***
После этого разговора в кабинете я продолжила день, как обычно. Разве что с потаенным желанием и предвкушением ожидала вечера.***
Когда я наконец-то засела за задание по Смертельным проклятиям, взметнулось уже такое знакомое адово пламя, и почти сразу сильные и такие нежные руки легли на плечи, губы едва ощутимо коснулись завитков волос на шее, и только потом лорд-директор поинтересовался: — Много задали? — Ага, — я коснулась его ладони, — доклад по криминалистике, семь упражнений по Смертельным проклятиям, двенадцать задач по орудиям убийства. — Это когда по ранению необходимо определить, каким оружием оно было нанесено? — уточнил лорд-директор. Странно, но даже не смотря на наше утреннее разногласие, я все равно комфортно себя чувствую. — Угу. — Помочь? — предложил магистр. — Проверить, — внесла свое предложение я. Ну, в нашем задачнике все же много чего интересного! — Сделаю сама, а ты потом проверишь, правильно ли. — Хорошо, — ласковое прикосновение губами к моей щеке, — захвачу документацию с отчетами и вернусь. Вернулся быстро, я едва к выполнению первой задачи приступила, расположился, как и всегда, напротив и начал просматривать отчеты и дела по академии. И я себе ставила условие: выполню упражнение и могу на него посмотреть несколько секунд — это меня стимулировало. Лорд-директор, вероятно, себе в условие тоже ставил нечто подобное, потому что на меня поглядывал, только отложив очередной документ, зато когда наши взгляды встречались: — Ты улыбаешься, — с такой же счастливой улыбкой произнес Риан. — Ты тоже, — не могла не заметить я. — Делай уроки. — Таким тоном можно было бы сказать: «Бросай все и иди ко мне». Впрочем, я вновь сконцентрировала свое внимание на задачнике, немного изменяя цель. Чем быстрее сделаю, тем быстрее смогу и обнять, допустим. Все-таки для меня, как для демонов, фениксов и тому подобных, запах любимого невероятно притягателен и прекрасен. С легкой полу-улыбкой отвела глаза и вернулась к заданию, чувствуя на себе взгляд лорда-директора… В последнее время складывалось ощущение, что я постоянно улыбаюсь, и все счастливее и счастливее. Но через час примерно, уже без улыбки, я с раздражением рассматривала предпоследнюю из задач по видам оружия. Передо мной на столе лежала отрезанная призрачная рука, с призрачной же капающей кровью. Волновала меня не эта конечность, до нее тут в призрачном состоянии побывали различные части тел, но там я с ходу определяла оружие, а здесь… — Не понимаю, — пробормотала я, всматриваясь в кривой надрез, — ну не пила же, в самом деле! Риан бросил на меня чуть насмешливый взгляд и произнес: — Ну почему же нет? Присмотрись, под ногтями грязь и несколько щепок, так что вполне можно предположить, что это… — Он допустил паузу, давая мне возможность самой догадаться. — Лесоруб, — осенило-таки меня. — Но какой смысл кому-либо отпиливать ему руку? — Это уже другой вопрос, тебя сейчас должно интересовать конкретно орудие, которым нанесли рану. Я задумалась, еще раз оглядела учебное пособие, заливающее призрачной кровью мой стол, и призналась: — Я так не могу, я сразу начинаю думать, а кто это был, что у него была за жизнь, каковы причины смерти. Мне картина в целом нужна. — Это замечательная черта характера для следователя… — Риан помолчал и хитро добавил: — Особенно для частного. Проигнорировав намек на запрещенную некоторыми деятельность, фыркнула, и возвратилась к домашнему заданию. Но уже следующая задача поставила меня в тупик. Тело дроу с огромной раной в груди мало того, что было не особо приятно видеть, так еще и рана оказалась непонятная, с белыми сколами костей. Я встала, заглянула сверху — все равно ничего не поняла. Перевернула призрачное тело и оказалось, что трогала я его зря — на спине никаких повреждений не оказалось, то есть орудие явно короткое, раз насквозь не прошло. Вернула труп в исходное положение, увидела то, что из него вывалилось. Впрочем учитывая то, что у меня как-то половину органов вырвали или вырезали, то для меня эта картина была не очень-то и мерзкой. — Да-а, — протянул Риан, — не бережет вас старший следователь, а через некоторую паузу позвал — Дэя. — Я сама, — твердо ответила. — Сомневаюсь, что подобное есть в учебнике, Дэя. — Знаю. Рана нанесена соргом, это оружие правящей семьи самого закрытого в подземном мире западного королевства дроу. Но в академии это не изучается! И если я так отвечу, то потом придется искать отговорку, где я это нашла. И тут Риан ошарашено, но в то же время гордо произнес: — Вы и вправду такое не изучаете, и, вероятно, задание рассчитано исключительно на проверку вашей сообразительности. Пиши неизвестное орудие. Правда, я весьма удивлен, что ты это