Keiner von uns

01.09.14, Понедельник

– Нам пизда, – отчеканил Ковальский, рассматривая расписание. Я лишь отметил, что оно не сильно отличается от прошлогоднего – ну, хотя бы по количеству уроков. Но вот среды я точно буду ненавидеть. Семь уроков, нет, ну это же пиздец. Это вот что? В том году пятницу запороли, в этом среду. Хотя эти два дня уже второй год какие-то спидозные. Все вот ждут конца недели, а мы его ненавидим. Уже второй год. Вот зачем так делать. Хотя справедливости ради надо сказать, что в пятницу ко второму. И в субботу ко второму, и три урока всего по расписанию. Мы точно в одиннадцатый класс перешли? Я думал, тут будет страшно-ужасно, а так, вроде, очень даже ничего..? Ну да, если не считать семь уроков в среду и предметы в пятницу. "Где-то в мире сейчас плачет человек, у которого по восемь уроков в день плюс ещё курсы и ещё какая-нибудь херь" Я не уверен, что такие существуют, но уж наверное, да? В какой-нибудь школе для особо одарённых. И нет, я сейчас про реально одарённых. Ну или просто любителей повыёбываться. В лицеях там всяких, ещё где. Они там и не учатся, насколько мне известно. Пока их родители платят денюжку, учителя им что угодно в журнале будут вырисовывать. Но не будем судить предвзято. Мы в этом вообще не разбираемся. – Как будто тут по семь алгебр на неделе, – спокойно хмыкнул Артём. Только после его слов я обратил внимание на то, что три дня подряд первыми двумя уроками у нас стоит алгебра. Ну, не семь зато, да, Артём? Всего-то шесть. И плюс два часа геометрии. Нормально, справимся. – Ты смотри.. – продолжал возмущаться Ковальский. И биологию раскидали – теперь два раза в неделю, а не один по два урока подряд. И химии стало больше. Даже не догадываюсь, кто приложил к этому руку. Отфотографировав расписание, мы, всё так же втроём, пошли к выходу. Классный час уже закончился, каждый получил порцию воодушевления от Татьяны Викторовны (нет), и сейчас можно было расходиться. Наших одноклассников ни в школе, ни на школьном дворе уже не было, так что задержаться даже при всём желании не получилось бы. Не надо же ждать, пока все наговорятся, как обычно это происходило, и только после общего решения идти по домам, собственно, уходить. Я не то чтобы против, это иногда весело.. Но вот год прошёл, а я так и не смирился с этой хуйнёй, и не привык к ней. Просто старая привычка, что сразу после школки ты топаешь домой и быстро в свою комнатку, на кроватку. А не стоишь ещё хер знает сколько с вашими одноклассниками. Ну и не важно. Главное, что сейчас можно обойтись без этого. Какое-то время мы шли молча. Вообще, Артём должен был сказать мне, иду я к нему или к себе домой, но при Ковальском, я так понял, он не собирался особо со мной контактировать. Что ж, грустно. Я должен узнать о планах и к чему мне готовиться. А то я сейчас свыкнусь с мыслью, что иду домой, а потом окажется, что нет, и мне будет больно. – Вы пойдёте на выпускной? – вскоре начал Ковальский, и я про себя выругался. Астрологи предсказали наступление одиннадцатого класса. Количество всратых тем для обсуждения увеличивается в три раза. Выпускной, ЕГЭ и.. Я забыл, какая ещё. Но их явно было три. И давайте сначала доживём до этого выпускного? А потом будем про него говорить. А то умные все такие. – Конечно, – протянул Артём. Я даже не понял, серьёзно он говорит или нет. Но, скорее, да. Зачем ему упускать возможность выпить в лишний раз с друзьями? Не то чтобы он прям так общался со всеми этими людьми, но я слышал, что в одиннадцатом классе все волшебным образом сближаются. Типа, осознают масштабы пиздеца, и у них начинается.. Эм. Просыпается внезапная любовь к классу и к школе, и всякое такое. Особенно всё обостряется в последний день и на сам выпускной. И типа всё очень плохо. Я просто читал об этом что-то, кажется.. Но Артём, скорее, пойдёт хотя бы ради Ковальского и Риты. Ну и просто повеселиться с одноклассниками. Классно же будет. Встретятся в последний раз. Хотя с чего я взял, что они не смогут видеться потом, но ладно. Просто переношу всё на себя по привычке. Я-то этих людей потом не увижу. Вообще или хотя бы просто "ещё не скоро". Ух, грусть-тоска. – Арсений? Доёбов до себя я боялся, если честно. Просто было как-то очевидно, что ли, что все будут пытаться уговорить меня пойти, даже при том, что я "тот чмошник с задней парты", и типа это обещало быть неловким. Да, я не собирался идти на выпускной. Хотя бы потому, что смысла в этом было чуть меньше, чем нихуя, и зачем в таком случае тратить время и деньги? Вот тоже не понимаю. Мать, к счастью, тоже. Потому что в том году эта тема уже всплывала, и некоторые люди из класса жаловались, что с удовольствием бы не пошли, но родители настаивают, и типа хер ты сможешь пойти против них. А мне повезло. Мать даже "за". Наверное, из соображений, что