Алек, какой же ты идиот.
Он задыхается от бега, когда возвращается к подъезду. Кажется, что обежал всю местность на километр вокруг, но не нашёл. Магнус ушёл раньше. Может, сразу после того, как Алек уехал.
Идиот.
Кулак врезается в стену, и Алек сбрасывает очередной звонок Изабель. Он сжимает ключи от машины: есть только одно место во всём городе, где он может найти Магнуса.
Бар «113» работает круглосуточно, и даже под утро рядом с дверью трутся нескольких завсегдатаев. Фонари здесь всегда работают с перебоями, но на улице уже давно начало светать. Ещё выходя из машины Алек понимает, что Магнуса здесь нет, и внутри что-то обрывается.
Он идёт к мусорным бакам чисто из-за упрямства, которое не позволяет остаться в салоне и зарычать от безысходности. Найти на улицах того, кто не хочет, чтобы его нашли, практически невозможно.
Кажется, что это было так давно. Магнус стоял здесь, в тени, и заигрывающе ухмылялся. Смеялся, вёл плечами и ещё больше расстёгивал рубашку – это для него плюс-минус пара пуговиц ничего не значат, но Алек сглатывал и умолял себя не залипать на подкачанный торс.
Но сейчас здесь только кирпичная стена и куча пустых бутылок.
Алек не знает, что его настигает раньше: запах сигарет, стук каблуков по асфальту или ногти, впившиеся в плечо. Оборачивается резко, скидывает чужую руку и удивлённо моргает: на него из-под опущенных тёмных очков взирает среднего возраста брюнетка. Волосы закручены в тугие локоны, на губах – малиновая помада, глаза прищурены.
– Ну и как тебе это в голову пришло?
Алек моргает и отступает на шаг. Внимательно рассматривает женщину.
– Алана?
– А ведь не совсем дурак, – она упрямо сокращает расстояние между ними. – Я-то уже решила, что копами за красивые глаза становятся. Повторю вопрос: что у тебя было в голове, когда ты уходил?
Объяснять слишком долго. Просто копами, кажется, и правда становятся за красивые глаза.
– Где может быть Магнус?
– Я бы тоже хотела это знать, – Алана выдыхает. – Он позвонил мне с час назад из твоего дома, сказал, что будет здесь, – она щурит глаза ещё больше и вновь подступает к Алеку. – Невдомёк было понять, что не стоит убегать после секса с мальчиком, который влюбился без памяти? Он ведь просто мальчишка. Возомнивший о себе чёрт знает что, но ранимый.
Щёки Алека начинают гореть, и кулаки сжимаются сами собой.
Алана бросает взгляд за спину на вход в бар.
– Его могли перехватить раньше. Если он сейчас с клиентом, то я знаю, где их искать.
Алек забывает, как дышать. В голове слишком ярко возникают картинки выгибающегося Магнуса, теснота его тела, распахнувшийся в стоне рот. Это было каких-то два часа назад. И сейчас он может быть в объятиях другого человека.
Алана смотрит на него выжидающе.
– Ну и чего ты стоишь? На машине ведь. Поехали, – она видит, что Алек не двигается с места и складывает руки на груди. – Детектив, это его работа, и всё, что он знает в жизни. И если он после того, как ты уехал, оказался в постели другого, то это только твоя вина.
Этот холодный тон действует отрезвляюще, и Алек, бросив на Алану колючий взгляд, направляется к машине, дав ей знак следовать за собой.
Алана называет адрес и на каждом повороте подсказывает, куда ехать. Дорога длинная, в машине слишком напряжённая атмосфера, но когда они встают на светофоре, Алек понимает, что не может больше молчать.
Или говори, или раздави руль к чёртовой матери.
– Вы знаете, кто избил Магнуса в прошлый раз?
Алана кивает, тяжело вздохнув.
– Это был Боб... – молчит несколько секунд. – У всех наших есть постоянные клиенты. Но есть и те, кого мы не хотим обслуживать. Например, Боб.
Алек затаивает дыхание.
– С ним идут только по незнанию, или когда очень нужны деньги. Магнус сразу привлёк Боба, с первого взгляда. Но мы как семья, держимся вместе, и никто не позволил бы им остаться наедине. Пока меня не взяли, – она зло усмехается. – Нужны были деньги на залог, большие деньги, и Магнус не придумал ничего умнее. Итог: я на свободе, довольный Боб требует ещё одной встречи, а Магнус... Ты видел.
