Keiner von uns

02.09.14, Вторник

– Это что, эльфийский? – Что такое гомотетия? – Тут есть словарик для тупых? – уже пролистывая учебник до конца, спросила Лиза. – Нина Михайловна, тут какие-то буковки. Одиннадцатый класс. Через девять месяцев ЕГЭ сдавать, а у нас тут "Что такое гомотетия" и какие-то буковки. Охуенно. Как позже выяснилось, Настю смутили дельта, эпсилон и дзэта. Типа, раньше их никогда не было, а тут вот появились, и что-то странно стало. Ну, видимо, по привычке старой. Обычно же везде альфа, бета и гамма используются, а тут вот такая новизна. С другой стороны.. Или мне одному скучно на уроках физики? Просто в кабинете, где она обычно проводится, на стенах много плакатов, которые я рассматриваю, когда мне нечего делать на уроках (ну, то есть, по сорок минут четыре раза в неделю). И над дверью там висит как раз плакатик с греческим алфавитом. Это я к чему. Я правда один в этом, да? Остальные так не делают, или просто не запоминают? Как было и в том году, многие уроки стояли сдвоенными – по два часа подряд. Честно говоря, с утра пораньше сидеть на двух алгебрах, ещё и в первый учебный день – это нихуя не весело. После трёх месяцев пинания хуёв тем более не хочется таким заниматься. Но кто меня прям спрашивал, ага. Поэтому сидим молча и не возмущаемся. Нине Михайловне, похоже, вообще было лень с нами возиться. По крайней мере, она так мило раздала нам листочки с распечатанными задачами с ЕГЭ и замолчала, лишь изредка отвечая на вопросы, если кто-то спрашивал о чём-то. Но в основном она, конечно, утыкалась в какие-то бумажки и полностью игнорировала происходящее в кабинете. Я всё никак не мог понять, хорошо это или нет. Вроде и похуй, а вроде и можно что повеселее нам устроить? Так и умереть, как бы, можно со скуки. Хотя при том, что это геометрия, я должен радоваться. Ну, в смысле, тут можно придумать мало весёлых вещей. А если возмущаться, то такую срань могут выдать, и будет ещё хуже, чем это. А эти задачи хотя бы погуглить можно. Или забить на них хуй и просто сидеть, залипая в парту и держа ручку в руке. Типа ты просто думаешь, как решать. Два урока так, сидишь и думаешь. Очень тяжело соображать просто, да. Отстаньте от меня. Я не люблю математику. Хотя предположим, что кому-то не всё равно. Даже учитель не следит, и можно с чистой совестью ничего не делать и даже не бояться, что тебе дадут пизды за это. И даже Артёма нет. Который тоже мог бы доебаться, типа, "Чё ты ничего не делаешь опять, а давай помогу". Ну и слава богу, что он не здесь сейчас. Если он сейчас ещё второй урок где-нибудь догуляет, то вообще шикарно будет. Нина Михайловна, очень увлечённая какими-то документами, молча вышла из класса, прикрыв за собой дверь. Истинно по-английски. Ничего нам даже не сказала, грубиянка. Обычно, хотя бы, просили сидеть тихо, а не уходили вот так тихо. А если нам сейчас приспичит поорать на всю школу? Хотя чего я издеваюсь опять? Мы уже в одиннадцатом классе. Какой тут шум. В классе даже не начались какие-нибудь странные разговоры – все настолько были увлечены задачами, видимо, что вообще не беспокоились об учителе и его отсутствии. Ну, как будто что-то новое. Татьяна Викторовна же сказала, что этот год ебать важный, и мы не смеем ебланить так же, как и в том. Эх. Этот год будет скучным, да? Именно в школе. Что все возьмутся за учёбу, будут дрочить алгебру/физику/ещё что-нибудь, и будет не до смеха. То есть, по сути, мне сюда можно уже и не приходить. А зачем, если твои одноклассники скатились в унылое говно, которое только учится и ничего больше? Всё, ухожу отсюда нахрен. Больше мне тут делать нечего. – Апчхуй, бля! – на весь класс чихнул Никита. – Будь здоров, бля, – тут же пробасила Настя. – Апчхуй, бля. Старое местное развлечение. Чихни на весь кабинет, замаскируй в этом какое-нибудь нецензурное слово и постарайся не спалиться. Хотя стараться, как правило, и не надо – в конце концов, кто будет вслушиваться в обычное чиханье? Бред. Да и сейчас