Death of Today

Часть II Глава 9 — Какого цвета будет мантия? — Черной. — Белой. Упрямо сжав зубы, Изар глянул на Риддла через отражение в зеркале. Портной рядом с ним прервал подгонку и замер, переводя неуверенный взгляд с него на заместителя министра и обратно. Они наконец покинули уединенное убежище Волдеморта и переместились обратно в Британию, где первой же остановкой стала лавка с неброской вывеской. Перед отбытием Изар получил свой первый урок от Темного Лорда. Все события предыдущего вечера были забыты — Волдеморт обстоятельно рассказал, как наводить маскирующие чары. К счастью, Изару не нужно было прятать так много, как самому Лорду. Уши, зубы, чешуя и когти — все это оказалось очень легко привести к привычному человеческому виду. С глазами же, однако, пришлось изрядно повозиться. Волдеморт объяснил, что иллюзии, действующие на глаза, создавать и поддерживать было сложнее всего. Именно поэтому он когда-то решил не прятать свои настоящие глаза, пребывая в образе Темного Лорда. Подобные чары могли вызвать слепоту, если применять их слишком долго. Кроме того, иллюзия временами слабела, если волшебник недостаточно хорошо владел магией или испытывал сильные эмоции. Риддл предложил оставить глаза зелеными, вернув лишь человеческую форму зрачков. Изар эту идею отверг и упрямо бился над чарами до тех пор, пока не смог получить прежний цвет. Иначе Регулус заметит перемены, едва взглянув на него, а Изару вовсе не улыбалось изобретать объяснение тому, с чего вдруг его глаза внезапно поменяли оттенок. Случись Регулусу узнать о его нечеловеческой природе, ничего хорошего это никому не принесет. Теперь Изар мог быстрее бегать, выше прыгать, обходиться без воздуха — и еще много всего. Риддл не уставал занудствовать на тему того, что ни в коем случае не следует демонстрировать свои новые возможности. Темный Лорд сделал все, чтобы вбить это Изару в голову — он должен вести себя как человек. Если кто-то заметит, как его маска сползет, если хоть на миг увидит истинный облик Изара, тот обязан немедленно убрать свидетеля. Неважно, кто это будет — он должен перестать жить. Изар попытался было возразить, что можно обойтись чисткой памяти, но Темный Лорд заявил, что любые такие заклятия можно обратить. Тогда Изар преисполнился решимости поддерживать иллюзию на глазах во что бы то ни стало. Если Регулус что-то заподозрит… Изар сам не знал, как поступит — пойдет наперекор прямому приказу Лорда или поднимет палочку на человека, от которого за все время их общения не видел ничего, кроме добра. Регулус. Изар вздохнул — ему ужасно хотелось увидеть отца. И Сириуса. По словам Темного Лорда у них обоих все было в порядке. Люциус Малфой проследил за тем, чтобы Блэки держали языки за зубами и дождались возвращения Изара. Впрочем, он все равно беспокоился за отца. Слишком свежо было воспоминание о том, что Регулус перенес от руки Сигнуса. А Сириус… Перед тем, как Сигнус решил напасть, Изару удалось немного пошатнуть убеждения дяди. Скорее всего, за время его четырехдневного отсутствия все опять вернулось на круги своя, и шанс перетянуть Сириуса на свою сторону уже упущен. И отца, и дядю Изар сможет увидеть не раньше приема в министерстве. До этого времени ему нужно было обзавестись новой парадной мантией, а затем отправиться с Темным Лордом на его базу. Волдеморт ясно дал понять, что теперь Изар должен жить с ним. Он собирался как можно быстрее начать уроки окклюменции, а также отшлифовать боевые навыки Изара и углубить его познания в Темных искусствах. Все это напомнило ему разговор, состоявшийся сразу после возвращения с самовольных «каникул». Тогда Волдеморт сказал, что, как только Изар станет его учеником, многое переменится. И вот Изар столкнулся с этими переменами нос к носу. Какая–то часть его — часть упрямая и болезненно независимая — хотела восстать против приказа обосноваться в замке Лорда. Рассудком Изар, однако, понимал, что у подобного поворота было множество плюсов. Например, он сможет заняться конструированием фальшивых хоркруксов — затея, к которой ему не терпелось приступить. Хоркруксы… Лили. Откинув голову назад, Изар уставился в потолок и раздраженно нахмурился. Он не будет о ней думать. Каждый раз, когда он пытался осмыслить произошедшее, в груди начинало жечь от наплыва противоречивых эмоций. Тему матери и ее хоркрукса он не собирался обсуждать ни с кем, даже с Темным Лордом. — Мантия будет белой, — непререкаемым тоном заявил Риддл. Он вольготно расположился в кожаном кресле, стоявшем у портновского подиума, и даже не соизволил поднять взгляда от Пророка, который читал — только серебряная оправа очков поблескивала в лучах солнца, что проникали через