14.05.15, Четверг
Когда я проснулся, мне потребовалось какое-то время, чтобы понять что у Арсения лицо перемазано в крови. Ладно, не то чтобы перемазано, но я спросонья плохо соображал, и даже накатившее волнение никак меня не взбодрило. – Арсений, – позвал я, приподнимаясь на руках и вглядываясь в его лицо и эту полосу от носа и до уха. Кажется, я переборщил с громкостью и, наверное, не стоило мне так его хватать. По крайней мере, он так резко подскочил, при этом так дико осматриваясь, что мне самому страшно стало. Ещё страшнее, ладно. – Ты охуел? – немного придя в себя, недовольно спросил он. – Прости. У тебя кровь на лице. – И чё? – трогая себя за щёку, спросил Сений. – Вот же пиздец событие. Блять.. Осознав, что я напугал человека, пережившего инфаркт, я забеспокоился ещё сильнее, но Арсений, кажется, был в полном порядке. Ну, когда успокоился, да. Отвернувшись к стенке, он поправил одеяло и притих. Я, ещё немного потупив, пересел, аккуратно заглядывая вперёд. Надо было узнать, есть ли место между стенкой и Арсением. Я втиснусь, никто не против, да? Я просто уже заебался спать на другом конце кровати и под своим одеялом, так что, Арсений, двигайся. – Ну и чё ты делаешь, – сразу пошли возмущения. – Чш. Всё нормально. Когда он пододвинулся, ещё и приподнял одеяло, как бы давая мне забраться ещё и под него, я совсем охуел. Серьёзно, типа? Это так работает? Мне просто попросить надо было? И не будет никаких возражений и выебонов? Пиздец. Хотя всего два дня прошло. Ещё рано, считай, узнал.******
– Сколько можно спать? Вообще-то, Арсений не выглядел сонным. Так, слегка пришибленным. Как люди, которые не спали полночи, но которые уже весело смирились со своей судьбой. И им как бы нормально, но по ним видно, что ничего важного у них сейчас лучше не спрашивать. Не знаю, как ещё это можно объяснить. В общем, Арсений выглядел очень мило. Если не брать во внимание тот факт, что мне хотелось ему въебать. – Отъебись от меня? И вообще, иди уже в школу. – Ты охуел? – не понял я. – Чего ты вообще меня выгоняешь? Жалеешь о вчерашнем, теперь хочешь избавиться? – Именно. Если ты не сдашь экзамены, тебя заберут в армию. Я вскинул брови, качая головой. Надо говорить ему, что я в любом случае там окажусь? В универе, куда я собираюсь, нет военной кафедры, и мне в любом случае придётся отдавать год службе родине. Не, лучше промолчать, наверное. Сению это не понравится, начнёт ещё мне мозги ебать или ходить со сложным ебалом. Как будто я выбирать могу. – Я хорошо готов, – повторил я. Вышло немного раздражённо, но как получилось. Мы уже обсуждали эту тему, нет? Или нет, и это не он был.. Ой, да похуй. Он же знает, что я умный и хорошо подготовлен. Что вообще за неуверенность? Похуй, пусть сомневается в себе, но не во мне же? Совсем охуел уже. – Ага. Ты думаешь, что готов, и вместо того, чтобы готовиться ещё, страдаешь хуетой. А потом даже порог не пройдёшь. Такое ощущение, будто он реально жалеет о вчерашнем, и теперь снова ударился в вот это своё "Надо его переубедить, что это всё ему не нужно, что экзамены важнее, и чтобы он съебался". Не могу понять, меня это расстраивает или бесит? Я почему-то думал, что можно успокоиться и расслабиться, раз теперь Арсений не будет ебать мозги ни себе, ни мне с этим. Но ага, как же. Как обычно тороплюсь. – Так, это что вызов? Сений покосился на меня. – Просто. Это же важно. И точно важнее, чем.. – Ой, блять, заткнись, – я еле удержался от того, чтобы пнуть его. – У меня по-другому восприятия расставлены, ладно. – Ну вот будешь ныть потом. – Может, не будем ссориться? – мне вот вообще не хотелось сейчас вести разговоры на таких тонах. – Не сейчас. Не после произошедшего. Когда я решил, что всё хорошо, но потом вдруг оказалось, что нет. Ненавижу эту хуйню. Всё, сука, нормально, ясно? И чтобы больше таких разговоров не было. – Всё нормально. Ты будешь тут до конца июня, так что успеешь даже от меня лично узнать, как я сдал экзамены. И вообще-то. Ты ведь даже не спросил, как я пробные написал. Он очевидно собирался сказать "Да мне похуй", но, видимо, до него вовремя дошло, что это будет не сильно сочетаться с тем, как он тут выёбывается, заботясь о моей успеваемости. М, Арсений? Ну как тебе? – И как ты написал пробные? – Физика на восемьдесят шесть. Алгебра на восемьдесят три. Сений повёл подбородком. Охуевает? Да, давай, охуевай. Восхищайся тем, какой я умный. – При условии, что пробные всегда тяжелее. – И ты решил забить на подготовку теперь? – Я не забил. – Ты целыми днями сидишь тут. – Так, всё. Не надо об этом. Вот же сука. Я теперь чисто принципиально не мог завалить экзамены, потому что кое-какая мразь, блять, осмеливается не верить, что я всё сдам. Вы только посмотрите на него, а. Вот урод. Специально распечатаю результаты экзаменов, приду к нему и тыкну в ебало. Будет он ещё сомневаться во мне. Он же даже не знал, как я пробные написал, и уже тогда что-то выёбывался. Пиздец, Арсений. – Вообще, это выглядело так, будто ты жалеешь о произошедшем. И такой "Бля, надо попытаться ещё раз его выдворить отсюда". – Я уже не ебу, что я делаю и зачем. – Мог этого не говорить. – Мог – сказал. – Когда вообще твоя мать вернётся? – вдруг я вспомнил, что хотел уточнить. – Ты не узнавал? – Нет, – Арсений поморщился. – Она напишет мне, когда они будут вылетать, и когда прилетят. Не пропущу. – Ну как знаешь. Спалимся – твои проблемы будут. На кухне щёлкнул чайник и я, немного потупив, пошёл туда. Вообще-то, я надеялся, что Арсений составит мне компанию, но предлагать я не хотел, а сам он что-то не сильно рвался. Ну и пожалуйста. Я тоже могу пока новости полистать