***
— НЕТ! — голос разрушил тишину в комнате. Русоволосый подскочил на кровати и осмотрел комнату. Никого, только его вещи и он сам. Пот стекал по лицу, тело пробивала страшная дрожь. Приложив руку ко лбу, он почувствовал охлаждающую повязку. Проглотив ком в горле, встал и тут сел обратно, сильное головокружение и тошнота. Он быстро направился в ванну у себя и открыв унитаз, его вырвало. Еще секунд пять и вот уже в его желудке ничего не осталось. Вытерев рот, он на ватных ногах поднялся с пола и схватившись о раковину, облокотился о нее, тяжело дыша. Потом повернулся и поднял взгляд на зеркало, где лица не было видно из-за длинных волос и челки, заправив за уши, потер глаза и когда убрал руки, то ужаснулся тем, что увидел. В отражении был не он. Нет, он, но просто… другой… Не серо-голубые глаза, а синие глаза с белыми, уменьшенными зрачками и улыбка во все тридцать два зуба. Это уж очень сильно напугало и вызвало шок. Потрясав немного головой и быстро включив холодную воду, умылся и снова когда посмотрел в зеркало, то его отражение пришло в норму. — Что это было? — вдаваться было бесполезно, потому что это могла быть галлюцинация от того, что произошло. Выйдя из ванной и закрыв за собой дверь, он только заметил, что в пижаме, хотя если он не ошибается ложился в одних трусах… Тут вспомнились домашние моменты и именно в его комнате, с Рафом и то, что между ними происходило. Щеки стали красными и сердце забилось сильнее, отдаваясь в ушах. Присев на корточки, он накрыл лицо руками и стал что-то неразборчиво говорить. Тряся головой, потом начал кататься по полу, в голове крича, что такого не может быть. Конкретно выводя причины своего поведения и поведение брата. Тут его мысли и самобичевание прервали стуком в дверь. — Майки? Если ты проснулся, то спустись, пожалуйста, вниз. А если плохо себя чувствуешь, то ничего страшного позже поговорим, — это был голос Лео. Как давно Майки не слышал эти успокаивающие нотки, беспокойства и заботы. Столько можно понять только по его голосу, поэтому немного успокоившись, он решил спуститься, уже заранее зная о чем пойдет разговор. Все-таки такое от братьев скрывать нельзя и Раф, и Майки это понимали, но все равно было страшно. Спустившись по лестнице, он осмотрел каким-то потухшим взглядом квартиру, гостинную и повернув, увидел кухню, где сидели братья и что-то обсуждали. Как только Раф сидящий лицом увидел его, то подорвался с места и подбежал к младшему. Он улыбнулся ему успокаивающе и тут же щеки стали красными у Майки, после чего старший взял того за руку в знак поддержки и они пошли к остальным. Сказать по-правде веснушчатому было неловко, вот так держать брата за руку, хотя они всегда так делали, когда шли играть или кататься на улицу. Дойдя до стола, они сели на свои места и после этого наступила минутная пауза, во время которого парни переглядывались, а младший только сидел как на иголках и опустив голову вниз. Челка мешала нормально рассмотреть лица братьев, но это был не минус, а плюс. Наверное. — М-Майки… Нам Раф рассказал, что произошло… Прости, что нам не удалось быть рядом вчера, — после этого подросток только сильно покачал головой и ответил. — В-вам не за что извиняться… Это я виноват, что не дал должным образом отпор… Я мог их припугнуть, но… почему-то тело онемело и перестало слушаться. После этого небольшого разговора, они должны были пойти в школу, где бы происходило разбирательство. Полиция, родители учеников и преподаватели, все вместе будут решать, что делать. Братья решили поехать после обеда, поэтому все сейчас разбрелись кто куда. Майк же пошел умываться и одеваться. Старшие заказали пиццу, поэтому еда была. Морган поднялся к себе и войдя в комнату, включил свет. Рассмотрел свою комнату, рабочий стол и вещи. Все эти выглядели слишком девчачими, слишком детскими. Конечно, у каждого был свой стиль, но после всего произошедшего он не