Жизнь взаймы

Несмотря на пережитое потрясение, Майкл оправился довольно быстро и уже через неделю опять начал репетировать. Начало концертов перенесли всего на неделю. Строительство в Англии тоже шло полным ходом. Дом уже был готов, хоть сейчас въезжай. Поэтому Майкл решил, что на время выступления они будут жить там, а не в съемном доме, как собирались изначально. Лана понимала, что ему хочется домашнего тепла и уюта, поэтому согласилась с его решением. Концерты обещали стать незабываемыми. Билеты были раскуплены в первые же часы после того, как только поступили в продажу. Видя такой ажиотаж, компания, которая сменила Sony, настаивала на проведении большего количества концертов. Еще в марте состоялось совещание, на котором присутствовала и Лана. — Раз это прощальное шоу, надо дать как можно большему количеству поклонников увидеть своего кумира. Десять концертов — слишком мало. Большинство даже не успело понять, что билеты вообще продавались. Надо увеличить количество до пятидесяти. — Нет, — как отрезала Лана. — Концертов будет десять, как и планировалось с самого начала. — Но… — Никаких но… Я знаю, что вы хотите сказать. Что я всего лишь его жена, а не адвокат и не представитель. Но поверьте, я имею на него гораздо больше влияния, чем любой из его окружения. Поэтому когда я говорю «нет», это означает абсолютно то же самое, как если Майкл говорит «хочу». — Фрэнк засмеялся, услышав сравнение Ланы. — Надеюсь, вы понимаете, о чем я. Он не подпишет согласие на пятьдесят концертов. Довольствуйтесь тем, что уже получили и еще получите в дальнейшем. В накладе вы не останетесь в любом случае. А я не позволю вам зарабатывать деньги на Майкле, принося его в жертву. Она говорила так убедительно, что стало понятно — они ничего не смогут сделать. Всем было известно, что жена действительно имеет на Джексона неограниченное влияние. В их кругах поговаривали, что если нужно получить интервью или фотосессию от Майкла, то надо говорить не с ним, а с Ланой. Последнее слово будет за ней. Вот и сейчас всем пришлось починиться. В этой хрупкой на вид молодой женщине было столько силы, что любой мужчина позавидовал бы. Тогда, на мартовском совещании Лана всего лишь обезопасила Майкла от нынешней ситуации. После потрясения, которое ему пришлось пережить, он был не в состоянии дать пятьдесят концертов. Но теперь все было позади. Майкл проведет этот прощальный тур, и все закончится. Огорчало ее только одно: Конрад Мюррей не признавался, кто нанял его. Он упорно отрицал факт попытки убийства. Настаивал на том, что мистер Джексон сам попросил его дать ему этот препарат. После концертов Майклу придется давать показания в суде. Но он справится, она это знала. Все позади, теперь Майкл наконец-таки сможет отдохнуть от ужасов, преследующих его уже шестнадцать лет. Десять концертов должны были пройти в течение двух месяцев, чтобы не слишком напрягать Майкла. Да и он сам уже не хотел поддерживать тот бешеный ритм, который выматывал его во время его мировых турне. Ему все больше хотелось покоя. Но подвести своих фанатов он не мог. Первый концерт. Первый и последний раз, когда Майкл разрешил детям присутствовать на концерте. Ведь они никогда не видели его на сцене. Они были уже достаточно взрослыми, чтобы оценить всю гениальность своего отца. Но он все равно переживал. — А вдруг им не понравится? — Майкл, да ты что? Они твои дети и как никто способны оценить твой талант и поддержать тебя. — Ну, они меня обычно видят другим… — Именно поэтому им должно понравиться. Но Майкла все равно