и Ковальскому на ночные мемчики ответить. Смотри, Арсений, я тоже самостоятельный и независимый. Да, а потом я прибегаю к нему и начинаю плакаться. Охуенная независимость. Допив чай, я оставил кружку возле раковины и проверил время. По сути, можно было уже выходить, так что я пошёл в комнату за Арсением. Где он там пропал опять, животное это ебаное. Арсений лежал на кровати с закрытыми глазами и мирно посапывая. И я не то чтобы разозлился, но он не охуел ли? Да точно охуел, вы только посмотрите на это довольное ебло. – Арсений, – позвал его я. – М. – Ты чё, спать лёг? – Мда, – неловко протянул он. – Меня чёт рубить начало. – Ты серьёзно? – выругался я. – Полночи опять страдал хуйнёй, как только надо пойти в школу, ты захотел спать? А мы договаривались. Арсений моргнул. – Тоже никуда не иди. Ну вот, теперь у меня тяжёлый выбор. – Мы же уже даже оделись, – попытался я. – Большая проблема как будто. – Ты специально, да? – Ну понятно. Когда будешь уходить, выключи свет. И закрыл глаза. Типа, всё, разговор окончен, больше предложения и комментарии не принимаются. Охуевшая морда, блять. Ну, конечно же, выключив свет, я вернулся к нему. Сений ещё так учтиво приподнял одеяло, чтобы я лёг рядом. Что ж, это лучше, чем сидеть в школке однозначно. Просто посплю пару уроков, ничего страшного не случится. Зато побуду с Арсением.******
– Чё такой грустный? – Хуй сосал невкусный, – предвидя продолжение подъёбки, сказал я. Ну, что-то вроде "Зачмори себя сам, прежде чем это сделают другие". "Лиши их этой радости". – Так и знал, даун-хуесос, – фыркнул Ковальский, отворачиваясь. Долго он не выпендривался и вскоре снова полез с оскорблениями. – Что, на личном фронте всё плохо? С тыла никто не заходит? Блять, а.. – И Арсений всё так и ломается, да? Или у него какие-то проблемы с мужским здоровьем? – Господи, что? – Что? – посмеялся он. – Я решил, вдруг и правда было невкусно. – Долбоёб совсем? Это шутка. – Ну да, ну да. Значит, он тебя простил? Рита заинтересованно оглядела сначала его, потом меня. Ковальский наверняка специально эту хуйню начал? Типа, сейчас бы как-нибудь опозорить меня при Рите. Ещё сверх того, что он уже сделал. – Я просто вижу, что ты до сих пор не ёбанный ходишь. Но чё тогда ты был у него вчера? – Это по учёбе было. Ковальский видел меня, как я заходил в подъезд Арсения, так что тут я не мог никак отмазаться. Если скажу, что познакомился с кем-то, кто живёт в подъезде Арсения (нихуя себе совпадения, да?), Ковальский попросит познакомить. Не буду же я потом ходить по квартирам в надежде, что мне откроет дверь какая-нибудь более-менее нормальная на внешность девушка, которая ещё и согласится мне подыграть. Господи, блять, о чём я думаю. – М-м, – протянул Ковальский, скрещивая руки на груди. – А что за пятна у тебя на шее сзади? Я как-то на автомате потянулся к себе рукой. Как будто так можно было нащупать засосы, ага. И когда Ковальский их заметил-то, блять..? Я пришёл, он был уже здесь. Или он проходил мимо меня, пока я раздевался, и заметил их? Вот же сука вездесущая. – Ты ударился так? Или это.. Засос? Он прикрыл рот рукой. Как будто вскрылась какая-то жуткая тайна или произошло что-то ужасное. О, боже, у Артёма засос на шее. А мы-то все думали, что он после произошедшего в монахи уйдёт и больше не то что ебаться с людьми не будет, а даже просто дрочить. Ёбанный Артём. – Ты нашёл себе новую девушку? – Девушку как Арсений или нормальную? – вдруг заговорила Рита, и я даже опешил слегка. Мадам, а мы с вами разве не помирились? Вы хули на меня выёбываетесь? – Может, это Арсений и был? – отвернувшись к ней, спросил Ковальский. – Может, они помирились? – Ага, – фыркнул я. – Прям вот поебались вчера. А ещё он сказал, что заберёт меня с собой в Германию, и мы там будет вместе жить, и поженимся, и десять детей усыновим, всех мальчиков, чтобы ебать их вместо друг друга, и чтобы они все тоже выросли геями, и умрём мы с ним в один день, очень счастливые и рядом друг с другом. Рита поморщилась, выдохнув "Фу, блять", а Ковальский, сощурившись, усмехнулся. – Ну я и надеялся, что Сений не такой еблан. Просто если он простит тебя, он себя таким чмом выставит, что ну просто пиздец. С тем же успехом можно набить себе на лбу "Можете обоссать мне ебало, но я ни слова вам не скажу, ещё и продолжу вести себя, как ни в чём ни бывало". Это, наверное, должно было оскорбить кого-то или заставить меня стыдиться, но мне было уже похуй. Вообще, я и сам об этом думал – что Сений очень тупо сделает, если снова подпустит меня к себе. Он и правда выставит себя в не лучшем свете, сделав это, потому что ну реально. Кто вообще прощает людей вроде меня? Ладно ещё, на первый раз, но на второй? Это дауном надо быть. Мне и самому бы не хотелось, чтобы он так унижался, но в то же время мне это, как бы, и нужно. Да, стрёмно, что я, технически, и правда его унизил, а сейчас снова это делаю, выставляя каким-то чмошником. Но у него был выбор. Да и опять же – это нужно ему самому, и не меньше, чем мне. Так что отступать, тем более, теперь, я не намерен. – Мне просто жалко его, – оглянувшись на Риту, словно в поисках одобрения, продолжил Ковальский. – Он не должен так унижаться. Ох, он теперь заботится об образе Арсения, вы только посмотрите. Иди нахуй, Ковальский. – Хотя если он пользуется тобой, чтобы потешить своё эго и так отомстить тебе.. Если он пользуется мной, чтобы потешить своё эго и отомстить мне, то ты идёшь нахуй прямо сейчас. М? Почему ты всё ещё здесь? – Ты.. В курсе, почему он на самом деле сидел на антидепрессантах? Показалось, что самое время прервать его бред и сообщить ему (и Рите