***
Они целовались. Незнакомка сидела на его коленях, снимала с него верхнюю одежду. Парень же немного нервничал. Он не чувствовал возбуждения, только дискомфорт. И когда девушка опустилась на колени и сняла боксеры Томаса, она хихикнула. — Я настолько не похожа на твоего дружка, что у тебя не стоит? — девушка гордо встала и начала одеваться. Какая наглость! — Захлопнись. Если об этом кто-то узнает, тебя найдут мои люди. — Как страшно, малыш, — девчонка, довольная собой, улыбнулась. — В следующий раз познакомь меня с каким-нибудь симпатичным парнем, у которого точно стоит. Джефферсон натянул на себя нижнее белье, проводил девушку до двери, после чего пнул угол стены, находясь в подавленном состоянии. Как такое случилось? Разве Томас не был тем, кого хотели многие девушки?.. И он их хотел, но не сегодня. От таких мыслей парень протрезвел. Он завалился на кровать, набрал давно знакомый номер…***
Джефферсон проснулся от того, что чья-то рука коснулась его щетинки, погладила подбородок. — Доброе утро, малышка, — хриплым голосом прошептал Том, хватая руку, притягивая её к себе и нежно целуя. Видимо всё, что он помнил со вчера — лишь странный сон. Тут же он услышал басистый голос, а после визг. — Что ты творишь, Томас?! — Джеймс прижал к себе руку, которую поцеловал друг. — А-а-а! Не трогай меня с такими словами! — Чего?! Ты как здесь оказался? — недоумение сейчас с ног до кудрявой головы окружило парня. — Только не говори, что ты меня совратил. Я тебе не прощу, если в моём прелестном рту было что-то инородное. Мэд похлопал короткими ресницами, после чего начал смеяться во весь голос. Том не разделял его веселья. А друг уже катался по полу, держась за живот. Позже Джеймс обьяснил, что Томас позвонил ему, рассказал о произошедшем. В голосе виргинца были слышны дрожь и волнение, будто парень сейчас расплачется. Джеймса попросили приехать, и он не смог отказать. Приехав, парень встретил Салли, которая сообщила: «Томас сейчас в своей комнате, не мог бы ты отнести ему вот это?» — и протянула упаковку салфеток. И коньяк из погреба. Было ясно, что Джефферсон рыдает, убивая свое горе крепким алкоголем. Он позволял себе такое только в полном одиночестве, или в компании любимого друга. Ну здесь и становится очевидно, почему одногруппники неоднократно сплетничали об их взаимоотношениях. То за ручку ходят, то обнимаются дольше принятого. Все только и ждут того момента, когда они уже признаются в том, что любят друг друга не как друзья. — То есть, — перебил рассказчика Томас, — ты просто пришел, успокоил меня и уснул? — Так точно, Томас. Правда, ты начал кричать «Джейми, оставь меня», когда я попытался… — он замолчал, надеясь, что ему не придется продолжать. — Что «попытался»? Обнять, поцеловать?.. Хотя, зная тебя, я бы логично предположил, что ты не в восторге от физических контактов, — виргинец тихо посмеялся, а Джейми закашлял, пытаясь прекратить этот неловкий разговор. — В любом случае, спасибо. Но я на всякий случай пойду два раза почищу зубы. — Не забудь душ принять, — подмигнул Джеймс, всеми силами пытаясь сдержать смех. Томас толкнул Мэдисона в плечо, уходя в ванную комнату. «И почему он вечно помогает мне? Хотя, в ответ он получает мои лучезарную улыбку и благодарность. Чего ещё желать?» — эта мысль посетила его уже в душе. — Что хочешь на завтрак? — Джеймс смотрел на Тома, который ходил по кухне в одном полотенце. Высокий, обаятельный, изумительно красивый. — Черт, я словил себя на мысли, что ты выглядишь горячо. — Я знаю, что я хорошо выгляжу. Со мной легко стать геем, дорогой, — юноша отправил в сторону Мэда воздушный поцелуй. — Кстати, у тебя есть знакомые, которые могут сделать нормальный маникюр? Любовь Томаса ко всему необычному и стильному имелась у него всегда. Красить ногти, брать вещи из женского отдела… У него где-то были шорты, что были больше похожи на боксеры из джинсы. Но ему это шло, не выглядело «по-гейски». Да и для чего он так усердно ходит в зал, если никто не видит рельефного тела? — Полно! — с сарказмом произнес парень. — А чем я стал хуже мастеров по маникюру? — Звучит по-гейски, — Джефферсон подошел к другу сзади, а после обнял его со спины. — Сделай макароны с сыром? — Хорошо, друг-гей. Ты ведь прикрываешься женщинами, чтобы я не думал, что это флирт? — Скорее дружеская любовь. Ты, конечно, обладаешь охрененным голосом и шутишь смешно, но я не гей. Я люблю женщин. — Понятно, — усмехнулся Джеймс. Он что-то вспомнил сразу после сказанного. — С началом каникул, Том.