История одного неудачника (ИОН)

~ Нельзя к нему идти с пустыми руками. ~ Я тихонько поднялся по крыльцу и, открыв дверь, шмыгнул внутрь. В основном помещении медпункта не было никого, и я, не медля, подобрался к столику Виолы, открыл ящик и, найдя там упаковку таблеток, устранил все следы своего визита и ретировался. ~ Теперь у меня есть то, что ему нужно. ~ Поняв, что времени больше тратить нельзя, я двинулся к назначенному месту встречи. Для того, чтобы попасть в старый лагерь, мне потребовалось войти в лес. По тому же пути, как когда я сбежал от Виолы по зову природы, я направился к тому страшному месту. В густом лесу царила абсолютная тишина, что не могло меня не настораживать. Это добавило напряжения к предстоящей встрече, от которой можно было ждать чего угодно. Вспоминая дорогу дальше, я продолжал идти туда, куда очень не хотелось. И в конечном итоге мой путь вывел меня к старому лагерю. Я остановился, поскольку снова зазвонил мой телефон. На сей раз я не стал тянуть и сразу снял трубку. Семён: Я на месте. Пионер: Знаю. Заходи. Поднимайся, я буду наверху. Пионер повесил трубку, и я двинулся к заброшенному зданию, борясь с собой с каждым новым шагом. Войти внутрь стоило мне больших усилий. И не потому, что ручка не поддавалась. Это место показалось мне зловещим еще тогда, когда я искал Толика. А теперь, когда я знал, сколько подземных коридоров и шахт находится здесь, старый лагерь казался мне еще более таинственным. И ничего хорошего в этих тайнах не было. Впрочем, сейчас Пионер не звал меня в столь неприятное мне подземелье. Он сказал, что ждет наверху. ~ Нужно быть осторожным. А то вдруг напорюсь на что или подо мной пол провалится. ~ Подумал я, переступая через груды хлама, строительного мусора и артефактов старины и направляясь к лестнице. Я оказался на втором этаже. Выше был лишь чердак. Но вряд ли Пионер стал бы ждать меня там. Двинувшись вперед по коридору с пугающей атмосферой разрухи и покинутости, я затаил дыхание. Я опасливо глядел по сторонам, но в проемах дверей меня встречали лишь пустые помещения. Последним неизведанным местом было помещение спереди, дверь в которое была приветливо приоткрыта. Я собрал волю в кулак и зашел внутрь. Поначалу я никого не увидел. Это была до ужаса пыльная комната с грязными окнами, благодаря чему солнце попадало внутрь лишь через разбитую форточку. Непривлекательные кирпичные стены со слезшими с них обоями не вселяли чувства уюта. Здесь была какая-то мебель... Кресло, тумба с ящиками, кровать... Когда я обратил внимание на кровать, луч солнца очень удачно упал на лежащего на ней человека, которого я заметил только сейчас. В нем я узнал Пионера, но вот только вместо рубашки и галстука на нем была белая футболка с надписью «Без баб». ~ И где он умудрился добыть такую? ~ Повисла напряженная тишина. Пионер смотрел на меня, а я на него. Я почувствовал, что не хочу приближаться. Но все-таки он меня позвал. Странный Пионер: Явился – не запылился. Сядь уже, х*ли встал, я не укушу. Обратился ко мне Пионер, и я поспешил выполнить его просьбу. Я заметил, что голос его звучит несколько по-другому. И во время звонка у него была какая-то другая интонация. Не такая, как у того Пионера, которого я видел в лесу. Я просто не обратил внимания на это сразу. А теперь, после того как я увидел эту футболку, у меня возникли подозрения, что за версия меня сейчас передо мной. Тот Пионер, наоборот, предупреждал меня о вреде таблеток. А этот потребовал их принести. Что-то тут нечисто... Странный Пионер: Так ты принес таблетки? Семён: Зачем они тебе? Ты же говорил мне не употреблять их. Странный Пионер: Сперва дай их мне, потом я отвечу на все твои вопросы. Лениво отозвался мой собеседник. Я сунул руку в карман и, достав пачку препаратов, кинул ему. Он ловко поймал свой трофей, незамедлительно открыл его, распечатал одну таблетку и отправил себе в рот. Странный Пионер: Ох*енно, ты прошел мою проверку. Теперь я знаю, что с тобой будет дальше. Семён: Проверка? Что за проверка? Странный Пионер: Да так, не бери в голову. Все равно х*й поймешь. Не дорос до такого. Семён: Нет уж, скажи мне, что это значит! Странный Пионер: Ладно, если п*здецки упростить всю эту по*боту, каждое твое действие в этом лагере имеет последствие для того, что будет завтра и что тебя ожидает в конце. Семён: Ты же говорил, мы заперты в цикле, и конца нет... Странный Пионер: Агась. Мы всегда возвращаемся, так что нам неведом конец. Но к этой х*йне не сразу привыкаешь. Завтра как раз кончается цикл. Спойлер: можешь не паковать вещички. Я вздрогнул. Так цикл приближается к концу? Семён: Зачем ты ударил ту девочку? Странный Пионер: Захотел и ударил, как будто тебя это еб*т. Чтоб ты пришел. Хотелось узнать, как у тебя с Виолой. Семён: Какая тебе разница? Странный Пионер: Ну, я с ней тоже был довольно-таки близок. Мы же с тобой виделись недавно, и я об этом упоминал. Да и корешу нашему тоже. П*здец, у тебя память, как у рыбки? ~ Корешу? Он про Толяна? Стоп... Если тогда он был там, то передо мной... ~ Пока до меня дошло, с кем я разговариваю, мой собеседник захихикал. Похоже, таблетки сделали свое. Семён: Пеонур? Пеонур: Ну наконец, бл*ть. Сообразил-таки. А ты принял меня за того мрачного чепушилу? Посидел денек без таблеток, стал превращаться обратно в него. Тебе тоже предстоит пройти через эту х*йню. К слову, поэтому я и попросил тебя принести мне лекарства. Семён: Ты превращаешься обратно в Пионера? Пеонур: Бывает иногда. Вот я и на ту п*зду сорвался. С ней у нас тоже, знаешь ли, довольно непростая история будет. Хотя пох*й. Не буду тебя утруждать. Все равно не запомнишь. Семён: Это не дает тебе права ее бить! Пионер посмотрел на меня с насмешкой в глазах, почти скрытых за длинной челкой. Пеонур: Х*ли ты такой серьезный? Давай что ли тоже закинься! Толяна позовем, оторвемся. Меня взбесило то, что он старательно пытался забыть о том, что было, либо же Пеонур и правда считал так, ведь для него циклы уже стали повторяющейся рутиной, где он испробовал всё, что мог. Семён: Держись лучше от Толяна подальше. И от меня тоже. Пеонур: Ты как будто уже съ*бывать собрался. А что Виоле и Ольге скажешь? Обидчика не нашел? Я замер. Он был прав: уйти просто так было бы глупо. ~ Но не вести же его к ним! Что они скажут, увидев нас, две копии друг друга? К тому же, как заставить его пойти со мной и сдаться? Разве что только, если силу применить... ~ Пеонур: Только зря стараешься, подыгрывая куклам в их спектакле. Останься, съешь таблетку, и я расскажу тебе, че за п*здец тебя ждет. После этого ты точно не захочешь туда возвращаться. Семён: Заманчиво, но нет уж, спасибо, мне тут оставаться не хочется. Это ты пойдешь со мной. Пеонур: С какой это стати, интересно? Семён: С такой, что ты должен ответить за содеянное. Пеонур расхохотался. Похоже, моя решительная попытка заставить его заплатить за свои преступления одновременно удивила и позабавила его. Я же с напряжением ждал, что будет дальше. Я по-прежнему не сомневался, что по-хорошему он на такое не согласится. Пеонур: Глупый Семён, когда куклы видят нас двоих, это еб*ть как плохо заканчивается. Они начинают ломаться. Поверь, ты вряд ли захочешь на это смотреть. Я задумался над его словами. С одной стороны, Пеонур знал куда больше меня об этом месте. С другой же, он вполне мог ввести меня в заблуждение, не желая быть наказанным. Наверное, его слова были попыткой запутать и переубедить меня. Семён: Толик нас обоих видел, и ничуть не поломался. И не называй их куклами, меня это раздражает. Пеонур: Ладно, не буду. А Толика жизнь и так поломала. У него к нашему с тобой раздвоению иммунитет. К тому же, он единственный из кук... ненастоящих, кто с нами на одной волне. Новое определение жителей лагеря мне тоже не понравилось, но я промолчал. Семён: Так ты пойдешь со мной или мне применить силу? Пеонур: Да ты е*анный смельчак. А скажи мне, ты уже успел к привязаться к своей ненаглядной Виоле? Семён: Не твое собачье дело. Пеонур: Уверен, она даже уже рассказала тебе сопливую историю про оперу и своего мудака-женишка. ~ Оперу? Не припомню такого... ~ Семён: Не заговаривай мне зубы. Идем в лагерь и не вздумай дать деру. Произнес я как можно увереннее. Всё-таки, Пеонур был под таблетками, а я в абсолютно трезвом состоянии имел хоть какое-то преимущество. По крайней мере, мне хотелось в это верить. Пеонур неохотно поднялся, посмотрел на меня с усмешкой и неохотно пробубнил. Пеонур: Идем так идем. Только не говори потом, что я тебя не предупреждал. Я пропустил свою копию вперед, готовясь в случае чего попытаться остановить его или броситься вдогонку. Я решил, пусть он лучше будет у меня на виду. Пеонур: Запомни это место. Когда станешь мной, ты сюда еще непременно вернешься. Усмехнулся мой собеседник, спускаясь по лестнице. Меня передернуло. Нет, желания возвращаться в старый лагерь в третий раз у меня не было. Ровно как и желания становиться Пеонуром. Пеонур: Вся эта хоррорная херь про лагерь - вымысел, разве что под таблетками может что-то привидеться. И есть один хвостатый надоедливый е*лан, ошивается здесь постоянно. Ты ведь уже знаком с Юлием, верно? Семён: Я его видел... И Пионер мне про него рассказывал. Мы вышли на улицу, чему я был несказанно рад. Мы пошли по тропинке, ведущей через лес, и вскоре страшное заброшенное здание осталось позади. После слов Пеонура я пристально смотрел по сторонам. Лес снова ожил, и меня настораживал каждый шорох. Поблизости мог быть Юлий. Пеонур: Можешь не стараться, все равно не увидишь его, пока этот пи*ор не захочет. С насмешкой посмотрел на меня Пеонур. Кажется, его ничуть не напрягала ситуация и предстоящая встреча с Ольгой Дмитриевной и Виолой. Он был абсолютно безразличен к грядущему, хотя мне это было только на руку. Мы шли молча. В принципе, у меня была куча вопросов, но я уже получил ответы на некоторые, и уже они заставили меня судорожно думать о завтрашнем дне, который должен стать последним в цикле. И, конечно, я не мог не думать о Виоле. Пеонур: Последний шанс передумать. Ты же не хочешь всё испортить? ~ И снова он пытается заставить меня усомниться в том, что я делаю... Нет, нельзя поддаваться! Я сдержу данное мной обещание! ~ Семён: Двигай давай, я не передумаю. Отозвался я, хмуро посмотрев на него. Пеонур щелкнул в кармане пачкой таблеток, достал руку и отправил себе в рот еще одну пилюлю. Пеонур: Как знаешь. Посмотрим, насколько их хватит. Мы вышли к медпункту, и я требовательно кивнул Пеонуру на дверь. Тот нехотя взошел на крыльцо и, не стучась, открыл дверь. Пеонур: А вот и я. Пришел сдаваться и огребать п*здюлей. С такой репликой Пеонур зашел внутрь, а я проследовал за ним. Виола, искавшая что-то в ящиках стола, резко развернулась. Виола: Семён, ты вернулся? Семён: Да. Это он обидел Люсю. Виола перевела взгляд на Пеонура. Я ожидал, что сейчас медсестра потеряет сознание от удивления или хотя застынет, повторяя шепотом, что это просто невозможно. Но, похоже, тот факт, что мы с Пеонуром были на одно лицо, ничуть ее не смутил. Взгляд ее остановился на надписи на футболке довольно ухмыляющейся версии меня. Женщина нахмурилась, угрожающе шагнув к Пеонуру, который, похоже, тоже ждал совершенно другого исхода. ~ Похоже, ему не везет так же, как и мне, и всё пошло не по плану. Ну что, Пеонур, Виола все еще похожа на куклу, живущую по выученному тобой алгоритму? ~ Виола: И как тебе не стыдно, пионер? За языком не следишь, девочек обижаешь, да еще и такую похабщину носишь. Напомни, из какого ты отряда, как зовут? Кто твой вожатый? Пеонур: Не надо делать вид, что ты меня не помнишь. Семёну по поводу циклов я уже все объяснил, а передо мной можешь не вы*бываться. Виола: Какие такие циклы? Ты как со мной разговариваешь, пионер?! Отвечай на вопрос!" Пеонур: Не видишь, что ли, сходства? Посмотри на него и на меня, и всё тебе станет ясно. Бл*ть, как же долго до тебя в этот раз доходит. Будто программу заело! Виола посмотрела на меня, потом на Пеонура. Вероятно, только сейчас она заметила сходство между нами. Впрочем, поменяйся мы одеждой, Пеонура все равно можно было бы узнать по мимике (намного более богатой, чем моя, ибо он был под действием лекарств) и манере речи. Да, Люся уже говорила, что ты похож на Семёна. Но не думай спихнуть на него свою вину. За свои поступки надо отвечать, и мы точно знаем, что ударил ее ты. Поднял руку на беззащитную девочку. Какой