заодно, м-м) охуенные новости. – И почему же? – он так мило заинтересовался, что мне даже ещё веселее стало. Ух, сейчас будет классно. – Помнишь, ты в январе его таблетками накачал? Тогда ещё полиция приезжала и мы прятали его тело в ванной. – Ага, – протянул Ковальский, продолжая улыбаться. Не может связать два эти события? Или я слишком хорошего мнения о Ковальском, когда думаю, что подобное хоть немного смутит его? – У него из-за этой херни отекло сердце и случился инфаркт. Он чуть не умер. И всё из-за тебя. Рита медленно развернулась к Ковальскому, и я даже позлорадствовал про себя. Да начнутся голодные игры, блять. Сейчас Рита даст ему пизды, да. Хоть немного ему по заслугам достанется. Сам Илья вытянулся в лице, аж приоткрыв рот в удивлении. Я даже успел немного обрадоваться, что ну хотя бы он не смеётся и не усмехается, как тут же началось то, что должно было начаться. – Ха! – Ковальский переступил с ноги на ногу. – Ты шутишь? – Нет. – Ну, я могу только гордиться тем, что довёл человека до инфаркта. Жаль, что физически, а не психологически, но тоже успех. Илья даже большой палец показал, и я закатил глаза. Вот как можно быть таким, блять? Все говорят, что я урод, но вы видели вот это? – Ты охуел, что ли? – сразу взъелась Рита. – Ты что несёшь вообще? Я тоже был слегка в ахуе после такого. Я, конечно, не ждал, что Ковальский хоть немного призадумается над своим поведением и как-то проникнется ситуацией, но и не такую реакцию тоже. – Ты что, совсем ебанулся уже? Ты понял, что он сказал? Инфаркт. У него был инфаркт, мать твою, блять. – Вы так агритесь, будто он умер, – Ковальский пожал плечами, до жути невозмутимый. – Но всё хорошо, так? Он жив. Вам с ним не общаться, его проблемы вас касаться тоже не будут. Ну и не похуй ли вам? Чё вы взъелись. – Блять, – обречённо протянула Рита. – Хорошо, что с тобой общаться тоже не нам. – Да ладно, чё вы сразу это. Я вам больше друг, чем Арсений. – Ты нахуй пойдёшь, понял? И никакой ты нам не друг после такой хуйни. Пиздец, блять, – Рита развернулась ко мне. – Он в порядке? Да как бы тебе сказать однозначно.. – Да, в общем и целом. – Какой ужас. – Ой, давайте, ещё сходите к нему после школы, – фыркнул Ковальский. – А вот возьмём и сходим. Я аж испугался. Рита, не надо. Ладно, я не имею ничего против, конечно же, но это может.. Ладно, в целом. Можно будет потом как-нибудь выкрутиться. – Он ещё собирается в школу приходить? – Не знаю. Скорее всего. – Разве он с тобой не делится планами? – произдевался Ковальский. – Вы там, судя по всему, разговариваете, м? – Ну разговариваем. И? – Ты пытаешься с ним помириться? – Просто обсудить пару вопросов – это не помириться. – Ну слава богу, – протянул Илья. – Хватит позорить его и выставлять чмом ебаным. Он не должен прощать тебя. – И тебя, – хмыкнул я. – Да? – Ну-у, – Ковальский театрально задумался. – Мы, вообще-то, нормально разговаривали. Это когда, блять? Когда он предложил тебя порезать или когда заагрился, что ты хуйню несёшь? Охуеть нормально поговорили. Или я опять чего-то не знаю..? – Ну и мы. Надо разделять примирение и прощение. – Только хотела сказать, – довольно хмыкнула Рита. – А суть в чём? – Примирение – это как бы.. "Ну ладно, мы снова общаемся, хуй с тобой". А прощение – это когда тебе прям отпустили все твои грехи. – Зная Арсения и какая он тряпушка, он всё спустит нам обоим, – фыркнул Ковальский. – Вы слишком высокого о нём мнения. Вот же ж.. А вообще, Арсений не хочет и Ковальскому въебать пару раз? Просто мне он сказал, что его отпустило после того, как он мне втащил. А Ковальскому, то есть, он просто так всё простил? Нихуя себе, блять, повороты и расценки. Почему я опять в главных мразях? Надо будет уточнить. Как вообще Арсений может спокойно на него смотреть после такой хуйни? Блять, он же реально чуть не умер из-за него. И Ковальскому бы нихуя за это не было. Арсению типа похуй? Класс, Арсений. Зато мне за измену надо ебало бить. – Вряд ли, я думаю, – с умным видом начала Рита. – Скорее, простит, но не забудет. – Но факт в том, что мы всё равно будем общаться как прежде, так? – А чем это отличается от наших отношений? – Рита указала на нас троих по очереди. – Сколько мы хуйни пережили из-за друг друга, и в частности, все мы – из-за тебя, но мы по-прежнему друзья. Почему Арсений так не может? Ковальский, кажется, присел с такой хуйни, а я просто недовольно выдохнул. Типа, Илья сейчас хотел выставить Арсения тряпкой ебучей, но оказалось, что мы все тут не лучше, и пусть он вообще ебало своё завалит, умник. – А ты что-то от него хотела? – спросил я, вдруг вспомнив, что Рита интересовалась планами Арсения. – Поговорить с ним, – фыркнула она, так, будто это было очевидно. – Спросить, как он. Человек после инфаркта, нихуя себе. А ты типа его заебатая подружка, чтобы с ним разговаривать по такой причине..? Я просто не понимаю. Первый психолог у нас на районе, что ли? – Говоришь, будто всё серьёзно, но при этом стремаешься просто завалиться к нему домой? Подруга номер один. – Надо брать пример с тебя и накачивать людей препаратами до смерти? – уточнил я. – Да, – согласно протянула Рита. – Так что завали ебало своё. Я уточняю потому, что вдруг ему не хочется, чтобы к нему сейчас кто-то приходил и начинал расспрашивать или как-то вмешиваться в его состояние. Неловко как-то стало.. – Так я поняла, он не очень любит, когда его пытаются как-то поддерживать или предлагать моральную помощь. Рита, остановись. – Да-а, – протянул я, пытаясь справиться с неловкостью и внезапно накатившим стыдом. – Не надо его сейчас.. Доставать с проявлением нежных чувств. – Ну вот я и говорю, что он не оценит, ещё и воспримет даже простое посещение за жалость или что-то такое же типа плохое. Ещё и заагрится на меня. Откуда Рита знает про эти его приколы..? Он уже ей что-то такое высказывал или что? Так звучит, будто у неё уже был опыт в таком деле, и не самый приятный. Опять я чего-то не знаю.******
