13.05.15, Среда
– Куда ездил? Сений скинул с себя кофту, глубоко вздыхая. Я даже заинтересовался, чего он так сопит. Пешком по лестнице поднимался, что ли? Он же загонялся, что это опасно и вообще у него травма теперь на всю жизнь. Что, всё? Он выздоровел? Избавился хотя бы от этого? – К неврологу. Все в отпусках, пришлось на Войкова пилить. Я слегка даже прихуел с того, что он что-то мне рассказывает. Это в принципе-то было странно, а тут после всего того, что было? Нихуя себе. Здорово, конечно, и я не должен так реагировать, но простите. Я уже не помню, когда такое в последний раз было. Да, скорее всего, недавно, а я опять выставляю всё так, будто Арсений всю жизнь был каким-то замкнутым в себе задротом, который и слова не по теме не скажет, но блять. Серьёзно – он как-то так себя и вёл. Что не круто. А тут просто вбрасывают случайные подробности. Круто. – Это где вообще? – подумав немного, уточнил я. – За Дальнеключевской. Что ж, сразу многое становится понятно. Почему у Сения куча будильников аж на шесть утра стояла, например. – А. Ясно теперь, чё так рано подскочил. – Все будильники проспал, – садясь на кровать, вздохнул он. – Ты проспал, – я тихо посмеялся. – Я нет. Я просыпался и просыпался, просыпался и просыпался. Ёбанные будильники, блять. Арсений ещё такой умный – на каждый разную песню поставил. Не знаю, почему меня это выбесило, но я прям убить его хотел за это. – И разбудить меня ты не догадался, да? – Ты просыпался в шесть. Сказал, ещё десять минут и будешь вставать. – Ну да, – с выражением протянул Сений. – Встал. Если я правильно помню, из дома он выходил где-то в районе семи, но это не точно. Опять же, из-за того, что я просыпался несколько раз, у меня всё поперемешалось и я вообще очень абстрактно помнил утренние события. – Но ты же не опоздал. – Нет. Там ещё.. Женщина была, у которой я в октябре был. Что ты делал в октябре у невролога? И почему я не в курсе? – И она такая "О, а вы же уже были у меня". Так забавно, когда врачи тебя помнят. – А не должны? – не понял я. – Ну не знаю. Ко мне бы такой мальчик пришёл, я бы запомнил. Ну да, потому что я теку по таким людям, но.. Я бы сказал, что Арсений относительно яркий человек, и нет ничего удивительного, что его запоминают даже те, кто видит раз-два в год. Не знаю, правда, как его воспринимает та женщина, конечно. Ну, может, по татуировкам узнала. Меня просто как-то раз так в больнице узнали. Я утром приходил сдавать кровь, а вечером того же дня мне надо было на физиопроцедуры. И девушка, дежурившая в том кабинете, вечером сказала: "А ты же уже был сегодня? По татуировкам узнала". Ну и всё. Так что не знаю, чего Арсений удивляется. – Ладно. В любом случае, было прикольно. Через месяц надо будет снова к ней идти. А как её искать. В тот раз она была Сурениной, теперь Волкова. – Замуж вышла? – А инициалы почему другие? – Ну, – вот тут уже я не знал, что делать. – Мало ли. И что. Что тебе сказали? – Ничего хорошего. Как обычно. – А дай посмотреть. – Что? – Ну, бумажки эти твои. А ещё лучше расскажи, что вообще происходит. Опять же, я просыпался несколько раз, в один из которых решил воспользоваться случаем и порыться в бумагах Арсения – он забыл на столе мультифору со всякими выписками. И я уже было обрадовался, что ух, ебать, какой я детектив, сейчас всё выясню, и ка-ак пойму, что за хуйня происходит. Но хер мне – это были старые, ещё с лета и осени, когда Арсений занимался другими своими проблемами. Так что ничего интересного я не обнаружил. Видимо, всё самое важное Сений забрал с собой. Ну да, надо же было, наверное, показать это всё неврологу. Может, хотя бы сейчас получится. Может, уломать его лечь спать (он же наверняка не выспался), дождаться, пока он уснёт и порыться в его рюкзаке? Там-то точно будет нужное мне. Арсений и правда достал из рюкзака ещё одну мультифору, и тут у меня прямо как в играх появилось задание – добраться до неё во что бы то ни стало. Или выведать у самого Арсения. Тут уже на выбор. Пока он рылся в бумагах, перебирая и выискивая те, которые можно мне показать (ну, я решил, что он делает именно это), из стопки выпала небольшая бумажка. Я тут же потянулся к ней, хотя была у меня мысль, что Арсений сейчас схватит меня за руку и нахуй сломает мне обе кости, но он даже не заметил. А потом, когда обратил внимание, даже ничего не сказал. Зато меня потянуло на разговоры. – Панические атаки? – я просто не сдержался. – Ты чё, девочка с тамблера? – Ты видишь там знак вопроса? Хотя это почти подтвердили. – В смысле? – Сегодня невролог сказала, что, возможно, это именно оно. Хотя я не знаю. Это всё такая хуйня. Ничё непонятно. Сения, кажется, самого эта тема напрягала. И с чего его так триггерит? Там что-то глупое, да? Раз он так злится на свою реакцию. – А что вообще не так? Что произошло-то? Когда он глубоко вздохнул, я даже немного порадовался. Ура, мне сейчас расскажут хоть что-то. Хотя общего дурного настроя это не сбило. Что-то быстро пропало вот это моё несерьёзное отношение к его.. Диагнозу? Это можно так называть? – Опять, я подрабатывал в ветклинике, – начал Арсений. – И когда я заходил в кабинет УЗИ или долго присутствовал на операциях, мне дико плохело. Начинало крыть просто как пиздец. Тошнило, кружилась голова, закладывало уши, всё плыло перед глазами, жар накатывал. Звучало не очень круто и мне на секунду даже стало стыдно. Я просто как-то привык, что про панические атаки говорят всякие девочки, расстроившиеся из-за какой-нибудь хуйни в интернете, всплакнувшие на уроке физкультуры из-за замечания преподавателя или ещё что-нибудь такое. А тут на, блять. Это правда так выглядит? А то я даже не интересовался, что эти панические атаки вообще из себя представляют. Вот это? Я думал, люди там в истерике начинают на полу биться, а тут. Просто плохеет (ну да, не совсем просто, но всё же), жар, шум в ушах и головокружение? Это паническая атака? Бля, такое название, и для такой херни? Могли бы и что попроще взять, а то только страх наводят. – И я бы не сказал, что у меня какая-то там ебливая клаустрофобия или мне плохо от вида вскрытой кошечки. Но тем не менее. Я снова уставился в рецептик. Посильные физические нагрузки.. Режим дня.. Тут же я вернул её Арсению – больше там ничего интересного не было. – Как ты вообще себя чувствуешь? – Никак. – Никаких изменений? Просто ты же сидишь на антидепрессантах. Ну, сидел. Ты замечал что-нибудь интересное? Ну, типа. Тебе реально было весело? Ты там.. Бегал, прыгал, радовался жизни? – Ты прикалываешься? – Нет, но был же какой-то эффект. Мне просто интересно. Это правда ощущается как что всё охуенно и мир сразу такой яркий и прикольный? Сений оглядел меня, чем-то недовольный. – Ты разве никогда не сидел на антидепрессантах? – Мне немного другой эффект нужен. – Ну да, – согласился Сений. – Ладно, похуй. По первой поре, несколько дней, может, и было весело. Я как будто был немного пьяным, но без.. Прилагающихся приятных ощущений. Но это не назвать, что прям ого, жить круто, люблю жить и людей. Я почему-то вспомнил один стишок-пирожок. Они сейчас популярны стали, пиздец просто, и я вот на днях видел. "Люблю людей, люблю животных, люблю соседей и бомжей, люблю стирать и пылесосить, что за таблетки, дай ещё". Сразу об Арсении вспомнил. Но это, скорее, к Скенану подойдёт. Или чем там Арсений упарывался по буйной молодости. – А вообще, ты разве не должен сам знать? Антидепрессанты не для радости, это для не ходить, как овощ ебаный. Ты не радуешься всему подряд, тебе не пиздато. Тебе, ну. Никак. Усевшись поудобнее, он выставил перед собой ладонь. – Вот твоё обычное состояние. Тебе нормально, ничего особенного в этом нет. Когда тебе хуёво, ты здесь, – он опустил руку пониже. – И антидепрессанты нужны для того, чтобы вернуть тебя на прежний уровень. А не поднять выше него. – Издаю звуки умственного просвещения, – хмыкнул я, внезапно вспомнив, что одно время Арсений часто использовал подобные фразы, только со "Слышу звуки *чего-либо*". Внезапно. – Для этого надо пить другие таблетки, – Арсений грустно подпёр голову рукой. – Которые в аптеках просто так теперь не выдают. – Чего так грустно? – Где мой Скенан. Зачем его запретили. А что, других таблеток нет, что ли? Ну, в смысле.. Хотя тут уже в другую проблему дело утыкается. Кто сейчас Арсению их даст. Те таблетки же вообще для онкобольных были. И Арсению они вообще хуй знает как достались. Как он себе сейчас выбьет рецепт на что-нибудь такое – хороший вопрос. Как и хочет ли он повторения этого всего ещё раз на самого деле. Учитывая, как он относится к наркоте. Хуй знает, может, что-то уже изменилось, но осенью, помнится, мне были готовы лицо набить за то, что я пару раз закинулся тем, за распространение чего Ковальскому могли срок впаять. А сейчас Арсений сидит и типа "ЕбАтЬ, уПоРоТьСя ХоЧу, ЧтОбЫ пРоСтО кАк СуКа БыТь". Что происходит. Ему настолько грустно, что он отношение изменил? Арсений, остановись. – Найди того, кто его запретил, и убей. Сений помотал головой, разминая шею. Я подождал немного, прежде чем продолжить допрос. – А как тебе вообще их выписали? Антидепрессанты, я имею в виду. Ты попросил или.. Они как-то сами допёрли? Сений смотрел на меня, ожидая пояснений. – Ну типа. Ты пришёл и сказал "Помогите, в мире существуют собаки, мне грустно", или они сами "Бля, у него такое ебало грустное, давай дадим ему таблеток"? Я и сам, честно, очень абстрактно понимал, кто – они, но я думал, что Арсений хоть что-то прояснит. Но он почему-то только нахмурился. – А при чём тут собаки? Теперь уже хмурился я. – А разве? Это не связанно? – Собаки и антидепрессанты? Нет? – фыркнул Сений. – Что за хуйня вообще? Где ты это взял? О-о-ой.. Всё. Это конец. Всё полетело просто нахуй. – Я думал, что это странно, – торопливо начал объяснять я, – но что ещё оставалось? Ты же ничего не рассказываешь. – Пиздец, блять, – рыкнул