Сахар со стеклом

Сзади меня послышался шорох, я обернулся. Из тьмы мне была протянута рука. Спасет или затянет в пропасть? *** Его черные глаза пронзали мрак комнаты. Во взгляде читалась сосредоточенность и напряженность. Он скурил за эту неделю, кажется, сотни пачек сигарет, ищя в них отвлечение, но явно его не находя. Перед ним на широкой кровати, что принадлежала ему, лежал парень. Кожа его была бледна, а волосы, являясь слишком светлыми, добавляли его лицу бледности, падая на лицо в беспорядке. Он был красив, но красота эта была мертвой. Уже неделю это подобие ангела лежит в забытье. Никто не знает, когда он откроет свои глаза цвета жженой карамели, и откроет ли вообще. Выпуская сизый дым во мрак комнаты, брюнет тяжело вздыхает. Уже пару дней он ощущает этот ком в груди, что потихоньку разъедает его существо. Будто еще одно мгновение и внутри него взорвется вулкан. Он устал ждать, устал боятся, что его жертва не откроет глаза. Но почему он вообще волнуется, когда можно найти сотню других? Почему из-за этого блондина последнюю неделю в Мина не лезет ничего кроме сигарет, почему когда он видит жертв других палачей, хочет разорвать их? Мин никогда не обладал таким качеством, как терпение. Малейшая задержка выводила из себя, процесс ожидания был невыносим. Хотелось выть раненым зверем, от осознания, что его жертва не откроет глаза. Но почему? Этот вопрос не отпускает его уже неделю. И на какую стену ползти от этих мыслей и чувств, он просто не знает. Потому что раньше такого не было, раньше было проще. Но что поменялось сейчас? Он такой же, как и многие,что были до него, ничем не примечателен, и кажется, слишком раним для всего этого. Мин заметил что-то в нем только сейчас, возможно, эта история с бабочкой заинтересовала, а может это нечто другое. Палач, в тысячный раз, пробежал взглядом по комнате, не заметив никаких изменений, он раздраженно выдохнул последнюю порцию дыма, и кинув окурок тлеющей сигареты, направился прочь из комнаты. Дверь в кабинет босса открылась со значительным грохотом, владелец сей комнаты влетел в нее объятый бешенством. Взяв бутылку крепкой янтарной жидкости, он уселся на свое место, закидывая ноги на огромный стол. Красные глаза полыхали сотнями языков пламени. Он готов был убивать. Все выходило из-под контроля. Крепкая рука сжала стакан, на дне которого осталось немного бурбона. Через секунду мелкие осколки вперемешку с каплями разлетелись во все стороны от руки главного палача не рассчитавшего силу. В эту самую минуту в кабинет зашел Шуга. Развалившись в кресле напротив босса, брюнет ухмыльнулся, отмечая потрепанное состояние Кима. - Тяжелый день? - хмыкнул палач. - Типа того, - усмехнулся босс. - Что произошло пока меня не было? - Сначала расскажи, что было эту неделю, что ты был на восточных границах? - заинтересованно выдал Ким. - Между нашими разрастается смута, я не понимаю, кто промывает им мозг, но дело явно нечистое. Совершено три нападения, трое из наших убиты. Они заметают следы, вычислить их невозможно, но... - Мин не закончил, делая перерыв, чтобы смочить пересохшее, от долгой речи, горло. - Но, - босс выгнул бровь. - Я почти придумал, как это сделать, - ухмыльнулся Мин. - Я не сомневался в тебе, Шуга, - дьявольски усмехнулся Ким. - Что тут у нас? - спросил Мин, подливая бурбон в свой стакан. - Как ты знаешь в тот день, когда ты уезжал одного из наших убили. Это сделал Чонгук. - Ким сделал паузу. - И он трахнул мою жертву. - Чего? - незаинтересованный Мин, вскочил со своего кресла. - Не смешно. - А кто блять говорит, что я шучу, - рыкнул Ким. - К счастью, я решил эту проблему. - Ты...