***
— Сакура, я же тебе сказала, тут нет ни одного входа, а следовательно и выхода... — Карин скептически сложила руки у груди, понемногу раздражаясь, что её слова были просто пустым звуком для девушки уже полчаса. Она перерыла уже почти все подземелье, не отчаиваясь найти дорогу наружу, а Узумаки старательно игнорировала. — Но сюда же как-то поступает чертов воздух! И вообще, если ты смирилась со своей участью, то я — нет! — Сакура решительно взглянула на собеседницу, всем видом выражая уверенность и твердость. Карин подняла руку и спокойно указала пальцем на потолок. И Сакура перевела взгляд туда, куда было показано. Маленький чёрный квадрат. Похоже, что вентиляция. Слишком маленькое отверстие, даже голову вряд ли просунешь. Это значило только то, что они действительно отрезаны от внешнего мира, а воздух просто поступает оттуда. Все надежды мгновенно умерли, и Сакура отчаянно присела на какое-то кресло, накрывая лицо рукой. Опять она доставляет всем только одни проблемы. Ни с чем не может справиться сама, как же это раздражало... Сильнейшая куноичи Скрытого Листа не может выбраться из пыльного заброшенного подземелья. Просто прекрасно. Сакура тяжело вздохнула, грустно взглянув на Карин, которая сидела к ней боком. Когда пыл поутих, стало немного стыдно перед ней. Узумаки вроде правда помогала ей, а она все только кричит на неё, не слушает. «Она ведь действительно... так осторожно, со шприца вливала мне свою... кровь. А могла просто и не делать этого, тем более узнав, что я беременна от Саске...» — Спасибо... — вырвалось у Сакуры, которая тут же отвела глаза, стараясь смотреть куда угодно, только не на девушку. — Что? — Карин пыталась понять, правильно ли она все расслышала. — Я говорю, спасибо, что помогла мне... восстановить чакру... — Я это делала не по своей воле, да и теперь мы квиты, — она смущенно прикрыла глаза. Сакура улыбнулась, но этого не было видно за её рукой. Все-таки характер у Карин тот ещё. — Ты знаешь, что это за придурок? — Сакура решила все же решила попробовать спокойно узнать побольше о ситуации, в которой оказалась. Может, это поможет выбраться. — Понятия не имею. Я сенсор, и на огромном расстоянии могу почувствовать присутствие чужой чакры. Я работала в своей лаборатории, и меня просто вырубили со спины, а чакру я ощутила за доли секунды до этого. Можно предположить, что он использует пространственно-временное джутсу. Я бы даже сказала, что других предположений у меня нет. Сакура задумалась. А ведь и правда, тогда это объясняет, почему он и при ней настолько резко появился, и тут, в подземелье, без выходов и входов... — И потом ты оказалась тут? — Да, и тут он мне начал все рассказывать... про тебя, — на этом моменте голос Карин стал сухим, а выражение лица стало каким-то грустным, хотя она и старательно пыталась это скрыть... Сакура хлопнула ресницами, ожидая дальнейшего рассказала. Но девушка замолчала. «Ну-у-у... что про меня то?» Ещё немного поразмыслив, Сакура мысленно хлопнула себя ладонью по лбу, наконец осознав, что про неё... Беременна она, вот что. Да ещё и от Саске. А Карин, вроде бы ведь тоже любила его... Харуно опустила глаза, думая, как бы сменить тему. Она не знала почему, но будто физически ощущала, как Карин больно от этого. И поэтому стало не по себе. Конечно, до чувства вины это не дотягивает, но причинять ещё большую боль Сакура совсем не хотела... Тем более не по рассказам знала, что такое безответная любовь... А ведь Карин, не смотря на это, все равно ей помогла, пусть и прикрывается тем, что у неё не было выбора. — Ты раньше была тут? — Сакура снова начала оглядываться по сторонам. Пока она копалась, нашла все, что можно, ведь подземелье не такое уж и маленькое, а всяких странных приборов тут было очень много. Некоторые — медицинские, но давно устаревшие, сейчас такое уже не используют. Все было пыльное, очень грязное, а в некоторых местах виднелась паутина... — Нет, никогда,— Карин очнулась, снова сделав вид, что ей абсолютно пофиг на все, что вокруг происходит. Харуно внимательно оглядела собеседницу. А ведь Карин и правда была красивой. Тогда, когда Сакура лечила её на поле боя, было сложно говорить об этом, ведь она была вся изранена, вымазана в пыли и грязи, в перемешку с кровью, а