мог спокойно смотреть на все эти вещи. Игрушки… мягкие… ему что семь лет? Вздохнув и выдохнув побольше воздуха, он пошел в ванну. В ней он еще раз посмотрел на себя в зеркале, та улыбка и странные глаза вернулись, но теперь на щеках была кровь. Сейчас подетальнее рассмотрев себя, он заметил мокрые дорожки от слез, грязные волосы и грязная одежда. Может это знак? Если он слетит с катушек из-за той ситуации, то будет таким? Или это знак того, что пора измениться? Возможно и тогда не раздумывая, взял из тумбочки ножницы и вернувшись на свое прежнее место, взял локоны волос и приблизив острия к нужному месту, только выдохнул и прошептал: — Прощай, Майккис… — после этого послышался характерный звук, когда режут волосы. А потом еще и еще. Потом выйдя из ванны, он собрал вещи на две категории: ненужные, милые вещи и более менее, которые носить можно. Многовато вещей получилось в первой стопке, но это не расстраивало Майка, а наоборот веселило. В гостинной сидели Раф и Лео. Первый смотрел в экран телефона, где рассматривал детские их фотографии и сделанные в тайне от Майки, а второй читал газету, попивая зеленый чай. Атмосфера была напряженной, каждый пытался не сорваться и не разгромить вокруг все, потому что-то, что случилось с их братом точно не простительно. Леонардо даже готовился убить их… но только не показывал и не говорил этого вслух, а то еще Раф примет это как «приказ от лидера» и пойдет в атаку. — Лео, у меня вопрос, — неожиданно заговорил темперамент на что, лидер только спокойно поднял взгляд на брата. — Если так случится, что нам придется с Майки уехать, ты нас отпустишь? — вопрос был поставлен коряво, но не говорить прямо же: «Если мы с Майки начнем встречаться и захотим переехать, то твои просьбы на нас не будут действовать?» — Конечно. Если ты будешь рядом с ним, то все будет хорошо. Ты доказал, что можешь быть ответственным братом и всегда поддержишь… Я тобой горжусь, так что — да, — радости младшего не было предела. Осталось только рассказать о своих чувствах веснушчатому и получить ответ… хотя если будет отказ… — Майки?! — воскликнул со второго этажа голос Донни, два остальных подскочили со своих мест и уставились на лестницу, откуда спустился Донни и подбежал к остальным. — О-он… он… С лестницы спустился Майки, но когда он вышел на свет, то все расширили свои глаза. Перед ними стоял подросток с короткими, немного волнистыми, русыми волосами, челка была также короткая и больше уходила на правую сторону, серо-голубые глаза, под которыми показывались темные круги, обычная кофта с короткими рукавами, но под ними подшиты еще длинные, обычные темные джинсы с боковыми карманами и носки черного цвета. Руки были убраны в карманы, а глаза смотрели в сторону. Потом на миг он посмотрел на них и вновь убрал, потом еще щеки слегка покраснели. — Н-ну… как? — спросил он немного дрожащим голосом. — Слишком? — после этого опустил голову, но из-за карманов не было видно, как он сильно сжал руки, что ногти впились в кожу. Он поменял в себе все, все привычки, весь характер. Ему надоело притворяться. Пора меняться и становится более серьезным. Потом через какое-то время почувствовал на своем плече чью-то сильную и родную руку. Поняв свой взгляд, он увидел знакомые зеленые глаза, в которых было столько нежности, что можно было купаться в них. Сердце забилось очень сильно, что свидетельствовало румянец. — Крутой как никогда, — после этого глаза начинало щипать от слез, но не в этот раз. Он выер их рукавом кофты, а потом улыбнулся брату и он подошли к остальным, которые весело и восторженно что-то ему говорили и трепали по голове, делая прическу еще более непослушной. Майки улыбался, а потом когда старшие отошли и начали что-то обсуждать, но еще и смеяться успевали, младший зацепился взгляд за темперамента и после всего, что произошло, глаза, которые всегда смотрела на него с заботой, весельем и озорством, стали смотреть на него немного романтично. Время прошло очень быстро и вот они уже обедают пиццей, но у Майки никакой кусок в горло не лез. Он съел совсем немного, чтобы не беспокоить остальных, после чего они начали собираться.***