так я буду меньше общаться с этими уёбками. После приезда Отто она тоже начала беспокоиться о том, чтобы я сильно ни с кем не сближался здесь. Что-то вроде "Ой, найдёт себе друзей, а потом не захочет уезжать". То, что я и так не хочу этого делать, и вообще изначально никогда не хотел, типа всем похуй. Забавно. Обычно родителям не нравится, когда их дети асоциальные чмошники, но тут прям прямо наоборот. И смех, и грех. – Нет. Возможно, конечно, мне стоит держать это в секрете до самого конца года, но.. Мда, и почему я так поздно это понял? Проклятье, Арсений. Думай в следующий раз хоть немного. Хотя это бы не имело смысла. Татьяна Викторовна всё равно бы настучала на меня кому-нибудь из класса, или сдала на каком-нибудь классном часу так же при всех. Она же у нас так надрачивает на сплочённость, и её наверняка очень оскорбит, что кто-то откажется идти на такой важный праздник для нас вместе со всеми. Но что поделать. Думаю, никто даже не заметит, что меня там не будет. Меня и в школе-то не всегда замечают. Как в том году было: уже после занятий, когда я выходил со школы, то столкнулся с Ковалевским. Ну, который второй Илья. У нас же их два в классе, и с похожими фамилиями. Каеф, в общем, но так вот. Мы столкнулись на первом этаже, когда я проходил мимо, и он так посмотрел на меня, посмеялся и сказал: "О, Арсений. А я тебя не заметил. Ты всё это время был тут?". Вот такие дела. И это при том, что мы здоровались утром. Вау~. Нет, я не заносчивая скотина, да и Илью можно понять, как бы, но просто это показательный случай. Хотя странно, наверное, говорить так о том, что случалось лишь единожды, но похер. Будем циклиться на мелочах и ныть. Мне ещё семнадцать, до совершеннолетия шесть месяцев, так что можно и поебланить. А вот с первого марта уже всё. С первого марта ка-ак начнём нормально смотреть на вещи, и все охуеют. И к чему это всё начиналось. Меня и в школе-то не всегда замечают, а на таких вот мероприятиях и подавно не будут. А мне будет не прикольно сидеть в сторонке и смотреть, как всем весело. Так что я лучше дома поплачу, м, спасибо за понимание. – Почему? Такой повышенный интерес мне, конечно, не нравился. Что тебе надо от меня, скажи мне? Артём идёт, всё, можешь быть спокоен. Что тебе ещё надо для счастья? Отстань от меня. – Не хочешь посмотреть, как Артём снова ужрётся и будет блевать? Шутки я слегка не понял. Снова? Почему снова? Вроде как, выпускной в девятом классе ничем плохим не закончился, нет? – Это я могу и так увидеть. Ковальский посмеялся, а мне тут же стало стыдно. Ну, а вдруг я не мог говорить об этом так, и Артём сейчас на меня обидится? Хотя Ковальский, я думаю, и без этого о нём много всего знает, но всё же? Типа, я выставил его сейчас в плохом свете, и это было не очень с моей стороны. Хотя, судя по тому, что Артём совсем не изменился в лице, всё было нормально. Ну да, а чего стесняться. С кем не бывает. – Да ладно тебе, пошли, – Ковальский решил продолжить. – Будет прикольно. Да вот уж сомневаюсь. Что прикольного в этих выпускных? Я, может, чего-то не понимаю, конечно, ну не душевный я человек, но давайте серьёзно. На такие праздники "прикольно" идти тем, кто в хороших отношениях хотя бы с кем-то из класса. Типа, с друзьями время провести, повеселиться, попрощаться вместе с важным и охуенно долгим этапом в жизни. А я вот прям вижу, как буду сидеть один за столом, и типа "Что я тут забыл вообще". Потому что с этими людьми я пробыл всего два года, о какой эмоциональной связи можно говорить. А Артём будет зависать с Ковальским и Ритой, и чего я буду к ним клеиться, как долбоёб. И чего я буду сидеть там и портить своим угрюмым ебалом общую картину? Нет. Давайте заботиться – что о себе, что об окружающих. Взаимоуважение и понимание кругом. И вообще, это обещает быть отсосным. Не хочу. Лучше посплю дома. И поплачу там же. Потому что лично для меня конец года будет временем просто глобальнейшего пиздеца в преддверии переезда к моему любимому дядюшке, и радоваться чему-то, ну.. Просто глупо. Это не скрасит моей боли. А пытаться хоть как-то загладить её – жалко. – Что прикольно? – спросил я. Может, Ковальский откроет мне секрет. – Сидеть там. Где-то. Есть что-то. И пить. Что за хрень. Я всё это могу и дома поделать. Илья смерил меня подозрительным взглядом, после чего решил прибегнуть к крайним мерам: – Артём, уговори его, он меня не слушает. – Да пойдёт он, никуда не денется. Ну, это получится только если самолёт вдруг случайно не окажется раньше. А так как дату выбираю я, настоятельно советую вести себя хорошо. Особенно тебе, Артём. А то твой самонадеянный голос мне сейчас не совсем понравился. Ты не заставишь меня пойти туда, если я не захочу, и я не собираюсь и в таких вопросах под тебя подстилаться. И я так же напомню, что билеты на самолёт