знаешь. Интересно, кстати, откуда? Вернувшись за стол, так и написала. Призрачный труп исчез мгновенно, но вопросы остались. Так что я, игнорируя заданный вопрос, спросила свой: — А для чего Окено дал невыполнимое задание? — Следователь должен уметь признавать как свои ошибки, так и тот факт, что он не всеведущ, — не отрываясь от собственной работы, ответил лорд Тьер, — И да, повторюсь. Откуда ты знаешь это орудие? Я загадочно улыбнулась и… промолчала, возвращаясь к заданию. Еще раз перелистала все и после того, как я вновь все проверила, то закрыв тетрадь, протянула ее директору, понаблюдала за его быстрым пролистыванием страниц и с удовольствием услышала вердикт: — Ни единой ошибки, умничка. Может, я и умничка, но, когда мне возвращали тетрадь, улыбка у магистра была запредельно загадочной, и думать я теперь могла только об этом. — Риан, а… — Смертельные проклятия жаждут твоего внимания, — ехидно напомнили мне и вновь посвятили все свое внимание отчетам. Задания выполнила быстро — во-первых, магистр Тесме превосходный преподаватель, во-вторых, у меня было свободное обеденное время на изучение параграфов, так что сейчас я занималась исключительно практической частью. И когда отложила тетрадь, удостоилась внимательного взгляда, и пришлось пояснить: — Фактически решение нашла уже в обед, сейчас просто записала. — М-м, — еще одна фантастическая улыбка. — А я уж было подумал, ты так жаждешь начала беседы. — У меня еще целый доклад впереди, — ответила я, не сдерживая по-истине демоничемкой ухмылки и мечтательного взгляда. На меня посмотрели, как на какое-то чудо, но молча. А я планировала писать его до-о-олго! Аж до самого ужина, а во время еды магистр Тьер неприятных разговоров не затевает, придерживаясь неизменного правила — за столом говорить только о хорошем. И я погрузилась в дебри графологии… часа на два. Сейчас я оторвалась от доклада и разминала затекшие пальцы, размышляя о том, что меня искренне поражало в лорде-директоре — он знал ответы на абсолютно все вопросы! Невероятно! И что бы я ни спросила… — А какой у меня любимый цвет? — внезапно поинтересовалась я. — Ты еще сама не решила, — не поднимая головы, ответил лорд Тьер. Да, мне нравятся все цвета. Хотя белый наверное чуть больше. А может и синий… или красный. Да, не решила. И откуда он знает? Интересно! — Да, каждый оттенок прекрасен по-своему, — скорее для себя пробормотала я. — А где мы с Юрао открываем контору? — Улица Мертвого Тролля, дом номер тринадцать, — невозмутимо сообщил лорд-директор мне информацию, которую он вообще знать не должен был, и это все так же уделяя внимание исключительно посланию. Та-а-ак, мне кажется, что отвечает он не задумываясь, а значит… попробую-ка я другой вопрос: — А что ты собираешься мне сказать? — лениво поинтересовалась я. — Завтра приезжает моя мама, — произнес Риан. Замер, резко вскинул голову и, укоризненно глядя на меня, поинтересовался: — Осваиваем методы ведения допроса? — Дэ-э-эя! — Лорд Тьер поднялся, обошел стол, присел передо мной на корточки, бережно взял мои ладони, — Родная, что не так? — Серьезно? Что не так? — Размышляем логически. Что обо мне известно? У меня папа охотник, мама дочь крестьянина и у меня нет достойного происхождения, нет денег, нет магии, а она кузина Темного императора. Итог: я ей не понравлюсь. Все-таки единственный сын за неизвестно кого выходит. Но меня волновало даже не это. В итоге недавно полученной информации, мне будет очень «весело» в ближайшее время. А тут еще эта… двоюродная сестра императора. Мне в последнее время становится все труднее и труднее скрывать свою магию, а если кто-то узнает… не думаю, что нападать будут напрямую, а чтобы пострадала моя семья не позволю. Блин, совестливый демон это катастрофа имперского масштаба! Риан улыбнулся, поднес мои руки к губам, осторожно поцеловал каждую и, глядя в мои глаза, спокойно произнес: — У тебя есть ты, Дэя, а титулы, магия и все остальное не имеет значения. Увы, лично я была уверена, что его мать так не думает. Совсем не думает. Все же — это не просто аристократка, а самая верхушка самого высшего общества. Да, и судя по всему, я могу встретиться с императором лично, а он вполне может разглядеть мой огонь. Не надо рисковать. Столько лет насмарку — это ужас. Мне ведь осталось найти всего двух. Двух, кто причастен к смерти моей матери. Мерзавцев, что до сих пор идеально сохраняют маскировку. Если я покажу, что моя магия не пропала, то могу и не найти их. Я ведь помню, как убила их семьи. Даже не так — вырезала абсолютно весь замок, но эти твари умудрились улизнуть. Демоны не прощают смертей своих близких, но сейчас они понимают, что слабее… Слишком осторожные… Надо дать понять, что я слабая