Keiner von uns

06.02.15, Пятница

– Не трогай его, – посмеялся Ковальский. – А то он сейчас и тебе ебало набьёт. Я и сам догадался, что случилась какая-то хуйня, но слова Ильи это только подтвердили. Ну пиздец, блять. Решил поспать подольше, а тут уже что-то случилось. И вот ни днём позже, ни днём раньше, аккурат когда я опоздал. Специально, чтобы я пропустил всё самое интересное? Но минуточку, блять. – "И тебе"? – я развернулся к Арсению. – Ты что опять сделал? Обращался я к нему, вообще-то, но что-то мне подсказывало, что он и дальше будет меня игнорить. По крайней мере, сидел он с таким выражением лица, будто нахуй ему никто не сдался, оставьте его в покое и просто исчезните все к хуям. Да он даже не смотрел на меня. Ковальский ему что-то про меня напиздел опять, да..? Так всё было? – Въебал девке из десятого, – всё-таки выдал он, немного погодя. – Не, ну справедливости ради, она реально как сука себя повела. Я недовольно посмотрел на Ковальского. Опять он его защищает? Ага, а потом Арсений ещё кому-нибудь втащит, как раз потому, что получает одобрение от общества. В лице одного Ковальского, да, но ему хватает. Илья, заебал. И ты, Арсений, тоже. Сколько можно-то уже? Что на этот раз тебе не понравилось? – И что случилось? Ковальский глубоко вздохнул, готовясь к увлекательному рассказу. Конечно же, я совсем не хотел послушать самого Арсения. Ни разу просто. Но Арсений, как обычно, сидел со сложным ебалом, и "тупа похуй". За что его и любим, ага. – Короче, мы сейчас уходили из кабинета, и у Арсения из рюкзака выпали деньги. Несколько монеток там, не суть. Одна укатилась под вот этот столик, который там стоит в конце. – Ну. – Ну и Арсений подвинул его, чтобы проверить, есть там что или нет. А потом подвинул обратно, чтобы было удобней достать монетку. И что, блять, он из-за денег так психует, что ли? – Но, – Ковальский поднял указательный палец. – К тому моменту кабинет уже захватили десятиклассники и их староста положила на этот столик свою куртку. И то, что Арсений пододвинул его, очень её оскорбило, почему она прям вот накинулась на него. "А ты можешь аккуратней?". Сений реально спокойно спросил типа.. Вот это его "Сений реально спокойно спросил" звучало так защищающе. Ковальский вот прям ручаться был готов за это, похоже. Но что за бред, блять.. Вы поругались из-за куртки, серьёзно? – .. "С ней что-то случилось? Чё крики поднимать из-за хуйни", и тут её понесло, блять. "Это моя курточка, ты должен быть аккуратнее". Я говорю "Бля, у нас гардероб есть, сдай туда свою одежду и не выёбывайся". А она такая: "А я не хочу сдавать в гардероб". Я посмотрел на Арсения, который продолжал сидеть неподвижно. Не хочешь ничего добавить, нет? Как бы, ты главный герой истории, хули сидишь молча? Я тем более хотел бы тебя послушать, а не Ковальского. Нет, не возникает желания? Ну как знаешь. – Сений продолжает: "С ней что-то случилось? Хули ты тут развела?". Короче, она там развизжалась ещё больше. Арсений сказал, что ему поебать, и она ка-ак накинулась на него. "Ты чё, ахуел?", – Ковальский развёл руками, как бы быкуя, – и в итоге он вломил ей по еблу. Тут Илья уже не выдержал и рассмеялся. При этом он всё ещё пытался что-то сказать, но я различил только "Прям промеж глаз". В любом случае, мне было уже всё равно. Конец истории мне с самого начала проспойлерили, так что.. Мда. – Это правда? – я снова развернулся к Арсению и хотя бы на этот раз он меня не проигнорировал. – Да. – Прям слово в слово? – Я не матерился. Только когда сказал, что мне похуй. Ого, ты так умеешь? – И Ковальский упустил пару наших реплик. Но в целом – да. Я всё ещё не одобрял все эти мордобои, которые Арсений разводил с рандомными девками, но сейчас я уже не знал, как реагировать. Летом он вломил совершенно случайной