Our Souls Together

      Вечный закат. Яркие оранжевые блики касаются водной глади и плывут по всей видимой поверхности вместе с отражением прозрачных облаков. Слышится едва уловимый поток ветра и легкое дрожание воды. Из-за этого не наступает совершенная тишина, которая могла бы запросто свести с ума. Здесь можно привыкнуть ко всему, даже к одиночеству, но к тяжелому запаху, которые затрудняет дыхание, — невозможно.       Оказавшись в этом месте, Гамора сразу же поняла, что произошло. Ее заточение в камне души по плану Таноса состоялось. Облегчения ей этот факт не принёс, потому что она не могла точно знать, сколько ей придётся пробыть здесь и вернётся ли она когда-нибудь в Галактику. Мир камня души слишком спокоен и пуст.       Но сейчас она больше волновалась не за свою душу, а за тех, кто остался сражаться с Таносом, и, главным образом, за Квилла, который мог в любой момент облажаться. Гамора надеялась, что в этот раз он не использует те танцы из фильмов с Кевином Бейконом или ещё кем, чтобы одолеть Таноса. В этот раз такой номер уже точно не пройдёт. И, конечно, она хотела бы верить, что Питер под присмотром остальных Стражей и Мстителей, которые защитили бы его. За остальную команду и даже за Небулу она волновалась не меньше, потому что все они стали ей большей семьей, чем Танос.       «Ценой всего», — все ещё слышала она в своей голове.       Небесная гладь на несколько мгновений стала более темной и глубокой, что на миг Гаморе привиделись звезды и далёкие планеты, но это была иллюзия. Но шум шагов и наличие здесь кого-то ещё, кроме зеоберейки, было правдой. Она не боялась — никогда. Но легкое волнение в ее груди все равно возникало. Особенно теперь.       — Вот черт! — послышался знакомый голос и слишком громкий звук удара бластеров о землю.       Питер пытался понять, почему его оружие здесь не действовало, как и его шлем. Повезло ещё, что все это здесь, похоже, было не нужно. Пройдя долгий путь по этому неизвестному одинокому миру, он ещё помнил о тех, кто исчез вместе с ним. И Квилл не понимал, почему они не появились здесь до сих пор. Поэтому он просто шёл, пытаясь найти хотя бы одну живую душу.       — Питер?       Он поднял глаза на звук мягкого голоса и узнал ее. Гамора стояла возле огромной каменной глыбы и не могла пошевелиться от шока. Звездный Лорд не должен был здесь появиться. Его место в Галактике, а не в мире душ.       Она видела, как он сорвался с места и ринулся прямо к ней. Несколько секунд ему понадобилось для того, чтобы преодолеть расстояние между ними и прижать Гамору к себе. Замученный и беспокойный, он тяжело дышал возле ее волос, заставляя их трепетать. Она ощутила, как напряглись его и без того сильные руки. Он больше не хотел отпускать ее, не в этот раз. Гамора вцепилась в едва целый кожаный плащ Квилла и смогла услышать бешеный стук его сердца, словно Питер совершенно потерял контроль над собой.       — Почему ты здесь? Что он сделал, Питер? — спрашивает зеоберейка, касаясь ладонью его бледного лица.       — Я не знаю… Танос исчез, а потом все, кто был рядом, стали превращаться в пепел. Кажется, это я всех подвел.       Он склоняет голову вниз, все ещё чувствуя на своей щеке тепло от руки Гаморы и металлический холод от колец на ее пальцах. Она понимает, что Питер действительно мог напортачить, но главной проблемой для Вселенной был только Танос, поэтому винить Квилла отчасти неправильно. Однако Гаморе все равно было интересно узнать, что натворил Питер, раз сам осознаёт это.       Звездный Лорд не мог думать сейчас ни о чем, кроме зеоберейки, которая раз и навсегда пленила его сердце и которая прямо сейчас стояла рядом с ним, касаясь его лица. Она казалась такой реальной, но даже сам себя он таковым не ощущал, поэтому такие мысли сразу ушли на второй план. Его даже не волновало, где он находится. Главное — здесь Гамора. Он нашёл ее.       