обычно покупаются за несколько месяцев, так что рассчитывай всё заранее. Время пошло, начинайте. – Арсений так не думает, – видимо, заметив выражение моего лица, усмехнулся Ковальский. Артём, как ни странно, не стал больше строить из себя очень важного уёбка. – Ну, если он и не захочет к тому времени пойти – полное его право. Я аж удивился. Ковальский тоже с таким выражением уставился на него, будто произошло что-то очень странное. Хотя именно это и случилось, вообще-то. Артём сказал, что я могу выбирать? Вот это да. А дальше что? – Ты заболел? – спросил я. – Нет, ну если человек не хочет, то в чём проблема, – завозмущался Артём. – Будет сидеть там за столом, в телефон залипать. Не лучше ли дома поспать. Тем более, он может потом придти на неофициальный выпускной. Это ещё что такое? Очередная бухаловка? И разница с теми, на которые вы собираетесь чуть ли не каждую неделю, только в причине? Что-то как-то не прибавляет желания идти туда. Да и опять же – когда всё это будет? В июле же где-то, да? Или конце июня. Я к тому времени уже уеду. Отто по мне и так истосковался, и ещё я на месяц тут ради выпускного задерживаться буду, ага, сто раз. Он не одобрит, и конечно же, всё будет так, как он хочет. Хотя этот случай – один из тех, где наши мнения и отношение к происходящему схожи. Так что всё нормально, и я не против. И никто не против, всем понятно, да? Ковальский покинул нас вскоре, и сразу же, стоило ему отойти от нас на достаточно большое расстояние, Артём заговорил: – Ты ко мне? Я только покачал головой, и тут же пошли предупреждения: – Только у меня батя дома. Ей-богу, походило на попытки отговорить меня. Типа, "У-у-у, ну у меня отец дома, ко мне нельзя..". Так бы и сказал, если не хочет, чтобы я к нему шёл. Что как маленькие-то. – Это мешает? Это не Отто, не моя мать, так какая разница? Или теперь и с этим какие-то проблемы? Его отцу тоже теперь не нравится? Ну, вдруг тут так же, как и с моей матерью было. Что она молчала, из-за чего казалось, что всё нормально с этим, а потом как бац. Как оказалось, что она ненавидит меня, и всё. И живи теперь с этим. – И разве он не должен был уехать? Хотя что-то я туплю. Он же только недавно приехал. Пару недель назад всего. – У них изменения в расписании. С сентября график начинается по новой. То есть, он сейчас три недели будет здесь. И потом только уедет. Ой-ой-ой. Это такое себе. Хотя не то чтобы это реально имело значение, просто, ну.. Не нравится мне, когда он дома. Хотя почему я опять думаю только о себе. Кошмар, я такая самовлюблённая мразина. – Ты не рад? – спросил я. Не знаю, голос у Артёма был не особо эмоциональным, так что по интонации было не разобрать, как он ко всему этому делу относится. Но вряд ли плохо. Что такого, в конце концов. – Да почему. Он же выгуливает собак, – Артём усмехнулся. – И я могу спать по утрам. Это хорошо. Хотя я в ахуе. Мне непривычно от мысли, что он будет дома так долго. Но зато не надо готовить. – Везде есть свои плюсы, да. – Но это правда охуенно, – он всё продолжал. – Когда не надо возиться с этим самому. Приходишь домой, а уже есть, чё поесть. И даже не надо постоянно думать, типа "Э, надо пойти, приготовить еды на завтра". "А мне лень". "А тогда голодать придётся". А когда батя дома, вообще хорошо. Я покачал головой. Знакомые ситуации просто. Мать иногда уезжала и оставляла меня одного, или бывали случаи, когда ей было лень готовить или, например, она готовила то, что я не ем. И не будешь же ты просить её что-нибудь тебе сделать? Взрослый парень уже, пиздуй на кухню и сам готовь. Не знаю, конечно, может, это и нормально, а я просто не знаю, но мне всегда было стыдно просить её о чём-то, тем более, о том, что я в теории мог сделать сам. И это всё к чему. Хорошо, когда спускаешься на кухню (привычка так говорить – в том нашем дома кухня была на первом этаже, а моя комната – на втором), а холодильник не пустой. И там есть что-то съедобное, и ты сразу такой довольный и счастливый. А когда ты один дома и в холодильнике и в желудке пусто, то пусто и в сердце. И выбора даже нет – надо готовить. Эх. – Жить одному хуёво, – вздохнул Артём. – Вечно надо самому за всем следить. Счета, еда в холодильнике. Ага, и не дай Бог тебе интернет отключат, или ещё что. Плохо, конечно, расти амёбой, которая сама себя даже в таких простых вещах обеспечить не может. Но кого это волнует, правда? – Поэтому надо как можно дольше жить с родителями. – Что не так с этим? Я почему-то счёл это за наезд, и, как человек, который собирался заниматься именно этим (хотя как будто у меня есть выбор), немножечко разозлился. Нет, но на самом же деле, в чём проблема? Хотят и живут, если всех это устраивает, то что не так? Почему-то в России к этому очень странное отношение, хотя жизнь с родителями – это самое охуенное, что только