и они вылезут из своих нор… Но не время… Не сейчас. — Риан, — тяжело вздохнув, я попыталась воззвать к его разуму, — давай отложим всю эту канитель со свадьбой и родственниками, пожалуйста. Поднялся, нежно погладил по щеке и молча вернулся обратно к своим письмам и отчетам. Заметив мой недобрый взгляд, пояснил: — Я злюсь. Сейчас досчитаю до двух тысяч, успокоюсь, и мы вернемся к разговору. Он злится, а меня, значит, в расчет можно не принимать. Ладно, спросим прямо: — Риан, а в связи с чем твоя мамочка прервала свою дипломатическую миссию в северные королевства? Ладони магистра, лежащие поверх стола и оттого находящиеся в пределах моей видимости, сжались, но ответил Тьер все так же спокойно: — У нее появилась такая возможность. — Правда? — Надо же, возможность появилась! — То есть ты пытаешься мне намекнуть, что леди Тьер не ведает о твоем намерении жениться, а едет просто проведать единственного сына? Тяжелый вздох явно находящегося на грани лорда-директора, и уже убийственно-спокойное: — Она была первой, с кем я поделился радостным известием о твоем согласии. — Ага, — я подскочила с места, — то есть твоя мать, едва узнала об этом, тут же нашла «возможность» прервать важнейшие для империи дипломатические переговоры?! Усталый взгляд — и неожиданно совершенно успокоившийся магистр с тяжелым вздохом поинтересовался: — Родная, просто ответь, смогла бы ты остаться равнодушной к известию, что твой ребенок принял важнейшее решение в своей жизни? — Я промолчала. Риан добавил: — Я сделал предложение руки и сердца первый и последний раз. Для меня это важно. Для моей матери, естественно, тоже. Я не вижу ничего предосудительного в ее желании познакомиться с моей избранницей, а ты? Тогда я холодно осведомилась: — Только что, перед вечерним построением, ты сказал, что мы едем к твоей семье на праздники, а сейчас — что леди Тьер прибывает завтра… Я ничего не путаю? Риан молча вытащил одно из писем, которые просматривал, пока я делала домашнее задание, протянул мне. Резким, рваным почерком с наклоном влево там было выведено: «Прибываю завтра». Даже если бы нам не преподавали графологию, даже если бы я вот только что не писала доклад по этому самому почерковедению, и так было ясно — у женщины резкий, непримиримый, тщеславный характер, и данное послание она писала в состоянии крайней ярости. И решение возникло само! — Уважаемый лорд-директор, — едва слышно, но решительно проговорила адептка Академии Проклятий, — я разрываю нашу помолвку и беру все свои «да» обратно. На меня бросили злой взгляд исподлобья и «обрадовали»: — Поздно. — Что значит поздно? Мы не получили благословения родителей, не афишировали помолвку, и вообще… я дала согласие в состоянии аффекта! И я имею полное право взять свое слово обратно! Оружия испугалась в конце-концов! — Вся эта ситуация все-таки задела мои нервы и голос непроизвольно прозвучал громко и четко. В следующее мгновение папки, свитки, договоры и письма полетели на пол, сметенные одним движением, лорд Тьер стремительно поднялся, уперся руками в стол и, чуть подавшись вперед, хрипло сообщил: — Да, ты имеешь полное право взять свое слово обратно! Одно маленькое «но», Дэя: а кто тебе позволит?! И где мой трогательный, вежливый, сдержанный и такой понимающий Риан?! Где? Вместо него передо мной — лорд Тьер, тот, который член ордена Бессмертных, Первый меч империи и магистр двух сильнейших учебных заведений империи — Университета Темного Искусства и Школы Искусства Смерти. Усмехнувшись, закрыла глаза и сложив руки на груди произнесла: — Никто не позволит, да? С протяжным стоном Риан опустил голову, черные волосы скользнули по плечам, закрыли лицо… И мне глухо ответили: — Тебе я не позволю, Дэя. Я… — Пауза, затем едва слышное: — Я… и древняя магия эльфов и рода… Наплевав на лорда, находящегося рядом, взяла в руки перо и листы с уже начатым докладом и продолжила писать. Считать, кстати, пришлось больше, чем до двух тысяч, так как даже по достижении этой цифры, я ощущала ярость. Именно ярость. Как минимум из-за того, что мне врут и недоговаривают. Завершив-таки писать заключение, я задала вопрос, наивно надеясь получить ответ, что будет правдивым: — По поводу вас, лорд-директор, мне все ясно. Прибьете и не заметите, а что у нас там с древнеэльфийской магией? Папка была закрыта, нервным движением брошена на стол, руки магистра вновь сложились на груди, и он начал мне угрожать: — Хорошо, любимая. — Слово «любимая» произнес сквозь зубы. — Мы поступим иначе. Для начала обнародуем нашу помолвку. Думаю, объявления по внутренней связи академии будет достаточно, но, если пожелаешь, могу оповестить и весь Ардам, — но тогда меня заметят! Нельзя этого допускать! Шантажа в