терзала неуверенность. — Мне будет так стыдно перед детьми, если что-то пойдет не так… — Все будет отлично. У тебя же всегда самые великолепные шоу в мире, — Лана нисколько не кривила душой, когда говорила это. — Ты судишь субъективно. — Нет, — она улыбнулась. — Просто это потому, что ты вкладываешь свою душу в то, что ты делаешь. Немногие способны на это. Если честно, то практически никто. А теперь иди, тебя ждут поклонники. Он притянул ее к себе и крепко поцеловал, будто набираясь сил для выступления. В назначенный момент он оторвался от нее и буквально взлетел на сцену, чем вызвал шквал эмоций со стороны фанатов. Лана наблюдала за ним из-за кулис. Выйдя на сцену, он забыл все свои страхи и неуверенность. Он снова был богом. Так было всегда. Глядя на него, такого счастливого, она улыбалась. Концерт действительно был впечатляющим. Костюмы потрясали воображение. Майкл не изменил себе ни в чем. Его шоу должно быть лучшим, и точка. В начале одной песни он появился верхом на живом слоне, что повергло публику в неописуемый восторг. Она слышала, как многие из рабочих сцены, которые работали с Майклом в первый раз, изумленно переговаривались между собой. — Слушай, ему ведь уже больше пятидесяти лет? — Да, скоро пятьдесят один стукнет. А что? — Да вот смотрю и завидую. Ты только посмотри на него. Я вырос на его музыке. Ему сейчас больше тридцати и не дашь. Будто в прошлое попал. Он двигается как молодой. А ведь его совсем недавно вообще чуть не убили… — Да, я слышал об этом… Надеюсь, эту сволочь упрячут далеко и надолго. Убить такого гения — это надо быть абсолютно неадекватным и невменяемым… — Говорят, что его кто-то нанял… — говоривший перешел на шепот. — Ну тогда все становится на свои места. Знал бы, кто эта мразь — придушил бы собственными руками. — Полностью поддерживаю… Голоса стали удаляться. Ни один из говоривших не заметил за портьерой маленькую фигурку Ланы, которая стояла и улыбалась. На щеках блестели дорожки слез. Она была благодарна за такую поддержку Майкла. Она знала, кто этот человек, но ничего не могла сделать… Концерт прошел на одном дыхании. По сценарию, при исполнении заключительного танца к последней песне Майкл должен был уйти во второй ряд и софит над ним должен погаснуть. Это служило напоминанием о том, что это его прощальный тур. Майкл никогда не выходил к публике на бис. Вот и сейчас, по окончании концерта, к нему привели детей, которые присутствовали на концерте. Он поговорил с каждым, раздал им автографы и заранее приготовленные подарки, а потом быстро ушел в свою гримерку и заперся там. — Майкл, открой, — Лана постучала к нему. Тишина. — Майкл, я сейчас позову Марка, и он выломает дверь. Я не шучу. Она услышала, как щелкнул замок, быстро вошла внутрь и опять заперла дверь. Майкл сидел спиной к ней, закрыв лицо ладонями. — Что с тобой, родной? — она развернула его к себе и увидела слезы. — Ты что? — Это было ужасно… — Что? — Выступление, — у Ланы брови поползли вверх. — Мне стыдно… — Да что ты такое говоришь… Это было просто потрясающе. Ты был великолепен. Шоу необыкновенное. Ты бы видел, что творилось с фанатами по окончании концерта. — Что? — уже с долей любопытства спросил он. — Они несколько минут вообще стояли не двигаясь в полной тишине. Даже не разговаривали… И у всех, слышишь, у всех на глазах были слезы. Они просто в восторге. — Правда? Ты так думаешь? — он поднял на нее глаза, и в голосе было столько надежды. — Конечно. И я не думаю, я знаю, — она улыбнулась и протянула руку, чтобы вытереть слезы. — Пойдем, тебя