ты после этого мужчина? И поаккуратнее с языком, молодой человек. Пеонур никак не отреагировал на ее просьбу. Впрочем, Виола уже успела оценить его культурный уровень и решила, что пусть он поясняет за речь перед кем-то другим. Пеонур: Просто похожи? Интересно... Неужели этот е*анный лагерь научился защищать вас от поломок? Медсестра никак не среагировала на такой ответ, но вы мыслях она уже, наверное, диагностировала второму мне психическое расстройство и думала, что с этим делать. Но сейчас первостепенной задачей было не лечение несущего полную чушь Пеонура, а восстановление справедливости. Виола: Ты должен будешь как минимум извиниться перед Люсей за то, что сделал. А потом мы свяжемся с твоими родителями и обсудим твое поведение. Пеонур: Родителями? Ну, удачи. Виола: Для начала и вожатого хватит. Не хочешь говорить, из какого ты отряда - пожалуйста. Семён, проводи его к Ольге, она разберется. И следи за ним пристально. Нельзя дать ему сбежать. Я, помедлив, кивнул. То, что мне удалось привести Пеонура сюда, уже было чудом. Но вдруг он действительно даст дёру? Учитывая мою невезучесть, вряд ли всё и дальше будет идти так же благополучно. Мы с Пеонуром вышли из медпункта и остановились, спустившись с крыльца. Я напряженно посмотрел на второго себя, который озадаченно чесал макушку. Пеонур: Расслабься, никуда я не съ*бусь. В этот раз всё происходит не так, как всегда. Мне и самому интересно во всем разобраться. Я смерил его подозрительным взглядом, но, похоже, Пеонур не врал. Семён: Мне кажется, вы с Пионером были неправы. Никакая Виола не кукла, как и все в лагере. Пеонур: Я слишком долго здесь пробыл и слишком многое видел. Это просто сбой в системе, еще одна поломка, просто другая. Семён: А ты сам-то не поломка? Тебя не смущает, что нас двое? Пеонур: Этот спор бессмысленный. Веди меня к Ольге. Посмотришь, что с ней случится, и убедишься, что я прав. Я задумался, где сейчас может быть Ольга Дмитриевна. Скорее всего, она была все еще занята подготовкой вечерних мероприятий. Стало быть, вожатая либо на площади, либо на сцене, где будет проходить концерт. Семён: Хорошо, идем. На площади мы ее не обнаружили. Впрочем, тут и без вожатой кипела жизнь. Мы увидели Толика и Электроника, тащивших увесистые колонки. Сергей мужественно справлялся со своей задачей, а вот мой сосед еле поспевал за пионером, усиленно пыхтел и норовил вот-вот выронить драгоценный груз. Толик: Можно помедленнее? Электроник: Толя, какое помедленнее? Мы и так уже целую вечность как «Бурлаки на Волге». Давай поскорее, а то никогда не закончим. Толик: У меня справка есть. Мне нельзя таскать тяжелое! Электроник: Что ж ты Ольге Дмитриевне на сказал? Толик: Я сказал. Но она говорит, для пионера нет ничего тяжелого. У памятника Генде двух уставших пионеров ждал Шурик, колдующий с музыкальной аппаратурой, название которой было мне неизвестно. По мере того, как на площади появлялись новые приборы, он подключал их и проверял работоспособность. Шурик: А вот и вы. Я уж думал на помощь идти. Электроник: Было бы очень кстати. Шурик: Эл, из нас двоих я все-таки умнее. Мне мозгами надо работать, а не руками. Это научно обоснованный факт. Электроник: Я тоже мог починить тот громкоговоритель. Мне просто было лень делать это сразу. И то, что его починил ты, не доказывает, что я глупый. Шурик засмеялся и, поправив очки, скомандовал ребятам подтащить колонки ближе. Шурик: Давай провод подключи, тебе ближе. Электроник: Пусть Толик подключит. Смотри, какой он грустный. Шурик: Толик? "Шурик с сомнением посмотрел на Толяна и пришел к выводу, что тот не справится с задачей. В итоге подключением колонок занялся Электроник, а Толик окончательно приуныл, почувствовав себя никому не нужным. Он со скучающим видом отошел к краю площади. Когда на пути его появился камень, и пионер не удержался от того чтобы несколько раз пнуть его, чтобы хоть как-то развлечься. В итоге мой неуклюжий сосед чуть не попал по тем самым колонкам и был послан куда подальше взбесившимся от такого Шуриком. Но потом Толян заметил меня с Пеонуром и, приободрившись, потопал нам навстречу. Толик: Семён, Пеонур! Пацаны! Пеонур: Здорово, старина. Два ботана снова возомнили себя самыми умными? Толик: Да. Они не дали мне воткнуть провод. Пеонур: Вот у*бки конченные. Лучше тебе не участвовать во втыкании провода. Мы же все прекрасно знаем, что ты слишком хорош, чтобы вступать в их голубую банду. После этих слов Толик как будто расцвёл. Я удивленно посмотрел на Пеонура. Хоть я и пришел к выводу, что он не считается ни с кем в лагере, к моему соседу у Пеонура было очень трепетное отношение. Семён: А вы давно знакомы? Протянул я, посмотрев на будущего себя взглядом, требовавшим ответов. Да, я уже с прошлой встречи понял, что они с Толиком друзья. Но Пеонур считал, что куклы перестали его узнавать. А сейчас произошло обратное. Пеонур: А, ты об этом... Да, еще до твоего приезда. Как-то раз цикл тоже сломался, и я перенесся в начало смены, еще до твоего приезда. Тогда мы и скорешились. С тех пор Толян всегда меня узнает. В любом цикле, ведь мы с ним добрые друзья. А вот тебя и других Пионеров - нет. Интересно получилось, не так ли? Толик задумался, потом пристально посмотрел на моего спутника, потом на меня, затем снова на меня и в итоге опять на меня. Толик: Я тут только заметил. Вы чем-то похожи. Толик поймал встревоженный взгляд Пеонура. Неужели «поломка», которая так и не случилась с Виолой, произойдет с нашим добрым другом? Толик: Тем, что оба бросили меня. Я столько тяжестей перетаскал, что руки отваливаются. Пеонур облегченно вздохнул. Да, он хотел доказать мне, что жители лагеря не настоящие, но не ценой Толика. Как он сказал ранее, Толик был особенным. Он был, так сказать, на нашей волне. Может быть, поэтому убежденный в фальшивости пионерлагеря будущий я все же имел одно исключение из правил и относился к Толяну как к человеку. Семён: Прости, дружище. Я был очень занят... Только и смог выдавить я. Пеонур тоже пробормотал какие-то извинения, и Толик улыбнулся. Он больше не сердился. ~ Так, не надо забывать, кто тут злодей. Если Толян еще не в курсе, я расскажу ему, что сделал это таблеточный наркоман. ~ Семён: Толик, ты Люсю не видел? Толик: Видел. Они с подругой у сцены номер репетируют. Поджав губы, выдавил мой сосед. В глазах его отразилась вселенская грусть. Семён: Она в порядке? Толик: Лучше не бывает. Семён: А ты? Что-то случилось? Пеонур: Завалился бы ты лучше, Семён. Почему, думаешь, я поднял руку на эту бессердечную тварь? Наш друг признался ей в своих чувствах, а эта п*зда его отвергла. Я удивленно посмотрел на Пеонура. Причина нападения на Люсю, которую он называл в прошлый раз, сильно отличалась. Толик вытер выступившие на глаза слезы. Похоже, сказанное Пеонуром всё-таки было правдой, и я был в шоке от того, что его подлый поступок был совершен не просто так. Толик: Она не виновата, что я ей не понравился. Ты ужасно поступил, не надо было. Я того не стою, а девочек бить нехорошо. Пеонур закатил глаза, показывая, что ни о чем не сожалеет. Семён: То есть, ты знаешь, что это сделал он? Спросил я у Толика. Толик: Знаю. Пеонур, тебя весь лагерь ищет, но я тебя не сдал. Но перед Люсей, пожалуйста, извинись. Как я уже сказал, она на сцене. И Ольга Дмитриевна, кажется, тоже там. Пеонур: Ладно, так и быть, мне не сложно. Но это только ради тебя, братан. Моему удивлению не было предела. Либо Пеонур слишком ценил дружбу с Толиком, либо его конкретно накрыл приход, и он был готов выполнить любую глупость. Толик: Спасибо. Идите без меня. Не хочу, чтобы она меня снова увидела... И прикольная футболка. Я тоже себе такую хочу. Вздохнул Толик и побрел обратно к кибернетикам, которые тоже заметили, что нас с Пеонуром двое, но вроде особо не удивлялись. Пеонур: Извиниться-то я извинюсь, но эта корова все равно получит по заслугам. Когда она увидит нас с тобой, ее мозгам п*здец. Я с сомнением посмотрел на своего собеседника. Что-то подсказывало мне, что ему так и не удастся продемонстрировать мне то, что он уже не раз обещал. Семён: Чем тебе Люся так не угодила? Ну не понравился ей Толик. И что теперь? Пеонур: Просто прими, что от баб одни лишь беды. Тян не нужны. Когда-нибудь ты вспомнишь мои слова и осознаешь, что я был прав. Я решил оставить эту реплику без комментариев. Мы двинулись к сцене. Еще до того, как путь привел нас к сцене, мы услышали музыку. Причем, это был инструмент, который я никак не ожидал здесь услышать: электрогитара. Более того, эта мелодия была мне знакома. И тот, кто ее исполнял, играл просто мастерски, не верилось, что это может быть кто-то из пионеров. ~ Неужели на этом концерте действительно будет что-то годное? ~ Подумал я, вглядываясь в сцену, к которой мы приближались, и пытаясь понять, кто репетирует свой номер. Пеонур, шедший спереди, услужливо отодвинулся в сторону, чтобы мне было лучше видно. Это оказалась Алиса, полностью отдавшаяся своему делу и не замечающая нашего прихода. Пальцы ее перемещались по грифу, зажимая нужные аккорды. Второй рукой Двачевская ловко орудовала медиатором, покачивая головой в такт музыке. Она даже притопывала ногой, идеально вписываясь в ритм мелодии. Так непривычно было видеть пионерку за чем-то созидательным. Сейчас она ни на кого не нападала, не угрожала вломить и ничего не портила. Вместо этого она производила на свет прекрасные звуки. Но, увы, мы были не единственными слушателями. И Ольга Дмитриевна, руководившая репетицией, увидела нас. Заметив кого-то не в пионерской форме, она нахмурилась. А, увидев меня, вожатая сообразила, кого я привел и направилась к нам. Ольга Дмитриевна: Семён, ты поймал негодяя? Я, помедлив, кивнул. Ольга смерила Пеонура сердитым взглядом. Я догадался, что сейчас кому-то придется пояснить за шмот. Ольга Дмитриевна: Так, пионер, ты что на себя нацепил? А вдруг люди увидят? Пеонур: Смотря кого ты подразумеваешь под людьми. Если себя и детишек с красными петлями на шеях, любуйтесь, сколько влезет. Ради вас и надел эту по*бень. Усмехнулся Пионер, вызывающе посмотрев на Ольгу Дмитриевну. Ольга Дмитриевна: Для тебя я не «ты», а «вы» - это во-первых. А во-вторых, ты что о себе возомнил и как со мной разговариваешь!? Из какого ты вообще отряда? Впрочем, не так важно. Штрафные отжимания распространяются на всех. Упор лежа принял. Пеонур: Размечталась. Давай лучше ты отожмешься, а я полюбуюсь. Хмыкнул Пеонур, устремив взгляд на пышный бюст вожатой, скрытый под рубашкой. Прежде чем я успел что-то понять, Ольга Дмитриевна не выдержала и отвесила второму мне пощечину. Шлепок оказался столь громким, что его услышала и Алиса, мигом прекратившая играть, и остальные присутствующие на репетиции пионеры. Все устремили взгляды на нас. Пеонур приложил ладонь к покрасневшей щеке. Такого он от Ольги явно не ожидал. Но очень быстро удивление на его лице сменилось улыбкой, не обещающей ничего хорошего. Пеонур: Всегда бы так. Я даже на секунду почувствовал себя живым. Моя очередь. Получай п*зды, Оленька. Пеонур не шутил. В следующий миг он замахнулся рукой. Я успел увидеть, как глаза вожатой расширились от удивления и страха. В последний миг я успел встать между ними, загородив Ольгу собой, и поймать руку обидчика. Пеонур: Яйца отрастил, Семён? Съ*би с дороги, а то и тебе вломлю. Резким движением Пеонур вырвал свою руку из моей не слишком крепкой хватки. Я отступил назад, разводя руки в стороны и закрывая собой вконец ошарашенную таким поворотом событий Ольгу Дмитриевну. Семён: Ты совсем с ума сошел? Пеонур: Она сама нарвалась, пусть тупая кукла знает свое место. Бей бабу по *балу. Не слышал о таком? Семён: Ты забыл, зачем мы сюда пришли? Как же извиниться? Как же Толик? Пеонур: Знаешь, мне уже по*бать как-то. Он всё равно обо всём этом забудет, как и все остальные. Даже эта тупая п*зда. Ольга Дмитриевна: Ты где таких слов понабрался и что за чушь несешь? Пионер не должен вести себя как ты! Выглянула испуганная Ольга Дмитриевна из-за моего плеча. Ольга Дмитриевна: Как такого ненормального только в лагерь пустили? Пеонур: Тебя это еб*ть не должно. Я не по своему желанию застрял в этом аду. Впрочем, есть и обратная сторона медали. Я волен творить что захочу, и мне никто за это них*я не сделает. Он шагнул вперед, и я понял, что если сейчас ничего не предпринять, возможно, дела будут очень плохи. Но что я мог против него? Да и, честно признаюсь, я