наших отношениях еще не было — дожили! Дальше оказалось хуже: — Я вообще не вижу смысла скрывать наши чувства, в которых абсолютно нет ничего предосудительного, от общественности. Но этого пожелала ты, я исполнил твое желание. И только я знаю, чего мне стоит сдерживаться, когда на тебя повышают голос преподаватели, задевают на беговой дорожке адепты и злобствует Верис. Да, я понимаю, это нормальный учебный процесс, но мне было бы гораздо спокойнее, если бы профессора Академии Проклятий были в курсе, что обучают не просто адептку, а мою невесту! — А мне поблажки не нужны! — не выдержала я. — Меня вполне устраивает процесс обучения! — И я тебя понял и принял твое решение! — Магистр Тьер тоже повысил голос. — Но я не вижу смысла отказывать моей матери в знакомстве с моей избранницей, лишь по причине того, что моя невеста… трусишка! — Я не трусишка! Я… — И еще какая! — Хитрая улыбка скользнула по четко очерченным губам. У меня слова закончились, у магистра — нет: — Дэя, все твое общение с моей матерью ограничится одним-единственным обедом. В дальнейшем ты будешь ее видеть на нашей свадьбе, праздниках по поводу рождения наших детей, и все. Жить в родовом замке я не планирую. Собственно, и матушка там бывает не часто в связи с ее службой императору. Я абсолютно не вижу причин для паники, милая. Может, действительно я зря переживаю? Подумаешь, один обед… Нет, все равно страшно, и очень. Обойдя стол, подошла к окну, вглядываясь в сгущающиеся сумерки. — Дэя, — сильные руки нежно скользнули на талию, — иногда я тебя не понимаю. — Я себя очень даже понимаю, — устало произнесла. Я никогда не думала о том, что вообще могу полюбить. Меня ведь даже звали, да впрочем даже сейчас некоторые особо пугливые «Смертью» кличут. Я не могу сейчас ничего сделать. Просто ждать. И я слаба именно сейчас. Кстати, надо бы предупредить кое о чем одну личность… Лорд-директор рассмеялся и спросил: — Хорошо, милая, а теперь скажи мне, чего именно ты опасаешься? Съесть тебя жуткий свекровеобразный монстр не сможет, обидеть — также, там я буду, и остается та единственная причина, по которой ты ее испугалась: боишься не понравиться? — Меня не смогли понять ни отец, ни дед. Мама была категорически против. Думаешь ты сможешь? Это я про братьев и сестер еще не говорю, — как-то совсем убито прозвучал мой голос, на что я лишь усмехнулась, просто продолжив смотреть на луну… Луну, что освещает просторы небес. Без нее они были бы черны, словно Бездна… Или Мрак… — А ты попробуй рассказать, — меня обняли крепче. Я почувствовала некоторую горечь. Действительно ведь люблю, но не могу. Прости, любимый, но слишком многое поставлено на кон. — И даже, если так. Скажи, какое значение имеет ее мнение для нас с тобой? Для меня никакого, свой выбор я сделал, мнение третьих лиц несущественно, родная. Вскинув голову, скептически посмотрела на магистра и подумала, что ему вообще ничье мнение не существенно, но… для него это действительно важно. — Один обед? — сдавшись, спросила я. — Можем даже без десерта, — вернулся Риан к полушутливому тону. — Ловлю на слове! — не удержалась от легкой, задористой усмешки. У лорда-директора на губах промелькнула истинно демоническая улыбка, но уже через мгновение он вновь нежно улыбнулся и поинтересовался: — С уроками закончила? — О да! — Я вырвалась из нежных объятий, подошла к столу и, подняв стул, уселась. Взяв лист бумаги, добавила: — Сейчас, только одно маленькое дельце хочу завершить. Точнее, начать. — Да? — Магистр встал за моей спиной, склонился и прошептал, касаясь губами моей щеки: — И что же это за дело? — Весьма деликатное расследование, — сообщила я. — И назовем мы его… — Я помахала пером, вглядываясь в потолок, и мысль пришла: — Мы назовем его: «Дело о лорде Тьере и его недомолвках». Кое-кто недовольно засопел, но промолчал. Я же молчать не собиралась, решив действительно начать расследование. — Пункт первый, — старательно вывожу на листке, — лорд-директор умалчивает причину моего вызова в собственный кабинет в тот достопамятный вечер и любые разговоры на данную тему пресекает. Кое-кто хмыкнул, а я продолжаю: — Пункт второй — лорд-директор, видимо, прекрасно осведомлен о причинах приезда матери, полагаю, даже понимает мои опасения, однако ему присутствие родительницы почему-то выгодно! Наверное, на сей раз я зашла не в ту степь, потому что Риан, нежно прикасаясь губами к моей щеке, поинтересовался: — Откуда такие… предположения? — Откуда? — переспросила я. — Так ты сам сказал: «В дальнейшем ты будешь ее видеть на нашей свадьбе, праздниках по поводу рождения наших детей, и все». А значит, ты превосходно осознаешь, что твоя мать прыгать от восторга при виде меня не будет, и уже готов к ограничению нашего с ней общения! Усмешка, затем несколько уважительное: — Знаешь, теперь я понимаю, почему этот проходимец офицер Найтес вцепился в тебя мертвой хваткой — ты действительно превосходный следователь, Дэя. Польстил, и это было крайне приятно. Но не до такой степени, чтобы сбить меня с толку, и потому продолжаем: — Пункт третий, — вдруг нежные руки скользнули по моим плечам, несколько отвлекая. — Тебе напомнить события недельной давности? — Обойдусь. — Не-е-ет, я тебе все же напомню, — произнес он с поистине детским упрямством. Даже не знаю, как так получилось. Вернее, до сих пор не осознаю. Столь необычные обстоятельства были.***
