Дэя Эллохар: Потерянное прошлое.

Я честно не хотела прогуливать лекции… Правда, не хотела, но… Риан, зараза, в прошлый раз накаркал! Я хотела поучиться еще, но вот «совсем неожиданно» пришел Юрао с тем, что я забыла о свадьбе гномов. Так, что сейчас мы ехали с одним потомственным гномом, но с внешностью дроу в повозке, вернее уже приехали. И как только возница остановился, повозку тут же окружили злые, воинственные, закованные в древние кольчуги гномы, и, потрясая топорами, вопросили: — Кошелек или жизнь? — Кошелек, во имя Бездны! — театрально воскликнул Юрао, и вышел из повозки. — Наш гном! — загалдели все вокруг и начали стучать топорами в медные щиты. Звон стоял оглушающий, Нурх начал нервно копытами перебирать, а мне пришлось улыбаться и выходить из повозки. Вот так вот звеня и подбадривая умными мыслями, типа: «Сначала пересчитай, а потом доверяй», или «Сделал дело, бери оплату смело», я вышла. А потом продолжилось действительно веселое представление. Давно я не была на подобных мероприятиях. В смысле да, была, но тут все были рады и улыбались искренне. Да, это были гномьи улыбки, но главное, что они искренни. Странно, но у меня возникло ощущение, что я вдохнула свежий, прохладный, морозный ветерок во время изнуряющего жаркого лета.

***

— И что, говорите, никаких скидок? — притворно изумлялся какой-то незнакомый мне гном в диалоге с моим партнером. Я уже успела пожалеть, что согласилась на эту свадьбу. Никогда не любила ни балы, ни свадьбы и подобные торжества. По душе всегда больше были семейные ужины. Хотя, надо признать, что отвращения я не испытывала и просто была слегка нервной. И в итоге я пришла к неутешительным выводам — что-то случится. Ведь изначально я была в хорошем настроении, а сейчас нервы внутри, будто натянули до невозможности. Противное депрессивное состояние! — Какие скидки, почтенный мастер Нурко? В убыток трудимся, — вдохновенно лгал Юрао. Мой партнер разговаривал с кем-то мне лично незнакомым, а я смотрела на только что пришедшего сюда Эллохара. Он привел на свадьбу гномочку Ликаси. Ту самую пожирательницу, но готова поспорить, что заявился он не для того, чтобы дите родителям показать. Это-то и омрачало. Удивительно, но вместе с этим мои нервы успокоились. Конечно, Если чувство обреченности можно назвать спокойствием… — Да полноте вам, — второй гном присоединился к разговору, — контора в самом центре Ардама. — Знали бы вы, во сколько мне аренда обходится, — продолжал обманывать офицер Найтес. Аренду мы в помине не платили, здание Юр получил от главы клана Приходящих во Сне совершенно бесплатно, но видимо это и была «правильная финансовая политика». — Извините, уважаемый, — влезла в разговор я, — мне надо кое-что обсудить с партнером, вы не против? — Деликатно поинтересовалась я — Да, конечно, госпожа Риате, — ответил гном и отошел, позволяя мне поговорить с дроу. — Мы тут еще надолго? — спросила я, отойдя на достаточное расстояние, чтобы нас не услышали. — До даров, — сообщил дроу. — Это долго? — Сразу решила уточнить я. — До полуночи, примерно. Дэй, ты чего? Риан, конечно, про свадьбу знал, я не могла не сказать, и, узнав, что буду с Юрао, отпустил безоговорочно. Но сейчас мне почему-то захотелось вернуться домой, засесть за учебники и дождаться момента, когда вспыхнет адово пламя, меня осторожно обнимут теплые сильные руки и нежный голос хрипло спросит: «Опять не спишь, родная?». И губы сами растянулись в счастливой улыбке… и как же хочется к нему, чтобы прижаться, хоть на миг, и почувствовать себя такой маленькой, такой хрупкой и в то же время такой важной и любимой. Таким маленьким и наивным ребенком, которой я могу быть только рядом с ним наедине. Сильные руки вдруг скользнули по плечам, рукам, нежно обняли талию, и я внезапно услышала злое: — И чему же ты так улыбаешься, прелесть моя? — Законом не запрещено, — Машинально огрызнулась я. — Так свадьба же, — Поспешно добавил Юрао, недобро на меня посмотрев. Да, с неадекватными темными, а тем более демонами дело иметь как-то не хочется. Однако, у Юра прекрасно получалось сглаживать острые углы, поэтому в следующее мгновение меня аккуратно отодвинули от демона с явно испорченным настроением, и добавил несколько не в тему: — Вы сегодня танцуете? А у меня такое чувство, будто мне заехали чем-то очень тяжелым по голове. С одной стороны он ведь говорил, что ненавидит и видеть не желает никогда, а с другой… Ужас! Хаос! Кошмар! У него кукушка совсем поехала?! Спился?! Мало того, что меня соблазняет собственный брат, так еще и ревнуют меня к моему же жениху. Трэш полный… Напьюсь и сегодня же с ним поговорю, а то ни в какие ворота не лезет! Стоит поскорее решать эту проблему. Не факт правда, что я смогу все высказать ему в глаза… Однако ему наглости требовать ответа на свои чувства некоторым хватает, так что надеюсь, что врожденная вредность мне поможет! Или в крайнем случае просто напишу письмо. Тоже вариант! Займусь этим в ближайшее время. Обязательно. Все-таки он реально поехал крышей… Сухой закон надо вводить, хотя этот… он же тогда империю раскурочат и споит… Нет, пусть спаивает жителей Хаоса пока. «Пока» — ключевое слово. Музыка тем временем заиграла вновь, отвлекая меня от действительно мрачных мыслей и я перевела взгляд на новобрачных, которые в этот момент сидели за столом, разговаривая с Ликаси, которую активно старались накормить, если не закормить. Так мило. — Не танцуете? — перекрывая музыку, вопросил Юр, и не дожидаясь ответа, утянул меня в новый хоровод. А потом и из хоровода вытащил и мы закружились в паре по залу, новобрачных то теперь в центре не было. — И вот мне интересно, — через два танца, произнес дроу, — с каких пор директора школы Искусства Смерти принимают приглашение остаться на гномьей свадьбе? Он остановился, и развернул меня лицом к эпической картине: Магистр Эллохар стоял, скрестив руки на груди, и со снисходительной улыбкой смотрел на прыгающую и вопящую «Спасибо!» Ликаси, а подавальщики торопливо