не был сторонников решать споры кулаками. Пеонур: Лучше тебе не вставать на моем пути! Процедил Пеонур, намекая на то, что если я не уйду, то первым он вломит мне. Алиса: Не так быстро, поехавший ты урод! Но атаковать Пеонур так и не успел, поскольку спрыгнувшая со сцены Алиса быстро сократила расстояние до нас. Пеонур: Какого... Алиса: Получай! Крикнула девушка. В ее глазах сверкнули бешеные искры. Схватив гитару за гриф, Двачевская обрушила музыкальный инструмент на голову Пеонура. Гитара этого, конечно, не пережила, но и Пеонур от такого не выстоял. Будущая версия меня рухнула на землю и больше не шевелилась. Семён: Ну ты даешь... Только и смог выдавить я, глядя на растянувшегося у наших ног Пеонура. Ольга Дмитриевна, вконец растерявшаяся, выглянула из-за моего плеча. Увидев, что стало с Пеонуром, она пришла в ужас. Ольга Дмитриевна: Двачевская... Нельзя было как-то поаккуратнее? Алиса: Я вас спасла, а вы меня отчитываете? Может, мне еще рубашку заправить? Вожатая медленно кивнула. Она нагнулась и нащупала пульс Пеонура, который был подозрительно неподвижный, после чего с облегчением вздохнула. Ольга Дмитриевна: Живой. Но ему все равно срочно потребуется медицинская помощь. Пожалуйста, сбегай за мальчиками. Нужно будет перетащить его к Виоле. Алиса кивнула и, бросив сломанную гитару, поспешила покинуть нас. К нам подошли пионерки, в одной из которых я узнал Люсю. С ней была девочка, с которой я был незнаком, - судя по всему, та самая подруга, о которой упоминал Толик. Не сказал бы, что она была сильно симпатичной, но более стройная фигура и необычные волосы цвета морской волны привлекли больше моего внимания, чем Люсина бесконечно добрая улыбка. Ольга Дмитриевна: Люся, Василиса, извините, репетиция отменяется. У меня сейчас есть дела поважнее, чем организация концерта. Игнорировать случившееся невозможно, мне надо во всем разобраться. Сказала Ольга Дмитриевна. Но девочки, кажется, и так уже всё поняли. Вожатая вздохнула, посмотрев на Пеонура, пускавшего слюни в землю у ее ног. Ольга Дмитриевна: Но не отменять же всю вечернюю программу из-за этого невменяемого... Вожатая улыбнулась. Кажется, она что-то придумала. Девушки, услышав это, приободрились. Ольга Дмитриевна: Знаете, что? Мику сейчас репетирует в музыкальном клубе. Сходите к ней и передайте, что организация концерта теперь на ней. Люся: Ура! Мику знает программу наизусть, она точно справится! Василиса: Да, к тому же она, наверное, всегда мечтала организовать концерт. Пойдем обрадуем ее. Спасибо, Ольга Дмитриевна! Ольга Дмитриевна: Вот и славно. А дискотеку я Славе поручу. Идите. А я пока разберусь с этим пионером. Семён, будь добр, проводи девочек. Я с сомнением посмотрел на Пеонура, продолжавшего лежать без чувств на земле, потом на Ольгу Дмитриевну и нехотя кивнул. Мы молча пошли к музыкальному клубу, оставляя сцену позади. Девочки выглядели счастливыми. Они украдкой поглядывала на меня. Люся: Ты не дал ему ударить Ольгу Дмитриевну, Семён. Ты молодец. Спасибо, что вмешался. Я благодарно кивнул в ответ. Все же, какой-то толк от меня был, хотя у меня не хватило решимости пойти против Пеонура до самого конца. Василиса: А Алиса крутая! Как она его гитарой огрела! Щепки во все стороны летели. Воскликнула Василиса. Она, как и я, была впечатлена тем, как Двачевская разобралась со злодеем и всех спасла. Семён: Да... Гитару жалко, конечно. Впрочем, гитара, которой Алиса ударила Пеонура, была обычной, а не электронной. До своего эффектного появления Двачевская успела положить инструмент, на котором играла, и вооружиться акустической гитарой. К счастью, в лагере таких было несколько. Я был уверен в этом, поскольку видел их в здании музыкального кружка у Мику. Я подумал, как продолжить разговор. Может быть, сейчас мне представился неплохой шанс спросить у Люси, почему она отвергла Толяна. Но опыт Пеонура убедил меня в том, что налаживание личной жизни моего друга ни к чему хорошему не приведет. Поэтому я поинтересовался, почему Мику не было на репетиции вместе со всеми. Люся: Всё просто. К моменту вашего прихода многие уже отрепетировали и ушли. Мику быстро все номера со своим участием прогнала и пошла к себе. Василиса: Насколько я знаю, Мику сейчас готовит особенный номер, который никогда не показывала на общих репетициях. Люся: Как хорошо все-таки, что концерт состоится. Иначе и номер Мику пропал бы. Василиса: И наши номера. Кивнула Василиса. Наконец здание музыкального кружка выросло перед нами. Изнутри, кажется, доносилась музыка и песня, которую Мику все это время держала в тайне ото всех. С одной стороны, мне даже стало интересно ее послушать, с другой - я уже слишком долго ничего не ел, о чем напомнило урчание в животе. Самое позорное, девочки тоже его услышали. Люся: Бедняжка. Тебя ведь на обеде не было. Ты очень голоден? ~ Значит, со всей этой беготней я благополучно пропустил обед? Какая досада... ~ Семён: Есть такое... Я, наверное, пойду в столовую. Может, у Обдрисмана... ой, то есть Хариса Абдрахмановича у меня что-то осталось. Василиса: Приятного аппетита. Думаю, ты сегодня заслужил порцию побольше! Люся и Василиса направились к крыльцу, а я, развернувшись в другую сторону, отправился утолять свой голод. Что-то мне подсказывало, что повар не бросит меня в беде. И я не ошибся. Стоило мне войти внутрь, меня встретил Харис. Он был крайне удивлен моим появлением. Харис: Вах-вах! Пыонэр, ты што-та савсэм ысхудал. Семён: Быть не может. Мы же только утром виделись. Харис: Захади, дарагой. Йа тэбе катлети разогрэю. ~ Котлеты - это хорошо. Если с пюрешкой или макаронами, то еще лучше. ~ Подумал я. Мой желудок был готов на всё. Наверное, даже на сосиски, политые злосчастной аджикой. Я запоздало подумал, что Харис может щедро шлепнуть какого-нибудь острого соуса и в другие блюда. Но, к счастью, когда он вернулся с разогретой специально для меня порцией, с ней было всё в порядке. Поблагодарив повара, я принялся за трапезу. Силы я восстановил, только вот избытка энергии не чувствовал. На меня, скорее, наоборот, напал приступ лени и желания где-нибудь подремать. Я заметил, что повар суетится, расставляя на крайних столах пакеты с кефиром и тарелки с какими-то булками. На ужин это было мало похоже, да и рановато еще как-то. Семён: Спасибо, было очень вкусно. А ты куда-то собрался? Харис: На здаровье, мой дарагой. Вах-вах, мнэ надо в горад. Нэзадолго до тваэго прихода мэня попросили атвэзти в лэчебницу аднаво буйнава пыонэра. ~ Пеонур... Наверняка речь о нем. Повреждения действительно были так сильны или Виола решила отправить его в психушку? Странно... Пеонур и Пионер твердили, что заперты тут, и выхода нет. А тут его вдруг везут в город. Я, конечно, не знаю, чем всё закончится, но может так Пеонур, наконец, исполнит свою мечту вырваться на волю? ~ Харис: Йа для вас булочэк испёк. Покушаэте, пака мэня нэ будет. Семён: Хорошо. Но как же концерт и дискотека? Спросил я, задумавшись, а собирался ли повар как-то участвовать в этих мероприятиях? По идее, мог бы, учитывая, как он дружен с пионерами, да и с вожатыми тоже. Харис: Павэселись за нас абоих. Улыбнулся Харис и вышел, оставив меня одного. Я посидел еще немного, задумчиво глядя на стол с приготовленными к вечеру угощениями и думая, имею ли право скоммуниздить что-то сейчас. Но потом меня осенило, что, раз Харис везет Пеонура в город, Виола уже наверняка освободилась. Во мне сразу проснулось желание проведать ее. Убрав за собой, я отправился к медпункту. По пути мне встретилась Лена, которую я давненько не видел. Мое внимание привлекло то, что девушка была не в пионерской форме, а в платье. Наверное, именно благодаря ему я заметил ее, а не прошел мимо. Я подошел ближе, приветливо улыбнувшись, а Лена остановилась, смущаясь от того, как пристально я ее разглядываю. Привыкшей быть тихой и незаметной, ей это было в новинку. Семён: Привет. Очень красивое платье. Тебе идёт. Лена: С-с-спасибо... Выдавила она, покраснев. Девушка посмотрела на столовую за моей спиной, и я догадался, что она держит путь туда. Семён: Харис уехал, если ты в столовую. Вернется только вечером, но он оставил нам булки и кефир. Лена: Да, Ольга Дмитриевна попросила меня посторожить их, чтобы никто не съел всё раньше времени. ~ Как хорошо, что я решил ничего не трогать. А то было бы неловко, если она застала бы меня за этим делом. ~ Семён: А сама ты ничего не съешь? Пошутил я, но, похоже, до нее не сразу дошло, что я не серьезно. ~ Да, вожатая выбрала правильного человека. Лена слишком скромная и нерешительная, чтобы покуситься на булки. ~ Семён: Не пугайся так, это же просто шутка. Стой, а как же концерт и дискотека? Лена: Всё в порядке. Сначала ужин, потом концерт и дискотека. Хотя мне все равно не очень хочется туда идти. Да и не с кем... Сказав это, пионерка погрустнела, и мне стало ее жалко. Но предложить идти на дискотеку вместе... ~ Нет, у меня другие планы. Если я туда и пойду, то только с Виолой. ~ Похоже, фраза Лены была очень сложным и нерешительным намеком на то, чтобы я ее пригласил. И хоть я решил этого не делать, в моем разуме возникла гениальная идея, как ей помочь. Семён: Слушай, я знаю, кто может составить тебе компанию. Я поймал удивленный взгляд Лены. Семён: Толик. Предложи ему пойти на дискотеку вместе. Он обрадуется. Это была гениальная идея. Сегодня мой сосед был морально разбит отказом Люси. Но если Лена предложит ему составить ей компанию на дискотеке, он точно воспрянет духом. И он вряд ли откажет, если, конечно, не совсем отбитый даун. Лена-то куда симпатичнее. А вот захочет ли она приглашать Толика - другой вопрос. Но в любом случае я подкинул ей интересную идею. Лена: Толик? Предложить ему пойти со мной? Поначалу девушка, кажется, пришла в ужас от моего предложения, но потом улыбнулась. Лена: Спасибо, Семён. Я подумаю. Семён: Ну, тогда до встречи на ужине. Или на дискотеке. Мы попрощались, и я пошел дальше. Проходя через площадь, я убедился, что Лена не единственная, кто успел принарядиться. Ольга Дмитриевна и Славя тоже были одеты в платья. Из обрывков разговора, которые я услышал, я понял, что пока Мику делала финальные приготовления к концерту, Славя помогала вожатой с планированием дискотеки. Я догадался, что лучше мне пройти мимо незамеченным, иначе меня могут к чему-то припахать. Судя по улыбке Ольги, она уже успела оправиться от случившегося. Проблема с Пеонуром была решена, и теперь вожатая могла руководить теми, кому до этого поручила организацию мероприятий. Я прошмыгнул мимо, и увлеченные обговариванием плана Славя и Ольга Дмитриевна так и не засекли меня. И это было замечательно. Хоть я и проявил себя молодцом сегодня, не так давно Ольга наказывала меня за курение. Воспоминания о мешках с сахаром отбивали у меня всякую охоту пересекаться с вожатой лишний раз. Наконец, впереди возникло здание медпункта. Скорее всего, Виола внутри. Я не стал медлить больше ни секунды и вошел внутрь. Поначалу мне показалось, что внутри пусто, но потом я услышал какое-то копошение и понял, что медсестра находится в другом помещении, где утром осматривала Люсю. Виола: Кто пришел? Семён: Виола, это я. Виола: Семён? О, ты очень вовремя. Можешь помочь мне с еще одной вещью? Медсестра, наконец, показалась, и я открыл рот от удивления. Вместо халатика на ней было платье. И не то, что я видел на графине Вайолет, а другое. Оно было фиолетового цвета, с узором в виде бабочек, и удивительно плотно облегало аппетитную фигуру очаровательной медсестры. Видимо, о нем она упоминала сегодняшним утром. Виола слегка придерживала его и, подойдя ближе, повернулась ко мне спиной. Я догадался, почему у нее несколько расстроенный вид. Виола: Не могу застегнуть его сверху. Помоги, пожалуйста. Как я мог ей отказать? Мои пальцы потянулись к молнии, застегнутой наполовину. Засмотревшись на частично оголенную спину медсестры, я погряз в утренних воспоминаниях и машинально потянул молнию вниз. Виола вздрогнула и, оглянувшись, бросила на меня удивленный взгляд. Виола: Пионер, у тебя всё в порядке со слухом? Семён: Прости... Просто утром мы кое-что не закончили... Виола: У тебя на уме только одно! Возмутилась она. Щеки ее покраснели. Но Виолу выдавали веселые искорки в глазах. Виола: Мне это нравится. Но давай отложим это на потом? Я кивнул и, застегнув молнию, заработал ее одобрительный взгляд. Виола: Благодарю, пионер. И спасибо, что помог мне сегодня. Я