– Прижми жопу и сиди ровно. – Хочу криво, – проверещал Ковальский. Ребёнок-аутист, блять. Ему бы ещё глаза в разные стороны. Рита продолжала рассматривать порезанный палец, недовольно хмурясь. И как только Ковальский ещё жив. Помнится мне случай, когда Рите в начальной школе одна девочка поцарапала руку, так Рита ей глаз разбила после этой хуйни. А сейчас Ковальскому это всё просто так зачтётся? Ковальский, ты заебал. Как ты это делаешь. Почему тебе никогда не попадает по заслугам? – Надо обработать, – уже доставая из рюкзака банку хлоргексидина, пропел он. – На. – Ты долбоёб? – спросила у него Рита, но хлорик, всё же, взяла. – Нахуя ты её с собой таскаешь, блин. – Нет бы спасибо сказать. Что бы ты сейчас без меня делала. – Я бы не умерла от пары царапин. Мне сразу вспомнился вчерашний вечер, и я склонил голову, пытаясь не сопеть и не щуриться слишком подозрительно. В животе ещё всё так нехорошо заворочалось.. Фу, блять. Не сейчас же, ну в самом деле. Какого чёрта вообще. К чему всё начиналось. Вчера, в конце вот этого недо-перепихона, когда по логике надо было лежать друг напротив друга и со сбитым дыханием рассматривать друг друга влюблёнными глазами, Арсений словил заёб на чистоту и убежал за тем же хлоргексидином. "Надо обработать", – оглядев меня, сказал он, и ушёл, да. Пиздец просто. Это прикол какой-то или что? Никогда этого не понимал. Ни в том году, когда он, в декабре, после того, как меня отец отпиздил, и я пришёл к нему, в первую очередь предложил мне раны отмыть, ни вчера. Что за мания, блять. Нельзя было остаться и посидеть рядом хотя бы немного. Нет, хотим подскочить и убежать в другую комнату. А прикроемся заботой о здоровье. Сука ты, Арсений. Типичный мужик. Ну, спасибо, что из квартиры не убежал. Хотя это же была твоя квартира.. Ну не суть. – Вот ты смеёшься, а мне знаешь, что Даша рассказала? У неё была бывшая, которая с другой её бывшей.. Мда. – .. любили царапаться. И как-то ей так хорошо разодрали спину, что у неё потом там гнойные нарывы были, и пришлось даже к хирургу идти, чтобы их там вскрывали. .. Чего, блять? Я даже немного заинтересовался всей этой ситуацией. Во-первых, что может быть под ногтями у человека, чтобы у другого человека, которого он поцарапал, остались гнойные раны? Во-вторых, какой, блять, у этого второго человека должен быть иммунитет, чтобы у него от простых царапин начиналась такая хуета. Арсения хоть бездомные собаки погрызли, там ещё понятно, почему у него раны гноились. Но в данном случае я чёт вообще не ебу, в чём прикол. Может, надо Арсению про это рассказать? Он поделится секретом каким-нибудь. – Блять, – вздохнула Рита. – Мораль, – с умным видом выдал Ковальский. – Мойте руки с мылом перед еблёй. А так кто-то не моется в целом перед ней? Не, ладно, может, и не моется, а я просто зажрался. С руками тоже. Лично у меня уже привычка – пришёл домой, вымыл руки. Арсений бегает в ванную за этим по десять раз на дню, тут когда угодно разводи его на поебаться, скорее, у него будут чистые руки. И как вообще такое могло произойти с кем-то, ну правда. Может, та дама напиздела Даше? Или Ковальский что-то не так понял из её рассказов. Это же просто царапины. На спине, блять. Хотя, может, проблем больше было с уходом за ними? Типа, кожа потеет, всегда под давлением одежды, обработка ран затруднена. И там больше из-за этих факторов дичь случилась, а не из-за того, что кто-то кого-то поцарапал? Я буду считать так, мне похуй. Ну не может такого быть, чтобы человеку из-за царапок пришлось хирурга посещать. Ну бред это. – А ещё лучше сразу выпилитесь нахуй, во-первых, если вы лесбиянка.. Рита: мастерски приплетаем ЛГБТ по поводу и без. Е-е-е. – .. во-вторых, если у вас настолько чмошный иммунитет, что даже простые царапки могут привести к вот такому. Ну или её бывшая что-то страшное делала этими руками перед процессом. Та девушка на ВИЧ проверялась после отношений с ней? – Не знаю, – задумчиво проговорил Ковальский. Но вообще, классно, конечно, спасибо, что прояснили. Я думал, Арсений просто выёбываться любит, а, оказывается, он просто параноидальный мудак (вот это да, правда, что ли?). Хотя я как-то не замечал за собой проблем с такими вещами, и чего он тогда выёбывается..? Ну, лучше перебдеть, чем недобдеть, как говорится, так что ладно. Хочет обрабатывать мне раны – пусть обрабатывает, даже такие. Я думал, он просто выёбывается, строит из себя умного и заботливого, или использует это как повод потрогать меня (ему же так это надо, блять). А он типа реально заботится, ха. Арсений, перебинтуй мне сердечко. Руки уже зажили, но хочешь я ещё раз Ковальского побью? Ты его ещё потом полечишь, если захочешь. Хм. Я, наверное, из-за Ани так думал, что она типа лечила меня, но в итоге только хуже делала. Я ей доверял, потому что думал, что она же умная, ей лучше знать, а в итоге пиздец. "У тебя печень плохая, наверное". Ну один хуй, у меня не печень, а комок жира уже, наверное, но что-то все раны нормально заживали, и одна эта как пиздец. Охуенно, Аня. Ладно. Просто вчера после этой хуйни было такое тупое чувство кидалова. Типа, он так убежал. А я уже думал и его хотя бы так же на дрочку развести, или на что получше. Хули, если бы у него встал, то почему нельзя бы было по классике всё разрешить. А он такой: "М-м-м, у тебя всё красное, нет, так