добавляли приборы на стол, который уже накрыли в конце зала. — Мне лучше уйти, — приняла решение я. Честно, мне неловко с ним говорить. Во-первых боюсь расплакаться от излишней сентиментальности, во-вторых ничего кроме ненависти мне это не даст, но… Лучше сказать. Сегодня. И как можно скорее. — Обидишь новобрачных, — не согласился Юрао. Сказать партнеру, или как? Нет, это сугубо мои личные проблемы. Вот выпью для храбрости и… — А местами мы поменяемся, — вдруг сурово добавил мой партнер. — В смысле? — В смысле, Дэй, его возле тебя посадили, так что местами мы поменяемся. Музыка остановилась, очередные пожелания. Мы все вновь окружили стол, подняли бокалы, Юр сразу протянул мне хрустящий пирожок, а затем отпил из своего бокала больше чем на половину, отдал его мне, мой полный забрал — у гномов принято допивать до конца, чтобы дом был полная чаша, так что я не возражала, хотя напиться хотелось. Все-таки на меня алкоголь действует странно. От огневодки — трезвая., а от вина — в стельку пьяная. Короче, ну, вообще ни в какие ворота. Потом вновь заиграла музыка, и были танцы. Снова, снова и снова. Мы кружились в хороводах, и не смотря на то, что благодаря Юрао я пила половинную порцию, голова давно кружилась, однако это радовало — может смелость проснется? Лица гномов бородатые и нет, сливались в разноцветную мешанину, но все равно было очень и очень весело, а потом я вдруг потеряла руку Юрао. Так как держалась исключительно за него, и танцевали мы только вместе, эта потеря вынудила растерянно остановиться, пытаясь привести в порядок мысли и… — Гномьи свадьбы определенно не для юных адепток, — прозвучал насмешливый голос и меня, придерживая за плечи, властно куда-то повели. Глоток свежего воздуха, как глоток жизни, и едва мы оказались на улице, я, вскинув голову и глядя на звезды, вдохнула полной грудью, чувствуя, как от прохладного, напоенного ароматом цветущих деревьев вечера, немного кружится голова. И все равно было так здорово. Вот еще бы стоять ровно. — Тихо-тихо, — меня вновь придержали, — впрочем, мне приятно обнимать тебя. Трезвела я, как и всегда, очень быстро. Увы, но напиться у меня никогда не получалось надолго. А потому я уже твердым и предельно спокойным голосом интересуюсь, сожалея о том, что не продержала нужный градус: — А где Юрао? Повисла пауза. И внезапно накатывает осознанием, словно наковальней — Даррэн! Страшно? Нет, мне почему-то весело очень, и плечи сотрясает едва сдерживаемый смех. Просто я вдруг вспомнила, что мы на гномьей свадьбе, а тут все танцуют, и ладно я с Юрао вместе, а вот лорду директору школы Искусства Смерти, наверное, с гномой танцевать пришлось. О, куда мои глаза смотрели и почему я такого не увидела! — Дэя? — встревоженный вопрос. А я начинаю хохотать, не в силах сдержаться, а перед глазами нарисованная воображением картинка, где Эллохар прыгает и кружится по залу с гномой которая ему едва по пояс… И пока я хохотала, гнома в моем воображении стал гномом с длиннющей как у тех жрецов бородой, которой он пол подметает… — Да, — протянул Эллохар, развернув меня к себе лицом, и обнял, едва я, уткнувшись лбом в его грудь, продолжила весело хохотать, — ты совершенно пьяна, Риате. Наверное. Я отстранилась, запрокинула голову и посмотрела в небо. Небо танцевало вместе со мной… Я раскинула руки, и закрыла глаза — ветер подхватил, закружил, овевая мое лицо. Ветер тоже танцевал со мной. Остановившись, я огляделась — каким-то непонятным образом мы оказались в той части площади, где цвела Аллея Веселого Покойника, а это шагов двести от ресторации «Золотой феникс». Зато мне стало понятно, почему нет Юрао. — Юр будет ругаться, — почему-то легко произнесла я. Трезвею быстровато как-то, однако пока любовь ко всему живому сохранилась… Особенности пьянки. И сориентировавшись в пространстве, направилась к ресторации, в которой музыка гремела так, что даже здесь было слышно — бедные летучие мышки. Им наверное так одиноко и спать хочется… А если их к вампирам отправить, а? На их территория всегда ночь и… Нет! Дэя, не смей! Тебе же ведь хватило тех «милых и ни капельки не колючих дикобразов»! — Тихо-тихо, — меня бережно подхватили на руки, останавливая мою попытку помочь мышкам, — ты пьяна, Дэя. Что-то он по этому поводу уже говорил, но в данный момент я почему-то никак не могла вспомнить что именно. Правда, едва Эллохар опустил меня на землю, продолжая придерживать за плечи, я решила заупрямиться: — Я стекла, как трезвышко… Тьфу ты, рогалик тролля. Трезвая я, короче. И развернувшись, я посмотрела на магистра. Эллохар, почему-то грустно улыбнулся, его взгляд скользнул по воротнику моего платья, смутно припомнила, что до скромности моему наряду далеко, и твердо произнесла, оглядываясь вокруг: — Я возвращаюсь, а вы как хотите, — ощущение полета стремительно отступало, почему-то вдруг стало холодно и неуютно. Наступало столь же стремительное похмелье. Я огляделась снова, обхватив плечи руками, голова уже не кружилась и былое веселье окончательно пропало. Становилось только холоднее и холоднее. — Ммм, не рекомендую, — прозвучал вдруг холодный голос Эллохара. И холод отступил. Вокруг меня вновь был теплый весенний вечер, аромат цветов, и согрелась я мгновенно, однако… так странно… и почему-то скребут кошки на душе. Он же ведь считает меня убийцей… Ту меня, которую не помнит. Наверное, лучшим во всей этой истории было бы просто вернуть ему память, но… Он не смог простить отца. Даже не так, выслушать. Рену просто будет слишком больно. Он ребенок. Несмотря на все, ребенок. Маленький и потерявшийся… как я. — Нужно возвращаться, — тихо напомнила я. — Юрао… — Мразь остроухая, — вдруг прошипел лорд директор школы Искусства Смерти. — Что? — переспросила я. В ответ услышала раздраженное: — Дэя, приличная девушка не пьет из одного бокала с мужчиной, если только тот не является ее любовником, — мрачно сообщили мне. Вечер все так же пьянил, но теперь мне просто было спокойно, зато нелогичность в словах магистра, заставила