07-20 Коноха.
Резиденция Хокаге
Замерев у кабинета Шестого, Сакура не могла заставить себя постучать. Она не знала, какая реакция ожидает её по ту сторону двери: удивление, гнев, безразличие или даже презрение. Куноичи не была уверена, готова ли она ощутить на себе весь спектр эмоций, которые Какаши-сенсей, нет, поправила она себя, Какаши-сама приготовил для неё. Глубокий вдох через нос, и на выдохе три легких удара по светлому дереву. — Войдите. Осторожно пройдя в помещение, девушка обратила внимание, что рядом с хмурым Годайме стоял, слегка склонившись над картой, никто иной, как Шикамару Нара. Она явно отвлекла их, но её появление не стало для них неожиданностью. «Пф, неудивительно, ему наверняка доложили ровно в тот момент, как твоя нога пересекла границу Листа», — вякнула Вторая. — Хокаге-сама, Нара-сан, — приветственно поклонилась каждому Сакура. Шикамару немногословен, он просто кивнул в ответ, обратив внимание, что Шестой промолчал. В кабинете при появлении девушки стало как-то напряженно. — Что ж, кхм-кхм, с Вашего позволения я пойду в архив, Какаши-сама. Младший мужчина, понял, что здесь назревает что-то проблематичное, решил быстро ретироваться под предлогом необходимости работы с документами. На самом же деле он планировал подремать среди пыльных свитков. Дождавшись одобрительного жеста, он быстро и аккуратно сложил карту, поклонился и вышел из кабинета. Когда они остались вдвоём, у Сакуры сложилось впечатление, что весь воздух выкачали из кабинета, так тяжело было дышать. Кажется, о моем побеге известно только Какаши-сама. «Ага, ну и еще одному маленькому вредному старикашке, что управляет Деревней, скрытой в Траве. Так, сущий пустяк. Правда, скорее всего, его отряд головорезов уже отправлен по твою душу». Сейчас мы это и узнаем.***
07-30
Дом главы клана Хьюго
С тихим шелестом раздвинулись сёдзи, пропуская вглубь комнаты худенького мальчика. Он осторожно поставил кувшин с лавандовой водой на пол, но несколько капель выплеснулись и слегка намочили татами. Ноша оказалась тяжела для тоненьких ручек. Парнишка съежился в ожидании наказания, но, к счастью, в спальне не было никого, кроме него и Хинаты-сама. Похоже, старшие слуги похоже отлучились за переносной ванной. «Вот он — мой шанс!» — радостное возбуждение охватило юного человека. Тору привстал и аккуратно засеменил с водой для омовения к наследнице. Вот уже седьмой день, как он приходит в спальню к Хинате Хьюго для утренней церемонии, но каждый раз вокруг нее крутилось не менее двух служанок, и ему оставалось только играть свою роль мальчика на побегушках в ожидании нужного момента. Время поджимало. Подготовив все для процедуры, он обратил свой взор на неё — тихой тенью сидела девушка на подоконнике и проводила гребнем по иссиня-чёрным блестящим локонам. Скулы её заострились, кожа стала бледно-серой, а водянистые глаза ни на чём конкретном не фокусировались, лицо застыло в маске безразличия ко всему миру. Однако даже в таком состоянии нельзя было отрицать изящную красоту Хинаты Хьюго. Так странно было наблюдать за столь неожиданными метаморфозами, котрые произошли с наследницей после войны: окреп характер, ушло излишнее стеснение, появилась уверенность. А сейчас… сейчас её словно подменили. «Ну что ж, у меня только одна попытка, нельзя больше тянуть». — Хината-сама, — неуверенно начал мальчик, — как Вы себя чувствуете? Хоть внутри себя он храбрился, но на деле понимал, что если кто-то услышит их разговор, сегодня же он предстанет перед Нобу, и не факт, что смерть сжалится над ним столь быстро… Девушка даже не повернула в его сторону головы, продолжая свой ритуал, как заведенная кукла. Гребень плавно скользил вдоль прядей, не встречая