Жизнь взаймы

Как только она проснулась, Майкл вызвал врача. Тот задал Лане несколько вопросов. Она отвечала с запинкой из-за боли, но правильно, и сознание ее было ясным. Он только покачал головой. — Я говорил вам, что чудеса случаются. Но, честно говоря, не верил. — А я сказал, что она и есть чудо… Питер улыбнулся. — Значит, вы настолько сильно ее любите, что не смогли отпустить. Поэтому она вернулась. — Она любит меня больше… Поэтому и не смогла уйти… — Возможно… — все еще качая головой и не веря в происходящее, Питер вышел из палаты. Майкл с Ланой переглянулись. На лицах обоих были улыбки. — Поцелуй меня… — попросила Лана. — Я так соскучилась. Одинокая слеза скатилась по щеке Майкла, и он осторожно прильнул к губам Ланы. — Ты пел мне… — Ты слышала? — его голос больше походил на хрип. — Да… Ты сорвал голос… Прости. — Я бы делал это даже если бы знал, что никогда больше не смогу петь. Ты для меня дороже всех песен мира. Ты — моя музыка, — Майкл еще раз коснулся поцелуем ее губ. — А теперь спи. Тебе нужно поспать. — Только при одном условии. — Каком? — Ты тоже ляжешь и будешь спать. Видел бы ты себя. Ты сейчас можешь спокойно выйти на улицу, и тебя не узнают. Так что я буду спать, если ты тоже будешь. Они оба вспомнили случай многолетней давности, когда она пообещала остаться на дереве, если он не пойдет ужинать. — Ты опять меня шантажируешь, — обиженно прошептал он. — Нет. Просто ты мне понадобишься полным сил. — Для каких это целей? — Мебель передвинуть. — Что? — Майкл непонимающе смотрел на нее. — Ложись спать, завтра скажу. А то не заснешь. — Так я от любопытства вообще не смогу заснуть. Скажи, пожалуйста. Лана в раздумьях кусала губы, а потом решилась. — Вообще-то я не шутила, когда сказала про мебель. Он все еще был в недоумении. — Помнится, мы собирались оборудовать детскую. — Так вот для каких целей силы понадобятся, — он лукаво улыбнулся. — Да нет. Как раз именно с мебелью разобраться… — Лана… Я честно не в состоянии сейчас отгадывать загадки. — Ну хорошо. Я открою тебе секрет, — она взяла его руку и положила себе на живот. Глаза Майкла расширились от удивления. — Это правда? Она кивнула. — Но почему врач мне ничего не сказал? — А он не знает, срок очень маленький. Всего неделя. — Но… откуда тогда ты знаешь? — Я знаю не только это. — А что еще? — Это девочки… Майкл захлопал ресницами. — Как это? Не понял. Какие девочки? — Близняшки. Майкл открыл рот, чтобы что-то сказать, и тут же его захлопнул. Лана только посмеивалась, глядя на него. ЭмДжей, ну скажи уже что-нибудь, а то как рыба рот открываешь. — Откуда ты все это знаешь? — наконец выдохнул он. — Мне сказал ангел. — Ангел? — Да, мой ангел-хранитель. У каждого там, — она указала глазами наверх, — есть свой ангел-хранитель. — И у меня? — Майкл затаил дыхание в ожидании ответа. — У некоторых они живут на земле, — Лана улыбнулась. — Я всегда знал, что ты ангел… А что еще тебе сказали? — Мне предоставили выбор. — Какой выбор? — Остаться там и оберегать тебя или вернуться и жить, как и прежде. — И ты выбрала второе… — Я не смогла бы оставить тебя и сына. — А я не смог бы жить без тебя… Лана знала, что смог бы, но не стала разубеждать, он ей все равно не поверил бы. — Все, Майкл, давай спать. Я еще ладно, а ты сейчас прямо тут упадешь. Ложись, тебе надо отдохнуть. Майкл вздохнул. Он стал снимать с себя рубашку и брюки. Лана с ужасом смотрела на него. — Господи боже, что с тобой? — он всегда был худым, но сейчас его худоба не вписывалась ни в какие рамки. — По тебе же можно анатомию в школе изучать. — У них хватает пособий и без Майкла Джексона. Одного раза с меня было достаточно… Та давняя история все еще причиняла