***
Мужчина влетел в класс подобно торнадо. Не глядя на учеников, он снял с себя чёрное кашемировое пальто и, бросив его на спинку стула, взял в руки мел. Размашистым почерком он принялся писать на доске. — Меня зовут Северус Тобиас Снейп. Многие из присутствующих, к моему великому огорчению, со мной знакомы, — голос звучал завораживающе, а бархатный баритон не был обделен стальными нотками, — с этого момента я ваш учитель расширенного курса химии и ваш ночной кошмар. Я прекрасно понимаю, что половина из вас здесь только потому, что у профессора Флитвика на кафедре музыкального искусства не было мест, но, — он наконец-то повернулся к замершим ученикам, — я не позволю вам пренебрежительно относиться к моей дисциплине. Однако, я не жду, что вы поймете такую прекрасную и тонкую науку, как… Его взгляд наткнулся на подозрительно знакомые каштановые кудри, закрывающие лицо сидящей во втором ряду девушки. — Химия… — сбивчиво закончил Снейп. Сев за стол, мужчина, стараясь сохранять самообладание, открыл журнал и стал перечислять присутствующих. — Лаванда Браун, — Северус поднял глаза на вставшую из-за парты блондинку. — Гарри, — мысленно он добавил: «Что б тебя, Минерва», — Поттер. Высокий, взлохмаченный парень в круглых очках неуклюже встал с места, опрокинув на пол ручку. — Здесь, — робко сказал он. — Здравствуйте, профессор Снейп. Северус натянуто улыбнулся. — Мистер Поттер, что вы здесь делаете? — голос источал яд. — Я не учу варить синий метамфетамин. По классу прокатились смешки. — В таком случае, я зря пришел, сэр, — съязвил парень. — Могли e-mail отправить, я бы в письме рассказал, что вас ждет на моих занятиях, — Снейп опустил глаза в журнал. — Садитесь, Поттер. Гермиона Грейнджер. Он поднял обсидиановые глаза и увидел студентку. Это была та самая девушка из «Миллениума». Сейчас она стояла в школьной форме, стыдливо потупив глаза. Если присмотреться, можно было заметить, как ее щеки залились красным румянцем. Северус не знал, что делать. Мысли летали в его голове со скоростью света. Подумать только, он переспал с малолеткой! Если это станет достоянием общественности, ему конец. О карьере можно забыть. Самое время было молиться. Молиться, что она достигла возраста согласия. Стараясь успокоиться, он решил поступить как взрослый человек: не давать присутствующим повода подумать, что он вообще с ней знаком. Нацепив на себя маску безразличия, он велел ей сесть и, как ни в чем не бывало продолжил урок, поймав перед этим благодарный взгляд девушки.***
Гермиона собиралась уходить и уже добралась до двери, когда услышала за спиной требовательный голос: — Мисс Грейнджер, я попрошу вас остаться. Тяжело вздохнув, девушка спрятала руки в карманы, стараясь не показывать, как они дрожат, и подошла к преподавательскому столу. Дождавшись, когда за последним учеником закроется дверь, Северус оторвался от созерцания журнала и посмотрел на девушку. Заметив ее вызывающий взгляд, он, усмехнувшись, сказал: — Дженна, значит? Девушка нервно теребила край белой рубашки. — Ты обманула меня, маленькая нимфоманка! — он соскочил с места и, опираясь на стол руками, уставился холодным взглядом в ее карие глаза. — Неправда! — взбрыкнула девушка, затем приглушенно шипя, продолжила, — ты меня растлил! Северус чуть не задохнулся от возмущения. — Ты проявляла изрядную сноровку, во время своего растления. Бывалые девицы с Лютного не действуют с большим энтузиазмом, чем ты! Если бы ты не соврала о своём возрасте, то ничего бы не было. — Нужно было спросить мои документы! — окрысилась девушка. — Мне было не до документов! Что ты вообще забыла в «Миллениуме»? Это ведь, — он хотел сказать «блядюшник», но вовремя остановился, — эпицентр разврата. Девушка тяжело вздохнула и как-то грустно сказала: — Мне тоже было не до документов. Ты мне понравился. В «Миллениум» с подругой пришла… Перед началом учебного года хотелось отдохнуть… — она посмотрела в чёрные глаза. Северус увидел, как она сдерживается, чтобы не заплакать. — Раньше я никогда так не поступала… Прошу, давайте сделаем вид, что ничего не было. — Разумеется! — Северус облегченно упал на стул и запустил пятерню в длинные черные волосы. — Если эта история всплывёт, нам конец. — В основном тебе… — Вам, — поправил Северус. — Согласитесь, глупо обращаться к вам на «вы», когда мы наедине, особенно учитывая, что между нами было, — Северус с силой сжал челюсть. — Если попечительский совет узнает об этом, то он вас поимеет в самой извращенной форме. Северус подорвался с места и, обойдя стол, встал прямо напротив девушки, крепко схватив ее за руку. — Послушай, если ты… — А меня ждет общественное порицание и презрение, — как ни в чем не бывало продолжила девушка, — а я этого не хочу. Так что давайте будем хорошими дядей и девочкой и никому ничего не скажем. И отпустите мою руку. Мне больно, — Гермиона смело посмотрела ему в глаза. Он отпустил ее руку и отвернулся. — Вы свободны, мисс Грейнджер. — Всего доброго, Северус, — усмехаясь, сказала Гермиона и вышла из класса. Снейп обхватил лицо руками и тяжело выдохнул. Чёртова девка! Чёртов Люциус! Чёртов идиот! Северус расхаживал по классу. Его радовало и успокаивало то, что девушка будет молчать. Но, твою мать, она же женщина, хоть и маленькая. Если она решит поделиться своими достижениями с какой-нибудь подружкой, его репутации конец. Тридцатипятилетний учитель переспал с шестнадцатилетней ученицей. Скоро в кабинет должен был прийти другой класс, и Северус, смирившись с положением и сказав себе: «Будь, что будет», — стал готовиться к занятиям. Весь день его не отпускало отвратительное, тревожное напряжение.