Keiner von uns

12.11.14, Среда

– Посмотрите, кто вылез из своей пещеры, – заметив меня, протянул Ковальский с усмешкой. Честно говоря, это было единственным минусом долгого отсутствия в школе – что по возвращению будет получена хоть какая-то порция необычного и пиздец просто какого ненужного внимания. Спасибо, Ковальский. – Не так уж и долго меня не было. И вообще, почему бы вам не отъебаться от меня. И без того не было никакого желания из дома выходить. Сейчас ещё какие-то дебилы будут остатки отбивать. Хотя я тоже молодец. Ути-пути, пришёл Артём, сказал придти в школу и вот он я. Пришёл выебнуться перед ним? Типа "Ну да, смотри, я вышел из дома. А сейчас ещё на две недели пропаду)". Не, на самом деле. Желание выходить из дома ко мне так и не вернулось. Я и так мозгоёбством занялся опять. Сегодня утром, когда лифт слишком долго ехал. Пешком же я теперь не хожу, ага. Думаю, если когда-нибудь ко мне в лифт кто-нибудь зайдёт, я там сдохну нахуй. Эх, какая увлекательная жизнь. – Когда не ходил в школу три месяца. "Не так уж и долго меня не было". – Я никогда не не ходил в школу по три месяца. – Зато по четыре года – только так, да? Я на время даже в ступор впал – просто было внезапно, что мне это припоминали. Ещё и кто. Я что-то не помню, чтобы рассказывал ему об этом. Или у меня просто плохая память. Я не могу совсем исключить такой вариант. – Откуда ты узнал. – Эм, – Ковальский аж сам растерялся. Осмотревшись, и не найдя поддержки у Артёма, он снова повернулся ко мне. – Я не помню. Рассказал кто-то. Или ты, или один наш общий друг, который очень любит попиздеть. Один наш общий друг, который очень любит попиздеть, видимо, не очень довольный своим упоминанием, втащил Ковальскому по затылку. – Всё, всё, – тут же затараторил он. – Успокойся. Кстати, Арсений. Угадай, что случилось, пока тебя не было. Я оглядел их с Артёмом, пытаясь понять, про что он говорит сейчас. Ничего подозрительного не наблюдалось, кажется? Это как-то связано с тем, что Артём сейчас стоит, мало того, что скрестив руки на груди, так ещё и недовольно рассматривая что-то в стороне. Это он мне так рад? Мне стоило ещё недельку дома посидеть? Или его Ковальский достал? Я даже не знаю, что более вероятно. Хотя при том, что Артём был таким, когда я только зашёл.. Ковальский, хватит ебать ему мозги. У него и так всё плохо в последнее время и ты тут ещё хуйнёй занят. Ладно, на самом деле, я не ебу, почему у него должно быть всё плохо. Но допустим. Просто сейчас осень. Уже ноябрь. Погода всё хуже и хуже, холода, света мало, всё это должно угнетать его и вот. Артём хмурит ебало с утра пораньше. Классика. – Ну? – наконец спросил я. Долго меня ещё мучить будут? Хотя не сказал бы, что мне реально есть дело до того, что у них тут происходит. Наверняка это не что-то важное, так что что вообще за бред, и с чего я должен думать над этим. – Артём себе телефон купил, – в конце концов сообщил мне Ковальский. – Круто, да? Артём недовольно на него глянул, после чего ненадолго задержался взглядом на мне и так же отвернулся. Нет, что-то реально случилось, да? У меня такое ощущение, что я в чём-то виноват. Но я последнюю неделю даже в школе не появлялся и виделись мы с Артёмом всего один раз. Когда я успел облажаться? Он сейчас довыёбывается, я опять распсихуюсь и засяду дома. Будет опять бегать и узнавать, как у меня дела. Хотя нет, не будет. Скажу матери не пускать его, и пусть не выёбывается. – Он просто стесняется, – объяснил Ковальский, хотя не то чтобы я интересовался или что-то в таком духе. – Ты опять что-то сделал? – спросил я. Не то чтобы мне совесть позволяла так открыто обсуждать такие вещи с Ковальским, ещё и прямо при Артёме, но мне просто надо было узнать. – Ничего, – Ковальский ответил с таким изумлением, будто вообще не понимал, в чём дело. – Не знаю, чего он дуется. Ну, может, Артём сам потом расскажет. Если захочет. Не могу его заставлять. Да и если проблема не имеет отношения ко мне, то зачем ему что-то мне рассказывать. С другой стороны, легче от этого не становится. Надеюсь, Артём не будет так же на меня агриться. Или что он просто бесится из-за какой-нибудь хуеты и причины реально беспокоиться