Светлый паромщик Такамии

Дома меня, помнится, школьные праздники никогда не прельщали. Много натужного официоза, скука и куча добровольно-принудительной организационной работы. Здесь же каким-то образом все было по-другому. Возможно, потому что организаторы были не назначенные сверху, а те, кому больше всего хотелось этим заниматься. В итоге получилось, что я очень охотно помогал в подготовке, и, когда праздник начался, почти с гордостью чувствовал — да, я к этому причастен. В прошлые годы, как я помнил, Ринко очень любила подобные мероприятия, была и одним из главных организаторов, и чуть ли не самым активным участником. В этот раз она как-то сумела увернуться от подготовки, и, хотя на сам праздник все же пришла, ходила по заставленному палатками со всякой снедью и конкурсами школьному двору с незнакомым высокомерным выражением на лице. Выбросив из головы чужие проблемы, я подмигнул Кагетцуки, любовавшемуся абстрактной скульптурой в углу площадки. На такие праздники в Японии открыт доступ для всех желающих, так что я попросил своего «заместителя по делам аякаси» на всякий случай прийти, присмотреть за происходящим. Мера казалась мне не лишней, учитывая, что Химари и Сидзуку тоже активно веселились, и, по моим наблюдениям, все их внимание занимал грядущий конкурс. Кагетцуки с большой охотой согласился — и теперь планомерно проходил по всем конкурсам, явно получая от праздника немалое удовольствие. Атмосфера затянула и меня. Не то, чтобы я разучился веселиться — но радоваться чему-то простому для меня, пожалуй, было не так уж легко. Но сегодня на волне всеобщего веселья я и сам чувствовал душевный подъем. Хотелось дурачиться, кидаться вишневыми косточками, одолевать всех в прыжках на одной ноге, чем я с большим удовольствием и занимался. Показав присутствовавшим класс в тренировочных боях на боккенах, я немного притомился и пошел в здание школы отдышаться. Глядя в окно с верхнего этажа, я заметил нечто странное. Похоже, среди присутствовавших были не только люди. — Да, гости начали собираться, — раздался позади меня спокойный голос Химари. — Такие праздники очень любят некоторые аякаси. Некоторых из них не отличить от людей, как вон того ребенка, а остальные — просто невидимы окружающими. Им тоже хорошо, они тоже пришли повеселиться вместе с нами. Не переживай, Юто, они точно никого не тронут. Проводив глазами нечто, напоминающее воздушного змея и стараясь не думать о клыках трехметрового гориллоподобного существа, я обернулся к кошке. — Немного странно это слышать от тебя. Еще не так давно ты делила аякаси на лояльных клану Амакава и подлежащих немедленному уничтожению. — Жизнь в одном доме с Сидзукой заставляет взглянуть на многие вещи по-другому, знаешь ли, — усмехнулась Химари. — Да и твоя идея по контролируемому проживанию разумных демонов в городе оказалась на удивление успешной. Сегодня она была очень красивой. На ней была приталенная и слегка укороченная юката, а вот вместо жутковатых деревянных сандалий-гэта кошка предпочла вполне современную обувь, отлично подчеркивающую красоту ее ног. Я замер в демонстративном восхищении, а Химари с хищной усмешкой начала развязывать пояс халата. — Милорд, я хочу, чтобы вы увидели это раньше всех зрителей конкурса. Юката стекла на пол, и моим глазам предстала идеальная фигура, облаченная лишь в открытый красный купальник. От кошки в этот момент так и веяло сексуальным призывом. Мои руки чуть ли не против моей воли потянулись к девушке, я обнял ее, но почувствовал — со мной играют. Что ж, я не мышь, мне тоже найдется чем ответить. — Как ты думаешь, Химари, что нам сейчас скажет староста? — Где она? — кошка нервно оглянулась, но никого не заметила. — Ю Шимомуро в конце коридора, но, похоже, засмущалась, и свернула в другую сторону, — вдохновенно врал я, — правда, думаю, сейчас она справится с собой и подойдет поближе. Магам, как известно, нельзя врать с целью получения личной выгоды. Только из любви к искусству — если это никак не влияет на происходящее. Вот и теперь, стоило мне договорить и усмехнуться мысли, как я здорово сумел ответить Химари, как моя шутка стала явью. — Ой, а что это вы тут делаете? — раздался у меня за спиной голос вышедшей из-за угла Шимомуро. Кошка нервно мяукнула, судорожно нагнулась за халатом, не справилась с каблуками и растянулась прямо у ног старосты. Та чуть помедлила, внимательно оглядывая