сейчас... Очень ухоженная, статная, клановая куноичи... Единственный изъян, наверное, это плохое зрение, из-за которого она вынуждена носить очки. Волосы длинные... Ну неужели у них с Саске и правда ничего не было? А может... «Да-а, Саске со вкусом выбирал себе напарников в команду...» — Сакура грустно и тихо вздохнула. Не хотелось ей сейчас забивать себе голову такими мыслями, но они подло лезли в сознание. — Почему ты так спокойна? Мы ведь застряли тут, и ни одной идеи, как отсюда выбираться... — Сакура как-то обречённо взглянула на девушку, все же в глубине души надеясь, что её спокойствие не беспричинное. — Не вижу смысла тратить нервы на то, что мы не можем изменить, — она с какой-то странной улыбкой посмотрела на Харуно. — Тем более Саске наверняка уже в пути, он то уж что-нибудь придумает, — она снова отвернулась, старалась сказать без сарказма, но голос все равно дрогнул от рвущейся наружу обиды. Сакура поёжилась от странного тона, но потом принялась обдумывать сказанное. «Да уж, ведь он даже и не знает о моем положении... Да, он видел, как исчез клон, но разве это многое меняет? Может, он даже и разбираться не стал, а просто двинулся дальше...» — наверное, это была неуверенность в себе... или в нем... А что было между ними, Сакуре вообще не хотелось думать. Сколько не пыталась, задачка покруче самого сложного судоку будет. — Он не знает... о том, что я беременна, — она бы наверное всхлипнула от обиды, вспоминая, на что пошла, чтобы найти его и рассказать, но все эмоции разом исчерпали себя. — Да и мы находимся черт знает где... Даже и представить не могу, что нужно сделать, чтобы догадаться, что со мной случилось. К ясновидящей сходить, наверное... — Ты зря в нем сомневаешься, — отрезала Карин. — Сейчас он не тот, что раньше, а в его чакре я давно не чувствую той холодной тьмы, что закрывала пеленой весь его разум. Мы обе знали его таким, но у тёмной стороны всегда есть светлая. И у него есть понятия команды, дружбы, семьи, — Карин невольно улыбнулась, вспоминая тот день, когда в битве с восьмихвостым её задело чёрным пламенем, а Саске спас, потушил аматерацу и не оставил её. — Он не бросит близких в беде, тем более свою девушку. Если он выбрал тебя, он будет тебе предан. Поэтому я и не волнуюсь, ведь он сильнейший шиноби за всю историю. Харуно раскраснелась, упуская момент с «девушкой», ведь по сути они с Саске даже не встречались... Она была до глубины души тронута словами Карин, и просто застыла в немом шоке. Она никогда не думала, в жизни бы не представила, что Карин может быть настолько... при таком то раскладе... так с ней... так искренне с ней разговаривать. Близко с ней общаться не приходилось раньше, поэтому она и не делала никаких весомых выводов о ней. Не знала, какая она на самом деле. Но услышав косвенно разные подробности, да и просто зная, что она была с Саске в команде, заочно поставила ей клеймо «соперница». А Карин... мало того, что она не винила Сакуру ни в чём, хотя именно из-за неё происходит все это сейчас, она её ещё и подбадривала. Да, заметно было, как она подавляла в себе обиду и, по-всей видимости, проснувшуюся ревность. Но давалось ей это не так уж сложно. Сакура благодарно улыбнулась и кивнула, чувствуя, как к глазам подступили слезы. Иногда так важно получить поддержку, даже если её тебе оказывает совершенно посторонний человек, от которого этого ожидаешь меньше всего, но который в нужную минуту оказался рядом. Некоторые люди и не задумываются даже, как этим могут помочь, а ведь Сакуру это пробрало до слез, явно успокоив, что в её положении было так необходимо. И Карин понимала это. Она сдержанно улыбнулась в ответ, затем вовсе отвернулась, стараясь подобрать свою неожиданно вырвавшуюся сентиментальность и вернуть себе невозмутимость.***