можно было тем более не пытаться выебнуться через это. Учителя-то в классе всё равно нет, и какая тогда разница. Выёбываться не перед кем. – Не болей, бля. Забавный диалог. Чуть-чуть. Может, я поторопился, и всё будет не так плохо? Будем надеяться. А то не хочу тут со скуки помирать. Хотя Ковальский же есть. Который тоже, вроде как, только ебланить и планирует, но это не точно. Эх, это всё так больно осознавать. Ну, что уже через год всё. Все разойдутся, разъедутся и всё. И пока. Хотя, наверное, странно чувствовать привязанность к людям, с большинством из которых ты даже не говорил ни разу нормально. Но я всё могу, мне только волю дай. Но это плохо, на самом деле. Надо будет повнушать себе на досуге, что всё херня и я не должен париться из-за таких мелочей. Посмотрим, в общем. Должно получиться. При условии, что меня самого уже заебало это нытьё.. – Смотрите, – вдруг повернувшись к нам, сказал Вова. Когда он разложил на парте свою тетрадь, в которой на половину одной страницы была нарисована объёмная свастика, я что-то как-то растерялся. Нет, ну хорошо, конечно, всё ровно и аккуратно, правильно, пропорции не нарушены. Сразу видно, черчение два года вам тут не зря втирали, но блять, Вова. Зачем? Ты даже не с Данилом сейчас сидишь, и даже не рядом, что тогда ещё тебя смотивировало на этот поступок? Скучный урок геометрии? О, да. Каждый вторник рисую объёмные свастики. Год начаться не успел, а уже наши местные фирменные шуточки обороты набирают. Ну, зато можно немного порадоваться. Я поторопился с выводами, и надежда на то, что всё будет хорошо и весело, всё же есть. Хотя когда мне вот так под нос суют такие вещи, мне слегка неловко становится. Ну, пережитки прошлого. Не более. Костя, сидевший с Вовой, занимался примерно тем же – рисовал свастоны, только уже не в объёме, а в трёх проекциях. И тоже всё по правилам, как надо – всё по линейке, соотнесено, как надо, диагональ симметрии присутствует. Смотришь – и душа радуется. А вот знала бы Татьяна Викторовна, чем её класс тут занимается, дала бы нам пиздячек. Бесстыдники. Мы должны пример подавать всей школе, но что мы делаем? Свастоны рисуем? Хотя какая разница. Не на стенах же в школьных коридорах мы это делаем. Вот тогда бы было не круто, да. Но всё равно забавно. Я про всю эту ситуацию. Просто Татьяна Викторовна такой человек у нас. Почему-то твёрдо уверенный, что мы должны, как бы.. "Подходить" ей. То есть, тоже быть всеми такими из себя активными, лезть везде на передний план (в школьных мероприятиях, например), ну, и ко всяким вещам вроде Второй дедовской и той же свастики мы должны относиться так же, как она. Это смешно. Вроде, уже взрослая женщина, а всё равно не понимает, что двадцать с лишним детей ну просто не могут думать и относиться к вещам точно так же, как она. Ну это же смешно. Но при этом эта женщина умудряется считать себя охуенным психологом. С какого вообще перепуга, интересно мне, человека, у которого даже педагогического образования нет, ставят на такие должности? Это даже не смешно. К слову, некоторые люди из класса считают, что из-за того, что она везде нас выпирает (на те же мероприятия, мда), нас уже вся школа ненавидит. Даже директор. Ха. Зато "самый активный класс", у-у, ебать. Надеюсь, Татьяна Викторовна гордится собой. В дверь кто-то постучал – видимо, кто-то из опоздавших. Ну, что сказать. Вовремя подошли – и отсутствующих ещё не отметили, и Нина Михайловна ушла. Вполне возможно, его опоздание даже не заметят, хотя как будто за это что-то делают. Ну, поругаются и забьют. Всем же похуй. Это были Артём с Ковальским, и я аж выругался про себя, когда они зашли в кабинет. Я почему-то надеялся, что они не придут на геометрию вообще, хотя какая разница, если место рядом со мной всё равно занято, и Артём не сможет сесть здесь даже при всём желании? Но я всё равно не хотел, чтобы он был тут. И не надо спрашивать меня, в чём дело. Он меня бесит. Это его желание помогать мне понимать, что