нет. Не хочу себе мозги ебать. Потому что только-только всё уладилось (в каком месте, блять?) и тут снова. Новый повод задрочить себя, ура. Тема закончилась и я со скуки начал искать, до чего доебаться. Кроме Ковальского и Артёма в рекреации больше никого не было, так что переключаться было тупо не на что. Почему я и стал разглядывать Артёма. В руках у него ничего не было, но раз уже сказали про телефон. Он реально купил себе, серьёзно? Ну, в общем-то, почему бы в восемнадцать уже и не обзавестись. Давно пора. Просто.. Где он? Это же не уёбищная нокиа какая-нибудь? Просто почему ещё тогда Артём прячет его? Хотя, может, ему просто не хочется залипать в экран. Хотя что значит не хочется. Не, ну просто зная по себе, да и по остальным. Когда у тебя новый телефон, ты первые сутки только за ним и проводишь. Сначала настраиваешь, изучаешь там всё, где и что находится. Привязываешь к почте, устанавливаешь всё нужное. А потом просто задротишь. Как к такому можно не пристраститься в первый же день? Значит, Артём просто стесняется? Господи, это так тупо. Может, хотя бы сейчас он перестанет так отрицательно относиться к играм? Ну, если сам начнёт играть во что-нибудь. Подумав про какую-нибудь ферму или подобную хуету, я даже хихикнул. Да, фермы. Артём реально будет стоять на переменах и собирать морковку. Господи, какая хуета. Можно я дам ему пару хороших РПГ и мы вместе будем ебланить? Хотя это уже мои влажные фантазии. Он чисто принципиально не будет ничего себе устанавливать даже. Я уж молчу про то, чтобы признаваться или говорить мне об этом, даже если ему что-то понравится. И вообще, он собирается его доставать? Ничего такого, но мне интересно. Я же вижу в кармашке.. – О, а Сеня ведь не знает увлекательную историю о том, как Артём остался без телефона? Сеня даже не знал, что у Артёма вообще был телефон, так что слова Ковальского, конечно же, меня удивили. Сначала я думал, что Артём весь такой из себя бедный мальчик, которому злой батя не даёт денег на не-жизненно необходимые вещи, потом – что он слишком фак зэ сасаити, чтобы покупать себе такие вещи и спонсировать ебучих капиталистов. А у него, оказывается, был телефон. Просто он его где-то проебал и почему-то не стал покупать новый. Ну ебать. – Как Ковальский оставил меня без телефона, – поправил его Артём и Илья недовольно закатил глаза. – В общем, охуевши на радостях от сданных экзаменов после девятого и расставания с Аней, Артём так упился настойками и пивом, что, извините за подробности, его желудок начал массово извергать всё обратно. Ой, ну господи. Опять охуенные истории про то, как кто-то блевал. Ну сколько можно. Это уже даже не смешно. Мне они такими как бы вообще никогда не казались, но блять, Ковальский. – Но Артём был слишком пьяным, чтобы дойти до туалета, почему немного запачкал сам себя. И я, как его лучший друг, повёл его в ванную. Ополоснуть водичкой, чтобы хоть немного в чувство привести, ну и закинуть его вещи в стирку. А. Я, кажется, уже понял, в чём дело в итоге было. Можно даже не договаривать. – А карманы проверить мой лучший друг забыл, – хмыкнул Артём, подтверждая мои догадки. – Ну простите, как уж вышло. Вот, с тех пор Артём и ходит без телефона. Стыдно тебе? – Теперь да. – Ой, посмотрите на него. То было похуй, а как Арсений узнал, так всё? – Ну, я не хочу, чтобы он видел меня в дурном свете. У меня аж рука дёрнулась, чтобы втащить ему, но я вовремя удержал себя. Хотя, по-хорошему, стоило, но просто было глупо разводить тут ещё больший фарс. Лучше будет дома поговорить, я думаю. Спросить, нахуя надо подстрекать Ковальского и провоцировать его, даже если это типа смешно дохуя и теперь не страшно выставлять напоказ перед ним наши типа отношения. Ему вообще не страшно? Не кажется это хотя бы просто невежливым по отношению к нему? Куда вообще делся вот этот страх перед Ковальским? В том году меня так пугали этим всем. Мда, и в том же году Артём сам себя вёл, как идиот. А сейчас, он думает, раз Илья сказал, что не будет нас дёргать, то всё можно? Он серьёзно ему поверил, да? Совсем дурной? Ковальский удивлённо вскинул брови, после чего повернулся ко мне, задумчиво прикладывая руку к лицу. – Что