Разбудить кракена

Над лесом стелился густой туман, сквозь молочную дымку мало что можно было разглядеть. Они возвращались с казни. Каждый раз, когда он подавал Неду Старку Лёд, Теон задумывался, а что будет, если его отец вновь начнёт восстание? Кто тогда будет подавать ему меч для его казни? Робб? Или сам Теон? Он усмехнулся. Это было бы забавно. Хотя, на самом деле, нет. Порой всё было хорошо, и Теону даже казалось, что он дома; несмотря на косые взгляды поварих, и старухи Нэн, и всей замковой челяди, которая знала, что он заложник, и относилась соответственно. Но ведь к Джону Сноу тоже так относились. Несмотря на то, что Кейтилин Старк была такой холодной и ещё более подозрительной, чем Нед, хотя куда уж больше, но ведь и к Джону Сноу она относилась так же, если не хуже. Теон улыбнулся краешком губ. Да, к Джону Сноу она всё-таки относилась хуже, чем к нему. Ему вспомнилось, как однажды он переносил Кейтилин Старк через ручей: он взял её за талию и легко поднял на руки. Позволила бы она какому-то бастарду сделать это? И всё же, многие, кажется, уважали Джона Сноу больше, чем Теона. Хоть он и был бастардом, он был сыном лорда Эддарда, хранителя севера, а он всего лишь сын Бейлона Грейджоя, который проиграл восстание, преклонил колено перед Робертом Баратеоном и отдал своего младшего сына Старкам… Всего лишь – для них. Но однажды он вернёт своему дому славу. Порой всё было хорошо. Но не после казни, когда Теон только и думал о том, что он может быть следующим. Главное, никому не показывать, что он боится. Пусть он скроет это за улыбкой, за шуткой, за тем, как просто он отбросит чужую голову одним пинком ноги, словно вопросы жизни и смерти его и вовсе не волнуют. Никто не должен считать его слабым – на Железных Островах рождаются суровые люди. А жаловаться и хмуриться – удел бастарда Сноу. Пусть его жалеют, но не Теона. Теон никому не даст повода себя жалеть. Все остановились. Джори Кассель споткнулся обо что-то. В тумане было не разглядеть, но, подойдя ближе, стал отчётливее виден труп оленя с обломанным рогом. Они спустились вниз, к ручью и увидели ещё одну мёртвую тушу – огромного волка, словно сошедшего из сказок старой Нэн. Лютоволк. Но их не видели тысячи лет. Точнее, это была волчица. Джори спустился ниже, Бран пошёл за ним следом и сразу же схватил одного волчонка. Джон Сноу последовал за братом. - Можно оставить их себе, отец, пожалуйста? Лорд Старк стоял к ним спиной, и Теон не видел его взгляда, впрочем, даже если и видел бы, это мало бы о чём сказало – эмоции редко украшали его лицо. Но его реакцию не трудно было угадать, глядя на заискивающий взгляд Сноу. - У вас пятеро детей, лорд Старк. А здесь – пятеро волчат. Лютоволки – эмблема дома Старков. «Да, давай Сноу, пресмыкайся, показывай, как хорошо ты знаешь историю, может, и тебе что-то перепадёт». С минуту Эддард молчал, раздумывая. - Ладно. Но будете сами за ними ухаживать. Робб и Теон подошли ближе, и Бран со Сноу передали им волчат. Пятеро. Теон уже привык таскать вещи Старков, зная, что здесь нет ничего своего – меч Эддарда, теперь и волчат. Это не сложно, но как будто ещё раз напоминает ему, что он здесь чужой. Лучше об этом не думать. Они уже собрались уходить, но услышали слабый писк. Сноу вернулся и подошёл ближе. - Здесь есть ещё. Он поднял белого волчонка с красными глазами. - Как раз для тебя, Сноу, - не выдержал Теон. - Альбинос – такие долго не живут, они всегда слабее остальных. - Но если они живут в стае, то они только крепнут, - добавил Джори Кассель и пожал плечами. – Так говорят. - Вообще-то, тут ещё один, - сказал Сноу и посмотрел на Теона. Он поднял второго волчонка, тоже белого и, подойдя к Теону, молча сунул ему в руки. Теон растерянно оглядывал остальных. Робб улыбнулся. Нед Старк посмотрел на Джона и Теона, переводя взгляд с одного на другого, и чуть заметно кивнул. «Он считает меня одним из них. Он никогда не скажет об этом, потому что… - Теон выбросил из головы мысли о подплывающих к берегу кораблях Бейлона Грейджоя и блеске меча лорда Эддарда. Лучше об этом не думать. – Может, он даже женит меня на Сансе, когда она подрастёт. И назовёт меня своим сыном». Порой всё было хорошо.