может быть в твоей жизни. И почему это считается чем-то постыдным – мне искренне непонятно. – Ну действительно, – фыркнул Артём. – Я не хочу с тобой об этом разговаривать. Я не люблю таких людей, а ты. Как раз в планах имеешь подобное. Обидно было, вообще-то, но ладно. Независимый ты наш и дохуя самостоятельный. Ноет, что ему лень готовить самостоятельно. Восемнадцать лет парню. – Заебись. Хорошо, что мы к тому моменту и так расстанемся. Меньше будет возможностей доебаться друг до друга по поводу ""неправильного"" образа жизни или ещё чего-нибудь такого. Хотя как будто нельзя и так друг другу все мозги выебать. Оба отлично справимся, я думаю. Ну или Артём один. – Правда не хочешь со мной ругаться? – через пару секунд уточнил я. Просто странно. Артём упускает возможность высказать мне, какой я неправильный и мудак? Он точно хорошо себя чувствует? – Мне потом будет стыдно, а я не хочу переживать. Ну просто правда же странно. Я тебе сейчас выскажу, как это чмошно, а потом надо будет с тобой в одной кровати спать. А то, что он и так сказал, типа, не считается? И какие-то странные у него проблемы. Если мы поругаемся, то не сможем спать рядом? Это из разряда тех шуток про "Сегодня спишь на диване" или что? Мне кажется это странным. Раньше его подобное не смущало. Хотя после чего только мы спать не ложились, и вместе. И всё было хорошо. А тут его что-то нервирует. Артём? – Но это же правда рак. Да сам ты рак. Ещё повздыхаешь с грустью, когда самому надо будет себе готовить постоянно. Постоянно, слышишь, Артём? Если ты уже сейчас сопишь о том, как же охуенно, когда тебе готовят. И тут ещё что-то гонишь на жизнь с родителями. Вот дурак, нет? – Сам же идёшь и ноешь о том, как охуенно, когда отец дома. – Ну. К самостоятельной жизни ещё привыкнуть надо. Ну да, оправдывайся. Ты сдохнешь после первых двух месяцев. – То, что твой отец не бывает дома по три недели, типа тебя не приучило? – Это не то, – у Артёма на всё были отговорки. – Если бы он не приезжал вообще никогда, и у меня бы не было возможности снова разжиреть на том, что я могу ничего не делать, тогда бы всё было нормально. Ой, какие мы неженки. Жиреет он, ага. Хотя при том, что отвыкать всегда легче, чем привыкать, его можно понять. Тогда, правда, я вообще не представляю, как ему тяжело. Так вот жить. Что три недели на тебе вся квартира, еда, шесть собак, ты сам, а потом три – можешь нихуя не делать, спать по утрам и вообще наслаждаться жизнью. Я бы умер. Наверное. – Ну а так. Я привыкаю за эти три недели, что не надо ничего делать. При желании, он мог бы помогать отцу периодически – чтобы не отвыкать, раз уж ему так хочется. С теми же собаками, хотя бы. Но смысла гнать на него нет. По утрам пиздец тяжело просыпаться и нормальным людям, а у Артёма ещё скоро начнётся его сезонное "вот это самое", так что глупо предъявы ему кидать, я думаю. Да и в чём проблема. Хочет и спит человек, отстань от него. – Похоже на тупые отговорочки. – Ну ты так поживи, – Артём пожал плечами, на удивление спокойный. – Я на тебя посмотрю. – Боюсь, там будет не на что смотреть. – В смысле? – Я умру. – Как оптимистично. Да, на мою жизнь только так и смотреть. Отто вот говорил, что не будет заставлять меня жить с ними (ну, ещё бы, нужен ему лишний рот в доме, когда своих три, и жена ещё), и типа.. Что он вообще со мной сделает. Отправит учиться в Чехию какую-нибудь, чтобы я там бомжевал в общежитии? Или снимет мне домик по-братски, устроив на какую-нибудь там второсортную работу? Или любезно скинет на Тило и Штефани? Типа, им самим проблем мало, да, пусть ещё внук-долбоёб с ними поживёт. Да и не хочу я с ними жить. Так даже общага не кажется таким уж плохим вариантом. Но я же повешусь. Платить за комнату на одного человека – это пиздец дорого, а с другими людьми жить – фу. Да и.. Отто теперь не будет переживать за мои взаимоотношения со своим полом? Ну просто мало ли. Вот даже если он захочет, чтобы я поехал учиться куда-нибудь. Именно "поехал", потому что в Касселе нет подходящих мне университетов. Фрайбург, Мюних, Штутгарт.. Ещё что-то было, но их мало. Всего пять на всю Германию, по-моему. Да, я искал, и не надо мне паясничать. Ко всему надо быть готовым. И к чему начинали. Вот захочет Отто отправить меня учиться – чтобы я жизнь закончил, как нормальный человек, с образованием, хорошо оплачиваемой работой и вот этим всем. Его сможет остановить тот факт, что я буду жить если не в мужском общежитии, то хотя бы на этаже с парнями или в одной комнате? И типа н у м а л о л и ч т о. Возможно, так он даже решит оставить меня при себе.. Чтобы был поближе, и чтобы за мной можно было следить. Хм. Я даже не знаю, что лучше. Мне плакать или смеяться, я не знаю. – Ну и что, – когда молчание стало слишком неловким из-за своей затяжённости, спросил я. – Когда