Всё хорошо

Кристофер Самолёт приземляется удачно. После солнечных Канар в дождливом Лондоне слишком серо. Но думаю это пройдёт. Главное вести за руку Анастейшу, и все будет хорошо. Когда мы вместе, что-то не может идти не так, а даже если все провалилось, то оно кажется ущербным и никому не нужным. Нас встречают мои люди, они должны были все приготовить к нашему приезду. Вся охрана при ее виде уважительно склонила головы. — Миссис Маршелл, мы рады вас видеть. Мистер Маршелл, нам нужно поговорить, доложить вам об обстановке, рассказать о всём что произошло в ваше отсутствие. — Тогда, Анастейша, ты иди немного отдохни. Ты устала с дороги, я скоро к тебе присоеденюсь. — Хорошо. Смотрю она пошла в сторону своей комнаты. — Нет, Анастейша, не туда. Мы ведь теперь семья и живём вместе. Наша комната #24 — Хорошо, дорогой. Она впервые так меня назвала, интересно что это значит? Дорогой. Значит она мной дорожит. — Мистер Маршелл. Пройдёмте. Да. Да. Да. Приходи в себя после отпуска Маршелл. Ато сияешь прям, смотри чтобы тебе эти крылья не обломали. — Наша фирма ни поднялась, ни опустилась, все также стоит на высоте. — А документы о купле продаже фирмы Анастейши Маршелл? Готовы? — Да, вот стоят в этой чёрной папке. Я просмотрел. — Да. Замечательно. Да я купил Анастейше, свою фирму. Просто в ней я вижу огромный потенциал. Ей нужно его проявить. Да она показала что она умеет на примере моей фирмы, все сразу же ее полюбили. Все отзывы о ней, только положительные. Она завораживает людей, так как заворожила меня. Да я понимаю, что за такое мое решение она меня лишит члена, но она меня поблагодарит меня, возможно спустя годы. Но все же, надеюсь, что однажды поблагодарит. Когда ее коммуникационая фирма покорит акционый рынок и она будучи миллиардером как я, скажет : спасибо. А пока этот день не настал, будем ждать суровую реакцию Анастейши. — И мистер Маршелл. Все тела на месте. Ждут вашего вмешательства. — Всмысле? Вы их всех собрали? — Да. Пока вы были в отпуске. — Молодец. Тебя ждёт повышение. Я встал со стула, как же долго я ждал этой рассплаты. — Тогда поехали. Не будем терять ни минуты. — Кто они? Они не говорят. — Я скажу только тебе. Они сильно оскорбили мою жену. Они унизили её, а значит и меня. А я такого не прощаю, и они поплатятся за каждую её слезу. Все они стояли перед ним на коленях в крови его девочки, связанные и беспомощные, избитые и с отрезанными языками. Это мужчина сделал собственноручно. А когда один из них начал с упоением рассказывать о том, что делал с его Анной. На глаза Маршелла упала такая кровожадная дымка, что он ничего не видел кроме своего гнева и ненависти. Они, кажется, не понимали настолько она ему дорога, и не знали во всей мере, что их ожидает. Но уже очень скоро на себе ощутили весь гнев Маршелла. Так жесток и безжалостен Кристофер не был еще никогда. И все что он делал с ними, делал со спокойным, ничего не выражающим лицом. Они кричали, захлебывались в собственной крови, а он не мог остановиться. Только слезы Анастейши в его памяти, только расссказ Анны в его ушах. Когда все закончилось, Маршелл выходил из подвала весь в крови. А лицо было спокойно и даже умиротворено. Он отмстил. Отомстил за свою маленькую девочку. И пусть она об этом не узнает, но его сердце теперь спокойно. Ведь больше нет тех, кто так по зверски обошёлся с его женой. Он прошел в ванную, смыл с себя чужую кровь и вышел из дома. Когда он и его оставшаяся охрана отъезжали от дома, за их спинами начало алеть пламя пожара. Все кончено. Он как всегда выиграл. На часах 8 вечера. Он мучал их 5 часов. Они молили о смерте, и их мечта сбылась. С самого входа в дом, я понял что что-то не то. Во всю играла зажигательная музыка. Я збирался по лестнице, но учуял запах блинчиков Анастейши. У них особый запах, я его точно не мог попутать. И я не ошибся. Я зашёл на кухню и мне открылась такая картина: моя жена в белых носочках, милых коротких шортиках, и обычной майке танцует тверк. Господи, хоть бы не заметила! Но её сильно забрала музыка с собой, она сейчас не на этой кухне. Тверк! В её исполнении это это настолько смешной танец, что хочется рассмеятся во весь голос. На голове что-то, что раньше напоминало пучок. Она вся в муке, руки в масле, а сама она ест шоколадную пасту. Надеюсь что у всех однажды будет такая же картина на кухне. — Я требую продолжение тверка! Она настолько испугалась, что подпрыгнула. А когда поняла смысл моей фразы, стала похожей на помидор. Но переборов стиснение, она подошла ко мне. И со всей силы поцеловала, затем обняла за шею и смотрит в глаза. Я чмокнул уголок её губ. Не могу устоять её привлекательности. — Где ты был? Убивал твоих насильников. — Фирму