я делаю, очень раздражает. Мне нахуй это не нужно, окей? Просто или покажи мне, как ты решил, чтобы я более-менее, хотя бы поверхностно разобрался (и переписал для галочки, а то вдруг учитель доебётся), либо сиди молча и не напрягай меня. Но с некоторыми людьми говорить на некоторые темы – всё равно что со стенкой беседовать. Так же и до Артёма всё никак не дойдёт, что нахуй мне не сдались его объяснения и всякое такое. Просто нахуй. Нет, мне нужна его помощь. Срочн-а. Заебал меня уже. Ну, хотя бы не часто доёбывается. Иначе точно бы уже по лицу получил. А так просто срёмся и не разговариваем неделю потом. Ха. Ковальский успел занять последнее свободное место, так что Артёму пришлось какое-то время походить по классу, прежде чем найти, куда бы приткнуться. Это не заняло слишком много времени, даже при том, что свободных мест больше в кабинете не было. Мда, в том году нам ставили уроки здесь же, и в этом по старой традиции продолжили. Ирине Николаевне типа вообще похуй, что мы тут вообще не помещаемся? Как бы, это кабинет для группы, но не для всего класса, так зачем садить нас сюда? Похоже, она реально нас не любит. Это тоже теория некоторых людей из класса. Но я их не понимал. Типа, она всегда нормально к нам относилась, и в чём тогда проблема? Но вот, кажется, что-то начинает появляться в моей голове. Когда Артём подошёл ко мне и сказал двигаться, я сперва даже не понял, что ему надо от меня. Мы с Лизой сидели на стульях, то есть, двигаться тут было некуда, и что он тогда хотел вообще? Он тупой? Но двигаться, как оказалось, надо было не в бок, а в смысле отодвинуться на стуле назад, чтобы Артём мог сесть мне на колени. Ну правильно, а почему бы и нет. Не на полу же ему сидеть, верно? – Всё хорошо, да? – тут же пошли комментарии. – А, мне уже не привыкать, – отозвался Артём, усаживаясь поудобнее. Я почему-то уже даже не злился и вообще ничего не чувствовал. Даже не знаю, что случилось. Так похер на всё стало вдруг. Хотя как будто происходит что-то серьёзное. Ну сел он мне на колени, ну и что. И не такое в классе бывало. Никто к такому уже даже не относится серьёзно. Мне кажется, по крайней мере. В любом случае, от того, что Артём один урок посидит у меня на коленях, о нас странные слухи уж явно не пойдут. Типа, это по сути своей глупо, а у нас это вообще ни о чём. По сравнению со всем остальным, что тут бывало иногда. – Каждый день у Арсения на коленях сижу, – произдевался Вова. – Или перед Арсением, – Костя долго ждать себя тоже не заставил. – Не, мы так не делаем. – Он перед тобой сидит? – Говорю же, мы так не делаем, – повторил Артём. – Чисто традиционные отношения. Я аж триггернулся слегка. Какие-какие? – Ты тупой? Ей-богу, вырвалось. Но, вроде, получилось спросить без особой грубости, так что всё нормально. – У двух парней, м-м, – послышался голос Данила сзади. – Вы ебланы? Почему сразу "мы"? Я прекрасно понимаю, где традиционные, а где нет. А Артём у нас просто тупенький. – Ай, блять, это же парень с девушкой, – понял, в чём дело, он. – Ну, короче, без извращений всяких. Сейчас бы оральный секс к извращениям причислять. Или они о другом? Мне просто кажется, что под "сидеть перед кем-то на коленях" именно это и подразумевается, нет..? Хотя другие и правда могут в это другое значение вкладывать. Если там что-то извращённое, как Артём говорит. А я просто не понимаю, потому что наивный девственник и вообще чмо какое-то. Что поделать. Мы много чем не занимаемся, так что я не могу точно сказать, что там у них за проблемы. – Артём, зачем ты краснеешь под цвет кофты Арсения? – Чтобы мы хорошо выглядели рядом, – тут же отшутился тот, усмехаясь и опуская взгляд на парту. На этом тема как-то закончилась, так что все отвернулись к себе и вернулись к своим делам. Артём осмотрелся, и при этом у него был такой потерянный вид, что я решил, что он просто ещё не смирился с происходящим. Ну, что он в школе. Это как когда ты дома с утра ходишь, такой потерянный и грустный. И