планируешь съёбывать? – Ну, желательно на курсе третьем или четвёртом. Я немного не ожидал таких серьёзных и быстрых ответов (честно, я думал, что начнётся нытьё и оправдашки в духе "Ну-у-у-у, студенту очень тяжело съехать и жить одному" или что-то в этом роде), так что слегка удивился. Вот вам и одиннадцатый класс. Всё, шутки кончились. Теперь только планы на будущее и мысли о том, когда можно будет нормально съехать от родителей. Ноу мемес. – Другое дело, что это будет не очень-то и легко, – хмыкнул Артём. – Хотя никогда не было, как бы. А снимать квартиру.. А.. То есть, тот вариант предполагал покупку собственной? – Хотя какая-то тётка рассказывала, что они с мужем шестнадцать лет жили на съёмной, но лишь бы не жить с родителями кого-то из них. Я так и не понял, к чему была эта история, но раз уж Артём заговорил об этом.. – Ну. Когда вас двое, это один хер легче, чем если одному за всё платить. – Ага, – посмеялся Артём. – Объявление: "Ищу девушку для совместного съёма квартиры и, возможно, фиктивного брака в будущем". Ну да, ну да. Фиктивные браки ещё, блять, какие-то придумал. Найдёт же себе кого-нибудь "нормального", и если ещё не в июле-августе, то после возвращения со своей армии-хуярмии точно. Принижает он тут себя, блять. – Хотя если я тоже буду работать по вахтам, то один хер, что никуда съезжать я не буду. Родители так-то тоже не вечны. Аморал хренов. Небось, только плюсы в смерти своего отца и видит. Хм.. Кажется, летом, ну, позапрошлым, в лагере ещё, заходила речь о подобном. Что Артём ждёт, и вообще надеется, что когда-нибудь ему позвонят и скажут что-то в духе "Твоего отца завалило в шахте". Или что-то такое там было.. Он же правда говорил об этом, да? А то вдруг это только моё больное воображение. Или неспособность фильтровать реальность и сны. Мало ли. Просто раз уж снова заговорили. – Ты так и ждёшь, когда его завалит в шахте? Проверка. Если Артём сейчас уставится на меня как на идиота, значит, приснилось. Ну, ничего. Скажу, что что-нибудь перепутал. Но, кажется, ничего я не наврал, и это реально было. Ну, судя по тому, как Артём задумался, по крайней мере. – А, нет. Уже не жду. Я только хотел пошутить про аморальность ещё раз. Ну, как вот эти все малолетние утырки, которые спокойно или даже с радостью бы отнеслись к смерти родителей (на словах, по крайней мере), которые не признают институт семьи и всё такое. Что и Артём из их числа. Когда речь о выебонах – это он первый, это он, конечно, только рад будет, если его отца вдруг не станет. А когда доходит до реальности – то не так уж он этого и ждёт, а то и даже не хочет. Потому что головой хоть немного думает. Или что-то святое в нём всё же есть. – За вот этот год, – протянул он, и после небольшой паузы продолжил. – Особенно за вторую половину, после того раза, как он меня в декабре отпиздил. Наши отношения почему-то внезапно улучшились. Мда? Понятно тогда, он просто изменил своё отношение к нему. Ну и в чём же дело? Нет, мне правда интересно. Как это должно было работать. До Алексея Валерьевича вдруг внезапно дошло, как ужасно он себя ведёт? Или что случилось? – То есть, мало того, что он после того случая меня не трогал даже, – судя по его тону, Артём и сам был удивлён таким вещам. – Так ещё и. Не знаю, как объяснить. Но он реально подобрел. А я думал в январе, что сломал наш таймлайн? Вот оно. Всё по пизде пошло. Елисеев подобрел, Рита тогда в джинсах в школу пришла один раз, ещё там что-то случилось, вроде.. Ну и вот ещё – Алексей Валерьевич начал нормально себя вести. Я всё сломал и испортил. Хотя что за "испортил"? Хорошо же всё? Артёма больше не бьют. Надо радоваться. Ну, или просто вздохнуть с облегчением. И как я так умудрился даже не заметить этого..? Ну да, там после декабря какая-то срань началась, и мы даже не общались толком. Как бы я это сделал. – И что случилось? – А я ебу? Не знаю. Может, это как-то связано с тобой. – Как? – Понятия не име-ю, – повторил Артём уже повышенным тоном. – Но ты же знаешь, как родители спидозно относятся к новостям про то, что их дети оказываются пидорами. Могут такую срань сгенерировать как причину, что просто пиздец. Там, про отсутствие "мужского" воспитания или что-нибудь такое. Да, знаю, как ни странно. Мать последние несколько месяцев часто поднимала этот вопрос, подвыпивши. Или просто спрашивала, почему так, или высказывала свои предположения. Один раз даже наехала. Пришла ко мне в комнату и как давай гнать на меня. Было не весело. Вот так не закроешься один раз, и всё. Ничему меня жизнь не учит. – Может, он там придумал что-нибудь тупое, как они умеют. Типа, "Бля, он стал спать с парнем. Это потому что я вёл себя с ним как ублюдок?". Или что-то такое. Ну, вообще, да. Мне кажется, в некоторых семьях это может работать. Типа, если ребёнок стал "таким", то ему