стекло витрины. Столь вопиющая надменность и абсолютное спокойствие невероятно бесили, однако Изар умело скрыл раздражение. — Черной, — возразил Изар, и упрямо уставился на портного. — Я хочу, чтобы она была черной. Бедняга. Риддл привел Изара в эту лавку, стоило им вернуться в Англию. Хозяин брал за свою работу баснословные деньги, однако взамен его клиенты получали не только превосходно пошитые мантии, но и гарантию того, что все сказанное в этих стенах не выйдет за их пределы. И сам портной, и его подмастерья держали рот на замке, что бы ни услышали — таков был принцип работы магазина. Портной, Тур Розенталь, представлял из себя низенького, лысеющего человечка. Из своего положения Изар ясно видел капли пота, выступившие на его широком лбу. Взгляд маленьких голубых глазок смятенно метался между Изаром и Риддлом. Портной был человеком невероятно слабовольным и жадным до золота. Изара преследовало искушение подразнить бедолагу еще больше, однако он понимал, что в этом соревновании ему Риддла не обойти… у того наверняка был способ добиться повиновения Розенталя. Риддл наконец оторвался от газеты и пригвоздил портного к месту ледяным взглядом. — Вы же помните, кто платит по счетам, мистер Розенталь? — в тихом вкрадчивом голосе без труда читался намек на то, что столь влиятельная персона, как Том Риддл, без труда найдет другое место, где оставить свои галлеоны. — Конечно, сэр заместитель министра, сэр. Водянистые голубые глаза взглянули вверх, и Изар ответил испепеляющим взглядом. Портной со слащавой улыбочкой разгладил ткань незаконченной мантии. — Могу ли я предложить некий компромисс? Темно–серый, к примеру, обычно очень идет молодым людям… Изар обдумал эту идею и решил, что серый будет куда лучше белого. Как вообще можно представить преемника Тома Риддла в белом? Тот сам появлялся исключительно в черном, сером и, очень редко — в темно–зеленом. Белый. Не самый редкий цвет сам по себе, но Изар отвергал его из принципа — потому, что Темному Лорду на нем он так нравился. Риддл ожег Розенталя гневным взглядом, и портной издал натужный смешок. — Хотя, если подумать, — с фальшивой веселостью заметил он, — белый пойдет ему куда больше любого другого цвета. Изар поймал в зеркале взгляд Риддла, ясно показывая свое недовольство. — У меня полно одежды на площади Гриммо, — негромко заметил он. — Не понимаю, зачем нужны новые мантии, если и старые вполне годятся. Риддл снова уткнулся в газету, давая понять, что не находит тему беседы хоть сколько-нибудь занимательной. — Ты заметно вырос за… последнее время. Мой преемник должен выглядеть достойно — и это включает в себя и одежду, сшитую по размеру. Изар повернул голову к зеркалу и всмотрелся в свое отражение — впервые за прошедшие дни по-настоящему рассматривая себя. Оказалось, что Риддл был прав. Перерождение добавило ему несколько дюймов роста, вплотную приблизив к шести футам. Теперь его долговязая фигура нисколько не напоминала миниатюрного мальчика, который выпустился из Хогвартса всего несколько месяцев назад. Высокий рост шел Изару куда больше, одарив флером властности и уверенности, который он не мог и надеяться обрести, оставаясь коротышкой. Лицо Изара тоже изменилось. Хотя черты его по-прежнему оставались на его собственный вкус слишком чистыми и невинными, резкие линии и четко очерченная челюсть заставляла его выглядеть старше своих шестнадцати. Однако сильнее всего Изара удивили глаза. Несмотря на тщательно наведенную иллюзию, на дне их словно клубился сумрак, намекая, что он вынес и пережил намного больше любого своего сверстника. Внезапно мысль о том, что он навсегда застынет в этом возрасте, перестала казаться Изару такой уж отвратительной. Да, ему бы очень хотелось дорасти хотя бы до двадцати лет, однако случилось так, что вечность он проведет именно в этом теле — и Изар намеревался принять свою судьбу с достоинством. Прежде, чем он попытался уговорить Риддла хотя бы на зеленый, колокольчик над дверью магазина звякнул, сообщая о приходе посетителей. Завидев пару белобрысых голов, Изар с трудом подавил порыв раздраженно закатить глаза. Судя по лицу Риддла в зеркале, тот боролся с тем же желанием. То, что Малфои явились сюда именно сейчас, казалось слишком большим совпадением. Скорее всего, Люциуса пожирало любопытство и он явился поразнюхивать. — Мистер Малфой, — холодно обронил Риддл. — Чрезвычайно рад видеть вас обоих. Несмотря на очевидное неудовольствие, заместитель министра был безукоризненно вежлив. Изар вовсе не был уверен, что сумеет притвориться так же хорошо. На мгновение встретившись взглядом с Люциусом, он переключил внимание на Драко. Казалось, с их последней встречи прошли годы. Впрочем, за