Нагло проигнорировав предложение директора о совместных тренировках, я таки вновь пошла в лес. А что? Там умертвия меня уже опасаются. Особенно, когда я не в духе. Правда, когда я отвлеклась на мысли о том, как все бесят и об одном директоре, то все же пропустила один замах когтистой лапы совсем рядом. У-у-у, зараза! Правда сразу же умертвие отскочило от меня с диким воем, а также я вспомнила старую поговорку: «Кого помянешь…». Короче говоря, увидела адово пламя, возникшее совсем рядом… на сердце стало почему-то спокойнее даже… В алом вихре огненных всполохов явился суровый лорд-директор, злой, кстати… Будь я в адекватном состоянии, я конечно смолчала бы! И вот сколько раз мне говорили: молчание — золото, Дэюшка, золото. Так нет же! Молчать я не могла, у меня было состояние аффекта, а еще я была вся на эмоциях, и, глядя в мерцающие черные глаза, я честно призналась: — Лорд Тьер… я вас люблю… Таким образом, первое мое в жизни признание, произошло в лесу, когда я была испачкана в крови неосторожных умертвий, в ярости дубася ни в чем не повинные деревья. Р-р-романтика одним словом! Сразу после моих слов вновь взметнулось адово пламя, унося лорда-директора куда-то, но потом… Едва я поняла, что сказала только что, как адово пламя взметнулось вновь. А когда всполохи огня угасли, я узрела перед собой лорда-директора с букетом черных роз, перевитых алой лентой, и с черной коробочкой в виде на редкость романтичного сердца дракона. И оторопевшей мне для начала вручили букет, столь огромный, что я едва его руками обнять смогла, причем до этого еще и мечи выронила. А затем, пользуясь как раз таки тем фактом, что все свое внимание я была вынуждена уделить попыткам не уронить цветы, меня схватили за руку, и лорд Риан Тьер произнес неожиданное совершенно: — Дэя Риате, вы согласны стать моей женой? И говорили же мне, молчание — золото, так нет же: — А… вы цветы заберете? — простонала я, удерживая махину и все еще ничего не осознавая. — Конечно-конечно, — заверил магистр, — когда буду надевать вам кольцо… сразу после вашего согласия. Так вы согласны? И я сказала: — Да. Букет полетел в какое-то умертвие. Последние издало какое-то удивленное: — Ы-ы-ы-ы-ы? Все-таки редко кто-либо цветами отбивался. На практике этого трупика так вообще двое умалишенных в лесу это нечто диковинное. И именно поэтому все, кто сохранил посмертие, поспешил слинять от столь неординарной парочки. А все еще находящейся на эмоциях мне осторожно надели на безымянный палец левой руки тонкое кольцо красного золота с редким черным бриллиантом. «Окольцевали», — еще тогда подумала я. Это были последние мысли в тот момент. Потому что после меня подхватили на руки и поцеловали… так нежно, с такой искренней благодарностью. И я опомнилась лишь сидя в большом кресле, в доме лорда-директора, а сам хозяин стоял на одном колене рядом, держал меня за руки и, чуть поглаживая мои ладони, говорил и говорил. А я, ошеломленная случившимся, не сразу поняла, о чем вещает магистр, от волнения постоянно срывающийся на южный диалект. Но потом, вслушавшись, я испытала повторное состояние аффекта, и было от чего! Оказывается, невменяемой мне подробно расписали дальнейший план действий, и был он таков: сейчас мы собираемся, и в срочном порядке нас сочетают браком в родовом замке собственно магистра! После этого нас ожидает представление императорской семье, затем… Затем я пришла в себя и возмущенно воскликнула: — Нет! Поток слов прервался мгновенно. Черные глаза чуть прищурились, и темный лорд прошипел: — Что? И тогда я благородно пояснила: — Я хочу окончить академию! — скрестив руки на груди, сообщила магистру. — Я хочу стать частным следователем! Я хочу… Лорд-директор вцепился руками в подлокотники кресла, едва я начала говорить. Он сжимал пальцы все сильнее по мере того, как я говорила, и треск ломаемого дерева в итоге не дал завершить фразу. Но я терпеливо дождалась, пока лорд Тьер поднимется, стряхнет с ладоней щепки, и после этого продолжила: — Я не хочу, чтобы о помолвке узнали в академии, мне