Арсений, отворачиваясь. – Просто охуеть. Отлично, он теперь ещё и обиделся, что его опять плаксивым дерьмом считали. Просто охуенно. – Ну так? – подождав немного, начал я. – Не хочешь рассказать, что тогда с тобой было? Но Сений сидел, даже не двигаясь, не то что молча. И о ч е н ь недовольно рассматривая воздух перед собой. Выглядело нехорошо, и мне даже стрёмно было снова рот раскрывать. – Пиздец, блять, – в конце концов начал он. – Вот нахуй ты это начал? Надеюсь, вам весело. Вам? Арсений, это не то, что ты подумал. Блять, его реально настолько это всё расстроило? Да ёб твою же мать.. Арсений, извини меня, конечно, но вот после этого ты хочешь, чтобы мы считали тебя нормальным человеком? Сам же вечно на хуйню обижаешься, а потом начинается "А почему все меня тряпкой считают". Ну, блять, сказал я хрень какую-то. Ну и что. Я уж не буду говорить о том, что это чисто по незнанию было. А почему я ничего не знал? Потому что кое-кто нихуя мне не рассказывает. И кого вина, в итоге? – Нахуй вы все дауны такие, блять. В пизду просто. – Ты реально.. Блять, ну прости? О чём можно было думать. – Вообще не думать? – поднимаясь, бросил он, после чего вышел из комнаты. Ну, хоть дверью напоследок не хлопнул. Для полноты картины, ага. Я осмотрелся, нервно ёрзая на месте. Варианта у меня сейчас было два – остаться и почитать, что там у Арсения в заключениях из больничек, или пойти за ним, там извиниться и доебаться, что же, всё-таки, происходит. Не, ну а чё он молодец такой. Сам ничего не рассказывает, а потом злится, чего я хуйню несу. Пусть объясняет тогда. А то люди, Арсений, знаешь ли, такие. Мысли не читают, в прошлое и будущее не глядят. Вот так. Всё им приходится рассказывать и разжёвывать. Суки люди. И хотя мне было пиздец как интересно, я решил оставить первое на потом. Бумажки эти всё равно никуда не денутся, а вот с Арсением надо поговорить. Что он там делает вообще? Не плачет под столом, я надеюсь? А то куда ещё он мог уйти. В ванную, перед зеркалом постоять? Ага. Нашёл его я на кухне – залипающим возле гарнитурного стола. Вид у Арсения всё ещё был не очень, но так, хотя бы.. Не знаю. По крайней мере, он не ел. А то можно было бы пошутить, что он побежал грусть, или что у него там, заедать. А он, наверное, просто в одиночестве потусоваться захотел. Позалипать с грозным видом на стенку. Доебал я его, что уж тут. Но извините. Вот он я, принимай. Осторожно пройдя на кухню, я встал возле стола, напротив Сения. Я специально не стал подходить ближе, чтобы не бесить его, но он меня заметил и так. Хотя я и не пытался как-то скрыться. Я, как бы, говорить пришёл, а не молча стоять. Смысл тут прятаться. – И ты всё равно не расскажешь, да? – когда он развернулся ко мне, спросил я. – Что происходит. Не в одних же панических атаках дело. Да и как вообще можно связать панические атаки с антидепрессантами. Бред, блять, ну же. – Вот что не так? Ты даже забрал все бумаги из больниц. – Ой, может быть, потому, что они были мне нужны? И ты опять рылся в моих вещах? Поняв, что я проебался ещё раз, я хлопнул себя по лицу. Блять, Артём. Начинай уже думать прежде, чем вбрасывать что-то. А то точно нахуй пошлют в скором времени. Даже Ковальский это выстёбывал, ну ты вообще слушаешь хоть иногда, что тебе люди говорят, дебил? – Я же хочу знать, что происходит. А ты мне ничего не говоришь. И что делать? – Не придумывать хуйню, блять. Какое тебе дело вообще? О, ну действительно. Ты же мне никто и чего я лезу, в самом деле. Пойду вообще домой, а то чего я тут торчу целыми днями с НИКЕМ, блять? – Арсений, – морщась, протянул я. – Я же волнуюсь. Он выдохнул, на секунду отворачиваясь и огорчённо качая головой. Что, я его совсем достал? Ну простите. Видит Бог, я того не хотел, но меня вынудили. – Я наверняка об этом пожалею, но допустим. У меня был инфаркт. – Инфаркт? – повторил я, что-то не особо веря. Типа, реально? Что за дичь, блять. Это разве не для столетних дедов, какие инфаркты, Арсений, блять. Ты опять выполняешь задание из серии "Отличиться"? – Сердечный приступ, – как бы подтверждая, хмыкнул он. – Сердце отекло и пиздец. Отекло..? Я всё, конечно, понимаю, но разве оно может отекать? Что за поебота. Меня сейчас нагло наёбывают или где? Отёк лёгких – ещё ладно, куда ни шло, но отёк сердца? Арсений? Ты мне пиздишь сейчас, да? Накинь пруфов, пожалуйста. Я знаю, у тебя есть. Должны быть, по крайней мере, если ты реально перенёс подобное. Если они на немецком, я всё равно что-нибудь пойму из них. Так что давай, пошли. Покажешь мне бумажки какие-нибудь, я убежусь, что ты мне не пиздишь. Поплачем потом вместе. – Ты шутишь? – ещё раз попытался я. – Нет. – Какого хера тогда? Не знаю, с чего вдруг я сразу ему поверил, но меня как будто подрубило. Я даже не понимал, что должен чувствовать. Вроде, я злился, потому что какого чёрта Арсений утаивает от меня такие вещи? Это важно, вообще-то, и о таком как бы надо предупреждать, тем более, что я не посторонний ему человек. А с другой стороны, я был в жутчайшем ахуе, потому что? Он откинуться, блять, мог. Он мог умереть. Это же происходит во время сердечных приступов? Я не то чтобы много про это знал. Помнил какие-то рассказы про первую помощь с уроков ОБЖ и биологии, но. В чём сам смысл? Что там случается такого? По-моему, сердце типа останавливается, да? Человек теряет сознание и если ему не помочь, он умрёт нахер. И чё, блять.. – У меня такая же реакция была, – Сений был подозрительно спокоен. Хотя чего ему нервничать, ну. Он уже это пережил, для него это не ново. Но типа? Чё тогда ломался? Мог бы и сразу рассказать. Ещё с самого начала, как мы более-менее помирились. "А хочешь ещё прикол? Я инфаркт словил, смешно было, еба-ать". О таких вещах вообще надо сразу рассказывать, ему не кажется? Это важно. Это должны знать окружающие. Ну не все, ладно, но хотя бы те, кто рядом? Он охуел? Я что-то даже растерялся немного. И о чём, блять, мне думать теперь? Я слишком мало знал об инфарктах, чтобы что-то говорить о состоянии Арсения, которое сейчас уже было хорошим, предположительно, и что-то мне вообще невесело стало с этой хуйни. Это же реально дичь какая-то. То есть, у него был сердечный приступ? Прям вот.. Сердце отекло, он сказал, и не сократилось. И он чуть не умер? А сейчас? Всё уже нормально? Ну, вроде, так. А тогда.. Вся эта хуйня с собаками? Он же мог снова распереживаться из-за случившегося, и что? У него не мог снова появиться этот отёк ебаный? А если что-то реально случится? Сению теперь нельзя волноваться, да? А я тут хожу, мозги ему ебу.. Но я же не знал? – А-а.. Ты не мог мне сразу рассказать? – у меня аж язык заплетаться начал. – Я бы не доставал тебя так. – А, то есть, вот так. Мне мозги ебать не надо, только когда у меня находят СПИД сердца? – Но это же правда. Я тут хожу, напрягаю тебя. А тебе нельзя нервничать. А откуда я знал. Мне теперь стыдно. – Всё нормально, – заёбанно протянул Сений. – Не надо тут сейчас цирк устраивать. – Хорошо, – пробормотал я. По сути, что ещё я должен был сейчас делать. Это же обычная хуйня. У одного персонажа начинаются проблемы со здоровьем, или просто проблемы, тут неважно. И второй окружает его теплом и заботой. Пледики там, какао, прочая ванильная поебота, которой двум парням стыдно заниматься. И сразу всем хорошо и заебись.. Но мне реально было просто гипер неловко теперь. Я как свинья себя повёл. Я не знал, но это всё очень плохо в любом случае. Я не должен был лезть к нему. Ему нельзя нервничать. И это серьёзное нельзя, а не как обычно это всё воспринимается. Я типа такой: "Да похуй". Пиздец. – Вот поэтому я и не хотел рассказывать об этом, – вскоре Сений недовольно продолжил. – Так и знал, что ты начнёшь сопли размазывать или только чаще бегать тут, заботясь обо мне. Мне нахуй не надо, чтобы ты строил из себя волнующуюся хуйню и делал вид, что тебе меня жаль или что-то такое. Сейчас всё нормально, так что не надо тут ебало корчить и хуйнёй страдать. Мне всё равно было не по себе и ебало не корчить я не мог. – Ты сам, блять, понимаешь, чё несёшь. Ты чуть не умер, да? Или ты даже умер. На пару минут, но не важно. "Е, не надо ебало корчить". Нихуя ты молодец, конечно. Ты вот волновался за меня, когда меня там отец пиздил, или ещё что случалось, и я тебе не говорил ебало не корчить. Хотя я тоже не понимал, хули ты выёбываешься. – Надо же, хоть где-то мы друг друга понимаем, да? Я уже хотел было наехать на него, но Арсений как будто учуял и решил продолжить, пока я не распизделся. Но у меня тоже были вопросы, а потому извините. – В.. – Это из-за Отто? Он избивал тебя? Отёки же у нас только из-за травм появляются. Не, я просто не мог понять, из-за чего вообще может возникнуть такое. Я только про отёк лёгких слышал, в больнице, когда с пневмонией лежал. Можно поставить мир на паузу, я погуглю быстро и вернёмся. – Никто меня не трогал, блять, – запсиховал Арсений. – Точно? Тебе стыдно в этом признаваться? – Всё было нормально. – То есть, тебя просто так размазало? Арсений уже открыл рот, но почему-то осёкся и замолчал. Я решил дать ему немного времени на размышления, у себя в мыслях уже рисуя то, как сейчас мне придётся опять доёбываться до него, вытягивать слова и объяснения.. Как вдруг он всё-таки сам заговорил. – Это из-за отравления. Скорее всего, того, что.. Было в январе. Я отвернулся, глубоко вздыхая. Ну да, когда Ковальский зачитывал побочки тех таблеток, там были какие-то пункты про сердце. Что может развиться тахикардия, что ещё..? Я уже не помню. Но там не было уточнений, что это к такому пиздецу может привести. Какого вообще чёрта, блять. Инфаркт, это же охуеть можно. У него реально был сердечный приступ. Он мог умереть, блять. Как это возможно-то вообще. Пиздец, Арсений, ну вот как? Как ты это делаешь? Почему ты вечно в какую-то хуйню ввязываешься.. Вспомнив о Ковальском, я так же вспомнил