это время слизеринец не слишком изменился. Ростом и мягкими чертами лица он пошел в мать и, казалось, что сам Драко не очень-то этим доволен — держаться он старался подчеркнуто сурово и властно, и от этих его повадок за милю разило отцовским влиянием. Изар заметил, что и волосы Драко стали длиннее — теперь они шелковистыми волнами спускались ниже плеч. Его всегда восхищали светлые от природы волосы; обладатели их казались ему какими-то особенными. — Позвольте выразить ответную радость, мистер Риддл, мистер Блэк, — Люциус склонился в учтивом поклоне и скользнул по Изару пытливым взглядом, словно пытаясь отыскать в нем тень того измученного мальчика, которого видел на полу в Комнате смерти всего несколько дней назад, — Мы пришли заказать Драко новую мантию для сегодняшнего бала. Изар снова глянул на Драко, намереваясь привлечь его внимание. Впрочем, судя по тому обалделому выражению, с которым Драко его рассматривал, цели он уже добился. Люциусу понадобилось пару раз стукнуть тростью об пол, чтобы заставить сына прийти в себя. — Ты тоже там будешь? — небрежно спросил Изар, тщательно скрыв удовлетворение. — Дамблдор что, так просто отпустил тебя из Хогвартса? Драко пару раз моргнул и откашлялся, старательно избегая неодобрительного взгляда отца. — Да, — наконец хрипло выдавил он. — Он заявил, что предстоящие выборы — отличный шанс научиться чему-то новому и позволил всем желающим уехать на выходные. Большинство слизеринцев будет на балу… — Драко упорно смотрел куда-то в пространство над плечом Изара, –…да и некоторые твои знакомые с Рэйвенкло, думаю, тоже. Изар даже не сомневался, что все ученики Хогвартса, имевшие хотя бы каких–то знакомых в министерстве, постараются попасть на этот прием. Даже гриффиндорцы — те наверняка смотрели на Руфуса Скримджера как на пример для подражания. Изар никогда не встречал кандидата в министры лично, однако слухи утверждали, что Скримджер был силой, с которой следовало считаться. Даже Волдеморт воспринимал его как достойного противника. Портной уверил Люциуса, что займется Драко сразу же, как только закончит с Изаром, и после этого в комнате повисло молчание. Изар стоял так гордо, как только было возможно для человека, облаченного в нелепую белоснежную мантию. Портной суетился вокруг него, подшивая низ и подгоняя воротник. Мантия больше напоминала плащ, только с рукавами. Под ним предполагались черные брюки и черная же рубашка, которой, впрочем, будет почти не видно. Изар предпочитал такие плащи классическим мантиям, и сам Темный Лорд, судя по всему, тоже. — Капюшон? — шепотом спросил Тук, возясь с воротником Изара. Риддл даже не соизволил оторваться от «Пророка». — Высокий воротник, — бросил он, очевидно раздраженный необходимостью отвлекаться. — Как поживает профессор Снейп? — нарушил тишину Изар, через зеркало поймав на себе взгляд Драко. Тот быстро отвернулся, смущенный тем, что попался на подглядывании. Затем он приосанился и чопорно ответил: — Профессор поживает довольно неплохо… учитывая его обстоятельства. При мысли о Снейпе Изар не сдержал нежной улыбки. Этот желчный ублюдок всегда будет занимать в его сердце особое место. У Снейпа был острый язык и еще более острый ум. Он не позволял эмоциям заглушать голос разума и был прежде всего за себя. Впрочем, Изар подозревал, что к Регулусу Снейп все-таки питал довольно сильную слабость. Оба они, впрочем, были слишком упрямы, чтобы оставить за спиной прошлое и двигаться дальше. — Вижу, вы уже оправились, мистер Блэк, — вкрадчивый голос Люциуса в неловкой тишине прозвучал неожиданно громко. — Совершенно верно, — коротко ответил Изар, не намеренный сообщать подробности до тех пор, пока его не спросят прямо. В зеркало он увидел, как Драко снова нервно переступил с ноги на ногу. Изар не знал точно, что творилось у того в голове, однако имел все основания предполагать, что Малфою стало не по себе из-за того, как сильно изменилась внешность и поведение Изара. Должно быть, все эти перемены застали Драко врасплох — в последний раз, когда они виделись, Изар был низкорослым подростком, который терялся под чужими взглядами. Именно поэтому Малфой недооценил его и посчитал, что сможет задавать тон их отношениям. Теперь же обоим было очевидно, кто в действительности командует парадом. На Йоль Изар предупредил Драко, что отношения с ним не сулят тому ничего хорошего. Теперь же Драко залечивал свое уязвленное самолюбие и пытался придумать, как снова вернуть себе ощущение контроля над происходящим. Похоже, скоро с ним придется побеседовать — Изар не собирался мириться с таким странным поведением: со стороны казалось, что оба они виноваты в том, чего на самом деле никогда не