прохожей. Сейчас у него, по сути, была причина, но почему-то меня всё равно это не прикалывало. Я бы на него наехал, но после всё той же хуйни в августе мне было слегка неповадно это делать. Типа, он сам мне тогда высказал, что я мудак тупой и не мне выёбываться на людей в такие моменты, потому что я сам не лучше. Сколько на моём счету драк ни за что, и девушек я тоже бил, как бы, и хули я выёбываюсь и строю из себя святого, когда кто-то другой делает это же. Но бля.. – Земля тебе пухом, Арсений, – вздохнул Ковальский, складывая руки на животе. – Настучит ведь ТВхе, пойдёшь объяснительную писать. – Напишу. Что, видите ли, из-за того, что какой-то пизде не хочется сдавать свою куртку в гардероб, я должен следить за тем, чтобы она не прикасалась к стене и не мялась. Ой, он даже начал использовать "девка" и "пизда", говоря о девушках. Надо же. Арсений, от которого даже "баба" услышать – пиздец событие. Сильно же его задело, м-м. – Арсений, ТВха же на её сторону встанет. Осознав это, я закрыл лицо руками. Блять, вот только не это. Они и так друг друга ненавидят, а сейчас у них будет повод ещё больше друг на друга взъесться. Татьяна Викторовна ему точно потом прохода давать не будет, а Арсений же завалиться вовремя никак не может, м? И будет у нас грандиозных противостояний в два раза больше теперь. Охуенно, блять, просто. – Да мне похуй. Пусть хоть совет собирают. Поебать. – Ну ты морально всё равно готовься. Что тебе сейчас начнут заливать. Что бить девушку – не по-мужски. Что мужчина должен быть выше этого и должен.. Терпеть всё дерьмо молча. И что если ты такое быдло и животное, что не можешь держать себя в руках, то сиди дома. Или пей таблеточки. – А Татьяна Викторовна никакие таблеточки попить не хочет, – проворчал Сений, мотая головой. – Для похудения. – Они же не помогают. – Зато побочки есть. Может, она сдохнет. Блять, Арсений.. – У, это война, – заинтересованно протянул Ковальский, аж ёрзая на стуле. Ну конечно, вот уж кто рад тому, что люди вокруг ненавидят и хуесосят друг друга, так это он. Он как вампир, только питается ненавистью. Ему это прям какое-то странное непонятное удовольствие доставляет. Что, блять, происходит в жизни. – Арсений, – в кабинет зашли несколько парней во главе с Данилом. – Кто тебя обидел? Кого обидеть в ответ? – Что случилось? – тут уже подтянулись девочки, сидевшие в кабинете. На этот раз отвечал уже Арсений: – Какая-то пизда быканула. "Я не хочу сдавать свою куртку в гардероб, хочу раскидывать её хуй знает где, а ты следи, чтобы она не помялась и не запачкалась, чмо ебаное". – Арсений, – с осуждением протянула Лиза, головой указывая на учительницу у доски. Я аж охуел слегка. И когда она пришла..? Давно она здесь? Что слышала? – Да похуй, – тот только махнул рукой. Ой, господи.. Я панк, мне похуй. Я мне, похуй панк. Матерюсь даже при учителях в кабинете. Ну, Юлия Геннадьевна, кажется, и не заметила. Или намеренно проигнорила. Она женщина понимающая, да и Арсений ей нравится. Может, он у неё на вольготном положении. Или какая-нибудь такая хуйня. Ковальский решил расширить версию Арсения, но теперь у него уже было больше слушателей. Я тоже слушал, так же наблюдая за остальными – было интересно, как они отреагируют. В частности, меня интересовала женская половина класса. Хотя из неё в кабинете сейчас были только Алёна и Лиза, но всё же. Общее мнение мы и по двоим сложим, нам не трудно. Просто есть же какая-то женская солидарность. Алёна с Лизой, конечно, с Арсением неплохо общаются, но типа. Это же не значит, что они сейчас должны одобряюще покачать головами, типа "Молодец, всё правильно сделал" и отвернуться? Парни-то понятно, они один хуй его поймут и оправдают. А девушки? Что они скажут? Но Лиза с Алёной только переглянулись, усмехаясь при этом, так что я