тут еще полтора года учиться и… — Отчислю, сегодня же, — прохрипел вдруг магистр. — Что?! — я подскочила. — Вы опять?! Вскинув руки в иронично-защитном жесте, меня раздраженно попросили: — Только без проклятий, пожалуйста. — Да, пожалуйста! — чувствуя, как по щекам с какого-то перепугу потекли слезы, сказала я, обошла застывшего магистра и бросилась прочь из его дома. Уже позже, ко мне пришли леди Верис и Дара. Опять в мою личную жизнь лезут! Достали, сплетницы! — Эти живые! Как же они мне надоели! — неожиданно злым голосом проговорила Дара — возрожденный дух смерти. — Да что случилось? — воскликнула Верис. — Не знаю! — возмутилась Дара. — Тот лесорубом-стихийником подрабатывает, эта молчит и настойчиво читает вот уже десятую минуту одну и ту же страницу. Причем умудряется ее перевернутой читать! Вот что у них опять стряслось? Я после такого оторвалась от книжки. Потом все-таки грустно вздохнула и прошептала: — Парк жалко… Дара усмехнулась и пояснила: — Так он в Ардамском лесу! Про парк Тьер в курсе, что тебе его жалко. — Жаль, а ведь Ардамский лес является заповедным, тут такие экземпляры водятся, которые по всей империи уже вымерли, — тоскливо заметила я. И с какого лада я вообще расстраиваюсь? Не раз от помолвок отказывалась, а тут… цирк! Ну, как есть цирк! — Тьер в невменяемом состоянии, так что они, считай, уже и в Ардаме вымерли, — Дара тяжело вздохнула и устроилась рядом с Верис, присоединившись к той в деле укоризненных взглядов в мою сторону. — Рассказывай! Молчу. Фигушки вам! С маслом! — Не скажет, — разочарованно протянула Дара. — Я такие пытки знаю… — намекнула леди Верис. — Тоже об этом постоянно думаю, — призналась возрожденный дух смерти. Скрестив руки на груди, возмущенно перевожу взгляд с одной на другую. — Даже не пытайся пробудить во мне совесть, — рассмеявшись, сказала Дара, — у меня ее и при жизни не было. — Та же история, — в тон ей добавила Верис. — Совесть это не то качество, которое воспитывали в моем учебном заведении, у нас со всего потока только один Тьер этим и страдал. — Да, он такой, — не скрывая восхищения, протянула Дара, — благородный. Я нахмурилась, посмотрела на кольцо… Снимать его я не хотела, это понимала совершенно точно, но… — Знаешь, что меня поражает в нашей забитой на первый взгляд девочке? — вдруг сказала Верис, повернувшись к Даре. — В благородстве и упрямстве Тьеру она не уступает, — произнесла Дара. — Да? — удивленно спросила я. — Два уникума Темной империи встретились! — Верис расхохоталась. Это правда, но все же неприятно. Так же необычными мне стали необычайно сочувствующие слова Верис: — Дэя, ты просто пойми, для него это первая даже не любовь, это его первая влюбленность. — Дара продолжила — Ему никогда не приходилось завоевывать женщин, они сами прилагали усилия, чтобы быть с ним. И у Тьера нет опыта романтических отношений. Мда-а-а, похожая ситуация. Я не стремилась к созданию семьи никогда. Просто по причине, что я не могла и саму себя защитить… А этот… он невыносим, но что-то меня привлекает в нем. — Это правда, Дэя, — продолжила Верис — Женщины влюблялись в него сами, всегда. Знаешь, в Тьере нет идеальной красоты, но мужественность, сила, упорство, уверенность, этот взгляд… На нашем потоке имелись и инкубы, те самые, из отверженных родов, изгнанники из Дарранта, но именно Тьер царил в сердцах всех адепток, да и большинства преподавательниц также, кстати. Он вел себя как мужчина, уверенно и спокойно, он принимал решения там, где остальные метались в сомнениях, он никогда не отказывался от своих принципов. Тьер… это просто Тьер. Мне всегда было интересно, как он поведет себя, влюбившись, но… кажется, проблема в том, что выбрал Риан девушку, слишком на него похожую. Сначала я хотела ответить, но решила промолчать, зато к обсуждению лорда-директора подключилась Дара: — И если он тебя обидел, ты мне просто поверь — ему от этого в тысячу раз хуже. Он когда переход открывал, на нем лица не было, Дэя. И вот тогда я решила поделиться своими соображениями и, прислонившись спиной к двери и опустив взгляд, тихо сказала: — Я не хочу, чтобы о помолвке узнали в академии. Я хочу окончить обучение, хочу работать частным следователем, хочу быть независимой, а он… Так как и Верис, и Дара молчали, я решилась взглянуть на них и поразилась: возрожденный дух смерти просто мерцала с открытым ртом, а вот Верис, закрыв лицо руками, явно… беззвучно хохотала, но это поначалу беззвучно, а потом громко, и сквозь смех до меня донеслось: — Бедный мужик! Увы, но я с ней полностью согласна. У меня есть свое личное мнение, которое я никому не позволю трогать. Ровно, как и свою свободу. Зато возрожденная веселья явно не разделяла и хмуро у меня