происходило. — Могу ли я поинтересоваться… — Поинтересоваться вы можете, мистер Малфой, однако сейчас не время и не место, — оборвал Изар Люциуса. — Я бы хотел обсудить все в присутствии Нарциссы, Драко и остальных членов семьи. Вероятно, и Беллатрикс тоже, хотя Изар вовсе не был уверен, что тетка в ближайшее время собирается заводить детей — и, сказать по правде, надеялся, что этого не случится никогда. Тем не менее, все они должны знать об опасности, которая подстерегает любого ребенка, в чьих жилах будет течь кровь Блэков, и посоветовать усыновление. Впрочем, дальше советов он заходить не собирался. Если родственники решат их проигнорировать, это будут их проблемы. Чистокровные были исключительно уперты в вопросах продолжения рода и чужих детей в семью предпочитали не брать. Брови Люциуса поползли вверх. — Так это связано с Блэками, верно? Ходят слухи, что Сигнус… — Не здесь, Люциус, — резко сказал Риддл. Малфой послушно умолк, однако по лицу его было видно, что он смотрит в будущее с нетерпением. Изар вполне понимал и разделял эмоции Люциуса — вот только в его случае причиной была предстоящая война и политическая борьба с Руфусом Скримджером. *** Балаган какой-то. Изар был крайне низкого мнения о министерских балах еще в четырнадцать — и с тех пор оно ничуть не изменилось. Блеска и мишуры столько, словно это королевский прием, не меньше, а на самом деле это всего лишь большая банка с пиявками, которые присасывались к любому мало-мальски влиятельному волшебнику так жадно, словно и правда могли присвоить часть его силы. Том Риддл был само обаяние, настоящий змей–искуситель, и вокруг него постоянно теснилась масса народу. Как следствие, Изар тоже обнаружил себя в центре толпы. Неотступное внимание уже начинало действовать на нервы. Он успел пожать руку как минимум четырем дюжинам волшебников и волшебниц, и все они старались раздробить его ладонь, демонстрируя свое превосходство. Каждого нового знакомого Изар одаривал ослепительной улыбкой, продолжая стоять истуканом рядом с Риддлом. Интересно, заметно ли со стороны, как ему невыносимо скучно. По заместителю министра ничего сказать было точно нельзя — напротив, казалось, что вся эта толкотня приводит его в восторг. Изар знал, что постепенно привыкнет к этим политическим играм. Сегодня он здесь только для того, чтобы засветиться перед публикой в роли преемника Риддла. Его мнение по каким бы то ни было вопросам никого не интересовало. Когда он заработает себе хоть какую-то репутацию, то сможет вести беседу сам, пока же Изар развлекал себя тем, что наблюдал за политиками, пытаясь найти их слабые места. Имена новых знакомых слились в голове в один большой ком, и только пара-тройка тех, кто показался хоть сколько-нибудь интересными, задержалась в памяти. Каждый раз, когда Изар пытался ускользнуть хотя бы к столу с закусками, рука Риддла властно опускалась ему на плечо, удерживая на месте. Казалось, что его посадили на какой-то чертов поводок. В который уже раз Изару пришло в голову, что по натуре он все-таки не политик. В этом они были похожи с Беллатрикс — оба предпочитали действовать, а не жонглировать обтекаемыми фразами. Изар отдал бы что угодно за возможность оказаться в лаборатории, ставить опыты и экспериментировать с заклинаниями и магическими потоками. Однако он понимал, что придется привыкать к мероприятиям, подобным сегодняшнему. Том Риддл вскоре превратится в очень значительную фигуру в волшебном мире, и от Изара ожидалось, что он будет соответствовать своему наставнику. Несмотря на все свое неприятие происходящего, Изару не терпелось посмотреть, как Риддл поведет себя со Скримджером. Избиратели буквально боготворили бывшего аврора и верили, что тот сумеет защитить их от любой напасти. Когда Пожиратели Смерти снова появятся на сцене, то ударят в полную силу — и Руфусу придется попотеть, чтобы выстоять и оправдать надежды населения. Риддл же в это время будет действовать за кулисами, исподволь склоняя общественное мнение в нужную ему сторону. От плана он был в восторге. Изар дождаться не мог дня, когда Скримджера объявят министром — дня, на который назначен первый полномасштабный рейд. От одной мысли о нем все внутри зудело от нетерпения — так сильно, что оставаться на месте было почти невозможно. — …нельзя допустить, чтобы пакт с Францией был подписан. Лягушатники годами поджидали возможности подчинить себе Британию. Если пакт пройдет, мы окажемся в полной их власти. Риддл кивал вдохновенному оратору с заинтересованным видом, однако Изар прекрасно знал, что на самом деле Волдеморту было плевать. На миг Изар задумался, уж не потому ли Темный Лорд был столь жесток и скор на расправу. Возможно, так