решил, что, наверное, всё нормально. По факту, не то чтобы меня ебало, кто и что думает о произошедшем. Но я хотел узнать среднее мнение по больнице, чтобы решить, в какую сторону склоняться самому. В психушке говорили так делать. Если происходит какая-то хуйня, иди за большинством и не выёбывайся. Грустно, а что поделать. – Причём, она так завыёбывалась сразу, – Ковальский говорил уже тише, что забавно. – Хотя Сеня прилично с ней говорил. Сений умеет прилично разговаривать, ого. Ладно, не смешно. То есть, он реально пытался что-то с ней обговорить сперва? Бля, чё вообще пытался? Ушёл бы спокойно и всё. Не мне, конечно, о таком размышлять. Я бы этой курице ещё за не тот звук в мою сторону ебало разнёс в труху. Но Сений же не психованный мудак без тормозов. В класс всё подтягивались люди. – Ну что, Арсений? – Костя с широкой улыбкой оглядел его. – Как тебе десятый класс? Очень подозрительно было, на самом деле. Половина класса была вообще не в курсе произошедшего, при этом кто-то знал обо всём во всех подробностях, а кто-то знал, что что-то случилось, но не знал, что именно. Хотя Ковальский же сказал, что Арсений и та девка поругались, когда они уже уходили из кабинета. Может, часть уже успела разойтись к тому моменту, и те единицы, кто остался, и стали свидетелями. Ковальский, очевидно, Костя и Данил что-то слышали.. Может, ещё кто-то, но и не суть. – Охуенно. – Мне кажется, они нарываются, – на первых партах уже начали зарождаться радикальные группировки. – Давайте им стрелу забьём? – За школой. И просто "У, сука", – Громов ударил себя в ладонь. Начинается, блять. – А кто на тебя наехал-то? Я осмотрелся в поисках Юлии Геннадьевны, но её уже не было. Как, блять, она так незаметно перемещается в пространстве..? Юлия Геннадьевна? Вы призрак? Скажите честно. – Староста их, – ответил Ковальский. – Эта, подружка Оксаны которая. – А-а.. – Ой, она же вообще ёбнутая. Мы как-то.. Я снова развернулся к Арсению, который продолжал таращиться в пространство перед собой. Можно было подумать, что он так расстроен из-за произошедшего, но в целом же, он всегда так выглядит? И он постоянно так залипает, когда ему скучно или нехуй делать. И чего я строю из себя хуету тупую. Всё с ним нормально. Не может же он так распсиховаться из-за ссоры с какой-то там девкой? Но мне всё равно почему-то хотелось его потрогать. За плечо взять, по голове погладить, всё такое. Как-то поддержать. С другой стороны, если сейчас начать до него доёбываться..? Он что? Реально ещё и мне вломит? Просто его бесит, что мы считаем его неженкой. В последнее время особенно. Если я сейчас начну делать что-то не то, Арсений обидится и даст по ебалу ещё и мне. А мне оно надо? Да похуй. – Арсений, – позвал его я и тот даже развернулся ко мне. С таким скучающим-унылым видом, что у меня чуть сердце нахуй сразу прямо там не остановилось. – Я хочу обниматься. – И что теперь, охуеть? – Пойдём.. Я не успел даже договорить (хотя как будто мне было, что предлагать), как Сений с тяжёлым вздохом подался телом вперёд, но вставать не стал – только пересел лицом ко мне и после этого обнял. Сказать, что я охуел – ничего не сказать. Это ожидалось в самую последнюю очередь – что он вообще согласится обниматься со мной, и что сделает это прямо в кабинете, при всех. Как бы, ладно, мы же не в дёсны задолбились, но типа. Что? Потупив немного, я обнял его в ответ, пристраиваясь головой у него на плече. Сразу стало так хорошо.. – Всё же нормально? – тихо спросил я, на секунду развернувшись к нему. Не стоило мне этого делать, на самом деле, потому что тут же проснулось дичайшее желание хотя бы в ухо его лизнуть, ну или поцеловать его – уже как самое большее. Так что я почти сразу же отвернулся обратно. Как раз так можно было видеть наших одноклассников, присутствие