ему боль. — Майкл… — он посмотрел на нее. — Теперь все будет хорошо. Ты мне веришь? — А у меня есть выбор? — Иди сюда, — он подошел, и она обняла его. — Верь мне… Все будет хорошо. Она выпустила его из объятий. — Приведешь завтра детей? Я соскучилась. — Конечно. Спи, мой ангел, — Майкл забрался на кровать, которой за все время практически не пользовался, засыпая на стуле рядом с Ланой. Войдя утром в палату, Джанет чуть не рухнула в обморок. Майкл спал, лежа на своей кровати, одежда висела на стуле. А Лана… Лана смотрела на Джен и улыбалась. — Привет, — шепотом сказала она. — Не буди его, пусть спит. — О… конечно. Как ты? — Ну как видишь. Правой рукой двигать почти не могу, — пожаловалась Лана. — А в остальном вполне сносно. — Больно? Врача позвать? — Терпимо, не волнуйся. Не надо врача. Лучше расскажи, что тут происходило. На него же без слез взглянуть нельзя. Джанет присела на краешек кровати, и девушки стали тихонько переговариваться, стараясь не разбудить Майкла. Он проснулся, когда пришел врач и попросил их с Джанет уйти ненадолго. — Нам надо взять кое-какие анализы, чтобы знать, чего ожидать. — А что может случиться? — похолодел Майкл. — Ничего, но это необходимо сделать. — Я останусь здесь. — Иди, Майкл, — Лана улыбнулась, — я никуда не убегу и не исчезну. — Обещаешь? — Обещаю. Привези детей. — Лана права, Майкл. Поехали. Переоденешься, примешь душ, позавтракаешь и вернемся вместе с детьми. — Ну хорошо. Я скоро вернусь, мой ангел. Майкл с Джанет вышли. Толпа у входа нисколько не поредела за эти дни. Казалось, она стала еще больше. Поэтому пришлось снова вызывать вертолет. Дома Майкл рассказал детям, что Лана проснулась и хочет их увидеть. Они с радостными визгами повисли на Майкле, а потом помчались собираться. Бланкет на секунду задержался. — Теперь все будет хорошо, да, пап? — Да. Твоя мама обещала. А я ей верю. — Я тоже. На то, чтобы уговорить Майкла поесть, ушло гораздо больше времени, чем на все сборы. — Майкл, Лана меня убьет. На тебя же можно повесить одежду и убрать в шкаф. Она же сказала… — Ну ладно, ладно. — пробурчал Майкл и пошел на кухню. Быстро сжевав сэндвич и запив его апельсиновым соком, он привел себя в порядок и критически посмотрел в зеркало. Да уж, ЭмДжей, и как Лана сердечный приступ не получила, увидев тебя. Он вздохнул и спустился вниз. Джен и дети уже ждали его. Они загрузились в Эскалэйд и поехали в больницу. У входа Джанет быстро провела детей внутрь, а Майкл задержался, чтобы сказать пару слов. — Я благодарен всем, кто поддерживал меня и мою семью в это нелегкое время, — из толпы фанатов послышались крики «Мы любим тебя, Майкл». — Я люблю вас больше, — ответил им Майкл и вошел внутрь. Дети уже были в палате. Остановившись на пороге, он наблюдал, как Принс и Пэрис аккуратно обнимали Лану. Каждый раз, когда ей приходилось напрягать правую руку, лицо ее кривилось от боли. Майкл хотел вызвать врача, но Лана ему запретила. — Не обращай внимания, все хорошо, — Бланкет лег рядом с ней и обнимал ее за шею, а она легонько целовала его густые волосы. У Майкла сжималось сердце от этой картины. Через час Майкл заметил, что Лана устала, и попросил Джанет отвезти детей домой. Они не хотели уезжать, особенно Бланкет, который очень соскучился по матери и переживал за нее больше остальных детей. — Завтра я опять привезу вас. Сейчас ей надо много отдыхать, чтобы побыстрее вернуться домой. Вы же этого хотите? — Майкл пытался воззвать к их логике, которой они всегда отличались. Дети согласно закивали. — Ну вот, сейчас она будет отдыхать, а вы — готовить дом к ее возвращению. Согласны? Майкл всегда находил правильные слова для того, чтобы убедить любого в