нельзя, надо обработать", встал и ушёл. Пиздец. Я вот читал статью в женском журнале, где отдельно отмечали, что мужики вообще редко когда любят душевно пиздеть после секса, так что не обижайся на них за это, рандомная ноунейм тян, читающая это. И я тогда подумал, типа, чё, серьёзно, девушек так оскорбляет, когда парень засыпает вместо того, чтобы разговаривать с ними о высоком? Но вчера было примерно то же самое. Хотя, думаю, в этом все друг друга понимают. И парни девушек, и девушки парней, и такое даже не обязательно с сексом может быть связано. Неприятно в любом случае, когда тебя оставляют неудовлетворённого. Мне, конечно, грех жаловаться. Но нужного мне я вчера так и не дождался. Это так, типа.. Для временного облегчения состояния. – А Даша с ней ебалась? Вообще как, девушка может подцепить ВИЧ от девушки? Они же трутся друг от друга. Не может быть такого, что Даша тоже спидозная, и ты тоже? Ковальский в принципе мудак, ему СПИД уже не страшен, Рит, можешь даже не пытаться. – Я не ебусь с людьми без презервативов. Как бы, спасибо, понимаю, что прикольно, но, – Илья приложил руку к груди и сделал лёгкий поклон. – Я лучше или с оральщиной побалуюсь, или с носочком каким, если захочется приятных ощущений. – С майонезом ты, блять, побалуешься, – фыркнула Рита. – А чё ты смеёшься. Вообще, секс без резины сильно переоценён. Как по мне, у обычного и орального нет сильной разницы. То есть, если тебе лень натягивать презерватив, ну дай ты кому-нибудь на клыка. Тут даже пол человека не важен. Ах-ах.. Вспомнил сейчас. Как-то я слышал, как одна моя сестра завещала второй нашей сестре никогда, никогда, не ебаться без резины. – Вы там типа передаёте мудрость от поколения к поколению? – Рита поморщилась. – Это чё, блять? Ковальский проорал в голос – Даже с мужем. Потому что он может ссать в уши о бесконечной верности, а потом привет, хламидии, ой, а вы откуда? Муж твой бесконечно верный принёс. А вы думаете, от них так просто избавиться? Охо-хо, Рита. Ничуть не просто. – А так типа было не очевидно, да? Либо пусть пилит справки. Причём, лично под твоим наблюдением. Рита как будто что-то знала. – Либо пусть покупает презики. А то нихуя себе. И на хуй сесть, и рыбку съесть? Не-ет. Тяжело быть женщиной, похоже. Все так и норовят тебя наебать. Даже с мужьями нельзя спокойно поебаться, хотя казалось бы. Оба сделали все анализы и ебитесь, сколько влезет и как угодно. А нет, и тут может быть подвох. Ну пиздец. Чё как вообще, у мужчин же хламидиоз тоже бывает? Или там проявления не такие адовые, как у женщин? Хотя хуй с ними, с проявлениями, всё равно же лечиться надо. А как лечиться. Ковальский, может, поведает по-братски? Он прошаренный, я так посужу.******
________________ Арсений, был(-а) сегодня в 13:42
Напиши мне, как будешь подходить________________
Ещё раз оглядев сообщение, я поклацал ногтями по экрану и наконец набрал злосчастное "Я у подъезда". Наверное, надо было раньше написать? Но что-то как-то вылетело из головы. На домофон мне ответили подозрительно быстро, впрочем, это прекрасно совмещалось с тем, что сообщение было прочитано чуть ли не сразу же после отправки. Арсений держал диалог со мной открытым, что ли? И чем он там таким интересным занимается, что ему так важно, когда я приду. Ну реально. Это первый раз, когда он просит о подобном. А какая разница-то? Ну предупредил бы я. Или он хочет что-то спрятать? После мыслей об этом я даже пожалел, что так ступил и написал ему. Надо было завалиться резко и внезапно. Как Германия в сорок первом, у-у. Чтобы спалить его за чем-нибудь страшным. Что он там такое жуткое хочет от меня скрыть, а? Все двери были так же открыты, а ключи лежали на комоде в коридоре. Видимо, чтобы я закрыл всё за собой сам. Как предусмотрительно. И почему он, блять, не может отдать мне ключи Силке? Может, конечно, он сам не знает, где они, а рыться по родительским вещам ему воспитание не позволяет. Но всё равно что-то мне подсказывает.. Что он и не хочет этого делать, ага. Нахуй ты ему не сдался, вот ещё он будет давать тебе свободный доступ в их квартиру. Много хочешь. – Не помешал? – проходя в его комнату, спросил я. – Не, как раз вовремя. Сений стоял в первой части комнаты, так что встретились мы быстро. Я первым делом оглядел его, пытаясь найти что-нибудь странное, но ничего, кроме порции разочарования, я не словил. – К чему? Он уставился на меня как идиот. – Просто посиди где-нибудь минут десять. В общем-то, можно было легко всё понять. Во-первых, Арсений стоял прямо у стены, где висел лист бумаги с пометками о выполненных подходах и упражнениях. То есть, у него типа дневная тренировочка. Поэтому он и спрашивал – чтобы я не завалился в середине какого-нибудь упражнения и не прервал его. Он это не любит и вообще это типа пиздец запрет – донимать его во время занятий спортом. Ух, бля, как звучит. Ну и во-вторых, по громкому дыханию, лёгкой красноте можно было понять всё то же самое. Арсений тут не жрёт целыми днями как не в себя, вопреки всем стереотипам и шуткам. А занимается собой. Какой молодец, а. А я со своим переездом к нему даже о пробежках забыл. Надо заканчивать, наверное, и возвращаться к прежнему режиму. А то как лох. Я любил смотреть за тем, как Арсений делал всякую такую хрень, так что и сейчас уходить далеко не намеревался. Правда, совсем скоро подвалила ещё одна порция разочарования – очередь подошла к планке, а тут особо ни на что не посмотришь. И десять минут рассматривать неподвижного Арсения – такое себе развлечение. Да и как будто у меня в течение дня таких возможностей мало, м-м. Но я всё равно не стал уходить сразу. Телефон с