наш недавний разговор на физре. Когда Илья подошёл к нам и принялся шутить. "Я завидую твоему сердцу". Арсений после этого спрашивал, знает ли Ковальский о чём-то. Он тогда это имел в виду? Спрашивал, не рассказывала ли Ковальскому Кристина о том, что Сений инфаркт словил? Пиздец. То есть, это всё реально правда. У него и правда был сердечный приступ. Какого же хуя. – Но сейчас же всё хорошо? – Да, – повторил Сений с таким выражением, что ещё раз, и мне въебут. – Ещё одно слово в таком ключе и пойдёшь нахуй. – Всё-всё. – Вообще не надо говорить об этом. – Почему? – Потому что ты заебал. Уже. И не надо эту тему обговаривать на десять раз. Отёк прошёл, всё хорошо теперь, ага? Не надо меня жалеть или как-то обо мне заботиться. Да понял я, понял. Ты сильный, здоровый, независимый, самостоятельный, ла-ла-ла, нахуй тебе не нужны нежности и забота. Хорошо, хорошо.. – И вообще, с чего мы начали. Антидепрессанты мне прописали потому, что после инфаркта у людей часто бывают повторные приступы на фоне депрессии. Которая развивается из-за первого инфаркта. Поэтому я их пил. А не из-за каких-то там ебучих, блять, собак? – Да всё, всё.. А то он чёт угорел совсем. Всё, поняли мы, собаки тут ни при чём. Мне стало совсем плохо, так что я шагнул в его сторону. Я бы подошёл сразу, но надо было сперва узнать, как он отнесётся к моему приближению. Вроде, нормально? Подойдя ещё ближе, почти впритык, я какое-то время смотрел на него, не знаю, что пытаясь понять. Сению, похоже, вообще поебать было. Он только немного недовольно хмурился и не больше. Ну пиздец, блять. Я в жизни ни разу так не волновался – и я не шучу сейчас даже – а он стоит и просто "Поебать". Охуенно, Арсений. С другой стороны, как будто что-то новое. Меняется, разве что, степень моего волнения. А всё остальное в статичном положении. Да, Арсений? Когда я обнял его, он так же ничего не сказал, но всё нужное можно было услышать в его вздохе. "Как же он меня заебал, прости, господи. Когда уже это всё закончится, мы разъедемся, и я больше никогда его не увижу. Уж лучше с Отто жить, чем с этим чмом, от которого я не могу избавиться". Вот это он хотел сказать, я всё понял. – Прости меня, пожалуйста. Мне правда жаль. Сений только приободряюще похлопал меня по спине. И то жест был откровенно на отъебись, почему я ещё больше расстроился. – Ты-то за что извиняешься. – За.. Я вовремя догадался заткнуться. Раз это триггерная тема, то ладно. Арсений просит вести себя как обычно, значит, будем делать всё, как прежде. Всё. Забыли. Он здоров, с ним всё нормально, и я не переживаю из-за всякой хуйни. Всё. – Не важно, – проговорил я, но Сений, кажется, меня не услышал, потому что сам в этот момент заговорил. – Если что-то и предъявлять, то Ковальскому. Я только замолчал. Он меня ещё и не так понял, но, наверное, это даже к лучшему, раз он так не хочет, чтобы я беспокоился о нём. – А.. – отстраняясь и немного отходя, начал я. – Как к этому отнеслись твои родители? Отто? – Плохо, – Арсений заметно подуспокоился. – Я думал, он меня убьёт. Решит, что у меня это от стресса и переживаний, что я какой-нибудь мерзкий пидорас, который не может расставание с парнем пережить, и убьёт меня просто нахуй. Но он ограничился простым наездом. Ой, какое снисхождение, блять. Спасибо, хер Азенманн, мы все прям охуели с вашей вселенской доброты. – Нихуя себе, простым наездом, – фыркнул я. – Ты после инфаркта, а на тебя ещё наезжают? Это пиздец, Арсений. Если окажется, что он опять защищает его или оправдывает, я буду очень громко орать и материться. Инфаркт, ну охуеть можно. У него реально была такая дичь? Блять, как это возможно вообще. Ладно, если его ударили, но он же чисто от отравления это отхватил, получается? Арсений. Вот как тебя отпускать вообще? Ты же откинешься нахуй в первую же весну. Просто почему-то у него всегда весь пиздец в жизни на весну приходится. И что, блять. Мне страшно теперь будет. – Нет, но ты не угораешь сейчас, да? Отто тебе реально пизды дал за это? Прям серьёзно? – Да. – Можешь рассказать, – осторожно протянул я. – Это не.. Странно. – Может, как-нибудь в другой раз. – Как знаешь, – сдался я. Не хотелось напирать, ага. Ну и понятно теперь, почему он не хочет бухать. Потому что узнал, что бывает, когда мешаешь препараты с алкашкой или как-то не так принимаешь их. И в полной мере и аж прямо на себе ощутил, какие у этого могут быть последствия. Кайф, блять, просто. Ковальского убить после этого надо. – В этом дело, да? – внезапно дошло до меня. – Ну, типа, почему ты начал общаться со мной. Он не хочет оставаться один, потому что вдруг его снова размажет и минус Арсений. Да.. Он же знал, что его родители съебутся? И вот, решил, что ему нужен какой-нибудь человек, который хотя бы скорую вызвать сможет, в случае чего. А кто ещё на эту роль подойдёт, как не я. Нет, тогда у меня ещё больше вопросов к Силке и её новому мужику. Вот твой сын. Ваш. Хотя ладно, к Виктору нет вопросов, он эмоционально никак к Арсению не привязан и пошёл он нахуй вообще. Но Силке. Не настолько же у них всё плохо, чтобы она могла вот так взять и забить хуй на него? "Чё, у меня сын сердечник? Да в пизду его, пусть сдыхает, не страшно. Хочу отдыхать за бугром и никто меня не остановит". Это нормально вообще? Пиздец, взрослые странные. – Ну давай, удиви меня, – вздохнул Сений. – Какие охуенные теории на этот раз? – Чтобы не сидеть тут одному? Если тебя снова размажет, чтобы тебе кто-то помог или хотя бы скорую вызвал. – Ёб твою мать, – вскинув брови, протянул Сений. – Какой раз говорю, я здоров, блять. Нет риска, что у меня будет повторный инфаркт. Если, конечно, ты опять меня до депрессии не доведёшь. А так да. Я аж духом воспрял после таких слов. Я-то думал, у него ко мне чисто такой интерес. Чтобы я присмотрел за ним, а оплатой, да и логичным дополнением отношений, будет нормальное общение. А, оказывается, тут другое. Надо уточнять? – То есть, ты так тешишь себя? Если после инфарктов развивается депрессия. Я тебе как развлекаловка нужен? – Это слишком грубое слово. – Не, я понимаю, – обозначил я. – Просто лень нормальные выражения придумывать. Но вообще, я против и такого бы не был. Похуй, как он меня воспринимает, но лишь бы дал с собой зависать. А так это можно считать за признание меня. Что я даже сейчас не какой-то там урод из прошлого, а кто-то, кто.. Ну, не буду ничего говорить, потому что будет звучать глупо и заносчиво. Но типа Арсений не так уж меня и ненавидит, видимо. И всё ещё любит, уи.. – Сказали, нужно найти друзей. Чтобы была эмоциональная близость, всё такое. И он пошёл ко мне. Сейчас сдохну нахер от умиления. – Так, – немного потупив, начал я, – раз эту тему надо считать максимально обычной, я могу доёбываться с расспросами? – Ну да. – Пойдём отсюда? – сперва предложил я. Не хотелось просто разговаривать стоя, ещё и на кухне. Локация не для разговоров. Не для трезвых разговоров в час дня, ладно, уточним. Мы вернулись в его комнату, и когда Арсений уселся на кровать напротив меня, я сразу начал. – Как.. Оно вообще? На ощущения. – Хуёво. Удивительно, да? – тут же он подъебал сам себя. – Ладно. Просто стрёмно и страшно. – То есть, ты типа просто стоял и вдруг начал задыхаться? В фильмах это как-то так и выглядит, вроде? В общем-то, в фильмах всё выглядит как-то так. Инфаркт это или.. Ещё какая-нибудь хрень. Не могу нормально думать. – Да. Лёгкие как будто в работе отказали, и боль в груди, пиздец. – И что ты делал? – Что я мог сделать? В комнате я был один. Бежать в соседнюю.. Не знаю. Мне так стрёмно было, что меня таким кто-то увидит. И. Ступеньки ебаные. Я недовольно засопел. У Арсения какой-то задвиг на препятствия на пути или что? Я просто помню, мы как-то в том году бухали у Ковальского, и Арсений там напился, просто как мразь. Он даже по прямой тогда идти не мог. И мы пошли на балкон, я курить, он просто постоять со мной, и в итоге его вырвало, и прямо с балкона, и на клумбу. Или что там было, похуй. Как бы, Арсений не из тех людей, которые считают, что это нормально – блевать, где только приспичило. Потом оказалось, что он не захотел бежать в туалет, потому что, видите ли, дверь на балкон узкая, и порожек ему переступать не хотелось. Ну ёб твою мать. Хер с ним, ладно, он был бухой. Но ты умираешь, блять. Неужели тебя реально смутит, что о тебе подумают люди и ступеньки на пути? – Да и я думал, что это просто боль в груди и скоро она сама пройдёт. А потом просто.. Всё. Пиздец. Но как-то так это же и происходит, да? Просто внезапная смерть.. Просто, да. На каждом шагу же такое. Ну вообще-то.. Сколько там людей дохнет от сердечно-сосудистых заболеваний? Я не помнил, но что-то мне подсказывало, что очень много. И что-то как-то не весело мне от этого становилось. – И как? Видел бога? Или ангелов. – Хуета это всё. Люди не могут ничего видеть в этот момент. Мозг не работает, что люди могут воспринимать? Это физически невозможно, но просто все так это изображают, что люди больше из.. Из-за этой хуйни сами рисуют себе образы, насаженные культурой. На самом деле, это так не работает. М-м.. А было бы прикольно, если бы Арсений что-нибудь увидел и п о н я л какую-нибудь хуйню. Стал бы просветлённым, начал какую-нибудь дичь затирать.. К секте какой-нибудь присоединился. – Просто тема на слуху, вот все и страдают. "О, я видел свою прапрабабушку, ебать". Хуй, блять, свой ты видел, мудак тупой. Какие мы агрессивные.. – И.. – я немного растерялся после таких выпадов. – А потом ты как? Ты же.. Не сам проснулся? Глупые вопросы, знаю, но я не мог нормально думать. – Меня позвала Рут, типа, чтобы я подошёл к ней. Я, логично, не смог пойти, и Эрнст что-то заподозрил. А потом, он говорил, что.. Кошки, которые жили на стационаре, начали орать. И он ещё поэтому заинтересовался, где я пропал, и пошёл проверять, в чём прикол. У, котики спасли Арсению жизнь. Не