Дивергент

POV Алек

      Когда всё пошло не так? Я пропустил тот момент, когда я понял, что конкретно погряз в этих чувствах. Кажется, как только я увидел эти рыжие волосы. Маленькое хрупкое и совсем неподготовленное тельце. Чистые зелёные глаза. Эта девушка могла очаровать любого своей улыбкой. Почему-то мне стало не по себе, когда она кинулась в объятия Джона. Кулаки невольно сжались, спина напряглась, хотя я и стремился не показывать этого. Вроде, получилось, но Моргенштерн старший всё равно с подозрением поглядывал на меня в присутствии своей младшей сестры. Я понимал, что моя стена медленно, но верно стоит на пути к разрушению, как только услышал этот звонкий искренний смех. Клэри пробудила во мне то, чего я не чувствовал уже очень давно. Поначалу меня это откровенно бесило и злило, поэтому я и огрызался на неё. Называл её маленькой слабачкой, а она так по-детски назвала меня Гулливером. Наверное, она действительно выглядит лилипутом рядом со мной, учитывая тот факт, что она мне и до плеча не достает.       Такая малышка.       Наверное, я переживал так сильно только за свою сестру. Клэри заставила меня изрядно понервничать за то время, что она здесь. Перспектива того, что она окажется дивергентом; тот момент, когда она сбежала вместе с Иззи и Джейсом; нападение на обрыве, её побег в тату-салон — всё это конкретно дало мне понять, что нервная система у меня не такая уж и прочная. Я боялся. Боялся за неё, боялся потерять её. Потерять тот луч света, который появился совсем неожиданно и дал мне шанс не погрязть в этом мраке полностью. Да, мы в Бесстрашии, в месте, где эмоции особо не приветствуются, но все мы люди. Я много раз слышал от других, как хорошо, когда ты влюблен, особенно, если это взаимно, но никогда не верил в это.       Но с Клэри мне хорошо.       Всегда презирал чувства. Ведь это делает нас слабыми. Но маленькая девочка дала мне понять, что это делает нас сильными, даруя то, за что стоит бороться. И ведь действительно. Раньше я видел смысл жизни в том, чтобы защищать брата и сестру, потому что они самые родные мне люди. Вскоре в моей жизни появился Джон, который стал мне близким другом. Затем Клэри. За ней я был готов идти в огонь и воду. Лишь бы она была рядом, в безопасности. Она ведь такая маленькая и беззащитная. Хотя это только по физическим параметрам. Как бы она мне не утверждала, что она слаба морально, ни на что не способна, со стороны лучше видно. Многие бы уже давно сломались от такого давления. А она нет.       Эта ночь перевернула многое. Я просто вышел, чтобы успокоиться после того, как какой-то придурок обозвал мою сестру шлюхой. В висках пульсировало, в глазах искры. Я, кажется, много раз доказывал, что не надо говорить такое про моих близких. Это был ещё один раз. Но даже высота и лук не дали мне так успокоиться, как присутствие Моргенштерн младшей рядом. Просто присутствие. Не говоря уж о её губах. То, как она тянулась ко мне, привставая на носочки, как прижималась. Я в очередной раз отметил её худобу и лёгкость, когда обхватил её осиную талию руками и приподнял. Её нежные податливые губы. Кажется, я запомню их на всю жизнь.       А потом я решился. Решился признаться. Хоть и завуалировано, но я уверен, что она все поняла. Она ведь так дорога мне, что я не мог сказать ей об этом.       Я не знаю, что это. Симпатия ли? Влюблённость ли? Любовь? Не имею ни малейшего понятия. Но это явно сильное, всепоглощающее чувство, которое я не могу ни контролировать, ни игнорировать. Да и не хочу этого делать. Слишком долго я носил ту маску холодности и безразличия.       Для себя я твердо решил одно — я больше не позволю причинить Клэри боль. Никому другому, ни, тем более, самому себе. И дело совсем не в том, что она и так многое пережила в последнее время, а просто в том, что та боль, которую будет чувствовать она, приведет в гнев меня. Не хотелось видеть её слёзы от страха и бессилия.       И чтобы этого больше не было, мы с ребятами собрались в моей комнате, с целью обсудить и объяснить все непонятные Клэри моменты. Как оказалось, их осталось много, хоть мы и старались объяснить ей все по максимуму ещё в первый день. Сейчас же Моргенштерн младшая сидела между двумя блондинами: своим братом и моим. Последний, словно специально, закинул руку на её плечо и сидел с довольным лицом. Я же старался держать себя в руках, но, кажется, это не прошло мимо моей сестры, судя по её красноречивому взгляду. Клэри же не видела в этом положении ничего такого, поэтому сидела себе спокойно с задумчивым лицом.       — Почему Правительство стремится убить дивергентов, если вы защищаете Чикаго от демонов? — спросила рыжая своим тоненьким голосом, поправляя высокий хвост.       — Во-первых, не вы, а мы. Ты одна из нас, Клэри, — ответила Иззи. — Во-вторых, демонов видим только мы, точно так же, как и руны. Правительство совершенно ничего не знает об этом. Периодически происходят какие-то, по их мнению, странные и мистические вещи, объяснения которым они не находят. Через какое-то время все дружно забывают об этом и не вдаются в подробности.       — Но это же глупо, — удивилась Моргенштерн.       — А никто и не говорил, что они умные люди, — с насмешкой возразил Джейс.       — И как вы выбираетесь за стену? — задала она ещё один вопрос.       — С помощью рун, — пояснил Джон. — Есть руна преодоления препятствий, которую мы регулярно используем в таких случаях.       — Ты её уже рисовала, — добавил я.       — Когда это? — нахмурился Моргенштерн старший.       — Вы думаете, как я решился ей всё рассказать? Когда мы вместе проходили галлюцинации моих страхов, то во время клаустрофобии, она нарисовала эту руну.       — Вот же демон… — прошептал он, понимая, что я имею в виду склонность Клэри к рунам.       — А как вы понимаете, что есть демоны?       — У Иззи есть кулон, — ответил я, смотря девушке в глаза, пока сестра доставала тот предмет, о котором я говорил.       — Он начинает мигать, когда появляется повышенная демоническая активность, — продолжила она.       — И когда я начну ходить с вами? — задала маленькая вопрос, который, наверное, волновал её больше всего.       — Ты не будешь! — воскликнули мы с Джонатаном в один голос.       — Вы совсем с ума сошли? — нахмурился Джейс, отрываясь от спинки кресла и прижимая Клэри к себе ещё сильнее, что не могло ускользнуть от меня. — Она нужна нам. Зачем мы тогда вообще сидим здесь и рассказываем ей всё это?       — Джейс прав, — брюнетка встала на защиту брата. — Клэри нужна нам. Конечно, у неё не такая уж хорошая физическая подготовка, но это не значит, что не сможет помочь нам.       — Вот именно, что подготовка плохая, — заметил я, поворачивая голову к сестре. — Она может не только не помочь нам, но и себе навредить, а это ещё хуже.       Кажется, эта фраза была лишней, судя по загоревшимся глазам Изабель и ухмылке Джейса. Уж они мне точно не дадут уйти от ответов на их вопросы.       — А меня никто не хочет спросить, хочу ли я этого? — возмутилась рыжеволосая, нахмурив брови. — Если я могу помочь хоть чем-то, то я обязана это делать. Нас, тем более, не так много. Раз об этих демонах знаем только мы, дивергенты из Бесстрашия. Кстати, почему так?       — Потому что у нас есть доступ к стене и информации действий, которые происходят вокруг неё. Ни у кого больше этого нет, — спокойно ответил Эрондейл.       — Как же это всё сложно… — прошептала Клэри.       — Ребят, не хотела бы я поднимать панику, но, кажется, у нас проблемы, — послышался голос Иззи.       — Что такое? — насторожился я.       В следующую секунду перед нами уже был красный мигающий кулон. Причём, горел он очень часто, что означало, что демонов очень много. И тут я понял, к чему это. Без Клэри не обойтись. Все в ту же секунду посмотрели на неё, как бы ожидая ответа.       — Я иду, — решительно сказала она, вырываясь из рук Джейса и направляясь к двери, натягивая мой свитер.       Моя маленькая, ты даже не представляешь, на что решаешься.       Мне ничего не оставалось, кроме как встать и направиться вслед за остальными в сторону оружейной. Голову заполонили мысли о предстоящей опасности, но я твердо решил, что буду стараться всеми силами защитить Клэри. Наверное, не я один. Чёртово плохое предчувствие.       По неизменным традициям я взял лук и колчан со стрелами, Джейс и Джон — клинки, а Иззи всегда носила на руке свой браслет, который при необходимости можно превратить в электрический кнут или жезл. Клэри впервые шла с нами, но сразу же схватилась за парные кинжалы. Никто и не сомневался в таком выборе, потому что все давно заметили склонность рыжей к этому виду оружия.       Была глубокая ночь и все уже давно спали, но мы всё равно старались двигаться бесшумно, чтобы никого не разбудить и не нарваться на неприятности. Поезда, к всеобщей радости, ходили круглосуточно, поэтому нам не составило труда добраться до стены довольно быстро. Уже минут через 15 мы стояли у последней преграды и рисовали руну преодоления препятствий на ней. Участок стены разрушился, но мы, как только прошли в него, тут же затянули его обратно, с помощью всё того же стило.       