***
Когда Егор, вместо того чтобы оказаться в Янтарной зале или ещё какой-нибудь комнате замка, он прибыл в собственную комнату, в доме его родителей. Ковалёв стоял посреди разной мебели, уже давно забытой за два года. Бежевый кожаный диван рядом с ним стояла его старая полка, набитая всякими шестеренками. Три высокие лампы глухо освещали комнату, придавая устрашающую атмосферу. Егор почувствовал, как маленькая рука тянет его за край рубашки. Это была Катя. Его младшая сестра, которую он за эти дни так и не навестил. Белоснежные кудри продолжали также смешно подпрыгивать, когда она ходила или качала головой. Егор потерял дар речи. Сестра выглядела словно неживая, прекрасная кукла. Но ведь это была она, а не кто-то другой. — Привет, братик, — она помахала своей маленькой ручкой, смотря прямо в глаза Егору. — Привет, — глухо ответил Ковалёв. — Братик, скажи, почему ты меня тогда не спас от тех страшных дядей? — по её щекам струились слезы. — Мне было так страшно, я думала, что умру. Егор громко сглотнул, подавляя приступы рыданий. Он присел, чтобы быть на одном уровне с сестрой. — Прости меня, сестренка. Я не успел добежать, это моя вина. Он тяжело опустил голову, гладил и перебирал пряди волос Кати. — Да, это твоя вина, братик. Чужой металлический голос достиг его уха. Нет, это не Катя. Это что-то другое. Он поднялся на ноги и открыл глаза. Его комната сменилась залом с зеркалами, окружавшими Егора. Пустые без отражения. Ковалев не видел в них самого себя. — Это твоя вина, братик. Голос отдавался эхом по всей комнате, и последние слоги били по часовщику словно острые ножи. — Братик… братик… Он стиснул зубы, вызвал свою часовую стрелу, направляя её на зеркала. Катя. Его маленькая сестра, похожая на ангел отражалась во всех зеркалах, но не стояла рядом с братиком. — Разве ты любил меня, братик, если бросил так легко и просто? — её голова легко наклонилась набок, глаза пристально вглядывались в Егора, убивая и выворачивая внутренности на изнанку. Это просто эррантия, Ковалёв. Просто плод чужого воображения. Твоя сестра никогда бы не обвинила тебя в своём заточении. Она — эррантия. Убей её. И Егор закрутился вокруг своей оси, посылая тысячи вспышек в зеркала. Мелкие осколки как в замедленной съёмке попадали на тело Егора, повреждая кожу, впиваясь в плоть. Красные мелкие царапины заполнили всё тело парня, но он не придавал тому значения. Около сотни побитых зеркал окружали Ковалёва, давая ему глоток воздуха. — Не хочу видеть тебя больше. Предатель!!! Это слово разнеслось как молния среди ясного неба. Оно залетало в тело Егора, снова делая его зависимым. Зависимым от прошлого. Зеркало позади него начало восстанавливаться, беря осколки с пола. Картинка стала четкой и пронзительные зеленые глаза Альбины уже не казались шуткой. — Почему же ты так обошелся со мной? Зеркало разбилось. — Почему ты променял меня на этот спор? Еще одна тысяча осколков полетела вниз. — Неужели ты не понял, что я люблю тебя? Стрела зависла в воздухе. Почему Альбина не сказала этого раньше? Надежда разлилась теплыми струйками по всему телу. Он усмехнулся, понимая что есть мелкий шанс, который он обязан использовать. Эррантия. Помни, что все в зеркале — эррантии. Он прикусил губу. — Я люблю тебя, дурачок. А ты так и не понял. Егор пристально взглянул в отражение Альбины. Металлический голос в треклятый раз клялся в любви. — Заткнись. — Егор… — Заткнись, — чуть не заорал он, подходя ближе к зеркалу. — Ты не Альбина, понимаешь? — Возьми мою руку и мы будем всегда вместе. — её тонкая рука выскользнула из зеркала, направляясь к Ковалёву. — Альбина никогда бы не сказала дурачок. Её конёк это — дебил или идиот. И она никогда бы не сказала, что любит меня. Скорее, что ненавидит. — тихая усмешка осветила его лицо. Он подмигнул эррантии и со всей силы всадил свою стрелу в зеркало, уничтожив призрака. Голос затих, тишина глушила. Ковалёв увидел свечение внутри поломанного зеркала. Парень вытащил стрелу из зеркала. Ключ мелкими кристалликами светился в лучах хрустальных люстр. Он был отделан серебром, размером был с ладонь. Егор не до конца понял сути этого ключа. Типа награда за его выигрыш? Но посмотрев на свои ноги, он понял другое. Первое место. Он — ключник.***
Олимпия ненавидела животных. Особенно хищников. Они ужасно воняли и вечно топтались под ногами. Милые котики или собачки с маленькими носами не внушали никаких чувств у Олимпии. Ей было плевать. Животное может представлять только еду и одежду. Но никак не сожителя или друга. За это её считали жестокой. Бездушная девушка, непонимающая милоты животных. Помогать умирающим животным — это круто. А заводить их — сущий бред. Она стояла в одной клетке с тигром. Её тошнило от одного вида на него, не то что от вони его рыжей шерсти. Железная клетка с множеством прутьев была огромной, примерно размером с комнату. Олимпия и тигр смотрели друг другу в глаза не отрываясь. Олимпия медленно подняла стрелу, как животное быстро прыгнуло на неё. Когти почти порвали блузку, но Рождественская быстро смогла отойти от хищника. Девушка не знала, что ещё предпринять. Выхода нигде не было, а если она не убьет тигра, то попросту погибнет. Может нужно не убить, а наоборот попробовать подойти ближе? Подсознание шептало что-то безумное, выходящее за рамки её устоев. Но ноги сами стали ближе подходить к этому убийственному зверю. Дрожа от страха, девушка подняла ладонь и осторожно дотронулась до переносицы тигра. Он обнажил свои зубы. Неужто улыбался?! Она попробовала погладить его мягкую шерсть и обнаружила, что зверюга урчит от удовольствия. Вот же подлиза! Олимпия улыбнулась тигру и увидела в чёрных зрачках странный светящийся круг с цифрой 11. Почему так сильно напоминает место в часовом круге? Тигр кивнул, словно подтверждая что-то или подсказывая. И когда Олимпия поняла, что хочет быть на том месте, то почувствовала как земля уходит из-под ног. И что здесь происходит?***
Огромный часовой круг хранил в себе двенадцать нарисованных кругов, но светились только те, кто уже занял свои позиции. Артём потрясённо таращился на Олимпию и Егора, но ещё больше пялился на какую-то девку с Железным Ключом. Олимпия оглядела всех присутствующих. И её братец здесь, весело помахал ей рукой. Хотя все офигеть как не весело. А затем она заметила одного парня. Какого лешего этот урод здесь делает?! Олимпия была в ярости. Да он ещё и ключник! Вот же черт возьми! Ричард говорил ей жестами успокоиться. А как здесь успокоиться, когда твой ненавистник стоит прямо у тебя под носом. Этот наглец нагло улыбался ей, держа в своей ладони Бронзовый Ключ. Небось, потом издеваться начнёт! Не дождется! Тем временем Егор подсчитал всех смотрителей и ключников, чтобы понять кого не хватает. Переведя взгляд на Аню Огневу хотелось блевануть. Нельзя смотреть на него и при этом кокетливо не подмигивать? Но он быстро переключился с одной мысли на другую. Не хватает ЧерноКлюча и Золотого Ключа. Где Альбина? И у кого Золотой Ключ? ЧерноКлюч?