это очень ценю. Мне даже начинает казаться, что у тебя ко мне какие-то чувства помимо простого животного влечения. Семён: Может быть, так и есть. Пробормотал я не слишком разборчиво. Я еще сам до конца не определился в своих чувствах. Что-то всё-таки подтолкнуло меня помочь медсестре сегодня. Но правда ли она притягивала меня не только внешне? Улыбка почему-то сползла с ее лица, и медсестра бросила на меня серьезный взгляд. То ли ее напряг мой ответ, который скорее был утвердительным, чем отрицательным, то ли она рассчитывала услышать нечто более уверенное. Я понял, что тему лучше поменять, пока я не начал пытаться объясниться и пока ничего не испортил. Семён: Так что в итоге случилось с Пео... тем странным пионером? Виола: Попасть под руку Двачевской - дело опасное. Физические повреждения на самом деле на так серьезны. Меня больше беспокоило его психическое состояние. Я отправила его к знакомому на лечение. Можно было, конечно, выслать его с вами завтрашним автобусом, но вдруг он снова создаст проблемы? С такими сдвигами крыши ждать нельзя. В общем, мы с Олей решили попросить Хариса его отвезти. А мой коллега - лучший мозгоправ в городе. Надеюсь, он сможет ему помочь. Оттуда непременно свяжутся с его родителями. А завтра, когда всех вас отвезут, я лично позвоню им, и будем разбираться в том, что произошло. Семён: Мда... Только и смог выдавить я. Впрочем, может быть, оно и к лучшему. Поскольку я не был специалистом по циклам как Пеонур и еще слабо верил, что мне предстоит через всё это пройти, я с трудом мог поставить себя на его место. С другой стороны, сказанное им о лагере заставляло меня бояться конца смены. А, как только что подтвердила Виола, завтра нас всех увезут. ~ Куда я попаду? Что со мной будет? Неужели я и правда снова окажусь в лагере и начну все сначала? Смогу ли я уже тогда вспомнить всё, через что мне довелось пройти? ~ Виола заметила какое-то сомнение в моих глазах и провела по моей щеке. Виола: Тебя что-то беспокоит, пионер? Семён: Нет. Всё в порядке... Так что, значит, ты пойдешь на дискотеку? Виола: Меня больше интересует концерт, но если ты приглашаешь... Она лукаво улыбнулась и посмотрела мне в глаза. Я сглотнул. Отказываться от такого было глупо, но мне еще никогда не доводилось делать такое предложение девушке. Впрочем, после того, что у нас с ней уже случилось, это были мелочи. Семён: Пойдешь со мной? Виола: А что, это будет очень интересно и волнующе. Я пойду, если ты обещаешь держать себя в руках, пока мы у всех на виду. Семён: Я тебя не подведу. В противном случае Ольга Дмитриевна забьет меня мешком сахара. Медсестра расхохоталась. Я тоже засмеялся. В этот момент раздался сигнал к ужину. Проголодаться я так и не успел, но от булок с кефиром решил не отказываться. Я вопросительно посмотрел на Виолу, и она кивнула. Виола: В столовой мы все равно вместе не сядем, так что иди подкрепись, а я догоню. Семён: А на концерте? Виола задумалась. Виола: Да, давай так и сделаем. Я приду туда раньше и займу тебе местечко. Выйдя на улицу, я обнаружил, что уже начинает темнеть. Еще с крыльца я увидел, что пионеры двигались в столовую. Многие из них, по большей части девочки, были нарядно одеты. Парни же преимущественно остались в пионерской форме, и я вздохнул с облегчением, ведь никакой парадной одежды у меня при себе не было. У меня вообще никакой одежды не было кроме той, в которой я приехал, и формы. На подходе к столовой я заметил Толика. Он шел, опустив голову вниз и явно не получая никакого кайфа от жизни. Семён: Толян, ты как? Всё из-за Люси переживаешь? Толик: Не напоминай мне о ней. Хотя... Мне кажется, я ее теперь никогда не забуду. И Пеонур куда-то пропал. А еще у меня таблетки кончились. У Толика был столь несчастный вид, что я решил не рассказывать ему, что в итоге случилось с Пеонуром. Надо было как-то приободрить его, ведь я знал, что сегодняшний вечер может повернуться к Толику лицом, если всё удачно сложится. Семён: Не переживай. Пойдем поедим лучше. Что-то мне подсказывает, что все у тебя скоро наладится. Мои слова немного приободрили товарища, он кивнул, и мы зашли в столовую вслед за остальными пионерами. Пионеры были очень удивлены тем, что Хариса не оказалось на месте, и вместо полноценного ужина их ждет кефир с булками. Впрочем, никто особо не расстроился. Некоторые взяли своё и пошли к сцене занимать места. Остальные решили перекусить здесь, но таковых было немного. Мы с Толяном решили никуда не спешить и приступили к трапезе, устроившись за ближайшим столиком. Толян уже не был особо приунывшим, но и веселым я назвать его тоже не мог. Он глядел куда-то через мое плечо пустым взглядом. Я оглянулся и понял, почему. Там сидели Люся и Василиса. Девочки что-то живо обсуждали, громко смеясь. Не обращать на них внимания было попросту невозможно. Толик: Я совсем никому не нужен... Ни Люсе, ни Пеонуру... Я вздохнул, приготовившись утешать друга и заверять в том, что он - душа компании, и мне с ним очень весело и интересно. Но появившаяся вдалеке Лена заставила меня замолчать. Девушка направлялась к нам. ~ Неужели она все-таки решила последовать моему совету? ~ Лена: П-привет, мальчики... Можно я сяду с вами? Семён: Конечно, можно! Улыбнулся я, заметив, что Толик перестал грустить. Появление Лены было для него неожиданностью. Я вспомнил, что именно мой сосед познакомил меня с Леной в первый день моего пребывания в лагере. Уже тогда я заметил между ними какое-то сходство. В смысле, Лена, конечно, в тысячу раз привлекательнее, но я не о том. Оба они были незаметными для окружающих, пока не произойдет что-то сверхъестественное. Оба они с заметным трудом шли на контакт с другими и неохотно вписывались в большую компанию. Но друг с другом - дело другое. И не просто так я посоветовал Лене пригласить Толика. Да, он не красавец, да и не гений. Но, может быть, они сойдутся характерами? Лена: Вкусные булки, да? У меня с яблочным вареньем. А у вас? Попыталась она завести беседу. Семён: А у меня с вишней. Да, спасибо Харису за такую вкуснятину. Лена выжидающе посмотрела на Толика. Тот несколько раз моргнул, но ничего так и не произнес, пока я не ткнул его локтем в бок под столом. Толик: А у меня с творогом. Ненавижу творог... Мы с удивлением посмотрели на почти доеденную булку, которую Толян продолжал жевать. Лена вздохнула, поняв, что зайти издали не получится, и с Толиком надо действовать напролом, чтобы даже до него дошло. Лена: Вы идете на концерт и дискотеку? На этот раз я решил не отвечать первым. Толик: Придется. Иначе Ольга Дмитриевна будет ругаться, что я ни в чем не участвую. А я между прочим тяжести всякие полдня таскал. ~ Дубина, ты лучше на жизнь свою меньше жалуйся, а то она передумает. ~ Но Лена не передумала и, сделав усилие над собой, отважилась на последний шаг. Ее рука медленно протянулась через стол, и ладонь девушки накрыла пухлую ладонь Толика. Тот недоуменно воззрился на смутившуюся пионерку. Лена: Толя, а ты бы... хотел составить мне компанию? Толик: Это что, какой-то розыгрыш? Тебя Люся отправила? Лена: Люся? Понятно... Девушка резко убрала свою руку и встала. Кажется, она готова была уйти от нас в слезах. Я жестом остановил ее и, нагнувшись к уху Толика, шепнул. Семён: Дурак, забудь ты уже про свою Люсю. Она тебя на дискотеку приглашает. Толян резко изменился в лице. Толик: Ты правда хочешь пойти со мной? Лена: Хочу, конечно. Я же поэтому и предложила... Толик: Прости меня, Лена. До меня очень долго доходит. У меня справка есть, я контуженный. Лена: Я помню про твою справку, Толя. Ничего страшного. Улыбнулась Лена, садясь обратно. Лена: Ну что, ты хочешь составить мне компанию? Толик: Конечно! Почту за честь! Радости моего соседа не было предела. Ну а я был доволен, что смог разрулить ситуацию. Это определенно будет мне плюсом в карму. Так в довольно веселой атмосфере мы и завершили свою трапезу, после чего выдвинулись с остальными пионерами к сцене, где скоро должен был начаться концерт. Я поглядывал на Толика, с лица которого не сходила улыбка до самых ушей, и на Лену, которая тоже была рада тому, что нашла себе компанию. И, как это ни странно, я понял, что мой нелепый друг и правда вызывал у нее симпатию. Когда мы подошли к сцене, где пионеры уже занимали места, я уклончиво намекнул, что меня кое-кто ждет и отделился. Немного поплутав между рядов, я, наконец, нашел Виолу. Она заняла для меня место, как и обещала. Поймав на себе вопросительные взгляды всех, кто сидел поблизости, я выдавил. Семён: Можно сесть с вами, Виолетта Церновна? Виола: Так и быть, присаживайся, пионер. Театрально выдержав несколько секунд, согласилась она. Виола: Можно не настолько формально. Многие пионеры зовут меня просто Виолой, так что это не вызовет подозрений. Шепнула она, наклонившись к моему уху. Я кивнул и хотел было что-то спросить, но на сцену взошла Ольга Дмитриевна, и все замолчали. Ольга Дмитриевна: Дорогие пионеры и мои уважаемые коллеги, вот и подходит к концу эта смена. Уверена, она принесла всем нам массу впечатлений, и все мы многому друг у друга научились. Сегодня наши творческие ребята приготовили для нас представление. Уверена, оно останется в сердце каждого из зрителей, как и наш лагерь. Напоминаю, что после концерта состоится дискотека. А сейчас я приглашаю на сцену наших талантливых участников концерта. Давайте встретим их громкими и дружными аплодисментами! Ольга Дмитриевна спустилась со сцены и заняла свое место среди зрителей. Раздались громкие аплодисменты, под которые вышла первая участница концертной программы. Ей, как ни странно оказалась Алиса. Выйдя на сцену, девушка взяла заранее оставленную там электрогитару и повернулась к публике, которая замерла в ожидании первого номера. Алиса: Ну что, поехали? Крикнула Алиса, не делая долгих вступлений и мигом заводя публику. Пальцы ее начали быстро скользить по струнам гитары, и зрители взревели, услышав потрясное соло в исполнении Двачевской. Как и в прошлый раз, когда я видел Алису за игрой, я был поражен тем, насколько она отдавалась музыке. А зрители изумились тому, что пионерка способна исполнять эту непростую мелодию с закрытыми глазами и в движении. А Двачевская на месте не стояла. Она вышагивала по сцене туда-сюда, нагибалась к публике и иногда даже подскакивала. Столь бодрое вступление было отлично продуманной частью концерта. С самых первых секунд зрители прониклись к происходящему с интересом, и до самого последнего момента глаза пионеров были прикованы к Алисе. Алиса: Спасибо всем! Ну что, не будем тянуть пионера за галстук? Усмехнулась Двачевская, махнув публике рукой. Она ударила рукой по струнам, и вскоре со сцены заиграл уже совсем другой мотив. Эту мелодию Алиса сыграла еще более проникновенно, и мне оставалось гадать, знакома ли мне она или просто так западает в душу. Пионеры восхищенно глазели на Двачевскую, покорившую их сердца. А кто знает, сколько музыкальных козырей у нее будет еще в запасе? Я украдкой поглядывал на Виолу. Хоть медсестра заранее сообщила мне о своем желании идти на концерт, похоже, она никак не ожидала, что со сцены будет играть такая годнота. И я чувствовал то же самое. А Алиса между тем заканчивала свой очередной музыкальный шедевр и переходила к следующей мелодии. Так Алиса сыграла еще несколько мелодий, среди которых была и та, которую она репетировала, когда мы с Пеонуром приходили к сцене днем. Под конец по Двачевской было видно, как она выдохлась, но с лица ее не сходила улыбка. Алиса: Ну как, понравилось? В ответ ей прозвучали оглушительные аплодисменты. Алиса: Спасибо всем! Махнула она зрителям рукой и покинула сцену. К слову, за это время успело окончательно стемнеть, но этого никто не заметил - настолько завораживающим было шоу, которое мы только что наблюдали. Увы, следующая часть концерта была куда более скучной. Нам показали несколько сценок, потом спел детский хор. Кто-то зачитал свои стихи. А затем на сцену вышла Мику, и я понял, что сейчас снова будет что-то интересное. От триумфального выступления Алисы номер Мику отличался тем, что она еще и пела. Пела, правда, по-японски. Я догадался, что именно этот номер она репетировала втайне ото всех. И, надо сказать, оно того стоило. Мелодичный голос девушки прекрасно сочетался с музыкой, которую производила на свет гитара в ее руках. Хоть мы не понимали слов, песня всем понравилась. Но и ей не суждено было длиться