Проблема

       В школьном дворе сегодня собралось большое количество школьников, и всему виной было редко появляющееся в Осло тёплое Солнце. Большинство из ребят уже надели на лица солнцезащитные очки, но почти каждый из них знал наверняка: Пенетраторам они шли как никому другому лучше. Выпускники заняли места на скамейках в школьном дворе и что-то активно обсуждали, изредка прерываясь на громкий, привлекающий к себе внимание смех. Их яркие красные штаны с именами бросались в глаза других учащихся не меньше, чем их громкая слава на всю старшую школу. Вильям Магнуссон сегодня отсутствовал на занятиях, и только одному Кристоферу Шистаду была известна причина. Остальные же ребята гадали, куда он мог пропасть и почему никому ничего не сказал. Боркис, крутя в руках ключи от машины, довольно улыбался, и Крис, время от времени бросающий на него взгляды, не понимал причины улыбки своего товарища. Впрочем, у него было скверное настроение с самого утра, и сейчас, видя довольное лицо блондина, Шистад чувствовал собственное раздражение.        — Меня раздражает твоя улыбка, — несколько высокомерно произнёс шатен, опуская очки с головы на лицо.        — Ну так не смотри, — спокойно парировал Боркис, улыбаясь ещё шире.        — Твоя улыбка светит даже ярче этого гребаного солнца. Я, как видишь, даже очки надел, чтобы не ослепнуть.        — Ты ведёшь себя целый день как девчонка, у которой начились месячные. В чем проблема, Крис?        — Просто настроение — говно. Вот и всё.        Блондин сел на свободное место рядом с Шистадом и как-то заговорчески приблизил своё лицо к лицу друга. Светлые глаза странно блестели, а губы постоянно дёргались от довольной улыбки, которую Боркис старательно пытался спрятать.        — Как давно ты трахал кого-нибудь?        Крис нахмурил брови и взглянул на друга, отвечая на его вопрос несколько грубо:        — Тебе какое дело?        — Мне, собственно говоря, всё равно, просто... — парень отстранился от шатена и пожал плечами, ухмыльнувшись, — одна из причин хорошего настроения — секс.        Кристофер провёл рукой по аккуратно уложенным волосам и надменно приподнял подбородок, глядя на друга через темные стекла очков:        — Это ты мне говоришь?        Боркис подкинул связку ключей вверх и, поймав её, вновь подкинул.        — Нет, я же сейчас разговариваю с Тео, — саркастически протянул блондин.        Тео, услышав краем уха своё имя, обратил внимание на парней, но поняв, что его имя пришлось просто так, к слову, продолжил разговаривать с другими представителями автобуса выпускников, обсуждая предстоящую вечеринку, которая обещала быть грандиозной. Боркис, устав играться с ключами, убрал их в карман штанов и вновь взглянул на Криса, который смотрел на толпу первокурсниц, что не скрывали своего интереса к компании Пенетраторов.        — Помнишь прошлую вечеринку в доме Робина?        — Помню, — ответил Шистад, без особого интереса рассматривая молодых представительниц слабого пола. Какие-то они скучные, простые. Никакие. Ни у одной из них нет какой-то изюминки, чего-то особенного. Опять эти глупые и наивные взгляды, в которых плещется надежда на то, что кто-то из Пенетраторов обратит на них своё внимание. Нет, быть может, кто-нибудь и обратит, но разве что только на пару ночей, не больше. Крис их не понимал. Они ведь знают про их репутацию, так какого хрена сами раздвигают свои ноги? Знают, что будут использованы, как и десятки предыдущих, и продолжают без стеснения лезть к парням в штаны. А самое тупое — это потом ревут где-нибудь в туалете, собирая разбитое вдребезги чувство собственного достоинства.        — Ты же знаешь о новом потоке первокурсников? — Получив очередной кивок на свой вопрос, парень продолжил: — На той вечеринке я познакомился с одной девчонкой. Я даже и подумать не мог, что она настолько горяча. А какая у неё фигура! Чувак, таких ещё поискать нужно.        — Для меня они все одинаковые, — сухо произнёс юноша, переводя взгляд на собеседника. — Они настолько все однотипные, что даже нет никакого смысла запоминать их имена. Глупые и одноразовые. Никакие. Ты только посмотри на них, — Крис махнул рукой в сторону девушек. — Одни и те же волосы, взгляды, фигуры. Все как на подбор. Словно их всех отбирали на каком-то дешевом кастинге. Ничего особенного. Даже голоса похожи.        — Та была другой, — уверенно говорит Боркис и отводит взгляд от блондинок. — У неё были красивые глаза... Кажется, зеленые. А ещё волосы длинные такие, рыжие. Только я был пьян в стельку, имя не могу вспомнить...        Боркис задумчиво смотрел вперёд, пытаясь в голове отыскать забытое имя девушки, а вот Крис, до этого сидевший спокойно на спинке скамейки, почувствовал, как напряглась каждая частичка его тела. Сейчас он был как никогда рад тому, что надел очки, ведь благодаря им Боркис не может увидеть холодный и... недовольный взгляд друга.        — Кажется, её зовут Э... Эмма, — проговорил блондин и взглянул на друга, который старательно делал вид, что этот разговор ему не интересен, но где-то глубоко внутри зарождалось нездоровое любопытство. И Шистад злился ещё сильнее, ведь какого хрена у него внутренние органы переворачиваются? Ему хотелось рассмеяться, и он рассмеялся, ведь Робин пошутил что-то по поводу плоскогрудых дев, только смех того вызвала нелепая и глупая шутка, а смех Кристофера — гребаный психоз. Шатен посмотрел на Боркиса и произнёс сквозь плотно сжатые зубы, при этом выдавливая улыбку, которая была больше похожа на оскал:        — Длинные рыжие волосы? Зеленые глаза? Эмма? Всё так и было?        — Да, — блондин кивнул. — Такую девушку трудно забыть. Она уникальна.        — Что-то я сомневаюсь, — хмыкнул Крис и облизал губы. — Чем она тебе так в душу запала? Сделала умопомрачительный минет, что ли?        Светлые глаза парня заблестели, а тонкие губы растянулись от довольной улыбки. И ему даже не нужно было отвечать на вопрос Шистада, ведь тот и так всё понял.        Шатен отвернулся от довольного друга и как-то случайно его глаза наткнулись на длинные вишневые волосы, которые на солнце отливали медью. Пальцы непроизвольно сжали спинку скамейки, отчего костяшки побелели. Крис смотрел на радостное лицо Мун, которая, активно жестикулируя, что-то обсуждала со своей разношёрстной компанией. Сегодня она была одета в зеленую кофту и бордовую юбку, которая выгодно подчеркивала округлые бедра. Волосы Эва оставила распущенными, и от каждого дуновения ветра они «гуляли», и Кристофер готов был поклясться, что он, мать твою, слышит этот чертов аромат вишни. Эта бабская банда стояла недолго. Минут через десять девушки покинули школьный двор, а Шистад, тем временем наблюдавший за одной из них, остался сидеть на месте, ощущая уже знакомое и ставшее родным чувство — злость.

