twilengers

В ту ночь Питеру впервые приснился Энтони Старк. В больничном коридоре без окон и дверей, окруженный кромешной тьмой, он был единственным источником света, потому что будто сам светился холодным бликом полной луны. Питеру казалось — от того, чтобы дотянуться до Старка, зависела его жизнь. Как будто он был единственным, кто смог бы вытащить его из этих ледяных лап удушающего страха. Питер тянул к нему руки, бежал изо всех сил, беззвучно кричал, но Тони не приближался ни на миллиметр. А только стоял и смотрел, смотрел, смотрел своими бесконечно черными холодными глазами. Питер проснулся в холодном поту, тяжело дыша. Этой ночью уснуть снова ему так и не удалось. ***       — Минуту, Флэш, эй! Все, сдайте, пожалуйста, пропуска! Нам уже нужно ехать, будьте расторопнее! — кричал Хэррингтон, размахивая руками. С утра его донимали расспросами ученики, обращаясь с самыми нелепыми просьбами, и мужчина был измотан, хотя поездка еще даже не думала начинаться. Питер недоумевал, как на два автобуса, наполненных под завязку подростками, могли отрядить одного Хэррингтона. Наверное, он уже ненавидит свою работу. Взгляд Паркера упал на вмятину на кузове пикапа. Прошло уже больше недели. Тони не разговаривал с ним, хотя сидели они по-прежнему за одной партой дважды в неделю. Иногда Питер дергался от ощущения пристального взгляда на себе, но, выкручивая шею в поисках глаз, которые могли бы сверлить его с завидным упорством, натыкался лишь на равнодушные спины и лица. Тони тоже был на стоянке в сопровождении Ванды и Вижена. Питер не надеялся на внимание с его стороны. Но когда к нему подбежала радостная Лиз, Тони замер в нескольких метрах, оставив Одинсонов в компании друг друга.       — Питер! Как себя чувствуешь? — девушка неизменно задавала этот вопрос каждый день, и Паркер устал отвечать на него неизменно одним и тем же:       — Привет, Лиз. Все хорошо. Я же говорил, что совсем не пострадал, даже Флэшу досталось больше.       — Рада, что ты в порядке, — Тумс улыбается, заправляя прядь за ухо, и на секунду отводит взгляд. — Питер, слушай… Питер не слушает. Он смотрит за спину Лиз, туда, где возле потрепанного школьного автобуса с облезшей краской и ржавчиной, с отсутствующими дворниками и мотором, работающим благодаря чуду Божьему, стоит Тони Старк. Стоит, с кривой усмешкой на правильно очерченных губах и невесело смотрит прямо на Паркера. На секунду мальчик забывает, как дышать, и с приоткрытым ртом смотрит в ответ на Тони, который не шевелится и не моргает. От этого ощущение, что мир кто-то не вовремя остановил на паузу, увеличивается. В реальность его возвращает голос Лиз.       — Что скажешь?       — А? — Питер растерянно переводит взгляд на девушку.       — Хочешь пойти со мной на бал? — Тумс смотрит мягко и немного смущенно. На ее щеках розовеют треугольники румянца. — Ты же знаешь, в этом году девушки приглашают парней…       — О, да. Бал, — Питер вспоминает, что Синди говорила что-то такое. — То есть, нет. Прости. Я улетаю в конце месяца. В Джексонвиль. Бывала там? Я — ни разу.       — Ох, вот как… — девушка рассеянно выдыхает. — А…       — Мне жаль, я, наверное, расстроил тебя. Но никак не могу. Я уверен, что любой парень из нашей школы обязательно согласится пойти на бал с тобой, — Паркер ободряюще улыбается.       — Что ж, ладно, — Лиз встряхивает головой. — Пойдем, я думаю, мы вот-вот отправляемся. Хочешь сесть со мной? Фигура Тони растворяется в толпе учеников, спешащих занять места получше. *** — Яичная скорлупа, морковная ботва, потрясающий компостер! А сейчас я налью кружечку компостного чая, — восхищенно распинается Хэррингтон. В кружку из большой стальной бочки наливается мутная жижа.       — О, можно мне? — Флэш принимает кружку из рук учителя и смотрит на содержимое с отвращением.       — Конечно! Это наглядный пример переработки отходов, потрясающие технологии. Только не пей, это для растений, — голос преподавателя гулко разносится по огромной теплице. При таком климате тут только в теплицах растения и выращивать. Питер идет рядом с незнакомой девушкой, которая яростно что-то записывает в блокнот. Он искренне недоумевает, как можно успевать документировать быструю речь Хэррингтона на ходу. Видимо, ее интересует агропромышленность. Между Тони и Питером несколько пар веселящихся учеников. Все увлеченно болтают, и мало, кто действительно слушает учителя. Разве что такие, как эта девушка рядом. Но внезапно Питер, увлекшийся рассматриванием растений, растущих возле тропинки, натыкается на чью-то спину. В нос бьет знакомый запах хвои.       — О, извини, я… я тебя не заметил, — бормочет он, обходя остановившегося Старка.       — А кто у тебя в Джексонвилле, малыш? — Тони все так же не смотрит на него, разглядывая бледно-фиолетовый крупный цветок.       — Те… постой, как ты узнал? — Питер сбит с толку. Сначала его игнорируют на протяжении полутора недель, а потом просто спрашивают о том, о чем в принципе знать не должны?       — Отвечай на вопрос, — на него устремляется снисходительный взгляд Старка.       — Ты бы хоть на один мой ответил, — недовольно бормочет Питер себе под нос.       — Не строй из себя обиженного. О некоторых вещах лучше не знать.       — О, но было бы неплохо узнать, как подросток одной рукой смог оставить многотонный фургон.       — Это был выброс адреналина. Можно было догадаться, ты же умный мальчик, — с усмешкой произносит Старк.       — Что-то мне в это не верится, — на этих словах Питер неловко спотыкается о неровно постеленный на полу теплицы брезент.       — Под ноги научись смотреть, — цедит Тони, подхватывая Питера под локоть, и тут же отворачивается, поджимая губы. Паркер смотрит с любопытством и непониманием. Тони не выдерживает.       — Извини… что я грубил. Думал, что так будет лучше…       — Питер! — подбежавшая Синди портит все подобие наклевывающегося разговора. Питер разочарованно вздыхает.       — Что? — Паркера одолевают двоякие чувства, когда он смотрит на удаляющуюся спину Тони. С одной стороны — это облегчение, что очередной неловкий разговор с этим парнем был прерван явно взбудораженной чем-то Мун, но с другой — он ждал этого разговора с момента их короткой встречи в больнице. И был близок к тому, чтобы узнать от Тони хоть что-нибудь.       — Угадай, кто позвал меня на бал! — звучит скорее как восклицание, а не как вопрос.       — Кто же? — заинтересованность у Питера подделывать получается хорошо.       — ЭмДжей! — восклицает девушка, чуть не перекрикивая Хэррингтона, убежавшего куда-то далеко вперед.       — Эм… Джей? — брови Паркера ползут вверх. Он смотрит на сияющую Синди с приоткрытым ртом и не знает, что его удивило больше — сам факт того, что Джонс пригласила Мун, или то, что кто-то, вроде Синди мог заинтересовать ЭмДжей.       — Да! Разве не здорово? — Синди виснет на руке Паркера. Она выглядит слишком счастливой для кого-то, кто просто получил приглашение на бал от человека, который ему симпатичен. Но Питер не может не улыбаться вместе с ней.       — Поздравляю, Синди! Это очень здорово. Теперь тебе нужно платье, да? *** Выходит из теплицы Питер уже один. Синди убежала, видимо, рассказывать еще кому-то, оставив Паркера наедине с невысказанными вопросами и послевкусием нервозности от оборванного диалога с Тони. На выходе он сталкивается с Недом, который, видимо, решил вспомнить курс школьной биологии за седьмой класс, потому что с интересом рассматривает червяка, которого зацепил на палку. Две проходящие мимо девушки косятся на него с нескрываемым отвращением, перешептываясь.       — Чувак, смотри, это же лилиеподобный червь! С ума сойти, я думал, они появляются только если уйти вглубь штата, — Питер оставляет Неда без ответа, хотя тот, кажется, и не нуждается в этом, увлеченный рассматриванием своего невероятного червя.       — Питер! — обернувшись, Паркер видит Тони. Его лицо перекошено каким-то больным сожалением и усталостью. — Нам нельзя дружить.       — Если бы ты раньше об этом подумал, то сейчас бы не сожалел, — Питер огрызается, но в голосе сквозят обида и разочарование. Он устал от странных, непонятных и сбивчивых игр Старка, от его перепадов настроения и неоднозначности. Он то полон ненависти и злобы, то холоден и отстранен, то дружелюбен и идет на диалог, а потом просто уходит, а сейчас и вовсе говорит, что общаться с ним не может.       — Сожалел? Что ты имеешь в виду? — Тони выглядел удивленным и сбитым с толку.       — Не сожалел бы о том, что оттолкнул меня от этого дурацкого фургона. Тони отвечает не сразу. Теперь он выглядит не просто удивленным, потрясенным. Ошеломленным настолько, что даже теряет на секунду дар речи.       — Думаешь, я жалею, что спас тебя?       — Не думаю, а знаю. Твое поведение делает это очевидным. Старк мгновенно меняется в лице.       — Ты ничего не знаешь, — холодной злостью чеканит он. Под его пронизывающим взглядом Питер начинает замерзать. Хочется сбежать, сейчас сбежать отсюда. Невысказанные слова, непоказанные эмоции застывают во влажном воздухе. Протяни руку — и наткнешься на невидимый твердый сгусток. Кто-то мог бы использовать расхожую фразу, сказав, что напряжение между ними можно резать ножом, но сейчас потребуется что-то покрепче и посерьезней ножа.       — Привет! Обернувшись, Питер видит Ванду, которая за доброжелательной улыбкой прячет настороженность — ее взгляд беспокойно изучает лица Тони и Питера. За ее спиной маячит Вижн, он как всегда отстранен и печален, но смотрит на Паркера странным взглядом.       — Поедешь с нами? — улыбка Ванды становится более напряженной. Она бросает беглый взгляд на Вижена через плечо, и снова смотрит на Питера. Девушка кажется милой. Ее глаза грязно-карие. Как и у Тони сейчас. Как и у Вижена. Интересно, они все отмазывают флуоресценцией?       — Нет, автобус забит, — враждебно цедит Тони, на секунду нависая над Питером, и тут же коротким злым ударом бьет по дверям старого автобуса. Со скрипом открывшись, дверь впускает снова раздраженного чем-то Тони и двух Одинсонов. Питер начинает понимать, почему Старк решил прервать. После каждой встречи он злится и уходит. На такое никаких нервов не хватит.