Алек всё же сжимает руль сильнее. Алана бросает на него быстрый взгляд и опускает руку на его плечо.
– Дыши, детектив. Магнус сильный, и не в такие переделки попадал. Здесь направо, кстати.
Вряд ли без неё можно было бы найти этот тупичок с замызганным одноэтажным мотелем. Алек вылетает из машины и захлопывает дверь.
Ещё до того, как он поднимается по ступенькам, в нос ему ударяет затхлый запах старости и нестиранного постельного белья, а когда заходит внутрь – запах просто оглушает. За стенами кто-то кричит, раздаются стоны, храп и скрип кроватей. За стойкой сидит парнишка лет двадцати. В каждом ухе по две серьги, за левым – сигарета, во рту – жвачка, которую он тянет в пузыри.
Алек вспоминает о значке и табельном, которые остались дома. Тянется в задний карман и вытаскивает пару купюр.
– Хей, мне нужна помощь.
Парень поднимает на него враждебный взгляд.
– Чего тебе, легавый?
Пора бы уже привыкнуть, что копов в таких местах узнают на раз-два.
– Я ищу одного человека...
– Рад за тебя, чувак, но ты не по адресу. У нас тут полная конфиденциальность, понимаешь? – он надувает пузырь и громко его лопает.
Алек выпускает воздух сквозь зубы, пальцы правой руки впиваются в ткань джинс, пока левая выкладывает деньги. Парень смотрит на купюру, но поджимает губы:
– Вы, копы, приходите сюда, словно владельцы жизни. Не свалить бы тебе на хрен?
– Джонни-Джонни, ты, как всегда, вежлив с посетителями, – сзади на спину Алека ложится ладонь, и Алана прижимается к нему боком, притираясь всем телом.
– Алла? Коп, что ты сразу не сказал, кого ищешь? Прости, чувак, – он откидывается на спинку стула. – Клиентам мы всегда рады.
Алек вступает в игру и закидывает руку Алане на плечо.
– Джонни, малыш, не видел сегодня Магнуса? – она наклоняется к стойке так, что её грудь почти вываливается из декольте и колышется на уровне глаз бедняги Джонни. Он только кивает в сторону номеров на первом этаже.
– Да, он там. Сто третий номер.
– Пришёл один?
– С Бобом.
– О нет! – от спокойствия Аланы не остается и следа. Она разворачивается и испуганно прижимает руки к груди. – Скорее, пожалуйста.
Алек в три шага оказывается в коридоре, проносится мимо номера сто один и сто два и останавливается напротив деревянной двери. За ней слышится шум и тихие стоны.
Алека охватывает злость. Он обрушивает кулак на дверь:
– Полиция, откройте!
На секунду за дверью становится тихо, но потом шум возобновляется. Алана подлетает к нему с другой стороны и толкает в плечо.
– Ну же, детектив!
Алек понимает, что должен сделать, отступает на шаг и одним сильным ударом вышибает дверь.
Джонни уже выскочил из-за стойки и бежит к ним, что-то громко крича, но Алек не слышит.
Он вбегает внутрь и застывает, когда видит распластанное тело на кровати.
– Магнус, – Алана забегает следом и, не раздумывая, бросается к кровати. – Да что же ты натворил, малыш?
Она опускается на колени и гладит его по волосам. Из рассечённой брови тоненькой струйкой льётся кровь. Алека трясёт, но приходит в себя быстро, почти сразу. Изучает комнату, и его взгляд останавливается на открытом окне.
– Джейс Эрондейл, первый на быстром номере, – он бросает свой сотовый на кровать, старается не смотреть на Магнуса и выпрыгивает в окно.
Адреналин гонит кровь по венам, а Алека гонит вперёд ярость. Он оказывается на улице и на ходу оглядывается по сторонам, ботинки больно ударяются по асфальту. Раннее утро, слишком раннее для обычных прохожих, и это хорошо: в переулке и с одной, и с другой пусто. Почти. Лишь в одном углу мелькает тёмная тень.
Алек делает вдох и срывается с места, бежит туда, за этой тенью. От набранной скорости в ушах раздается свист. Фигура впереди обретает очертания, даже оборачивается и, осознав, что его догоняют, ускоряется.
Алеку не помешал бы его пистолет.
Пистолета нет, есть только злость, которая вынуждает передвигать ноги быстрее и быстрее. Перед глазами то переулок и убегающий мужчина – теперь уже точно можно сказать, что слегка тучный мужчина с тёмными волосами –, то тело Магнуса на кровати. Тело Магнуса с закрытыми глазами и подтёками крови на лице.