препятствий на своем пути. — Госпожа, Вы… Вы осознаете, что происходит в клане? — Нобу-сама приказал слушаться и не встревать, он приведет всех нас к процветанию, — слегка хриплым голосом сказала Хьюго. «Она ответила мне!» Бесклановцу сложно было подобрать слова, чтобы не выдать себя и не провалиться. Он не имел опыта в шпионаже, но он очень хотел освободить своих приемных родителей, поэтому принял это задание от члена оппозиции Хакуто Хьюго. Это первая его миссия, и он не имеет права её провалить. Ради светлого будущего клана Хьюга и Конохи! — Неужели Вы действительно верите ему? Неужели Вы готовы отдать бразды правления кланом в его хищные лапы? Ему есть дело только до себя и власти, — пытался вразумить её мальчик. — Нобу-сама наказал слушаться его и не встревать в разборки клана. Слегка наклонив голову, она сместила гребень на другую сторону. — Мы хотим Вам помочь, Хината-сама. Вы не будете одна. У Вас есть союзники в клане. Только дайте знак, и мы сделаем всё ради Вашего спасения, — взывал к ней юный человек. — Нобу-сама приказал… — вновь тихо произнесла она. — Он вступил в должность незаконно! Он не имеет права распоряжаться Вами, как своей игрушкой! Проснитесь же! — отчаянно воскликнул мальчик. Ни один мускул не дрогнул на её лице, ничто не могло тронуть её душу. Никто не мог о вызвать в ней отклик… Тору бросил на неё взгляд, полный смешанной с обидой боли. Где-то там, в темницах, гниют заживо его приемные родители, а единственный человек, кто может спасти их — девица, которая побоялась взять правление на себя. «Хакуто-сан, я действительно пытался достучаться до неё». И вдруг, мальчику вспомнилось, что его родители когда-то обсуждали излишне теплое отношение старшей дочери Хьюго к носителю девятихвостого. — Хината-сама, а Вы… Вы помните Наруто-сана? , — спросил мальчик. На секунду гребень замер у макушки при звуках имени парня, однако затем продолжил своё движение. Тонкая бледная рука слегка подрагивала. — Его фамилия…- начал мальчик. — Узумаки-сан, — продолжила за него девушка. Она часто заморгала, пытаясь вспомнить что-то важное, — Он герой Четвертой Мировой Войны Шиноби, член Команды номер семь… Хината замолчала. Морок снова завладел ею, не позволяя вырваться на свободу. «Надо копнуть дальше», — решил Тору. — Вы с ним дружили, да? — С кем? — Вы дружили с Наруто-саном? — настойчиво повторил мальчик. — Дружили? — Тоненькая складка полегла меж аккуратных бровей. — Нет. Но он всегда улыбался мне при встрече. — Значит, он хороший человек? — Безусловно. — А что Вы помните о нём? — Он защитил меня в детстве от насмешек одноклассников, а потом на экзамене на Чунина. Он поверил в меня так, как никто не смог… Внезапно тонкая серебряная слезинка пробежала вдоль бледной щеки. — Наруто-кун… — прошептала Хината, из её руки выпал резной гребень. Увидев подобную реакцию, мальчишка несказанно обрадовался, но тут же огорчился, так как услышал торопливые шаги в коридоре. «Нужно поскорее уходить». — Хината-сама, прошу, вытрите слёзы и никому не говорите о нашем разговоре, вскоре мы спасём Вас! — тихо скороговоркой проговорил он и быстро скрылся в тени коридора.***
08-01
Резиденция Хокаге