зря он их любит. – И он тебя, – я подвигал руками, изображая массаж сердечка. – А искусственное дыхание он тебе делал? Я не мог не думать об этом. Понимаю, да, что это неправильно. Тут такие темы поднимаются, а я вечно о своём. Что Арсений с кем-то мне изменяет или занимается какой-то хуйнёй. И я, конечно, очень умный, сопоставляю искусственное дыхание и поцелуй. Но блять. – Нет. Он считает, это не гигиенично и вообще фу. То есть, дело было не в том, что это по-гейски? Я просто так понял, что этот Эрнст тоже тупой гомофоб и всё на свете, что там ещё считается плохим и причиной отправить на костёр. А тут он типа откачивает какого-то парня. Хотя блять. Опять же, тупо сопоставлять искусственное дыхание с поцелуем. Это во-первых. Во-вторых, может, какому-нибудь абстрактному врачу спасение жизни человека ценнее своих каких-то взглядов и принципов? Чего я доебался до человека. Ещё и смотрю на мир с ограничениями типичной тринадцатилетней пиздючки. Фу, Артём. – Ну да, врач сосаться со всеми подряд не будет. А он симпатичный? Арсений недовольно на меня уставился, но что? Сам же сказал, тема о б ы ч н а я. Значит, шутить тоже можно, и уже сейчас. Я шучу. Разве плохо? Хотя да, Арсений же триггерится, как мразь с таких тем. – Ты угораешь? – Ну что. Человек тебя от смерти спас. Хотя, получается.. Нет, ты же умер? – я немного недопонял. – Клиническая смерть хотя бы была? – "Хотя бы", – произдевался Арсений. – Хотя бы клиническая. Биологическую уж не прошу, но хотя бы клиническую. – Да чё ты. Я, вообще-то, пытаюсь сделать тему более.. Лёгонькой. Весёлой. – Шутками про.. Как это назвать. – Не, ну а что. Смотри, какой сюжет. Ты после расставания устраиваешься на работу, где в начальниках пиздатый мужик. – Женатый. – Да кого это волнует, бля, – я махнул рукой. – Это же так заебато, когда мужик уходит из семьи ради какого-то мальчика. – Артём, тринадцать лет, началось половое созревание, чешется между ног, ищет, на что подрочить, генерирует хуёвые фанфики круглые сутки. Скиньте денег на лечение, мы повезём его в Швейцарию на эвтаназию. Я посмеялся. – Ну он был твоим начальником. Зажимались там в подсобке какой-нибудь? Арсений молча уставился на меня. Я прекрасно помнил, как его бесили подобные шутки, собственно, потому я сейчас это и начинал. Говорить, что он будет изменять мне под каким-либо предлогом, ревновать его, гнать, что он будет ебаться с кем-то, у-у, плохой Арсений. Не знаю, почему его так глючит. Ладно бы, если бы я обвинял его в измене. Но я же откровенно прикалываюсь, чё он разводит. Как пятиклассник с шуток про мамку. Нет, ну правда. Всякий раз, когда я стебу его так, он сразу начинает так дико злиться. Святоша. Бомбит даже с простых шуточек о блядстве. Вот неуверенные в себе люди триггерятся, что их партнёры тесно общаются с другими людьми, как-то не так с ними шутят. Типа, они думают, что их бросят нахуй и с концами. А у Арсения что за проблемы? Не хочет, чтобы о нём думали плохо? Ой, Арсений.. – Он женат, блять. – Да чё ты заладил. Девочек в интернетах это не остановило бы. – Понятно, Артём – девочка из интернета. Иди нахуй, Артём. – У тебя есть его фотки? – Да, целые видео с того, как он меня в подсобке зажимал. – Да всё, прекрати, – пытаясь не улыбаться, протянул я. – Я пошутил. – Иди нахуй, Артём. А в первый раз после такой шутки он въебал мне, а потом сутки со мной не разговаривал. Эх, времена были. – Не, серьёзно. Ты думал о нём? Хотя бы прикола ради. – Прикола ради? – он даже не понял, и я разочарованно выдохнул. Арсений, восемнадцать годиков. – Ну, иногда такое бывает. Что-то вроде. "Ну-у-у, по приколу, вот чисто теоретически, если бы он предложил, я бы ему дал, но первым бы не полез. А так бы дал, да, ух, мы бы наебались". Я не знал, как это вообще можно объяснить, тем более, человеку, который настолько далёк от таких тем и не понимает вообще нихуя в этом. Он сам говорил, что у него очень спидозно сложены представления о человеческих взаимоотношениях. И о чём с ним беседовать? Он уже слишком взрослый, чтобы можно было надеяться на понимание и какие-то изменения с его стороны. – И часто у тебя такое? – Нет. Ну, как бы сказать, – я задумался. – С девушками я обычно так не заёбывался. Если нравится, то почему самому не подкатить. Тем более, что мне обычно не отказывают. Будем объективны, я неплох на лицо и тело, что пиздец как важно в таких делах. Ну и всё, блять. – А с парнями один раз такое было. Но там всё плохо. Арсений какое-то время залипал на меня, и я прям слышал, как у него извилины мозга друг об друга скрипят. Реально так непонятно, что это про него? Господи, законно быть таким тупым? Прекрати, пожалуйста. Это даже не бесит уже, а я не хочу умиляться таким тупым вещам. – То есть, это типа нормально? – в конце концов, уточнил Арсений. – Ну, не знаю. Но почему нет. Это просто расценивание человека симпатичным и привлекательным в физическом плане. Как-то так люди отношения и начинают. Арсений, кажется, узнал что-то новое, судя по тому, как задумчиво он уставился в сторону. – И в моём случае это будет даже хорошо, да? "В моём случае", Арсений, блять.. Только вот не надо сейчас подсознательно настраивать себя на подобную хуету и намеренно доёбываться до людей. И так я и не понял. Всё-таки, он думал об этом, да? Этот Эрнст, всё же, симпотненький? – Это в любом случае будет хорошо, потому что это нормально, блять. Я думаю. Не, ну ты просто интересуешься людьми. Это же нормально? Тебе восемнадцать лет. Вообще, я читал, что ничего такого реально ужасного в этом нет. Типа, даже находясь в отношениях, нормально засматриваться на других. Не в плане, что ты реально потом пойдёшь ебаться с ними, или только о них и будешь думать. Но просто, как бы.. Отметить "О, симпатичный парень / норм баба". Блин, это звучит как оправдание моему блядству. Лучше мне молчать, наверное? Но справедливости ради, у меня давно такого не было. У меня есть эталон привлекательности, и что-то как-то другое меня не привлекает. Уже продолжительное время. Но это только в плане внешнего вида. Вот поведение ещё может завлечь. Но не будем об этом. Хватит. – Ты что-то такое к людям и должен испытывать. Ещё с тринадцати, но допустим, ты у мамы немного не получился. Мама не хотела, папа не старался, как говорится.. – Под этим обязательно подразумевается ебля, да? – Ебля, Арсений, неотъемлемая часть отношений. Это типа не чтобы приятненько хую было, а чтобы эмоций словить от близости с конкретно данным человеком. Ну, некоторым это не принципиально, конечно, или не на первом месте, но всё равно. Поэтому все всегда думают про еблю. А не как вы будете лежать на диване и смотреть фильм, взявшись за ручки. Любые отношения начинаются с физической привлекательности и желания потрахаться с конкретно данным человеком. Потом уже всякие сопли и романтика. После этого Арсений, кажется, ещё больше запутался в устройстве мира. Он даже отвернулся, чтобы легче соображать было. Ему бы формулы, летающие вокруг головы, и будет тот мем. "Я, когда пытаюсь понять, что обычные люди вкладывают в еблю". Очень сложно. "Я скорее физику пойму, чем это". Хотя физика проще. Там всё по формулам, куда ни сунься, везде одно и то же, всё чётко и понятно. А у людей у каждого своя хуйня в голове, и что это, блять. Попробуй разберись. В одном разобрался, у другого какая-то полностью другая хуйня. Да нахер надо. Понятно даже, почему психологию всерьёз никто не воспринимает. Бесполезная параша потому что. Я порешал, ага. – А ну признавайся, – склонившись к Арсению поближе, протянул я. – Ты хотел бы, да, чтобы он тебя зажал где-нибудь? У его жены за спиной, м? – Отъебись, а, – нервно фыркнул Арсений. – Блять, даже не знаю, какая тема хуже. Про инфаркт или это. – А что тебя смущает? Что я шипперю тебя с Эрнстом? – Я тебе въебу сейчас, дошипперишь меня, блять. Тут его, кажется, уже серьёзно зажевало, так что я предпочёл слиться. – Ладно-ладно. Прости. Уверен, он верный своей жене человек. Да и раз он друг Отто, он вообще на мальчиков засматриваться не должен. Тем более, на его племянников. Не злись на меня, ни с кем ты там не ебался. Ну, кроме Кристины, пожалуй, да? Я ещё девятого об этом узнать хотел, когда зашла речь про татуировку и потом закономерно – про Кристину, но как-то не получилось. Вот, сейчас выясню. – Обвинить меня в измене хочешь? – Арсений так заинтересованно на меня уставился. Ждёт, сучара, что я наеду, чтобы наехать в ответ? – Ну вообще.. – Тебе неприятно? – Немного. Но технически, у меня нет права тебе предъявлять за это, так что сделаем вид, что мне похуй. А у вас прям нормально было, да? Ты можешь с девушками? – Да. – Хорошо. А то волновался за тебя. Что охуеешь с тяжести жизни. Привыкнешь сейчас к конкретным вещам, а потом не сможешь нормально с дамами ебаться. Видите ли, не то. Арсений только пожал плечами. – Вообще-то, такое бывает. Я читал, – тут же подъебал сам себя я. – Как вообще ощущения? – Что? – Ну блять, – выдохнул я. – Давай обсудим. Может, тебя.. Не знаю. Что-то удивило во всём этом. Я бы был благодарен, если бы кто-нибудь выслушал моё нытье на эту тему. Типа, насколько секс с парнем отличается от секса с девушкой. Более того, когда ты на разных позициях. Мда, это тупо, но когда мы только начали встречаться, это было относительно серьёзной проблемой. И мне бы пригодился кто-нибудь, кто послушал бы моё нытьё. Арсений, да.. Я ему жаловался иногда. Но только иногда. А хотелось бы обсуждать всё. Ух, блять. – Ну, – вздохнув, хмыкнул он. – Не то чтобы прям удивило. Но после парней. Немного непривычно. Бля, я же у него первым был.. В плане секса, но всё же. Ёбанный в рот.. – А так. Не знаю. Обычная хуйня. – Хуйня в плане ничего прикольного или ты просто так это называешь? – Просто так это называю. Лень сложные слова вспоминать, ага. – Не, я просто не понимаю, как можно не любить это. Это же прикольно. – Хуйня