Переулок заканчивается резко, и мужчина сворачивает направо так, что Алек теряет его из виду, но лишь на несколько минут: когда он добегает до угла стены, то видит впереди деревья и петляющую фигуру.
Ему некуда уйти.
Алек не смог бы не догнать его. И он догоняет. Обрушивается на мужчину сзади, придавливает к земле и резко разворачивает на себя. Почти не видит: перед глазами всё расплывается. Кровь стучит в висках. Кулаки сжимаются, и Алек бьёт.
Бьёт наотмашь и с садистким наслаждением слышит, как хрустит шея. Бьёт ещё раз, и ещё, и ещё. Его кулак хлюпает в крови, а он не может остановиться, потому что в голове не эта кровь, другая. Кровь Магнуса.
Что будет, если от этого Боба останется только пустая оболочка, тело? И он больше никогда не сможет и пальцем притронуться к Магнусу.
Но здравый смысл вопит в сознании, подкидывает воспоминания о долге и чести, о клятве, которую давал Алек. Об Изабель, Джейсе, Саймоне и Лидии. О Магнусе – не том, лежащем в крови, а о том, каким он был этой ночью.
Алек устало выдыхает и откатывается в сторону, переводит взгляд на бесчувственное тело рядом с собой:
– Вы арестованы.
***
Когда Алек приводит Боба в чувство и конвоирует его, почти не сопротивляющегося, обратно к гостинице, там уже стоят полицейская машина и машина скорой помощи. Он передаёт Боба напарникам, а сам идёт навстречу Джейсу, Саймону, Изабель и Лидии.
– Магнус и его подруга уже едут в больницу, – Изабель касается его плеча. – Большой брат, ты в порядке?
Алек опускает голову.
Нет. Он чертовски не в порядке.
– Мне нужно к ним...
Друзья синхронно кивают.
***
Стены, пол и потолок палаты в одинаковой голубо-салатовой гамме.
Тело на кровати всё ещё бездвижно.
Алана присаживается рядом с Алеком и протягивает ему кофе.
– Нам всем это нужно, детектив, – она мягко улыбается и почти что заставляет его сомкнуть руки вокруг стаканчика.
Алеку безумно хочется встряхнуть Магнуса, чтобы тот очнулся, и наконец узнать, о чём он думал, когда пошёл с этим Бобом второй раз. Какого вообще хрена?
– Вы злитесь на меня? – он бросает взгляд на Алану. – За то, что я ушел?
– Злилась. Но сейчас думаю, что с этим ты и сам справляешься неплохо.
Алек хмыкает. Вот уж точно. Глаза ему застилает пелена ярости: на Боба, на себя, на Магнуса. На всю эту ситуацию, на больницу и на медсестру, которая заходит уже третий раз, проверяет что-то на мониторах, и уходит. Больше не делает ничего.
Пальцами он отбивает по стаканчику быстрый ритм и не замечает, как сжимает его слишком сильно – горячий кофе выплескивается ему на брюки.
– Вот чёрт! – сжимает зубы и стряхивает не успевшие впитаться капли.
– Успокойся, детектив, – Алана протирает пятно салфеткой, забирает стаканчик и ставит его на пол. – С Магнусом всё хорошо, надо просто немного подождать.
Подождать. Легко сказать. У Алека уже кончается терпение.
Алана берёт его ладони в свои.
– Тебе наверняка интересно, как Магнус попал к нам.
Нечестный ход. Но Алек поднимает взгляд и медленно кивает.
– Ему тогда даже пятнадцати не исполнилось. Отец застукал его целующимся с соседским мальчишкой и не смог этого принять, – она говорит медленно, окунаясь в воспоминания. – Он решил, что лучше выбить из него это сексом с проституткой, отвесил мне кругленькую сумму, чтобы я «сделала из него нормального человека». И это не был бы мой первый раз с мальчишкой, у которого даже ещё щетина не вылезла, но Магнус... Мы не спали, если ты хочешь об этом спросить, – Алана усмехается. – Проговорили всю ночь. Он был таким юным, открытым, безумно влюблённым в того соседа. Он рассказал мне всё, и я не заметила, как и сама начала откровенничать. Кому рассказала, не поверили бы. Но тебе ли не знать, детектив, что Магнус особенный, – мягкая улыбка трогает её губы. – Он ушёл утром, но нашёл меня через пару дней. Выглядел примерно так же, как после первого раза с Бобом – отцу очень не понравилось, что он опять побежал к соседу. Я пыталась вернуть его домой, правда. Но ничего не вышло. Ну а после Магнус отлично вписался в нашу семью... Я никогда не хотела такой судьбы для него. Книги воровала, представляешь? Чтобы у него когда-нибудь был шанс на нормальную работу, – она подаётся вперед и кладёт руку Алеку на плечо. В ноздри ему снова ударяет запах сигарет, но почему-то это не вызывает раздражения. Да и вообще весь вульгарный образ Аланы рассыпается буквально на глазах.