он просто выпускал пар — роскошь, которой Том Риддл не мог себе позволить. — Прошу прощения, — быстро выпалил Изар, лишая Риддла возможности среагировать. На него тут же обратилось множество взглядов, от любопытных до раздраженных. Риддл, подняв брови, спокойно повернулся к Изару, и тот торжествующе глянул на своего наставника. — Я пойду раздобуду чего-нибудь промочить горло. Простите, что прервал. Улыбка заместителя министра казалась теплой, однако Изар знал его достаточно хорошо, чтобы различить скрытую угрозу. — Уверен, что один из официантов будет счастлив тебя обслужить, Изар. Словно уловив невысказанный приказ, один из столпившихся вокруг почитателей повелительно взмахнул рукой. Тут же рядом возник надменный официант; на его подносе стоял бокал шампанского, который тут же начал свое путешествие из рук в руки и вскоре оказался у Изара. Оглядев бокал, тот ослепительно улыбнулся: — Благодарю. Внутри он, однако, весь кипел от злости; Риддл же с невозмутимым видом отвернулся и продолжил прерванный разговор. Подняв голову чуть выше, Изар оглядел бальную залу. Комната была огромной; в центре отвели место под танцы, но даже так у стен оставалась масса пространства для желающих пройтись и пообщаться с присутствующими. Откуда-то издалека доносилась музыка — ненавязчивая мелодия, больше подходившая как фон для беседы, чем аккомпанемент для парочек, что скользили в танце по сверкающему паркету. В одном из дальних углов обреталась группка молодежи. Все присутствующие на балу располагались согласно строгой иерархии. Маститые, уважаемые политики облюбовали себе самый конец залы, в то время как неоперившиеся юнцы не отходили далеко от тяжелых двойных дверей, ведущих наружу. Изар сразу заметил среди членов второй группы Теодора Нотта, а потом понял, что знает и большинство его соседей. Чуть в стороне, около столов с закусками, возвышалась фигура крепко сбитого волшебника с огненной шевелюрой. Оуэн Велдер. При виде своего начальника из Отдела тайн губы Изара сложились в улыбку. В последний раз он видел шефа прошлым летом, незадолго до начала семестра в Хогвартсе. Ему позарез нужно было с ним пообщаться — убедиться, что место в Отделе по-прежнему остается за ним. Плевать, что Волдеморт был против его возвращения в ряды невыразимцев — Изар намеревался проигнорировать даже прямой приказ Лорда в этом отношении. Эксперименты, изобретательство… от всего этого он получал ни с чем не сравнимое удовольствие и не собирался позволять Волдеморту это у себя отнимать. О работе в Отделе тайн они с Темным Лордом еще не разговаривали, однако Изар не сомневался, что тема эта рано или поздно всплывет. Незаметно сместившись на пятках, он снова покосился на Велдера, а затем оглядел толпу почитателей Риддла. Все они ловили каждое слово заместителя министра и едва ли не блаженные пузыри пускали. Изар поднес бокал шампанского к губам и, ловко нырнув за спину Риддла, скрылся в группке проходящих мимо юных девушек. В ответ на внезапное появление Изара те захихикали и принялись кокетливо хлопать ресницами, привлекая его внимание. — Мое почтение, леди, — игриво промурлыкал Изар. Заметив, как две или три попытались протиснуться поближе, он усмехнулся. Если память его не подводила, половину этого цветника он видел в Хогвартсе. — Изар, верно? — спросила одна из них; смутно знакомая брюнетка. — Ты же учился в Рэйвенкло, так? Сколько вопросов, и все некстати. — Все верно, все так, — коротко ответил Изар. Девушки захихикали, словно услышали удачную шутку, хотя шутить у него и в мыслях не было. Изар скрыл раздражение за очередной широкой улыбкой. — Желаю прекрасно провести вечер. И так же стремительно, как ускользнул от Риддла, Изар покинул девушек и пристроил бокал шампанского на столик неподалеку. Он знал, что этот побег Риддл ему еще припомнит. И все же у него наметились и свои дела, самым важным из которых было сделать все, чтобы сохранить за собой место среди невыразимцев. К тому же бубнеж почитателей Риддла был до того занудным, что зубы сводило. Улыбаясь, Изар направился через весь зал к Оуэну Велдеру. Теперь, когда обзор ничто не загораживало, он обнаружил, что на балу присутствовало куда больше гостей, чем ему казалось. В частности, всего в нескольких метрах он увидел Регулуса. Одетый в парадную темно-синюю мантию, тот разговаривал с незнакомой женщиной в возрасте. Изар замер в нерешительности. На первый взгляд с отцом все было в порядке. В этот момент взгляд Регулуса остановился на Изаре. Расплывшись в улыбке, он тронул собеседницу за руку, вероятно, прося прощения за то, что вынужден ее покинуть. Изар стоял на месте, с нетерпением ожидая возможности поговорить с отцом. Вероятно, сейчас