которых должно было смущать и ограничивать меня. И типа нехуй думать о всякой поеботе, тем более – заниматься ей. А пооблизываться и дома можно. Арсений же пойдёт со мной сегодня..? – Да пошла она нахуй. – Ну и правильно. – Ты даже не наедешь на меня? Я даже удивился. Типа, Арсений что-то высказал мне? Да даже не то, что он наезжал на меня сейчас, по сути. А то, что он вообще что-то спрашивал или говорил больше нужного. Хотя в последнее время это не то, чему я должен удивляться, но типа.. – Ну.. – вздохнул я. – Я всё ещё не одобряю эту хуйню с избиением людей, конечно. Но раз была ситуация. Значит, можно. Звучало по-ублюдски, и я не совсем это хотел и вообще должен был сказать, но я прям чувствовал вот это ожидание. Арсений ждал, что я сейчас начну читать ему морали, чтобы снова высказать мне, какое я чмо. Не надо, я летом наслушался. Да и хватит мне. Правда глаза режет, так сказать. – Ну ладно. Да и не хотел я сейчас ему мозги ебать. Мне такие кошмары живописные сегодня снились с его участием. Я чего обниматься и лезу. И думаю о всякой хуете. Про прикосновения те же, прочую такую милую хрень. Потому что я охуел сегодня утром от тяжести жизни. А кто ещё должен утешать меня в такие моменты. Тема с десятым классом никак не желала уходить, и рассевшись на двух рядах, вокруг пролёта между партами, одноклассники оживлённо промывали кости всем, кого только знали или с кем доводилось хоть как-то взаимодействовать. Это смотрелось просто охуеть как всрато и забавно, при том, что обычно весь наш класс был разделён на группки по два-три, ну, реже четыре, человека. И тут внезапно все, как по щелчку пальцев, сплотились. Вот, даже сидят все вместе, что-то обсуждают всем скопом. Такое вообще хоть когда-нибудь бывало? Ну, как говорит Ковальский, лучше всего дружить против кого-то. Ну и вот оно. Как мало нам нужно было, чтобы внезапно сплотиться. Всего-то какая-то бабища быканула на Арсения. Охуеть можно. Эта мысль показалась мне очень странной, так что я ещё раз развернулся к своему милому другу. По сути, было бы неплохо его оглядеть, но мы всё ещё обнимались, так что нужную мне сейчас информацию я мог прочувствовать. Не суть. Просто я не понимаю, кто в здравом уме будет быковать на это? Я, может, что-то проспал и Арсений подсох слегка, что больше не внушает страха своими размерами? Но нет. Из-за кофты не видно, как у него раскачены руки? Но ширина плеч, рост? Нет? Не пугают? Сложное ебало? Нет, не внушают нежелания связываться с ним в лишний раз? Я бы, не зная его, боялся бы даже мимо пройти как-то не так. А какая-то девка на него быкует. "Ты чё, охуел?". Вот же пиздец. Медаль ей за бесстрашие и ещё одну – за слабоумие. Я видел, как на нас косилась пара человек, но я даже этому значения придавать не стал. Когда Вова подходит к Сане и кладёт голову ему на плечо, всем ок. Когда Вова запрыгивает на Илью и начинает прыгать и стонать на весь коридор, всем тоже норм. Когда чуть ли не каждая вторая фраза – это гейская шутка, всем норм. Ну а мы с хуя должны переживать? Спасибо нашим очень гетеросексуальным одноклассничкам, что развели тут идеальную среду, чтобы обниматься и делать всякие другие вещи и нам. Двум реально пидорам. Главное не поебаться. А так даже поцеловаться можно, в целом.. Потом сказать, что я проспорил Ковальскому или ещё чё. При желании всегда можно выкрутиться. Другое дело, что Арсений мне ебало сломает, но допустим. "Просто поцеловались". Все и так знают, что мы с Ритой в отношениях. А у Арсения есть девушка в Германии. Ковальский позаботился о его статусе натурала дохуя в глазах наших одноклассников, всем распиздев об этом. Что пиздец как странно, на самом деле. Но по сути очень даже неплохо. Если вдруг что случится, у Арсения есть как бы защита. Как вот недавно было. Что Артём, который