бы ещё такого про тебя рассказать. Чтобы он насовсем в тебе разочаровался и бросил. Вот, Артём, видишь? Ничего он нам не простил, просто момента и повода ждёт. А ты тут масла в огонь подливаешь. – Как ты спалился на воровстве в магазине? Или это недостаточно стрёмно? О, я знаю! – вдруг осенило его. – Когда ты отравился в лагере.. – Завались, а, – перебил его Артём. Я не хотел, чтобы при мне ругались, так что даже отошёл от них подальше. Ну, ещё чтобы не смущать Артёма. Не знаю, что там Ковальский хотел мне рассказать, но готов поспорить, это опять как-то связано с физиологическими процессами – ну, раз уж речь об отравлении, не трудно догадаться. У Ковальского странные представления о мерзком. Ну, в смысле, если он думает, что что-то подобное может разочаровать в человеке или как-то приглушить влечение к нему, я не знаю, что с ним не так. Нет, это, конечно, противно, спорить не о чём. Но покажите мне "социального" подростка, который ни разу не напивался до подобного или.. Ну господи. Сейчас это не является чем-то постыдным. Наоборот все любят с придыханием и под восторженные возгласы одноклассников рассказывать, как хорошо они провели ночь, даже если на утро им было пиздец хуёво и хотелось только сдохнуть. Это же кРуТо. Так все должны жить. Так что стесняться тут нечего. А то, что Артём может не оценить. Ну, он типа не любит, когда о нём знают плохие вещи. Хотя для людей, которые заботятся о мнении о себе у других, он слишком развязно себя ведёт. Но, наверное, это всё опять его двуличность непонятная. Или как это работает. В любом случае всем похуй. – Опять Ковальский всем мозги ебёт? Рита снова была нашим лучом света в царстве Тьмы Ковальского. Вовремя появится, надаёт ему по лицу и успокоит тем самым. Святая. Просто святая. – И как ты это поняла? – недовольно спросил Ковальский, отходя. Говорю же, он как Тьма. Которая понемногу начинает рассеиваться с появлением Риты. – Я могу в любой момент подойти к компании, где ты стоишь, сказать это, и я буду права в девяносто девяти случаях из ста. Просто поверь мне. Артём усмехнулся, покосившись на Ковальского, который скривил рот, строя из себя обиженного и несчастного. Рита же решила продолжить казнь. – На самом деле, я увидела, как Артём бьёт тебя, а Арсений отходит. Опять про свои богомерзкие штучки говорим? М? – с наездом снова хмыкнула она, ещё и подперев бока руками. Ковальский быстро сориентировался и полез к Артёму обниматься. – Спаси меня от неё. – Нет, вы посмотрите на него, – хватая его за руку и подтаскивая обратно к себе, воскликнула Рита. – А ещё говорил, что не будет по венам ширяться. Присмотревшись, я заметил на локте у Ковальского посиневшее пятно. Рита такая внимательная и заботливая. – Да ты дура, что ли? – Ковальский быстро вырвался из её хватки и снова попытался отойти. – Я кровь сдавал. – У-у-у, – коварно протянула Рита, усмехаясь. – Что, всё? Можно с тобой прощаться и сушить сухари тебе на зону? – Тебе лишь бы о зоне, – Ковальский закатил глаза. – Просто сказали проверить кровушку. Но да, это у него из-за тёрок с военкоматом – Рита просто не знала об этом в силу того, что не ходила с нами по больницам из-за всей этой хуйни. Вот. А была бы тоже парнем, знала бы, что когда у нас был медосмотр, Ковальский почему-то не принёс анализы. И теперь сдавал их отдельно. Дурак человек, что тут сказать. Нельзя же сразу всё нормально сделать. – После школы за результатами идти. Сейчас бы за результатами ходить. Сейчас же в интернете всё можно посмотреть, нет? Или куда там Ковальский ходил кровь сдавать. В какие такие больницы, где результаты надо самому забирать? Что за бред. – Боюсь, блять. – Чего? – фыркнул Артём. – Что тебя в коридоре встретят симпатичные мужчины в форме и попросят с ними пройти? – снова усмехаясь, спросила Рита. Шутки про Ковальского и полицейских тоже уже заебали. Даже меня, хотя я меньше всех с этим сталкиваюсь. Ну правда, блять. Было и было, почему надо до сих пор припоминать ему это? Хотя если дело просто в намёке на то, что у Ковальского фетиш на форму, то ещё ладно. – А, да не, – отмахнулся тот. – Я же знал, что мне надо на анализы идти. Так что, – Ковальский потыкал себе в