осведомилась: — Риате, а ты вообще хоть когда-нибудь замуж выйти собиралась? Я имею в виду до встречи с Тьером?! — Нет, — созналась совершенно искренне. Ну, разве что через восемь тысяч лет... Где-то так... Капитан Верис после моих слов успокоилась, села ровно, посмотрела на Дару, ей и пояснила: — Культ Темного, именно он наиболее распространен в Приграничье, там девушку действительно продают, и она становится бесправной собственностью даже не мужа, а его семьи, так что… — Полтора года как минимум, — недобрым взглядом смерив меня, вынесла вердикт Дара. — Он против ее воли не пойдет… Полтора года! Я сдохну! — Это вряд ли, — меланхолично заметила куратор, — ты уже много лет как среди живых не числишься. — Мне от этого не легче! — рявкнула Дара и исчезла. После этого диалога между ними, Дара исчезла, а куратор куда-то ушла. Не, в чем-то я очень даже понимаю Риана, но… не хочу я того, чтобы с моим мнением не считались. Да-а-а, не зря Дара говорила, что: «Два уникума Темной Империи встретились»! Кирдык! Именно это и было моей мыслью перед тем, как, призвав пламя, отправиться на патруль. Все равно сегодня вряд ли усну, так пусть хоть ночь на пользу пойдет.***
Ну, и с утра-пораньше меня… Да-да! Вновь вызвали к директору! Чую, что я скоро вообще переселюсь туда, чтобы ближе ходить было… Да, и просыпаться и засыпать вместе… Так, Дэйка, прекращай мечтать, ты на него обижена! Леди Митас пропустила меня без проблем. В двери постучать постучала, но вошла без разрешения. Прошла, встала на ковер, украдкой взглянула на лорда Тьера, и сердце непроизвольно сжалось — он явно не спал всю ночь, как и я, и, наверное, даже не ел… Я тоже ужин пропустила. — У меня вопрос, — резко начал магистр, — почему вы решили, что административные нарушения, а именно самовольный уход из академии, вам дозволены? Я продолжала обижаться дальше, но я не могла проигнорировать, так что нагло заявила: — Это плохой вопрос. — Вот как?! — Лорд Тьер откинулся на спинку кресла, смерил меня холодным взглядом. — И чем же он плох? Пожав плечами, честно призналась, разведя руками: — У меня на него нет ответа, это первое. И да, я нарушила, каюсь, готова понести заслуженное наказание. Действительно, уходить нельзя было, и я это знала, простите. Магистр молчал, только сурово сжатые губы выдавали его внутреннее напряжение, и наверное лучшее в данной ситуации было бы смолчать, но… но я, млин, конечно же, не смогла! Сначала подошла к столь облюбованному мной подоконнику и, сев, начала, смотря исключительно на природу: — Ваше кольцо… — начала я, и краем зрения увидела, как черные глаза мгновенно сузились. — Я не хочу его вам возвращать — я прикрыла глаза, — и разрывать помолвку я тоже не хочу. Тишина. Мертвая практически, даже дыхания лорда-директора не было слышно, словно он его вообще задержал, но и я в тот момент едва сдерживалась, чтобы язвительно не спросить: " Еще не сдох? А жаль!», а то я могу! А потом прозвучал вопрос, заданный почти шепотом: — Правда? Я кивнула, все также любуясь природой. Через секунду меня обняли, нежно и бережно, затем ласково поцеловали в макушку, а затем совершенно спокойно, нагловато даже и как-то уверенно Риан уточнил: — Свадьба на выходных? Я остолбенела! Но лишь на мгновение. Хамло! Я о чем ему донести пытаясь! Самовлюбленный, эгоистический мужлан! Я ему на встречу иду, а он! — Да чтоб вас!.. — выкрикнула в сердцах, оттолкнула ошеломленного магистра и покинула кабинет по-французки… или по-итальянски… Не помню, как это называется, но решила действовать по-классике. Естественно, по моей, так что выпрыгнула через окно, перемахнув через подоконник.***
Через некоторое время, а конкретно на следующий день (Реально, как по расписанию) пошла вновь к директору. Естественно, сначала зашла в секретарскую, молча прошла мимо укоризненно качающей головой леди Митас, постучалась и остановилась под дверью. А можно вот прямо сейчас у него уши заложит или настроение упадет и он заорет: «НЕТ!!! НЕ БЕСПОКОЙТЕ МЕНЯ!!!», честно, я тогда даже не обижусь! Ну, вот ни капельки! Но, увы, вопреки мечтам, я услышала лишь скупое и опостылевшее: — Войдите! Подчинилась приказу, вошла в уже рассмотренный до дыр кабинет и уставилась на магистра. — Хорошо, — голос у Тьера был усталым, — полгода. Свадьба сразу после экзаменационных испытаний, летние месяцы проведем в моем родовом замке. Мне полагалось после услышанного возликовать и возрадоваться? Возможно, приличные леди так и поступают, а скромные человечки вообще радостно помалкивают, но лично я угрюмо посмотрела на магистра и пообещала: — Прокляну! — За что? — возмутился лорд-директор. Причем, судя по всему, искренне негодуя, — Хорошо, — он растер лицо руками, словно пытался