Холодно. Как же холодно в этом чертовом кабинете… Все, о чем могла думать Сакура, находясь напротив Шестого, — это о дискомфорте, который приносила ей низкая температура. Потому что, если она только позволит себе задуматься о том, что она натворила своим спонтанным бегством, то просто умрет от стыда. Уже несколько минут куноичи дожидалась вердикта главы деревни после того, как завершила свой доклад. Её маленькие ноздри слегка раздувались, вбирая в себя аромат хвои с небольшой примесью озона. Головокружительная смесь. — Вы, детки, совсем страх потеряли, — медленно и четко произнес Какаши, — да и субординация у вас как-никогда хромает… Черт, не могла же я притащить сюда Саске за шкирку? Учиха изначально сам намеревался явиться перед Каге и наотрез отказывался идти в госпиталь, но его состояние стало стремительно ухудшаться. Даже непродолжительный привал не пошел ему на пользу. Чакру бывший нукенин достаточно не накопил после отравления, а утомительный скорый путь в деревню быстро израсходовал те крохи, что он успел собрать. Даже на знаменитом Учиховском упрямстве долго не протянешь, поэтому ни о каком отчете Шестому не могло быть и речи, Сакура практически насильно передала последнего носителя шарингана в руки медицинского персонала, предварительно уговорив его съесть пару поддерживающих пилюль. В ней теплилась надежда, что пока она будет находиться в резиденции и выпрашивать, нет, вымаливать прощение у Какаши, Саске хоть немного придет в себя. — Молчишь, — тяжело выдохнул Какаши, — значит осознаешь, что натворила. Мужчина сидел в своем большом кресле, как всегда, в излюбленной позе, сложив руки под подбородком, а его бездонные глаза были устремлены на молодую куноичи. Она ощущала себя крайне неудобно под таким пристальным взглядом и старалась вовсе не двигаться лишний раз. Какой же колючий взгляд. Словно замершая перед прыжком змея. Он, должно быть, в гневе. Никогда его таким не видела, даже во времена войны. «Совершенно неудивительно, он только недавно стал Хокагэ, а его приближенные нарушают условия Альянса и при этом даже в курс дела его не вводят». Ты же прекрасно знаешь, что времени на условности не было. «Я-то знаю, ты это ему говори». — Да. Я выбрала спасти жизнь другу. Разве не Вы когда-то сказали трем неопытным генинам, что ниндзя, которые нарушают правила — плохие ниндзя. Но те, которые бросают друзей — гораздо хуже. Я хорошо усвоила этот урок и не буду просить за него прощения, — почти не дрожащим голосом ответила Сакура, и тем не менее подбородок все равно взлетел вверх из-за общей нервозности. «Харуно, мать твою! Что значит не будешь просить прощения? По-твоему, следуя подобной линии поведения ты выйдешь живой из этого кабинета?» — заорала Вторая. — Сакура, — не терпящим возражения тоном произнес Хатаке, — прикуси язык! Не нужно повторять мне мои же слова, ты прекрасно понимаешь, что я имел в виду другое. Сакура сглотнула вязкую слюну. Он чертовски зол. — Ты что только вчера из Академии выпустилась?! — продолжил свою гневную тираду мужчина, — Забыла порядок действий при экстренных ситуациях? Или ты подумала, что узнай я о болезни Саске, то оставил бы его подыхать в той пещере? — Я могла не успеть, — возразила девушка, не поднимая глаз, — и Вы знаете, что никогда бы себе этого не простила. О других причинах своей задержки она предпочла умолчать, не хотелось выглядеть перед ним более жалкой, чем уже есть. «Ну ты бесстрашная, даже голос не понизила!» Тихо ты, если я буду пресмыкаться перед ним, то потеряю еще и его уважение. Протяжный выдох раздался со стороны мужчины. — Ты могла предупредить хотя бы Наруто! Что было бы с Саске, если бы твоя чакра снова пропала? Ты подумала?! А с тобой что бы стало, если бы напали враги? Скольких бы ты уложила на лопатки одним тайдзюцу, до того, как тебя поймали, или ранили, или… изнасиловали? — последние слова прозвучали очень неожиданно для девушки. Она резко подняла на бывшего сенсея взор тускло-зеленых глаз и заметила, что его слегка потряхивает, мужчина явно сдерживал рвущиеся наружу эмоции. Но ответа для него у нее не было. «Проси прощения, идиотка!» — Сакура, ты важна…я часть деревни. Как же ты не поймешь… — быстро исправился Какаши. «Важная часть деревни?! И только — то?!», — фыркнула Вторая. Мужчина зарылся пятерней в серебристые волосы, пытаясь вернуть себе душевное равновесие. Не время вести личные диалоги. Что это с ним? Никогда раньше не видела его таким… таким уязвленным? Сакура-ни? — Какаши-сама, я хотела бы продолжить, — поддалась вперед Сакура, — Я чувствую свою вину перед Вами, как наставником и как нечужим для меня человеком… А также перед деревней за то, что подвергла узы Альянса опасности. Прошу, простите меня, пожалуйста. Я готова понести любое наказание перед Вами и Цучикаге-доно, которое Вы сочтете необходимым, но только после того, как закончу лечение Саске-куна. Всего лишь на секунду он позволил теплу от её извинений растечься внутри грудной клетки и пропитать каждую клеточку его организма. Но мысль о том, что Учиха снова оказался для неё важнее, ядом прожгла вены и вызвала боль где-то в области груди. Отравила его и даже не знает об этом. — Ты можешь не беспокоиться, по официальным данным, для правителя Травы Сакура Харуно выполняла мой личный приказ. «Вот что значит настоящий мужчина. Ради тебя и в огонь, и воду, и войну между деревнями предотвратит», — снова объявилась Вторая. Сама в шоке. — А насчет лечения Саске мой ответ — нет. — Простите, что?! — задохнулась от удивления Сакура. — И даже более того, ты отстранена от работы на неопределенное время, пока мы не поймем причину нестабильности твоего ядра чакры. Остаточными явлениями от яда вполне могут заняться другие ниндзя-медики, — отчеканил Какаши, не прекращая буравить её взглядом. — Сдай свой хитай-ате сейчас же. Отобрать хитай-ате, даже если это заслужено, равносильно пощечине. Его жестокий указ можно понять, однако мириться с ним куноичи никак не намерена. — Нет! — Хватит, Сакура, — раздался басом Какаши вместе с хлопком по поверхности орехового стола. — Твое нестабильное поведение, побег из деревни, отказ от соблюдения субординации не оставили мне ничего другого, кроме как озвученного ранее приказа. — Но… — Сакура! Ты отстранена. Еще слово против, и к тебе будет приставлен член АНБУ, — с нажимом проговорил Хатаке. — Не вынуждай меня прибегать к более суровому решению, пожалуйста. Злость и обида застыли в больших девичьих глазах, она стояла с открытым ртом и хватала воздух, как выброшенная на берег рыба. Руки непроизвольно сжались в кулак. Её начинало трясти. — Положи хитай-ате на стол. Ксо! Ксо! Ксо! Несправедливо! «Угомонись! Он ведь прав, тебе нужно понять причину отсутствия чакры. После всех твоих косяков, он не посадил тебя под арест, а просто отстранил от работы, чтобы помочь тебе, он…» Сакура зажмурилась в надежде, что всё это её очередная галлюцинация, и как только она откроет глаза, то снова окажется перед кабинетом Хокаге, только-только собираясь войти в него. Голова сопротивлялась, а тело делало. Тонкие длинные пальцы потянулись к узелку на макушке, легко захватили краешек красной ткани, и потянули вниз. Копна не первой свежести волос упала на лопатки неприятной тяжестью, а в руке оказался хитай-ате. Собравшись с духом, куноичи быстро подошла к Хокаге и бережно положила повязку на стол. Затем она вернулась на своё место. Ей хотелось как можно скорее покинуть это место, выйти на свежий воздух и забыть ту боль, что Какаши причинил ей сейчас. Нет, это не он отдал приказ, это сделал Хокаге моей деревни. «Будем честны, ты это заслужила. Ты носишься, пытаешься всем помочь, а на свою проблему забила. Он не забрал у тебя честь*, он пытается вернуть тебе жизнь!» — Однако, ты можешь уже сейчас правильными поступками начать своё искупление, — немного успокоившись, продолжил Какаши, — все подробности пока вне твоего понимания, но, Сакура, нам нужно срочно связаться с Цунаде-доно. Ответа