висок. – Ничего не употреблял. Как бы, если ты сдавал анализы не в наркодиспансере, то чего ты волнуешься тогда вообще? В обычных больницах не проверяют на наличие каких-то не тех веществ что в крови, что в моче. Вот лишь бы повыёбываться.. – Просто по моим венам течёт пивасик, – Ковальский расставил руки и поделал ими волнообразные движения. – И я переживаю. Типа, приду туда к ним, а они мне скажут: "Молодой человек, вы что, каждый день бухаете, это что такое?". Ты же сказал, что не принимал ничего, нет? Или имелось в виду, что ты не принимал ничего "тяжёлого"? За что не могут посадить? За пивасик-то не засудят, ага. – Да им похуй, господи, – Артём мотнул головой. – Вообще всем похуй, ты не поверишь. Да они и не узнают, блять, вы тупые? И можно было бы рассказать им, но нет. Это слишком просто. Буду молча сидеть рядом и называть всех долбоёбами из-за того, что они не знают того, что знаю я. И намеренно ничего им не расскажу. – Не мешай ему думать о себе как о ком-то пиздец важном, о котором все думают и все волнуются, – шепнула ему Рита. – И вообще, что за зацикленность на пидорах? – вдруг снова завозмущался Ковальский. – Ты уже как все те чмохи, которым чуть что – о, боже, пидоры, геи, а-а-а-а, гомоебля, мужские жопы, пороться в задницы. Я просто познакомился с одной такой недавно. Вроде, двадцать лет, а ведёт себя как двенадцатилетняя хуета, только созревшая и отчаянно ищущая, на что подрочить. Я слегка охуел с такого потока слов и информации, и, в общем-то, судя по по воцарившейся тишине, не я один. Это что было сейчас..? Ковальский нормально себя чувствует? – Ты долбоёб, что ли? – Рита тоже нескоро справилась с удивлением. – Зачем так много слов. Да и в смысле. Тебе же нравятся мужчины в форме. Я к этому говорила. А ты сразу про пидоров и еблю. И кто в итоге у нас главный ебанутый извращенец с зацикленностью на пидорочках? – Кстати, – Ковальский что-то вспомнил, но быстро передумал нам об этом рассказывать. – Хотя нет, не буду с вами говорить об этом. Идите нахер. – Вот чёрт, – огорчённо протянула Рита. – Ковальский не расскажет нам про очередного охуенного охранника из какого-нибудь магазина или типа того. Я посмотрел на Илью, про себя отмечая у себя же дикое желание пожалеть его. Вот за что с ним так? Он не заслужил такого отношения к себе. Ладно, заслужил, просто прекрасно, и мы все это знаем. Но просто из-за того, что конкретно сейчас он не сделал никому ничего плохого, складывается такое ощущение, что на него просто так все гонят, а он, бедный, только и делает, что обороняется. Нельзя вестись на это. Но пожалеть его всё равно хочется. Чёрт бы подрал эту мою мягкосердечность. Что там Ковальский говорил про то, что я могу пойти с ним в семинарию? Может, и правда согласиться? Пирсинг вытащу, так и быть, татуировки хотя бы тональником буду замазывать каждое утро. А так. Может, даже Отто понравлюсь? Ну, типа, ударился в религию, классно же. И не в какое-то там католичество вшивое, а в наше, хорошее русское православие. И типа я буду молодцом. Может, и правда можно так попробовать..? – Вы, кстати, заметили, что тут на единицу площади слишком высокая концентрация людей, которые дрочат на форму? Мы вчетвером молча переглянулись. Ну, по сути не было ничего странного в этом. Обычный фетиш, и чего удивляться? Уверен, если по классу поспрашивать и дать время на подумать, то найдётся ещё пара человек таких, и их прекрасно можно будет понять. Если это и правда охуенно, то в чём проблема? Рита, к тому же, не только на военную засматривается. Ей ещё азиатская национальная одежда нравится. Артёму, вроде, тоже. Да и мне, скрывать не буду. Сейчас ещё окажется, что и Ковальский любит сохранять себе картинки персонажей из всяких аниме и игр.. Мда. Четыре долбоёба. Кажется, нам правда было на лбу написано встретиться когда-нибудь? И чтобы я похерил все нервы с этой хуйни. – Не, ну если реально классно. Что может быть лучше красивого высокого мужика в камуфляже и классных сапогах? – Я как-то к сестре ездила, – Рита решила поделиться и сама. – И мы идём по улице, а там два парня-охранника из какого-то магазина или откуда-то вышли. И я такая смотрю на них. – И тут по ногам что-то