Брак с Бальсано

Луна устало открыла глаза. Ещё не до конца привыкшая к своей новой комнате и сонная, она встревоженно заозиралась, привстав на локтях — мягкая двуспальная кровать под ней со скрипом прогнулась. Она была сделана из тёмного дерева, дорогого и редкого, как и вся остальная мебель в этой комнате: больших размеров шкаф, прикроватная тумба и небольшой стол у стены с настольной лампой. Ожидать чего-то другого от дома Маттео Бальсано было бы глупым — он был богат и явно кичился этим. Выделив ей именно эту комнату, он, вероятно, хотел подчеркнуть их разное социальное положение и ещё раз ткнуть Луну в произошедшие за последнюю неделю прескверные события в их с родителями доме, который теперь, казалось, и не являлся её домом вовсе — она была вынуждена переехать к Бальсано, как бы сильно не упиралась. Итог всё равно был единственно возможным и притом крайне плачевным: вопреки своей упёртости Луна оказалась в этом доме, обременённая обязанностью проживать здесь ещё достаточно длительное время, пока внимание публики, недавно узнавшей об их помолвке и скорой свадьбе, пророчащей теперь уже общему бизнесу успех, не уляжется. Мириться с этим не хотелось, однако и противиться смысла не было — всё равно ничего не изменить. Съёжившись от столь удручающих мыслей, полностью лишённых какой-либо надежды на улучшение своего положения в сложившейся ситуации, Луна наконец поднялась с кровати и попыталась разгладить складки, образовавшиеся на её одежде после неспокойного сна. Был поздний вечер выходного дня, и она, упорно пытающаяся избегать Маттео, была слегка голодна, потому как выходила из своей комнаты редко — причина этого была той же. Недолго подумав о том, повезёт ли ей в этот раз не столкнуться с мужчиной, Луна шумно выдохнула и отворила резную дубовую дверь. Ступив наконец за линию, разделяющую её светлую комнату и абсолютно мрачный коридор, она осторожно спустилась на первый этаж по витиеватой лестнице и в нерешительности медленно пошла в предположительную сторону кухни — в силу своего недолго пребывания в этом доме она ещё плохо здесь ориентировалась, — осматривая всё по пути. Засмотревшись на дорогой интерьер, который хоть и присутствовал в их доме, однако не в таком чрезмерном количестве, Луна неуклюже споткнулась в тёмном коридоре о небольшой порог, который являлся началом просторной кухни, совмещённой со столовой. Испуганно пискнув, она повалилась вперёд, но вовремя выставила руки и потому лишь слегка ушиблась коленями о пол — не столь болезненно, но явно до небольших синяков. Сверху послышался лёгкий смех, мужской и хриплый. Луна, покраснев от собственной неуклюжести, скосила глаза в сторону — из комнаты, расположенной рядом с кухней, явно кто-то вышел, потревоженный шумом. Она, превозмогая собственный стыд, осторожно подняла свой взгляд выше, всё ещё оставаясь в прежнем удручающем положении, и нерешительно посмотрела на протянутую ей руку. Крепкая и большая, она вызывала в Луне лёгкое недоверие, потому что принадлежала Маттео, даже не пытающегося скрыть веселье от её падения. Однако руку свою он не отдёргивал и всё ещё упорно ждал, когда она воспользуется его помощью. — Ну же, — он поманил её длинными узловатыми пальцами. — Вставай. Луна гулко сглотнула, чувствуя себя ещё более смущённой из-за того, в каком положении находилась, вынужденная смотреть на мужчину снизу вверх. — Я не собираюсь ждать, когда ты наконец соизволишь встать с пола, — недовольно вздохнув, мужчина цокнул и, Луна, преследуемая стыдом и явно красная от неловкости, всё же неуверенно вложила свою крохотную ладонь в крепкую руку мужчины. Пискнув от неожиданно сильной хватки, она тут же оказалась поднятой с колен одним властным движением Маттео, который тактично промолчал на её высокий жалостливый всхлип и, смирив её нечитаемым взглядом, тут же поспешил отпустить её ладонь. — Пойдём, — он кивнул в сторону прохода, который вёл на кухню, и двинулся туда первым. Луна озадаченно нахмурилась и закусила нижнюю губу, однако поспешила за мужчиной, пока он полностью не исчез в темноте коридора. К тому же ей нужно было срочно отвлечься от неловкой мысли, посетившей её голову, когда Маттео коснулся её во второй раз. И хотя прикосновение это не крыло в себе ничего личного, являясь, по сути, проявлением обычного уважения, оно всё равно казалось Луне очень крепким и надёжным — или то было всего лишь тепло его тела? Однако она упорно мотнула головой, не желая долго думать об этом, и спешно зашла в комнату, в которой секундой назад исчезла статная фигура мужчины. Комната эта в итоге оказалась столовой. Просторной и дорого обставленной, как это, вероятно, было абсолютно со всеми помещениями в доме Маттео — удивительного в этом мало. Луна с интересом огляделась, когда мужчина включил свет и подошёл к резному стулу, лениво поманив её к себе пальцами. Жест этот заметно отличался от того, каким он просил её взяться за его руку, чтобы он помог ей подняться с пола. Сейчас Маттео, скорее, показывал ей своё превосходство и вместе с тем как будто был даже удручён тем, что ему приходится вообще это делать — об этом говорил его холодный взгляд, слегка уставший и оттого недовольный. — Садись, — он вновь указал ей на стул, и когда она поняла, чего от неё хотели, с облегчённым вздохом помог ей удобно устроиться, учтиво задвинув стул. Едва же Маттео опустился на своё место за столом и поднял уставший взгляд на Луну, как в столовую