своей правоте. Дети попрощались с Ланой, обняли ее и вышли вместе с Джен. — Лана, я все утро думал насчет того, что ты сказала вчера. — И что? — Я все еще не верю в то, что ты рассказала. — Ты думаешь, что я обманываю тебя или шучу? — Нет, нет, конечно… Но… — Майкл, ты можешь не верить, но это правда. Я не сказала тебе вчера… — Что? — Мне обещали, что кроме этих девочек-близняшек у нас будут еще дети… Майкл как-то странно посмотрел на нее, а потом закрыл лицо руками. По его вздрагивающим плечам она поняла, что он плачет. — Ну что ты, родной… Иди сюда… Майкл буквально бросился к ней и зарылся лицом в ее волосы. Она гладила его и шептала, что все будет хорошо. — Неужели Он услышал меня? — Он всегда слышал тебя… Майкл поднял к ней заплаканное лицо. — Да, теперь я понимаю, что ты права. Ведь Он послал мне тебя… — Майкл легко коснулся ее лба губами. — А как мы их назовем? — Кстати, именно об этом я и хотела с тобой поговорить. Давай договоримся, что имена всем будущим детям буду придумывать я. Иначе у нас будет шесть Принсов и пять Кэтрин. У тебя с фантазией совсем плохо в этом плане. Майкл забыл про слезы и расхохотался. — Да, ты права. Я как раз думал о том, чтобы назвать их Кэтрин и Кэролайн. Окей, договорились. Имена придумываешь ты. — Вот и славно. — А ты уже придумала? — с любопытством спросил Майкл. — Конечно. Лидия Николь и Натали Хелен. Майкл на секунду прикрыл глаза, а потом улыбнулся. — Мне нравится. Решено. Она замолчала, вдруг посерьезнев. — А что будем делать с этим сумасшедшим? — Каким? — Майкл не сразу понял, о ком она говорит. — С тем, который стрелял в тебя. Майкл вспомнил свой разговор с ним и опять покраснел. Лана заметила его смущение. — Что, все так плохо? — она взяла его за руку и закрыла глаза. Пару минут она молчала, а потом расхохоталась так, что слезы выступили на глазах. — Тебе это кажется смешным? — Майкл вдруг разозлился на такую ее реакцию. — Майкл, он сумасшедший. А они все смешны. Но важнее тот, кто стоит за ним. Потому что все неприятности последних лет в твоей жизни его рук дело. — И кто он? Ты знаешь? — Да. Но не скажу. Сначала мне надо сделать кое-что. — Что? — Майкл… Я тебя прошу, не начинай. — Я просто беспокоюсь за тебя, — он прижался лицом к ее руке. — Я не хочу тебя потерять. — Не потеряешь… Поправлялась Лана на удивление быстро. Врач только качал головой. После огромной потери крови и двухдневной комы обычно наблюдаются какие-то нарушения, хотя бы на первых порах. Здесь же не было никаких признаков ничего подобного. Единственное, что пациентку беспокоило — невозможность пользоваться правой рукой. Но это было естественно. Через два дня Лану перевели в обычную палату. Она настояла, чтобы Майкл больше времени проводил дома с детьми. Ее жизни уже ничего не угрожало, поэтому ее можно было спокойно оставлять одну. Майкл сопротивлялся, но Лане удалось его убедить. Когда он оставался с ней, она заставляла его есть и спать. Он стал выглядеть лучше и уже был похож на того Майкла, которого она знала, а не на его тень. Ему уже не терпелось забрать ее домой. Наконец, через полторы недели Питер сказал, что готов выписать ее. — Ваш случай войдет в историю медицины, — пошутил он. — Пример того, что любовь может творить чудеса. — Спасибо вам, за все, — Лана искренне улыбнулась врачу. — Мы можем чем-то вам помочь? — Вы и так сделали больше, чем нужно, — Майкл за время пребывания в больнице нашел время посетить детское отделение и буквально завалил подарками каждого ребенка. Не раз они ходили туда вместе, когда Лане разрешили вставать. Майкл боялся с ней туда ходить. Он помнил, что с ней было, когда в Неверлэнд приезжали дети. Но Лана настояла. В первый