какая-то, – на что я вообще надеялся. – Чё все так приебались к обычной вещи. – Это не обычная вещь, Арсений, блять. Бесполезно с тобой разговаривать, наверное? Хотя какой-то прогресс у тебя всё равно есть. В понимании всей этой хуйни. А надо было всего-то устроиться в место с сех мужиком в начальниках. Арсений с недовольным сопением уставился на меня, но я только посмеялся. – И всю асексуальность как рукой сняло. Стебусь, если что, – сразу обозначил я. – Не, но ты реально.. Засматривался на него, да? И пусть даже не пиздит, вот ей-богу. – Скорее, думал, что было бы иронично. После этого его признания я аж пригнулся поближе. Просто.. Почему-то показалось, что у нас такая интимная обстановка. Делимся секретиками. Обсуждаем еблю и кто о чём думал. Как подружки. – Как все вот эти тупые посты в интернете. Типа, "О, злобный гомофоб оказался пидором, о-о-о, а как выёбывался". Вот я тоже скатываюсь до уровня амёбы. Пишу фанфики у себя в голове. Где происходит какая-то херня, которая по логике вещей не должна происходить. И все окружающие в ахуе, тупое консервативное общество соснуло, а я весь такой типа победитель в ситуации. – Уже зарегался на тамблере? – посмеиваясь, спросил я. – Да. Учу английский, чтобы всякие педовки могли меня понимать. – О-о. – Первым моим постом будет история про меня и Эрнста. Но я добавлю, конечно, всю вот эту хуйню, что я замечал его взгляды, там хуё-моё, он постоянно меня трогал, блять, а потом, короче, его жена ушла, а он такой приходит. И мы ебёмся на диване в ординаторской. М-м. – На фикбуке ещё зарегистрируйся. – Бля, точно. Спасибо за наводку. – Я подпишусь на тебя потом. – Как мило. Любовь – это когда он подписан на тебя на фикбуке. Ну вот видишь, какой я классный. А Кристина какая-нибудь твои фанфики читать не будет. – Не, на самом деле, – Сений уселся поудобнее, и я заинтересованно подался вперёд. Ух, сейчас что-то будет..? – Происходит какая-то хуйня. – В плане? – Ладно, я, скорее, слишком тороплюсь, но всё же. Был какой-то момент, когда.. Ну, по крайней мере, мне кажется, как-то так нормальные люди себя чувствуют. Я прям чувствовал. Как это назвать нормально. Именно тягу к людям. И не в плане желания простого общения, а большего. Я даже немного забеспокоился после таких слов. Вот серьёзно, что ли, да? Без шуток? Мы были правы, и Арсению просто нужно было больше времени? Всё, он получает кликуху Коньяк. Настоялся, ебать. Можно реализовать продукцию. – Или что-то ещё произошло, я не ебу. Но это очень странно. – Может ты просто, ну. Не знаю. Понял, что с людьми приятно? Вы же общались с Кристиной. И тесно, так я понял. Поэтому всё и пошло..? Но он точно уверен, что разделяет жажду простого общения с людьми и влечение – романтическое и сексуальное? С другой стороны, а это мешает ему быть асексуалом? Ну типа. Это люди, которые не ебутся. Для них это не имеет какого-то особенного значения, так? Они не понимают, зачем оно нужно, и не занимаются этим, если нет потребности. Но у них может быть физическое влечение. Когда ну просто хочется, сидеть уже не можешь, такая физиология у людей, тут что хочешь делай. И что тогда. Это взаимоисключения или что. – И что, ты теперь думаешь, что ты.. Здоров? – Да хуй знает. Просто это смешно. Сейчас окажется, реально, что надо было просто подольше подождать. А я уже на себя ярлык повесил, сам в него поверил, ещё и другим людям рассказал. – Так, – не понял я. – Ты из-за утраты титула переживаешь? – Я хочу понять, я нормальный или нет. Да ёб же твою мать, чё ты пристал к этим нормальным. Живи себе и живи, заебал уже всех. – Надо разделить.. Я просто не понял. Да и никогда не понимал. Вот смотри, с какого момента асексуала можно считать нормальным человеком. Ебаться они могут, так? Они же не импотенты, у них есть своё влечение, или они могут удовлетворять партнёра. Это не показатель, а что тогда. То есть, важна личная тяга, так? Психологическая. То есть, ты должен понимать, что.. Что ты должен понимать? Не знаю, что на меня нашло и почему я вдруг начал защищать его асексуальность. Когда по-хорошему надо было сказать что-нибудь в духе "Да-да, ты вылечился, тебе просто нужно было больше времени на созревание, вот и всё, а ты просто навесил на себя ярлык асексуала, даже двадцати не дождавшись, вот же молодечик". Типа, что-то такое от меня и ожидалось, так? Странные вещи творятся. Арсений пожал плечами. – Я не ебу, – прошептал он. – Вообще ничего не понимаю. Но вдруг и правда. Мне просто нужно было больше времени. И тогда главное теперь – не начать чисто принципиально продолжать гнуть эту линию. И ломать себя под свои же ярлыки. Ебать он улетел. Он реально решил, что всё? А ты с выводами не торопишься? У тебя какое-то мимолётное наваждение было, а ты уже всё, решил, что выздоровел? Арсений, это немного не так работает. Мысль хорошая, не спорю, но ты сейчас, скорее, начнёшь ломать себя в другую от налепленного ярлыка сторону, что тоже не заебись идея. Остановись, подумай получше. К психологу сходи, что ли. – Вообще, я читал про подобное, – я решил поделиться историей. Вдруг Арсению полезно будет послушать про примерно похожую ситуацию. – Была девушка, которая типа изначально.. Ну, была по девочкам. Пацанкой такой дохуя, парней только как друзей воспринимала, да и сама была уверена, что они могут её только как подружку воспринимать. Типа, ей столько раз говорили о том, что она "друг", но не "девушка", и в итоге у неё это как-то отложилось. А потом прошло какое-то время, и её начало рубить. Именно в плане психологии. Что она хочет быть и с парнями. Быть им не только другом, а вот прям. Девушкой. Иметь нормальные отношения с парнем. И типа она там тоже загоняться начала, что как так. Я думала всю жизнь, что я такая, а я не такая. И пиздец какой-то. Надо будет найти тот пост и дать Арсению почитать. Там прям такая исповедь была, он должен это увидеть. Может, поймёт что-нибудь. Или хотя бы просто проникнется. Раз у них ситуации похожи. Возможно, поправка. – Заебись, наверное. Когда всю жизнь был уверен, что ты одно, а потом оказывается, что нет. И что ты сам себе это напридумывал. И теперь тебе надо как-то признаться, что ты долбоёб. И наёбывал не только себя, но ещё и окружающих. Да отъебись ты от окружающих, блять. Нахуй они тебе не сдались. И себя в покое оставь уже. Заебал. – Хуя ты уже анализ сделал. – Да не. Я просто говорю. – Ну. Это прям обратная ситуация тем, что постоянно бывают в фанфиках. Где все сначала натуралы, а потом хоп. Чего только не бывает под луной. Кстати, я видел где-то такую заявку. Ну, про.. Становление из гея или лесбиянки в натурала. Было бы круто увидеть что-то такое, я думаю. А то почему-то превращение работает только в одну сторону, хотя, вроде как, ориентация – это же дохуя врождённое и оно не меняется. Но в фанфиках все в рот это ебать хотели, похоже. Хотя и Арсений говорил, что нет ни одного исследования, которое бы подтвердило, что это и правда так. И типа вообще очень трудно доказать, где генетика, а где социум руку приложил. У-у, сука. Может, и с сексуальностью так же? Хуй их знает, в конце концов. Тоже же не разберёшь, что у них в головах творится. И где врождённая аномалия, а где травма детства какая-нибудь или желание быть особенным. – Прикольно, – хмыкнул Сений. – Будешь писать? – Ага. Уже сто семьдесят девять килобайт черновиков накатал. Приблизительно пятьдесят четыре фикбуковских страницы. – Автор будет рада, наверное. – А если я напишу хуёво? "Я проснулся утром под звон будильника. Бросив его об стену, я пошёл в ванную. Ах, да, забыл представиться. Меня зовут Хуй Петрович, я гей, а это мой парень. Мы вместе уже три года, и я такой гей, что вы а-хуеете, я всегда был геем, сколько себя помню, мне всегда нравились члены. Люблю хуи сосать, м-м". Арсений вскинул одну бровь, даже скривив рот в отвращении. Я, честно, даже не понимал, в чём проблема. Я же стебусь, чё ты. Я бы не стал такое писать. Знаешь, сколько хуйни я повидал, пока мы с Ритой фанфики почитывали в своё время? Я знаю, как надо делать и как не. Так что даже если бы я и взялся за подобное, я бы что получше выдал. По крайней мере, без представления главного персонажа в первой главе. В работе, где повествование от первого лица, м-м. – Вообще, такое же может быть? – Я ебу, что ли. Почему нет, с одной стороны. В детстве себе что угодно можно внушить, тем более, с подачки окружающих. А потом понять, что хуйня какая-то происходит. Или не понять. Разные пути есть. Лучше не понимать, наверное. Не весело осознавать, что ты мудак, который нагнал хуйни, а потом "Ой, а я передумал, я нормальный теперь". И что это, блять. – Может, ты не будешь хуйнёй страдать? Ну типа. Тебе же отчёты сдавать не надо, что и зачем ты делаешь, кем себя ощущаешь и в какую сторону твоё себяощущение меняется. Ну и не похуй ли тогда? Ну да, он говорил, что ему самому типа интересно.. Но этот его интерес растёт из его тупого желания быть нормальным. Это как когда ты пишешь тест во второй раз, с нетерпением ждёшь результат, в надежде увидеть более хорошую оценку. Вот Арсений сейчас так же. У него там на пару дней перемкнуло что-то, из-за вспышек на Солнце или ещё какой хуйни, и он уже обрадовался. Ну или начал сомневаться. Ебать у тебя устойчивые взгляды на жизнь, Арсений. А ты, вообще-то, был моим эталоном стабильности и постоянства. Что-то всё полетело нахуй.. – Ого, Артём меня поддерживает. – Я просто не хочу, чтобы ты себе мозги ебал. Ни ему, ни мне это не надо. Мне-то это никак не навредит, по сути своей. Арсений обычно в свои заёбы никого не посвящает. Но я не хочу, чтобы, допустим, мы сидели вместе, а он вместо того, чтобы делать что-нибудь со мной, пытался понять, что за хуйня с ним происходит. А если он расстроится и будет сидеть с грустным еблом? Да ну нахуй, Арсений. Просто забей. Ты у нас мастер хуи забивать, так что давай. – Тебя правда это