***
Она была смертельно бледна, и от этого её волосы становились еще ярче. Я часто замечал, что Огнева стала слабой, плохо себя чувствовала. Наконец она очнулась и попросила меня лечь рядом. — Спасибо, что никого не позвал, — сказала она и поцеловала. — Василек, что происходит с тобой последние месяцы, ты сама на себя не похожа. Наблюдая за Королевой, я видел в её лице тревогу, хотя иногда она могла улыбнуться просто так, без причины. Это придавало мне сил и спокойствия. — О Эфларус, Фэш… Я даже не знаю, как тебе сказать. Я напрягся, неужели случилось что-то очень серьёзное. Василиса сильно закрыла глаза, пытаясь справиться со слезами, я ближе притянул её к себе, так что её голова покоилась на моей груди. — Говори все как есть, я помогу. Мы обязательно со всем справимся, — я говорил тихо, и вдруг вспомнил, что мы бесцеремонно сбежали с бала, но наплевать. Главное узнать, что за неразбериха происходит с ней. — Похоже, что уже как несколько месяцев я жду ребенка. Её голос срывался, либо держался уверенно и твердо. Но именно со мной она давала слабину, волю слезам. Я не понимал, почему она так несчастна. Ведь мы скоро станем родителями. — Дорогая моя, — никогда её так не называл, — Все будет хорошо, я до такой степени счастлив, что скоро это узнает вся Эфлара. Эй, Огнева, я люблю тебя. Её тело перестало конвульсивно сжиматься, она посмотрела на меня своими глазами цвета океана. — Ты правда рад? — как она могла сомневаться в моих намерениях к ней, созданию нашей общей семьи? — Послушай, Василек. Я давно уже люблю тебя, мы живем с тобой душа в душу. Я давно хотел, чтобы у нас с тобой была семья. Почему же ты так горько сожалеешь о своей беременности? Неужели ты сама не хочешь родить нам ребенка? Я начинал понимать, что становлюсь раздражительным и злюсь на то, что она не рада. Хотя мы никогда с ней не обсуждали наше будущее. Ни детей, ни свадьбу. Ничего из этого. — Фэш, я уже очень люблю этого ребенка, — твердо сказала она, глядя мне прямо в глаза. — Ты не представляешь до какой степени я рада, что мы сможем положить начало нашей родословной, что мы свяжем нашу жизнь этим маленьким существом, — она положила мою руку на её живот. Теперь я её понял. Я чувствовал, что Время не тикает, что я не ощущаю живой плоти. Я не вижу жизни, но этого не может быть. Мы ведь сами Время и в состоянии просмотреть весь жизненный цикл с самого зачатия человека. — Ты смотрела в будущее? — жестко спросил я. — Я боюсь, на самом деле. Меня мучает этот вопрос уже пару месяцев. Я не могу справиться с плохими мыслями. — Василиса закрыла глаза руками, я все также продолжал трогать её живот: до меня до сих пор не пришло осознание того, что я не чувствую нити жизни. Это неправильно. Так быть не может. — Вставай, — я быстро поднял её с кровати и вызвал стрелу. — Фэш, давай не будем, — тихо попросила она. — Огнева, уж если ты на это не решилась. На это решусь я. С этими словами я взмахнул стрелой, вызвав клубок времени. Я увидел слишком много линий вероятностей, искал самую толстую, то есть ту вероятность, которая имела наибольшую возможность, чтобы сбыться. Нить светилась ярко-желтым, я быстро поймал её и переместился в будущее. Сперва я увидел Василису, которая заливисто смеялась, наблюдая за тем, как маленький ребенок трогает уши треугла, причем само животное выглядит не очень довольным. У него медного цвета волосы, а глаза голубые. Он смеется, а потом смотрит на меня и говорит: — Папа, а когда я смогу также превращаться в треугла? И тут я возвращаюсь назад. Василиса все также смотрит на клубок, пока я не убрал его. Крепко обняв свою жену, по крайней мере скоро это осуществиться, я тихо выдохнул. — Все будет нормально, он ужасно похож на тебя. Она обняла меня еще сильнее и говорила спасибо так долго, пока я не заткнул её поцелуем. — Ну и как долго ты молчала? — спросил я, пока наблюдал за её опухшими губами. — Три месяца — Три?! Огнева, ты совсем обалдела?! Мало того, что я тут за нее волнуюсь, так и узнаю чуть ли не последним, что я отцом скоро стану? — Прости, я правда была очень напугана. — Ладно, я бы сам голову потерял со всем этим. Как ты себя чувствуешь? — Нормально, видимо, потому что тебе все рассказала. Но меня пугает, как на это отреагируют старшие. — Да наплевать, что они скажут. Лично меня не заботит их мнение. Мне больше интересно, почему мы не чувствуем его время, — я снова положил руку на живот. — Я думала, что может, это от того, что у нашего ребенка оба родителя Время? — Без понятий. Главное, что он живой и все. А остальное не имеет смысла. Мы вернулись на бал почти под конец мероприятия, улыбаясь намного шире чем до этого. Я смотрел на нее, до сих пор осознавая, что скоро эта рыжая осчастливит меня еще больше.Глава 23.
15 февраля 2019 г. в 13:05
Иногда, когда я смотрю на Расколотый замок, мне кажется, что я счастлива.
Время бывает к нам благосклонным, а, бывает, наносит удар в самый неожиданный момент.
Я часто думаю о том, что сколько бы времени не прошло. Хоть год, хоть век, хоть тысячелетия я никогда не пойму, каково это быть правителем, Временем.
Меня ежедневно обрменяют заботы, задачи, проблемы. И каждый день мне хочется, словно маленькой девочке закрыться от всех и не выходить из оболочки.
Мама часто снится мне, гладит по голове, приговаривает, что все будет хорошо. Время на нашей стороне.
Моя мать — Лисса Огнева/Белая Королева/Великая фея Эфлары так часто жертвовала своими желаниями, что жестоко платила за свои ошибки. Я часто вспоминаю о ней, не без горечи, сожаления.
Думаю об отце, о тех поступках, которые он совершил. У него была тяжелая история, да и было их даже несколько.
Мне видятся кошмары, где мой папа умирает, а Астрагор продолжает плотоядно улыбаться, прочерчивая косые линии над моими близкими. Я закрываю глаза, пытаясь убить страшные образы в голове. Нельзя вспоминать прошлое, потому что мы в него уже не вернемся. Хотя часодеям и это под силу.
Я часто чувствую вину перед Фэшем, за его родителей. Узнав историю Олимпии и Никиты, я так отчетливо увидела нас Огневых и Драгоциев, что в сердце стало горько. Но наша с Фэшем история не будет даже на половину похожа на чьи-то еще.
Я часто хочу познакомиться с его родителями, но он никогда даже и близко не разрешит мне воскресить их. Даже если в теории это будет возможно.
— Василиса, ты чего ушла? — нотки заботы заставили меня оттаять, я повернулась к своему Королю лицом.
— Не знаю, что-то плохо стало, — ответила я, пытаясь справиться со слезами. Получилось плохо.
Я помню, что Драгоций быстро подхватил меня и унес в нашу спальню. Дальше я очнулась спустя пару минут. И в благодарность за то, что он никого не позвал, поцеловала его в щеку.