чего-то не хватало в детстве, или родители по каким-то другим причинам начинают вести себя более.. Мягко. Если изменения в поведении отца Артёма и правда связано с тем, что он узнал, что мы встречаемся. Это очень странно. – А ты так его и боишься? – вдруг внезапно переключился он. Как будто были причины перестать. – Мне неловко. Но это типа нормально. Родители твоих сверстников всегда смешанные чувства вызывают. – Сверстников, – повторил Артём, отворачиваясь. – Ну понятно. – Это только хуже делает, вообще-то. Его же обидело то, что я сказал о нём, как о просто сверстнике, я правильно понял? Без разницы. Мне всё ещё стрёмно вслух называть его своим парнем. Хотя я не думаю, что это ненормально, скорее, даже наоборот. Или, может, дело опять в том, что я стеснительное чмо, но сейчас как-то не об этом. Про родителей и то, что я не люблю взрослых. Тем более, общение с Алексеем Валерьевичем должно быть максимально неловким. Как с отцом твоего парня, при условии, что ты сам парень. Блять, вдумываться страшно. А Артём ещё и выёбывается на меня. Вот его заставить поехать с нами в Германию и с Отто за жизнь попиздеть. Ему весело будет? Вот это примерно похожие ситуации. – Он должен меня ненавидеть. – Да почему должен-то? – сразу пошли возмущения. – Всё нормально. – Так и не должно быть всё нормально. Он не должен нормально относиться к парню своего сына. Это вот как раз рак. А не жизнь с родителями до тридцати. – Ты ему вообще-то нравишься, – продолжил Артём, уже не недовольно, но удивлённо. – По крайней мере, он даже сказал мне не ебать тебе мозги. Чего, блять..? – Что. Как к этому вообще пришло? – Ну, мы говорили о тебе. Сейчас бы говорить обо мне. Со своим отцом, ага. Вы там оба поехавшие, да? – И когда он узнал, что ты по ебле не сильно угораешь, сказал, чтобы я сильно тебя не изводил. А то типа, раз тебя ничего не держит.. А, ну охуеть. В отношениях людей же только секс и удерживает, конечно. Это из-за нашего возраста или пола? Просто мне кажется странным, что и моя мать думала об этом. Ну, типа, что это "самое главное". Это потому что мы оба парни, да? Поэтому они думают, что мы можем только из-за секса встречаться? Или это потому, что нам по восемнадцать/семнадцать? Боже, что за бред, блять.. И да, ещё мне не нравится, что Артём говорит со своим отцом и про такие аспекты наших с ним отношений. Может, стоит быть поаккуратнее? – .. то ты съебёшься от меня, как только надоест или я заебу тебя. И всё. Ой, вот если бы я мог просто взять и съебаться, как только он меня заебёт, мы бы сейчас вместе не шли. Мы бы уже давно вместе не ходили. – Твоему отцу так важно, чтобы я не съёбывал? Вот этого я вообще не понимаю. Хотя могу додумать, конечно, но не хочу. Это слишком зажрато – так высоко оценивать своё значение для Артёма. Хотя его отец же не просто так такие вещи говорит? Или я вообще ничего не понимаю. Как будто Алексей Валерьевич хорошо своего сына знает. Хотя чем чёрт не шутит, может, и знает. – Я не то чтобы понимал, к чему это говорилось, окей, – обозначил Артём. – Хотя про себя слегка удивился. И посмеялся ещё. Просто это забавно, типа. Он замолчал, но, похоже, так и не нашёл, как выразить мысль, так что так и не продолжил. Ну и ладно. Интересно, конечно, но это его право. Вскоре он продолжил, но уже совсем о другом. – Я почти как моя мать. У неё тоже родители больше зятя любили, чем её. Ну началось. – С чего ты взял? – Она сама сказала. Ну, я как-то спросил, нравился ли отец её родителям. И она такая: "Да, они его очень любили. Даже больше, чем меня". М-м-м.. Окей? Господи, какой ужас. Хотя стоит ещё уточнить, как она это выяснила. Они ей это прямым текстом сказали? Или она из поведения вывела? Или додумала? Или что? Если ей не показалось, то это просто пиздец. Сейчас бы дочь любить меньше, чем рандомного мужика. – И с чего ты взял, что я ему нравлюсь больше, чем ты? "Сейчас бы сына любить меньше, чем рандомного парня" – из той же серии. Где они, блять, это берут всё? Вот правда – из чего Артём это вывел? Он сможет объяснить? Или показалось? Ответ "Интуиция" не принимается. Интуиция – это мой навык. За который мне тоже достаётся шутеечек про женственность, кстати. Так что нельзя. Придумай себе что-нибудь своё. – Ну, ладно, может, я и преувеличил. Но ты точно ему нравишься. Если он пытался так меня успокоить, то пусть знает, что сделал только хуже. – Ещё хуже стало, – фыркнул я. – Почему он такой ненормальный? Артём только закатил глаза, недовольно цокнув. – Я уже говорил: твоё отношение формируется на зависти. А ещё на стереотипах. Так. Про стереотипы ещё ладно – это да, есть у меня такая проблема, но с завистью он загнул. На подобные мелочи мне немножечко похуй, и не надо моему светлому образу приписывать всякую хуйню. – Хотя непонятно, как ты с этим уживаешься. Ну, раз