плакаешь про себя, не в силах смириться с судьбой. Что скоро придётся выходить из дома, и выбора у тебя чуть меньше, чем нихуя. Хотя вот уж у кого, у кого, а у меня он есть. Но, наверное, мне просто нравится ныть всем, какой я несчастный. Хотя как будто я это делаю. Но и не важно. – Опять хуи пинаешь на геометрии? – осмотрев стол перед собой, спросил Артём. – Везде пинаю. Хули мне, такому шикарному парню. Которому не надо сдавать экзамены и который может себе позволить. Жаль только, что Артёма такие мелочи не волнуют, но что поделать. Думаю, через пару недель до него дойдёт, что доставать меня – гиблое дело, и он наконец перестанет тратить на меня время и силы. Я это всё к тому же, что он хочет помочь мне разобраться в некоторых вещах, и меня это напрягает. Он меня совсем чмошником считает, да? Зачем тогда лезет? Я прекрасно справлюсь и без него. Если будут проблемы – найду силы и подойду спрошу. Но не надо строить из себя дохуя благодетеля и пытаться помочь мне. Раздражает. Мы в том году из-за этого цапались, каждый раз как в последний, и вот он снова начинает. Думает, что что-то изменилось? – Ну, я вижу. Делай давай. Я намеренно не стал даже ручку в руки брать. А то посмотрите на него. Типа он тут самый важный. Буду я его слушать вот так сразу, ага. Не, и ладно бы он нормально попросил. Но вот так выёбываться – это слишком. Это я не признаю. – Лиза, ты не против? – уже пристраивая свои ноги на краю её стула, спросил Артём. Я про себя взмолился, чтобы оставшийся урок и следующий прошли как можно быстрее и незаметно. Ничего такого. Просто как-то фу. * – Боже, недели не прошло, а я уже заебалась, – опускаясь на лавочку, вздохнула Рита. Ковальский спешно подвинулся, продолжая жевать. – А мне нравится, – вскоре заговорил он. – Я так скучал по школьным денькам. Когда снова буду тусить с одноклассниками. С вами. Он оглядел нас, и хотя нельзя было даже сказать, что в его взгляде было что-то странное или не то, Рита всё равно вскинула одну бровь в презрении. – А ещё я на днях видел пост. Где названия фильмов переделывали под.. Всякую школьную поеботу. И на меня прям такая ностальгия накатила. До сих пор оправиться не могу. – Например? – фыркнула Рита. – Ну, мне вот понравилось Человек-отличник. Великое уравнение, Контрольная невыполнима. Сделать уроки за шестьдесят секунд, – тут Ковальский рассмеялся. – Терминатор: Выходной день. Незапалимый. Один в классе. С Призрачного школьника вообще в голосину проорал. Или вот ещё. Триста учеников: рассвет столовки. А? Хорошо звучит? А мне про терминатора зашло. Не знаю, почему, но допустим. – Или Обитель школоты. – Обитель началки, блять, – фыркнула Рита. – В их секции только фильмы ужасов и снимать, они такие страшные. – Гарри Похер и Узник после уроков, – Ковальский всё продолжал. – Я – отличник, – кажется, Рита решила приобщиться к флешмобу. – У учителей есть уши. Однажды в коридоре. Столовка слезам не верит. Директор Кто. Страх и ненависть в кабинете химии. – Почему химии? – Ну ТВха же любит всякую поеботу. "Ой, Вова и Вера там опять вместе сидят, а мне на вас все учителя жалуются, что вы за ручки на уроках держитесь". Я глубоко вздохнул. Господи.. Рита тоже развела руками. – Простите? Какие учителя, ещё только второе число? Или вы с того года это придумали? А, похуй. Просто забудем это, как страшный сон. – Пиздец, я ебал, – наконец, вернулся Артём. – Чтобы купить ёбаный сок, надо пережить гладиаторские бои. – Поэтому будь как Сений и таскай с собой бухло во фляжке. Ну или проявляй смекалку. Сноровку. Что там ещё есть. Будь быстрым. Смелым. Хитрым. Сильным. Будь трезв и опасен.. Он успел заебать даже меня, так что было вполне ожидаемо, когда Артём прервал его: – Всё, завали ебало. Достал гундеть. – Я ему помочь пытаюсь, – обиженно вздохнул Ковальский. – И ведь всегда же так. Я к людям со всей душой, а меня в грязь, в грязь, и ещё ноги вытрут. Сука. Ковальский даже топнул ногой пару раз. – А потом удивляются, почему