— Нам нужно обыскать Коноху, — процедил сквозь зубы Учиха, стараясь сделать как можно более уверенный вид и заглушить разумом режущую боль. — Теме, ты вообще видел, в каком ты состоянии?! При таком раскладе дел тебе нужно больницу обыскивать в поисках врача, это максимум! — Наруто помогал другу ориентироваться, перекинув его руку себе через плечо. — Что ты собрался обыскивать, а точнее, чем, если ты почти ничего не видишь! — Да вижу я все, просто из-за сильной боли глаза... В общем, отпусти меня, я должен найти её и знать, что она в безопасности, — Саске попытался поднять руку с плеча, но его крепко держали. — Нет, сейчас я веду тебя в больницу, там заодно можно спросить не видели ли они Сакуру, и если что я сам пойду на поиски, — твёрдо сказал Наруто, искоса смотря на зажмурившегося друга. — Мы обязательно найдём её, не переживай, — было слышно, что он тоже беспокоился, и рвение друга ему было более чем понятно. С одной стороны Саске почему-то жалел, что не продолжил путь, но версия Наруто о её возвращении в Коноху была весьма вероятной. А он под бурей эмоций даже и не подумал об этом, как же это на него не похоже... Столько времени уже прошло, и она действительно могла уже просто вернуться сюда. Если, конечно, с ней ничего... Саске хотелось рвать и метать из-за того, что его глаза так подвели в самый неподходящий момент. Но как бы он не упрямился, все же понимал, что при таком раскладе дел даже найти её в Конохе будет сложно. Зрение и правда никуда не делось, но когда он открывал глаза и лишний раз напрягал их, это отдавалось ещё большей волной боли. А они и сейчас не хило так болели. Самое паршивое было то, что он очень сомневался, что в этой больнице ему чем-то помогут. Поэтому тратить на это время не особо хотелось... Но разве есть другие варианты?.. Саске молча поддался на уговор, перестав сопротивляться.***
— Открой глаза, — Цунаде осторожно осматривала пациента, стараясь уловить каждую мелочь. — Знаю, что тебе больно, но постарайся, это необходимо. Он довольно сдержанно сделал то, что попросили, стараясь внушить себе, что боль он не чувствует. Хотя... боль была просто адская, словно в глаза вонзили тысячу иголок, а когда открывал их, создавалось впечатление, что вонзают ещё глубже. Цунаде, не теряя ни секунды, принялась разглядывать. Мелкие кровоподтёки, зрачки сильно расширены и дёргаются, что подтверждало правдивость его болевых ощущения. — Ты видишь меня? — Да. — Можешь закрывать, — монотонно сказала женщина. Этого было мало, нужно было просканировать и увидеть внутреннюю часть глаза, ведь, вероятнее всего, дело в глазных нервах, по которым именно у Учих шёл огромный поток чакры. Судя по тому, что зрение его не покинуло, серьёзных повреждений быть не должно. Она взялась за дело, сосредоточившись и прищурив глаза. Это заняло буквально полминуты. — У тебя раньше было такое? — Да, но периодически и вспышками, которые быстро проходили. — Жить будешь, — сказала Цунаде, разворачиваясь и собираясь уходить из палаты. — Целостность нервов нарушена, есть небольшие надрывы. Насколько мне известно, шаринган не даётся так просто, а у тебя в добавок ренеган на одном глазу. При концентрации чакры в глазах там повышается давление, из-за чего лопаются капилляры и происходит небольшое внутреннее кровоизлияние. Вроде бы не смертельно, но со временем это может привести к повреждению нерва, что у тебя и случилось. И тебе крупно повезло, что можешь при этом видеть. Саске внимательно слушал, вдумываясь в каждое слово. Даже то, что с медициной он не знаком, не помешало понять суть. Все звучало вроде не так страшно, как он ожидал... — Когда я смогу уйти? Цунаде усмехнулась и скрестила руки у груди. — Восстановить поврежденный нерв не так просто, как ты думаешь. Для этого нужно провести очень кропотливую операцию, требующую навыков безупречного контроля чакры, иначе ты можешь остаться без зрения. Одна я вряд ли смогу её провести, мне в любом случае нужен помощник. А из всех ниндзя медиков только Сакура обладает необходимыми умениями, — Цунаде вдруг стала серьёзнее, а её голос — строже. Наруто сглотнул и увидел, как Саске тоже напрягся. Цунаде вернулась несколько дней назад и тоже думала, что Сакура уходит к родителям... Но сегодня ей все рассказали... Оно и не удивительно, естественно, когда она узнала, что Шизуне срочно вызывают к Хокаге по поводу Сакуры она потребовала объяснений. А обманывать бывшую пятую не решился бы никто. — Единственное, что я сейчас могу — дать тебе обезболивающие капли. Но действие у них временное, и нужно подождать около получаса, чтобы боль прошла окончательно. — У меня нет на это времени, — Саске принялся вставать с кровати, чуть приоткрыв один глаз. — Саске, ляг на место, даттебайо! Бабуля