навещал. — Уже не можешь без своей империи. — Без империи могу. А вот без тебя нет. Ещё один поцелуй в губы. Мммм. Какая же она вкусная! Но тут вспомнил, что ей нужно сегодня рассказать, что она владеет фирмой. И настроение падает. Не хочу с ней ссорится. — Садись. Кормить тебя буду. — Таак вкусно пахнет. Что это? — Сейчас блинчики, но это не наша еда. Понимаешь, я сегодня молодец. Многое сегодня приготовила. — Да и ещё танец такой мне станцевала, что я его буду ещё долго вспоминать. Она опять стала красной. — Ты это специально? — Что? О чем ты? — Полюбому, специально! Вот гад! Она ззади запрыгивает на меня. Она конечно очень лёгкая, но запрыгнула она неожиданно. — Удушу тебя сейчас. Она начала совсем по-детски душить меня. — Издевается он! Мне и так стыдно, а он ещё смущает меня! Я начал во весь голос смеятся. Боже, какая же она смешная! — О ты будешь моим конем. Я тяжёлая, так пусть у тебя будет болеть спина. Но! Но! Побежали мой сильный пегас! Мне все стало по кайфу, мне плевать что я как-бы должен быть очень серьёзным, ведь я генеральный директор компании. Сейчас, главное что мы счастливы и нам смешно. И я побежал, стал лошадью. А у неё в руке была ещё и лопатка для блинчиков, она подняла ее вверх как меч. Я бежал, а она меня направляла. — Я строптивый конь, ты меня просто так не покоришь! Держись крепче! Я начал бежать быстрее. Но ей ни почём. Она настолько громко смеётся, что мне кажется весь дом услышит. — Скачи! Скачи вдаль, мой сизый конь! Не останавливайся! Сейчас мы будем сражаться. Она начала своей лопаткой, как шпалой сражаться с невидимым противником. — Мы терпим поражение! Отступаем! Я разворачиваюсь и вижу, что на нас все это время смотрели. 3 охраника и 2 служанки. Хочется сделать рука-лицо. А Анастейша не видет верх лесницы, ей неудобно туда смотреть и она ещё не поняла что на нас смотрят, поэтому кричит: — Я буду сражаться до конца, до самой смерти, ты со мной мой сизый конь? Но я молчу и смотрю на их лица, видно что они оочень старались сдержать смех, но слова Анны, поставили конец их самообладанию. Мы все начали смеятся, я тоже. А когда Анастейша их увидела, сначала её поразил шок, потом огромное смущение, а затем как и её пробрал смех. Она громко, чисто и искренне смеялась от души. — Представляю как это выглядило со стороны. Сказала Анастейша во время ужина. — Они наверное, подумали, что мы не в своём уме. — Не знаю, как ты. А я уже давно сошёл с ума. А я представляю как это выглядело в глазах моего самого главного охраника, ну это тот кому я повысил зарплату. Сначала он видел как я с нечеловеческой жестокостью избиваю людей до смерти, а затем спустя пол часа, бегаю в обьятьях жены на кухне изображая лошадь. Даааа... — Анастейша, я хочу тебе в кое чем признаться. — Что случилось? Она стала серьёзной и внимательной. — Я в честь нашей свадьбы, хочу подарить тебе телекомунационую фирму. Чтобы ты в ней была генеральным директором. — Я? Генеральный директор? Да это чушь собачья! Я не смогу и это не обговаривается! — Анастейша в тебе огромнейший потенциал, и грех его не развить. Я это вижу, и понимаю кому доверяю фирму. Не будь я в тебе уверен, я бы не покупал никаких акций. А так я знаю, что ты сможешь и я знаю, что ты меня не розчаруешь. Тем более я всегда буду рядом, и смогу помочь. Я сжимаю ее руку. — Анастейша, хоть попробуй. Если не понравится или не получится, то ты мне только скажи, и я сразу же её продам. Она молчит. И не смотрит на меня. — То что ты скажешь? — Да. Наверное. У меня шок. Она согласилась! Без ссор, криков, и войны! Это что-то новое! — Но только ты мне пообещал, что поможешь, и если у меня не будет получатся, то я могу отказаться. Хорошо? — Конечно. Поверить не могу, что она так легко согласилась. — И спасибо. Это мешков денег стоит. Она меня обняла. — Если вдруг я стану твои конкурентом? Ты не боишься? — Анастейша ты не будешь моим конкурентом, ты будешь моим партнёром, другом, соратником. — Тогда получается я уже тоже генеральный директор? — Да, но не ожидай ничего класного от той фирмы. — Она полностью разрушена. Рабочие лентяи. Зарплата маленькая. Ремонтов нет. Экономическая составляющая отсутствует. Но я верю что ты из этой фирмы сделаешь ягодку, и все будут мечтать попасть в неё работать. — Спасибо за поддержку. Мне кажется что ты больше веришь в меня, чем я в себя сама. Она нежно обняла меня и целый вечер мы провели в обятьях друг друга. И сколько же мы смеялись за этот вечер! Анастейша, моё счастье с голубыми глазами, для тебя я все сделаю, даже горы переверну, и нсли ты однажды уйдёш, я тебя никуда не отпущу, буду землю грызть, но тебя верну. Я просто хотел признатся, что без тебя я больше не смогу.