ебёт? Ну серьёзно. Тебе не похуй? Ты можешь ебаться с людьми. То есть, проблем с отношениями не будет. Если на тебя будет давить семья, ты уладишь этот вопрос как-нибудь. Ну и всё. Чё ты развёл тут. Больше нервов. – Сложная хуйня. – Без ста грамм не разобраться, – вздохнул я, как бы намекая, но уже особо ни на что не надеясь после наших проясняющих разговоров. – Бля, теперь хочу читать фанфики по той заявке. А она, по-моему, никого не заинтересовала достаточно сильно. Надо будет проверить, чё там как. Кто-то, вроде, обещался написать. Но что-то как-то..? Я же сохранял её себе куда-то. Надо будет глянуть. – Напиши сам, – Сений пожал плечами. – Сюжет у тебя уже есть. Ну, история той девушки. Я и свою ситуацию впихнуть могу. Я, правда, себя бисексуалом считаю, но эту деталь можно и изменить. У-у, я в детстве был ведомым долбоёбом, который, желая понравиться прогрессивной подружке сестры, начал вести себя, как тупой даун, и затирать, что ему нравятся мальчики, у-у.. Ладно, не сходится. Надо будет получше скорректировать, но завязка понятна, как бы. – А потом она меня найдёт и скажет: "Ты чё, блять, использовал мою историю для фанфика? Ты охуел?". – Напиши, как в Саус парке, что все события и личности выдуманы, и любое совпадение с реальностью является случайным. К такому не приебаться. – В самом деле. Осмотревшись, я понял, что мне очень неудобно сидеть, и я хотел как-нибудь пересесть, но побоялся. Арсений вот не двигался. А я чё буду. Воздух сотрясать телодвижениями, ага. – Вообще, как по мне, парни не должны иметь права писать фанфики. Да и вообще что-либо писать. Как бы, Бог выдал квоту на хороших писателей-мужчин. И они все уже родились, большая часть умерли. Теперь отдайте писательство женщинам, вы своё дело сделали. – Ты просто не интересуешься современной литературой. Арсений, не говори слова, где больше одной "р".. – Ты просто не читал на фикбуке фанфики парней. – Вот это показатель, конечно. И ты прям шаришь, где парни, а где нет? – Достоверные источники. Нет, это реально пиздец. Особенно если они лезут в фемслэш. Еба-а-ать, – я закрыл лицо руками. – Это про лесбиянок? – Да. – М-м. Дай угадаю, ты видел одну работу. Одного парня. Который наверняка не нравится тебе как человек. И ты сейчас хуесосишь его работы и заодно всех фикрайтеров-парней. – Так, Арсений, блять. Почему нельзя хуесосить людей вместе со мной? – Я хуесошу, – заверил меня он. – Но это правда хуета какая-то. – Ты просто не читал ту срань. И не видел, как этот мудак себя ведёт. Давай я тебе покажу? – я аж заинтересовался. – Устроим охуенный вечер. Сначала будем хуесосить всяких пидорасов из конф, в которых я состою. А потом читать фанфики этих пидорасов, и просто орать. Ты когда-нибудь читал фанфики? Арсений отрицательно покачал головой. – Заебись. – Что-то я не уверен, что хочу это видеть. – Да мы хотя бы парочку. Я покажу тебе два своих самых любимых. Вот этот, фемслешный, который написал этот даун-хуесос. И ещё один про стервочку из бедной семьи в школе для богатых, и корейцев. Они отвратительные, блять, это невозможно читать. Арсений явно не воодушевился, но я решил пока не обращать на это внимания. Он просто ещё не видел эту срань. А когда увидит, когда у нас будет возможность сидеть рядом, возле одного ноутбука, читать это, комментировать и обсуждать, я уверен, он развеселится. Ничто так не сближает, как взаимная ненависть к чему-либо, так? Ну и вот. Будем ненавидеть тупые фанфики. Найс план же. – Ты.. – Арсений осмотрелся. – Ладно, хорошо. Будем читать хуйню. – Ага, – протянул я, старательно вспоминая какие ещё вопросы к нему у меня были. – Мы можем к инфаркту вернуться? Ты же ещё и в больнице лежал? Ну, после инфаркта? – Да. Двенадцать дней. – А это разве не какая-то там дикая-лютая хуета, после которой у людей вся жизнь по пизде идёт? – А, – Арсений как будто вспомнил о чём-то важном. – Ну да. Просто прикол в том, что у меня не было инфаркта как такового, но просто это так называют, потому что они, блять, видите ли, за дохуя лет не догадались ввести отдельное понятие. То есть, инфаркт – это развитие некроза на сердечной мышце. Ты.. Понимаешь, да? Я покачал головой. Если Арсений забыл, Ковальский в том году относительно часто говорил "Писос некроз, Арсений", так что.. Хотя хуй знает. Вроде как, я и раньше знал, что это за слово..? Да поебать, господи. Сейчас бы пытаться вспомнить, откуда ты знаешь какую-то хуйню, которую не должен знать. Всем похуй. – Ладно, – выдохнул он, и мне аж грустно стало. Сразу вспомнилось, как он уточнял, может ли он обсуждать со мной трупы и всякую такую хрень. И это типа из серии, когда ты хочешь обсуждать с людьми какие-то вещи, а они или не понимают тебя (видимо, кто-то не знал, что значит "некроз"?), или им противно (кто-то явно выразил отвращение, когда Сений пытался обсудить тех собак). Ему-то интересно, он хочет ощущениями делиться, а все ёбла воротят. У, суки, блять. Ну ничего. Я с тобой. Всю терминологию выучу, любую дичь выслушаю, ты только говори со мной. – И остановка сердца происходит из-за развития некроза. Который потом остаётся на всю жизнь и. Из-за него всякая хуйня и происходит. У меня сердце остановилось из-за отёка. То есть, это как бы инфаркт, но без.. Вот этой хуйни. – То есть, всяких хуёвых последствий нет и не будет, да? – Нет. Я выдохнул, качая головой. Какая-то хрень тут происходит, всё-таки.. – Блять, – я просто не удержался. – Не, прости, конечно, но это всё дикая хуйня. – Да я знаю. Потом ещё оказалось, что отёк сердца – это не ебаться редкая хуета. Все охуевали, даже врачи. Я потом, ну.. С одной женщиной это обсуждал. Говорю, отёк сердца. Она такая: "Ты чё, конченый, блять? Какой ещё отёк сердца". Я такой: "Ладно, отёк миокарда". Она такая, – Арсений скривил ебало. – "Ну ла-адно, ещё может быть". У меня даже не получилось ничего найти про это. Ни по немецким сайтам, ни по российским. До сих пор не ебу, что это, как это. Понятно и так, с одной стороны. Хули, отёк, блять. Но всё же. Хотелось бы более конкретной информации. Ну заебись, блять. Арсений и тут отличился. – Может, это вообще всё постанова была? – Да. Эрнст траванул меня чем-то, меня скрутило, а врачей они подкупили, чтобы мне почти две недели мозги ебали просто так. – Звучит как план. А.. У тебя есть какие-нибудь бумажки об этом? Мне просто интересно. Ты вот приехал из Германии, тебе же надо тут какое-то лечение получать? Просто вот придёшь ты к кардиологу и скажешь, типа. "У меня отёк сердца был". И тебя нахуй прогонят, шутника такого. – Я не наблюдаюсь у кардиолога. А вообще, я думаю, они слышали об этом. Где-то как-то им всем хотя бы просто проговаривают, что такое может быть. Потому что все знали, хотя бы примерно, хотя бы что-то. Но внятно мне никто за это так и не пояснил. Ну и похуй. Вряд ли, в общем, меня прогонят. – Ну ладно. Смотри там. А то вдруг. Я тебя вряд ли откачаю. Не я ли думал об этом, да, но что-то как-то.. Я не уверен в своих силах. Я уже не говорю про то, что я даже не знаю, где у людей сердце находится. Буду массаж делать вообще в другом месте, и что это будет. Пиздец. – Вызови скорую, а пока она едет, делай массаж сердца. Прям непрерывно, просто качай и всё. Ну, и там по прошествии четырёх минут и больше, можешь уже хуй забивать. – Вот не надо, ладно? Шутки шутками, а такое говорить не стоит. Он и так чуть не умер пару месяцев назад, получается, и тут, блять, мне вбрасывают, что он может ещё раз словить инфаркт, но уже у меня на глазах. – А вообще, если Эрнст ветеринар.. Как он вообще тебя откачать умудрился. Он же даже не.. Какой-то аппаратурой это всё делал, правильно? Просто руками. – Ну, не знаю. Вряд ли там такая большая разница в технике. Он как-то крысу при мне реанимировал. Это было даже смешно. Арсений реально сопоставляет себя и крысу? Простите, конечно, но? – Эм, – я уставился на него, ничего не понимая. – Вы там ебанулись совсем? Не, ну серьёзно. Нахуя реанимировать крыс? Крыс, что ли, мало в мире? Ну, это на случай, если хозяин типа расстроится. Пусть заведёт себе другую. Ёбнутый, блять. – Знаешь, как их реанимируют? – Двумя пальчиками? – предположил я, тыкая себя теми же двумя пальцами в бедро. По крайней мере, я предполагал, что как-то так это должно выглядеть. Крысы же маленькие, там много силы прикладывать не надо? А то рёбра разъебёшь, и пока. Умрёт не от остановки сердца, так от разорванных лёгких. – Не. Вот так, – Арсений выставил руку, и я себе уебать был готов за то, что первое, о чём я подумал, это дрочка. Ну правда же. Кто ещё и для чего будет так руки держать? Ладно, спасибо, теперь я знаю, что так реанимируют крыс. Меня так тоже, в целом, реанимировать можно. Раз уж начали шутить про дрочку, то чё нет. Ещё пошучу. – А это не слишком сильно? – Ну, там как раз дохуя усилий и нужно. Людей когда откачивают, рёбра могут сломать как нехуй делать. И люди друг друга меняют, потому что руки устают. У-у-у.. Пока, Арсений. Я тебя точно не вывезу. С твоей-то грудной клеткой. Раз она сама по себе у людей такая охуенная, то у тебя там, наверное, вообще пиздец что. Пожалуйста, не лови второй инфаркт. Я не смогу тебя спасти, и как мне потом жить с этим? – Пиздец. Нам об этом на ОБЖ не говорили. И на биологии тоже, вроде. Или я не слушал. Я вообще с тех уроков помню только то, что Ирина Валерьевна сказала, что очень надеется, что нам эти знания никогда не пригодятся. – Ну, вряд ли это весело. – Эрнст тебе ничего не говорил по этому поводу? Ну типа. Классно ему было, наверное? Заходишь в комнату, а там человек на полу лежит. А ты ветеринар и максимум, что ты делал, это собак откачивал. А тут человек. Ну ебать. Ты подходишь к нему, пульс проверяешь.. Да? Какие там вообще признаки, блять. – Человек не дышит, нет пульса. Зрачки широкие. И нет реакции на свет. – Серьёзно? – меня это правда удивило. Я думал, клиническая смерть не такая.. Как бы