Глава 18.
14 августа 2018 г. в 12:48
— Альбина, сколько мы можем за тобой гоняться, пигалица чертова!!! — Олимпия была вне себя от ярости. Скоро уже солнце сядет за горизонт, и как бы они втроем искали её по всему лесу, кишащими разными хищниками.
Но как назло, та и головы не повернула. Она тупо уставилась на какой-то листик. Листик! И что с ней происходит, а? Рождественской было далеко наплевать на то, что Анквиц пару часов назад лежала с остановленным сердцем, потому что сколько можно опускать руки? Бежать без остановки, безнадежно думая, что это как-то поможет?
Ковалёв быстрым движением выхватил листовку из рук подруги.
— И что это за хрень? — устало спросил он, передавая лист дальше.
— Убийство? — Артём многозначительно потёр лоб.
— Да что вы там рассматриваете?! — Олимпия была вне себя. Мало того, что промокла насквозь, так ещё и за чертовой подругой приходится гоняться.
Всё это очень странно. Фраза, которую каждый раз в течении некоторых дней упорно повторяла Олимпия.
Лист был белым, словно вырванный из дорогой книги. На нем черно по белому был нарисован часовой круг. Причем пустой, безымянный. А вот на задней стороне такое вот интересное слово: Убийство.
Ну надо же. И что это значит? Хотелось опять кричать и материть весь мир. Олимпия как-то подзадолбалась бороться со злым миром. Или с теми, кто становился злым.
— Где ты это нашла? — требовательно спросил Егор, сурово смотря на Альбину. А Олимпия уж было подумала, что они помирились.
— На крест легла, — ответила Альбина, смотря на Артёма и Олимпию.
— Какой ещё крест?
— Некогда объяснять, — Анквиц встала на ноги, но креста уже и в помине не было.
— О, Эфларус, что за фигня с нами происходит в последнее время? — Белов выдохнул клубочек пара в потемневшее небо.
— Не знаю. Сама недавно убитая лежала, — спокойно ответила Альбина.
— Как вы думаете, что это может значит? — вместо этого, начал докапываться Егор.
— Скорее всего это как-то связано с Альбиной, — задумчиво предположил Артём.
— Как её смерть связана с часовым кругом? — подняла бровь Олимпия.
— Я лишь предположил. Сам ничего не понимаю.
— Слушайте, — начала Альбина.
— Чего?
— Может быть вы должны были положить мой труп на крест? — все ошарашенно посмотрели на неё.
— Вполне возможно, кстати — согласилась Олимпия.
— Я сейчас ничего не понял.
Пришлось все пересказать Егору, и тут он предложил вполне неплохую версию происходящего.
— Возможно, что имелось ввиду другое убийство.
— В смысле? — не поняли ребята.
— Ну смотрите. Может быть часовой круг поможет убить того, кто пытался зачасовать Альбину?
— А какой в этом смысл, если сам виновник зачасования придумал это задание? — недоумевала Олимпия.
— Хотя, да. Скорее всего было не так.
— Давайте думать о часовом круге, не зря же его тут нарисовали.
— Я вообще думать уже разучился за этот день, если честно, — признался Егор.
— А может быть ты и никогда этого делать не умел, — раздраженно цокнула Альбина.
— Забыла, кто тебя спас сегодня?
— Время, — бросила она, оглядываясь назад.
— Ты чего? — обеспокоенно спросил Артём.
— Да так. Ничего. — ответила та, опустив голову.
Четверка путешественников вернулась домой поздно, из-за того, что им пришлось долго бродить по лесу, потом выискивать такси, попутно считая сколько у них осталось сбережений.
С удовольствием поедая горячую еду, они продолжали дискуссию насчёт загадочного листа. Было много разных версий, порой настолько абсурдных, что друзья просто смеялись, попутно представляя в какие дебри они забрели.
— Ага, еще скажи, будто Астрагор воскрес, — фыркнула Олимпия на идею Егора.
— А что, вполне вероятно, — Артем хлебнул чай из кружки. Темноволосая закатила глаза.
Альбина встала из-за стола, забирая грязную посуду. Она была в порядке, но почему-то даже мельчайший звук, заставлял её содрогаться.
В своих зеленых домашних штанах, поверх которых была длинная туника, девушка все равно ощущала тревогу. Больше всего за свою жизнь.
Нельзя сказать, что Альбина была трусихой. Вообще нет, всегда боевая и крепкая, она первая неслась в бой. Но сейчас ей хотелось зарыться глубоко в нору, и никогда не выходить из нее.