Вернулись они когда стало уже темно и солнце скрылось за горизонт. На небе появились едва заметные звезды. Парни повключали везде свет, переоделись и потом пошли заниматься своими делами. Раф сел в гостинной и начал смотреть телевизор, как раз успели к его любимому боксу. К нему присоединился Майки, поджав под себя ноги стал каким-то мертвым взглядом рассматривать цветные картинки в электронике. Все-таки тот разговор давался с трудом. Они приехали в школу и зашли в кабинет директора, где уже все ждали. Майки рассказал все полиции, после чего родители той команды отчитали и решили для профилактики побыть дома под наблюдением копов, а также приходить на чистку парка. Директор обещал, что усовершенствует безопасность учеников, после чего все разошлись. Темноволосый хотел как-то отвлечь разговором, хотел пошутить, но понимал, что сейчас брату нужно не это, но что тогда? Если он никакой сейчас. Как поступить, что делать? Тогда Раф решил подняться наверх и принести ноутбук, чтобы показать кое-что. Отложив пульт, старший ушел. Майк лишь вдохнул и закрыл глаза. Когда Раф вернулся, то не застал брата на диване. Телевизор спокойно работал сам по себе, в гостинной никого, на кухне тоже все спокойно, тогда он решил проверить комнату, хотя не слышал шагов, которые поднимаются по лестнице. В темной комнате никого, только нараспашку открытое окно, но хулиган уже знал, что ему нравится так спать. Тогда дело принимало страшный оборот и решил обратится к остальным. — Донни! — внезапно ворвался в комнату брата Раф, зовя того по имени. Тот дернулся и синяя жидкость пролилась на стол и проела его. Что пробормотав, обернулся и прожигающим взглядом начал смотреть на «чужого». — Майки нигде нет, — все сразу стало ясно и тогда они направились к лидеру. — Лео! — тот открыл дверь и сразу прочитав по глазам, что что-то случилось. Это было не трудно для него, он очень много тренировался. — Майки пропал, — уточнил он их ответы и быстро кивнув, Донни сразу же через свой компьютер в комнате, начал отслеживать сигнал через мобильник. Вдруг что-то случилось. Сейчас выходить еще опаснее, чем было до этого. Хотя сейчас он выглядит как обычный пацан, но угроза была. Майки гулял по району. Спокойно прогуливаясь, осматривая обычные дома со включенным в них светом, на фонари, на проезжающие машины, на небо, которое было очень темным, но иногда можно было увидеть облака, которые спокойно плывут мимо. Хоть и тишины не было, но свежий воздух то, что нужно сейчас парню. Идя вперед, по тротуару никуда не сворачивая. Просто смотря вперед, иногда на вывески кафе или детские сады. Вдыхая и выдыхая воздух, у Майки в голове появлялось так много мыслей, так много размышлений. Много вопросов и ничерта на них ответов. То грусть брала, то радость, то воспоминания, то грустные моменты и больные. Все смешалось и теперь он вообще не понимал, что с ним происходит. Раньше, казалось было так давно. Никто не о чем не задумывался, они все просто текли по течению, просто предались обыденности, но никогда комфорт не длится долго и вскоре приходят препятствие, которые ты либо преодолеваешь, либо остаешься на месте и гниешь в своей беспомощности что-то изменить. Легко шагая, он вспоминал множество фраз и слов, которые ему говорили родные и знакомые. «Когда тебе грустно на душе, самое лучшее — это кричать или в твоем случае спеть» — голос отца возник в голове из ниоткуда. Эта фраза была из далекого прошлого, тогда Майки не знал, что ему интересно, что он умеет и вообще, что помогает в плохие дни. Тогда Сплинтер только улыбнулся своей теплой улыбкой и проговорил своим спокойным голосом. Идея, такая безумная, такая