раз он со страхом наблюдал за ней, готовый в любой момент подхватить ее на руки и бежать прочь. Но она на удивление тепло общалась с детьми, расспрашивая их, улыбаясь им. Ее рука была на перевязи. И она все еще не могла ею пользоваться, но постепенно привыкала к этому. Дети, по природе своей более чуткие создания, чем взрослые, ни разу не задели ее больную руку. Она изредка морщилась при разговоре, но Майкл видел, что с ней все в порядке. В следующий раз он уже меньше боялся, хотя был готов ко всему. Кроме подарков для детей, клиника получила оборудование, медикаменты и чек на приличную сумму. Накануне выписки Майкл настоял на том, чтобы остаться с ней. Завтра начнется карусель с предъявлением обвинений. Кроме того, ему еще выступать на суде против Конрада Мюррея. А тут еще этот сумасшедший добавился… Поэтому эту ночь он хотел провести с ней, в тишине и покое. Они лежали вдвоем на одной кровати, благо ее размеры это позволяли. Она шептала ему всякие глупости, а он просто наслаждался ее голосом. Вдруг она замолчала. Майкл вопросительно посмотрел на нее. — Что такое? — Спой мне… пожалуйста… — Я тебе уже все песни исполнил, какие знал. — Я слышала все. Там была одна… Мне очень понравилась… — Какая? — он с любопытством уставился на Лану, ожидая ответа. — Пропадаю без тебя… — Ах, эта… ну хорошо… Он начал петь, а Лана закрыла глаза и прижалась к нему. Я знаю, я иногда могу быть упрямым, И можно сказать, немного надменным и слишком гордым, Я просто хочу найти путь к компромиссу, Потому что я верю, что мы сможем все наладить. Мне казалось, у меня были ответы на все вопросы, И я никогда не сдамся, Но, малыш, я был неправ, Я признаю — я был неправ. Знаю лишь одно — я пропадаю без тебя, Я не стану лгать, Как мне быть сильным без тебя? Мне нужно, чтобы ты была рядом. Если бы нам когда-нибудь сказали, что мы никогда не будем вместе, И все закончится со словами: «Прощай», Не знаю, что бы я делал, Ты знаешь, я бы пропал без тебя. Я пытаюсь найти свой путь, Но знаю лишь одно — Я пропадаю без тебя, Я пытаюсь жить дальше, Я пропадаю без тебя. Как мне избавиться от этой тоски? Детка, мне все время так одиноко, Куда бы я ни пошел, я нахожусь в смятении, Знаешь, все мои мысли только о тебе. Ночью моя кровать такая холодная, Я скучаю по тебе все больше с каждым днем, Только ты можешь все исправить, Я говорю это, забыв о гордости. Знаю лишь одно — я пропадаю без тебя, Я не стану лгать, Как мне быть сильным без тебя? Мне нужно, чтобы ты была рядом. Если бы нам когда-нибудь сказали, что мы никогда не будем вместе, И все закончится со словами: «Прощай», Не знаю, что бы я делал, Ты знаешь, я бы пропал без тебя. Если бы я только мог обнять тебя сейчас, Заставить боль уйти, Я не могу сдержать слезы, которые катятся по щекам, И я знаю лишь одно — я пропадаю без тебя. Я не стану лгать, Как мне быть сильным без тебя? Мне нужно, чтобы ты была рядом. Если бы нам когда-нибудь сказали, что мы никогда не будем вместе, И все закончится со словами: «Прощай», Не знаю, что бы я делал, Ты знаешь, я бы пропал без тебя. Майкл допел и посмотрел на нее. На щеках у нее он увидел серебряные дорожки. — Я пропал бы без тебя, мой ангел, — прошептал он и поцеловал ее в соленые от слез губы. Утром Майкл аккуратно вывел Лану из больницы. Он хотел вызвать вертолет, но Лана отказалась. — Нам надо выйти к ним. Ты же понимаешь, что это необходимо. Но говорить буду я. Майкл вздохнул. — Ну что ж, пошли. У входа их встретили вспышками камер и неумолчным гулом голосов. Позади слышались приветственные крики фанатов. К ним тотчас кинулись репортеры, наперебой задавая вопросы. Лана подняла вверх левую руку, призывая к тишине. — Предваряя