Не-живые

      Время скалится на них холодной ртутной змеей, свернувшейся в знаке вечной и бесконечной погони за собственным хвостом. Уроборос, поглощающий самого себя, смотрит на их создателя тремя застывшими навек прозрачными кристаллами самой высшей пробы — его детища, его творения, те, кто впитал ток его крови по венам, те, что имеют право зваться его истинными детьми.       Сильмариллы. Сияющие камни, как назвал их создатель на древнем языке — языке поэтов и творцов, которые ушли в небытие за тысячи тысяч лунных циклов до того, как эльдар переселились с некогда цветущей планеты в тишину и холод неоглядного космоса. В легендах еще остались имена и слова, значения которых давно не имеют смысла, но теперь, в этой необъятной пустоте, они звучат глухо и неправильно, как будто кто-то специально подменил язык, уже никому, кроме творцов, не нужный.       Три звездных кристалла, которые их создатель превозносит больше своей жизни, могли бы наполнить силой погасшие энергетические элементы, которые пронизывали некогда всю станцию, даря тепло и отсчитывая циклы, но создатель — о, создатель был так надменно-восхищен, что позволил забрать их! И теперь они, полунемые, связанные долгом и правом, идут по следам детей своего творца, пытаются сплести из расползающихся нитей подобие полотна судьбы, что могла когда-то плести одна из Древних Творцов, но под пальцами — только мрак и тусклые, опадающие на обнаженные нервы искры тысяч сгоревших звезд.       И тишина. Вечная, сводящая с ума тишина на всех каналах связи с местом, которое они когда-то могли бы звать домом.