Цунаде, принесите капли скорее! — Наруто подскочил к другу, укладывая его обратно. — За кого ты меня принимаешь, добе?! — Саске безумно раздражало такое обращение, словно он инвалид и даже шагу без посторонней помощи сделать не может. — Убери свои руки, иначе я сам это сделаю и будет больно, — прошипел он, хватаясь за цепкие запястья друга. Узумаки все же решил не испытывать судьбу и отпустил упрямца. Тот довольно быстро принял сидячее положение. — Твою мать, — голова резко закружилась, он схватился за глаза. Было безумно больно, но Сакура... Он должен был найти её. — Учиха, ты по дороге сюда растерял всю свою былую спокойную рассудительность? От тебя в таком состоянии никакого толку. Очень странно, что ты сам этого не осознаешь. Я пошла за каплями, надеюсь, что когда вернусь, ты немного поумнеешь, — Она цокнула и быстро зашагала из палаты.***
Саске лежал и проклинал все вокруг, начиная с надоедливых медсестёр, которые заходили каждые несколько минут проведать его, заканчивая шипением таблетки в стакане, которую ему недавно принесли. Тоже обезболивающее, которое стоило выпить для лучшего эффекта. Его дико злил тот факт, что ещё как минимум пятнадцать минут он не сможет сдвинуться с места, чтобы присоединиться к её поискам. Единственное, что радовало, эти капли действительно помогали. Значит, он не зря переступил через свою гордость и остался в больнице... В начале чувствовался лёгкий холодок, глаза даже щипало, но сейчас боль уже отступала. По указанию медсестёр для более быстрого эффекта нельзя было открывать глаза и напрягать их. И он лежал и ждал. За один день жизнь его чуть ли не перевернулась, в душе до сих пор остался осадок от пережитых чувств, в которых он все так же не мог разобраться. Эта неопределенность сводила с ума. Сакура беременна. От него. На свет появится ещё один Учиха, похожий на него. А он станет отцом. Эти мысли сильно грели душу, шептали, убеждали, что он наконец приобрёл что-то очень важное и ценное. Они напоминали о ранее забытых днях, которые он почти всю жизнь проклинал и старался возненавидеть... за то, что они были такими счастливыми. С братом. С матерью и отцом. С семьёй, с кланом. А потом... При мыслях о прошлом злобы и ненависти не возникало больше, но эта противная въевшаяся горечь начинала душить. У него было все, он был по-настоящему счастлив, он любил... А что значит любить? Любил ли он Сакуру? Что он к ней чувствовал на самом деле? Он помнил только ту детскую, требовательную и даже эгоистичную любовь. Когда он любил брата за то, что он с ним играл, а потом считал, что больше его не любит, если слышал очередное «в другой раз». Помнил, как любил маму за очень вкусный ужин, добавку и десерт, а когда она ругалась за разбросанные и неубранные игрушки, уже не любил. И отца, ведь он всегда любил, как казалось Саске, только своего старшего сына, гордость клана Учиха — Итачи. Всегда выглядел так строго и угрюмо, что Саске казалось, он вообще его не любит. А когда он так искренне похвалил младшего за идеально выполненную технику огненного шара в таком то возрасте, он с восторгом мысленно сделал заключение — любит! Но что значила настоящая любовь, он не осознавал. Наруто, Сакура... какой же смысл все вкладывают в эти слова? Саске не понимал. Поэтому и сделал вывод, что любить он не умеет. Ведь как можно уметь то, о чем даже представления не имеешь? Он ведь, сколько себя помнил, никогда не интересовался этим вопросом. Ему было все равно, а потом и вовсе было необходимо разорвать все связи, избавиться от всех отягощений, мешающих исполнению его мести. Он делал это добровольно, заставляя червоточину ненависти все глубже проникать в сердце, так, чтобы уже не было пути назад. А сейчас? В её присутствии он чувствовал, что в этом самом сердце, обугленном и чёрном, как смола, словно разливается тепло, светится зелёным светом от её целебной чакры. А в пустом, одичавшем от одиночества сознании возникают краски, эмоции, тона. Пусть, не настолько яркие, чтобы он мог сказать, что дуреет от счастья, но ведь... Раньше подобного он не испытывал. Что же тогда все это значило? Когда он узнал, в то мгновение, когда услышал, что ей может угрожать опасность, в него словно молния ударила. Он смело мог признаться себе, что