вечно. Закончив свой номер, Мику встала и под громкие аплодисменты на время покинула сцену. Пожалуй, номер Мику произвел такой эффект, что остальные представления уже не так впечатлили публику. Даже совместный номер Алисы, Мику и Ульяны уже как-то не смотрелись. Но когда на сцену вышла Люся, прежде выступающая в составе хора со своей подругой, меня вновь наполнил интерес. Тем более, небольшой оркестр из пионеров под руководством Мику расположился под сценой. Что же пионерка представит публике? Все вокруг тоже притихли, и тогда Люся... запела. Признаюсь, я никогда не любил оперу, но даже представить не мог, что голос пионерки способен на такое. Сперва под постепенно нарастающую музыку он разнесся над сценой, не спеша и пытаясь дотянуться до немало удивленных слушателей. Потом как Люся, так и ее оркестр, ускорили темп. Голос певицы стал звучать громче и выше, а музыка стала подхватывать его резкими и быстрыми накатами, будто бьющаяся о скалистый берег волна. По спине моей пробежали мурашки от того, что происходило дальше. Я перевел взгляд на Виолу, которая, замерев, глядела на девочку, которую лечила сегодня утром. По щеке Виолы стекала слеза. ~ Пеонур что-то говорил про оперу... ~ Вспомнилось мне, и я встревожился не на шутку. Семён: Всё в порядке? Женщина утерла слезу и кивнула. Но взгляд ее все еще был печален. Виола: Не отвлекайся. Лучше послушай, как она прекрасно поёт. Я послушался и больше не отвлекал Виолу, но не переставал периодически поглядывать на нее. По дрожащим губам медсестры и мокрым глазам было понятно, что я непременно должен выяснить, в чем все-таки дело. Люся закончила петь и, счастливо заулыбавшись всем, кто встретил ее восторженными аплодисментами, послала в ответ воздушный поцелуй. Виола же, воспользовавшись тем, что всеобщее внимание приковано к сцене, поднялась и, ничего никому не говоря, протиснулась к краю рядов и пошла прочь. Я быстро поднялся и, извиняясь перед всеми, кому успел наступить на ноги, отправился за ней. Нагнал я медсестру уже на площади. Вид у нее был неважный. Лицо ее покраснело, на платье виднелись мокрые следы от слез. Семён: Виола... Подожди, пожалуйста. Медсестра вздохнула, но остановилась и позволила мне приблизиться. Виола: Оставь меня. Мне лучше побыть одной. Семён: Как я могу оставить тебя одну в таком состоянии? Виола: Не надо, пионер. Лучше просто иди. Я ничего не хочу обсуждать. Семён: Никуда я не уйду. Твердо ответил я. И решив, что это прозвучало слишком грубо, попытался дополнить свою реплику шуткой. Семён: Я же обещал сводить тебя на дискотеку. Виола: Вряд ли это хорошая идея. Я передумала, извини. Не иди за мной. Лучше потанцуй с кем-нибудь из пионерок. Она развернулась и пошла к медпункту. Но просто так отпустить я ее не мог. Я чувствовал, что это переломный момент, когда я ни в коем случае не должен бросать Виолу. Семён: Нет. Мне нужна только ты! Виола вздрогнула и обернулась. В глазах ее было полнейшее изумление. Кажется, услышать такое она никак не ожидала. Семён: Не хочешь танцевать - и ладно. Я тоже не хочу. Но я иду с тобой, и не вздумай говорить «нет»! Виола: Не разбрасывайся такими словами, пионер. А то я ведь и правда могу подумать, что ты в меня влюбился. Семён: А ты не думай. Просто знай, что так и есть. И мне небезразлично, что с тобой происходит! Я поймал на себе внимательный взгляд Виолы. Она пыталась понять, говорю ли я правду или просто упрямлюсь. Виола: Хорошо, уговорил. Пойдем, я всё тебе расскажу. И можно попросить у тебя сигарету? Согласилась она в итоге, и мы побрели к медпункту. Виола предложила сесть на крыльце. Я достал сигареты, и мы закурили. Все еще были на концерте, поэтому можно было не беспокоиться, что кто-то нас увидит. Я выжидающе смотрел на медсестру, которая задумчиво наблюдала за уходящей вверх и растворяющейся струйкой дыма. Она затянулась лишь пару раз, несколько раз кашлянула, а теперь просто наблюдала за постепенно сгорающей с конца сигаретой. Но я ничего не сказал, зная, что медсестра сама начнет рассказ, когда будет готова. Виола: Знаешь, почему меня так тронула песня этой девочки? Семён: Почему же? Виола: Я тоже когда-то таким занималась. Ходила в специальное училище, мне говорили, у меня талант. Я собиралась выступать перед большой публикой, собирать полные залы и петь, потому что мне всегда нравилось это делать... Я чувствовала, что это моё призвание. То, что может сделать меня по-настоящему счастливой. Я кивнул. В отличие от меня, Виола с детства знала, чем хотела заниматься. Только почему всё в ее жизни в итоге сложилось иначе? На этот вопрос и должна была ответить ее история... Виола: Я была молода, примерно как ты, и однажды в моей жизни появился молодой человек. Да-да, тот самый, про которого я мельком упоминала вчера. Мы встретились одним холодным зимним днем. Я стояла на остановке, ждала автобуса после вечерней репетиции, он подъехал на автомобиле и подвез меня до дома. Выяснилось, что он работает недалеко, и пару раз мы так же случайно пересекались, а потом всё как-то само собой сложилось. Мы начали встречаться. Он был бунтарём и, наверное, тем и привлёк меня. У него хватало смелости на то, о чем я раньше даже подумать боялась. Благодаря ему и я стала смелее, увереннее держалась перед публикой... Несмотря на мой голос, с этим у меня раньше были большие проблемы. В общем, жизнь наша была полна впечатлений и разного рода авантюр. Но ты уже знаешь, что у этой истории печальный конец... У него была особая тяга к вредным привычкам, и на самом деле алкоголь - не единственное, чем он баловался. Тогда я об этом не знала. Однажды он сделал мне предложение. Я сразу согласилась, и мы поехали выбирать свадебное платье. Знаешь ведь, что это плохая примета? Но нам было плевать на все запреты. Плевать до того, что мы занялись этим в примерочной. Уже тогда я заподозрила, что как-то слишком он перегибает палку. Ведет себя странно и уж больно безрассудно, даже для самого себя. Такие детали мне, конечно, было слышать не очень приятно, но я промолчал. Видимо, с этого момента и начиналась переломная точка в прошлом Виолы. Виола: Платье мы так и не купили: не хватило денег. Но оно нам уж больно понравилось, и мы боялись, что его купит кто-то другой. Был уже поздний вечер, и мы решили быстро съездить в банк и успеть до закрытия. Она сделала паузу, словно собираясь с силами, прежде чем продолжить свою историю. Виола: Он вёл машину слишком лихо. За нами увязалась милиция. Но вместо того, чтобы остановиться, мой кавалер попробовал от них оторваться. Мы выехали из города. От погони оторвались, дорога была совершенно пустой, но мой кавалер очень суетился и игнорировал все мои просьбы остановиться. Мне стало окончательно понятно, что он под какими-то веществами, почему, собственно, и дал дёру от милиции. И многое встало для меня на свои места. Стала ясна природа его поведения, которое было страннее и страннее с каждым днем. Я снова попросила остановиться и высадить меня, но он не послушался и вместо этого ускорился, твердя, что у нас всё будет замечательно, что ему нужна только я, что мы уедем куда-то... Он так увлекся, что совсем не смотрел на дорогу и в итоге не справился с управлением. Нас вынесло, и машина перевернулась. С дороги нас не было видно, поэтому на помощь сразу никто не пришел. А отставшая милиция, наверное, попросту проехала мимо. Когда я пришла в себя, его не было. У меня было несколько переломов, а еще застряла нога, и я не могла вылезти. А потом еще обнаружилось, что двери сломаны, и сам он разбил окно чтобы выбраться. Было холодно и страшно. Я звала на помощь, надрывала голос как могла, но нас отнесло слишком далеко, и никто меня не слышал. Нашли меня только под утро, и очнулась я в больнице. Мне пришлось очень долго восстанавливаться. Но больше всего пострадали мои голосовые связки. И спустя какое-то время стало понятно, что я больше никогда не смогу петь как раньше... Я слушал, не произнося ни слова. Жуткий рассказ Виолы ясно дал мне понять, что все мои жизненные проблемы были попросту ничем в сравнении с тем, что пережила она. Виола: Я думала, что жизнь кончена, ведь мне уже не суждено было осуществить свою мечту... Мне было плевать на поддержку семьи и друзей. Я отгородилась от них, думая, что так и сгину в этой больнице. Виола вздохнула и, посмотрев на потухший окурок в руке, продолжила. Виола: Но был там один врач, занимавшийся моим лечением. В его жизни тоже произошло горе... В результате похожего несчастного случая погиб дорогой ему человек. Чувствуя себя виноватым, хотя на самом деле виноват он не был, тот человек решил помогать людям и стал доктором. Благодаря его пониманию и сочувствию, я смогла выкарабкаться. И решила последовать его примеру. Он наставлял меня, всегда был рядом. Без этого человека я бы попросту не справилась. Но в итоге я смогла получить высшее медицинское образование и даже решилась сама сесть за руль. Хотя из-за того происшествия я целый год не могла сесть к кому-то в машину и даже почти не пользовалась общественным транспортом, а ходила пешком. Семён: А что тот врач? Виола: Мы с ним не так долго были вместе. После случившегося мне было сложно строить планы на серьезные отношения. Мы решили разойтись как друзья. Семён: А что случилось с тем парнем? Виола: Вживую я его больше не видела. Он не пытался связаться со мной, просто исчез, как будто его никогда и не было в моей жизни. Через год в газетах писали о том, что какой-то наркоман выпал или выпрыгнул из окна и разбился. А потом я узнала, что это он и был. Семён: Ужас... Виола: Позже у меня, конечно, тоже были романы. Но все они были недолгими. И были скорее не по любви, а чисто ради удовлетворения естественных потребностей. Поэтому я и не хочу обманывать себя новыми надеждами. Да и ты задумайся, пионер, действительно ли я нужна тебе или это просто физическая привязанность. Скажи мне всё как есть. Поверь, я не обижусь. Просто не надо пустых обещаний. Виола замолчала. Я медленно кивнул, понимая, что сейчас она говорит предельно серьезно. Что я должен был ей ответить после того, как она открыла мне тайну своего прошлого? ~ Чего я правда хочу? И как будет лучше для Виолы? Автобус. Может быть, он не случайно сбил меня тогда? Может, это судьба? Он привёл меня к ней... ~ Мне определенно было сложно верить в то, что меня и медсестру ждут серьезные отношения, но я понял, что действительно хочу этого. ~ Но что будет, когда смена подойдет к концу? Сбудется ли то, что предсказывал Пеонур? ~ Сомнения тоже давили на меня со страшной силой. И всё-таки настал момент дать ей ответ... Семён: Прости, Виола. Мне очень жаль... Она посмотрела на меня с грустью. Но нет, я же еще не закончил! Я решил сказать ей то, что велело мне сердце. И к черту всё остальное. Семён: Но я никуда не уйду! Мне правда хочется быть с тобой. И не только сегодня или завтра! Ты стала для меня кем-то важным, и я не хочу с тобой расставаться. И дело не только в физической близости. Этот лагерь... Ты... И всё, что у нас было... Это всё дорого мне. И мне не нужны никакие таблетки, никакие пионерки, никто и ничто другое. Только ты. Будь со мной рядом. По щеке Виолы скатилась слеза. Виола: Ты ведь еще так молод. А я слишком стара для тебя. Семён: Разница в возрасте неважна. Важно только то, что ты чувствуешь и чего хочешь. Виола: Пионер... Я не знаю... Я тебя полюбила, но правильно ли это? Она опустила взгляд. Виола: Ты всё хорошо обдумал? Семён: Да. Я всё решил. Раз и навсегда! Без малейших сомнений ответил я и подался вперед, целуя ее. Виола не стала сопротивляться. И магическим образом именно в этот момент с площади раздалась музыка. Это означало, что концерт подошел к концу и началась дискотека. Но мы были слишком заняты, чтобы бросать всё и возвращаться в люди. Мы столь увлеклись, что даже забыли об угрозе быть обнаруженными. Виола улыбнулась, оторвавшись от меня, когда мой живот предательски заурчал. Похоже, булка и кефир уже исчерпали все свои ресурсы, и я снова проголодался. Виола: Может быть, чаю? Отказываться я не стал. Мы вошли внутрь, единогласно решив забить на дискотеку. И мне не было ни капельки обидно, ведь Виола в своем роскошном платье и так была рядом, была моей. Мне не нужна была другая компания и не хотелось самоутверждаться в глазах других танцами с медсестрой. Остаток этого вечера мы провели вместе, и он был волшебным. Думаю, не стоит пояснять, почему.

