Зачем заводят детей?

Счастливый взрослый человек — это лишь ребенок, который все-таки выжил.

— Нет, — ребенок решительно замотал головой. — К папе мне теперь точно нельзя. — Нельзя? А к кому же мне тебя тогда вести? Слава опустился на колени перед семилетним мальчиком, пытаясь убрать с его лица вьющиеся волосы. Ветер дул в спину и лишь сильнее путал пряди и мысли. Нужно было что-то решать, чем быстрее, тем лучше. Через полчаса начнется первая пара, и вряд ли преподаватель захочет выслушивать историю о том, как по дороге в университет Карелина поджидал нежданный подарок — потерявшийся мальчишка. — Ни к кому, — ребенок протер правой рукой усталые глаза. — Я теперь, наверно, умру от голода или меня… — Ни от чего ты не умрешь, рановато еще для таких мыслей, — Слава с трудом сдержал улыбку и встал на ноги. — Но папе твоему нам все-равно придется позвонить, понимаешь? — Это бесполезно, — мальчик снова опустил свои выразительные глаза. — Он теперь не захочет меня взять. — Почему? — Я потерял его книгу. — Что? — Карелин взял в свою руку маленькую ладошку и медленно повел нового знакомого вниз по улице. — Ты книгу потерял? — Да. Папа сказал, что если я снова так сделаю, то он очень расстроится. — Может он и расстроится, узнав, что ты потерял книгу, но он явно расстроится сильнее, если потеряешься ты сам. Как думаешь? — Не знаю, — ребенок шел очень медленно, постоянно поправляя клетчатую рубашку. — Наверно вы правы. Но я не помню его номер. — А вот это — уже плохая новость, — Карелин посмотрел на наручные часы и, быстро решив что-то для себя, повернул за угол кирпичного дома. — Не хочешь зайти ко мне в гости? — С незнакомыми людьми мне, вообще-то, тоже нельзя никуда ходить, но раз уж я уже и книгу потерял, то… По узкому питерскому дворику проехало такси, чуть не забрызгав грязью идущих. Был в этих закоулках свой шарм, своя особая атмосфера, которую ты никогда не почувствуешь гуляя только по центральным улицам. Покрытые мхом красные стены, украшенные старыми игрушками клумбы и стекла от разбитых бутылок — изнанка любого города. И этот не стал исключением. — Почему сразу незнакомыми? Я Слава. А ты… — Лука. — Лука? — Карелин хмыкнул, бросая на мальчика удивленный взгляд. — Серьезно? — А что в этом такого? — Ничего. Просто очень необычное имя для нашего времени, но тебе оно идет. Затхлый ветер дул им в лица, забавно развевая волосы младшего. Слава сразу подметил про себя, что мальчик выглядит очень колоритно, явно выделяясь на фоне не только большинства знакомых ему детей. Огромные голубые глаза, крючковатый нос и то, как смешно он картавил — все это вызывало невольную симпатию. Даже одежда: клетчатая рубашка с бабочкой и синие брюки. — А вот и мой дом, — Карелин вынул из заднего кармана ключи и открыл ими входную дверь, пропуская мальчишку вперед. — Нам на третий этаж. Тридцать первая квартира. ¤¤¤ — Хочешь, я могу тебе чай заварить? Слава убрал телефон в задний карман, намереваясь взять чайник, но, зайдя на кухню, увидел милейшую картину. Иначе говоря, маленькую экзекуцию. Лука сидел прямо на холодном полу, а в его руках корчился рыжий кот. Животное сипло мяукало и отчаянно вырывалось из цепкой детской хватки, но, кажется, мальчика ничего не смущало. Он уверенно вертел и крутил свою жертву, будто исследуя на прочность и износостойкость. — А это кто? — Лука широко улыбнулся и прижал кота к груди. — Это Ньютон, — Карелин тяжело вздохнул, снимая чашки с полки, в голове крутилось множество мыслей по спасению своего сожителя. Пока ни одной хорошей. — Это так здорово. — Здорово? Почему? — Мне папа не разрешает животных заводить, — мальчик как-то особо грустно посмотрел на кота в своих руках, и тот, словно понимая всю грусть момента, потерся носом о его подбородок. — Говорит, что от них много шерсти. — В этом есть доля правды, — Слава передернул плечами, стряхивая с брючины рыжие волоски. — Значит, у тебя никогда не было домашних животных? — У нас есть попугай. — Как его зовут? — Василий. — Василий? — Карелин тихо усмехнулся и снял с верхней полки печенье. — Интересное имя. — Может быть, но птица ужасная. Он вечно что-то кричит на немецком и кусается. Слава подумал про себя, но особых выводов сделать не смог. Он просто поставил на стол две чашки с чаем и тарелку со сладостями, прокручивая в голове все то, что ребенок сказал. Странная семейка, очень странная. — А чем твой папа занимается? — Он врач, — Лука почесал кончик длинного, но оттого не менее милого носа. — Да, какой-то там врач, но я не знаю какой. — Это нормально, сейчас столько специальностей, что и в сорок мало понятно, — Карелин сделал большой глоток. — А что произошло с книгой? — Папа купил мне «Мифы древней Греции», — мальчик лениво помешивал ложкой в чае. — Купил третий раз. — А что случилось в первые два? — Забыл в автобусе и выронил из окна. Сам не знаю, как это все происходит, но оно происходит и будет