– Вы заменили ему мать...
– Даже не пыталась, – Алана толкает его в плечо и снова возвращает лицу соблазнительно-уставшее выражение. Так вот, у кого Магнус ему научился.
Хочется узнать больше, и Алек открывает рот, чтобы задать ещё один вопрос, но тут наступившую тишину нарушает тихий кашель.
Они одновременно бросаются к кровати. Зрачки Магнуса двигаются под закрытыми веками, он хрипит и слабо шевелится.
А потом открывает глаза.
– Малыш... – голос Аланы дрожит, и Алеку приходится взглянуть на неё, чтобы удостовериться: в глазах непробиваемой, казалось бы, женщины стоят слезы.
– Алана? – Магнус с трудом размыкает пересохшие губы. Ему тяжело сфокусировать взгляд.
Она быстро берёт стакан с водой с тумбочки, подносит к его губам и помогает сделать глоток.
Из груди Магнуса снова вырывается хрип.
– Я позову медсестру, – Алана встает. – Постараюсь искать её подольше, – она делает многозначительную паузу, но при этом смотрит так, что становится понятным: стоит обидеть Магнуса ещё раз, и ему не поздоровится.
Она выходит из палаты, а Алек большим пальцем проводит по щеке Магнуса – по тому месту, где нет ссадин и пластырей.
Тот вздрагивает и очень медленно поворачивает голову. На секунду его зрачки расширяются.
– Детектив?
– А что стало с Александром? – у Алека дрожит голос.
– Александр ушёл... – Магнус отворачивается, но Алек хватает его за подбородок и мягко удерживает.
– Я был не прав, да. Но о чём ты думал, когда шёл с Бобом?
Магнус тихо всхлипывает и закрывает глаза.
– Я вообще не думал, – под конец фразы голос почти пропадает, и приходится читать по губам.
– Не ври мне. Пожалуйста.
Магнус не прекращает попыток отвернуться, но Алек держит крепко.
– Ну же...
– Ты ушёл, – с его губ срывается ещё один всхлип. – Ты не думай, детектив, я не хотел, чтобы моя жизнь закончилась самоубийством. Просто... Боб был слишком настойчив, сказал, что я ему нужен. Предложил в два раза больше, чем в прошлый раз. Не смотри на меня так, не знаю я, почему пошёл с ним.
Алек и слышит, и видит, как тяжело Магнусу даётся этот монолог, и встаёт, чтобы ещё раз поднести ему стакан воды.
Магнус делает глоток и шепчет:
– Я просто всё испортил.
Алек опускает стакан на тумбочку громче, чем нужно.
– Ты был первым после Аланы, кто был так добр, а в итоге я всё испортил, сказал то, что не должен. Я не виню тебя, детектив, – он всё же отворачивается, но Алек успевает заметить, что в его глазах снова блестят слёзы.
– Магнус, это не ты все испортил, – он опускается на колени рядом с кроватью, бережно берёт его руку в свою и сжимает пальцы. – Только я.
Магнус оборачивается. Алек улыбается, старается передать в этой улыбке всё сожаление, что испытывает.
– Если я не жил на улицах, это не значит, что я не боюсь раскрыть свою душу и привязаться к незнакомому человеку. Но это меня не оправдывает, я не должен был так поступать, – он говорит очень осторожно и наблюдает за реакцией Магнуса: с каждым словом его губы растягиваются в неуверенной, дрожащей улыбке. – Больше я тебя не оставлю.
Он действительно верит в это. Поэтому приподнимается и касается своими губами сухих губ Магнуса.
И в этот момент хлопает дверь.
Алек оборачивается, ожидая увидеть Алану, но вместо этого встречается взглядом с тем, кого точно не ожидал здесь увидеть.
– Папа?