неожиданная, но желанная. Подорвавшись с места, он побежал в другую сторону. В той стороне находился знаменитый, старый сгоревший дом, в котором произошло убийство родителей их ребенком. В центре их гостинной стояло пианино. Оно не пострадало, что более менее странно, но Майкла это никак не пугало. Его завлекали такие места, потому что там тебе не удается сфальшивить или соврать. Ты становишься самим собой. Добравшись до здания и довольно вспотев, он медленным шагом направился внутрь. Глубоко дыша, он перелез через желтую ленту, которая ограничивала место преступления. Времени прошло много, но запах гари и мертвых тел все еще осталось. Аккуратно подходя к пианино, он осмотрелся вокруг. Никого, ни души. Конечно, кому в голову пришло сюда прийти. Тут даже мистических банд не бывает. Сев на немного сгоревший стул, он поднял крышку инструмента и дотронувшись кончиками пальцев до серых и грязных клавиш, провел рукой и теперь рука была вся в пыли и саже, но подростка это не волновало. Закрыв глаза, он начал играть первые ноты своей первой песни, которую сам написал. Тем временем братья отследили его место нахождения и отправились туда и когда увидели куда он заходит, то переглянувшись, пошли чуть ближе и увидели своего брата в свете полнолуния, который играет на пианино, а позже открыв рот, начал тихо напевать куплеты своей написанной песни. В этом ему помог Лео, когда Майки попросил ему помочь со стихами. Лидер объяснил ему принцип написания, а далее младшего захватило вдохновение и у него получилось это. «В миг раскололся, раскололся Давно привычный мир, Не видя ничего, Опять смеешься ты.» Песня была печальной, спокойной… В словах будто вся его жизнь, все его проблемы, тайны и желания, от которых отказался или которые преследуют его до сих пор. Жизнь очень тяжела, даже для тех кто вечно улыбается и смеется, но его винить в этом нет нужды. Каждый человек хочет выделиться из серой массы, хочет показать себя, хочет доверится людям, в тайне боясь, что предадут или… изнасилуют… «Сломался я, не могу дышать, Застыло всё в груди, И не пойму, я не понимаю, Где ответ найти?» Раф смотрел на брата издалека и теперь понимал все его выходки, шутки и то, что произошло дало ему шанс, что возможно Майки симпатизирует ему, просто сам этого не понимает, а возможно темперамент ошибается, ведь на то мы и люди, что спокойно ошибаться, принимать свои промахи и начинать снова, если конечно, ты не тот, который так легко сдается даже не попытавшись. «Тоска моя, как страшный сон, Я окружен со всех сторон Моментов светлых память, Меня до боли ранит.» У людей, которые потеряли близких людей, очень сильны морально, они выдерживают смерти других, они видели это… Кому-то покажется, что это страшно, странно, но не для него… Братья смотрели на эти печальные синие глаза, на пальцы, которые аккуратно перебирались клавиши, нажимали и вновь пускали мелодию, такую спокойную, печальную, но нужную… как никогда… «В ловушку реальности я попался, Но прежде, чем свет для меня погаснет, Себе вопреки я меняюсь дальше…» После музыка медленно стихла, не заметно для окружающий. Майки опустил руки в инструмента, а потом сжав челюсть, только прикрыл глаза и в свете полной луны, парни увидели слезы, как хрусталь, которая красиво передивалась. Он не кричал, не рыдал, а просто заплакал. Руки были в расслабленном положении, видимо в песне он уже все выговорил и теперь осталось только прикрыть занавес. Они решили оставить его одного, они знали, что их брат не пропадет так просто. Да, иногда неожиданности случаются и иногда они пересекают черту «нормально», но без этого ты не чувствуешь, что жив. Они направились домой, а наш маленький музыкант встав со своего место, убрал руки в карманы и гордо поднял голову к луне. — Спасибо, отец… — после чего, развернулся и ушел, не увидев как трое красивых красных бабочек летели прямо на круглый, красивый белый шар.