Егор постоянно кидал свои беспокойные взгляды. Даже несмотря на то, что она приняла его извинения, Анквиц настояла на том, чтобы остаться друзьями. И ни на грамм больше. Френдзона так сказать.
Время ничего не присылало. Ни сообщений, ни предупреждений. Даже толком не объяснили, что это за фигня была с климами, кто мог ее зачасовать. Бред какой-то!
Да еще и как назло, лист появился с часовым кругом. Что это могло значить? Почему он появился, несмотря на то, что Альбина не была трупом?
В голове крутились тысячи вопросов, налетающих словно огромные волны с водоемов. Так хотелось укрыться, чтобы все оставили тебя в покое.
Светловолосая уставилась на белую чашку, перебирая идеи в голове. А если это было не только её убийство, но и какого-то еще? Ведь не зря же накануне украли Егора?
Если это запланировано, а если
Их жизни как-то связаны?!
Анквиц перевела взгляд на Егора. Он ей подмигнул, слегка улыбнувшись краями губ. Возможно, что до сих пор пытается подбодрить ее.
Как бы то ни было, но если что-то и связывало их с Ковалевым, так это общая работа. И на большее Альбина намекала только один раз, принимая поцелуй Егора, который оказался фикцией.
Девушка понимала, что ей нужно сосредоточиться на других вопросах, но ситуация с Ковалевым и её зачасованием никак не выходила с головы.
Умерев и воскреснув. Так может не каждый. Только после этого понимаешь, как сильно надо ценить жизнь.
Она последние часы тряслась всем телом, не понимая, почему ей так тяжело.
Ребята смотрели на нее с сожалением. Это раздражало.
Альбина просто хотела домой. Вернуться в то место, где безопасно. Где все комнаты пропитаны запахом лаванды. Где стоят старые шкафы с книгами и фарфором.
Ей стало так грустно и так горько, что пришел стыд, винящий ее за слабость.
Она повторно налила себе кружку имбирного чая. Пройдя половину пути до гостиной, где часовщики ужинали, навстречу ей попался Егор. Видимо, хотел еще одни кусок торта. Вечный обжора.
Они посмотрели друг на друга, почему-то остановившись. Словно за последние часы их связали какой-то нитью. Будто они должны всю жизнь сопровождать друг друга.
А потом за окном грянул какой-то звук. Было похоже на выстрел из ружья.
Альбина уронила чашку. Осколки прозрачного стекла заполнили коридор.
— Эй, ты как? — Егор выглядел обеспокоенно.
Альбина присела, убирая осколки, оставив вопрос парня без ответа.
— Иди, я сам уберу.
Ковалев начал помогать, пытаясь заманить Альбину в комнату, отдохнуть. Но та сопротивлялась, дальше собирая мусор.
И вдруг маленький осколок порезал палец и указательный палец Альбины начал кровоточить.
— Идем, — Егор быстро вывел Анквиц на кухню, отыскивая аптечку.
От вида крови девушку мутило. Егор быстро обработал рану перекисью. А затем начал медленно и осторожно заматывать палец бинтом.
Альбина прекрасно понимала, что можно было обойтись одним пластырем, но ничего не говорила.
Они были так близко, что их лбы соприкасались. Светловолосая закрыла глаза, запоминая этот тонкий момент. Момент, когда кто-то заботится о тебе.
Внутри засел комок, он заставил пролить пару слезинок об уходящем дне. Она знала, что он хотел бы быть еще ближе к ней. Не физически, а душевно. Чтобы она — Альбина смогла его подпустить.
Затянув узел, они еще не отстранились. Его карие глаза внимали все черты нежного лица Анквиц. Только она не поднимала веки, пытаясь совладать со слезами.
— Спасибо.
Это слово такое тихое и забытое, мало когда Егор слышал его. Ему хотелось обнять её, сказать, что она под защитой. Сказать, что он знает, что она далеко не такая сильная, какой пытается себя показать.
Альбина опять плакала, пока Егор спокойно смотрел, боясь даже прикоснуться.
— Все хорошо. У тебя все будет хорошо.
— Хотелось бы верить.
Она вымученно улыбнулась и вдруг поняла, что ей хорошо с этим человеком. Но даже несмотря на то что он спас её, все равно что-то отталкивало.
Когда они оторвались друг от друга Олимпия и Артем сказали:
— Собирайтесь, нас вызывают домой.