побежало, да? – Отстань, – шикнула Рита. – Но правда. Они ещё молодые, высокие были. Хотела их сфотографировать, но не решилась. А, может, мы и правда больные тут все. Но что уже поделаешь. – Арсений у нас мастер по беспалевному фотографированию. Поставляет мне фотки вкусных охранников со всего района. Да господи. Хватит преувеличивать. Пару раз всего было. – Научи меня, – сразу заинтересовалась Рита, но нас быстро прервали. – А с нами вы, то есть, фотками делиться не хотите? – Ну давайте конфу ещё создадим? – Ковальский мотнул рукой. – Будет у нас целая сеть по сбыту фоток всех охранников со всего города. – На четыре человека, да? – Все с чего-то начинают. – Да, – согласился Артём. – Предлагаю для начала Арсению вернуться сюда и перестать стоять, как защекан. Ковальский тихо посмеялся, но в то же время заинтересованно нас оглядывая. Не понял причину наезда? Класс, я тоже. И что ещё за защекан, слышь? Самый умный, блять, что ли? – Блять, сколько можно, уймись уже, а? – зашипел он, стоило мне только подойти. – Ебало схлопни. – В церковь больше не ходил? Мда. Не надо было ему говорить. Причём, так тупо. Сперва он весь такой "Ну я же хочу понять, ну чё ты, расскажи мне", а теперь издевается надо мной. Может, ходил? Может, даже со священником разговаривал? И что дальше? Что ты мне сделаешь? Вот довыёбываешься мне, я задружусь с тем батюшкой из твоего подъезда и буду к нему ходить каждый день. И у него же ночевать. Так что ебало завали, реально. – На всех трёх службах вчера был, – фыркнул я, краем глаза замечая, как Ковальский весь вытянулся, замерев. – Ой, Сеня ходит в церковь? А можно мы вместе будем это делать? Блять, начинается.. – О, о, о! – внезапно Ковальский совсем угорел. – А ты знаешь, что они на Пасху пускают позвонить в колокола? – Да? – тут уже и я заинтересовался немного. – Ага. Пойдём вместе? Знаешь, какие ощущения пиздатые? Ну и романтика, конечно. Ладно, было бы странно, если бы он не приплёл свою ебаную романтику, но допустим это реально интересная херня. – Пойдём. – Нет, – Артём зачем-то даже за руку меня взял. – Никуда вы не идёте. Ковальский сощурился, довольно улыбаясь. – Да ладно. До Пасхи же ещё дожить надо. Кстати, да. Просто мало ли, что за это время случиться успеет. Может, кто-нибудь умрёт. Ещё. Или меня посадят. Какие тут планы можно строить, если никакой уверенности нет. Когда меня опять затрясло, Артём толкнул меня в плечо и затем втащил, когда я развернулся к нему, чтобы наехать. Блять, вот просто. Уровень умения поддержать – Артём. Что ещё может быть нужно. * – Мы так и не решили что наркоманы делают с солями, – отсмеявшись, вспомнил Данил. Они уже уходили от этой темы, но вот, вдруг снова решили вернуться к ней. Как будто сейчас обсуждение увенчается успехом. Или кто-то размышлял над вопросом? – Долбят, едят, по вене пускают? – Ага, по вене. В шприц высыпают. "Почему не работает?". С их охуенных шуточек и того, как они говорили обо всём этом, даже мне уже пару раз становилось смешно, и я отворачивался к окну, чтобы моего перекошенного ебала не было видно. Хотя кто бы на меня смотрел, спрашивается, если половина оставшихся в кабинете была вовлечена в эти увлекательные разговоры, а вторая занималась своими делами, но допустим. – Да не, в смысле. Растворяют с чем-то. Наверное. – А разве не. Как героин? На ложке там чёто подогревают. – Не, героин шприцем пускают. – А на ложке подогревать тогда зачем? – Ну, не знаю. Так это же типа порошок, а после этого он становится жидким. Одиннадцатый класс. По восемнадцать лет людям, а они не знают, как употреблять героин. Я их не осуждаю, конечно – как бы, это хорошо, что не знают. Но могли бы уж из сериалов и фильмов запомнить как-нибудь. Лично я из мемов знаю. У Артёма очень странные рекомендации в Контакте, так что пришлось посвящаться, да. – Его в шприц выливают и пускают. Я в Сиянии видел. – Ещё было в "Во все тяжкие". – Ой, такое говно. Не понимаю, почему всем так понравилось. – Сейчас Ковальский придёт, надо будет узнать у него. – Да я уже гуглю. – Да не надо, – Денис хлопнул Громова по руке. – А то сейчас в окно ОМОН как влетит. Я снова хихикнул про себя. Артём недавно тоже рассказывал, что