открывшейся ей вид. Я был готов поклясться, что она смотрит на кошку примерно с тем же плотоядным выражением, что и я парой минут ранее. Однозначно, наша староста — девушка широких взглядов. — Да вот, плюшками балуемся, — сам собой вырвался у меня ответ. — Что? — округлились глаза и у Шимомуро, и у наконец справившейся с непослушной одеждой Химари. — Я говорю, уважаемая Ноихара попросила меня оценить, хорошо ли сидит на ней купальник. Все-таки среди судей много ребят, и она хочет выглядеть перед ними идеально. А мы с ней все-таки дальняя родня, поэтому меня она может не стесняться, — на одном дыхании выдал я. На этот раз я все-таки постарался составить фразу, в которой не было явной лжи. А уж как подать имеющиеся факты — зависит только от того, кто ими владеет. Шутки шутками, но нравы в японской школе довольно строгие. Не то чтобы я всерьез боялся каких-то проблем, связанных с «развратным поведением» — но все равно у меня не было желания нарываться на занудные разъяснительные беседы с директором. Пусть даже староста вроде бы не тот человек, чтобы меня сдать — но и ее шокировать лишний раз тоже не стоит. — Вот оно как, — с непроницаемым лицом протянула Шимомуро, а потом подмигнула мне и спокойно пошла дальше вниз по лестнице. Похоже, я и впрямь зря перестраховывался. Кажется, взгляды этой девушки и впрямь значительно шире, чем это предусмотрено правилами японской школы. И фигуру Химари она оценила очень внимательно, заставив кошку здорово смутиться. — Но ты действительно замечательно выглядишь! Я не сомневаюсь, что все будут в восторге и ты выиграешь этот конкурс! — решил я подбодрить приунывшую Химари. Кошка встрепенулась и крепко меня обняла. Теперь уже — я хорошо это чувствовал — совершенно искренне. — Спасибо, Юто! — ответила она, и пошла наводить последние штрихи к своей красоте Сам конкурс прошел довольно скучно. То есть, конечно, японские подростки и лично Тайзо были в восторге, барышни кто трогательно смущался, кто, наоборот, пытался применить свои небогатые женские чары как оружие массового поражения. А вот для меня девушки в купальниках особого интереса не вызвали. Гораздо занятнее было наблюдать за зрителями. В первую очередь меня поразил мой пока-еще-не-вассал Кагетцуки. Он на девушек толком и не смотрел, у него был совсем другой интерес. Кисараги-сенсей, оторвавшись от остальной компании учителей, делала вид, что наблюдает за порядком. И я периодически отмечал, как эти двое сталкиваются взглядами, улыбаются и отводят глаза. Новый фактор для моего анализа, уже который по счету. Немногочисленные человекоподобные демоны просто радовались всему происходящему. Им были равно интересны и девушки в купальниках, и сладости в палатках, и даже временно опустевшие площадки для конкурсов. Впрочем, я заметил и некоторых аякаси явно не из моей команды, очень хорошо вписавшихся в общую группу зрителей. По случаю праздника я все-таки решил их не тревожить — если будет нужно, или я их найду, или сами выйдут на контакт. А пока что стоит просто подтвердить уже известный мне факт — свободные социализированные демоны в Такамии есть. И это только те, заметить которых удалось моему не очень тренированному чутью и свежеизученному магическому зрению. Я здорово подозревал, что опытных аякаси и магов мне просто так не опознать. Прочие существа, на удивление, уже успели куда-то разбежаться. Опасности я упорно не чувствовал — видимо, они просто решили, что гамма эмоций на празднике изменилась, и для них это уже не представляло интереса. Еще интересно было наблюдать, как школьники реагируют на моих девушек. Изящная красота Сидзуку привлекла немало внимания, но все-таки Химари была вне конкуренции. Среди тех, кто любовался кошкой, мое внимание привлек Иба Ханаро из параллельного класса, завсегдатай клуба кендо. Он явно видел в ней не девушку, а в первую очередь бойца — по крайней мере, мне показалось, что он любуется не ее впечатляющей внешностью, а присущей кошке от природы хищной пластикой движений. Не менее интересным было и то, что Химари пару раз выделила Ибу взглядом, и я готов был поклясться, что в ее глазах мелькало непривычное для меня задумчивое выражение. Мне вспомнилось, что несколько раз я видел их беседующими во время большой перемены. Ну и, наверно, в клубе им тоже нашлось что обсудить. Пригрозив слегка всколыхнувшейся во мне ревности пальцем, я решил все-таки при случае