше и уже было собирался сказать что-то, как тут же осекся и, быстро развернувшись, направился к выходу. Заплатит тот, кто это с ним сделал. Та тварь познает все ужасы ада, но пока он проиграл. То чувство, ни с чем не сравнимое чувство, называлось любовь. Но какого хрена он испытывал его к грязнокровке он не понимал. Не понимал даже с каких пор это началось. Не понимал, почему это неправильно.

***

Она бежала по темным извивающимся коридорам прямо к слизеринскому подземелью. Именно туда, куда, скорее всего, ушел Малфой. Долго стоять на одном месте и бороться с желанием пойти за ним она не могла, поэтому вскорости пошла за ним. В крови бил адреналин, даже когда она пыталась спокойно покинуть Большой Зал. А как только она из него вышла, и на ее пути перестали попадаться другие студенты, бросилась бежать, время от времени чуть не падая, кривя ноги на небольших каблуках. Платье, которое в обычном состоянии было чуть выше колен, при беге задралось до середины ляжки, а прическа, что прежде красивыми локонами спадала ей на плечи, сейчас растрепалась и приняла не самую притягательную форму. Но ей было плевать. Плевать на все и всех. Кроме Малфоя. Гермиона догнала его у самого входа в слизеринскую гостиную. Тяжело дыша она одним движение поправила платье. Драко на нее не смотрел. Он ждал, когда массивная плита отъедет в сторону и наконец впустит его в змеиную обитель. Она подошла ближе. Малфой все же повернул к ней голову. И сейчас, в свете заколдованных слизеринских светильников, которые горели изумрудами, его лицо казалось еще зеленее чем там, наверху. Она неловко переступила с ноги на ногу, заглядывая ему в глаза. А он по-прежнему молчал. Плита уже давно отъехала в сторону, освобождая им проход. Но они так и продолжили стоять. Малфой слегка приоткрыл рот и отвел взгляд, собираясь спросить. — Я не знаю. — она мягко осекла его и подошла чуть ближе, становясь почти вплотную, постепенно восстанавливая дыхание. Она не знала почему на него так действует паркинсонское слабительное зелье и действует ли вообще. Не знала, почему все это сейчас происходило именно с ней, но непременно хотела ему помочь. Драко нежно улыбнулся и кивнул. И она тоже не знает. Они стоят тут и наслаждаются обществом друг друга, словно бы не были заклятыми врагами. Нет ничего, кроме ее. Кроме этой ебаной одержимости. Странное ощущение, которое путало все мысли. Вещи не хотелось называть своими именами, а грязнокровка уже и не была грязнокровкой. Сейчас, когда их никто не видит, было намного проще разговаривать и еще проще молчать. — Можно войти? — он никогда не видел, чтобы Гермиона смущалась. Точно не при виде него. Но это уже никак не настораживало. Он полностью поддался ощущениям и инстинктам, которые так нагло и незаметно завладели им. — Заходи. — на секунду в голове мелькнула мысль, что то, что она собирается сделать — неправильно. Что именно неправильно? Что неправильного в нем. Драко казался самой правильной и естественной деталью ее существования. Девушка медленно пошла за ним. Гостиная освещалась не лучше коридора. На стене висела картина гремучей змеи, которая, казалось, вот-вот встрепенется и вцепится в горло. Захотелось прижаться к нему, чтобы он защитил от этих гипнотизирующих глаз, следящих за каждым шагом, но почему-то знала, что защиты в нем она не найдет. Драко остановился. Он повернулся и уставился в нее изучающим взглядом. Взглядом, которым был ничем не лучше того змеиного. Как бы борясь самим с собой он подошел к ней. Хрустнула костяшка пальца, затем другая. Гермиона опустила взгляд на его руки, бледные, оплетенные ветвями синющих вен с зеленоватым отливом. Его грудь тяжело вздымалась, а туго затянутая бабочка явно не давала юноше поглощать достаточной количество кислорода, пускай и раньше его все устраивало. А может ей и вовсе все кажется. — Все в порядке? — она не поняла почему вопрос прозвучал так слащаво. Так, словно она с ним заигрывала. Она уже ничего не понимала. Малфой словно пропустил ее тон мимо ушей и лишь слабо помотал головой. В любой другой ситуации они наверняка бы поняли, что здесь что-то не так, что они явно думают о разных вещах. Драко протянул к ней руки, намереваясь обнять, но она легко отстранилась. Не хотела, конечно, но сначала дело, а уж потом капания в себе. А заодно и в нем. Парень внешне никак не прореагировал на ее жест, медленно опустил руки и также медленно сжимал их и разжимал. — Может пройдем к тебе? — до него не сразу дошел смысл сказанного. Он удивленно уставился на Гермиону, которая также