пытался найти песню по фразе и там было что-то про "убить президента". И он боялся вбивать это в поисковик, потому что "А если меня повяжут и увезут?". Дурак человек. Всем же прям есть дело до рандомного мальчика из Сибири и что он там гуглит. Даже если это про убийство президента и на пиндосском. Ох уж этот недостаток внимания. Или просто паранойя. – Тихо, тихо. Тут написано, что соли рассасывают под языком, смешивают с напитками.. – О, коктейльчик. – .. или засовывают в анальное отверстие. Ковальский с Артёмом вернулись в кабинет ещё на моменте с "рассасывают под языком", так что и часть про анальное отверстие они услышали. Ну, тут слышать должен был только Ковальский, потому что именно для него это меметично. Он же у нас главный пидр в классе и всё такое. Хотя он, кажется, уже заебался всем доказывать, что ещё не лишился той самой своей девственности, но ладно. Не думаю, что кому-то реально есть дело до этого. Просто это хороший повод для шуток и только поэтому все любят припоминать ему это. Он ещё реагирует забавно. Как будто ему важно. Хотя что значит "как будто". – Всё, Ковальский. Всё понятно с тобой. Странно, что никто не пошутил, что он пришёл подозрительно вовремя, но ладно. – Что вам понятно? – занимая своё место, на удивление спокойно отозвался Илья. – Моя жопа ещё не тронута. Ни один инородный объект в ней не побывал. Будь то чей-то член или.. Блять, какого хера вообще? Вы что там ищете? – Что наркоманы делают с солями. – Могли бы и у меня спросить, а не всякую хуйню в интернете читать. – Ну тебя дождаться надо было. – Рассасывают их. В дёсны втирают. Или долбят. Хотя хуй знает. Может, и через жопу тоже можно, а я просто не знаю. Странно, что кто-то вроде тебя и не знает о чём-то подобном. Хотя бы ради шуток. – Это для этих, – Артём тоже вдруг втянулся в беседу. – Помните, мужик приходил, рассказывать про вред наркотиков? Что вот, вы удолбитесь, захотите ебаться и сможете вступить в однополую связь. Это вот способ для таких. Кто уже навступался. – Ага, и им нравится, когда зад что-то щекочет, – фыркнул Ковальский. – Тут реклама на сайте. Связаться с наркодилером по скайпу. – А-а, то есть, там пошагово всё. Сначала узнали, как. Теперь можно заказывать. – Ты уточни, слышь? Саня, – позвал Громова Ковальский. – У него соль можно в жопу пихать или у него не такая? – А если у них это щепетильная тема? – задумался Артём. – Прикиньте, вот обычный наркодилер такой сидит, ему звонят и спрашивают таким противным голосом: "А у вас соли можно в жопу пихать? Гык-гык". И он такой: "Блять, как вы меня заебали, шутники ебаные". И тупо сбрасывает. – И в ЧС кидает. – В ЧС у наркодилера, – посмеялся Ковальский. – Когда настолько отбился. Ну вот, мне теперь интересно, насколько это действенный способ. Даже не знаю, кого подбить на попробовать. – Ты всех своих таких друзей попроси. Статистику потом соберёшь. Ковальский как сидел с задумчивым лицом, так и сидел. Не последовало вообще никакой реакции, и я даже не удивился, что он никак не подъебал Артёма или меня, что мы можем в этом поучаствовать. Ну, может, оно и к лучшему. – Саня, – вдруг проснулся он. – А ты где читаешь? – Сайт центра помощи и реабилитации наркоманов и алкозависимых. – То есть, это не религиозная хуета? У нас же, кстати, есть такой, – зачем-то решил поделиться с людьми Ковальский. – Причал, или как-то так. Берег какой-то. "Причал" было правильным названием, но я не решился вмешиваться. Типа вряд ли это полезная информация и какой вообще смысл лезть к людям и занудствовать. Хотя если Ковальский хочет туда пойти, то я его даже поддержу. Молча. Про себя. Но зато всем сердцем. Другое дело, что вряд ли это окажется действенно.. В смысле, я, вроде как, что-то слышал про работу таких центров. И что-то сильно сомневаюсь, что человеку реально может помочь подобное. Хотя как знать. Вдруг не все они такие. – Он ещё знаешь где находится. В Сосновом Боре. – Боре, – повторил за ним Артём. – Бору, блять. – Ну да. Чё, Артём, когда пойдём ко мне. Сначала так.. Сука, – Ковальский нервно рассмеялся. – Никогда большей хуйни не слышал. Что за пиздец. Отсмеявшись немного, он продолжил. – Сначала так, нормально, рассосём, а