Я хотела бы жить в другом мире

Он взял свою миску и сел подальше от остальных, не хотелось испортить кому-нибудь настроение своим видом. В душе творилась жуткая белиберда. С одной стороны, хотелось радоваться за своего короля и за чудесную девушку. Он искренне хотел стать ей другом и довольствоваться тем, что ей хорошо с другим. Но что-то мешало. Это что-то заставляло болеть область груди, заставляло взрослого матерого гнома чуть ли не плакать. Худенький силуэт показался из-за деревьев. – Ушаночка, – грустно позвала его Ася. От ее голоса по телу бежали мурашки, – Бофурчик, ты чего тут один сидишь? Ты на меня обиделся, да? Через силу натянув на угрюмое лицо жалкое подобие улыбки, он повернулся к усевшейся рядом Асе. – Нет, что ты. Я просто... немного устал, вот и все, – он опустил взгляд в землю, принявшись изучать божью коровку, ползущую по зеленому листу травинки. – Да брось. Ну чего ты меня обманываешь? Бофурище, ты мне друг или сосиска? Гном непонимающе уставился на девушку. Какие сосиски? Она такая странная, но такая замечательная от своей ненормальности, непохожести на весь этот мир. Чем она ближе, тем ему самому хуже. – Бофур, это из-за Торина? Как она произносит имя короля! С нежностью, с любовью! Нет, он не может, он не должен терпеть эту боль! Он взглянул прямо в ее наивные карие глаза: – Торина? – пытаясь передразнить девушку, прошипел гном. – Кто такой этот Торин? Король, правильно. Черствый, угрюмый и жестокий правитель, вот он кто. Сейчас он тебя обнимает, целует... – Собственный голос звучал как-то странно, будто чужой, Ася попыталась встать, но он схватил ее за руку. Нет, он скажет ей всю правду. – А ты знаешь, что будет потом? Если нам удастся расправиться с драконом, в чем я сильно сомневаюсь? Неет, ты ничего не знаешь об этом мире. – Он держал перепуганную девушку уже за обе руки. – Я бы смог сделать тебя своей женой, я бы все для тебя сделал! А он король гномов, и жениться должен на гномке! Неужто ты подумала, что у вас есть будущее? Он забудет о тебе сразу же, как вернет свое королевство, и ему больше не нужна будет девчонка для утех! Аська почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. Маленький обиженный ребенок внутри нее, задремавший с появлением взрослых чувств, проснулся и потребовал есть. Ахинея, которую нес, по всей видимости, чокнувшийся Ушанка, заставила пробудиться детские рефлексы всеми брошенной семилетней девчонки. Аська со всей дури пнула его между ног, отчего он выпустил ее руки, и побежала. У края поляны она наткнулась на Торина. – Козел! – выкрикнула девушка, залепив ему с отнюдь неженской силой хорошую пощечину. Не понимающий король попытался поймать ее, но Аська была слишком зла. Когда она злилась, мозги у нее отключались, зато появлялись отличные спортивные навыки. Увернувшись от лапищ Торина, она выбежала на поляну, пнула кого-то из гномов, доедающих остатки еды, что дал им Беорн, и побежала дальше, в темноту черного леса. Когда Бофур выбрался на поляну, она была пуста, только Ори сидел на одном из мешков, трясясь в жутком испуге. – Ори, где все? – Они побежали за девушкой, за Асей. Она убежала в лес, плакала и обзывалась... Торин ринулся за ней, но не нашел, и остальные ушли за ними, помочь найти ее, а мне велели охранять тут все. – Ася убежала в лес?! – прорычал Бофур. Это из-за него, это он виноват! Теперь они все пропадут! Гэндальф же запретил сходить с тропы! Гном ринулся в лес и очень скоро в темноте ткнулся носом в меховую шубу своего короля. Глаза Торина уже привыкли к тьме, и он узнал Бофура. Гномий король развернулся и сгреб перепуганного гнома за грудки, отрывая того от земли так, чтобы их глаза оказались на одном уровне. – Что ты ей сказал? – прошипел Торин, еле сдерживая себя, чтобы не закричать в полный голос. – Я... я не... – попытался мямлить Бофур, дрыгая ногами в воздухе. – Я знаю, что она пошла к тебе, – еще тише проговорил король. – Почему она убежала? Почему ударила меня, что ты ей наговорил!? – Торин, не в силах больше держать себя в руках, уже кричал, низкое рычание разносилось далеко вокруг. Он отпустил захрипевшего гнома, и Бофур, отступив на шаг, как на духу выложил все, со злобой еще большей, чем у Торина: – Что я наговорил ей? Я всего лишь сказал девочке правду! Ты поиграешься с ней и бросишь ее, оставишь одну! Ты же король, тебе кроме твоего королевства ничего в жизни не нужно! Ради своей горы ты женишься на какой-нибудь своей кузине и будешь счастливо править, а что оставишь ей!? Торин надвигался на него, словно сам был горой. Синие глаза, казалось, вот-вот начнут пускать молнии, мужественное лицо исказила гневная гримаса. – Что ты, – он ткнул пальцем в грудь Бофура, – можешь знать? Как ты вообще посмел влезть в это? После этих слов, король с размаху всадил тяжелый кулак в челюсть Бофура. От следующего удара гнома спасли Глоин и Двалин, вывалившиеся из-за деревьев. Тяжело дыша, они доложили, что поблизости девушки нет, и вытаращили удивленные глаза на Торина, замахнувшегося на дрожащего перед ним Бофура. – Найдите ее. Ищите где хотите, как хотите, клянусь своей бородой, мы не двинемся дальше без Аси! Аська бежала, пока не началось жжение в груди. Вокруг было темно, как в жопе у негра. Повсюду слышался шелест листвы, будто небольшие звери разбегались от девушки. Было безумно страшно, на несколько секунд Ася даже захотела вернуться к гномам, но тут же подавила в себе это желание, вспомнив слова Ушанки. Ничего, жила уже на улицах города, и в лесу не пропадет. Рано или поздно куда-нибудь да выйдет. А даже если и подохнет, хуже никому не будет. По щекам текли слезы – от обиды, от злости. Ася снова чувствовала себя маленькой девочкой, которую обманули, которую бросили одну. Она уселась прямо на землю, где стояла, и разрыдалась в голос. Так хотелось, чтобы кто-нибудь ее пожалел, да даже не пожалел, а хотя бы просто оказался рядом. Но таких друзей у нее не было, никогда. Была Евгеха, но что та Евгеха? Выслушивала ее из жалости, да и все. Был Мирик, но ему только пожрать, покурить да потрахаться. Появились гномы, но им она тоже до фени. Может быть, это потому что она какая-то неправильная? Может быть, ей нужно перестать быть собой?.. Аська поглядела в черное небо, еще чернее, чем местность вокруг. Ни луны, ни звезд не было видно. Звезды для таких, как она, даже не светят, что уж говорить о том, чтобы они падали. Аська опустила взгляд в землю. По влажной от дождей земле полз жучок. Девушка подставила насекомому палец, чтобы насекомое забралось на него, и поднесла к глазам. – Привет, чувак, – прошептала Ася жуку, – тебе придется быть моей крестной феей, потому что других вариантов у меня нема. Ты умеешь исполнять желания? Нет, конечно, я что дура... – Девушка швырнула насекомое в темноту и распласталась на земле. Закрыв глаза, она тихонько попросила, сама не зная у кого: – Пожалуйста, пусть я стану такой, чтобы меня можно было любить... Если бы она открыла глаза, то увидела бы, как по чернющему небу пронесся крохотный, но потрясающе яркий огонек.