включенным таймером лежал у Арсения перед лицом, так что я видел, как цифры на нём сменяли друг друга. И меня крайне возмущало то, как спокойно Арсений выносил и минуту, и две, и три. Собственно, даже десять не было его пределом. Охуенно, да? Я тоже охуел, когда узнал, что Арсений и не такое может. Десять минут – это у него так, форму, блять, поддерживать. Ёбанные воркаутеры, блять, или как там Сений себя идентифицирует. Праведный гнев человека, который только бегом и занимается, и то через раз, забивая на режим тренировок. И так полгода зимы хуи пинал, и продолжает ведь. Да ты должен по семь километров каждое утро и вечер наворачивать, а ты.. Эх, сплошное разочарование. Я внимательно следил за Арсением, пытаясь хотя бы дрожь уловить, но и того не было. Арсений просто сатанист ебаный. Выдерживать больше пяти минут в планке могут только они. Хотя были и у меня лучшие дни, когда я мог то ли семь, то ли восемь минут так стоять. Но сейчас я даже проверять не буду. Не хочу позориться. – Это весело – десять минут в планке стоять? – Заебись. Особенно когда со мной ещё попиздеть пытаются во время этого. – Понял-принял. Решив, что ловить мне больше нечего, я прошёл во вторую часть комнаты. Тут по-прежнему был невообразимый срач, но хотя бы были уже и места просветления. Почти как на улице в апреле, когда снег тает, но что-то всё никак – так же и тут. Мусор, вроде, и уходит, а, вроде, и по-прежнему есть.. Ну ничего. Когда-нибудь я доберусь и до этих остатков. И никто меня не остановит. Ничего убирать при Арсении, пусть даже занятом, я не решился, так что все эти несчастные оставшиеся несколько минут я просто залипал в контактике. Там не было ничего интересного, но как будто был выбор. До Арсения всё равно было нельзя доёбываться, а что ещё тут можно было делать. Вскоре мне это так наскучило, что как только я заметил какое-то подозрительное движение за стеллажом, я сразу подскочил и пошёл к Арсению, решив, что он закончил, и теперь до него можно доёбываться, сколько влезет. Мне хотелось поговорить с ним, да и была пара вопросов. – Арсений. – М-м. – А ты вот спишь целыми днями. Это из-за антидепрессантов? – Я их не пью уже неделю. – Ну и что. Сам же сказал, что они типа накапливаются в организме. Ну или когда ты только начинал курс. Тогда у тебя была сонливость? Не знаю, на кой хуй я хотел выяснить причины, если было понятно и так, что он спит целыми днями из-за сбитого режима, а не потому что препараты, которым он закидывался (закидывается?) имеют какие-то всратые побочки. – Мне говорили, люди после инфарктов в принципе дохуя спят. Так что там нельзя было отследить, из-за чего у меня.. Это самое. – Иди воды попей. А то запыхался весь, бедный. И почему он сразу это не делает, блять? Пиздец. Вот в повседневной жизни он дохуя пьёт. Уж не буду рассказывать, как он по утрам после вписок тупо по два литра за раз опрокидывает. Но когда воду пить надо, после нагрузок, или в жару, например, то хуй он пойдёт за ней. Странная дичь, учитывая, что Сений шарит в питании и спорте, и он должен понимать важность этого дела. Но не мне его осуждать. Я-то с собой бутылки с водой на пробежки только так ношу, да? Ага. Так что рот закрыл. – Не хочу. – Да поебать, хочешь ты или нет. Надо пить воду. – Хуядо, блять. – Арсений, восемнадцать годиков. Иди попей. Ты как чмо дышишь. Вспотел вон весь. Наверное. Следов пота на одежде видно не было, особо ничем вкусным не пахло, но, как бы, зная, какой Арсений текучий (в плане пота, мда) и как он занимается, он должен был вспотеть. Всё. Пусть идёт пьёт воду и в душ. А я пока тут посижу. Смотри, даже не напрашиваюсь помыться с тобой. Ждать его пришлось недолго. Тоже хуйня, которая кажется мне подозрительной – почему Арсений не любит постоять под горячей водой. Но он реально быстро моется. Зашёл и вышел, даже если ему надо голову помыть. Сатанист, говорю же. Он продал душу Дьяволу за.. Своё тело и интуицию. А Дьявол, в обмен на пару лишних лет жизни, забрал у него всю похоть, ага. Так-то Арсений должен был вырасти тем ещё извращенцем. Ебать всё, что движется, ещё аж с двенадцати, но так получилось, что Дьявол такой: "Хм, какая интересная хуйня, ей место в Аду", забрал её у него, и вот, у Арсения вместо положенных тринадцати лет, которые дают всем, кто продаёт душу Сатане, есть, допустим, двадцать.. Господи, а. Артём, ты если при себе свою хуйню держать не можешь, сам аккаунт на фикбуке заведи и туда весь свой бред и заливай. Заебал. – Что с тобой? – даже Арсений что-то заподозрил. Я попытался перестать выглядеть, как обдолбанное чмо, но вся эта ситуация так меня рассмешила, что потом пришлось ещё стараться вытянуть лицо и не улыбаться, как ебанутый психопат. Арсения я, кажется, даже из себя вывел своей хуйнёй. По крайней мере, он так растерянно на меня смотрел. Только бы снова не рассмеяться, ага. – Да так. О хуйне думаю опять. А можно тупой вопрос? – Можно не обозначать, что вопрос будет тупым. – Ха-ха-ха. Остроумно и смешно. Шутить научился? – Спрашивай уже. – Ты простил меня? Арсений шумно втянул воздух, вскидывая голову к потолку. Что, вопрос оказался слишком тупым? Не ожидал? А я тебя ещё удивлю. – Что опять тебе надо? – Просто спрашиваю, – решил обозначить я. – Я не жду и не.. Как бы, не считаю, что ты должен. – Ну и чё ебало тогда корчишь? – Да не, всё нормально, – я немного даже подуспокоился. – Просто Ковальский сказал, что если ты простишь меня, ты себя лютым чмом выставишь. Я и сам об этом думал, ну, что это будет очень тупо с твоей стороны. Не хотелось бы, чтобы ты так унижался. Арсений оглядел меня, всё ещё недовольный. – И нахуя ты мне это затираешь