не последовало. Куноичи, поджав губы, продолжала хранить молчание. «Ну, чего ты язык проглотила?» Я не могу ничего сказать, помнишь, он пригрозил, что приставит ко мне слежку. Пусть сам выкручивается. «Пф! Детский сад!» — Тц, детский сад! — вторил мыслям Сакуры-ни Шестой Хокаге, — Сакура, это очень важно для сохранения мира, прекрати уже вести себя как ребенок. Еще выше вздернув подбородок и обиженно запыхтев, девушка сложила руки на груди, однако совесть, что до сей поры тихо спала, не позволила ей продолжать. — Ладно, но с одним условием, — слегка пристыженно пробубнила она, — я займусь лечением Саске вместе с госпожой Цунаде. У Хатаке практически задергался глаз от наглости этой бесстыжей девчонки. Он откинулся на спинку стула и не мог определиться с тактикой своего дальнейшего поведения. — Я могу объяснить, Какаши-сама, — Сакура медленно двинулась в его сторону и встретилась со слегка удивленными глазами Хатаке, — у Саске из-за носительства Шарингана и Ринненгана развивается слепота и очень стремительно. У меня есть подозрения о причинах столь активного атрофического процесса, но нужно подтверждение со стороны Цунаде-шишо. — Это вполне закономерная плата за обладание столь сильных глаз. — Да, я понимаю, но не в его возрасте, слепота должна была настигнуть его через годы! А сейчас у него остался от силы месяц, может быть два, — обреченно вымолвила Сакура, — и Вы же знаете Саске-куна, он не подпустит к себе Цунаде-шишо. Никого не подпустит. — Никого, кроме тебя, да? — хмыкнул Какаши. — Как же сильно изменился наш Саске. Хатаке отвернулся к окну. Он сражался с демоном внутри себя. С одной стороны Саске его бывший воспитанник, сейчас он предан Конохе, сила его глаз нужна им. А с другой ему бы очень хотелось отправить Саске на бессрочную миссию как можно дальше от Конохи. От страны Огня. От Сакуры. Куноичи терпеливо дожидалась вердикта. Хотя прекрасно понимала, что преимущество в этом вопросе на её стороне. Цунаде-шишо укатила из деревни с желанием повидать мир. Так что на одном месте она точно не сидит, поэтому и постоянного адреса нет. Осталось только два варианта: либо ждать, когда великая саннин соизволит сама выйти на связь, либо призвать Кацую. «Ты хочешь сказать, что если он запретит тебе приближаться к Учихе, то ты откажешь ему в поисках Цунаде?» Я надеюсь на его понимание. «Сакура, ответь хотя бы себе честно. Ты что не подчинишься его приказу?» Я уверена, что до этого не дойдёт. «А если нет?» Выполню. Я больше не осмелюсь подвести деревню. Больше никогда. — Что ж, я даю согласие. Когда ты сможешь связаться с Цунаде-доно? — бросил через плечо мужчина. Вместо ответа Сакура укусила палец и с легкостью сложила заученные наизусть печати, затем приложила окровавленную ладонь к полу. В рассеивающимся дыме угадывались черты слизня размером с саму куноичи. Её сенсорные усики слегка подергивались, а глаза устремились на хозяйку. — Сакура-сан, Хокаге-сама, приветствую. Кому-то нужна помощь? — Здравствуй, Кацую-сама, — уважительно произнесла Сакура. Какаши не ожидавший увидеть слизня в своем кабинете слегка оторопел и просто отсалютовал. — Помощь требуется, но не такая, какую ты подразумеваешь. Нам немедленно необходимо найти Цунаде-шишо. Не могла бы ты подсказать, где она сейчас находится? — При всем уважении, Сакура-сан, но я не имею права раскрывать местоположение человека, с которым заключила контракт, даже если спрашиваете Вы. — Это дело государственной важности, — вмешался Хатаке. — Прошу меня простить, но ответ остается прежним, — мягко ответила Кацую. — Тогда, возможно, ты могла бы сказать ей, что мы очень нуждаемся в ней. Просто передай ей, пожалуйста, — Сакура с надеждой посмотрела на королеву слизней, — прошу, Кацую-сама, это вопрос жизни и смерти. — Думаю, это не будет противоречить моим принципам. Я сейчас же свяжусь с ней, Сакура-сан, не тревожьтесь. — Спасибо, большое тебе спасибо. С хлопком слизень исчез, оставив их вновь наедине.***