спросить: — Приличная и любовник? А у приличных девушек они бывают? Взгляд лорда заледенел, но ничто не остановит адептку Академии Проклятий на пути к истине: — Если приличная, то без любовника, или неприличная и с любовником, или… — Дэя! — Приличная она с любимым, — одна Бездна ведает, что на меня нашло, но остановиться я почему-то не могла, — а если любимый, то… Лорд Эллохар, вдруг оказался недопустимо близко, а я оказалась сжата его руками, и магистр хрипло простонал: — Я не могу без тебя… — стон, и он сжал так сильно, я и вздохнуть не могла, — не могу, Дэя… — и почти рык, — не могу… И замер, тяжело дыша и сжимая меня в болезненных объятиях. Может он все-таки до прихода к гномам наклюкался? Однако я стремительно трезвела. Обидно. Видимо, все-таки нельзя мне пить гномью выпивку. Учту и запомню на будущее. — Я любил Василену, Дэя, — он вновь заговорил хриплым срывающимся голосом, — но я мог жить без нее… Мне достаточно было знать, что она счастлива, что жива и живет, мне этого хватало… А сейчас — не могу. Ощущая, как неистово бьется его сердце, насколько тяжелым стало дыхание, я просто замерла, вслушиваясь и ожидая продолжения. И оно последовало. Вскоре Даррен снова простонал: — Сначала просто симпатия, невнятная, едва ощутимая и странная мысль ночью: «Почему я думаю о ней?». Почему? Постарался забыть в ту же ночь. Почти не вспоминал на утро… но когда снова пришла ночь, мне снились твои волосы, Дэя… — хрип, и с рычанием, — мне снились твои глаза, Дэя, и я утонул в них. Такие красные прекрасные глазки. — Когда мне в последний раз это говорили, то пытались выколоть эти самые «прекрасные глазки», так что давайте не будем… — Осторожно начала я, стараясь не поранить и без того израненную душу темного. Знаю ведь и прекрасно понимаю, но… Будем называть слова своими именами. Рен кретин до мозга костей. Мог хотя бы с дедом поболтать… С Тенью в конце-концов! Бабушка всегда подсказала бы! Поднявшийся ветер, бросил в нас разноцветные лепестки соцветий, овеял, словно играясь и умчался прочь, а Эллохар вновь простонал: — Дэя… не смешно… Я же знал, чья ты… Знал с самого начала. Знал, — глухое рычание, — все знал… Но все чаще ловил себя на мысли, что вспоминаю о невзрачной адептке Академии Проклятий. Тихий злой смех, и издевкой над самим собой прозвучало: — Я так долго оправдывал интерес к тебе заботой о невесте друга… Перед самим собой оправдывал… Я сам себя обманывал, Дэя, я так старательно себя обманывал, а обмануть не смог. Просто… когда ты уходишь, я скучаю… А с тобой сразу так тепло, словно… Словно частицу души вернули на место… О, Бездна, и что мне с этим делать? Что мне делать с этим признанием и этими чувствами? Я же на трезвую голову думать не могу! Не о таком же! Хотя не стоит оставлять это без комментария, хоть какого-то: — Магистр Эллохар, мне кажется, что перебрала не я, а вы, — Слегка грубовато заметила я. Проматерившись на языке Хаоса, отпустил в то же мгновение. Отпустил, отошел, отвернулся, и теперь стоял спиной ко мне, глядя куда-то перед собой. Да, мы гордые и теперь обиделись на меня всей своей темной душонкой. Где-то там, словно в другой жизни, слышался звон ударов боевых топоров, громкая музыка, далекий смех. Там, где-то… а здесь тишина, лед отчаяния, и мое бессилие сделать хоть что-то. Я просто не знала, что мне делать… Хотела, но… правда, не знала. Хотелось развернуться, уйти и никогда больше не слышать, хотелось забыть и не вспоминать, хотелось все что угодно, только бы не стоять здесь, чувствуя себя виновной. В чем? В том, что позволила себя забыть? Решила пощадить его чувства, ложью? — Я знал, что любить это больно, но не знал, что настолько… Эта боль убивает меня, Дэя, но боль ничтожна в сравнении с ревностью… Знать что ты с ним, что он обнимает тебя, прикасается к твоей коже, целует волосы цвета спелой вишни… Знать и заживо сгорать без возможности очнуться от кошмара… — усмешка и злое: — И вот ты на моих глазах обнимаешься с дроу и делишь с ним бокал на двоих! Я же убью его, Дэя! Я не сдержусь и просто убью! — Даррэн, пожалуйста послушай, — выдохнув, начала было я, слегка позабыв, что кое-кто потерял голову и разум заодно. И услышала хриплое: — Повтори! Я сразу же попыталась отойти… Рывок на грани скорости, и я оказалась прижата к дереву, а лорд Эллохар, склонившись, прорычал: — Повтори… И я повторила: — Прокляну ведь. Но он расхохотался, это был злой издевательский смех, и, не дав даже опомниться, Эллохар вдруг прохрипел: — От любых твоих проклятий, Дэя, есть один очень действенный метод, милая, следует просто закрыть твой рот! Сама не поняла, как зарядила охамевшему демону пощечину. Он лишь повернул голову, насмехаясь над чем-то…кем-то… — Дэя… ты не понимаешь всей иронии ситуации… — Так, а теперь замолк и выслушал меня, — Он медленно повернул голову в мою сторону и выразительно приподнял одну бровь, — Ишь, нюни распустил, — Вторая бровь присоединилась к первой и он отошел. На один короткий шаг, но отодвинулся, внимательно осматривая меня, словно не верил, что это произнесла я, — Что ты хочешь от этого разговора? — Тебя, — устало и болезненно выдохнул он, судя по несчастному выражению лица, смиряясь с реальностью. Ну вот, только что был нормальный, а сейчас вновь кисель, — И… тебе желательно сейчас уйти, — произнес Эллохар, не глядя на меня. Нет, ну дает, а? — С вами? — Ехидно и нагло поинтересовалась я, от чего темный лорд замер, — Магистр, я хочу с вами поговорить. Просто кое-что обсудим, идет? Судя по вашему поведению, ваш Дед ничего вам не рассказал и поэтому… — Откуда ты, — меня стремительно прервали, не дослушав о конца, — Да, он сказал, что со временем все прояснится… — Остолбенело почти прошептал демон, задумчиво рассматривая меня, склонив голову набок. — Тогда предлагаю прогулку, идет? — Ладно, теперь главное не закосячить с объяснениями. — Конечно, моя прелесть, — с некоторой заминкой и тоскливой улыбкой он подал мне руку и вскоре вокруг нас взвилось синее, ледяное пламя.