сейчас? Чтобы я расстроился, что даже остальные люди это понимают, и послал тебя нахуй? Как вам всем и хочется? Не, реально всё в порядке, похоже. Он просто и правда жирует на мне, и ни о каком прощении речи не идёт. Спи спокойно, Илья. Образ Сения не опорочен. – Нет. Просто хотел поделиться. – Ты рассказал ему, что мы снова начали общаться? – Арсений продолжал беситься. У, не нравится, что его обсуждают? Но это не я начал, так что не надо. Злись на Ковальского. Вообще всегда, в любой ситуации. А я хороший. – Нет. Он просто увидел, как я заходил в твой подъезд. Я сказал, что это по учёбе было, если что. Не хочу им рассказывать. – Почему. – Ну, мы с ними типа поругались. Они мне все мозги выебали, какой я урод и сука, а теперь я перед ними отчитываться должен. Да пошли они нахуй. – Понятно, – очень заинтересованно протянул Сений. – Это он типа так тонко тебя подстрекает? Ну и меня. Хотя мне он ничего не говорил. Но, может, знал, что ты расскажешь мне об этом разговоре, мне станет мерзко и пиздец. – Ебать Ковальский многоходовочки устраивает. – Да ты просто пиздабол. Тебе расскажи что-нибудь, ты в тот же день пойдёшь и всем распиздишь. Ага, и типа Ковальский специально что-то мне рассказывает, чтобы я передавал это Арсению, и мы оба потом это обдумывали, и было всё хуёво. Ух, Илья. Коварный хуесос. – Вот не надо. Ещё никто не узнал, что мы помирились. – Потому что ты обиженка ебаная. – Я тебя сейчас обижу. Ты хули распизделся? И к слову. А ты не хочешь Ковальскому вломить хотя бы раз? – В смысле? – В прямом, – я даже расстроился немного, что он не понял. – Ты сказал, что тебе стало легче общаться со мной после того, как ты въебал мне. А с Ковальским, из-за которого ты чуть не умер, у тебя типа сразу всё нормально будет, да? Арсений, кажется, слегка опешил, но мне и этого хватило, чтобы разочароваться и разозлиться ещё больше. – На него ты не злишься? – Эм. Нет? Кажется, ему всё же стало неловко, потому что он поспешил продолжить. – Я и на тебя не злился, пока ты не начал вести себя, как уебан. Почти, ладно. – А Ковальский тебя типа не бесит? – Пока ещё нет. Я глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться. Вот реально, да? Ковальский его чуть не убил. И вообще, это ведь намеренный вред здоровью? Илья же знал, что могут быть последствия. Готов поспорить, он и надеялся на что-нибудь такое. Но нет, Арсений у нас ни на кого не злится. Даже въебать не хочет. А что такого, ну в самом деле. – Въеби ему. – Ладно, – фыркнул он, недовольно отворачиваясь. – Только ебало попроще сделай. – Въебёшь и сделаю. – Ты реально обиделся, что ли? – А ты сам не понимаешь, что это всратая хуйня? – тут я уже совсем не выдержал. – Ты чуть не умер из-за него. Вот помнишь.. В январе, когда мы шли домой после той вписки. Ты ещё такой типа. "Да чё ты выёбываешься, всё же нормально". Хотя уже тогда вся эта ситуация была достойна какой-то реакции с твоей стороны. А ты даже сейчас хуйню какую-то придумываешь и опять вот этим своим мозгоёбством занимаешься. Что все хорошие, всех надо прощать и никакой агрессии, блять. Или тебе опять просто похуй? Так не должно быть похуй, понимаешь ты, нет? Арсений напряжённо выдохнул. Было понятно и так, что его напрягала эта тема, но я не мог уже молчать. Мало того, что это несправедливо, так ещё и просто тупо. – То есть, 'я' довёл тебя до агрессии, но Ковальский, который объективно достоин большего, это типа так, на него нам похуй. Так не должно быть. Я не говорю, что я хороший, но Ковальский такого снисхождения не заслужил тем более. И я чёт вообще не вкуриваю, что у Арсения в голове происходит. Он типа реально собрался втащить ему, только чтобы мне стало спокойнее? Ты охуел, что ли? Ты должен был ещё шестого броситься на него и ебало ему в месиво превратить. Но что я слышу. "Да чёт мне похуй как-то". Арсений? Я понимаю, что ты у нас похуист ещё тот, но с чего такое отношение-то вообще? Пиздец просто. Отсев, я в ахуе уставился перед собой. Вот и позадавали тупые вопросы.******
Когда я перелез на него, Сений ничего не сказал, хотя и было видно, что он недоволен. – Что ты собрался делать? – вскоре спросил он. Я специально выжидал, чтобы он что-нибудь сказал, и надо же, я даже угадал, какой именно вопрос прозвучит. Хотя как будто было сложно. – Ничего серьёзного. Останавливать меня он не стал, так что я решил, что это своеобразное разрешение мне делать плохие вещи. Не серьёзные, да. Так, покусать его в паре мест? От этого ни у кого не убудет. – О, – вдруг осенило меня. – А если я тебе отсосу, это облегчит дело? Сений недоумённо на меня уставился. – Что? – Я не хочу это повторять. Мерзко. Да, а, собственно, сосать нормально. Так это и работает. С другой стороны, если хотя бы после этого меня нормально выебут, то пусть хоть так. – Ты же не любил такое. – А ты ебаться не любишь. И ничего, как-то полтора года прожили. – Блять, отстань, – он попытался выбраться из-под меня, и надо же, у него почти получилось. Я пытался его остановить, и в конце концов это даже переросло во что-то вроде драки. Не трудно догадаться, меня это только больше развеселило, зато Арсений, видимо, заметив мой настрой, занервничал ещё сильнее. Как бы, по силе мы никогда не были равны, и ему ничего не стоило скинуть меня, но сейчас он почему-то продолжал только удерживать меня на расстоянии от себя. Надеется на мирный исход? Ути-пути. – Да давай.. – пытаясь уложить его на спину, прошипел я. Он с этого запсиховал ещё больше, и я только через пару секунд догадался, что не так. – А.. Ты подумал, что я про отсос. Всё ещё в силе, вообще-то. Можешь поднять эту тему через