происходить всегда. — Почему ты так думаешь? — Потому что у меня так со всеми книгами, — Лука откусил половинку овсяного печенья. — И папа каждый раз расстраивается. *** — Слава! Слава, я нашел! — Нашел что? — Карелин домывал тарелку, оглянувшись через правое плечо. — Смотри. Мальчик вынул из кармана своих брюк какую-то маленькую бумажку. На ней ровным почерком были выведены цифры мобильного телефона. Не долго думая, парень вытер руки о полотенце и взял бумажку. — Это твоего папы, да? — Ага. — А как его зовут? — Слава выудил телефон из кармана брюк. — Мирон Янович. Длинные гудки наполнили маленькую кухню. Карелин сел на табуретке, внимательно смотря, как Лука возится с успокоившимся котом. В голове крутились разные мысли, начиная с того, что ему страшно влетит за очередной прогул и заканчивая новым знакомым. — Алло? — на другом конце раздался взволнованный голос, слегка заглушаемый звуком проезжающих машин. — Здравствуйте, Мирон Янович, да? — Слава нервно постукивал пальцами по столу. — Меня зовут Вячеслав, я нашел вашего сына пару часов наз… — Луку? Господи, с ним все в порядке?! Где вы?! — Да, с ним все хорошо. Я забрал его к себе домой, он, кажется, устал. Поэтому, если вы сможете подъехать… — Конечно, называйте адрес. ¤¤¤ — Пойдем в прихожую? Твой папа в паре минут от нас. — Мне все-таки кажется, что он ужасно расстроится из-за книги, — мальчик лениво плелся по коридору, таща кота в своих руках. — И почему я всегда их теряю? — У всех в детстве были свои проблемы, — Слава широко улыбнулся. — Я вот вечно терял ключи. Мне даже начало казаться, что это — мое проклятье, но годам к четырнадцати прошло. Поэтому не расстраивайся раньше времени, папа тебя поймет, ведь он тоже был ребенком. — Какая же эта жизнь тяжелая, — Лука залез на маленький диванчик и устало посмотрел в зеркало. — Ведь все взрослые когда-то были детьми, но почему-то они совершенно этого не помнят. Почему? — Ты сейчас задаешься поистине философскими вопросами, — парень прислонился плечом к стене. — Думаю, мне понадобится немало времени, чтобы дать ответ. — Но ты же тоже взрослый. — Мои родители так не считают… В любом случае я довольно часто общаюсь с детьми. Сестра систематически скидывает на меня свою дочь, — Карелин устало выдохнул. — Вот она-то и не позволяет мне стареть слишком быстро. — Я думал, что детей заводят, чтобы пережить низкие пенсии. Лука сильней прижал кота к своей груди, зарываясь маленькими пальчиками в его густую шерсть. Из соседней комнаты раздался бой часов, и Слава только на мгновение прикрыл глаза, думая, что если и есть в детях что-то странное, то это то, как легко они раскусывают этот мир. Видят всех людей как на своей крохотной ладони, но сами того не понимают. Просто запечатлевают в своем сознании и несут по жизни. — Детей заводят, чтобы пережить самих себя, — Карелин с легкой улыбкой поглядывал в сторону ребенка. — Человеческая жизнь слишком коротка, но мы здесь, пока здесь наши дети. *** Путаясь в пальцах, Слава несколько раз провернул ключ в замочной скважине. Щелчок — и дверь открылась. Перед ним стоял мужчина лет тридцати, он прислонился одной рукой к стене подъезда, а другой медленно потирал свой лоб. Вид был запыхавшийся и ужасно взволнованный. Кажется, у всех сегодня был тяжелый день. — Где он? Вопрос повис в воздухе, вызывая чувство легкой неловкости, которую тут же прервали тихие шаги. Виноватое лицо выглянуло из-за спины Карелина, как-то странно искажаясь, будто бы в гримасе острой боли. Мальчик сделал еще несколько шагов и смиренно опустил свою кучерявую голову. Это произошло ровно за секунду. За секунду до того, как мужчина упал на колени и грубо прижал к себе хрупкое тело. — Я уже было подумал, что тебя в Неву смыло. Ты хоть представляешь, как я волновался? Было видно, что отец с трудом сдерживает эмоции, и этот спокойный и уверенный тон стоит ему огромных усилий. Слава неловко поглядывал на развернувшуюся в его прихожей сцену. Он переводил взгляд с ребенка на мужчину и не заметить явное сходство в их лицах просто невозможно. Это казалось слишком забавным, потому что мальчик — явная копия отца. — Я постараюсь больше так не делать, — Лука мило сморщился, когда теплая отцовская рука потрепала ему волосы. — Очень на это надеюсь, — мужчина медленно поднялся на ноги и перевел взгляд на хозяина квартиры. — Вячеслав… Я бы хотел извиниться за про… — Не стоит, — парень взмахнул руками, прерывая слова. — Правда, не стоит. — Но все эти хлопоты… — Хлопоты? Поверьте, их не было. Я с удовольствием провел время. Надеюсь, Лука тоже. Мальчик широко улыбнулся и активно закивал головой, прижимаясь к ноге отца. Ощущение какого-то странного спокойствия словно пропитало воздух прихожей, а заодно и всех его обитателей. — Что ж, тогда я могу только поблагодарить вас за то, что вернули его мне, — отец прикусил губу. — Мы, наверное, пойдем. Кому-то ведь еще на работу идти…