безумно волновался за неё. И сейчас волнуется. Ведь за все это время после войны она всегда была дома, в Конохе, и волноваться было не о чем. Поэтому раньше он и не замечал за собой таких эмоций, хотя старательно уверял себя, что его непоколебимое спокойствие не сломить никому... В общем, она смогла убедить его в обратном. Можно ли сказать, что когда переживаешь за человека, ты любишь его? А может, это было лишь потому, что она беременна? Саске мысленно задал себе этот вопрос. Был бы он так обеспокоен, если бы она не была в положении? Ответ один — да. Но ведь... и Наруто беспокоится за неё, это ведь не значит... Хотя он — это отдельная история. Саске окончательно запутался в себе. Наруто, на самом то деле, с помощью своих клонов в режиме отшельника уже должен был найти Сакуру в Конохе, но он не возвращался и не приносил никаких вестей... Неужели её тут нет? Черт... Вдруг дверь в его палату довольно громко распахнулась. Так входила только Цунаде, ведь все медсестры стучались и осторожно приоткрывали двери, заглядывая в щелку и спрашивая, все ли нормально. Если она пришла, значит, есть какие-то новости, и Саске сосредоточился, он мог только слышать её. Она размеренным шагом прошла к нему, сев на кресло рядом с кроватью. Все внутри кипело от её странной медлительности. Ну же... скажи уже что-нибудь! — Почему ты не выпил обезболивающее? — деловым тоном спросила Цунаде. — Мне уже лучше. Она раздраженно вздохнула, очевидно даже и не собиралась его уговаривать. Помочь можно только тому человеку, который этого хочет. — Есть новости? — Саске был готов поклясться, что сейчас его начнёт трясти, но свою маску равнодушия снимать не стал. — Её нет в деревне, — голос был напряженным, надрывистым. — Более того, вблизи окрестностей Наруто тоже не почувствовал её чакры. Кулак единственной руки с силой сжался. И в этом момент мир вокруг перестал существовать. То, чего он так боялся, произошло. Он резким движением привстал, открыл глаза, наплевав на лекарство, стараясь привыкнуть к свету. Уже собирался окончательно уйти, ничего не спрашивая, ведь той фразы было для него достаточно. С ней что-то случилось по дороге, теперь других вариантов просто не было. Но Цунаде внезапно преградила ему рукой путь. В этот момент весь гнев в его глазах был перенаправлен на неё. Он смотрел так убийственно, словно спрашивая: «Какого черта?! Дай пройти и не мешайся под ногами». — Учиха, не вынуждай меня раскрашивать твои и без того разномастные и больные глаза, — Цунаде, по правде говоря, раздражал этот напыщенный, по её мнению, не видящий дальше своего носа индюк, а этот его взгляд начинал откровенно бесить. — Задвинь свою манию величия куда подальше и выслушай! Была бы моя воля, ноги твоей в деревне не было б, — прошипела женщина, немного выпустив пар. Саске от неожиданности опешил, его даже немного задело такое обращение, да и вообще её слова, ведь до этого Цунаде была довольно вежлива с ним. Но виду подавать он не стал, решив все же выслушать. Заметив, что он успокоился и стоял в ожидании, она опустила руку и цокнула. — Чтоб ты знал, Сакура дорога не только тебе. Хотя я не знаю, что между вами, но это, впрочем, не моё дело. Наруто сейчас у Хинаты, ему нужно успокоить свою беременную жену, и он отправится вместе с тобой на миссию. — Я не нуждаюсь в его помощи, — Саске прикрыл глаза. — Повторять дважды я не собираюсь! Выключи уже, наконец, свой эгоизм и подумай головой! С Наруто шансы найти её возрастают раз в десять! Ты, увы, далеко не всесилен, заруби себе это на носу! Вы встречаетесь у Северных ворот через сорок минут! Саске внимательно выслушал, пропуская мимо ушей все оскорбления. И как бы он не хотел признавать это, но она была права. Навыки сенсора в его режиме отшельника, которые, в добавок, распространяются и на клонов, очень помогут в её поисках. И упустить такую возможность лишь из-за своей гордыни он просто не мог. Он коротко кивнул, зашагав прочь из палаты. Цунаде фыркнула, даже не повернувшись в его сторону. — Я не знаю, какого черта в тебе нашла моя ученица. Просто ума не приложу. Но только попробуй её теперь обидеть. Она носит твоего ребёнка, и я тебя из под земли достану, если узнаю, что причиной её слёз снова являешься ты, — пригрозила Цунаде уходящему вслед.