недельку-другую. – Нет, спасибо, – пытаясь оттолкнуть меня, фыркнул он. – Да в чём проблема? Я ему больше не нравлюсь? Наебался там со своей Кристиной, теперь меня вообще никак не воспринимает? Или он не уверен в своих силах? Может, у него сейчас хуёво с потенцией. Он столько хуйни пьёт (или пил), может, у каких-нибудь препаратов были какие-нибудь такие побочки. Или это из-за стресса. Хуеса. Так застрессовал, что ну не до ебли, чё пристал к человеку. В конце концов, Арсений всё-таки скинул меня с себя, и когда он уселся, я упал на кровать, складывая руки на груди. Типа признаю своё поражение. Я хотя бы пытался. Не, ну какую-то близость я всё равно получил? Вон, наши ноги до сих пор переплетены. Так мило. – Ты когда дрочил в последний раз? – наблюдая за тем, как Сений поправляет свою прекрасную причёску, спросил я. – Не помню. Ого, даже не стал недовольно на меня смотреть. Что, его больше не смущают такие вопросы? Мы стали ближе сегодня? Или он потому на меня и не смотрит, что стремается? – У тебя даже по утрам не стоит? Ну или когда ты просыпаешься. Он сейчас нормально спать должен, разве нет? – Нет. Я и сплю хуй знает, как бы. Причём тут утра. А то я надеялся, что можно было бы словить момент с утра. Но видимо хуй мне. Не тот хуй. – Ну да, – протянул я. – Но это же ненормально, да? – Меня вот прям ебёт, – фыркнул он, закатывая глаза. Стоит ли пытаться выравнять ему режим дня? Учитывая, что в школу он всё равно не ходит, а я не смогу сидеть тут целыми днями и контролировать его. Чтобы он не спал днём, ложился пораньше и так далее. Как сложно. Более того, это опять надо мне одному, и тогда Арсений чисто мне назло будет продолжать жить в таком же темпе, а я только нервы зря проебу в никуда. – А я говорил. – Что ты говорил? – Что лучше в этом плане я не стал. – Ага. А я сказал, что меня этот план не интересует. – И как ты ведёшь себя сейчас. – Ну, это всё ещё не основное. Так, приятный бонус. – Ага, – фыркнул Сений, и пока он не заагрился ещё больше, я продолжил допрос. – Ты по ночам вообще не спишь сейчас, да? – Не хочу. – Тебе же говорили нормализовать режим сна. – А ещё не попадать в стрессовые ситуации. И что я делаю? Снова связываюсь с тобой. – Я ещё ничего не сделал, чтобы ты пожалел. Так что не надо. – Но вечно же так продолжаться не может. – Ну, с таким заебатым настроем – однозначно. Усевшись обратно, я проверил время. – Я пойду.. Прогуляюсь, наверное. Куплю чего похавать. Арсения осмотрелся и даже тоже проверил время. – Уже поздно. – И? – не понял я. – И темно. Оу, он боится, что меня отпиздят.. Ты ж мой маленький. – Арсений, восемнадцать лет, – посмеялся я. – Пойдём со мной, если так за меня переживаешь. – В итоге нас обоих отпиздят. – Да. Тебя до потери памяти, а мне сломают таз. И позвоночник в трёх местах. В итоге я останусь инвалидом на всю жизнь, буду рваться к тебе за утешением, но для тебя я буду никем, и это добьёт меня морально. Арсений похлопал, выразительно на меня уставившись. – Плюс одна фобия? – Гопников я и до тебя боялся. Я умилённо вдохнул. – Настолько боишься гопников, что ходил на стрелы с Ковальским? И что напротыкал тебе ебало? Знаешь, пару лет назад до такого красивого и я бы доебался прикола ради, если бы встретил ночью на улице. – Ну понятно. Если на нас нападут, я за тебя впрягаться не буду. – Крыса ебаная, блять, – я отвернулся, скрещивая руки на груди. – Вот так ты со мной? Немного пообижавшись, я повернулся обратно к нему. – Я бы с такими ручками вообще ничего не боялся. – Если ты не умеешь драться, тебя любой Лёха с улицы раскидает. Арсений-то шарит. – Но ты-то умеешь. А лучше делать как обычно: внезапно въёбывать и убегать. Бегать ты любишь, судя по количеству у тебя снов, где тебе приходится это делать. Как ещё это расшифровывать. Рита, правда, говорила, что это говорит о том, что ты не принимаешь себя, или о каких-то таких заёбах. Но вообще, Арсений говорил, что ему нравится бегать. Только он не может этим заниматься из-за слишком большой массы, да и ему не хочется тренироваться и заниматься этой поеботой, скажем так. Вообще, у него должны быть нормально натренированные лёгкие. То есть, по сути, бег не должен быть для него чем-то трудным. Хотя бы единоразово пробежать не особо длинную дистанцию. Не умрёт уж точно. Так что если нам и придётся давать по съёбам, не думаю, что он останется где-то позади и коварные гопники с улиц догонят его и убьют. – Да, учитывая, что это всегда кошмары. – Как оно, кстати. Ты же, вроде, перестал их видеть? – Снова начал. – Да? – я аж забеспокоился. Не то чтобы я реально считал, что это имеет большое значение. Ну да, почти все сны, которые он видит – это кошмары, где ему приходится съёбывать от кого-то, ну и что. Ну и что, что он перестал их видеть спустя пару лет. Не факт же, что это реально как-то связано с изменениями в психике. Тем более, что суть снов всё равно осталась той же – не убегать, так скрываться от преследования в толпе или ещё где-то. Вот же пиздец, ага. Но теперь, кажется, всё вернулось на круги своя. Это плохо? Да скорее всего, да. С другой стороны, что-то незаметно, чтобы Арсений сильно страдал. Ну да, он-то и проблему не признаёт, чё ему страдать. Потому ему и снится такая срань. Убегает от себя и своих проблем, м, м, м.. – Мелькают иногда. – Снова начал отвергать себя? – грустно спросил я. – Именно так. Или я просто люблю бегать. – Все любят бегать. Эйфория бегуна и всё такое. – Ого, умные термины, – сразу завыёбывался тот. – Ну допустим. – Не хочешь со мной на пробежки походить? – Не очень. И ты разве ходишь на пробежки? – Иногда. – И когда ты всё успеваешь только. – А вот так, – я улыбнулся.