сказать. Тяжёлая. А там уже даже рефлексы пропадают, ну нихуя себе. – Угасание рефлексов же. Да и блять. Это промежуточное состояние. Четыре минуты, и ты полноценный труп. А пока тебя от него отличает только то, что твоё сердце, в теории, ещё может заработать. Ну и ткани мозга ещё не охуели с кислородного голодания. – Пиздец, – протянул я. Теперь, когда это всё проговорили ещё на раз, при этом уделив внимание таким деталям, мне ещё хуже стало. Вот какого чёрта, блять. – Ладно, в любом случае. По крайней мере, ты жив. – Ну да, – хмыкнул Сений. – Это утешает. – Ты хотел умереть? Вообще, разве он не должен был понять что-то? Жизнь там начать ценить, ещё что? Это как та тема с суицидниками. Что во время полёта они вдруг понимают, что хотят жить. Ну так что, Арсений? Как там твоя депрессия? Вообще, в чём прикол с антидепрессантами? Их в принципе всем сердечникам выдают или Арсений так уныло выглядел, что ему таблеточки выдали? Мне просто интересно, насколько тяжёлым было состояние. Там ещё и Отто накинул, наверное. Пиздец, конечно. Что он вообще ему сказал? "Ух, блять, у тебя случился инфаркт? Да как ты мог, сука". Арсений как будто виноват в этом. Пиздец, и с этим человеком ему жить? Серьёзно? – Не знаю. Мне уже как-то похуй на это всё. – Ты.. Прикалываешься, блять? Ты совсем ебанулся, что ли? Что значит тебе похуй? Арсений, блять? Я тебе въебу сейчас. Охуеть, блять, просто. Человек говорит, что ему похуй на то, что он чуть не умер. – Отпереживал уже. – А, то есть, ты всё-таки переживал? – Да, блять, – выплюнул Арсений. – Переживал. Даже поплакал в первый день после, как только меня одного оставили. Легче тебе? – Да. Охуенно, Арсений не бездушная скотина, которой на всё поебать, даже на самого себя. Он похлопал, продолжая пилить меня недовольным взглядом. Мне тут же стало стыдно, и я решил сменить тему. – А о том, что у тебя был инфаркт, можно знать людям? – Ковальскому? – Арсений сразу догадался, в чём дело. – Да. Мне просто интересно, что он скажет на это. – Ждёшь, что ему станет стыдно? – Да нет, конечно, – фыркнул я. – Он, скорее, только порадуется, что "Вау, я довёл человека до инфаркта". Надо Рите рассказать. И при Даше как-нибудь это упомянуть. Вот уж кто точно Ковальскому пизды даст, и из-за чего у него точно хоть сколько-то мозгов появится. – Рассказывай. Мне поебать, в целом. – Апатичный ты наш товарищ, блять. – А что ещё делать. Не в моём положении волноваться обо всём подряд. Я только обречённо покачал головой. Сил уже никаких просто не было. Пиздец просто. – Чё, раз уж начали разговоры разговаривать, может, продолжишь? Уж больно мне хотелось выяснить, что они там с Отто наговорили друг другу. И что там у Арсения с его батей. И что.. Вообще, мне нужен подробный рассказ о его жизни вне России. Я хочу знать обо всём. В с ё. – Я не хочу быть трезвым в процессе обсуждения. Ой, вот это да.. – То есть, мне ждать две недели? – Мне тоже ждать две недели, – тоже возмущённо протянул Сений. – Ну, пожалуйста, не жди. Вот он я, вот он ты. В чём проблема вообще, дурачок. – Мы оба трезвые. И мне всё ещё нельзя пить. – Да ёб твою мать, а, – недовольно протянул я, отворачиваясь. После этого мы ненадолго замолчали, и я, осмотревшись, начал прокручивать в голове наш разговор. Как-то странно у нас всё пошло. Начали с инфаркта, как-то перешли на еблю, самоопределение и фанфики, а закончили всё снова инфарктом. Ебать с тем скачем. Вспомнив о скакании, я нервно усмехнулся. Арсений не убьёт меня за такие вопросы? – А с тобой можно, ну. Ебаться. Или ты всё? А то мало ли. Я не хочу, чтобы во время секса он вдруг начал задыхаться или типа того. Я не смогу ничем помочь ему, и он умрёт. Охуенно, блять, будет. Я потом словлю травму на всю жизнь и вообще никогда и ни с кем ебаться не смогу. И сдохну через два года. – Можно, но я не могу. Ой, сколько я уже слышал, что он не может, уже через пару минут всё нормально становилось. Пиздит больше. – Ты уже пробовал? – Самому не получалось. Только руки зря марать. Так, хорошо, за шутку плюс. – А зачем тогда.. Вчера. И девятого. – Если я не буду отвечать, ты изойдёшься на хуйню. А если буду сразу сливаться, то опять изойдёшься. Выбора нет, как бы. – Ну и что ты предлагаешь? – Как обычно. – Понял-принял-отъебался, – отворачиваясь, хмыкнул я. Когда Сений ушёл, я решил, что самое время порыться в бумагах из больницы. И надо же, первым мне попался самый свежачок – то, что выдали сегодня. Ну давайте.. Какие охуенные подробности Будут?. "Азенманн Арсений (28.02.97гр) – 18 лет", ничего нового.. Хех, он такой маленький. Всего на год младше меня, а я уже всё. Но и ладно. Что тут у нас. "Диагноз".. Следующие четыре слова я даже про себя прочитать нормально не смог. Думаю, заставили бы меня произносить это вслух, я бы ещё дольше провозился. Хроническая – ещё ладно, не страшно. Но "вертеброгенная", чего, блять? Цервикокраниалгия.. Это слово такое есть, да? Это что за покемон вообще такой. Ну серьёзно. Ладно, я вижу "вертебро". "Позвоночник". И типа "происхождение". Причина в позвоночнике. Ну, на Сения ещё в том году бычили из-за его по-особенному кривой спины. Хотя я не верю врачам, которые проводят медосмотр, но, типа.. Не просто же так им там что-то нравится? Что-то явно есть. Хотя сейчас у кого нет проблем с осанкой. Правда, на Арсения единственного наехали со всего класса, но допустим. Вся эта хуета развилась на фоне чего-то, но после этих слов шла какая-то аббревиатура, и тут я сразу решил обратиться к любимому гуглу. Потому что пытаться разобраться самому было бессмысленно, а так хоть какой-то шанс будет. Вообще, помнится, раньше Сений говорил, что у него ВСД. Потом он говорил, что ВСД чуть ли не у каждого первого, и вообще-то это хуйня, а не диагноз, и ставят его всем подряд, потому что лень разбираться, что у человека на самом деле за проблемы. Вот эта жуткая поебота – это, случаем, не из этой же серии? А то звучит стрёмно. Надо будет погуглить. Только сфотать, чтобы не забыть, как это пишется.. Аббревиатура означала "дегенеративно-дистрофические изменения шейного отдела позвоночника", и что бы это ни значило, но звучало тоже не очень весело. Так, "обострение".. Ну да, хроническая форма же. Ремиссии-хуиссии, всё такое. Что там ещё при таких заболеваниях бывает. "Незначительно выраженный мышечно-тонический, кохлеовестибулярный синдромы". Пиздец, блять. Неврологи реально всё это у себя в голове держат? Им нормально? Или у них на компьютерах есть какие-то справочники или, я не знаю, хотя бы функция автоматического ввода. Потому что я не представляю, как это всё можно от руки набирать раз за разом. Я бы сдох. Одна эта цервикокраниалгия чего стоит. Мозг сломаешь, пока прочитаешь, а там ещё писать надо. Да ну нахуй. И вот чё это значит вообще? Вижу "вестибулярный". Это к тому, что у Арсения голова кружится иногда? Мышечно-тонический.. Ну ладно, это даже я заметил – он иногда покачиваться начинает. Сидит, чё-нибудь делает и так из стороны в сторону.. Но это не сильно в глаза бросается, как бы, и я не думал, что это страшно. Но тут это всё так серьёзно описывают, прям пиздец какой-то. Чё, Арсений не отделается приёмом таблеточек каких-нибудь? Раньше ему всегда помогало. Он говорил, по крайней мере. Пройдёт курс и сразу всё хорошо становится. Сейчас чё как? "Рекомендации. УЗИ сосудов шеи. Формирование правильного образа жизни: нормализация режима труда и отдыха, избегать стрессовые ситуации..". Блять, ну что такое. Хватит запрещать человеку жить, заебали. "Сбалансированное питание, нормальный сон, исключение употребления алкоголя и курения". Мда. Тупо лишили человека всего самого прекрасного в жизни. Алкоголя и стрессовых ситуаций. У-у, врачи-палачи. И тупо Арсений: "Чё там, избегать стрессовые ситуации? Понял-принял. Артём, ты где там?". Хотя тут, скорее, другое. Это же я к нему припёрся. Правильнее будет как-нибудь: "Врач: избегайте стрессовых состояний. Арсений: хорошо. Артём: )))". Но мне стыдно. Это важно.*******
– Дичь, блять, какая-то. – Просто выключи. Сений, наверное, уже и сам догадался, что надо делать, когда по телевизору идёт какая-то стрёмная хуйня, так что скоро в комнате стало тихо. Я сразу принялся растирать лицо и подтягиваться, немного заебавшийся с двух часов неподвижного лежания, а Арсений, отложив пульт, тяжело вздохнул. Я не видел, что он делает, потому что лежал к нему затылком, но примерно представлял. Наверняка откинул голову назад. Разминает шею. Он в последнее время постоянно потягивается и разминается. Странная хрень, но не думаю, что что-то серьёзное. Да и мне ли в это лезть. Вообще, мне было пиздец скучно и я хотел близости. Хоть какой. Сений был рядом, лежал тут весь такой из себя, красивый и охуенный, и я просто не мог думать о чём-либо другом. Его рука лежала у меня на плече, под рукавом футболки, и я ясно чувствовал, какие у него горячие ладони. Прямо у меня перед лицом были его ноги (я лежал головой у него на животе), и типа? А можно Арсений разденется? От этого-то хуже никому не станет, так? Он даже не замёрзнет. Зато я немного согреюсь. Чтобы хоть как-то отвлечься, я взял его руку, которая лежала у меня на плече, и перетянул её поближе к лицу. У Сения были татуировки на внешних сторонах ладоней, и сейчас, когда он снял бинты и можно было рассматривать их сколько угодно и нормально, я хотел проверить, как у него тут дела. Я просто не так давно задумался об этом. Что раз у него остаются шрамы, можно предполагать, что ранение задело нижние слои кожи, куда загоняют краску. Что, логично, не очень хорошо. И у Арсения и правда были места просветления в некоторых местах. М-м-м.. Некрасиво. – Арсений. Ты видел? – я даже показал ему одно из пятен. – Да, – хмыкнул тот. – Что планируешь делать? – осматривая его предплечье, спросил я. Надо будет потом ещё вторую руку рассмотреть. – Не знаю. – Давай я поправлю. – Если принесёшь