***

День 7 (Виола)

Проснулся я от горячего поцелуя в щеку. Глаза открывать очень не хотелось, но когда я услышал голос медсестры, мне все же пришлось это сделать. Виола: Просыпайся, пионер. Завтрак проспишь, а то и отъезд. Семён: Отъезд? Под конец вчерашнего вечера я решил забыть о том, что Пеонур уже предупреждал меня о предстоящем окончании смены и о том, что вещи я могу не собирать. Виола: Да. Автобус в этот раз приедет раньше, сегодняшний день будет коротким. Семён: Блин... Я понял, чем мне это грозит. Значит, у нас с Виолой осталось совсем немного времени. Виола: Так уж получилось, ничего не поделаешь. Все время, пока я одевался, мой разум занимали тревожные мысли. Семён: Значит, скоро уезжать? А ты тоже поедешь на автобусе? Виола: Нет, мне еще кое-что нужно будет сделать. Думаю, я уеду вечером. Харис меня подбросит. Семён: А можно я останусь и поеду с вами? Виола улыбнулась. Похоже, мое стремление остаться с ней как можно дольше обрадовало ее и убедило в правдивости моих вчерашних слов. Виола: Думаю, так не получится. У твоих родителей могут возникнуть вопросы. Да и Ольга может что-то заподозрить. Кстати, как ты объяснишь, что опять ночевал у меня? Семён: Э-э-э... Мне стало плохо, и я провалялся на кушетке с дежурным тазиком наготове? Виола: Сойдет. Кивнула медсестра, удовлетворившись предложенной мной версией. Семён: Но мы же не прощаемся, верно? Давай созвонимся и встретимся, как только ты освободишься? Виола: Хорошая идея. Я напишу тебе мои телефон и адрес. Смотри не потеряй! Виола достала из стола ящика блокнот, вырвала из него листик и написала на нем заветную информацию. Я принял из ее рук заветный листочек и, аккуратно сложив его, убрал в нагрудный карман рубашки. Виола: Ну всё, пионер, приятного тебе аппетита. Иди, а то опоздаешь. Семён: Если успею, я еще заскочу к тебе перед отъездом. Одарив меня прощальной улыбкой, медсестра села за стол и, взяв ручку и какой-то журнал, занялась работой. Я же отправился в столовую. Еще с крыльца медпункта я заметил, что не все пионеры, идущие в столовую, одеты по форме. Видимо, дисциплина в последний день соблюдалась не так строго, и ребята уже начали собираться к отъезду. Меня же радовал тот факт, что вещей у меня мало, так что и времени на сборы много не потребуется. На площади я увидел Славю и Женю. Первая была как всегда бодра и жизнерадостна. Судя по спортивной форме, она только что вернулась с пробежки. Состояние и внешний вид Жени ничем не отличались от прежних. Судя по усталому и хмурому лицу, она только что вернулась из библиотеки, где, возможно, делала последнюю уборку. Семён: Привет, девчонки. Махнул я им рукой, подойдя ближе, и поймал себя на мысли, что в обычной жизни никогда так не делаю. Видимо, лагерь и правда сильно меня изменил. Славя: Привет, Сёма. Не видела тебя на дискотеке. Ты всё веселье пропустил. Семён: Да нет, танцор из меня никудышный. Зато концерт мне понравился. Женя: До тебя дошли новости, что скоро приедет автобус? Славя: Обычно нас забирали вечером. А в этот раз... Жалко. Семён: Да, мне передали. Ну, давайте не будем терять время. Девушки кивнули, и мы поспешили на завтрак. Взяв поднос, я пропустил девушек вперед и стал ждать своей очереди на раздаче завтрака. Повар уже вернулся в столовую, и когда настал мой черед получать свою порцию, я поздоровался с ним. Семён: Привет, Харис! Ты уже вернулся? Как прошла поездка? Харис: Сэмён, дарагой! Вах-вах, этот странный пыонэр мнэ все сидения заблэвал. Я сочувственно вздохнул. Меня иногда могло сильно укачать в машине, а Пеонур под таблетками, наверное, испытал на себе всю мощь этого недуга. И из-за этого Харису досталось по полной. Харис: Но пыонэра йа атвёз. Под канэц эму стало ужэ лучшэ. Пака на нэго нэ стали надэвать смэрытэльную рубашку. Семён: А что было дальше? Харис: Йа нэ знаю. Йа уехал. Жалко, что я так и не узнаю, как всё закончилось. Но, судя по всему, ничего сверхъестественного не произошло, и Пеонур не испарился из машины и не сломал пространственно-временной континуум, когда повар вывез его из лагеря. В этом цикле всё происходило вопреки его ожиданиям. Может быть, и моя история сложится иначе, и я никогда не превращусь в Пеонура? Только куда в таком случае привезет меня автобус и куда я пойду? Я же никого не знаю в этом времени. Харис: Дэржи. Ат души. Повар положил мне двойную порцию, и желание поскорее прикончить ее пересилило мои тревожные размышления. Семён: Спасибо, Харис! Я задумался, куда бы мне сесть. Пионеров в столовой было много, и число мест было ограничено. Садиться со Славей и Женей как-то не захотелось, к тому же, я уже упустил свой шанс, поскольку скоро все места рядом с ними заняли. Я обнаружил, что Толик и Лена заняли небольшой столик в уголке. Неудобно было нарушать их уединение, но мне было интересно, как прошел их вечер. Семён: Привет. Можно с вами присесть? Толик обрадовался моему появлению и сразу кивнул. Лена заулыбалась. Похоже, она тоже не была против. Семён: Ну что, как прошла дискотека? Толик: Лучшая дискотека в моей жизни. Лена: Толя, это же была первая твоя дискотека. Толик: Да. Поэтому мне не с чем сравнивать. Лена засмеялась и накрыла своей ладошкой его руку. Мне всё стало понятно. Похоже, у них всё неплохо складывается. И приятно было осознавать, что я приложил к этому руку. Лена: Ой, Семён, а что ты на дискотеку не пошел? Семён: Да мне что-то нехорошо стало. Наверное, кефир просроченный попался. Всю ночь в медпункте провел с тазиком, лучше не рассказывать... А меня кто-то искал? Лена: Да нет. Просто ты всё веселье пропустил. Толя так зажигал, что мы были в центре внимания... Толик: Это всё благодаря тебе. Она смущенно опустила глаза, а я удивленно посмотрел на своего соседа. Неужели его танец с болтающимися руками покорил всех, кто там был? Вскоре с завтраком было покончено. К нашему столику подошла Ольга Дмитриевна. Ольга Дмитриевна: Пионеры, доброе утро. Завтракаете дружным коллективом? Молодцы. Сёмён, я виделась с Виолой. Она рассказала мне, что тебе стало нехорошо. Обидно, что ты на дискотеку не попал... Но в этот раз всё пошло немного не по плану. Рада, что тебе уже лучше. А ты молодец, Толя. Тебе бы в школу танцев преподавателем! Кстати, надеюсь, вы уже собрали вещи? Автобус в этот раз приедет раньше. Лена: Ольга Дмитриевна, это все из-за того пионера, о котором все говорят? Ольга Дмитриевна: Нет, это с ним никак не связано. Просто так получилось. В общем, доедайте и собирайте вещи. А потом устроим прощальную линейку на площади. После того, как Ольга Дмитриевна ушла, мы быстро убрали за собой. Вещей у Толика не было, поэтому он пошел помогать Мику и Лене со сборами. Я же решил, что настал миг последнего визита к Виоле. Выйдя на улицу, я направился к медпункту. Вместе с каждым моим шагом приближался момент прощания, хоть я и надеялся, что мы с Виолой расстаемся ненадолго. Проходя через площадь, я заметил, что пионеры, позавтракавшие раньше всех, уже идут сюда с вещами и занимают лавочки. Времени до последней линейки было не так много, и я ускорился. Впереди вырисовался пункт назначения. Но, подойдя к входной двери, я обнаружил, что она закрыта. ~ Ну почему именно сейчас? ~ Похоже, мое невезение снова дало о себе знать. Виолы внутри не было. По-видимому, она отлучилась по каким-то делам. Оставалось только ждать ее здесь. Я подпрыгнул на месте, когда в кармане завибрировал телефон, а потом раздалась мелодия звонка. Как и в прошлый раз, входящий вызов поверг меня в шок. ~ Пеонур? Он решил мне позвонить? Если его и правда упекли туда, куда мне рассказывали, почему тогда не отобрали телефон? ~ Я достал телефон, на дисплее которого высвечивался незнакомый номер, и недолго думая принял вызов, после чего поднес трубку к уху. Семён: Пеонур? Пионер: Не угадал. Ответил мне из трубки знакомый голос, и я немало напрягся. ~ Значит, это Пионер... Тот самый, которого я встретил несколько дней назад в лесу. Чего ему нужно? И связано ли это как-то с тем, что Виолы нет на месте? ~ Пионер: Вопреки тому, о чем ты сейчас подумал, Виолу я не трогал. Она действительно отлучилась по своим делам. Успокойся, я не желаю тебе зла. Семён: Пеонур тоже так говорил. И ты наверняка знаешь, к чему это привело. Пионер: Знаю. Он был не в себе. Мы с тобой под таблетками тоже, знаешь ли, можем всякое учудить. Расслабься. Я просто хотел попрощаться. Семён: Попрощаться? Что? Но он же говорил... И ты говорил тоже, что выхода нет. Если я перейду в следующий цикл, и для меня все начнется сначала, не значит ли это то, что мы еще увидимся? Пионер: Я ошибался. Твой цикл особенный, и я думаю, у тебя есть шанс выбраться отсюда. Я замер на месте, чувствуя, как в груди быстрее заколотилось сердце. Семён: Откуда у тебя такие сведения? Пионер: После того, как Харис увёз нашего с тобой общего знакомого, я убедился, что тоже могу пересечь границы, в которых раньше был заперт. Всё благодаря тебе. Ты чем-то угодил Юлию, и он решил открыть несколько брешей в наш мир. ~ Юлию? Да я его больше ни разу не видел! ~ Задумался я. Впрочем, то, что мы с кошкобомжом больше не пересеклись, было к лучшему. Мне и так хватило впечатлений. Семён: И что случится, когда я сяду в автобус? Пионер: Поживем — увидим. Я хотел занять твое место и уехать вместо тебя на том автобусе... Но, пожалуй, не буду. У меня тут еще есть незаконченные дела. По спине моей пробежали мурашки. Пионер так жаждал вырваться из лагеря, а теперь уступает эту возможность мне? Какие дела он мог не успеть закончить за столько-то циклов? Я задумался, что станет с Пионером, когда я исчезну. Вдруг вместе со мной пропадут и мои будущие копии? Так оно, по идее, должно работать? Вероятно, Пионер именно этого и ждал, чтобы ему не пришлось вспоминать о сотнях пережитых здесь циклов. Семён: Я для тебя как подопытный кролик? Хочешь проверить, что случится с тобой после моего уезда? Пионер: Ты и правда на удивление смышленая версия меня. Прощай, Семён. Семён: Прощай. Ответил я, и Пионер положил трубку. Я положил смартфон обратно в карман. Увы, Виолу я так и не дождался. Но, если верить Пионеру, я и правда не попаду на новый цикл, а выберусь, и тогда обязательно свяжусь с ней. Только вот в какое время привезет меня автобус - это было самой большой из оставшихся загадок. Я вернулся на площадь, где уже собирались пионеры. Ольга Дмитриевна дожидалась, пока все отложат багаж и выстроятся в ряд. Здесь присутствовал весь наш отряд. Худо-бедно, но я запомнил всех этих пионеров. Толян... Наверное, с ним я общался больше всего. Да, он был до жути странным, но с ним было весело. Пожалуй, Толик стал первым в моей жизни человеком, которого я могу с уверенностью назвать лучшим другом. Лена... Застенчивая и тихая девушка. Она была мне симпатична, и я рад, что в итоге получилось не ранить ее чувства, а свести с Толяном. Пусть пара из них была странная, но по этим двоим было видно, что они рады быть вместе. Мику... Веселая, общительная и талантливая. Думаю, запишись я в музыкальный кружок, то она смогла бы помочь мне восстановить утраченные навыки и выучить много нового. Славя... Само воплощение порядочности и доброты. Но там так и удалось стать хорошими друзьями. Женя... Персона мрачная и так мной и не понятая. То, что я помнил библиотекаршу по имени, уже было чудом. Алиса и Ульяна... Двачевская навсегда останется в моей памяти как та, кого лучше не злить. Но я помнил, как шикарно она играла на вчерашнем концерте. Алиса была воплощением непокорности и своевольности. Того, чего мне самому так не