все ваши вопросы хочу сказать следующее. Самочувствие так себе, но жить буду, — послышались смешки. — А теперь слушаю, по очереди, пожалуйста. — Вы будете подавать иск к администрации стадиона за недостаточное обеспечение безопасности концерта? — Нет, не будем. Администрация не отвечает за каждого из тысяч поклонников, приехавших со всего мира, даже если среди них есть сумасшедшие. — Против него возбуждено уголовное дело. Вы будете выступать свидетелем? — Если потребуются мои показания — я дам их. — Вы останетесь жить здесь или переедете обратно в Калифорнию? — Мы собираемся здесь задержаться на некоторое время. — Чтобы вы хотели сказать людям, которые стояли здесь все эти две недели? Лана посмотрела на Майкла. — Мы вас любим. В ответ они услышали гомон голосов, и вдруг они будто слились в один, который произнес — «Мы любим больше». Лана улыбалась, а Майкл стоял в полном изумлении. Отмерев, он вдруг засмущался, и Лана поспешила увести его от камер. Марк распахнул дверь машины, и они нырнули в прохладную темноту салона. Через несколько дней Лана решила осуществить план, который она давно хотела привести в действие. Она жалела, что не сделала этого раньше. Многих проблем можно было бы избежать. Но теперь уже поздно. Надо сделать то, что необходимо и перевернуть эту страницу. Она тщательно подготовилась к встрече. Она решила ничего не оставлять на волю случая. Положив все необходимое в сумочку, она выскользнула из дома, и села в машину. — Куда едем, Лана? — спросил Тони, которого она решила взять с собой в качестве водителя и охранника. Она протянула ему адрес, написанный на листке бумаги, и откинулась на сиденье. Приехав на место, Тони вышел и внимательно осмотрелся. Затем вышла Лана, и они вошли в темное помещение. Пройдя несколько шагов, они наткнулись на дверь. — Это здесь. — Я зайду, посмотрю, — Лана кивнула. Тони проскользнул внутрь. Менее чем через минуту он выглянул и кивнул ей. — Все чисто, заходи. Лана зашла и аккуратно закрыла за собой дверь. Сев в высокое кресло так, чтобы ее не было видно со стороны двери, она сделала знак Тони, и он спрятался за портьерой. Прошло несколько минут, и дверь отворилась. Кто-то вошел в комнату и запер дверь. — Черт бы побрал этого идиота. Это был такой отличный шанс. Когда еще представится… — Никогда, — подала голос Лана и встала. Глаза стоящего напротив человека расширились от изумления и страха. — Ты… что ты здесь делаешь? — Для начала здравствуйте, мистер Гридберг… Или мне называть вас Эван? Он не сводил с нее глаз. В глазах плескался ужас. — Сядьте, — приказала Лана. Он подчинился и буквально рухнул в кресло. — Как ты узнала, где меня искать? — Это неважно. Главное, что нашла. — Зачем ты пришла? — Сказать, что я все знаю, и что у меня есть доказательства. — Ничего у тебя нет, — его голос сорвался на визг. — Я был очень осторожен. — Есть… Никогда нельзя надеяться на людей, они могут проболтаться. Надо все делать самому. Но сам ты не можешь, не правда ли? Только чужими руками. Сначала использовал собственного сына для своих грязных делишек. Но потом тебе показалось мало и ты решил довести дело до конца. Вот только мне непонятно — зачем убивать курицу, которая несет золотые яйца? — Да потому что не получалось по-другому. Он неуязвим, мать его. Как ему это удается, я не знаю. — Да уж, ты постарался, придумывая один план за другим. Сначала Мюнхен… — Да, я предусмотрел все… ВСЕ… тросы, фейерверки… До сих пор не знаю, как ему удалось спастись. Лана усмехнулась. — Ну конечно. А потом этот журналистик… И дрянная семейка… — Ну этот придурочный журналист чего-то испугался и смотал удочки, даже не поставив меня в известность… А Арвизо… Вот