второй, начал чёт гнать на Громова, а тот такой "У меня хотя бы девушка есть". Типа "Я всё же меньше пидр, чем ты, так что завали ебало". Что происходит, блять. – Пойдёшь ко мне после школы? – вспомнив, что было бы неплохо уточнить уже сейчас, спросил я. – Зачем. – Как обычно. – Опять завтра никуда не пойдём? – уже недовольно спросил Арсений и я усмехнулся. – Это уже какой день будет. Точно же пизды дадут потом. Какой, блять, день это будет? Третий? Ну четвёртый максимум. Чё завыёбывался-то, нормально же всё было. – То есть, ты тут сейчас сидел, выёбывался, как тебе похуй, что тебе скажет Татьяна Викторовна. А сейчас переживаешь из-за пропусков. – Нас вызовут на профилактическую беседу. Ой, а мы боимся профилактических бесед? – Если будет тридцать процентов пропусков. А даже если и вызовут, предлагаю после неё забухать и не появляться в школе неделю. – Кто-нибудь точно умрёт такими темпами. – Да ладно. Когда он опустил руки, я сразу же отстранился. Так и не было понятно, согласился он или нет, но я надеялся, что да. Ух, дома наобнимаемся. Если Арсений доживёт до конца дня, конечно же. А то как-то не очень расклад получается. От начала урока прошло не так много времени, когда в класс зашла Татьяна Викторовна. Мы все сразу замолчали, никто даже довольно не загудел. Ну да, у нас тут всё серьёзно. Какие тут эмоции. Хотя можно было заметить общее оживление и то, как все начали переглядываться или оборачиваться назад, на пришедшую учительницу. Но не было ничего такого прям яркого и громкого. Очень напряжённая атмосфера, да.. – Арсений, – оглядев кабинет, наконец огласила Татьяна Викторовна. – Поднимись в мой кабинет. Тот даже бровью не повёл и просто молча поднялся из-за парты. – Держим за тебя кулачки, – поднимая руки, прошептал Ковальский. – Вернись из этого боя живым. Не дай ей сломить тебя. Я даже фыркнул. Сейчас, ага, Сений признает свою вину. Вот он бы со своей семьёй так петушился, как с Татьяной Викторовной, и реально, у него жизнь была бы намного легче. А вообще, хотел бы я послушать, как у ТВхи будет рвать жопу. Но будет странно, если мы пойдём с ним. Хотя можно же под дверью там постоять типа..? Но у нас урок, а отпрашиваться как-то не очень, да и хер нас отпустят. Сейчас же ещё какая-то там проверочная должна быть, нет? Не судьба, в общем. Ковальский, посмеиваясь, приложил ладонь ко лбу, типа отдавая честь. – Вернитесь из этого боя, сержант Арсений, – повторил он, на этот раз уже громче, явно для всего класса, и кто-то даже засмеялся. – Сейчас Татьяна Викторовна там будет просто, – Вова побил кулаком в ладонь. – Ух, чё будет. Можно отопление отключать, мы не замёрзнем. Когда дверь за Арсением закрылась, Юлия Геннадьевна встала из-за стола и прошла ближе к партам. – А что у вас произошло? – уже хитро нас оглядывая, спросила она. Пошутить бы про женщин и как они любят все вот эти сплетни-хуетни. Но мы вот сейчас сидели почти всем классом. И не лучше себя вели. А девушек у нас всего семь. И девятнадцать парней. И чё, блять? Женщины сплетни любят? – На Арсения наехала девочка из десятого, и он её ударил. – Ага. И вы всецело его поддерживаете? Вообще, меня тоже очень интересовала эта тема. То есть, мы исключаем, что одноклассники на стороне Сения только потому, что он их друг. Ну, вернее, как. Не сказать, что он тут в плохих отношениях с кем-то, но и прям уж вот заебатых-пиздатых тоже нет. Просто человек из класса, просто одноклассники. Хорошо. Значит, они реально солидарны с ним в мнении, что можно бить кого угодно, если он зажрался? Почему тогда меня никто не оправдывал и не защищал в началке? Не, ладно, несколько лет прошло и всякая такая хуйня, но всё равно обидно. Арсений, очевидно, людям нравится больше, чем я? Ну да, в целом. Это даже логично, в какой-то мере. С местными