***

       В тихом омуте черти водятся. Именно это понял Шистад, когда слушал довольные комментарии от друзей по поводу одной школьницы Хартвиг Ниссена, которая умеет доставить удовольствие так, как никакая другая девушка старшей школы. И все как идиоты твердили одно: рыжие волосы, зеленые глаза, Эмма. Шистад, слушая всё это, кивал головой и улыбался, а внутри у него было отвращение. Он и представить себе не мог, что Мун, оказывается, такая шалава. Легла под четырёх его друзей, надо же. Пусть Шистад и не хотел себе в этом признаваться, но он думал, что Эва другая. А оказалось всё с точностью наоборот. Такая же дешевая и одноразовая как остальные. Пустая. Никакая.        Элиас и Боркис стояли рядом, обсуждая завтрашнюю вечеринку Пенетраторов, на которую желал попасть каждый ученик школы, ведь все знали, что вечеринки выпускников — самые масштабные и самые желанные. Крис листал ленту Инстаграмма, изредка лайкая новые публикации каких-то девушек, на которых он попьяне подписался, сам не понимая зачем. И ему было откровенно скучно. Вечеринка как-то отошла на второй план, всё равно она будет такой же, как и предыдущие — самой громкой, самой классной, самой желаемой. Шатен убрал надоевший телефон в карман штанов и дернулся как ужаленный, ведь краем уха он уловил ненавистный знакомый голос. Карие с зелёными вкраплениями глаза уставились на девушку, которая улыбалась во весь рот своим подругам, время от времени перекидывая длинные волосы, собранные в высокий хвост, с одного плеча на другое. Крис вновь ощутил бурлящую внутри злость и неприязнь к ней. Она разговаривала со своей белобрысой и глупой подружкой, которая в самом начале учебного года не давала его лучшему другу прохода, вечно поджидая того то у дверей школьного кабинета, то вылавливая того на вечеринках, и не замечала, как её чистое, неиспорченное косметикой лицо сверлят темные глаза.        Кристофер хотел стереть с этого счастливого лица долбаную улыбку. Он откровенно не понимал: почему Мун лыбится, стоя здесь, в школьном коридоре, полном людей, и делает вид, словно это не её поганый рот отсасывал его друзьям неделю назад? Будто бы всё произошедшее несколько дней назад её никак не касается.        Вильям, стоящий неподалёку от друга, видел эмоциональное изменение на лице Криса. Щеки того покрыл лёгкий румянец, а глаза странно потемнели. Магнуссон смог бы всё свалить на обычное мужское влечение, но сжатые ладони в кулаки опровергали всё.        — Я бы повторил тот раз, — услышал на фоне своего помутневшего сознания шатен. Он хмыкнул. Строить из себя недотрогу, а на досуге насасывать его друзьям как последняя блядь — хорошая конспирация, ничего не скажешь. Даже сейчас, натянув на себя толстовку и чёрные джинсы, Крис презирал Эву как никогда-либо.        Никакой одеждой ты не скроешь свою блядскую натуру, Мун. На тебя даже смотреть тошно! Улыбаешься как святая. Как же хочется просто взять и стереть к херам твою дурацкую улыбку! Чтобы вообще забыла, что значит «улыбаться».        Шистад продолжал смотреть на Эву, но в какой-то момент ему это надоело, и он, сорвавшись с места, подлетел к девушкам и, под их удивленные и шокированные взгляды, схватил Мун за руку, потащив ту по школьному коридору в сторону туалета. Крис не обращал внимания на то, что Эва упиралась ногами в пол и всячески сопротивлялась, пытаясь разжать свободной рукой впившиеся подобно клещу пальцы шатена в её кожу, но потом он остановился и развернулся покрасневшим лицом к лицу шокированной девушки, прожигая в нем дыру.        — Ты совсем спятил? — ее голос пронёсся эхом по коридору, обращая на них внимание абсолютно каждого ученика. Повисшая вмиг тишина резала слух. — Что на тебя нашло вообще?        — Захотелось снять напряжение, — едко ответил Кристофер, нависая над Мун. — Не переживай, это не займёт много времени. На уроки свои успеешь.        Рот Эвы приоткрылся, а глаза цвета весенней зелени расширились от шока.        — Ты в край обдолбался со своими дружками на ваших гребаных вечеринках? Какого черта ты несёшь? — Мун оттолкнула Криса, когда тот сделал шаг вперёд, почти вплотную приблизившись к ней. — Не приближайся ко мне, кретин! Ещё хоть шаг сделаешь — и я тебя ударю!        — Значит, отсасывать моим друзьям ты можешь, а мной брезгуешь? — красивое лицо парня скривилось. — Какая разборчивая, вы только посмотрите. У тебя какой-то особенный кастинг по членам, Мун? Уже нашла фаворита?        Бледная кожа девушки покрылась красными пятнами, и было трудно понять — то ли от злости они появились, то ли от стыда, который накрыл её с головой. Взгляды школьников были обращены на неё, ведь именно с ней сейчас говорит один из самых популярных и красивых парней Ниссена. Ведь именно её он сейчас поливает грязью, унижая и растаптывая с трудом склеенное по кусочкам самолюбие. Именно ее Кристофер Шистад выставил на всеобщее внимание шлюхой. Её зеленые глаза блестели. Эва стояла перед юношей как вкопанная. Она понятия не имела, что он вообще несёт, поэтому просто молчала и шокировано хлопала глазами, уставившись на перекошенное от злости лицо Кристофера. А тот безжалостно продолжал:        — Уж не думал я, что твоим выходным досугом окажется блядство, — Шистад выпрямил спину и задрал подбородок, глядя сверху вниз на Эву с нескрываемым презрением. — И ещё псевдоним придумала себе, как какая-то проститутка. Эмма. Думала, что об этом никто не узнает? Ты можешь врать кому угодно, даже сраным Пенетраторам, — процедил шатен и вновь опасно наклонился над Эвой, — но я-то знаю, как тебя зовут на самом деле. Эва.        Если бы не чёртовы зрители, которые подобно зевакам собрались в школьном коридоре, чтобы поглазеть на весь этот бесплатно устроенный цирк, Эва бы разревелась. Она чувствовала, как в носу неприятно закололо, а в горле встал огромный ком, который невозможно проглотить. Её трясло. Вильде, Сана, Нура и Крис Берг встали возле подруги, с различными эмоциями в глазах они смотрели на Шистада, который, вдруг выплеснув всю скопившуюся злость на Эву, ощутил внутри пустоту. Он сделал шаг назад, не сводя потемневших глаз с Мун, но открывающаяся позади дверь туалета толкнула парня. Он обернулся на виновника и хотел было уже наорать на него, чтобы тот впредь был внимательнее, но вместо этого встал как вкопанный.        Андреас, приобнимая за плечи рыжую девушку, вышел из туалета с порозовевшим довольным лицом и неожиданно столкнулся носом к носу с Кристофером, который пустым взглядом сверлил лицо рыжей, старательно вытирающей ладонью опухшие губы. Её зеленые глаза уставились на Шистада и милая улыбка озарила детское лицо. Крису почему-то захотелось проблеваться.        — Что тут происходит? — парень недоуменно покрутил головой, смотря на столпившихся школьников. — Что я успел пропустить?        Крису не хотелось оборачиваться. Он кожей чувствовал тяжелый взгляд зелёных глаз, которые, он был уверен, успели прожечь между его лопатками дыру. Шистад смотрел на смущенную Эмму, плечи которой обнимала рука одного из Пенетраторов, и понимал, в какое болото он попал. Когда шатен повернулся к Эве лицом, то первым делом он заметил её покрасневшие глаза.        Тишину школьных коридоров оглушил громкий и отчетливый шлепок. Эва с трудом проглотила ком в горле, он мешал ей сделать нормальный вдох. Её глаза сверлили отвернувшееся лицо Криса, чья щека стремительно краснела. Мун не нуждалась в его извинениях. Ей не хотелось видеть этого человека, который в одно мгновение смог просто взять и уничтожить её как личность. Эва обошла Шистада, задев его плечо своим, и быстрым шагом направилась в сторону лестницы, имея лишь одно желание сейчас — скрыться подальше от любопытных и голодных глаз зрителей Ниссена. Скрыться от глаз Кристофера Шистада.        Когда Эва ушла, Сана, склонив голову набок, прямым взглядом посмотрела на застывшего парня. Её губы, накрашенные темной помадой, презрительно скривились:        — Жалкое зрелище.        Подобно Эве, Бакуш пихнула Пенетратора плечом и направилась к лестнице, следом за униженной подругой. Остальные девочки из компании Мун сделали то же самое.        Кристофер положил ладонь себе на щеку, чувствуя сильное жжение от удара, и обвёл злым взглядом толпу смотрящих школьников.        — Можете расходиться! Представление окончено! — рявкнул Крис, и все как напуганные засуетились, продолжив заниматься тем, чем занимались до начала этого скандала. Шистад поднял с пола свой кожаный рюкзак и, закинув его на плечо, стремительно направился в сторону выхода, игнорируя любопытных подростков и непонимающих друзей. Одно он знал точно: Эве не нужны его дурацкие извинения и у неё чертовски тяжелая рука.