было не самое лучшее время обсуждать недавние события, однако устоять Изар не смог. Когда Регулус уже направился к нему, Изар почувствовал чье–то прикосновение к своей руке, и вынужден был оторвать взгляд от приближающегося отца. Поняв, кто перед ним, он мысленно чертыхнулся — эта встреча в его планы на вечер вовсе не входила. — Изар, — выдохнула Лили. — Потанцуешь со мной? Ее болезненно хрупкая фигура была затянута в эффектное красное платье, которое моментально вызвало в памяти другой, очень похожий наряд — на другой, очень похожей на эту Лили девушке. Грива рыжих волос сейчас была завита и уложена в прическу. Взглянув поверх головы матери, Изар заметил Джеймса Поттера, который слонялся неподалеку с небрежным видом, но то и дело зорко поглядывал в их сторону. Изар не хотел соглашаться, не хотел танцевать с Лили, не хотел ни видеть ее, ни слышать. Но не нашел в себе сил отказаться. Повернув голову к отцу, Изар взглядом попросил его сохранять спокойствие и терпение, а затем повел мать в сторону танцпола. С бесстрастным видом он сжал хрупкую руку партнерши в своей, а другую положил ей на талию. Оказаться так близко к матери, в то время как он еще не до конца осознал и обдумал случившееся, было тяжело. Однако сама Лили явно желала пообщаться — в конце концов, вряд ли у нее на уме действительно были танцы. — Зачем ты это сделала? — внезапно спросил он после пары минут, прошедших в молчании. Изар всматривался в Лили, желая обнаружить в ней хотя бы тень той девушки, что гладила его по щеке с бесконечной нежностью — девушки, что встала на пути у Сигнуса и пожертвовала собой ради сына. Однако в ответ на него взирали мертвые глаза — зеркало искалеченной души, заключенной внутри. Та Лили, что сейчас была перед ним, больше напоминала живой труп, чем человека, и вряд ли испытывала хоть какое-то подобие человеческих чувств. Словно почувствовав его надежду, Лили тихо улыбнулась. — Мы разные люди, Изар, — отвечая на невысказанный вопрос, произнесла она. — О, это мне известно, — огрызнулся он, злясь на себя. Глупо было даже пытаться высмотреть в этой женщине мать, образ которой он хранил в памяти. — Дамблдор знает? А Поттер? Лили чуть повернула голову туда, где стоял ее муж. — Нет. Никто не знает, хотя думаю, что у Дамблдора есть свои подозрения. В конце концов, он Светлый Лорд, а столь темная магия неизбежно оставляет свой след, — Лили подняла на него взгляд и горько улыбнулась, — Я знаю, что ты ничего мне не должен, Изар. Тот скрипнул зубами. — Я невероятно счастлив, что ты это осознаешь, — сообщил он. — Предлагаю считать, что мы квиты, — и это максимальный уровень, на который могут подняться их отношения. Изар с каким–то неприятным, горьким чувством осознал, что женщина перед ним никогда не сможет стать настоящей матерью, никогда не сможет жить полноценной жизнью. Лили владело только одно стремление — уничтожить тьму, чтобы искупить преступление, которое она когда-то совершила, создав хоркрукс. На миг Изар задумался, каково было Поттеру оставаться с ней, несмотря ни на что. Изображала ли Лили любовь? Заботу? Чувство вины? Были ли притворством ее слова после второго испытания? Тогда Лили заявила, что до сих пор винит себя за то, как поступила с Изаром, однако было ли это так на самом деле? Либо это было лишь хитрым маневром, чтобы переиграть темную сторону? Или за этими потухшими глазами все же скрывались подлинные чувства? Изар не знал, насколько далеко простирался ущерб, нанесенный душе созданием хоркрукса, однако прекрасно понимал, что от женщины, которую когда–то звали Лили Эванс, сейчас не осталось и следа. Лили коротко кивнула; рыжие волосы блеснули в ярком свете. — Несмотря на все это, у меня к тебе просьба, — прошептала она, снова поворачивая к нему голову. — Я прошу тебя сохранить мой… то, что я сделала, в секрете. Изар приподнял брови. Возможно, Лили боялась реакции Дамблдора и Джеймса, не хотела падать в их глазах? Да, скорее всего. Никакая другая причина ему в голову не приходила. — И как же, по-твоему, мне объяснять победу над Сигнусом? Склонив голову набок, Лили смерила его испытующим взглядом. — Из твоего вопроса я делаю вывод, что с Регулусом ты еще не откровенничал. Чем ты пока что отговорился? Изар постарался не выдать досады, однако мысленно чертыхнулся. Ну и растяпа — не следовало этого спрашивать. Лили понятия не имела, что последние четыре дня его в Британии не было. Что за ирония — ему приходится одновременно скрывать участие в его спасении и Лили, и Темного Лорда. Кроме того, оба они пребывали в неведении относительно роли друг друга — и в обоих случаях их действия помогли Изару и позволили узнать то, что они тщательно