Питер делает глубокий вдох и начинает сбивчиво рассказывать о том, что произошло на Титане. Об их изначальном плане и реальном сражении. Он не забывает упомянуть предсказание Стрэнджа о том, что из миллионов вариантов они могут победить Таноса только в одном. Питер говорит о том, как Мантис пыталась управлять сном врага, но все пошло не по плану.       — Этот доктор должен был знать, как я поступлю, когда узнаю, что Танос убил тебя. Перчатка почти была у нас… Черт.       Питер сбрасывает свои руки с плеч Гаморы, но она осторожно ловит его ладони и чуть сжимает, пытаясь заглушить злость Квилла. Она ловит его взгляд и не может понять, почему в нем столько же сожаления и боли, как во времена похорон Йонду.       — Если выжившим удастся одолеть Таноса, то нас освободят, — совсем хлипкая надежда.       — Иначе мы останемся здесь навсегда? — спрашивает Питер, но Гамора отвечает отрицательно и слышит его вздох.       — Танос может избавиться от всех душ или сразу от самого камня. А если он все-таки решит оставить нас, то будет управлять нами и всем остальным миром душ, будет изменять нас. Это как игра для него.       Небо темнеет после ее слов, будто Танос точно слышит все, что они говорят. Сейчас ему принадлежит эта Вселенная с душами. Титан может запросто избавиться от неё, когда ему надоест, а может просто подчинять до бесконечности. Гамора ещё помнила, как он пришёл к ней и рассказал о том, что получил все камни. Тогда она уже стала догадываться, что половины Вселенной не стало.       Питер озирается по сторонам. Возможно, он просто ищет в мире душ надежду на спасение и смысл, а может, пытается скрыть от Гаморы свой взгляд потухший стыдливый взгляд. Он знает, что в тот момент, когда он узнал о смерти зеоберейки, в нем бушевали эмоции и он действовал под влиянием тупости своей человеческой половины. Совладать с этим довольно сложно, потому что к тому моменту Питер успел потерять уже двух главных людей в своей жизни, и смерть Гаморы стала последней каплей.       Сейчас он не может точно сказать, умерли они или это всего лишь иллюзия. Но Гамора все ещё крепко сжимает ладони Звездного Лорда, напоминая о том, что, по крайней мере, их души живы и могут испытывать чувства.       — Наверное, на твоей планете это шоу имело бы высокий рейтинг, — старается она разбавить обстановку, смотря в его глаза, которые были похожи на бесконечный космос.       — О, это точно стало бы самым рейтинговым шоу, — Питер находит в себе силы улыбнуться ей и склоняется ближе к ее лицу. — А если я ещё и поцелую тебя, то…       Питер не успел договорить, как Гамора без лишних слов коснулась его губ своими. Совсем мимолетный поцелуй, но такой нужный сейчас им обоим. На лице Квилла снова появляется это удивление из-за решительности Гаморы в выражении своих чувств. Он высвобождает свои руки и достаёт из кармана плеер, подаренный Йонду. В отличие от бластеров, Zune оказывается рабочим, и Питер включает ту самую песню, под которую они танцевали в первый раз. Один наушник оказывается у Гаморы, второй — остаётся у Питера.       — Надеюсь, в этот раз ты не будешь пытаться перерезать мне горло, — он склоняет голову вбок и, явно расслабившись рядом с зеоберейкой, улыбается ей.       — Только если не будешь испытывать на мне свои половые чары, — двигаясь в такт «Fooled Around and Fell in Love» вместе с Питером, отвечает она и касается кончиками пальцев его щеки.       Медленные движения успокаивают их. Персиковый закат расплывается по всему небу. Такой спокойный и бездушный. И терпкий запах, затрудняющий дыхание, все ещё витает в воздухе.