хватало. Веселая и озорная Ульянка тоже была той, кого я нескоро забуду. Особенно в облике зомби, какой я ее увидел, будучи под действием таблеток. И конечно, два пидобрата были тут. И в целом они были неплохими ребятами, но особо узнать их мне так и не удалось. Да и не очень хотелось... Ольга Дмитриевна: Так, все в сборе. Отлично. Отряд, становись! Так началась наша последняя линейка. Ольга Дмитриевна начала прощальную речь, сказав, что все мы многому научились за эту смену и многого достигли. Пионерская форма, в которой все явились на последнюю линейку, оставалась у нас в качестве подарка на память. Ключами от домиков же она так распоряжаться не могла, так что быстро собрала их с нас. О каждом из нас Ольга Дмитриевна сказала что-то хорошее. Посмотрев на меня, она задумалась. Ольга Дмитриевна: Ну а Семён у нас вообще молодец. Образец мужественности. Спасибо тебе, пионер, за твою храбрость и отзывчивость. Если больше курить не будешь и не станешь вламываться на кухни и кушать там за десятерых, вообще цены тебе не будет. Все засмеялись. Ольга Дмитриевна: Может, и со здоровьем получше будет. Так, ну вроде наш автобус приехал. Давайте собираться и пойдем на остановку. Мы преодолели ворота, и я увидел знакомый автобус. Именно так он выглядел, когда я вышел из него в прошлый раз. Ну, либо же это был другой, но похожий. Водитель на сей раз присутствовал, встречать нас не стал, так что я так и не смог его как следует разглядеть. Мы стали погружаться в автобус, решая, кто с кем сядет. Последними зашли Толик с Леной. Из обрывков их разговоров я понял, что они выяснили, что живут недалеко друг от друга. Похоже, для моего друга и его неожиданно появившейся девушки это был хэппи-энд. Ольга Дмитриевна: Семён, залезай скорее. Все только тебя и ждут. Повторять мне было не нужно, и я, окинув прощальным взглядом ворота лагеря, зашел в салон и занял свободное место позади. Двери закрылись, и автобус медленно тронулся в путь. Я увидел, как ворота с надписью «Совёнок» остаются позади. Вскоре знакомое место сменилось чередующимися между собой лесами и полями. Я улыбнулся, вспоминая самые яркие моменты своего пребывания в лагере. Всё-таки, эта неделя коренным образом изменила мою жизнь. И по большей части это всё было благодаря Виоле, с которой я обязательно свяжусь по адресу, записанному у меня на бумажке в нагрудном кармане. Я сунул пальцы в карман рубашки, достал вырванный из блокнота листок и внимательно прочитал, стараясь запомнить всё, что там было написано. С памятью у меня было не особо, но сейчас, когда я не знал, куда привезет меня автобус, это был вопрос жизни и смерти. После того, как последовательность телефонных цифр, название улицы и номера дома и квартиры плотно засели у меня в памяти, я убрал бумажку обратно и, глядя в окно, продолжил повторять себе эти контактные данные. Удивительно, но это подействовало на меня сильнее, чем пересчет овец в уме перед сном. Очень быстро глаза мои закрылись, и я провалился в сон...

***

Эпилог (Виола)

Еще до того, как я открыл глаза, я понял, что автобус никуда не движется. ~ Неужели мы приехали? Почему меня никто не разбудил? ~ Вопросов стало еще больше, когда я понял, что мне холодно. Я никак не мог попасть в такую холодрыгу летом. Означать это могло только одно... Открыв глаза, я понял, что сижу не в салоне с другими пионерами, а совершенно один на скамейке на автобусной остановке. На ночной улице была зима, а на мне - зимняя одежда, о которой я совсем забыл, уезжая из лагеря. ~ Выходит, все это мне просто приснилось? Или это автобус вернул меня в настоящее? Но подождите... Он же меня сбил. Как же... ~ Вскочив со скамейки, я обнаружил, что цел и невредим. Когда мое внимание переключилось на то, что окружало меня, я увидел напротив остановки самый обычный автобус, отличавшийся разве что разбитой фарой. А вот машине, в которую он врезался, повезло меньше. Пока из открытых дверей автобуса вылезали недовольные люди, два водителя на повышенных тонах обсуждали случившееся и выясняли, кто виноват. Я уже ничего не понимал. Но одно мне было ясно: я хочу домой. В первую очередь, чтобы согреться. А еще чтобы как следует обдумать случившееся. Родной город, казавшийся таким чужим после моего внезапного возвращения в реальность, встретил меня сильным ветром и снегом, летящим прямо в лицо. Я попытался спрятать лицо под высоким воротом и сунул руки в карманы, ускорившись и не собираясь больше оставаться на заснеженной улице. В кармане угадывались наушники, телефон, ключи и мелочь. И какая-то бумажка. Может быть, злосчастная купюра нового образца, которую я ненавидел, ведь именно из-за случая с такими же банкнотами я лишился работы. ~ Бумажка! ~ Лелея надежду, что в кармане мог каким-то магическим образом оказаться тот самый листочек с контактными данными Виолы, я проверил свою одежду, но лишь только потерял время и еще сильнее замерз. Разочарованный, я продолжил свой путь, пытаясь вспомнить данные, которые так старательно пытался запомнить. И ведь запомнил, только вот после такого резкого возвращения в реальность они как-то совсем вылетели из головы... Вскоре я вновь оказался у себя дома и, раздевшись и заварив себе чаю, бросился проверять сегодняшнюю дату. Смартфон и компьютер показывали, что сегодня именно тот день, когда я попал под автобус и переместился в таинственный пионерлагерь. ~ Ничего не понимаю... Не могло же это всё быть бредовым сном! ~ Размышлял я и стал рыться в поисковике, чтобы выяснить, насколько вероятен подобный вариант. Пролистав несколько страниц с результатами на поисковый вопрос, я откинулся на спинку кресла и устремил взгляд в потолок. Прочтенное убедило меня в том, что такое всё-таки было возможно. Вероятно, сквозь сон я услышал звук столкновения автобуса и автомобиля, и мое сознание интерпретировало это сном, в котором меня якобы сбили. Ну а всё произошедшее со мной дальше оставалось загадкой. В интернете описывались случаи, когда людям снились особо длинные сны. К примеру, один аноним-работяга на двачах поделился историей, как он две недели плескался в море, бухал и гонял шары в бильярде и не только с прекрасными леди. Проснулся он от звона будильника и был крайне разочарован тем, что завтра на работу. Я увидел некоторые сходства со своей историей и тоже изрядно приуныл. Иллюзия того, что я был частью чего-то нереального, чего-то за гранью понимания обычного человека, была разбита, как и я сам. Прошла одна неделя, затем другая... Пришлось возвращаться к своей прежней жизни, искать работу, проводить унылые и одинокие вечера в компании светящегося в темноте монитора. Я надеялся, что мне снова приснится пионерлагерь и Виола, но этого не происходило, и ее образ стал постепенно выветриваться из моей памяти. Я забыл ее запах, уже с трудом мог вспомнить ее лицо и уже даже не пытался воспроизвести в памяти ее голос. Мои попытки вспомнить адрес и номер ее телефона ни к чему не приводили. Даже попытки вернуться к той остановке и заснуть были пустой тратой времени. В том месте не было ничего сверхъестественного, а в лагерь меня забросили скорее мой больной и усталый разум и удачное стечение обстоятельств. Но однажды, лежа в кровати и пялясь в потолок, вспоминая все невзгоды, происходившие в моей жизни, я вспомнил... Вспомнил комбинацию цифр номера, который был записан на том листочке. Единственное, что не хотело всплывать в памяти - две цифры, стоявшие в самом конце. Но я был уверен, что остальная часть номера была именно такой, поэтому стал звонить, перебирая по порядку разные окончания последовательности чисел, от нуля до девяносто девяти. На это ушло довольно много времени. Часть номеров оказалась недействительной. В остальных случаях я либо просто попадал не туда и получал отрицательные ответы на свои вопросы. Девушка: Извините, вы, наверное, ошиблись. Тут нет никаких Виол. Мужчина: Пионерлагерь? Парень, ты чего несешь? Это какой-то телефонный розыгрыш? Девушка: Виолетта? Нет, меня зовут Варвара. Я надеялся, что рано или поздно услышу из трубки ее голос и узнаю его. Но список номеров подходил к концу, а я успехи мои оставляли желать лучшего. Один из моих телефонных собеседников предположил, что я сошел с ума. Так, наверное, и было. Поэтому, когда я попал на телефон горячей линии психологической помощи, я не стал бросать трубку, а дождался, пока мелодия прозвучит до конца. Психолог: Здравствуйте. Вы позвонили на горячую линию психологической помощи «Все дома». Как я могу к вам обращаться? Из трубки раздался голос, который я сразу же узнал, но не поверил: скорее всего, это было просто иллюзией, ведь я уже совершил почти сотню звонков и исчерпал все свои силы. Тем не менее, я чувствовал, что это судьба. Мне действительно нужна помощь. Семён: Семён. Психолог: Приятно познакомиться, Семён. Опишите свою проблему. Я решил, что специфика этой горячей линии позволит мне рассказать о моем сне, о пионерлагере, о своих переживаниях. Так я поведал женщине на том конце провода свою историю. Психолог: Семён, вы молодец, что позвонили. Случай у вас очень интересный. Но он слишком сложен, чтобы как-то решить вашу проблему по телефону. Психолог: Приезжайте ко мне на личную консультацию. Запишите адрес моего офиса. Семён: Простите, что потратил ваше время. Я готов был бросить трубку, но женщина остановила меня, сообщив, что сейчас у них в компании действует акция, и первая консультация проходит бесплатно. Семён: Ну, раз так, то запишите меня на прием. С утра, если можно. Согласился я. Психолог: Приходите утром в десять часов. Вот, запишите адрес. Записав продиктованную мне информацию и поблагодарив собеседницу, я окончил разговор. Время уже было действительно позднее, да и энергии во мне не осталось. Поставив себе будильник, я лёг спать. Если и в пионерлагере ранние пробуждения давались мне с трудом, то в родном городе, который пока не спешила покидать зима, встать по будильнику было еще сложнее. Но я быстро вспомнил, что за дела у меня сегодня. Одевшись, умывшись и позавтракав, я отправился на автобусную остановку. Было уже довольно светло, но фонари почему-то продолжали гореть. Сейчас они казались такими же бесполезными, каким я считал себя всю жизнь. Наверное, после возвращения из пионерлагеря, где я успел сделать столько всего, мое ощущение собственной никчемности в привычном сером мире усилилось вдвое. Депрессовать долго мне не пришлось, поскольку подъехал автобус. Я зашел, устроился у окна и, скучающе провожая взглядом проносящиеся мимо пейзажи города, ждал своей остановки. До офиса, куда мне было нужно, как оказалось, ехать не так долго. Он располагался в высоком здании прямо возле остановки, на которой я вышел. Поднявшись на один из последних этажей, я наткнулся на секретаршу. Убедившись, что я записан на прием, она пропустила меня, сказав, что я сегодня первый посетитель. Сама психолог задерживалась, и мне было велено ждать ее внутри, чтобы не сидеть в холле. У меня было достаточно времени, чтобы осмотреть кабинет. Впрочем, к интерьеру я был почти равнодушен. Меня больше впечатлил вид из окна. Прошло какое-то время, и я уже в третий раз проверил время. Меня посетили мысли, что бы сказала мама, узнай она, чем я занимаюсь. Наверняка сказала бы, что мог бы вместо этого сходить на еще одно собеседование. Впрочем, они с отчимом отнеслись с пониманием к моему странному поведению, учитывая постигшие меня неудачи с обучением и работой. Они считали, я просто переутомился, оттого и произошел случай с тем невообразимым сном, о котором