считаешь, что мой отец не может нормально относиться к тому, что мы встречаемся, раз он мужчина, но при этом твоя мать тоже гомофобка ещё та. Ха. И это я ему ещё ничего не рассказал. А ведь она даже убить нас обоих хотела. Но повезло, что у неё нет машины – мать не смогла придумать, как беспалевно убрать тела без личного транспорта, и только это нас и спасло. Забавно, да? Очень весело было слышать от неё исповедь об этом. Теперь всегда внимательно проверяю перед сном, закрыта ли дверь в мою комнату. А то мало ли, что этой женщине в голову стукнет каким-нибудь прекрасным вечером? А я не хочу умирать, ещё и по такой тупой причине. Вот из-за чего угодно, но не "быть убитым своей пьяной матерью-гомофобкой". Это тупая смерть. Неблагородная. В квартире нас встречал Джуно. Было немного непривычно видеть его слегка полысевшим (а его подстригли не так давно), но и как-то приятно, что ли, в то же время? Просто он солнышко такое, и когда видишь его полные любви и обожания глаза, так хорошо на душе становится. Вот почему все собаки не могут быть такими? Маленькими, милыми и не злыми. Хотя при том, что они изначально созданы хищниками, какие вопросы тут могут быть? Наоборот, надо спрашивать, как из хищников вышло вот это. Даже на ошибку природы не свалишь, потому что это дело рук человека. Ух, тупые люди. – Уже всё, что ли? Алексей Валерьевич, как и обещали, был дома, и сейчас чем-то занимался на кухне. Ну, судя по звукам, по запаху в квартире, да и так – легко было догадаться, что он готовил что-то. Мясо. Пахнет жареным мясом, и нельзя отрицать – очень приятно. Джуно поэтому тут ошивается? Ждёт плюшек в виде сала или ещё чего-нибудь такого? Хотя Артём же говорил, что после проблем у Альфреда у Алексея Валерьевича перемкнуло, и теперь никто из их собак больше ничего "со стола" не увидит. Ну, "Ваше животное – не мусорное ведро", как говорится, и не надо скармливать ему всё, что вам жалко выкинуть, но что вы не можете съесть сами по каким-то причинам. Будет лучше всем. Ну, собакам же нельзя жирное? Я не то чтобы разбирался в таких вещах, но Артём рассказывал, да и общение с Дашей даёт всем нам определённые знания. Каши с добавлением каких-нибудь субпродуктов – самая нормальная тема. Сырое мяско там и все дела.. Не то чтобы животное умрёт, если ему один раз дать кусочек сала. Но, как правило, это происходит систематически и часто. Плюс ещё всякие предрасположенности, а потом "Ой, а мы не знаем, что это с нашей кошечкой/собачкой, но что-то вот она захромала, вы посмотрите?". Не важно. – Ага, – проходя на ту же кухню, к отцу, хмыкнул Артём. – Что это? – Пока утки. – М-м-м, – прозвучало даже как-то расстроенно. – А когда зайцы будут? – Ну, скоро уже, – фыркнул Алексей Валерьевич слегка раздражённо. – Съездим, может, через неделю-полторы за ними. Они сейчас хорошими должны быть. Мне было неловко идти туда к ним (потому что ну что за бред – стоять там молча, нервировать всех), как и стоять в коридоре, дожидаясь Артёма. Не менее неловким было уходить в его комнату без него самого, но что ещё мне оставалось делать. Да и вряд ли он обидится, думаю. По крайней мере, он же вечно наезжает на меня за то, что я преуменьшаю уровень наших отношений, скажем так. А сейчас именно это и происходит, когда я считаю, что не могу пойти к нему в комнату без его ведома, разрешения или сопровождения. Так не должно быть, да и даже мне самому кажется, что загоняться из-за этой хуйни после года "оТнОшЕнИй" – как-то глупо. Так что.. Захватив с собой Джуно и наши с Артёмом рюкзаки, я быстренько прошёл в его комнату. Посижу пока спокойно, потискаю собакевича. Я же так люблю тискать собак. Особенно Джуно. Который у меня на ладонях помещается, блять, какой же он маленький. Или это я слишком большой. Или сразу и то, и то. Просто Артём иногда шутит про то, что мы всрато смотримся вместе. Такой вот грозный и суровый я, и Джуно. Это почти как вся та хуйня, когда всякие гопники или откровенно на вид алкаши и убогие товарищи ходят с маленькими миленькими собачками. Ну, просто несоответствие в образах, и всё такое. Кому-то это кажется смешным. Хотя я и сам отмечал, что это забавно. Но что я могу сделать вообще? С только такими собаками я и могу взаимодействовать. Как бы, остальные собаки тоже ничего. Я не думаю, что они и правда опасны или могут мне что-то сделать, но, видимо, память из детства. Или та хрень, что я не люблю больших собак из-за того, что только они на меня на улице и агрятся постоянно. У, блять. Перетравил бы всех. Вскоре Джуно начал слишком активно вырываться у меня из рук, и я не мог не отпустить его на пол. Ну, вдруг ему надоела моя компания? Не буду же я насильно его удерживать. Хотя у меня просто травма (очередная) от общения с Бисквитом. Не дай бог ты не отпустишь его вовремя – без половины ебала останешься