прояснить этот вопрос. Вообще, ревновать кошку было бы забавно — все-таки их верность клану Амакава во всех возможных смыслах не вызывала сомнения. Но с другой стороны, кто знает, какие изменения в ее голове могло вызвать продолжительное общение со мной. В любом случае, появление друзей среди сверстников, не связанных с нами общим делом — прекрасный признак социализации. Я не забывал, что нам предстоит еще немало схваток, но в первую очередь мне хотелось видеть в Химари именно человека, а не живой меч с кошачьими ушами и прекрасной фигурой. Пока я предавался размышлениям, голосование успешно завершилась. Предсказуемо победила кошка, и, к моему облегчению, змейка по этому поводу не испытывала никаких отрицательных эмоций. Похоже, то, что Сидзуке впервые довелось почувствовать на себе столько восхищенных взглядов, стало для нее приятным, но довольно трудным опытом. Ее гамма эмоций в основном и состояла из удовольствия, нервного напряжения, и, похоже, некоторого удивления «и они правда считают меня красивой?». Пообнимавшись с довольными жизнью подругами, мы с Кагетцуки решили продолжить вечер маленьким праздником в нашей чайной. К моему несказанному удивлению, к нам присоединились Иба и Тайзо. За их спиной смущенно ковыряла землю носком ботинка наша староста. Кажется, идея попить чаю в тихой компании и немного выдохнуть после насыщенного эмоциями дня, не выдержала и пяти минут. Уже когда мы подходили к чайной, как-то незаметно выяснилось, что к нам по дороге присоединилась Кисараги-сенсей. По ее довольной улыбке было понятно — ничего случайного в этом нет. Про себя я решил как-нибудь проконсультироваться у Сае по поводу ее продвинутой методики отвода глаз: остаться два квартала подряд незамеченной ни кошкой, ни змейкой, и это при том, что никто не почувствовал ни малейшего всплеска маны — это надо быть большим мастером. Я здорово предполагал, что это какая-то не магическая, а психологическая техника. Может быть даже кеккей генкай — в том случае, если наш учитель все-таки именно человек. Пока что никто из нас в ее природе разобраться так и не смог. Уже когда мы шли к выделенному для нас Кагетцуки столику я подумал, что все-таки неплохо было бы задействовать возможности Круга экзорцистов, чтобы узнать, кто же такая наш классный руководитель. — А не попробовать ли выяснить самому? — промелькнула у меня забавная мысль. — В конце концов, с высоты моего психологического возраста, пусть и слегка сбитого пребыванием в теле Юто, эффектная женщина, выглядящая примерно на тридцать лет, привлекательнее красивых шестнадцатилетних девиц. Потом я немного поглядел на Сае и Кагетцуки, после чего решил, что так делать не стоит. Не знаю, какой из пожирателя трупов соблазнитель, но вот что голову он мне за попытку ухаживать за понравившейся ему женщиной попытается откусить — неоспоримый факт. Но по крайней мере можно было надеяться, что хотя бы демону удастся хоть что-нибудь узнать. Когда мы расселись за столиком, слева от меня внезапно оказался Тайзо, а слева — Иба. Девушки выглядели слегка озадаченными и не очень понимали, как же такое могло случиться. Похоже, они просто не могли решить, кто где сядет, а вот ребята недолго думая поступили как проще. В итоге, наши подруги оказались по другую сторону от мужской компании. — Интересно, — громко поинтересовался Тайзо, — а почему управляющий так просто выделил нам почетное место? — Разве ты не знал? Он же родственник Химари и Сидзуки, — ответил я. — И в честь победы Химари на конкурсе — обещал угостить всех ее друзей. Так что сегодня можешь ни в чем себе не отказывать! Похоже, однокласснику этого было достаточно. — Надо тогда было сестренку еще позвать, — буркнул он. — Ей бы понравилось. После чего Тайзо полностью посвятил себя дегустации. Смелости и желания общаться с одноклассницами у него уже не осталось. Зато Иба оказался сделан из другого теста. — Это ведь китайская чайная, да? — шепотом спросил он. — Интересно, раньше в Такамии таких заведений не было. Отвечать, что в городе нашелся японский демон, всю жизнь мечтавший именно о таком кафе, я все же не стал. Но, к моему удивлению, необычный одноклассник оказался способен поддержать беседу о сортах чая, и мы еще долго спорили с ним об их сравнительных достоинствах. Постепенно беседа свернула на другую интересную тему. Иба поинтересовался, насколько я хорош в кендо. — Бампер от Тойоты или