я им рассказал лишь в общих чертах. Наконец, дверь отворилась, и я перевел взгляд на вход в кабинет, чтобы воочию увидеть психолога, что займется моим лечением. И тут душа ушла в пятки. Это была Виола. Вместо привычного мне медицинского халата на ней были обтягивающие джинсы и маечка. Войдя, она подошла ближе ко мне, пригласила меня присесть и поздоровалась. Психолог: Доброе утро, пациент. Меня зовут Виолетта Церновна, но для простоты можешь звать меня просто Виола. Семён: З-здравствуйте... Только и смог выдавить я, вызвав на ее устах знакомую улыбку. В ее разноцветных глазах заиграли веселые искорки. Похоже, она заметила, что я засмотрелся на нее и была довольна произведенным впечатлением. Виола: Пациент, ты по мне так дыру просмотришь. Усмехнулась она, заставив меня прийти в себя. Семён: Простите. Вы мне кое-кого напомнили. Скажите, мы с вами никогда раньше не встречались? Виола: Не думаю. Но я вспомнила, что мы вчера разговаривали по телефону, и ты рассказал мне очень интересную историю. Семён, верно? Я кивнул, наблюдая, как она достает блокнот и ручку и усаживается напротив меня, перекинув нога на ногу. Виола: Я с удовольствием выслушаю тебя еще разок. Расскажи мне о случившемся во всех подробностях. С чего всё началось? За время своего визита я успел рассказать ей о себе, о том, как меня якобы сбил автобус, о пионерлагере и о его обитателях. О том, что я был близок с точной ее копией, я пока умолчал, но Виола и без этого удивилась моему рассказу. Виола: Значит, медсестра из того лагеря похожа на меня? Семён: Удивительно похожа. Женщина смерила меня задумчивым взглядом и, полистав исписанные вдоль и поперек страницы с собственными пометками к моей истории, озвучила мне то, что я уже и так прочитал в интернете касательно природы такого длинного и реалистичного сна. Потом она стала интерпретировать образы тех, кого я повстречал в «Совёнке», объяснять, что символизирует то или иное прожитое мной там событие. Закончилось всё тем, что Виола дала мне рекомендации касательно того, как уменьшить уровень стресса, и относительно других вещей. Говорила она много и по существу. Но я ничего не запомнил. Ведь как я мог слушать и запоминать какую-то ахинею про упражнения на дыхание, желательный образ жизни и остальное, когда передо мной была она - живая Виола? Но, надо было отдать ей должное, для бесплатной консультации она слишком ответственно подошла к моему непростому случаю. И хоть большую часть всего я прослушал, отдавшись наслаждению ее обществом, мне стало легче на душе. А это было главным. Виола: Ну, вот и всё. Боюсь, на этом консультация окончена, меня ждет следующий пациент. Семён: Спасибо. Вы мне очень помогли... Мне правда полегчало. Виола: Действительно? Ну, раз ты так считаешь, я верю, что ты сможешь отпустить то, что с тобой произошло, и жить дальше. Но я заметила, что у тебя есть и другие психологические проблемы, над которыми тебе следует поработать. Могу предложить свои услуги. Но это, сам понимаешь, уже не бесплатно. Семён: Да, я обязательно приду к вам еще. Сразу ответил я, ведь понимал, что ни за что не позволю Виоле исчезнуть из своей жизни еще раз. Психолог же была ошарашена моим рвением. Семён: Вы действительно потрясающий специалист. И друзьям своим вас обязательно посоветую. Поспешил добавить я. Друзей у меня, конечно, не было, но ей был приятен такой комплимент. Виола: Тогда до встречи. То была наша первая встреча, но далеко не последняя. Очень скоро я пришел на повторный прием, заняв небольшую сумму у родственников, поскольку своих денег у меня уже не было. На сей раз я пришел поздним вечером, и Виола улыбнулась, узнав меня. Виола: Приятно снова тебя видеть, пациент. Ну что, Семён, получилось сделать то, что я тебе советовала? Семён: Да. Ваши советы очень мне помогли. Виола: Хорошо. Что тебя беспокоит на этот раз? Беспокоила меня, конечно же, она. Но идти так вот в лоб... Нет. Эта Виола, в отличие от медсестры из лагеря, не делала мне никаких намеков. Впрочем, глупо было ожидать, что в реальности у меня всё само собой сложится таким же волшебным образом, как и тогда в лагере. Между тем, я должен был ответить на ее вопрос и ляпнул первое, что мне пришло в голову. Семён: У меня проблемы с поиском работы. Понимаю, что это немного не по вашей части, но... Скажем, мне тяжело работать в коллективе, а на нынешнем этапе я могу себе позволить что-то вроде работника сети ресторанов быстрого питания. Виола: Поверь, не ты один с этим сталкиваешься. Хорошо, давай разбираться вместе. Как ты сам думаешь, что служит причиной этих трудностей? В этом и заключался подход Виолы. Сперва она обязательно выслушивала точку зрения своего пациента, потом давала свои комментарии и поправляла, если с чем-то была не согласна. Благодаря этому в ее компании я намного лучше понимал самого себя. А советы, которые дала мне психолог, действительно пригодились в реальной жизни. В этом я убедился на следующий же день. Тогда мы с Виолой пришли к выводу, что работа в ресторане - это не мое. Слишком быстрый темп работы, большие толпы клиентов и куча других факторов были попросту несовместимы с моим психологическим портретом, который составила консультирующая меня женщина. Но уже на следующий день, как она и советовала, я взвесил свои сильные и слабые стороны, расслабился за чашечкой чая и открыл в интернете каталог вакансий, сразу отметая те варианты, которые были для меня неподходящими. Я попросту не тратил на них свои время и энергию. Удача улыбнулась мне, когда я наткнулся на объявление о приглашении на работу в службу доставки еды курьером. В описании вакансии предлагался гибкий рабочий график и работа в районе рядом с домом, который я знал довольно хорошо. Набравшись смелости, я позвонил, договорился о собеседовании, оделся поприличнее и старался держаться уверенно, но без напряга, проявить немного юмора и показать, что я заинтересован в этой должности и достаточно хорош, чтобы справиться с поставленной задачей. И, о чудо, меня приняли! Виола: Молодец. Я знала, что у тебя всё получится. Теперь не придется одалживать деньги у семьи, чтобы со мной повидаться? Похвалила меня Виола и лукаво улыбнулась. В ее разноцветных глазах я увидел знакомую ласковую насмешку и одновременно с ней понимание. По-видимому, прежде чем стать успешным дипломированным психологом, Виола и сама успела изрядно попотеть на других вакансиях. Семён: Откуда ты знаешь? Да, к тому моменту мы договорились перейти на «ты». Психолог засмеялась. Виола: Не надо быть экстрасенсом, чтобы понять, откуда безработный твоего возраста мог брать деньги. Ну что, о чем поговорим сегодня? Так я и жил. Посещение Виолы превратилось в хобби. Моя жизнь налаживалась. С работой я справлялся успешно, получал достаточно и даже умудрился завести пару друзей. Мы с психологом быстро находили общий язык. Иногда я приходил с подарками в виде конфет. Один раз пришел с букетом, и Виола, крайне обрадованная этим, поцеловала меня в щеку. Я понимал, что двигаюсь в правильном направлении, ведь пару раз на консультациях с ней мы обсуждали, как правильно общаться с девушками. И я мягко и ненавязчиво приступал к ухаживаниям, а Виола не подавала знаков, что она против. Приближался день рождения моего любимого психолога, и я решил устроить сюрприз. Мне долго пришлось выпытывать у секретарши домашний адрес Виолы, и без шоколадки в подарок тут, конечно, не обошлось. В итоге я получил заветную информацию и решил, что обязательно навещу Виолу с подарком. Мы с ней ни разу не виделись вне ее офиса. Один раз я предлагал сходить вместе в кафе, и она вроде даже почти согласилась, но один звонок разрушил все наши планы. И хоть мы и общались так долго, я почти ничего о ней не знал. Но почему-то я был уверен, что она будет несказанно рада моему визиту, и с этого начнется новый этап наших отношений, ведь я решил признаться ей в своих чувствах... День рождения Виолы выпадал на выходной. Я заранее поинтересовался, есть ли у нее какие-то планы, ни на что не намекая, чтобы не испортить сюрприз. Она ответила, что скорее всего останется дома. Поэтому, проснувшись и приведя себя в порядок, я отправился на остановку. Было начало весны, и зимние морозы постепенно отступали. Скоро снег растает, и жизнь станет еще прекраснее. С такими мыслями я стоял с букетом роз и не очень дорогим, но красивым кулоном в коробочке. Автобус приехал быстро, и, погрузившись в него, я отправился в путь. Жила Виола недалеко от работы, как, собственно, и от меня. Ранее у меня было несколько доставок в эту зону, поэтому я быстро нашел нужный мне дом и, войдя в него, поднялся на нужный мне этаж. Остановившись перед дверью, я подумал, что ей скажу. Наверное, она и так всё поймёт по моему внезапному визиту с подарками. ~ А вдруг она там с друзьями отмечает, и я помешаю? Нет, отступать уже поздно. ~ Набравшись смелости, я нажал на кнопку звонка и приготовился поздравлять именинницу. В самый последний момент я вспомнил, что она говорила о решимости, которую девушки ценят в парнях. ~ Да, я уже проявил ее, явившись сюда и собираясь сказать ей все, что испытываю. Но если я ее поцелую... ~ Психолог не заставила себя долго ждать. Сначала я услышал ее шаги, потом дверь открылась, и она появилась на пороге с весьма удивленным лицом. Семён: Виола... С днем рождения тебя! Произнес я, вручая ей подарки и готовясь к осуществлению своего гениального плана. Она тем временем понюхала цветы и улыбнулась. В глазах ее заискрились счастливые искорки. Виола: Семён, спасибо тебе огромное. Не стоило так тратиться, но мне очень приятно. Но как ты узнал, где я живу? Семён: Просто узнал и всё. Это не так важно. Важно то, что я хочу тебе сказать... Она внимательно посмотрела на меня. Я не знал, догадывается ли она о том, что прозвучит дальше. Судя по выражению полнейшего изумления, появившемуся на ее лице в следующий момент, не догадывалась. Семён: Ты - самый волшебный человек в моей жизни. Я благодарен судьбе, что мы встретились, и я понимаю, что не смогу жить без тебя. Я... Люблю тебя, Виола. Сказал я и подался вперед, аккуратно притягивая ее к себе за плечи и целуя ее прямо в губы. Ее круглые глаза закрылись, и она ответила на поцелуй, но как-то слишком робко, будто боясь, что что-то сможет нам помешать. Ребенок: Мама, ты где? Папа уже свечи зажигает! Услышав это из-за спины Виолы, я автоматически отпрянул назад, чуть не выпав за перила. Я увидел, что по щеке Виолы течет слеза. Виола: Семён... Прости! Ты мне очень нравишься, и не только как пациент... Но мы не можем быть вместе. Прошептала она тихо, с искренней болью в голосе. Мужик: Эй, ты где там застряла? Пиццу что ли привезли? Виола: Нет, милый. Адресом ошиблись, уже иду. Семён: Значит, у тебя есть семья? Выдавил я убитым голосом. Я не мог ее винить. Я никогда не интересовался этим вопросом, а наши с Виолой дружеские отношения никогда не выходили за рамки, чтобы она сама мне на это намекнула. Виола: Пожалуйста, возьми. Я не могу их принять, сам понимаешь... Вздохнула она, протягивая мне мои подарки обратно, но я их не взял. И не произнес больше ни единого слова. Я просто развернулся, пряча слезы, и ушел, провожаемый ее печальным взглядом. Злой на судьбу, подкинувшую мне ложную надежду и подтолкнув к обрыву, в который я сейчас летел, я знал: в этой жизни я никогда не буду счастлив. Ведь мое счастье уже принадлежит другому. Но я понимал, что поступаю правильно, навсегда отпуская Виолу из своей жизни. Моя совесть говорила мне, что так будет лучше для всех...