скрывали от мира. — Окклюменция, — наконец отозвался он. — Но мне любопытно узнать, что можешь предложить ты. Всмотревшись в его бесстрастное лицо, Лили отрывисто кивнула. — Я бы предложила то же самое, — если у нее и были подозрения, то она оставила их при себе и коротко сжала руку Изара. — Ты сохранишь мою тайну? Видимо, этот вопрос волновал ее по-настоящему. Изар немедленно почуял слабое место и не замедлил им воспользоваться: — Это останется между нами, если ты выйдешь из битвы за опеку, — негромко предложил он и закружил мать в танце с изяществом, которым не мог обладать ни один человек. Изумление, мелькнувшее на лице Лили, стало для него лучшим подарком. — Чему ты так удивляешься? Нам обоим что-то нужно, так почему бы не решить вопрос с пользой для всех? Лили задумалась; лицо ее стало таким же безжизненным и отрешенным, как и глаза. — Нет, — наконец произнесла она к искреннему изумлению Изара. — Я не могу на это согласиться; не могу, Изар. Резко выдохнув, тот постарался не расплющить ее руку в ладони. — Почему? — тихо спросил он, помня о том, что повсюду были уши. — Мне почти семнадцать, и я полностью самостоятелен. Мне не нужен ни отец, ни мать, если уж на то пошло. С Регулусом я остаюсь только потому, что мне приятна его компания. Вся эта затея с опекой — просто трата времени. Зачем она тебе? — Я пытаюсь защитить тебя. Очевидно, что Темный Лорд ведет свою игру и что ты в ней его пешка. Он играл твоей судьбой с самого твоего рождения. Изар издевательски прищурился, изображая глубокую задумчивость. — Сдается мне, ты занимаешься тем же самым… только в интересах своей стороны. В холодном взгляде, которым смерила его Лили, мелькнула смутная тень каких–то чувств. — Я добиваюсь опеки исключительно для того, чтобы тебя защитить. Мне нет дела до того, будешь ли ты участвовать в войне или нет. Темный Лорд играет тобой, неужели ты не видишь? Он видит тебя насквозь, видит все твои страхи и желания, и использует их в своих интересах. Изар поджал губы. Он уже не раз задумывался о том, что вся эта история с их отношениями может быть лишь ловко организованным фарсом. Однако какая Волдеморту в этом выгода? Никакой. Что до манипуляций — в эту игру они с Лордом играли оба. Они стремились доказать один другому свое превосходство, временами водили друг друга за нос, но марионеткой Волдеморта Изар определенно не был. — Я понимаю так, что от сделки ты отказываешься? — закружив Лили в танце, Изар решительно сменил тему. — Изар, я просто не могу на нее согласиться. — Если бы ты на самом деле хотела искупить свою вину, искала прощения, то ты бы согласилась, — прошипел Изар. Прежде, чем он успел продолжить, его прервало деликатное похлопывание по руке. Повернув голову, Изар обнаружил перед собой очередную пару зеленых глаз. — Не возражаете, если я украду его у вас? — Дафна приторно улыбнулась Лили. Окинув сына последним испытующим взглядом, Лили отрывисто кивнула и, гордо выпрямив спину, покинула танцпол. Проводив ее взглядом, Изар повернулся к Дафне. Продолжать танец ему не очень-то хотелось — необходимость поговорить с Велдером жужжала в голове назойливой мухой; однако та смотрела на него с таким ожиданием, да и не общались они уже целую вечность… Дафна была прекрасна, как всегда. Благородство и гордость, которыми она так и лучилась, словно соперничали своим блеском с ее золотистым платьем. Поймав его взгляд, она криво усмехнулась. — Вижу, ты наконец-то добрал те несколько дюймов, которыми загодя бахвалился, — поддела его Дафна. — А ты, я смотрю, очередной пары наоборот лишилась, — парировал Изар, кивнув на ее прическу. Когда они только познакомились, Дафна щеголяла светлой гривой до пояса. Потом, начиная с четвертого курса, длина ее волос с каждым летом неуклонно уменьшалась. Сейчас они едва достигали подбородка; несколько завитых прядей Дафна скрепила сверкающими заколками. Сверкнув самодовольной улыбкой, она поправила прическу затянутой в перчатку рукой. — Нравится? Уверена, уже через несколько дней после бала половина девчонок пострижется так же. — Уверен, что у них уже руки чешутся взяться за ножницы, — согласился Изар, становясь в стартовую позицию. Двигалась его новая партнерша куда увереннее, чем Лили. Дафна всегда была миниатюрной, но изящество движений словно делало ее чуть выше. — Прекрасно выглядишь, Изар, — улыбнулась Дафна. — Мы не виделись целую вечность. Изар ответил ей невеселой улыбкой. — Через год ты закончишь школу, — он сам не знал, зачем это сказал, зачем поднял эту тему. Они оба знали, что Дафна обречена согласиться на помолвку с кем-нибудь еще до того, как покинет стены Хогвартса. — Время летит как сумасшедшее, — устало вздохнула она. Несмотря