я.. – Да ты заткнёшься или нет? Ковальский упал головой мне на плечо. – Всё, вы мне больше не друзья. Я вас больше не люблю. Арсения люблю, а вас нет. Арсений, ты же поможешь мне? – Тебе уже ничто не поможет, – Артём обречённо покачал головой, после чего с хлюпом отпил сока. – Пиздец, Артём. Ты вот знал, что нельзя унижать человека на глазах у других? А это теперь из разряда вещей, которые нужно непременно проговаривать, иначе не дойдёт? – Наедине – ладно, но если ты делаешь это при других, то всё, это будет твой враг на всю твою жизнь. Даже у животных такое есть. – Что значит "даже"? Это наоборот говорит о том, что это низменность. Ох, вы посмотрите на него. Сам как будто не дрочил свою сестру из-за того, что она унизила его перед другими. Да и сам Артём, я думаю, вряд ли простил бы человека, который опозорил его на глазах у других. Вот вспомнить их отношения с Елисеевым. Ладно, тут нельзя говорить уверенно, потому что я не особо в курсе, что там у них происходило. Ну, именно насчёт публичности. Как вообще, они часто пиздились на глазах у других учеников? Победа всегда принадлежала Елисееву? И Артёму совсем не хотелось взять реванш? А то посмотрите на него, как запел. – Это говорит о том, что такая у нас природа. Против неё не пойдёшь. Тут Артём спорить не стал, хотя как раз насчёт этого и можно было бы сказать пару слов. Люди на то и люди, что могут пойти против природы. На то мы социально-биологические существа, чтобы не перегрызать друг другу глотки из-за любой хуйни. – Мне друг просто рассказывал. Им преподша как-то говорит, типа. "Знаете, как унизить петуха?", – Ковальский спросил это со слишком многозначительным тоном, и я аж вздохнул. Как же меня заебали эти их шуточки, я не могу просто. Вот всякие аутисты надрачивают на эту хуйню – шутки на тюремную тематику и прочее, думая, что это пиздец круто и смешно, а у других людей потом проблемы. Как бы, да, Артём с Ковальским уже завязали с этим, но всё равно, блять, что за хуйня. Зачем они это делали и зачем шутят так сейчас? Тупые. – Я знаю, да? – посмеялся Артём. – Я знаю. Но она про птицу говорила. Ебать, а.. – И как? – Это с любыми самцами сработает. Унизь его на глазах самки. Почему именно самки? Если он занимает лидирующее положение у себя в группе, то достаточно его просто на глазах у кого угодно унизить. Ну, показать, что ты сильнее. Типа, тогда позиция лидера перейдёт к тебе, и вот. В случае людей, я думаю, это не только с мужчинами работать будет. Вообще мало кто, я думаю, спокойно отнесётся к публичным унижениям себя любимого. И похер, что там у тебя между ног, тебе в любом случае будет хотеться или мести, или отпиздить уёбка в подворотне ночью. Это нормально. Хах, теперь это можно оправдывать тем, что это наша природа. Природа у нас такая, блять. Инстинкты, нахуй. Промолчим, что у людей их нет, ну, или они легко подавляемы. По разным версиям.. – Унизить? – Артём почему-то не понял. Хотя попробуй разберись, как можно унизить животное. Типа, что оно там вообще понимает? – Погладить с видом превосходства, – объяснил ему Ковальский, подвигав рукой в воздухе, и я даже хихикнул про себя – это прозвучало немного смешно. Ситуация тоже сама по себе была забавной. "Погладить с видом превосходства", вот же пиздец. Даша вот рассказывала, какую им дичь преподы в универе затирают, и мне вот даже интересно. Или это троллинг такой, или, получая образование, люди реально какими-то ёбнутыми становятся? Но ведь доучились же как-то, все при степенях. А такую дичь затирают, ей-богу.. Даже стыдно становится. Артём какое-то время молчал, и вывод у него из всего сказанного был очень внезапным. – Знаешь, мне кажется, ты слишком много общаешься с людьми из сельскохозяйственного института. Да, Ковальский. Мы всё понимаем, конечно, но ты завязывай там уже. Это может быть опасно. – Ой, вот ты шутишь, а знал бы ты, какие там парни. – Опять Ковальский всё к ебле свёл, да что же это такое, – поднимаясь из-за стола, вздохнула