Вокруг нас оказалось около тридцати, может, больше, этих мерзких тварей. Бехемоты, Вермитраллы, Дахаки, Древаки. Кого только не было…. Мы тут же встали в боевые позиции. Мы с Джейсом и Джоном тут же постарались загородить девушек, но и они постарались выглядывать из-под нас.       Дальше я видел лишь этих огромных демонов, а слышал только их вопль и свист собственных стрел. Казалось, что это никогда не закончится, потому что моё терпение медленно начинало кончаться так же, как и мои стрелы. Повернувшись на мгновение, чтобы проверить состояние Клэри, я никого не увидел. В груди моментально зародилась паника, а посмотрев ниже, я увидел лежащее на земле хрупкое тело.       — Чёрт, Клэри! — то ли закричал, то ли зарычал я.       Ребята тут же поняли, к чему я клоню, поэтому, попросив не бросать её, постарались ещё быстрее справиться с демонами. В это время я, из последних сил пытаясь не поддаваться панике, старался активировать иратце, но оно тут же угасало. В животе девушки была окровавленная дыра, сверху покрытая небольшим слоем яда. Чёртовы Скорпиосы. Я понимал, что надо доставить рыжую в здание Бесстрашия как можно скорее, иначе случится непоправимое.       Через несколько минут и моих попыток все ещё активировать руну исцеления, ребята всё же покончили с демонами и поспешили к нам. Я, увидев, что Джон дрожащими руками «ломает» стену, взял Клэри на руки, мы изо всех сил побежали к поезду. Благо, долго ждать не пришлось, и транспорт вскоре появился на горизонте. Джон запрыгнул в вагон первым и забрал у меня свою сестру, после чего я уже тоже сел в поезд.       Лицо Моргенштерн младшей становилось всё бледнее с каждой секундой, а рана — всё страшнее. Я корил себя за то, что не приглядел за ней. За то, что вообще согласился взять её туда. Хоть ребята и пытались доказать мне мою невиновность, но я знал, что это не так, и девушка, в которую я так влюблён, может умереть из-за меня.       Умереть. Это слово набатом крутилось в моёй голове, и я не мог это остановить. Я и не понял, как мы оказались в здании Бесстрашия, а после и в лазарете.       В нашем лазарете работала одна женщина, знающая об этом мире, но не являющаяся дивергентом. Кто-то из её родных был таким, как мы. Катарина Лосс. Она всегда помогала нам какими-то мазями, отварами, когда мы получали ранения от демонов. Но ни разу не было такой серьёзной раны, как у Моргенштерн.       — Дело плохо, но я постараюсь кое-что сделать, — сказала блондинка после осмотра рыжей.       Как только мы вышли из лазарета, все тут же принялись меня успокаивать, говоря, что я ни в чём не виноват. Все, кроме Джонатана.       — Это ты во всём виноват! — рычал он, прижимая меня к стене, а я и не сопротивлялся.       Я прекрасно понимал, что я был единственной надеждой на то, чтобы отговорить Клэри, но я не сделал этого, а должен был.       — Да, я это прекрасно знаю, — спокойно ответил я.       — Вообще-то, изначально Алек был на твоей стороне, Джон, — сказал Джейс, отрывая того от меня. — Если кому это всё выговаривать, то только мне и Иззи. Алек и так всегда защищал твою сестру. Всегда!       — Да… — прошептал Моргенштерн, опуская голову. — Прости, друг, я не специально. Эмоции берут верх.       — Я согласен с тобой, — сказал я.       — А ты вообще заткнись, — рявкнула сестра. — Прекрати винить себя!       После этой фразы Изабель все замолчали и принялись ждать выхода Катарины, присев на пол. В голову крались самые ужасные мысли, и с рассветом я уже не мог ждать выхода врача, поэтому зашёл в лазарет без разрешения. Джейс, Джон и Иззи уже успели заснуть за это время, поэтому меня никто и не останавливал.       Передо мной предстала картина бьющейся в конвульсиях Клэри, на лице которой уже выступил пот, а рядом стояла Катарина, и от её рук исходил синий свет. Сама женщина стала такого же цвета, как и этот свет. От этого у меня глаза расширились, руки замерли, а сердце, кажется, перестало биться.       — Я же просила не заходить! — сказала она, и тут я понял, почему она всегда закрывала двери.       — Что с ней? — задал я волнующий меня в первую очередь вопрос.       — Я не знаю, чем ей помочь, Алек, — грустно ответила Катарина.       Этого я и боялся. Она не знает, чем ей помочь.