***

За окном выл ветер, бросая песок в одиноко стоящую башню — Пустыня Нахесса? — уточнила я. — Прогуляемся? — вопрос с затаенной надеждой. Он до сих пор не верит, что я согласилась? — Сказала же, что разговор есть — недовольно выдохнула я, не тоскливее него, — Идемте.

***

Ветер в лицо, овевает кожу, развевает волосы, и треплет ткань платья. Теплый ветер с нотками едва ощутимого вкуса морской воды… Удивительное ощущение. И хочется раскинуть руки и взлететь, отдавшись на волю ветра… И лететь над песками, над огромными нахессами, над древними развалинами некогда величественных замков… Просто лететь… — Ты улыбаешься, — заметил магистр Эллохар. — Удивительное место, — я все же раскинула руки, навстречу очередному порыву ветра. — Нравится? — вкрадчиво поинтересовались у меня. — Очень… — А как может не нравиться дом? Песок под моими ногами дрогнул, вынуждая расставить ноги чуть шире и раскинуть руки, восстанавливая равновесие, чтобы не упасть — но страха не было, даже когда поняла, что нас поднял огромный черный жук размером с небольшой корабль, а теперь несет по пескам пустыни. — Нахесс, — подтвердил магистр. — Он мне подчиняется. Эллохар обошел меня и теперь стоял позади, осторожно придерживая. — Быстрее? — предложил магистр. — Угум, — невнятно произнесла я, просто дыша. Странно, как давно я тут не была? К деду ходила, отца навещала, Теньку тоже, но чтобы просто побаловаться… Когда? И мы практически взлетели, несясь по барханам и дюнам, то взмывая вверх, то падая вниз, чтобы снова взмыть навстречу ветру… Чистый, ничем не замутнённый восторг — прекрасное чувство! Однако, есть еще более прекрасный способ развлечься! — А… что вы смотрите, если мы полетаем? — тихо спросила я, в тайне надеясь на положительный ответ. — Прелесть моя, если рассматривать в таком контексте, то не думаю, что ты после полета будешь чувствовать себя комфортно, потому что это все-таки нагрузка на организм, а ты к тому же в придачу пьяна и… — Вот чую, что сейчас про крылья ляпнет что-то обидное, а потому поспешила прервать Даррена: — Ну, нет, так нет, — грубо оборвала его я и отошла, обидевшись и фактически избавляясь от объятий. Молча расправила недавно призванные крылья, осторожно прожигая в платье на спине отверстия. Увы, но всегда так, когда крылья призываешь. Редко, когда костюмы сохраняются. Молча спустилась с Нахесса, решив прогуляться по пустыне. В одиночку. — А… Дэя… Тьма! — пробубнил он себе под нос и тоже спустился, но банально спрыгнув с животинки, — Дэя! — Прокричал он, стремительно догнав меня, — Ну, прости, откуда мне было знать, что у тебя крылья есть… — Проехали, — вздохнула я, — Верните меня лучше к Юру, не думаю, что вы вообще в адекватном состоянии… И стоило мне это сказать, как вокруг меня заиграло синее пламя.