Рита. Я проводил даму взглядом, очень завидуя тому, как она легко встала и ушла, и полез за телефоном – надо было проверить время. Мы же не собираемся опаздывать на биологию..? – У-у-у, – протянул Илья, вскидывая брови. – Там группа есть. Кто они. Агроинженеры, вроде. Бо-о-о-оже, – Ковальский приложил руки к щекам, закатывая глаза. – Они когда на переменке мимо проходят, шею свернуть можно. Такие красавцы, ну просто. Ва-у. Я бы с ними поучился, да. Артём очень выразительно рассматривал его, всё ещё не воодушевлённый такими рассказами. – Пиздец ты блядина, Ковальский. – Любвеобильный, – поправил его тот. – Да ладно, я к ним даже не подкатывал. – А-а, то есть, вы уже сблизились? Не знаю, как Артём это вывел из его слов, но да. – Ну, мы тип друзья. С некоторыми из них. С самыми красивыми, – Ковальский усмехнулся, отводя взгляд в сторону. Мне почему-то сразу представилось, как у Ковальского есть отдельный блокнотик, куда он записывает имена парней и девушек, с которыми ему хочется переспать. Возможно, в эти же блокноты он собирает информацию о них, их фотографии, органику.. Мда, что-то я увлёкся. Но было бы забавно, я думаю. Это почти как симулятор яндере. Только симулятор блядины. Звучит неплохо, мне кажется? Хотя, скорее всего, таких игр уже дохуя и больше. Другое дело, что с бурятского их никто не переводит, но то и не важно. Ну, лично для меня уж точно. Я другое люблю. – И ты в тайне на них дрочишь, да? – М, морально, – подумав немного, протянул Ковальский. – А так у меня, вообще-то, Даша до сих пор есть. "До сих пор", м-м.. Это почему-то напомнило мне тему, что у Ковальского с Дашей ненормально долгие отношения. Это странно? Или мне только кажется. Просто Рита с Ильёй что-то же обсуждали в том году, весной, и летом, кажется, речь заходила, нет? Ну, что.. У Ковальского как-то плохо с партнёрами, что долго никто не держится, а с Дашей они когда ещё сошлись? Зимой уже точно были вместе, и получается, что как минимум восемь месяцев они в отношениях. Но я всё равно не могу сказать, много это или мало. Ну, типа, у Ковальского же свои параметры. Я так понял, он быстро остывает к людям и бросает их, ну, или не пытается удержать, когда бросают его. А Даша что, ему всё ещё нравится? Хотя разве Ковальский не изменял ей? Ну, хотя бы с тем парнем, с которым он в мае ещё меня встретил. Ну, когда я пошёл в магазин с потянутой ногой, и чуть не сдох. А потом появился Ковальский, и там с ним были какие-то ребята. Вот, тот парень же к нему подкатывал тип. И что? Ковальский таки его отшил ради своей девушки? Или так, один раз можно? В конце концов.. У них вполне могут быть свободные отношения. Ковальский даже как-то говорил, что только с такими у него отношения больше трёх месяцев и длятся. Потому что обычно за этот срок у него уже начинает ехать крыша, хочется новенького, или чувства в конец проходят, и он или ищет себе кого-то другого на стороне, или бросает партнёра вообще и уже после этого так же ищет. Хм.. Вот живут же люди, а. Каждый раз поражаюсь. – Бля, вы до сих пор с ней, – Артёма тоже это задело. – Чего так долго? – Сам в ахуе, – поделился с ним Ковальский, так же не мало удивлённый. – Я уже начинаю подозревать, что что-то не так. Как всё плохо у людей, а. Почему в таких вещах обязательно видят что-то не то? Спросил я, ага. Первый параноик на районе. – Может, Рита ей платит? – предварительно осмотревшись, шёпотом предположил Ковальский. – Миллионы и миллиарды. – Долларов, ага. Это объясняет, почему она не трясёт с меня лавандосы, – задумчиво протянул Ковальский. – Осталось продумать, откуда Рита деньги берёт. – А вы спорили на Дашу? – Мы уже давно этой хуйнёй не занимаемся. Но я всё не привыкну, что не должен заботиться о длительности отношений с кем-то. Так странно. И прям вот как назло. Когда мы с Ритой спорили, все уходили быстро. И тут стоило нам перестать, как у меня дама почти год держится. Твою мать, Рита, я мог получить деньги. Вот же проблемы у людей, блять..