задротами его роднит, собственно, любовь ко всякой хуйне. Не-задротам не за что его ненавидеть. А я слишком много выёбывался раньше, продолжаю сейчас, так что мне на хорошее отношение надеяться глупо. А Арсений типа хороший. – Ну а чё. Если она реально не права. – Она вообще ни за что на него заагрилась. – Заагрилась – это, я так понимаю, проявлять. Агрессивное поведение? Я даже усмехнулся. Юлия Геннадьевна так хорошо расставляла акцент. С другой стороны, мне опять начинало казаться, что она воспринимает нас как стайку животных. Которая, как бы, и по.. Нет, не так. Какая там структура? Сначала популяция, потом стаи? Или сначала стаи, потом популяция? Я не помню. Я должен был готовиться сегодня, но понадеялся на Арсения, а Арсения у меня забрали, и теперь даже спросить не у кого. И списать тоже. Ну твою мать. Короче. Юлия Геннадьевна вообще часто нас стебёт с подобными темами. И сейчас она наверняка тонко-тонко нам намекает, что мы сейчас себя ведём как не особо умные животные. Если что-то сделал "наш", то это нормально. Ну или мы хотя бы просто осуждать не будем. А если бы кто-то другой девушку ударил, мы бы изошлись на дерьмо потому, что как так можно, девушек не бьют, у-у, блять. Или я сам это придумал, а ей ситуация интересна только с преподавательской точки зрения. Насколько я знаю, у неё очень проблемный класс, там какие-то лютые девочки, которые пиздят других девочек, и всё такое. ТВха пропагандирует по всей школе, что мы – эталон поведения, просто золото, а не класс. А тут какой-то Арсений, блять, ей всю статистику подрывает. Мало того, что подрался с кем-то, так ещё и девушке втащил. Вот же мразь. Мвазь, да. ТВха же тоже картавая, аха-х.. Ну, в общем, вот. Может, Юлии Геннадьевне интересно именно в таком ключе. Что "А-а-а, а Татьяна Викторовна-то пиздит, нихуя в её любимом одиннадцатом-а не всё заебись". Хотя, мне кажется, все и так знают, что мы те ещё ублюдки. Начать с того, что когда в школе были разрисованные стены, мы отломали кусок от одной и выбросили его в окно с третьего этажа. И закончить нашим поведением в классе седьмом-восьмом. "Можно тут поссать", рисование хуёв на доске прямо перед уроком и всё на свете. Короче, мда. Мы те ещё образцы для подражания. Сейчас, конечно, всё уже в разы получше. Мы с класса восьмого ничего нигде не ломали даже. Но всё равно все помнят, из-за кого пришлось убрать ту пиздатую стену на третьем этаже. Эх, блять, а она ничё такая была. Из всех разукрашенных стен в школе – моя любимая, наверное. Ну ещё в кабинете физики. Где типа космос дохуя был. А там было морское дно. С кораллами всякими, рыбками. А мы выломали кусок из самого центра. И конечно же, Никите в голову не пришло идеи лучше, чем выбросить его в окно. Мда. Просто мда. * – Арсений, мне кажется, там реально умер. – ТВха сейчас ему все грехи перечисляет. Что он хуесос.. Я недовольно засопел и поморщился, когда Ковальский оглядел меня, противно усмехаясь. Завались, блять. Не смей даже про себя шутить про это, понял? Иди нахуй вообще. – .. что татуировки, что пирсинг, что ходит в сапогах, как петух. Что она ещё в нём ненавидит? – Что сидит со сложным ебалом постоянно. – Что с Новиковым общается. – Бля, они хоть раз нормально разговаривали? – Арсений вообще знает, как его зовут? – Он химию не знает, – внезапно влез Громов. – Хватит, чтобы она хотела его из окна выкинуть. – А вы курить не ходили, кстати? Может, он уже лежит там себе в сугробе со сломанным позвоночником в семи местах. Я нервно осмотрелся. Волнение одноклассников я отчасти не понимал (а чё они переживают за него, он им никто), а с другой стороны полностью перенимал. Потому что ну правда. Что можно там так долго обсуждать? Уже сорок минут прошло, целый урок. Она там что с ним делает, блять. Ну реально, за это время