***

Оказаться в просторной гостиной неизвестно где — не самая большая проблема в моей жизни. Видеть нагло ухмыляющегося магистра Эллохара, который вольготно расселся напротив — вот это действительно большая и темная Бездна. — Я лучше уйду, — Нарочито-холодно произнесла я, всерьез опасаясь до простого расплакаться. — Милая, ты не уйдешь, пока мы не поговорим, — нагловато-хамовато заявили мне. — Возьмите зеркало и с ним разговаривайте! Я всхлипнула. Решительно поднялась и собиралась покинуть Хаос, но Эллохар поднялся с кресла раньше, подошел, аккуратно надавив на плечи и сел рядом. Несколько минут мы так и сидели, потом Эллохар сказал: — Ну прекращай, ничего особо страшного не случилось. Я всхлипнула громче, и поняла что иногда жалость это действительно плохо. — Дэя, — магистр осторожно погладил по спине, — давай без слез, а? Слезы потекли ручьем. И совсем некстати была подкинута сцена из прошлого моим подсознанием. Я решила принести очередную стопку отчетов своему отцу. Он еще не оклемался после смерти Эли. Что не удивительно. Не каждый сможет пережить смерть своей второй половинки, а он смог. Чего ему это стоило? Ответить на этот вопрос я не в силах. Тоскливо вздыхаю и крепко стискиваю зубы. Нет, он не должен увидеть, а мои глазах жалости. Это только причинит ему еще больше боли. Несколько коротких вдохов-выдохов и я подхватываю на руки стопку бумаг, призывая огонь и перемещаюсь к Нэльхиару. В кабинете его не оказалось. Ладно, не с первой попытки, так со второй. Может, он смог заснуть? Осторожно толкаю дверь в спальню отца, предварительно оставив все бумажки в его кабинете. Но как только дверь открылась я не поверила своим глазам. Нэльхиар действительно находился в своей спальне, но сном тут и не пахло, наоборот, пахло кровью. Он стоял посреди комнаты и невидящим взглядом уставился на когтистую ладонь, которую вытянул вперед, а на ней лежал… вырваный кусок чьей-то плоти. Она была совсем свежей и с нее на пол капала тягучая черная кровь. Судя по запаху демонессы. Голову этой некогда красивой леди я обнаружила в углу комнаты. Остальные части тела решила не разглядывать и сразу подбежала к тому, кто заслуженно стал называться моим отцом и, запрыгнув на кровать, просто крепко обняла, тихонько причитая: — Тише… Спокойнее, родной… Все хорошо… Не понятно, кого я пыталась успокоить. Себя или его? Но получилось. — Дора? Что ты… — Оглянись, — спокойно сказала я. Он послушался, но сразу почувствовала, как он напрягся. — Ты… Прости, что увидела меня таким. Уйди, — А в голосе звериная тоска. — Ну, нельзя же быть таким прямолинейным! — Возмутилась я и начала успокаивающе гладить по белым волосам, некогда выгоревшим в синем пламени, — И вообще, пошли свежим воздухом подышим, а то ты тут плесенью в купе с кровью покроешься! Пошутить не получилось, но он слегка улыбнулся. Значит, сойдет. — Не хочу, ничего не хочу. — Я не заставляю, — мягко начала я, но меня прервали резким рыком и оттолкнули. — Меня не надо жалеть! — Я не жалею, кретин! — Имею полное право его так называть, так как в процессе отталкивания мне порезали плечи. Должность няньки опасна и безрассудна, а потому я еще не ушла, мягко продолжив, — Я понимаю… А этот белобрысый кретин не понима-а-ает! — Дэя, милая, — простонал Эллохар. — Дэя… О, Бездна, вот только не нужно меня сейчас жалеть, иначе я в голос реветь буду. <i>(Что мне налили эти гномы?! Меня от огневодки так не вставляло!)</i> — Дэя, давай посмотрим на ситуацию с другой стороны, — нарочито веселым голосом, вдруг произнес магистр. И вот вообще не успокоил! Искоса взглянув на него, я подумала, что носовой платок мне сейчас не помешает — но у магистра его, судя по всему, не было. — А можно мне… платочек? — прошептала я, и вдруг ехидно добавила: — Намотать сопли на кулак могу попробовать, конечно, но вряд ли получится. Платочек мне-таки протянули. И пока я старательно вытирала глаза и нос, он начал рассказывать… Про ведьм… И результаты текущего расследования. Вот же с-с…с… зараза! — Знаете что, магистр… — Поинтересовалась, даже перестав всхлипывать. Нет, ну вот как он может так спокойно обо всем этом говорить? — Что? — вкрадчиво поинтересовался он. — Вы… вы… Вы… Верните меня в академию! Откинувшись на спинку жестковатого дивана, Эллохар сцепил пальцы в замок, заведя их за голову, вытянул ноги и нагло ответил: — Нет. Изумленная его поведением, я все же спросила: — Вы издеваетесь? — Да, — последовал невозмутимый ответ. Я стояла, сжимая платок и молча, не скрывая возмущения, смотрела на Эллохара. — Проклянешь? — лениво поинтересовался он. Я никак не отреагировала, просто сделала своеобразный домик из крыльев, спрятавшись там скорее от себя. Так, чтобы меня не слышно и не видно было. А еще так свет не проникает. Хотя бы себя пожалею, что ли, поплачу, а то нервы ни к черту! Побыть одной мне не дали, нагло отодвинув крыло и начав: — И? А, ну, Риате, не раскисать! — Скомандовали мне, а я что приказы, что команды не люблю, тем более в таком тоне, тем более… Да, в принципе не люблю! — Пшел вон, скотина темнолордовская! Ишь, распоясались, ироды! Я уверенно вывернула свое крыло и вмазала им по слишком любопытному носу некоторым и вновь закрывшись в свой «домик», продолжила плакать. Не знаю, что на меня так повлияло, но нервная система у меня дала сильный и основательный сбой. — Эй, Дэя, — в этот раз осторожно и бережно позвали меня, раздвигая крылья, — Милая, ты что? Обиделась? Он… серьезно? Милая? Я тут с красными явно не от слез, а от частичной трансформации глазами, клыками и крыльями сижу, а он? Больной псих. — Нет, радуюсь жизни я так не видно, что ли?! — Не удержалась от колкости я. — Ну, ладно тебе, — примирительно начал он. — Шоколадно! — Огрызнулась я и хотела было уже повторно врезать, но вопрос, заданный таким тихим и усталым