хотя бы боевая табуретка — лучше любого вакидзаси, — попробовал отшутиться я. Но острый глаз молодого мечника, похоже, подмечал все. В том числе и что я отнюдь не новичок в общении с заточенной сталью. В итоге, мы с ним чуть ли не полчаса обсуждали сравнительные достоинства клинков из дамаска и булата. После того, как мы наконец-то сошлись во мнениях, что современные легированные стали в любом случае превосходят все старинные технологии, Иба тихо поинтересовался: — А можно ли присоединиться к вашей команде? Видя мое недоумение, он вполголоса продолжил: — Девушки, похоже, нашли себе какую-то интересную тему и им не до нас. А у этого, — он махнул рукой в сторону Тайзо, — вообще уникальная способность не замечать того, что ему не нравится. — Почему вдруг такая просьба? — Юто, ты такой красивый, я так хочу познакомиться с тобой поближе, — вдруг проворковал Иба приторно-медовым голосом. Я вздрогнул и отшатнулся, а он негромко засмеялся. — Купился! — и уже серьезнее продолжил. — Я из самурайского рода. Вообще, старые семьи вроде твоей почти всегда хранят какие-нибудь секреты, но с тобой еще проще — я просто знаю, кто такие Амакава. Мне дедушка кое-что рассказывал из того, что происходит вокруг Такамии и вообще в районе старой столицы. — Но зачем это нужно тебе? — с нажимом поинтересовался я. — Все просто: с тобой должно быть интересно, — легко пожал плечами Иба. — Ну и принцип «служи достойному» тоже никто не отменял. — Долг тяжелее чем гора, — хмыкнув, поделился я ним цитатой из Хакагурэ. — И кем ты себя в нашей команде видишь? — Был бы рад стать оруженосцем прекрасной Ноихары, — обезоруживающе улыбнулся мой собеседник. — Но, боюсь, этого мне не светит. — Чужая душа — потемки, — пробило меня сегодня на философские цитаты. — Но вообще ты наверно прав. Свой меч Химари никому не доверит. — Отчего же. Тебе вот она точно даст. Подержать, я имею ввиду, — молодой ронин меня все больше поражал как своей наблюдательностью, так и ехидством, не уступающим Сидзуке. — Тут какое дело, — продолжил я. — В нашей команде есть еще один участник, без которого я не могу принять ключевых решений. Вот как вернется она через пару недель — тогда я с радостью выслушаю тебя поподробнее. Иба чуть-чуть помрачнел, а потом снова на его лице засветилась улыбка. — Принимается. Тут ты в своем праве. Хотя я могу предложить свою службу лично тебе, но ценю твое желание поддержать единство команды. Так что, договорились — через две недели я вам покажу, чего стою. У семьи Ханаро с острой сталью особые отношения. — Кеккей генкай? — прямо поинтересовался я. — Что-то вроде, — уклончиво ответил Иба. — Увидишь. Мы оба притихли. Воспользовавшись паузой в нашей беседе, в разговор вмешалась кошка: — Ребята! А что вы думаете по поводу казачьей шашки? Достойная вещь? — Может быть, гусарская сабля — лучше, — неожиданно добавила староста. — Ну, я в одной игре видела. — Все ерунда! Нагината решает, — поддержала беседу Сидзуку. И на остаток вечера других тем для разговора у нашей маленькой компании не было. По дороге домой кошка смущенно призналась: — Знаешь, Юто, а ведь Иба — действительно хороший парень. Толковый, приятный, говорит интересно. Может быть, сложись все по-другому, родись я обычной девушкой, а не клинком Ноихары — могла бы им и заинтересоваться. — Сердцу не прикажешь, — я не смог не произнести уже которую за этот вечер банальность. — Именно! — радостно подтвердила Химари. — И мужчины лучше вас, милорд Юто, просто не может быть в природе. Во всех возможных смыслах! Ваше большое сердце, ваша доброта, и ваш твердый, хм, меч — ни с чем не сравнятся. — Эротоманка! — весело фыркнула Сидзуку. — И потому самый лучший из обычных парней, даже такой как Иба, — заметно тише продолжила кошка, — с вами рядом как луна на фоне солнца. По крайней мере для меня по-другому быть не может, — уже совсем тихо закончила она. — Кстати, а чего он от нас хотел? — уточнила змейка. — Неужели руку и сердце Химари выпрашивал? — Вы не поверите. Просился к нам в команду. Демонов бить, — честно ответил я. Девушки разом перестали улыбаться. — Мы где-то прокололись? — уточнила кошка. — Да похоже, что для знающих людей одна моя фамилия — один большой прокол, — успокоил я ее. — Вот вернется Куэс — пусть и устраивает ему собеседование. Под одобрительное хихиканье кошки и змейки я открыл входную дверь, и мы расползлись по своим комнатам — отсыпаться.