сразу. Хотя я не уверен насчёт того, что со мной может сделать Джуно, но лучше не рисковать. К тому же, животные так же имеют право на личные границы. Чем они хуже, в конце концов? Ну, кроме того, что они животные. Но Джуно, как ни странно, не стал убегать, а просто встал передо мной и уставился на меня. Мы немного посмотрели друг на друга, но так ничего и не случилось. Вдруг мне приспичило размять шею, и когда я склонил голову на бок, Джуно, чуть потупив, повторил за мной. Я аж вздохнул от удивления. Не знаю, на самом деле, что в этом было такого. Но это было странно. И немного миленько. Типа, собакен повторяет за тобой движения головы. Прикольно же? Может, не такие уж они и чмошные создания? Ну, была же тема, что маленькие собаки тупые, как пиздец. Хотя как это связано вообще. Ну повторяет и повторяет. Это не говорит о том, что он умный или тупой? Джуно так же повторил за мной, когда я склонил голову на другой бок, и тут я окончательно головой поплыл. Что с ним не так? Он всегда так делает? Это было так мило.. Артём как всегда вернулся крайне не вовремя. Как раз когда я обнимался с Джуно. Просто я вдруг вспомнил, насколько это прикольно – обниматься с кем-то настолько маленьким, ещё и пушистым. Хотя я по-прежнему считаю, что коты подходят для этого лучше, но раз уж мой кот грубый агрессивный уёбок, а рядом ошивается маленький и пушистый песёль, то что поделать. Довольствуемся малым. – Познаёшь прелести межвидового общения? – оглядев нас, спросил Артём. Мне не совсем нравилась эта его формулировка, но что поделать. Не высказывать же Артёму недовольство. Он только больше заагрится от доёбов до слов. – Обшерстишься же сейчас, – через какое-то время снова заговорил он, наблюдая за Джуно, довольно щурившимся у меня на руках. Такой милый пирожочек.. Почему таких вот милашек хочется обнять до сломанных рёбер? – Да без разницы. – Он тебе нравится, да. Я даже глаза закатил. Вот только не снова. – Мы, кажется, уже обсуждали это. – Я просто не понимаю. Маленькие собаки. Артём не любит "крыс". Кажется, поэтому его и смущают наши отношения с Джуно. – Ладно, Джуно ещё хотя бы пушистый. Но серьёзно? Тебе не нравится Курт, но нравится Джуно? Господи, Артём, скажи мне, ты адекватный, нет? Почему я должен любить тех же собак, что и ты? Почему тебе это так важно? Ладно, давай я попробую донести до тебя, в чём проблема. Ещё раз. – Курт – огромная чёрная лохматая псина. Ещё и гончая. Я не в восторге от собак, которые ростом больше трети моего тела, ещё и весят, как та же треть меня. Которые ещё и, пусть даже в теории, могут перегрызть мне горло, потому что их порода на это затаскана биологически и у них это на том уровне, который не корректируется дрессировками. Мда, ладно. Артём просто городской неженка, и не видел тех чудовищ, за которыми мне приходилось наблюдать постоянно. Идёшь себе по улице, тебя облаят все, кто только может. Потому что ты просто идёшь мимо, урод, блять, да как ты посмел. Не, понятно, что собаки, которых держат для охраны территории, и не должны быть няшечками и милыми, но господи. В городе такую хуйню редко когда встретишь, потому Артём меня и не понимает. И не поймёт, я думаю. – Ага, а Джуно – декоративная крыса. – Грубо, но да. Таких собак можно не бояться. – Да потому что это даже не собаки. – Зато ты псина сутулая. Простите, конечно, но вырвалось. Чего он от меня хочет? Чтобы я перестал любить Джуно и переключился на Курта? Он же понимает, что это то же самое, если я сейчас начну внушать ему, как это прикольно – играть во всякие игры и заёбывать его, типа, "Почему-у-у ты не играешь, ты что-о-о, тупой". Но я же так не делаю. Потому что понимаю, что у каждого свои заёбы, и кто мы такие, чтобы лезть к кому-то с тем, что ему просто что-то не нравится? Я вот предпочитаю так не делать. Но почему-то люди вокруг считают нормальным доебаться до меня. И не с чем-нибудь, а с собаками, блять. Почему мне нравятся маленькие и безобидные, а не вон та хуйня, которая веками создавалась для выслеживания и убийств. В рот ебал, Артём, почему ты такой долбоёб иногда? – Так, блять. Было видно, что шуточка не зашла, и что Артём даже хотел наехать на меня, но что-то его удержало. Вау. Не хочет ссориться ещё больше? Нет, а с ним точно всё нормально? А то он как-то странно себя ведёт сегодня. – Учебный год только начался, а мы уже срёмся. Типа это неожиданно или что? Мы же постоянно так делаем. И не надо так вздыхать, будто это неправильно. Сам как будто не делает так. Просто у меня сейчас ощущение возникло, что он гонит на меня. Типа, я весь такой плохой и урод, гноблю его и обзываю. Но а сам-то? Если так это не нравится – пожалуйста. Прекращай. Тогда и я не буду. Всё просто и зависит от тебя. А то умный тоже. – Как будто мы летом это не делали. И вообще постоянно. Как будто что-то новое.