выжидающе смотрела на него. Для нее все была весьма очевидно: взять палочку Малфоя и немного пошаманать над ним. А точнее — избавить парня от эффекта ею же сваренного зелья. Но Драко, почему-то, этого не понимал. — В комнату. — она многозначительно вздернула брови, дожидаясь, что вот-вот до него дойдет ее план действий. Но парень лишь надменно усмехнулся и не менее многозначительно вздернул брови и Гермиона смутилась. — За твоей палочкой, Малфой! Раньше она определенно съездила ему по роже за такое наглое хихиканье, но сегодня — уже далеко не раньше. И она засмущалась еще больше. Малфой уже перестал смеяться, слегка прокашлялся и посмотрел на нее, ожидая, когда же она скажет, что пошутила, и надеясь, что она этого не произнесет. Гермиона молчала, обиженно морща носик, хотя это было скорее показушное. — Пошли. — было странно, что Гермиона первая говорит о таких вещах, но не оставлять же ее в такой вечер обделенной, тем более, что сама просит. И они пошли. Малфой, как и полагается проводнику, шел первым, а за ним — Грейнджер. По узкому слизеринскому коридору, освещение которого составляли зеленые тусклые лампы-фонарики под потолком. Для полноты картины мерзопакостных ощущений не хватало только росы на стенах и снующих туда-сюда разномастных насекомых, но придираться Гермиона стала бы в любой другой день, но точно не сегодня и не сейчас. Ей вообще казалось, что они никогда не перестанут петлять и их маршрут будет длиться вечно. Но они и не петляли. Петляли и путались ее мысли в голове, а тело механически прошло всего-лишь несколько метров. Это был окончательный рассинхрон ощущений с действительностью. Возле двери, ведущей в его апартаменты, Малфой немного замешкался. Вести к себе кого-то из гриффиндорцев - верх безумия, тем более такого яркого представителя красно-желтой команды, как Гермиона, но отступать не хотелось. Да и какой смысл было давать заднюю, когда они оба то ли пьяные, то ли настолько взволнованные, что окончательно потерялись в происходящем. Вот он, вот Гермиона. Больше ничего не нужно. Решительно прошептал входной пароль. Открыл дверь, пропустил вперед Гермиону. На секунду сам удивился, с каких это пор он стал таким джентельменом, но все вопросы к себе решил оставить на потом. Сейчас хотя бы привести в норму дыхание, которое с каждым вдохом становилось все тяжелее. Во рту скапливолось слишком много слюны, но губы, тем не менее, сохли. Он мимо воли засмотрелся на свою спутницу и его губы тронула легкая усмешка от осознания, что ей сейчас не лучше. Драко оперелся спиной о вновь закрывшуюся дверь и невольно засмотрелся на девушку. Он изучал ее с таким интересом, словно долгое время изучал невероятно мощное заклинание, а сейачс увидел его в действии или так, как голодающий обычно смотрит на кусок хлеба, свалившегося ему каким-то чудом с небес, или так, как смотрела на него в ответ Гермиона. Она едва облизала губы, все также не продолжая его разглядывать. — Если ты дашь мне свою палочку, то я смогу тебя расколдовать.— говорила она очень тихо, словно все силы уходили на то, чтобы ровно стоять на ногах и смотреть на него в ответ. — Так подойди и возьми.— Драко шептал почти с издевкой. Но шептал так, воображая, что это была их особая интимная игра. Гермиона на секунду замешкалась. В ее взгляде проскользнул немой вопрос: какого черта мы приперлись сюда, если палочка все время была при тебе. Она решительно направиась к нему на встречу, чтобы забрать палочку, но Драко так и не пошевелился. Она остановилась, когда они оказались почти вплотную. — А ты смелая не только в заварушки лезть, Грейнджер. — Сейчас в этом есть необходимость.— она уверенно взглянула ему в глаза, надеясь, что он не заметит ее дрожащий голос и сбившееся дыхание, на что он улыбнулся еще больше. — Тебе даже помощь не понадобится?—снова вопрос с издевкой. — Даже в такой ответственный момент ты не можешь быть хоть на капельку серьезным.— возмутилась, но вяло. Зная, что это ничего не даст. Но он словно впервые услышал. Бледная ладонь медленно протянулась к ее лицу, и она слегка поддалась вперед. Она удивленно смотрела на него снизу вверх, ощущая нежность прикосновения и не веря, что это Драко. Но это все еще был он, его кожа на руках без единой мазоли, его большой палец, гладящий ее скулу и его губы, которые становятся все ближе и ближе. Он легко прикоснулся своими губами к ее. Нежно и почти невесомо целовал. Она отвечала как могла, боясь спугнуть наваждение, боясь сделать что-то лишнее, боясь остановиться, перекладывая всю инициативу на него.