дети ждут. Они наверняка хотят поделиться впечатлениями. — О нет… — он снова закрыл лицо ладонями. — Майкл, не глупи. Я уверена, что им понравилось, — она присела перед ним на корточки, гладя по волосам. Он уткнулся носом в ее плечо и обнял. Через пару минут он успокоился. — Пойдем. Она взяла его за руку, и они вместе вышли к черному ходу. Дети уже сидели в машине, и Майкл с Ланой быстро сели внутрь. Лимузин тронулся с места, и Майкл облегченно вздохнул и откинулся на сиденье. — Папа, папа, это было замечательно. Так здорово. Мы глазам не поверили. Это и правда был ты? — дети бросились ему на шею и наперебой стали рассказывать о впечатлениях от концерта. Майкл обнял их и прижал к себе. Посмотрев на Лану, он увидел на ее лице выражение «я же тебе говорила» и улыбнулся. Она, как всегда, была права. Майкл отвечал на вопросы детей, и Лана знала, что он уже успокоился и пришел в норму. Он перестал бояться, что его последнее шоу не понравится. Они ехали в свой новый дом. Дети прилетели в Лондон прямо перед концертом, поэтому еще не видели дома. Войдя внутрь, они замерли, а потом с визгами и радостными криками помчались все осматривать. Их реакция все сказала за них. Майкл с Ланой переглянулись, и он притянул ее к себе за талию. — Как думаешь, им понравятся их комнаты? — Конечно, понравятся. Мне же понравилась наша спальня. — Она тебе правда понравилась? — игриво кусая ее за ушко, поинтересовался Майкл. — Да. Но там кое-чего не хватает. — Чего же? — Пойдем, покажу, — она взяла его за руку и повела наверх. Навстречу им попались дети. Они уже разобрались, где чья комната, и Грейс помогала им распаковывать вещи. — Гри, поможешь детям? Им давно пора спать. — Конечно, Майкл. Мы сейчас разберем вещи, а затем они выпьют молока и лягут спать. Так ведь? — Грэйс многозначительно посмотрела на всех троих. Дети скуксились, но кивнули. — Завтра мы сядем и все обсудим, хорошо? — пообещал Майкл. — Мы с мамой тоже устали. Спокойной ночи вам всем. Майкл по очереди поцеловал всех, то же самое проделала и Лана. Дети крепко обняли их и разошлись по комнатам. Дождавшись, когда дети скроются за дверями своих комнат, Лана потянула Майкла за собой в спальню. Закрыв дверь, она подвела его к зеркалу. — Ты обещала показать мне, чего здесь не хватает. — Обещала, значит, покажу. Смотри, — она кивнула на отражение. Встав у него за спиной, она стала расстегивать пуговицы на его рубашке. Закончив с этим, она медленно сняла ее в его плеч и бросила в сторону. Вытянув футболку из брюк, она стянула ее и потянулась к поясу. Ее руки ласково касались его кожи. Дыхание его стало неровным, но он все еще не понимал. — Так чего же здесь не хватает? — прошептал он сдавленным шепотом, потому что ее руки продолжали легко порхать по его телу. — Любви, Майкл… радости… детского смеха… — она говорила все тише и тише. — Плача младенца… Последние слова она произнесла практически одними губами, но Майкл услышал ее и замер. — Повтори, — прошептал он. — Пожалуйста… — Здесь не хватает плача младенца… — чуть громче произнесла Лана и, подняв глаза, встретилась в его глазами в отражении. Майкл резко развернулся к ней, схватил ее в объятия и заглянул в глаза. — И что ты предлагаешь? — затаив дыхание, спросил он. Она хотела пошутить, но, увидев в глубине шоколадных глаз затаенную боль от возможного непонимания, не стала этого делать. — Ну у меня есть одна мысль. Вот только не знаю, понравится ли она тебе. — А ты попробуй, — прошептал Майкл. — Может, нам завести еще одного ребенка? — задумчиво произнесла она. — Как