прогнать усталость, — твои условия? — Не в моих привычках предъявлять условия, — ответила я. — Это была только просьба — И, полностью игнорируя предыдущие реплики, я выпалила: — После окончания мною Академии Проклятий! Глухой стон со стороны лорда-директора и тихое: — Уйди… пожалуйста. Встал, отошел к окну и полностью отвернулся от меня, вообще, похоже, не желая видеть. И я уйти вновь не смогла. Все-таки совесть в Темной Империи та еще гадость! Стараясь ступать тихо, подошла ближе, с грустью глядя на напряженную широкую спину словно окаменевшего лорда Тьера. И почему-то рука сама потянулась к его плечу. — Сам виноват, — вдруг хрипло произнес магистр. — Сначала я требовал от тебя гордости и уверенности в себе, теперь… Сам виноват. «Нет, ты не виноват» — очень хотелось сказать: " Просто ты узнал меня чуть-чуть лучше других». Я подошла еще ближе, прижалась к его могучей спине и тихо сказала: — Лорд Тьер, а… — Риан! — Что? — Для тебя я Риан, — поправил магистр, затем резко развернулся, сел на подоконник и привлек меня к себе, расположив между собственными ногами. — Дэя, мы помолвлены, можем мы хоть сейчас перейти на более лично-интимное «ты», вместо вежливо-отстраненного «вы»? — Можем, — ответила я, вспоминая, что он темный и как важно для них упоминание имени для близких. Второй круг? Вряд ли. Ну, об этом подумаю позже. Все-таки ситуация не очень-то и располагала к подобному. Его по-мужски большая ладонь скользнула по моей руке, поднялась выше, нежно прикоснулась к щеке, осторожно погладив, после чего магистр тихо спросил: — Ты не хочешь выходить замуж? — Не горю желанием, — честно призналась я, подаваясь к его ладони и на мгновение зажмуривая глаза. Теплая. И сильная. Прямо, как и он. Приятно… Правда, когда я открыла глаза, то на меня смотрели бесконечно нежно. — Мне хуже, — он горько усмехнулся, а между бровями залегли складочки. — Я горю… желанием. Мы замолчали. Я поняла, какой намек он сделал, но изображала дурочку с переулочка. Также с нарастающей тревогой рассматривала лицо лорда Тьера, подмечая круги под глазами, некоторую бледность, морщинки, которых ранее не видела, и возник насущный вопрос: — Магистр, а вы когда в последний раз ели? Ухмылка, и достаточно жесткое: — Не слишком вежливый вопрос, не находите? Ага, нагло уходим от ответа. — Знаете, лорд-директор, — начала я, — кажется, мы с вами перешли на «ты», и если я не ошибаюсь, то мой вопрос вполне закономерен для девушки, находящейся в статусе вашей невесты и… Но мою набирающую обороты тираду перебили грустным: — Ты кольцо… прячешь. А, это он говорит о перчатках, которые я на вчерашнюю практическую одела. Посмотрела на него с легкой укоризной. У него память, как у рыбки и он не помнит то, что происходило совсем недавно? Но опровергая мою теорию, после недолгого молчания магистр произнес: — Кронпринцесса выходит замуж и вскоре покинет территорию Темной империи. — А сколько их еще осталось… незамужних… — Нет, положительно, разговора у нас сегодня не получится. И тут Риан выдал: — Трусишка! — Что? — Я вскинула возмущенный взгляд на сурового лорда-директора, в чьих глазах сейчас огоньки плясали. — Ты — трусишка. Он невозмутимо повторил это, вызывая лишь раздражение. — Просто маленькая трусишка, причем слишком гордая для того, чтобы даже самой себе в этом признаться. И взгляд такой, с вызовом. Молча отошла от него. Риану было смешно, а я, вспоминая события минувших лет, произнесла с легкой грустью: — Я просто сейчас не могу ничего сказать. Если ты ничего не будешь пытаться обо мне узнать, то называй меня так. Все же, ты не понимаешь меня. Если я расскажу все сейчас, то ты не услышишь. Это-то и обидно. Для меня это не шутка. Я решила уйти по-нормальному, то есть через дверь, а потому, когда я попыталась уйти, Риан сказал мне в спину: — Прости, не хотел обидеть. Мне действительно сложно понять мотивы твоих поступков. И... Дэя, пообедаешь со мной? И я ответила: — Да. Ушла из кабинета все так же, не поворачиваясь, и точно знала — он сейчас стоит и улыбается, примерно как я, очень-очень радостно и светло. Даже его неудачная шутка не столь сильно огорчила. А в обеденное время я вернулась в комнату, вырвавшись из потока направляющихся в столовую адептов, переоделась в платье, села на диванчик с книгой. И только улыбнулась шире, увидев взметнувшееся адово пламя. Магистр молча вышел из огня и протянул мне руку… Больше мы не ссорились. Как-то само собой решилось, что на лето мы действительно поедем в его родовой замок, где мне предстоит знакомство с отцом и сестрами — это была моя уступка, после того как Риан согласился ожидать конца моего обучения. Мы шли на уступки оба, просто потому что размолвки ранили слишком сильно.