можно человеку всю свою жизнь пересказать. Хотя учитывая любовь Татьяны Викторовны к попиздеть и поучить всех жизни и как её надо жить.. Бедный Арсений. У него точно моральная травма будет после всего этого. Мы-то уже приученные, ТВха нам мозги выёбывает с седьмого класса. А он только второй год с нами, у него ещё иммунитет не выработался. Хотя, учитывая, как ему похуй на всё.. И как его бесит Татьяна Викторовна.. Очень трудно сказать, как он отнесётся к этому всему. Но ладно. Сейчас он вернётся и посмотрим. Он же вернётся? Мы все в него верим и ждём. Я больше всех. Да-да. В конце концов он всё же появился. Пока он шёл к нам, я внимательно его оглядел. Не побитый? Нет признаков гипноза? А то хер знает, что там эта ведьма могла с ним намутить. Ладно, не смешно. Я просто боюсь за него. Он вот сегодня только вздыхал, что не хочет на профилактическую беседу, и тут же нарвался на такую. Молодец какой. – Ну что, наслушался? – Что она сказала? – Да что, – Арсений так спокойно себя вёл, что ну просто пиздец. Хотя он давно уже не реагирует на слишком активные доёбы до себя. Так что ладно. – Ударил девушку, у, сука. Ну и что, что она вела себя как мразь. Чё, не мог потерпеть. Чё не мог быть выше этого. Я даже хихикнул. Вот всякие чмошники решают "быть выше этого". А потом другие чмошники решают, что им всё можно, и до такой степени зажираются, что только пиздить их и остаётся. И почему все считают, что игнорировать таких даунов – лучший вариант? Как бы, ладно, есть и такие случаи. Но есть ситуации, когда реально помочь может только одно. Удар по ебалу. Хотя я не думаю, что сейчас был случай из ряда таких. Но что уже поделать. – Что ещё может сказать старая пизда. Ой, зачастил он с пёздами.. Что, всё? Одного случая хватило, Арсений женоненавистником стал? Надо будет послушать его повнимательнее следующие дни. Вернётся к использованию слова "дама" или нет. А то он у нас весь такой из себя, блять, галантный и вежливый. Опять же, от него "баба" хуй когда услышишь. А тут "пизда". Пизда, Арсений, что с тобой? – Внятных аргументов не было. – А эта бабища там была? – Да. Написала на меня заявление. – Ути какая. А ей не досталось за то, что она куртку в гардероб не сдаёт? – Пока я ей это не припомнил, ТВха молчала. Ну, похуй. – Ну конечно. Девочкам мы ничего припоминать не будем. – Ну ты сравнил, блять, – фыркнул я. – Втащить человеку по лицу и не сдать куртку в гардероб. – Но это всё равно, по сути, нарушение. Мы все должны сдавать вещи в гардероб. Если с ними что-то случится у нас тут, ответственность за них несёшь ты. Ты, блять, – выделил Ковальский. – А не рандомный мальчик, который сдвинул стол, на котором ты, королева, блять, раскидала свои вещи. Арсений посмотрел на меня, как бы соглашаясь с Ковальским. А я тут как мудак один стою, что-то выёбываюсь. – Что, Арсений, сколько хп осталось после битвы с боссом? – продолжил доставать его Ковальский. Тот, немного подумав, хмыкнул: – Ноль-ноль-один. – Срочно нужны банки, – Илья хлопнул руками друг об друга. – Кр-р-расные. Кола. Нам нужна кола, срочно. Внутрь, литр сразу. – Ты ебанутый? – недовольно спросила Рита, вся съёжившаяся. Ну да, от таких оров, ещё и прямо над ухом, особо не порадуешься. – Арсений точно умрёт после этой хуйни, – Ковальский посмеялся, по-крысячьи прикрывая нижнюю часть лица руками. Внезапно что-то вспомнив, он стянул с себя рюкзак. – Так, а подождите. По-моему.. Мы все уставились на него. Как он усердно пытался пробраться ко дну рюкзака, при этом не доставая оттуда ничего. А хуйни в сумке у него было много. Она была просто доверху забита ей. Так что когда Ковальский вытащил со дна пустую бутылку из-под пива, никто даже не удивился. Это было что-то настолько обычное и понятное, что.. Вообще похуй. – Так, это не то. Ещё раз. На этот