Днём ранее
19-15 Кагуро но ку Квартал увеселений
Рюуске вошел в чайный домик и встретился взглядом с хозяйкой этого места, которая смотрела на него маленькими, заискивающими глазенками. — Тачиканэ-сан, как мило, что Вы лично вышли поприветствовать меня. — Иначе и быть не может, Рюуске-сама. Вы наш почтенный гость, — елейно произнесла старая дзёро, — Вы к нам по делу или по зову души? Хитрая старая ведьма знала, что самурай использует её домик не только для развлечения. Ей, откровенно говоря, было плевать на политические игрища, один господин сменится другим, но все они, без исключения, подвластны низменным желаниям плоти. И главное найти способ удовлетворить их, чтобы остаться самой на плаву. — Вы как всегда проницательны, Тачиканэ-сан, пока я пришёл за вторым, — мягким грудным голосом ответил мужчина. Ему и вправду хотелось расслабиться и сбросить груз напряжения с плеч. В конце концов, он отравил последнего Учиху. Нет, не так. Он убил последнего Учиху. От его яда никто ещё не спасся, тем более, что лечением занималась покалеченная бесполезная без своей чакры куноичи. — Я сейчас же распоряжусь, чтобы Кику-чан пришла к Вам, — поклонилась седовласая. — Нет. Мне надоели её издевательства над сямисэном. Пусть Корури споёт мне. Хозяйка так и застыла в поклоне, не зная как выкрутиться из ситуации. Соврать? Сказать правду? Как же она могла забыть, что самурай Даймё питал особый интерес именно к этой паршивой девке. — Я боюсь, что это невозможно. Девушка оскорбила одного уважаемого господина и была изгнана из чайного домика. Она неуправляемая, я и так спасла её… — Хватит оправданий. Вы потеряли жемчужину своего квартала, — с неприкрытой неприязнью поморщился Рюуске, — Просто подберите похожую и пришлите ко мне на источник. — Да, господин. Облегчение наполнило тело хозяйки, самурай не в настроении вершить самосуд.***
Через несколько часов Кагуро но ку Квартал увеселений
Сквозь сон Рюуске услышал какое-то шуршание со стороны двери. Вероятно, это юная юдзё пыталась покинуть его покои, дабы отправится к новому клиенту. Сегодня много желающих получить её внимание. На несколько минут воцарилась тишина, но потом шелест повторился. Самурай открыл глаза и нехотя повернулся на бок. — В чём дело? — Простите, что разбудила, господин. Приходил слуга от хозяйки. Она передала письмо для Вас, — она протянула ему свиток в легком поклоне. Заметив печать дома Дайме, Рюуске быстро разорвал вензель и принялся изучать информацию. Девушка стояла поодаль, ожидая поступления нового приказа. Глупая старуха! Как можно столь важное послание отправлять с каким-то слугой, она забывается кому обязана жизнью! С каждым прочитанным иероглифом его ноздри трепетали все сильнее, дыхание учащалось, а в его груди разгорался гнев. Шпион, что денно и нощно следил за всем, что происходит в Конохе, доложил великому Дайме о том, что Учиха Саске жив и невредим. Более того, он вернулся в деревню в сопровождении Харуно Сакуры. — А ты не так никчёмна, как я думал, — облизав губ, произнес он, — Госпожа доктор. Теперь наши судьбы переплетены. Внезапное, даже для него самого, горячее возбуждение наполнило член, заставляя его подняться. Плоть пульсировала и требовала влажного тепла. Мужчина скомкал письмо и отбросил от себя, его яркие голубые глаза остановились на юдзё, которая попятилась к двери. — Куда-то собралась? Я с тобой ещё не закончил, — хищно ухмыльнулся он, впечатывая девушку в стену.