на широкие шаги партнера, Дафна без труда поспевала за ним. К удивлению Изара, тему договорного брака она так и не подняла, хотя он ждал именно такого поворота. — Я уже собиралась домой, когда увидела тебя в когтях матери. Вид у тебя был не слишком довольный, так что я решила прийти на помощь. И спасла его и его репутацию. Изар вспомнил слова Риддла, сказанные накануне — что на балу будет множество глаз, подстерегающих малейший его промах. Танец с Лили был не самым разумным решением; он не был готов к встрече с ней. Однако ему жизненно необходимо было получить подтверждение… вот только чего именно, Изар до сих пор не знал точно. — Я у тебя в вечном долгу, — сухо поблагодарил Изар. После этого они замолчали, вероятно, оба думая об одном и том же. Изар криво усмехнулся, сам не понимая, почему так медлит с разговором о браке. Никакой любви он к Дафне не испытывал — их отношения были платоническими и всегда такими останутся. Волдеморту нечего было опасаться. Такой союз станет идеальным прикрытием для связи и с Волдемортом, и с Риддлом, но убедить в этом самого Лорда будет непросто. Мелодия стихла, и Изар поклонился партнерше, припав в поцелуе к кончикам пальцев. Дафна ослепительно улыбнулась и позволила проводить себя с площадки. — Ты пришлешь мне сову, — это не было вопросом; впрочем, меньшего Изар от Дафны и не ожидал. — Пришлю, — кивнул он. — А ты постарайся не слишком отвлекаться от учебы в этом году. Его не будет в Хогвартсе, чтобы отрывать Дафну от очередного выпуска «Ведьмополитена» и заставлять возвращаться к учебникам. Гордость и упрямство едва ли позволят ей просить у кого-то помощи — она и к Изару-то обращалась-то далеко не всегда. Он надеялся, что у Дафны получится закончить школу с хорошими отметками. Как бы богата ни была ее семья, жить в праздности Дафна не сможет — рано или поздно она захочет найти себе занятие. Небрежно кивнув, Дафна приподнялась на цыпочки, чмокнула его в щеку и стремительно направилась прочь. Какое-то время Изар стоял неподвижно и смотрел ей вслед. В голове билась одна мысль — Дафна повзрослела. К теме брака она так и не вернулась. Та девчонка, которую Изар помнил по Хогвартсу, вечно раздражала его своей детской непосредственностью. Теперь же именно ему предстояло отставать все больше, в то время как однокашники будут взрослеть. Пройдет вечность, он увидит, как Дафна и Драко стареют, покрываются морщинами, а потом — как стареют их дети, в то время как самому ему будет по-прежнему шестнадцать. Он будет одиноко стоять в стороне и наблюдать, как мир живет во всем своем кипучем, неуемном движении. Время для него застыло, и так будет всегда. Наконец Изар встряхнулся, задвинул жалость к себе подальше и отправился искать Оуэна. Снова циклиться на нечаянном бессмертии не было никакого смысла. Волдеморт поднимет его на смех, если прознает, что за мысли бродят у Изара в голове по этому поводу. В конце концов, о зрелости человека прежде всего говорил опыт и жизненные уроки, которые он усвоил, а вовсе не морщины и седые волосы. Даже если Изару вечно будет шестнадцать, важны будут только его достижения. Изар непринужденно ступал по скользкому паркету, направляясь к столу с закусками. Оуэн, заняв стратегическую позицию возле блюда с канапе, так никуда оттуда и не сдвинулся. Что и неудивительно — в конце концов, такой объемистый живот, как у главного невыразимца, так просто не вырастает. — Мистер Велдер, — сдержанно произнес Изар. Тот обернулся, и Изар понял, что у стола Велдер стоял не сам по себе — на него тут же уставился и его собеседник. На мгновение вернулась прежняя чувствительность к магии — лишь проблеск, который тут же угас, но и этого хватило. Человек перед ним казался воплощением всего, что олицетворял Гриффиндор — жесткий, умный, отчаянный; настоящий хищник. Янтарно-желтые глаза завораживали — Изар обнаружил, что не может отвести взгляда. — А, Изар, — пророкотал Оуэн. — Позволь представить тебя Руфусу Скримджеру, кандидату в министры магии. Представлять волшебника Изару не было необходимости. Скримджер держался с таким достоинством и уверенностью, что ему позавидовали бы многие. Лицо его испещряли бледные шрамы — следы бесчисленных прошлых битв — но даже они не в силах были отвлечь внимание от цепких умных глаз. Это был достойный противник, и Изару не терпелось проверить, на что тот способен. Руфус изучал его не менее внимательно. — Изар Блэк, — произнес Руфус; в его негромком голосе Блэку почудились отзвуки львиного рычания. — Много о вас слышал. Бывший глава аврората протянул сухощавую руку и Изар с готовностью пожал ее, надеясь, что растянувшая губы улыбка не выдавала слишком многого. Вот теперь-то он развлечется.