голосом, меня остановил: — Ты ведь хотела поговорить? О чем? Мысли вновь вернулись к началу разговора и… снова вспомнилась Эля, когда она еще живая была… Вот почему я этот разговор всегда откладывала! Ну, не могу я сохранять спокойствие, когда речь о моей семье! — Вот, что я не так сказал? — Тихо возмущался директор школы искусства смерти, осторожно беря меня на руки и пересаживая на колени, как маленькую. Еще и по спине так умиротворяюще погладил. Молча расслабилась в его руках, изредка всхлипывая в его рубашку. Эх, мне бы тот набор для протирки очков… сгодился бы и на платочки… В следующий раз сохраню… если конечно там не останутся лишь лоскуточки. Серо-стальные глаза мрачно изучали меня с головы до ног, уже аккуратно гладя по безрассудной головушке, затем магистр соизволил сказать: — Дэя, ты чудовище. — Я?! — переспрашиваю в полнейшем изумлении. — Ты, — холодный, чуть отрешенный голос. — Нельзя же так… Молча смотрю на магистра, он с нескрываемой грустью улыбнулся мне и вдруг начал говорить: — Ты слишком хорошая для меня, малышка. Слишком правильная, слишком открытая, честная, добрая и слишком… безупречная… — тихий стон, — ты мне так маму напоминаешь… Мою. Знаешь, — прочти рычание сквозь стиснутые зубы, но он сдержался и продолжил, — в Мирах Хаоса так мало светлого… У нас не принято сострадать, жалость это худшее из оскорблений, забота о слабом просто смешна… В моем мире существует лишь Сила и право силы… и ничего больше. Знаю. Все знаю, но как сказать-то? Он вдруг растер лицо руками, сел, почти сгорбившись, обняв меня сильнее и продолжил: — Риш почти не помнит ее, ей было всего два, когда мамы не стало… А я… я не могу забыть. Ее добрые руки, ее улыбку, которая согревала мое сердце, ее доброту ко всему живому и неживому… И когда мама умерла, я возненавидел свой дом, свой мир… всех, кто не сумел ее спасти… — и едва слышное, — я не смог простить отца. Так и не смог… Кажется я снова реву. Да, уж, кому рассказать… Целая трагедия получается… Когда я вообще такой сентиментальной стала? Хотя… Нет! Больше ни разу в жизни, ни за что не буду пить у гномов что-либо! Ну, кроме чая, конечно. Меня лишь обняли крепче, позволяя выплакаться. Эллохар резко выдохнул и продолжил: — Не стоит, милая. Ты просто не для меня, малышка. Не для меня… а мне слишком хочется вновь увидеть свет в глазах любящей меня женщины, улыбку, от которой в душе становится теплее… И веру… веру в то, что я не так плох, как кажется… Я жалок! — Нет, — я осторожно погладила его по спине, отчего тот вздрогнул, — вы просто устали… — От себя. — Вы же хороший, магистр, — тихо, но убежденно сказала я, вроде, как успокаиваясь и вытирая слезы… Кому рассказать — Императрица Фениксов заставляет насильно обнимать ежиков и дикообразов, чтобы им было теплее, а потом рыдает невесть из-за чего… Стыдоба-то какая! Надо брать себя в руки! Да, и что бы Эллохар не говорил — но поступки были красноречивее слов, а мне они ни разу не отказал, и Юрао помог, и Ликаси тоже. Смех, смех с горечью, издевательский смех над самим собой, а затем едва слышное: — Ты и Риан — те единственные, кто в это верит. — Остальных вы весьма успешно убеждаете в обратном, — попыталась пошутить я. — Преуспел, — глухой ответ, затем со стоном: — Я не могу без тебя. Всегда знал, что контролирую даже не мысли. Эмоции. Всегда. И когда полюбил Василену… мне было больно, больно отпускать ее в тот, человеческий мир, где ее могли обидеть… Но отпустил, слишком отчетливо понимая, что не вынесу разочарования в ее глазах. Разочарования во мне, в моем мире, в том, что я становлюсь слаб рядом с ней. И я убивал в себе эти чувства, медленно, уверенно неотвратимо. Убил. В один день просто осознал, что глядя в ее васильковые глаза, испытываю лишь нежную привязанность, не более. Василена дорога мне, но я могу жить без нее. Без тебя не могу… — Во взгляде появилась немая просьба, я бы сказала даже мольба ответить, хоть он и знал уже ответ. Я уже почти перестала всхлипывать, однако сердце все равно не на месте было. Однако, меня продолжали осторожно гладить по голове, рассказывая. Говоря резко, быстро, чуть хриплым срывающимся голосом: — Больнее всего знать, что у меня был шанс, Дэя. Я просто не понял — себя, своего внезапного желания помочь… тебе. Постарался забыть, отвлечься — не смог. А он продолжал смотреть на меня. Просьбы во взгляде больше не было, была тоска, и боль, и какое-то отчаяние. И вот знаю, что потом пожалею об этом, но если быть откровенной, Эллохар ни разу мне в просьбах не отказывал, так имею ли я право на отказ… Однако, давние слова до сих пор болят в моей душе… Почему-то сейчас это выразилось особенно остро. И вот тогда я решила осторожно спросить: — Так с чего ты думаешь, что сможешь простить меня, Рен, — так же тихо продолжила я, а так как сидела я у него на коленях и он обнимал, то не могла не почувствовать то, как вначале пропустило удар, а потом сильно забилось его сердце, — Нэльхиар не виноват. Не вини его. Эль… она… она пыталась помочь, а там… иллюзия была и… Истерика, приветствуй меня по новому кругу и встречай, родная! Нет, не надо повторно концерт устраивать, нарыдалась уже вдоволь! Всхлипнула в последний раз и угрюмо утерев нос, повторила: — Так почему? Эх, пусти, так ничего не получится, — на удивление меня отпустили и я прошла к соседнему предмету мебели, расположившись там. Щелчок пальцев и на столе появляется… — Наливку сама делала, будете? А то на трезвую голову слишком страхово, если откровенно говорить… Не слушая ответ, еще раз устало щелкнула пальцами и бутылка сама разлилась по стаканам и один поплыл по воздуху ко мне, другой же к брату. — Осторожно, градус высокий, — предупредила я. Вот эта выпивка была проверенной и настолько сильные перепады настроения не вызывала. Проверено уже, слава Бездне! — Милая, ты