потом по жопам? – Давай ты сам. Как ты любишь. – Эх, Артём. А я бы не отказался тебе засунуть. Можно даже только в рот. Если в жопу совсем уж не хочется. Ага. О том, что Ковальский в этом году особенно увлёкся наркотой, слышали и знали все – в классе периодически обсуждали это всё и теперь Ковальский мог чуть ли не каждый день припоминать охуитительные истории с выходных или ещё откуда-нибудь. Это особо не скрывалось даже и мне было бы похуй, но была одна проблема, озвученная буквально только что. Если бы в этом всём не участвовал Артём. Я не то чтобы часто об этом думал –старался, но вот сейчас, когда об этом снова заговорили, предварительно ещё упомянув, что у этого могут быть определённые последствия и совсем не хорошие и не весёлые, мне снова стало слегка не очень. Запрещать Артёму отдыхать (хотя как будто нельзя найти другой способ, понормальнее) я не мог и не хотел, но это всё равно было плохо. Читать морали взрослому парню? Который и без меня прекрасно знает о всех возможных последствиях. Это странно. Плюс я не хочу выглядеть как шмонька тупая. Хотя я уже, как бы, но то хотя бы у меня в голове. А не так, что я выношу это наружу и веду себя как вся такая из себя заботливая хуйня. Не знаю, почему меня это смущает, если происходящее и правда является серьёзной проблемой, но пока не хотелось вмешиваться всё равно. По крайней мере, не настолько сильно, чтобы я не мог себя остановить. Да и я всё ждал, когда Артём сам придёт к выводам. Ну, часто же такое бывает, что во всяких этих спидозных притонах из-за наркоты происходит всякая хуета? Вот. Я надеялся, что Артём насмотрится, как это всё хуёво, и сам придёт к мысли, что лучше завязать с этим, пока не стало совсем поздно. А то вот Ковальский рассказывает, как там одной девушке стало плохо, как у неё кровь из носа пошла, как кто-то сознание потерял, как кто-то начал в судорогах на полу биться. Просто никто же не знает, у кого как со здоровьем. Никто ни за кем не следит. И если с кем-то случится что-то серьёзное, и если вдруг у этого всего будет летальный исход, по шее надают ведь всем, верно? И тогда уже никого не будет ебать, что это лёгкие наркотики, что они не вызывают привыкания, и что там ещё все любят в качестве отговорок использовать. Как-то я даже читал, что даже у животных это работает. Вообще, над сутью эксперимента я бы посомневался, но вывод там был примерно следующий: животные, запоминая неприятный опыт после опьянения, больше не тянулись к веществам, его вызывающим. И я всё надеюсь, что некоторые люди начнут вести себя, как бы.. Поинтеллектуальнее свиней. Или обязательно должно произойти что-то пиздец всратое, чтобы у них мозги заработали? Или это, как бы сказать.. Невосприятие мысли, что все те страшилки, которыми вас кормят, могут произойти и с тобой? "Ой, да ладно, это случается только со всякими чмошниками, а я-то аккуратно и правильно всё делаю", или ещё что-нибудь такое. Я так под машину попал. Тоже думал, что со мной никогда такой хуйни не произойдёт, и зачем тогда так дрочиться с правилами дорожного движения. Вернее, я вообще не думал даже, что когда-нибудь смогу оказаться в подобной ситуации. А потом проснулся в больнице в один прекрасный день и пока. До сих пор не оправился. Поэтому мне и страшно. И самому вмешиваться не хочется, отсюда и надежда на то, что Артём сам додумается, но вот если он сделает это, когда будет уже поздно? Сидя в отделении и вспоминая увиденный незадолго до этого труп кого-нибудь с забитой рвотой глоткой или ещё что-нибудь такое. Господи. Я, конечно, мастер накручивать, но это правда не смешно. Ладно, Ковальский, хрен с ним и со всеми остальными, чьих имён я даже не знаю – они меня вообще не ебут и не беспокоят. Но если с Артёмом что-то случится? Я бы не хотел, чтобы он оказывался в подобных ситуациях. Но да, я всё ещё слишком тряпка, чтобы активно вмешиваться в его жизнь. Поэтому буду сидеть и ныть. Но если даже после таких выпадов Артёму не страшно принимать вещества с Ковальским поблизости (в одной квартире, ага), я не знаю, что с ним не так. Хотя вряд ли для него подобные вещи в новизну. Насколько мне известно, до нашего с ним знакомства Ковальский очень