тебе мысль? Майкл не мог поверить тому, что услышал. — Неплохая идея… — Неплохая? — Лана в притворном удивлении подняла брови. — Ну хорошо, — рассмеялся он и, схватив ее на руки, стал кружить по комнате. — Отличная идея, замечательная, великолепная. Он кружил ее, а она смеялась. Наконец, они оба повалились на кровать. — У меня голова кружится, — со смехом произнесла Лана. — Ты меня закружил совсем. — А у меня голова кругом от твоих слов, — посерьезнев, сказал Майкл. — Ты не шутила? Она знала, что он боится. Взяв его лицо в ладони, она покачала головой и легко коснулась его губ своими. — Нет, Майкл, я не шутила. — И… когда ты хочешь начать над этим работать? — Прямо сейчас… Она снова поцеловала его, на этот раз так, что у него перехватило дыхание. Прикосновение ее горячих рук к его прохладной обнаженной коже обжигало. Его руки колдовали над ее одеждой, а она стягивала с него брюки. Майкл целовал ее лицо, шею, спускался вниз следом за руками… — Ты совершенна… Даже и не скажешь, что тебе уже больше тридцати. — Ты для своих пятидесяти тоже неплохо выглядишь, — парировала она. Протянув руку, она провела пальцами снизу вверх по его животу и груди. Он со свистом втянул воздух, мышцы напряглись. — Я открою тебе один секрет. — Какой? — он с любопытством посмотрел на нее. — Помнишь, я говорила тебе, как я отличаю боль из прошлого от боли будущего? Майкл нахмурился, стараясь вспомнить. — Вижу, что не помнишь, — усмехнулась Лана. Он виновато пожал плечами. — Не страшно, я напомню. Боль из прошлого легкая и почти незаметная. Я ее вижу, но практически не ощущаю. Боль из будущего — яркая, сильная, заставляющая почти терять сознание. — К чему ты это сейчас говоришь? — А к тому, что сейчас я «вижу» почти всю твою жизнь, за исключением нескольких фрагментов, и не ощущаю боли. Понимаешь, что это значит? — Что все осталось в прошлом? — Именно, — она улыбнулась. — Я не потеряла свой дар, не перестала «видеть» твою жизнь, но мне уже не больно. А это значит… Майкл вопросительно посмотрел на нее. — Это значит, что мы можем делать, что угодно… Больше не надо бояться… Ему понадобилось всего пару секунд на осознание того, что она сказала. — О господи, Лана… Это невероятно. Я так мечтал об этом. Ты даже не представляешь… хотя, о чем это я. Конечно, представляешь. Сегодня воистину вечер сюрпризов. Сначала ты заявляешь, что хочешь ребенка, а теперь это… Не боишься, что я от радости с ума сойду? — Майкл улыбнулся. — Не боюсь… Иди ко мне, я замерзла. — Я тебя согрею, малыш… — Майкл наклонился к ней и запечатлел на ее губах поцелуй. — Только не покидай меня… никогда… пожалуйста… Он целовал ее, продолжая шепотом просить никогда не оставлять его… Все шло своим чередом. Концерты были незабываемы. И на каждом повторялось одно и тоже. В конце выступления все двадцать тысяч людей, как один, стояли и смотрели на сцену, не в силах сдержать слез. После концерта Майкл и Лана ехали домой, где их ждали дети. Они обрели свой второй дом, который распахивал ворота при их появлении и приветливо светился в ночной тишине. Последний концерт. Последний выход на эту сцену. Задолго до начала Майкл стоял за кулисами, глядя на пустой еще стадион. Сзади подошла Лана и обняла его. — Они всегда будут ждать тебя. Они ведь и сейчас не верят, что все закончится сегодня. — Я буду скучать по ним, — с тоской сказал Майкл. — По сцене, по реву толпы… — Ну чтобы услышать это, тебе достаточно будет выйти погулять, — Майкл улыбнулся. — Ты же хотел открыть Неверлэнд для фанатов… Он кивнул. — Ну вот, ты не будешь по