меня теперь еще и пить будешь учить? — Язвительно поинтересовались у меня, опасливо беря странный напиток. Ну, да, цвет фиолетовый! И что с того?! Зато свое, домашнее! — Сомневаюсь, что это пригодно для питья, — Не скрывая подозрительности констатировали свое мнение мне. — Вздрогнем! — Смотря исключительно в свой стакан произнесла я и махом выпила горючую жидкость, проигнорировав бессмысленные и безосновательные опровержения. Эллохар было последовал моему примеру, но подавился и закашлялся. Пришлось вставать, чтобы заботливо похлопать ему по спине, а потом перейти на простой поглаживание. Не удержалась, недовольно прокомментировав: — А говорил, что пить умеешь… На меня же уставились выпученными глазами, глядя совершенно по-новому. — Не думал, что ты так увлекаешься этим, Риате! — Ядовито высказался Эллохар по поводу того, что я в отличии от него нормально отнеслась к алкоголю, — И кто из нас пьяница? — Заметь, дорогуша, зато теперь у тебя язвительность проснулась! И вообще… я… как-то даже… убить себя хотела, так что мне можно. Один, же, раз живем! Не знаю, сегодня, наверное, день такой. Я, находясь в задумчиво и уже чуть пьяном состоянии молча налила повторно. — Между первой и второй, перерывчик небольшой! Приподняла и еще раз выпила. Эллохар призвал бутылку из синего пламени и налил себе белого вина, тоже отпив. Видимо, решил не повторять эксперимент. Правда меня теперь возможно будут рассматривать в роли собутыльника. — Я тебя люблю, — было моими следующими словами, от чего магистр смерти подавился. В очередной раз. Я в который раз подошла к нему, правда на это раз в руке держала уже не стакан, а целую бутылку. — ЧТО?! — охрипшим голосом удивленно воскликнул он. Я рефлекторно погладила его по белым волосам, кажется еще сильнее ошарашивая. — Но, не как любимого, а как брата, — задумчиво продолжила уже пьяная я. На трезвую голову ни за что бы не решилась этого произнести, — Впрочем, ты меня ненавидишь, так что я ушла по твоей просьбе, закрыв доступ к воспоминаниям обо мне. Так объясни, — Я жестко схватила его за подбородок и заставила посмотреть на себя, — Какого хрена ты теперь вешаешь на меня ответственность за свои чувства?! — Рычала я не хуже любого демона и сейчас просто отчитывала своего брата, благо хмель, ударивший в голову помог несколько сосредоточиться, — Я думала, что твое решение было разумным и взвешенным… Видимо, ошиблась, — уже горестно завершила я, возвращаясь на свое место и заодно отпивая прямо из горла крепкий алкогольный напиток. Внезапно послышалось шипение. Оно усилилось, почти оглушая, затем стало тихо. Похоже, что кто-то защиту взламывал и я даже знаю, кто. Крылья втянулись обратно в кожу, когти я также скрыла. Разве, что заплаканных глаз не хотелось показывать, так что пришлось оставить полутрансформировавшийся алый зрачок. А тишина была почти оглушающей, пока не раздалось громкое: — Эллохар! Вдруг поняла, что улыбаюсь. Непонятно чему и непонятно зачем, но услышав голос Риана, просто сижу и улыбаюсь. Хотя, может это просто с алкоголем перебрала? Ничего, пройдет! — Риан, — досадливо произнес магистр. Видимо, хотел ответить что-то мне, но не стал. Ну, да у Риана хоть и слух похуже, но все равно хотелось бы поговорить в исключительно-приватной обстановке. В следующее мгновение распахнулась дверь, являя стоящего на пороге лорда Тьера. Взгляд черных глаз стремительно оглядел комнату, остановился на мне. Заметив мою улыбку, Риан чуть заметно улыбнулся в ответ. Чуть-чуть, но так, что на душе стало светлее… в следующее мгновение улыбка исчезла напрочь, а полный ярости взгляд был направлен на магистра Эллохара, предварительно скользнув по бутылкам и стаканам. — Как мне это понимать? — ледяным тоном вопросил лорд директор. — Что именно? — устало спросил Эллохар. Взгляд магистра потемнел. Значительно. Торопливо поднявшись, я поставила бутылку на столик и стремительно подошла к нему и просто прильнула лбом к его плечу. Обнял он сам, нежно и бережно, погладил по щеке и тихо спросил: — Устала? Тихо угукнула, прижимаясь к нему, затем спросила: — А как ты узнал, где я? — Ммм, краткую версию, или полную? — Пожалуй, первое и домой, — прошептала я, понимая, что готова слушать его чуть хриплый голос как минимум всегда. Он осторожно погладил меня по волосам, пальцы спустились ниже, коснулись шеи, затем Риан спросил: — Устала? — Угу, — невнятно промычала я снова. В следующий момент было резкое, почти болезненное движение, и схватив за подбородок, Риан вынудил запрокинуть голову, взглянуть в его черные, окруженные черными вздувшимися венами глаза. И он мрачно произнес: — Ты должна была мне сказать. Поморщившись от резкого тона, я осторожно спросила: — Дара рассказала? Лицо магистра потемнело, затем прозвучал убийственный ответ: — Дара. Юрао. Гномы. — Риан… — Начала было я, но меня прервали резким рыком: — Ты была обязана, Дэя! — Да, теперь еще и этот ревнует жутко. В какой-то степени даже обоснованно. Тут послышалось угрожающее от магистра Эллохара: — Не рычи на нее. Я замерла, а Риан не скрывая злости, поинтересовался: — Исключительно из чувства свойственного мне любопытства, а что бы ты сделал на моем месте, Эллохар? Магистр сник. В одно единственное мгновение сгорбился, опустил голову и едва слышно ответил: — Я бы тебя убил. Магистр, словно не замечал меня, не мне и сказал: — Надеюсь, ты осознаешь, чего мне стоит сейчас сдержаться. — Риан! — Попыталась было возмутиться я. Между прочим смерть Смерти, как бы это странно не звучало со стороны, я бы почувствовала. Братские татуировки, не игрушки! Мне тоже было бы больно, а этот… излишне ревнивый даже слушать не стал! — Минуту, — Резко изменила свое мнение я. Хотелось кое-что сказать Рену, — Эллохар, — Обернувшись к нему я произнесла несколько фраз на языке Черных песков, что Риан