раз он достал бутылку колы, и я недовольно выдохнул. И вот какого хуя? И он типа случайно забыл об этом? Охуел, что ли. – Специально для тебя носил, – протягивая её Арсению, Ковальский улыбнулся. И я уже хотел разозлиться, но Арсений внезапно порадовал. – Она вскрытая. Я не буду это пить. – А я, по-твоему, клофелинщик какой, что ли? – Ковальского этого только повеселило. – Или ты после января так мне не доверяешь? А если я сам отопью? Не дождавшись ответа, он потянулся к бутылке. Отпив немного, он снова протянул бутылку Арсению. – Давай. Хочу непрямой поцелуй. Арсений, немного потупив, взял бутылку. Пить, правда, не стал, а просто направил горлышко на Ковальского и с силой сжал руку. Илья не успел отстраниться, так что быстро оказался весь в коле. Мокрый и липкий, у-у.. Рита аж вскрикнула, а я просто замер в недоумении. Это вот чё сейчас было? Арсений, ты что делаешь..? Ковальский вскоре смог разлепить глаза и уставился на Арсения, очень нехорошо усмехаясь. С другой стороны, может это была, как бы, обиженная усмешка. Когда тебя унизили как пиздец, а ты стоишь, как бы улыбаешься. Не признаёшь поражения. Не хочешь выглядеть ещё жальче, чем есть. – Очень плохо, Арсений, – наконец заговорил Илья. – Я к тебе со всей душой, а ты. Я уже хотел было спросить, что у них произошло и что вообще Арсений сейчас сделал, но не при Ковальском же это делать. Хотя у меня было желание прям вот накинуться на него с воплями, какого хуя он сейчас сделал. У них что-то произошло, что Арсений так сделал? Они поссорились? Что-то не поделили? Когда только успели? Утром всё нормально было, а сейчас что произошло? Это его так разговор с Татьяной Викторовной развязал? Он понял свою безнаказанность и теперь всегда будет такой вот сукой ебаной? Ходить, обливать всех колой (Ковальского, блять), а потом сидеть с самодовольным ебалом? Не, он реально конкретно подохуел. Это пиздец, Арсений. Я даже не представляю, что ты теперь будешь делать, чтобы он простил тебя. Когда прозвенел звонок и мы расселись в кабинете, я сразу же толкнул Арсения в плечо, привлекая его внимания. – Это чё было, блять? – Он же сказал, что хочет непрямой поцелуй. Достаточно непрямо? – Арсений, – начал я, но тот только отвернулся. – Или надо было плюнуть туда сперва? Пизде-ец.. – Ты ничего не перепутал? Ковальского. При всех. Облить колой. Тебе же пиздец теперь будет, ты чё делаешь, блять? – Господи, да уймись. – Извинись перед ним. – Ладно, – фыркнул Сений, мотнув головой. – Извинюсь. Кошмар. Что творится сегодня.. – А чё там у нас, сейчас же химия, да? – спросил Громов, и я посмотрел на Арсения. – Чё, она злая, как собака сейчас будет? – Ну, если кого-то дрочить и будут, то Арсения. Парни довольно посмеялись. – Всё, козёл опущения номер два? Довыёбывался? Сейчас ещё Ковальский тебя хуесосить начнёт. Будет весело тебе, пиздец. – Иди нахуй, а, – недовольно протянул Арсений. – Со своим Ковальским и Татьяной Викторовной. – У-у-у, – протянул я, издеваясь. – Потом будешь мне жаловаться. Он так недовольно на меня смотрел, и я уже ждал, что он сейчас скажет мне что-нибудь в духе.. Ну не ебу, как переделать эту фразу. Но допустим, что-нибудь можно придумать. Ковальский бы управился. Типа "Ебать тебя я буду", или ещё что-нибудь такое. Похуй. На химии мы сидели позади всего класса, и сейчас, наверное, это было особенно хорошо. Типа не у ТВхи под носом, она не маячит у нас перед глазами и мы того же не делаем перед ней.. Мне, в общем-то, было поебать, я перед ней не проёбывался. А Арсению, видимо, было настолько не-похуй, что он просто лёг спать. Молодец какой, блять. Просто умница. Сейчас Татьяна Викторовна его увидит вот таким на её прекрасной любимой химии. И будет пиздец в квадрате. Арсений что, всё? Реально решил, что ему теперь всё можно? Ну да, ну да.