всё сюда, давай. Да что ты будешь делать, блять.. – Кстати. Когда мне забивали плечо, мы делали это с обезболивающим. – Да? – я обернулся к нему, заинтересовавшись. – И как оно? – Просто я говорил, и ты как-то не опровергал. Что хуйня это всё, и татуировки в любом случае будут болеть или как-то.. Короче, что обезболивать бесполезно. Будет хуёво если не в самом процессе, то после нанесения, точно. Но было нормально. Я там даже поспал немного. И потом никаких неприятных ощущений тоже не было. Я вскинул брови, правда удивлённый. Нихуя себе, блять. А я и не знал об этом. Можно, конечно, вбросить, что это в Германии какие-нибудь технологии, у-у, это же Европа, там развитие на двадцать лет вперёд ушло, и они уже придумали нормальные штуки, но типа? Дичь какая-то, блять. – Как хорошо, что ты вернулся и рассказал мне об этом, – я постарался как можно больнее хлопнуть Сения по руке. – Теперь знаешь что мы обязаны сделать? Я могу попросить Кирилла пустить нас к нему. Ну, ты помнишь, да, что у него в квартире целая комната отведена под студию? То есть, там всё стерильно, заебись и так далее. Я поправлю тебе твои, а ты дорисуешь мне парочку? Как вам план? Арсений какое-то время не отвечал, и я уже успел испугаться, что ему и такой вариант не зайдёт, но похоже, Небеса были благосклонны ко мне сегодня. – Не надо так делать, ладно, – недовольно проговорил он. – Но ладно. Если ты про татуировки, то я согласен. – О-о, – я даже не удержался от усмешки. – Как просто. Я забиваюсь тогда с Кириллом, да? В смысле, договариваюсь. – А почему ты не можешь и правда забиться у него. В смысле, набить все татуировки. – Ну. Тебе чё, трудно? – Нет, просто интересно. – Ну вот хочу я, чтобы это сделал ты. Вот пиздец. Пытаешься вести себя как романтичный уёбок, вкладывать высокий смысл в слова и действия, а Арсений не понимает. Ладно, господи. Как будто я когда-то так делал. Но вот влюбится в него какой-нибудь такой долбоёб, будет его пикапить или пытаться заполучить его сердце каким-нибудь таким образом, а нихуя у него не получится, потому что Арсению надо в лоб всё говорить и как можно прямее. И пиздец. – А ты не запомнил название той мази? Или чем там тебе обезболивали. – Я привёз. – Нахуя, стесняюсь спросить? – справившись с удивлением, спросил я. – Не знаю. Видимо, взял в салоне, убрал в рюкзак и забыл. Ой, да пизди больше. Нахуя тебе было её брать? Это же не заживляющая мазь, которую тебе могли по доброте душевной отдать, чтобы ты для ухода её использовал. То есть, ты её спиздил. Вроде, клептоманией ты не страдаешь, и что тогда? М, Арсений? – Ты для меня её прихватил, да? – оглядываясь на него, с усмешкой спросил я. – Ну мне делать больше нехуй, – фыркнул Сений. – Много на себя берёте. – Буду думать, что для меня, – продолжая довольно улыбаться, протянул я. – Всё равно не докажешь. – Да иди нахуй. Я посмеялся и снова улёгся в своё старое положение, подтягивая обратно к себе руку Сения. На этот раз объектом внимания стало немного другое. – А чё ты ногти не острижёшь? – Не хочу. – Мешает же. – Не особо. Посуду мыть неудобно, а так похуй. – Господи, – хихикнул я. – Но чё такое добро пропадает? – В смысле? – Ты ими ничего не делаешь. – А.. Блять, Артём. Ого, догадался сам? Или там что-то другое, а я переоцениваю его способности? – Давай, – уже прикладывая его руку к своей груди, хмыкнул я. – Немного. – Такая себе идея, – Сений вытянул свою ладонь из моей и переместил её обратно мне на плечо. Думаю, он бы вообще убрал руку с меня, если бы было, куда. Что же делать. – Почему. – Тебе не понравится. Уголки ногтей больно цепляются. Я иногда сам себя царапаю, пиздец неприятно. – А зачем ты царапаешь сам себя? – Случайно. – А меня можно не случайно, – уже садясь, сказал я. – Можно же? По спине там, груди? – Как ты меня царапал? – уточнил Арсений, и это было такое спокойное уточнение, что я даже забеспокоился. Реально, да? Так просто согласится? И не придётся уламывать его три часа даже на такую херню? Ого. У него почти здоровый интерес. Начинаю думать, что он, как бы сказать.. Вот раньше у него был научный интерес ко всякой хуйне. И сейчас у него начал появляться такой же к сексу. Он как бы и не рвётся, но при возможности не отказывается. Как девственница, которая хочет уже что-нибудь сделать с кем-нибудь, но не прыгает на первого встречного. Так можно объяснить, почему он раньше не вырывался, и не гасился сейчас. Но при этом нормально поебаться мы не можем, да..? Ой, Арсений. Что ты там опять не можешь. – Сядь, – он указал на себя. – Ко мне спиной. Это было немного неожиданно, и я хотел уже прокомментировать это как-нибудь, но вовремя догадался заткнуться и сделать, что сказали. Нечего сбивать настрой. Его и так нет почти, я тут буду ещё комментарии вставлять, хорошо придумал. Усевшись, я развернулся к нему через плечо. – Раздеваться? – Не, зачем, – уткнувшись носом мне в плечо, тихо проговорил Арсений. – Можно и так. Меня передёрнуло от щекотки, и я, поёжившись, отвернулся. Чужие руки под одеждой меня почему-то нервировали. Было даже непривычно, что ли.. И от этого смешно. Я бы думал о таком перед сном, если бы не боялся, что возбужусь от этих мыслей. А сейчас сижу и хмурю ебало. Это из-за Ковальского? Мы как-то спали вместе, и он под утро мне так же руками под футболку полез. Или это я так сублимирую удачно? О, да, Артём. Сейчас бы в такой момент думать о Ковальском и о том, как он тебя трогал. Закрыв глаза, я попытался сконцентрироваться на происходящем сейчас. Арсений, кажется, забыл, что я просил его поцарапать меня, а не просто потрогать, но возмущаться как-то не хотелось. Не то чтобы было критично, конечно же.. Когда Арсений переместил руки на живот и повёл ими вверх, задирая тем самым футболку, я напряжённо засопел. Он понимает, что делает? Я, конечно, и надеялся, что чем-то таким это всё и закончится, но.. Арсений, если ты в конце сольёшься, я сам тебя выебу. Прям так, без подготовки, и нет, не в рот. Заебёшь, блять.. Но хватило одного прикосновения к груди, чтобы я обмяк и даже как-то расслабился, что ли. Арсений не осторожничал, не нежничал, и я просто молча кайфовал, пока меня продолжали нагло лапать. Когда он начал напирать на меня со спины, давя всем телом и сильнее прижимая (и сжимая) меня к себе, я совсем потёк. О, блять, да. Чего мы все ждали. Вскоре Сений всё же вспомнил, для чего всё начиналось. Ненадолго остановившись, он сперва просто впился ногтями в кожу, а затем медленно повёл рукой вниз. Я следил за его действиями – мне вообще нравилось смотреть за тем, как меня трогали – но всё равно чувствовал, что он смотрит на меня, проверяя реакцию. Так интересно, наверное. – Блин, должны оставаться красные полосы.. – Ещё больше татуировок набей, и удивляйся потом, почему ничего не видно. – Грудь и живот, вообще-то, самые незанятые места. Только потом я вспомнил, что у меня ещё и ноги есть, но уточнять уже не захотелось. – Ладно, – хмыкнул Сений. – Тогда так. Я не то чтобы на что-то намекал, но он воспринял это как "Хочу красные полосы на себе и кровоподтёки, и чтобы было видно". По крайней мере, после этого короткого разговора он принялся упорно раздирать свободную от краски кожу. И мне нескольких минут хватило, чтобы признать, что да, хуйня это всё, и зря я это начал. Если раньше площадь была больше, то сейчас получалось, что царапали одни и те же места. Которые уже и так были разодраны, и приятного в этом было не так уж и много. Лучше бы просто попросил меня потрогать. Но прекращать я всё равно не хотел – в частности, потому, что в какой-то мере мне всё равно это нравилось. Я постоянно непроизвольно сводил ноги, пытаясь хоть немного потереться о себя же. Получалось отвратно, но хоть что-то же. – И тебе реально это нравится? – вскоре спросил Сений. – Ну так. Больно. – Я говорил. – И пытаешься сделать больнее? – Тут бы уже месиво было, если бы я специально что-то делал. – Интригуешь, – посмеялся я, снова вытягиваясь и передёргиваясь от боли. – А можно попросить специально опустить ручку пониже? Кожу на груди уже жгло и неприятно щипало, и было бы неплохо оставить эти участки в покое. Вон, живот нетронутый, спина. Не хочешь их пораздирать? Столько места. Но он опять всё не так понял. Немного потупив, Арсений принялся расстёгивать ширинку моих шорт. Я слегка даже охуел от такого, потому что опять же, я не этого просил, хотел (хотел, но как бы? Уже даже не надеялся?), и вообще, что за хрень? – Я не совсем это имел в виду. – Но ты против, как будто, – Сений продолжал утыкаться носом мне в шею. Моей целью было только доебаться, не больше. Конечно же, я был не против. Сейчас бы быть против чужой руки в штанах, когда почти три месяца не ебался ни с кем, а нормальная мастурбация уже была праздником ебаным. Я ещё девятого хотел, но что-то там не получилось. И тут Сений почти сам начинает. Может, он и сам хочет, конечно. Какой-то частью мозга. Или как это бывает иногда, что голова хочет ебаться, а тело нет. Или наоборот. И вот у Сения сейчас какая-нибудь такая хрень.. И хотя происходящее начинало нравиться мне всё больше и больше, я до последнего ждал какого-нибудь подвоха. Сений уже как-то раз наебал меня, решит сейчас продолжить счёт, и пиздец. Я его убью нахер. Ну, уже в следующую секунду я сидел, откинув голову ему на плечо, и стараясь не материться в голос и вообще держать рот закрытым, а то залил бы тут всё слюной. Не знаю, с чего меня так распирало, мы же даже не пили, но тем не менее, было мне охуенно. Долго мы не сидели. Я давно даже просто не дрочил, а сейчас это делал мало того, что просто другой человек, так ещё и умеющий. Наверное, был бы я изначально возбуждён полностью, мне бы и пары движений хватило, чтобы кончить, охуевая, как же пиздато может быть. Меня аж на судороги пробило. Ноги снова непроизвольно свелись в коленях, и я недовольно засопел. – А можно ещё пару раз? Раз начали.