Ты его убил? - глаза Мина расширились. - Ступай к себе, скоро ты понадобишься мне. - кинул босс, давая знак рукой. Шуга медленно встал с кресла, и направился к двери, обдумывая последние слова Кима. Чон, конечно, та еще заноза в заднице, но Юнги явно не хотел его смерти. С ним было легко, хоть порой и хотелось выпустить его внутренности. Кажется, дыра в груди Мина разрасталась с явным успехом. Он шел по длинному темному коридору, не видя дороги перед собой. Он слишком ушел в себя, чтобы видеть что-либо. Он не заметил, как вышел из логова. Как прошел не одну улицу, как, только начавшийся, дождь капал на волосы и одежду, он бы и не замечал вот только массивная фигура, преградившего ему дорогу, не дает идти, и явно отвлекает, вытаскивая из раздумий. - Ну здравствуй, Юнги, - неизменная зловещая ухмылка. Тэхен открыл свои глаза. Зрение приходило в норму около минуты, так что перед глазами стояла мутная пелена. Все тело жгло, будто он находится в огне, или в кипящем котле. Каждое движение приносило неимоверную боль, заставляя Кима стонать. Он попытался пошевелиться, но руки были неподвижны. С трудом подняв голову, он увидел, что привязан к чему-то. Ким попытался приподняться, чтобы оглядеться. Вокруг царил мрак, вдалеке виднелись языки пламени, но что там было Ким не имел никакого представления. В этом месте было слишком жарко, или просто брюнет был нездоров. Он начал прокручивать последние дни в своей голове. По его телу пробежали приятные мурашки, внезапно он вздрогнул будто к его телу приложиkb что-то очень холодное. Ведь это так неправильно, как теперь смотреть в глаза Чимину, еще сложнее смотреть в Его глаза. Глаза, которые притягивают, обнажают душу, заставляют желать и хотеть обрести. Сильные руки, в которых хочется находиться, хочется ощущать на своих бедрах. Шоколадные волосы, которые хочется сминать и оттягивать в порыве страсти. Кожа, которую хочется усеять своими метками, выцеловывая каждый участок после. Кажется, Ким сошел с ума, но ему это нравилось. Он не знал, с какого момента все пошло не так, и тот кого он ненавидел вдруг стал так желаем. Он не не справлялся с собой, и не знал справится ли? Тот парень с красными глазами, он вонзил Ему кинжал в сердце, это мысль заставила Тэхена вздрогнуть еще раз. Что же с ним теперь? - промелькнуло в сознании Кима, - Неужели он умер? С каждой минутой становилось жарче, брюнет начал ерзать по поверхности, на которой находился. Капельки пота стекали по гладкой коже. Как вдруг, он увидел приближающуюся фигуру. На фоне красного пламени шел некто, чей стан заставлял застыть. Он приближался и каждый его шаг отдавался эхом в ушах Кима. Он сжался, ему стало страшно. Он закрыл глаза не в силах наблюдать за его приближением. Ким чувствует взгляд на себе, чувствует, как кто-то нависает сверху, но не решается открыть глаза. Острое лезвие ножа медленно распарывает мягкую кожу. Ким ощущает обжигающую боль в районе живота, что заставляет заскулить и поджать пальцы на ногах. Тэхен распахивает глаза и видит того, кого не ожидал, а может не хотел видеть. - Ч...Чонгук? - шепчет Ким. Слезы хлынули из глаз, Тэхен не контролирует это. Почему Чонгук стоит сейчас и причиняет столько боли? Плевать на тело. Душа ноет, и скребет под ребрами. Он не видит ничего в Его глазах. Видит ухмылку, и то, какое удовольствие доставляет Чону пытка. Он проводит лезвием по ключицам вспарывая нежную кожу, что недавно целовал. Кожу прожигает, и больно так, что хочется умереть. Ким кричит, и пытается вырваться но не выходит. Палач делает все новые и новые надрезы. - П...Почему ты делаешь это? - скулит ТэТэ. - За что ты так со мной? - заикаясь от собственных слез мямлят Ким. Нож рассекает новые участки кожи, не жалея ее владельца. А мир Тэхена тем временем рушится на сотни маленьких частей, которые не соберешь. Падая вниз эти части перемалываются в пепел, сгорая в адском огне, что окружает его. Горячие слезы, обжигают кожу лица, единственную уцелевшую после пыток. Палач делает все медленно, заставляя прочувствовать все до единого. И Тэхен понимает какую ошибку совершил, но понимает, что пропал. - О...отпусти, или просто убей, - на грани сознания шепчет Ким. Но Чон его не слышит, и кажется, ничего не может. Тело не слушается его, тот клинок, что вонзили ему в сердце, подчиняет, лишает контроля, отдавая твой разум в тело того, кто воткнул его. И Чонгук в руках босса. Снова взмах рукой - новый порез на коже брюнета, он уже не содрогается и не кричит, не скулит, и не просит остановиться. Он безмолвен. Босс сидит напротив двух тел. Одно их них - его жертва, другое - один из лучших подчиненных. Горькая ухмылка трогая его лицо. - Ты сам убьешь его, Чон Чонгук, я просто помогу тебе.