уж совсем безголовая мамаша. Я ей прямо сказал — не отходи ни на шаг от сыночка в больнице… А она что? Умотала как раз когда твой муженек заявился. И что? Так его и не увидела. — Чтобы напроситься в Неверлэнд? — Точно. А потом вы уехали, будто он чувствовал что-то. Долгонько его не было, я уж было совсем отчаялся. Но тут вы вернулись. Но как ни старался, к вам было не подобраться. Он настолько расслабился, что стал болтать без умолку. Ведь она была одна. С рукой, все еще в перевязи. Он ее не боялся и зря. Но ей это было на руку. — И ты решил, что врач-то уж не вызовет подозрений. И нанял этого идиота с фальшивым дипломом. У Эвана вытянулось лицо от ее слов. — О, ты не знал? Как мило. А он ведь даже не врач. Самоучка без диплома. — Это уже не важно, он в тюрьме. — Он может рассказать про тебя. — Он не знает, кто его нанял. И ему заплатили… Лана скептически подняла бровь. — Думаешь, мы не можем заплатить больше? Она видела, что он засомневался. Но тут же взял себя в руки. — Не получится. — А что это за придурок-гей? Никого лучше не нашлось? — У меня не было времени искать. Главное, он занимался стрельбой. Но он промахнулся… — Он не промахнулся. Все, чего ты не понимаешь — это я. Я спасла Майкла от падения на мосту. Я пригрозила Баширу. Я увезла его от Арвизо. Я заманила Мюррея в ловушку. Я заслонила Майкла собой от выстрела… — Но… как… — Эван смотрел на нее обалдевшими глазами. — Очень просто. Я ясновидящая. И у меня есть вот это, — она открыла сумочку и достала из нее диктофон с записью разговора. — Теперь у меня точно есть доказательства того, что ты подстроил все эти случаи. Изумление сменилось откровенной злобой. Его темные глаза сверкали ненавистью. — Я убью тебя, шлюха. Не удалось убить его, так хоть на тебе отыграюсь. Думала, что сможешь меня обмануть? Он рванулся к ней, но был остановлен дулом пистолета, упершегося ему в голову. — Не двигайся, если хочешь жить, — Тони держал пистолет и знаками показывал ей уходить. — Выбирай: либо ты сам идешь в полицию и во всем сознаешься, либо я несу им эту запись. У тебя есть двенадцать часов на раздумья. Она развернулась и вышла. Тони последовал за ней, не опуская пистолет. Бегом пробежав до выхода, они сели в машину и быстро уехали. На следующий день в выпуске новостей Лана услышала сообщение: «Рано утром в своем офисе был найден мертвым сценарист Эван Чандлер, прославившийся фильмом „Робин Гуд: мужчины в трико“. По предварительным данным, это было самоубийство. Ранее его имя уже было втянуто в скандал. Он выдвигал обвинения против Майкла Джексона в развращении его сына Джорди Чандлера. Тогда стороны решили заключить мировое соглашение. Так что же стало причиной смерти?» Вот и все. Не будет признания, не будет наказания. Но этот вариант был не хуже. Тем же вечером Лана с Майклом сидели в гостиной и играли в «Монополию» с детьми, когда ворвался Фрэнк. — Включите телевизор, быстро… «… я делал это по принуждению своего отца. Еще раз хочу заявить: Майкл невиновен. Он никогда не совершал никаких действий в отношении детей и меня лично, которые были бы запрещены законом. Майкл, если ты меня сейчас слышишь и видишь, я прощу у тебя прощения!» Голос Джорди затих в гостиной. Лана смотрела на Майкла. По его лицу текли слезы. — Папа, папочка, что случилось? Почему ты плачешь? Тебя кто-то обидел? — Нет, дети. Все хорошо. Это от радости… — А разве от радости плачут? — спросил Бланкет. — Да, сынок, плачут. Лана потянулась к Майклу и вытерла его слезы. — Помнишь, много лет назад я обещала тебе, что справедливость восторжествует? — Майкл кивнул. — Этот день пришел. Они обнялись, дети обняли их двоих, а Фрэнк вышел за дверь с улыбкой на лице.