точно не мог знать, перед тем, как вокруг вспыхнуло адово пламя, отрезая от Хаоса и перенося в Темную Империю: — Ты был на ее могиле? Пожалуйста, задумайся над тем, что ты какой-никакой, а магистр Смерти, значит способен чувствовать мертвых. Ее смерть не там… Удивленный взгляд и взлетевшая вверх бровь, а после вспыхнуло пламя, согревая огнем… излишне горячим и мне стало кристально-ясно, что его хозяин ревнует меня. Смущенно улыбнулась самой себе, но эту улыбку никто не увидел. *** В огромной спальне, оформленной в черно-белых тонах, я оказалась одна. Правда уже в следующее мгновение открылась дверь, и появился Риан, срывающий с себя черную рубашку. Где остался балахон Бессмертных — неизвестно. — Как прошла свадьба? — скорее разрывая, чем расстегивая пуговицы, спросил он. — Как все последние события, весьма странно, — туманно отозвалась я. — Ясно. Спим здесь три часа, вернемся к началу занятий. С платьем помочь? Молча подошла к нему, повернулась спиной, чтобы распустил шнуровку. В следующее мгновение платья не стало. Проследив за тем, как обрывки сползают по телу на пол, обернулась. Несколько растерянный Риан, виновато сказал: — Прости… Не ожидал, что оно такое… тонкое и ткань непрочная. Лиф, который я придерживала, в итоге оказался единственным, что от платья выжило. — С прической я справлюсь сама, — торопливо сообщила магистру. Кто его знает? В ответ усталая улыбка и тихое: — Буду осторожен. Стоя в выжившей нижней сорочке, по-прежнему прижимая остатки платья к груди, я смотрела на Риана и понимала — злится. Сдерживается с трудом, и решила не молчать. — Прости меня, — мои слова прозвучали едва слышно. Сглотнув, магистр хрипло ответил: — Мы не будем сейчас говорить об этом. Вдох-выдох и осторожное: — Я хотела поговорить и… Рывок. Я вдруг оказалась стоящей на постели, что сравняло нас с магистром в росте, и теперь потемневшее лицо Риана оказалось напротив моего и он прорычал: — Я же сорвусь, родная. Это не было угрозой, скорее предостережение и я поняла, что разговор действительно следует отложить. Риан мрачно смотрел в мои глаза, пока не кивнула. Усмехнулся, почти жестко, затем хрипло спросил: — Испугал? Вместо ответа, я приблизилась к нему, обняв и спросила, глядя в уставшие глаза: — А где ты был? Риан тоже обнял и погладил по спине, как некогда Эллохар. Однако в этот раз я чувствовала именно его руки. Такие родные и теплые, что невольно заурчала, прикрыв глаза. Усталая улыбка промелькнула на его лице и тихое: — В Бездне практически. А ты как вечер провела? — Ммм… Стояла на краю Бездны, вместе со всеми гномами мечтала в нее поплевать, — я улыбнулась, оказалось, что когда мы вот так на одном уровне, обниматься очень удобно. Риан, же, смеясь, сказал: — Хорошо, что не плевались. — Там был ты? — весело спросила. — Ага, и заплевали бы последнего магистра Темного Искусства, — Риан рассмеялся. Я же вдруг осознала, что он сказал и, не скрывая подозрительности, спросила: — Последнего? — Да, — Риан отпустил меня, начал расстегивать ремень на брюках и хмуро добавил: — Вообще я был третьим… до вчерашней ночи. Медленно опустившись на постель, я озвучила единственный оставшийся вопрос: — И как после такого спать? — Молча, родная, — Риан исчез за дверью, ведущей в ванную. Оттуда донеслось его чрезмерно спокойное: — В любом случае исправить ничего уже нельзя, а выспаться необходимо, день предстоит непростой. Вынимая шпильки из волос, я осторожно спросила: — Действительно ничего нельзя было сделать? Спросила тихо, очень тихо, и все же он услышал, и когда вернулся, весь мокрый и в халате, устало ответил: — Я сделал все, что только было возможно. Сказано было спокойно, но чего ему стоило это спокойствие, страшно было даже представить. — Нужно спать, — уверенный голос, — И тебе и мне. — Тогда иди сюда, — сказала я, ложась на спину и раскидывая руки для объятий. — Ты прелесть, — было единственным, что он произнес. Так устало, но по прежнему тепло и лег рядом со мной, удобнее устраивая рядом и прижимая к себе. Почему-то захотелось погладить его по влажным волосам, что я и сделала, тихо сказав: — Я могу поискать среди мертвых. Согласись, опыта у меня больше, но нужно знать имя, а в идеале и внешность. Надумаешь что-то, скажи, — И, зарывшись одной рукой во влажные волосы любимого прошептала: — Сладких снов. — Спасибо, счастьем мое, — устало произнес он, поцеловав мои волосы. Теперь вижу, что изрядно измотался, — Люблю тебя, но ты вряд ли сможешь помочь. — А я тебя… спи уже. Вижу же, что устал, — Я еще осторожно провела по влажным волосам и поняла, что если и говорить, то сейчас, — И все равно помогу. Хочешь ты этого или нет. — Дэя, — голос был раздраженный и да, сорванный, — Не лезь в это. Лучшая помощь от тебя это не мешать… — Риан, — Я осторожно приложила палец к его губам, беззвучно попросив помолчать, — Ты помнишь разговор с волхвицей. Я некромант, причем не из слабых. Я смогла договориться с Правителем Бездны и ты сейчас говоришь мне, что я не смогу найти сильные, явно готовые к путешествиям души. Я искала слабую, израненную душу и нашла. Тело найти нереально и только из-за этого я не решаюсь что-либо сделать. Я могу призвать духа, но в первую очередь нужна стабильность, которой я не могу создать. Это единственное, что у меня не получается. «…Лось», если быть вернее. Просто есть несколько несостыковок и они сильно мешают. И вообще, я правда очень хочу, чтобы ты отдохнул, так что давай оставим все споры на завтра, хорошо? И я убрала палец с его губ под пристальным взглядом… последнего магистра темного искусства. — Я… подумаю. — Люблю тебя, — осторожный поцелуй в губы и я мгновенно отстраняюсь, чтобы в следующее мгновение устроиться у него на груди, а после и заснуть, ощущая равномерное дыхание. Это было последним, что я запомнила перед тем, как заснула.