плавно вошла девушка с подносом. Прервав их одностороннюю беседу кивком головы и спешными умелыми движениями, которыми она сервировала стола, девушка тут же поспешила удалиться, напоследок ещё раз кивнув им со всем уважением. — Я… — Луна, всё это время старающаяся собраться с мыслями, неуверенно подала голос. — Я хотела спросить, а… — начала было она, как была остановлена ленивым движением ладони Маттео. Удивлённая, Луна с ожиданием замерла, предполагая, что за этим небрежным жестом последует хоть какое-то объяснение, однако Маттео упорно игнорировал все её настойчивые взгляды и в целом оставался крайне отстранённым, неспешно нарезая сочный стейк на мелкие кусочки — явно глумился над ней, ожидая, когда она, переполненная недовольством и злостью, наконец поднимет голос. В гнетущем молчании они просидели пару минут, пока Луна звонко не положила столовые приборы на край тарелки и не бросила грубое: — Я хочу знать, что подразумевает под собой этот фиктивный брак и чего он требует в первую очередь от меня и тебя! — Ничего особенного, — беспристрастно произнёс мужчина, намеренно выждав несколько секунд после её слов. — Это всего лишь условие для слияния двух компаний, к тому же неплохой пиар-ход, вызвавший ажиотаж вокруг моего с твоей семьёй бизнеса. — Но… — возразила Луна, не понимающая в полной мере, каким образом всё произошедшее должно повлиять на её жизнь. — Но что дальше? Я же не буду обязана жить с тобой всё то время, что слияние компаний будет приносить неплохой доход? К тому же это глупо и, я считаю, является пережитком прошлого, чтобы так серьёзно к этому относиться, поэтому… я просто имею в виду… — она вновь задумалась, пытаясь подобрать подходящие слова. — Просто не думай, — спокойно произнёс Маттео, однако его голос, низкий и хриплый, удивительным образом полностью передавал всё его недовольство. — У тебя крайне херово получается это делать, так что я возьму это на себя. — Иди к чёрту! — Луна, явственно почувствовавшая себя оскорблённой, нахмурилась и недовольно пождала пухлые губы. — Послушай меня, — оставаясь с виду хладнокровным, мужчина окинул Луну высокомерным взглядом и несдержанно толкнулся языком за щёку. — Я тоже не особо-то рад тому, что мне приходится делить с тобой свой дом, тратить на тебя свою еду и проводить с тобой своё время, которое, чтоб ты знала, крайне ценно, но тем не менее я не ставлю себя выше тебя просто потому, что между нами возник конфликт на почве фиктивного брака. Так что будь добра, прояви ко мне хоть какое-то уважение, пока ты живёшь в моём доме, ешь мою еду и проводишь со мной своё время, которое, мне несложно повторить это, крайне ценно. Смутившись, Луна замолчала — ответить ей было решительно нечем. В конце концов препирания с Маттео, которые всегда случались, стоило им только завидеть друг друга, возникали только по её инициативе и выбивали из колеи обоих, и хотя, по её мнению, провоцировал на конфликт всегда мужчина — косого взгляда и недовольного цоканья с его стороны для этого было вполне достаточно, — она всё равно должна была держать себя в руках. По крайне мере, для начала хотя бы стараться. — Я рад, что мы разобрались с твоими вопросами, — флегматично подытожил Маттео, не получивший в ответ ни единого слова, хотя раньше Луна всегда вставляла свои пять копеек по поводу и без. — А теперь перейдём к более насущным делам, — отложив свои приборы в сторону, мужчина окинул смутившуюся девушку тяжёлым нечитаемым взглядом. — Если у тебя возникнут какие-то проблемы, ты всегда можешь обратиться к прислуге. Если проблемы будут неотложными и требующими моего вмешательства, то моя комната, ровно как и твоя, находится на втором этаже. К тому же номер мой у тебя для таких целей имеется. В целом от тебя ничего не требуется, кроме как прилежной учёбы, разумеется, и поддержания образа моей невесты, а потому настоятельно советую избегать связи с кем-либо хотя бы в ближайшие месяц-два, чтобы не пришлось объясняться за этот казус. Вероятно, изредка тебе также придётся появляться в моей компании на довольно значимых встречах и благотворительных вечерах, но ты будешь послушной девочкой и не будешь создавать мне проблемы, верно? — закончил наконец мужчина и выжидающе посмотрел на Луну, снисходительно склонив голову к плечу. — Постараюсь, — она натянуто улыбнулась, саркастично хмыкнув, однако Маттео не обратил на это внимания. — Вот и славно, — он, едва притронувшись к еде, не стал продолжать трапезу и ловко поднялся со стула. — В таком случае доброй ночи. Окинув её последним беспристрастным взглядом, он развернулся и вышел из столовой, оставляя в комнате напряжённую тишину и едва уловимый запах сандала, тяжёлого и насыщенного, однако удивительно приятного. — Доброй, — прошептала в ответ Луна и принялась за еду. Всё ещё слегка недовольная и озадаченная происходящим, она уже не чувствовала себя настолько расстроенной, какой пребывала в первые дни, когда её родители вместе с Маттео только-только объявляли о долгожданной помолвке и слиянии двух компаний и неспешно занимались её переездом в его дом. Удивительным образом всё действительно складывалось лучше, чем Луне виделось изначально, а потому она упорно гнала тревожные мысли из головы и пыталась адаптироваться к новому укладу в своей жизни: компании взрослого мужчины, обладающего тяжёлым характером и ещё более тяжёлого на подъём. В конце концов их разница в возрасте всё равно была ощутима.