рьяно приставал к нему. И происходили вещи даже похуже, чем такие вот шуточки, но дальше не заходило. Ну, не считая некоторых ситуаций, но там не страшно. Так-то Ковальский, как рыцарь, дожидается прямого согласия. М-м. Так что можно особо не переживать.. Но мне вот интересно. Согласие, данное в пьяном бреду, это тоже согласие? Или человек должен быть обязательно трезвым? Как Ковальский на такие вещи смотрит? Просто интерес и не более. – Арсений нас не слышит? – услышав своё имя, я отвлёкся от своих пиздостраданий. – Провода видишь? Я сидел в наушниках, но, как уже можно догадаться, без музыки, так что всех и всё я всё-таки слышал. Но сейчас я даже двигаться не хотел, чтобы никак себя не выдать. Не знаю, что там Ковальский хочет, но просто не стоит. Не хочу сейчас внимания к своей скромной персоне. Мне грустно и я хочу побыть в одиночестве. Да, поэтому сижу без музыки. Но хотя бы никто не доебётся. – Что тебе от него надо? – Хотел узнать, пойдёт он с нами в субботу или нет. А, ну ладно. Можно выдохнуть спокойно. Хотя нет, нихуя. Ковальский что-то задумал, и ему нужно знать, буду я там или нет, чтобы провернуть всё удачно. Я знаю. Точно знаю, в чём дело. Не может же он просто так интересоваться подобным. Зачем я ему, в конце концов. Зато забавный парадокс – как только я не прихожу на устраиваемые им блядовники, там происходит какой-нибудь пиздец. Иногда даже с участием Артёма. Как только я там – всё тихо и мирно. Может, конечно, я сейчас обвиняю не того человека, и виноват сам Артём, но допустим, Ковальский этому способствует. Вообще, если так подумать, из-за всей этой хуйни с наркотиками мы типа отдаляемся друг от друга. Мне неприятно находиться с ним рядом, пока он под веществами, да Артём и сам не рвётся к общению. Ну, со мной. С другими людьми ещё да, а я типа так. Со мной можно общаться только трезвым, наверное. Ну, по сути, это как раз причина, почему я стал реже там появляться. Мне же так прикольно сидеть на кухне с Дашей и Канарейкой (ничего против не имею, но реально, у меня могла быть и компания получше), пока мой ненаглядный страдает хуйнёй с другими людьми в зале или ещё где. Я лучше дома посижу. По крайней мере, там можно поиграть во что-нибудь, отвлечься. Хотя разговоры с людьми тоже хорошо заходят, мне даже начинает нравиться (вау), но так я ещё улучшаю отношения с матерью. В тот раз, пока половина моих любимых одноклассничков бухала, мы вместе играли в Фар край. Было прикольно. И это типа "Сделай правильный выбор". Семья. – А Рита так и не хочет ходить? О, Рита.. Может, она в один день тоже устанет от всей этой хуйни и захочет поговорить с Артёмом о его поведении? Ну, в смысле.. Как она вообще к этому относится? Нейтрально? Положительно? Нормально – отрицательно? Исходя из того, что она вообще перестала появляться на таких мероприятиях, можно предположить, что отрицательно. Я это к чему – её-то Артём наверняка послушает? Или хотя бы призадумается. Хотя я в любом случае не буду ни с кем это обсуждать. Да и с кем. Если только с Артёмом эту проблему решать. Но я подожду ещё чуть-чуть, пожалуй. Мда. А потом у них реально кто-нибудь умрёт и пиздец всем. Отлично. – Нет. Ты её заебал своими приколами, она не хочет. Да и она сейчас занята. – А, да, – вспомнил Ковальский. – Она же съёбывает. Надо итальянский учить. Глубоко вздохнув, он выкрикнул: – Мangiati una merda. Это не было бы так забавно, если бы в этот момент в кабинет не вернулась Рита. Что-то сегодня все появляются подозрительно вовремя. Охуеть даже можно. Это так задумано, да? Услышав ругательства и, наверное, приняв их на себя, дама нахмурилась и, недовольно разглядывая Ковальского с Артёмом, быстро прошла к их парте. – Сам дерьма поешь, – кидая Ковальскому в лицо заказанный им бутерброд, фыркнула Рита. Было забавно спустя столько лет узнать, что это означает. Я просто слышал это раньше. В Касселе, конечно, туристов не так часто встретишь, но как-то мы ездили с Отто в Палермо, и типа мда. Уверенно могу заявить, что знаю, как выглядят и ведут себя итальянские бабки-истерички (да, видя их всего один раз, но я знаю). Ковальский сейчас реально походил на одну такую, надо отметить. Очень странно.