ним скучать. Они всегда с тобой. И ты с ними, вот здесь, — она положила ему руку на грудь со стороны сердца. — И пока мы все живы, ваши сердца будут биться в унисон. Понимаешь, о чем я? — Да… мы — семья… Она улыбнулась и прижала его к себе. — А теперь иди, тебя ждут. Последняя репетиция, последнее выступление и… свобода… Вечер. Майкл обвел глазами зал. Двадцать тысяч человек, не видно лиц, они все сливаются в одно пятно. И все они ждут его, только его. Он расправил плечи и, улыбнувшись, повернулся к Лане. — Пожелай мне удачи, мой золотой ангел… — Удачи, — прошептала она и поцеловала его. А потом буквально вытолкнула на сцену. В перерыве он подошел к ней. — Мне уже не терпится поскорее уехать домой… Я люблю тебя… — Я люблю тебя больше… Перед самым выходом на сцену он подбежал к ней и крепко обнял. Отпустив ее и выйдя на сцену, он, к счастью, не увидел расширенных от ужаса глаз Ланы, ее посеревшего от страха лица. Не увидел, как она упала на колени и, задыхаясь, пыталась справиться с потоком слез. Но буквально через пару минут она уже бежала в сторону Марка. — Марк, зови Фрэнка, срочно, — почти кричала она. — Что случилось? — Нет времени объяснять. Марк достал рацию и через минуту Фрэнк был рядом с ними. — Лана, что такое? Слезы вновь текли по ее лицу, но она не обращала внимания. — Перекройте все выходы со стадиона, вызовите полицию, пусть пришлют всех людей, которые у них есть. Нужно оцепить стадион и никого не выпускать. Быстрее… И скорую тоже вызовите… — Да что происходит? — Потом, все потом… Сейчас делайте то, что я говорю. Пожалуйста… Фрэнк посмотрел на нее и кивнул Марку. Тот отрывисто раздавал приказания по рации. Фрэнк звонил в полицию. — Лана, что мне им сказать? Она прошептала ему несколько слов на ухо. Фрэнк похолодел от ее слов. Он все понял без лишних слов. Она доверилась им, а сама побежала к выходу из кулис. Только бы ребята успели… Десять минут, пятнадцать, двадцать… Последняя песня… Вот сейчас Майкл уйдет во второй ряд… Пора… Лана выскочила из-за кулис и бросилась наперерез танцующим прямо к Майклу. На сцене образовался легкий переполох, но она бежала к нему… Еще мгновение… Секунда… И вот он в ее объятиях… В это мгновение она почувствовала удар в спину и улыбнулась сквозь слезы. На нее смотрели удивленные глаза Майкла… Лана? Что она здесь делает? Она бросилась к нему, и он инстинктивно обнял ее. Через мгновение на ее лице появилась какая-то странная улыбка. Напряжение отпустило ее, и она как-то обмякла в его руках. Если бы он не держал ее, она бы упала. Он не понимал, что происходит. Он поднял одну руку, чтобы убрать прядь волос с ее лица и тут увидел… Расширенными от ужаса глазами он смотрел на свою руку и не мог поверить… — Не-е-е-е-ет, — раздалось над стадионом. Он не снял микрофон, и его крик заставил всех закрыть уши и зажмурить глаза. От этого крика кровь застыла в жилах. Все, как по команде, замерли. В полной тишине слышен был только голос Майкла. — Нет, пожалуйста, не оставляй меня… Ему было плевать на то, что его слышит весь стадион. Он смотрел на Лану, на ее закрытые глаза, на ее застывшую на лице улыбку. Майкл прижал ее к себе и опустился на колени. С момента, как она выбежала на сцену, прошли считанные секунды, и только теперь стало понятно, что произошло что-то непредвиденное и ужасное. По лицу Майкла текли слезы, но он не обращал на них внимания. Только качал Лану на руках и шептал «не уходи»… Весь стадион, весь Лондон, а через полчаса и весь мир видел, как плачет Майкл. Впервые мир увидел не бога, не короля… Человека…